Текст книги "Арсен Люпен и другие"

Автор книги: Морис Леблан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Вы же сказали, что спальня в полном беспорядке?

Шарль застыл на пороге. Вся мебель стояла на своих привычных местах. Столик, как всегда, был между окнами, стулья подняты, а часы тикали на камине. Осколки хрустального канделябра исчезли.

– А барон… – прошептал Шарль.

– В самом деле, – удивился комиссар, – где барон?

Подойдя к кровати, они увидели, что генерал д’Отрек, бывший французский посол в Берлине, лежал под простыней, одетый в военную форму с приколотым орденом Почетного легиона. Лицо умершего было спокойно, глаза закрыты.

– Кто-то сюда приходил, – прошептал лакей.

– Но как?

– Не знаю, но во время моего отсутствия здесь кто-то прятался… Вот тут, на полу, валялся тонкий стальной стилет, вот здесь – окровавленный платок… А теперь ничего нет… Все убрано…

– Но кто же это сделал?

– Убийца.

– Но вы заперли двери…

– Значит, он оставался в доме.

– Раз так, то преступник находится неподалеку, ведь вы бродили рядом с особняком.

Лакей подумал, а затем тихо произнес:

– И правда, я не отходил от ограды… Но все-таки…

– А кто был с бароном перед его убийством?

– Компаньонка, мадемуазель Антуанетта.

– А что стало с ней?

– Ее кровать даже не разобрана. По-моему, она воспользовалась отсутствием сестры Августы и также ушла из дома. Меня это не особенно удивляет. Она молода, красива…

– Но каким образом она покинула особняк?

– Через дверь.

– Но ведь вы сами заперли дом.

– Это случилось позднее. Мадемуазель уже отсутствовала.

– Значит, преступление было совершено после ухода компаньонки?

– Конечно.

Жилище барона обыскали сверху донизу, от чердака и до самого подвала. Но убийца исчез. Каким образом, в какое время?.. Уничтожил ли он следы преступления один или вернулся с сообщником? Эти и другие вопросы возникли перед представителями следственной власти.

В шесть часов явился полицейский врач, в восемь – начальник сыскной полиции, а за ним и прокурор республики в компании судебного следователя. Кроме того, особняк заполонили агенты, инспектора, журналисты, племянник барона и другие члены рода д’Отреков. Опять начался обыск, сыщики досконально изучили место убийства, выслушали показания Шарля, допросили сестру Августу, но не обнаружили ничего нового. Однако монахиню очень удивило исчезновение Антуанетты Брега. Она сама наняла молодую девушку 12 дней назад, получила от нее превосходные рекомендации и отказывалась верить, что компаньонка бросила порученного ей больного и покинула особняк ночью.

– Кроме того, – подтвердил судебный следователь, – мадемуазель Антуанетта должна была прийти обратно. Мы опять возвращаемся к вопросу: что с ней случилось?

– Я думаю, – сказал Шарль, – ее похитил убийца.

Такое предположение казалось вполне вероятным.

– Похитил? – переспросил начальник сыскной полиции. – Пожалуй, тут нет ничего невероятного.

– Это не только не имеет смысла, – раздался вдруг чей-то голос, – но и расходится с только что выясненными фактами, результатами обыска и, наконец, с самой действительностью.

Фразу сказали грубым, резким тоном, и никто не удивился, увидев Ганимара. Только ему одному прощали подобную манеру общения.

– Ах, это вы, Ганимар? – воскликнул начальник сыскной полиции Дюдуи. – Я вас и не заметил.

– А я нахожусь в особняке уже часа два.

– Значит, вы интересуетесь не только билетом номер пятьсот четырнадцать, делом на улице Клапейрон, блондинкой и Арсеном Люпеном?

– Э-э! – усмехнулся старый инспектор. – Не буду утверждать, что здесь не замешан Люпен.

* * *

Ганимар не из тех современных сыщиков, которые создали новую школу, его имя вряд ли останется в судебных летописях. Ему недоставало гениальности, которой прославились Дюпен, Лекок, Шерлок Холмс. Но он обладал превосходными качествами: был наблюдателен, вдумчив и созерцателен. К числу его особенностей нужно прибавить и то, что Ганимар всегда работал самостоятельно, с полной самоотдачей. Никто не мог смутить или обмануть Ганимара, разве только Арсен Люпен. Но в то раннее мартовское утро помощь опытного сыщика была по достоинству оценена.

– Прежде всего, – начал он, – я попрошу Шарля рассказать нам следующее. Все вещи, которые вы сначала видели опрокинутыми или передвинутыми, оказались на месте, когда вы вошли в комнату во второй раз?

– Да.

– Очевидно, их мог расставить только человек, точно знавший их расположение.

Замечание поразило присутствующих. Ганимар продолжал:

– Другой вопрос. Господин Шарль, вас разбудил звонок. Кто, по вашему мнению, вас вызывал?

– Конечно, барон…

– Хорошо. Но как вы думаете, в какой момент вы услышали сигнал?

– После борьбы… Перед смертью моего хозяина…

– Это невозможно, поскольку вы нашли тело на расстоянии четырех метров от кнопки.

– Значит, он звонил во время борьбы.

– Это также нереально, ведь вы говорили, что звук был пронзительный, без перерывов и продолжался семь или восемь секунд. Полагаете ли вы, что преступник отпустил жертву, чтобы она могла поднять тревогу?

– Тогда все произошло перед тем, как барон увидел, что на него собираются напасть.

– Недоказуемо. Вы нам сказали, что между звонком и тем моментом, когда вы явились в комнату, прошло всего лишь три минуты. Если бы барон позвонил до того, как на него напали, то, значит, борьба, убийство, агония и бегство – все произошло за несколько минут. Я повторяю, что это невероятно.

– Тем не менее, – произнес судебный следователь, – кто-то действительно звонил. Если это сделал не барон, то кто?

– Убийца…

– Но с какой целью?

– Пока не знаю. Во всяком случае, есть неоспоримый факт. Этот человек был осведомлен, что звонок услышат в комнате прислуги. А кто, кроме домашних, мог знать такую подробность?

Круг подозрений сузился. Все начинало проясняться. Теперь судебному следователю оставалось только вывести заключение.

– Короче говоря, вы подозреваете Антуанетту Брега.

– Нет, я обвиняю ее…

– В сообщничестве?

– Я обвиняю мадемуазель в убийстве барона д’Отрека.

– Что вы! А какие у вас доказательства?

– А вот этот пучок волос, который я нашел в правой руке убитого.

И Ганимар показал волосы. Они искрились, словно золотые нити. Шарль прошептал:

– Это волосы мадемуазель Антуанетты. Тут нельзя ошибиться. И кроме того, – добавил он, – существует еще одна вещь. Мне кажется, что кинжал, который исчез, принадлежал ей. Она разрезала им страницы книг.

Воцарилось долгое молчание. Преступление, совершенное молодой женщиной, казалось еще более ужасным. Судебный следователь продолжал:

– Пока мы не получили других сведений, я допускаю, что барона убила Антуанетта Брега. Объясните, как она покинула комнату после преступления, чтобы возвратиться обратно после ухода Шарля и сбежать до прибытия комиссара? Ваше мнение, господин Ганимар?

– У меня его нет…

– Тогда что же?

Ганимар казался смущенным. Затем, сделав над собой усилие, произнес:

– Скажу только одно. В этом деле я подозреваю такой же трюк, как в истории с лотерейным билетом. Мы столкнулись с феноменом, который можно назвать «способностью исчезать». Антуанетта Брега таинственным образом испарилась из особняка. Прямо как Арсен Люпен, когда он пропал вместе с блондинкой из квартиры адвоката.

– Что означает ваше объяснение?

– А то, что я не могу не думать о двух совпадениях, на мой взгляд, крайне странных. Антуанетта Брега была нанята сестрой Августой двенадцать дней тому назад. Иными словами, это случилось сразу после того, как блондинка ускользнула у меня из рук. Во-вторых, волосы подруги Люпена имеют тот же яркий золотой оттенок, как и те, которые мы обнаружили в комнате убитого барона.

– По вашему мнению, Антуанетта Брега…

– …И есть та самая «блондинка».

– А Люпен, следовательно, устроил два дела?

– Да, я так думаю.

Вдруг раздался хохот. Это смеялся начальник сыскной полиции.

– Люпен! Опять Люпен! Он замешан во всем. Он повсюду… Но что он мог украсть в особняке? Письменный стол не взломан, бумажник на месте. Даже золото лежало нетронутым на столе.

– Да, – вскрикнул Ганимар, – но бриллиант?

– Какой?

– Бриллиант голубой воды… Знаменитый камень, который был в венце королей Франции. Герцог д’А. подарил его когда-то госпоже Леониде Л. После смерти мадам Леониды бриллиант купил барон д’Отрек – на память об этой блестящей актрисе, которую он страстно любил. Это одно из тех событий, которые не забудут такие старые парижане, как я.

– Очевидно, – сказал судебный следователь, – если мы не найдем в комнате голубой бриллиант, то все разом объяснится. Но где же он?

– Камень был вделан в перстень, – ответил Шарль, – мой хозяин никогда не снимал его с левой руки.

– Я видел руку убитого, – подтвердил Ганимар, – убедитесь сами, на ней осталось простое золотое кольцо.

– Посмотрите на него со стороны ладони, – посоветовал Шарль.

Ганимар разогнул сжатые пальцы барона. Все увидели голубой бриллиант.

– Черт возьми, – прошептал Ганимар в изумлении. – Я ничего не понимаю.

– Теперь вы откажетесь от обвинений в адрес несчастного Люпена, – усмехнулся Дюдуи.

Ганимар ответил не сразу, но, немного подумав, твердо заявил:

– Вот именно, если я ничего не понимаю, значит, виновен Арсен Люпен.

Вот и все, что смогла разведать полиция на следующий день после странного преступления. Несвязные факты не помогли дальнейшему следствию. Исчезновение Антуанетты Брега осталось необъяснимым обстоятельством, как и роль блондинки. Кроме того, никто не мог узнать, кем являлся загадочный человек с золотыми волосами. Кто же убил барона д’Отрека и не снял с руки жертвы перстень с бриллиантом из короны правителей Франции? Это громкое преступление завладело умами общественности.

* * *

Шумиха оказалась только на руку наследникам барона д’Отрека. Они устроили на улице Анри-Мартен, в доме номер 134 целую выставку мебели и разных вещей, которые должны были позднее перекочевать в аукционный зал Друо. Обстановка была довольно посредственной, фарфоровые безделушки также не представляли художественной ценности. И только в самом центре комнаты, на красной бархатной подставке, под стеклянным колпаком, блестело кольцо с голубым бриллиантом. Оно охранялось двумя полицейскими. Камень был превосходен. Крупный и необычайной чистоты, он имел тот лазурный оттенок, какой принимает вода, отражая небо. Все восхищались и любовались драгоценностью, но с опаской кидали взгляды в сторону спальни убитого барона. Особый ужас вызывало то место, где обнаружили труп, голый пол, с которого сняли окровавленный ковер, и, наконец, крепкие стены, через которые непонятным образом бежал преступник. Публике хотелось убедиться, что мрамор камина неподвижен, а за рамой зеркала нет механизма, открывающего потайной ход. Но тем не менее всем казалось, что в комнате есть люки, вход в туннель, сообщение с канализационными трубами или катакомбами.

Но вот пришло время продажи бриллианта на аукционе Друо. На торгах лихорадочно теснилась толпа. Собралось все парижское общество. Пришли те, кто действительно покупал, и те, кто пускал другим пыль в глаза. Зал наполнили биржевики, артисты, дамы света и полусвета, два министра, итальянский тенор. Прибыл даже какой-то король в изгнании. Он позволил себе роскошь поднять цену до 100 тысяч франков. Ему было необходимо упрочить доверие банкиров. Царственная особа могла предложить лишь такую сумму, не скомпрометировав себя окончательно. Итальянский тенор рискнул дойти до 150 тысяч, а известный артист театра Комеди Франсэз – до 175. Когда прозвучали слова «200 тысяч франков», многие перестали торговаться. При 250 тысячах осталось двое покупателей: знаменитый финансист Гершман, владелец золотых приисков, и графиня де Крезон, миллионерша-американка, обладающая знаменитой коллекцией бриллиантов и других драгоценностей.

– Двести шестьдесят тысяч… Двести семьдесят тысяч… семьдесят пять тысяч… восемьдесят… – произносил пристав, вопросительно глядя на конкурентов. – Двести восемьдесят тысяч дает мадам Крезон. Никто не добавляет?..

– Триста тысяч, – проговорил Гершман.

Молчание. Все смотрели на графиню. Она стояла с бледным взволнованным лицом, опираясь на спинку стула. Как и все присутствующие, мадам Крезон отлично понимала, что исход дуэли предрешен. Конечно, победителем схватки станет разборчивый финансист с состоянием более чем в полмиллиарда. Тем не менее она произнесла:

– Триста пять тысяч…

Опять молчание. Все повернулись к хозяину золотых приисков, ожидая неизбежной надбавки. Несомненно, он сделает ответный шаг, который окончит торг в его пользу. Но Гершман стоял, устремив глаза на листок бумаги, который держал в правой руке, а в левой вертел разорванный конверт.

– Триста пять тысяч, – повторил пристав. – Раз… Два… Еще есть время, никто ничего не добавляет?.. Я повторяю: раз… два…

Гершман не двигался. Молоток ударил.

– Четыреста тысяч! – закричал Гершман, словно этот звук вывел его из оцепенения.

Но оказалось уже поздно… Бриллиант был продан. Все окружили финансиста… Что произошло? Почему он молчал? Гершман рассмеялся.

– Что случилось? Да я и сам не знаю… Меня отвлекли.

– Возможно ли?

– Да, мне подали письмо.

– И этого оказалось достаточно…

– …Чтобы смутить меня на минуту.

Ганимар также присутствовал на аукционе. Подойдя к одному из служащих, сыщик спросил:

– Ведь это вы подали письмо господину Гершману?

– Да.

– От кого?

– От одной дамы.

– Где она?

– Где?.. Смотрите, вон там… С темно-лиловой вуалью на лице.

Ганимар бросился к двери. Дама спускалась по лестнице. Сыщик побежал за незнакомкой. Но хлынувшая публика задержала его у выхода. А на улице он никого не нашел.

Возвратившись в зал, он направился прямо к Гершману, представился и расспросил про письмо. Гершман отдал послание, написанное наспех карандашом. Ганимар прочитал слова, выведенные явно женской рукой: «Бриллиант голубой воды приносит несчастье. Вспомните барона д’Отрека».

* * *

Но дело бриллианта голубой воды этим не закончилось. Ведь на следующее лето у графини де Крезон украли камень, доставшийся ей с таким трудом. Теперь я расскажу эту любопытную историю, все трагические перипетии которой нас так взволновали. Только сейчас я могу пролить свет на памятные события.

Вечером десятого августа гости супругов Крезон собрались в зале роскошного графского замка, стоящего на берегу у залива Сены. Решили помузицировать. Графиня села за рояль, сняла со своих рук украшения и положила их на небольшую табуретку, чтобы они не мешали игре. Среди прочего находилось и кольцо барона д’Отрека. Через час граф удалился. После ушли два его кузена – господа д’Андели – и мадам Реаль, близкая подруга графини. Сама же хозяйка осталась с австрийским консулом Блейхеном и его женой. Они немного поболтали, затем Крезон потушила большую лампу, стоявшую на столе, а господин Блейхен – оба светильника у рояля. На одну минуту зала погрузилась во тьму. Все замешкались, но консул быстро зажег свечи, и гости с графиней разошлись по своим комнатам. Уже в спальне Крезон вспомнила об оставленных украшениях и послала за ними горничную. Вскоре девушка принесла их и положила на камин; графиня даже не взглянула на кольца. На следующее утро она заметила, что среди драгоценностей не хватает перстня с голубым бриллиантом. Она рассказала о пропаже мужу, и оба тотчас решили, что горничная вне всяких подозрений, а виновником является господин Блейхен. Граф немедленно уведомил главного полицейского комиссара города Амьена, который предпринял расследование и начал следить за австрийским консулом в надежде поймать его с поличным. Агенты день и ночь дежурили около замка. Так прошло две недели, но за это время не случилось ничего особенного. Наконец Блейхен заявил о своем отъезде. В тот же день на него подали жалобу. Полицейский комиссар официально вмешался в дело и отдал распоряжение об обыске. В небольшом саквояже, ключ от которого находился у консула, обнаружили флакон с зубным порошком и знаменитым кольцом. Мадам Блейхен тотчас упала в обморок, а ее мужа арестовали.

Всем нам еще памятна система защиты обвиняемого. Он заявлял, что может объяснить наличие драгоценности только местью Крезона. «Он очень грубый человек, – говорил консул, – и графиня глубоко несчастна». Блейхен отметил, что однажды он долго с ней разговаривал, настаивая на том, чтобы мадам Крезон подала на развод. Узнав об этом, граф отомстил ему, взяв кольцо и спрятав его во флаконе консула. Но Крезоны продолжали настаивать на своем обвинении. Публике оставалось только выбирать между их догадками и оправданиями консула. И то и другое казалось одинаково возможным. Не нашли никаких улик, которые склонили бы чашу весов в ту или другую сторону. Целый месяц допросов, предположений и размышлений не дал следствию ничего. Крезоны же были очень обеспокоены шумихой вокруг этого дела. Но сами они не могли представить ни одного бесспорного доказательства виновности консула. Однако супруги добились того, чтобы им прислали самого опытного парижского агента, способного распутать клубок. Приехал Ганимар. В течение четырех дней старый инспектор исследовал замок, бродил по парку, разговаривал с горничной, шофером, садовниками и почтовыми чиновниками. Он тщательно осмотрел комнаты, которые занимали супруги Блейхен, кузены д’Андели и госпожа Реаль. Затем в одно прекрасное утро Ганимар исчез, не простившись. А неделю спустя Крезоны получили телеграмму:

«Прошу вас приехать завтра, в пятницу, в Париж. Будьте к пяти часам в ресторане «Японский чай» на улице Буаси д’Англар. Ганимар».

* * *

В пятницу, ровно в назначенное время, графский автомобиль остановился на улице Буаси д’Англар. Не говоря ни слова, старик Ганимар, ждавший супругов на тротуаре, провел их на второй этаж ресторана «Японский чай». Здесь, в одном из отдельных кабинетов, они увидели двух незнакомцев, которых сыщик представил сам:

– Господин Жербуа, учитель из Версальского лицея. Как вы помните, Арсен Люпен украл у него полмиллиона. Господин Леонс д’Отрек, племянник и наследник барона д’Отрека.

Все четверо сели за стол. Пару минут спустя в комнату вошел еще один человек – начальник сыскной полиции. Дюдуи казался не в духе. Поклонившись, он заявил:

– Что случилось, Ганимар? В префектуре мне передали ваше телефонное сообщение. Серьезное дело?

– Очень. Не пройдет и часа, как объяснятся все происшествия, над которыми я столько раздумывал. Полагаю, что ваше присутствие необходимо.

– Так же, как Диези и Фоланфана, которых я заметил внизу, у входной двери?

– Да.

– Для чего же? Разве будут аресты? Как основательно вы все устраиваете. Ну-с, я вас слушаю…

Ганимар начал не сразу. Затем, видимо желая удивить слушателей, он произнес:

– Прежде всего я утверждаю, что господин Блейхен не имеет к краже кольца никакого отношения.

– Ваше предположение нешуточно, – сказал Дюдуи.

А граф спросил:

– И лишь к этому открытию свелись ваши усилия?

– Нет, милостивый государь. На следующий день после кражи трое из ваших гостей доехали на автомобиле до городка Кресси. В то время, как двое из них пошли осматривать знаменитое поле битвы, одна ваша знакомая поспешила на почту, где отправила маленькую посылку ценностью в сто франков.

– Здесь нет ничего необыкновенного, – заметил граф.

– Возможно, вам покажется странным то, что ваша гостья не сказала своего настоящего имени, а подписалась госпожой Руссо. А некий Беллу, проживающий в Париже, съехал со своей квартиры вечером того же дня, когда ему принесли посылку, или, иными словами, когда он получил кольцо с бриллиантом.

– Вероятно, вы имеете в виду, – вмешался граф, – жену кузена д’Анделя?

– Отнюдь.

– Значит, вы говорили о мадам Реаль?

– Да.

– Вы обвиняете мою подругу? – удивленно воскликнула графиня.

– Задам вам простой вопрос, графиня, – ответил Ганимар, – госпожа Реаль присутствовала при продаже голубого бриллианта?

– Да, но мы посетили аукцион порознь, даже не столкнувшись в зале.

– Не настаивала ли она раньше, чтобы вы купили это кольцо?

Графиня старалась вспомнить.

– Да, действительно… кажется, именно она первой сказала мне про драгоценность.

– Итак, будем считать занесенным в протокол, что мадам Реаль первая сообщила вам о кольце и уговорила вас приобрести драгоценность.

– Но все-таки моя подруга не способна…

– Виноват, виноват… Мадам Реаль – ваша случайная приятельница, а вовсе не близкий друг, как писали газеты. Вы познакомились с ней только этой зимой. А я берусь вам доказать, что все ее рассказы – о своей жизни, прошлом и связях – безусловно лживы. На самом деле мадам Бланш де Реаль даже не было на свете, пока она не встретилась с вами, а после некоторых событий она вообще перестала существовать.

– Ну так что же?

– Что же? – повторил Ганимар.

– Да, вся эта история очень любопытна, но при чем тут кража? Если вымышленная мадам Реаль взяла кольцо, то почему она спрятала его в зубной порошок господина Блейхена? Если на похищение драгоценности потрачено столько усилий, то логично оставить ее у себя. Что вы можете возразить?

– Я – ничего. Будет отвечать сама мадам Реаль.

– Значит, она все-таки существует?

– И да и нет. Вот вся история в нескольких словах. Три дня тому назад, читая газету, я заметил список господ, прибывших в Трувиль и остановившихся в отеле «Бориваж». Там оказалось имя мадам Реаль. Как вы понимаете, в тот же вечер я приехал в Трувиль и допросил управляющего гостиницей. Я собрал сведения и выяснил, что мадам Реаль – именно та женщина, которую я разыскивал. Но она уже покинула «Бориваж», оставив в книге посетителей адрес: «Париж, улица Колизея, 3». Позавчера я побывал в этом доме и узнал, что там живет некая дама под фамилией Реаль. Она занимает квартиру на втором этаже, торгует бриллиантами и часто путешествует; только накануне она возвратилась из очередной поездки. Вчера я встретился с ней и, представившись под чужим именем, предложил этой самой Реаль свои услуги в качестве посредника по продаже драгоценных камней богатым людям. На сегодня мы назначили деловое свидание в ресторане.

– Как, вы ее ждете?

– В пять с половиной часов.

– А вы уверены…

– …что это мадам Реаль, гостившая в замке графа де Крезона? У меня есть несомненные доказательства. Но прислушайтесь, вот сигнал Фоланфана.

Раздался свисток. Ганимар быстро поднялся.

– Мы не можем терять ни минуты. Граф и графиня, благоволите пройти в соседнюю комнату. Вы также, господин д’Отрек и господин Жербуа. Дверь останется открытой, и по первому сигналу я прошу вас вернуться. А вы, Дюдуи, останьтесь здесь.

– А если она придет не одна? – заметил Дюдуи.

– Нет, хозяин ресторана, мой давний приятель, не допустит к нам ни одной живой души, кроме блондинки.

– Блондинки? Что вы говорите?

– Да. Той самой таинственной сообщницы и подруги Арсена Люпена, против которой у меня имеются достоверные улики. Я собираюсь в вашем присутствии собрать свидетельские показания всех, кого она обворовала.

Ганимар выглянул в окно.

– Она близко и уже заходит в здание… Теперь ей не сбежать… Фоланфан и Диези стерегут дверь. Блондинка в наших руках!..

* * *

Почти тотчас высокая худая женщина с очень бледным лицом и яркими золотистыми волосами остановилась на пороге кабинета. Ганимара охватило такое волнение, что он стоял онемев и не мог произнести ни слова. Дама-блондинка была здесь, перед ним, в его распоряжении. Какая победа над Арсеном Люпеном! Вот это возмездие! Сыщик тут же испугался, что она ускользнет снова при помощи какого-нибудь трюка из арсенала Люпена.

Женщина ждала, удивленная всеобщим молчанием. «Она уйдет, исчезнет», – решил Ганимар. Он быстро приблизился к ней и остановился, закрыв собой дверь. Дама повернулась к выходу.

– Нет-нет, – сказал сыщик, – останьтесь.

– Но, милостивый государь, я ничего не понимаю. Выпустите меня…

– Сударыня, мы желаем, чтобы вы остались здесь. Все бесполезно. Вам отсюда не сбежать.

Еще больше побледнев, она опустилась на стул и прошептала:

– Чего вы от меня хотите?

Ганимар овладел собой и с расстановкой произнес:

– Представляю вам своего друга, который желает купить драгоценности, в особенности бриллианты. Вы достали обещанное?

– Нет. Я не знаю…

– Как нет? Поищите… Вы упомянули, что знакомый должен отдать вам камень. «Наверно, он похож на знаменитый голубой бриллиант», – сказал я тогда, рассмеявшись. А вы ответили мне в тон: «Да, у меня всегда найдется что-то подходящее». Теперь вы вспомнили?

Дама молчала. Небольшой ридикюль, который она держала, внезапно упал на пол. Она быстро подняла сумочку и прижала к груди дрожащими руками.

– Ну, что с вами? – спросил Ганимар. – Я вижу, вы нам не верите, мадам Реаль. Сейчас я покажу вам, что у нас есть.

Вытащив из бумажника сверток, он развернул его и протянул женщине пучок волос.

– Вот волосы Антуанетты Брега, найденные в руке убитого барона. Я встречался с мадемуазель Жербуа. Она сразу же узнала цвет волос дамы-блондинки. Оттенок совершенно такой же, как и у вас.

Мадам Реаль смотрела на Ганимара непонимающим взглядом. Сыщик продолжал:

– А вот два флакона духов без этикеток. Хотя они пустые, но все же сохранили аромат. Сегодня утром Сусанна Жербуа подтвердила, что это духи той дамы, с которой она путешествовала две недели. Один из флаконов нашли в спальне, предназначенной для мадам Реаль в замке графа де Крезона, а другой – в номере отеля «Бориваж».

– Что вы говорите?.. Блондинка?.. Замок?..

Инспектор молча разложил на столе четыре листочка бумаги.

– И наконец, – сказал он, – последние улики. На одном листе – образец почерка Антуанетты Брега, на другом – дамы, которая писала барону Гершману во время продажи голубого бриллианта. Третий принадлежит мадам Крезон, а четвертый – вам самой. Взгляните на имя и адрес, который вы оставили швейцару отеля в Трувиле. Теперь сравните все образцы. Они совершенно одинаковы.

– Но вы с ума сошли, милостивый государь! Что это означает?

– Это означает, – торжественно провозгласил Ганимар, – что блондинка – подруга и сообщница Арсена Люпена – именно вы!

И, толкнув дверь соседней комнаты, он бросился к Жербуа, схватил его за плечи и подвел к госпоже Реаль.

– Жербуа, вы узнаете ту особу, которая похитила вашу дочь? Вы видели ее у адвоката Детинана?

– Нет.

Все были поражены. Ганимар даже зашатался.

– Нет?.. Возможно ли?.. Подумайте…

– Я уверен… Мадам очень бледна, у нее такие же волосы, как у той блондинки, но она нисколько на нее похожа.

– Не могу поверить. Д’Отрек, вы узнаете Антуанетту Брега?

– Я видел Брега у моего дяди, но это не она.

– И не мадам Реаль, – подтвердил граф де Крезон.

Ганимар стоял, словно оглушенный, с блуждающим взглядом и опущенной головой. Все его расчеты обернулись ничем. Все здание рухнуло. Начальник сыскной полиции Дюдуи поднялся.

– Извините нас, милостивая государыня. Произошла печальная ошибка, и я прошу вас забыть о неприятном происшествии, – попросил он. – Но для меня остается непонятным ваше смущение и странное поведение во время пребывания здесь.

– Боже мой, я страшно испугалась. В моем ридикюле больше чем на сто тысяч франков драгоценностей, а обращение вашего друга не сулило ничего хорошего.

– Ну а ваши постоянные отлучки из дома?

– Но ведь этого требует мое ремесло.

Дюдуи повернулся к подчиненному.

– Вы произвели расследование весьма легкомысленно, Ганимар, – упрекнул он сыщика, – и скверно повели себя по отношению к этой даме. После зайдите в мой кабинет для объяснений.

Все закончилось, и начальник сыскной полиции хотел уже удалиться. Но вдруг случилось нечто необычайное. Мадам Реаль подошла к Ганимару и сказала:

– Я слышала, ваша фамилия Ганимар. Я не ошиблась?

– Нет.

– В таком случае это письмо адресовано вам. Я получила его сегодня утром, как видите, со следующим адресом и припиской: «Господину Жюстену Ганимару. Прошу мадам Реаль вручить послание ему лично». Я думала, что это обычная шутка, ведь ваше имя мне незнакомо. Теперь очевидно, что автор знал о нашей встрече.

Ганимар решил схватить письмо и тотчас же его уничтожить, но не посмел сделать это в присутствии начальника и надорвал конверт. Затем невнятным голосом прочел:

«Жили-были блондинка, Люпен и Ганимар. Злой Ганимар стремился причинить вред красавице, а добрый Люпен этого не хотел. Желая, чтобы белокурая красавица сблизилась с графиней де Крезон, Люпен назвал ее мадам Реаль. Это имя напоминало фамилию одной честной коммерсантки с золотистыми волосами и бледным лицом. Добрый Люпен подумал: «Если злой Ганимар когда-нибудь нападет на след блондинки, то лучше направить его к другой женщине». Мудрая предосторожность принесла свои плоды. Небольшая заметка, посланная в газету, которую прочитал злой Ганимар, и флакон духов, прилюдно забытый в отеле «Бориваж», очень пригодились в этом деле. А настоящая дама-блондинка сама подписала конверт, назвавшись госпожой Реаль. Сыщика опять провели. Что вы скажете на это, Ганимар? Я специально рассказал вам все детали, понимая, что вы, как человек умный, сами будете смеяться. В самом деле, происшествие весьма пикантно. Сознаюсь, оно меня порадовало. Благодарю вас, дорогой друг. Привет господину Дюдуи.

Арсен Люпен».

– Он знает все! – завопил Ганимар, которому было вовсе не до смеха. – Он в курсе вещей, о которых я никому не говорил! Но как он догадался о вашем присутствии, господин начальник? Как он сообразил, что я нашел первый флакон?

Ганимар начал рвать на себе волосы от отчаяния. Дюдуи сжалился над сыщиком.

– Ну, Ганимар, успокойтесь же. В следующий раз вам повезет.

И начальник сыскной полиции удалился в сопровождении невиновной госпожи Реаль.

* * *

Прошло десять минут. Ганимар перечитывал письмо Люпена. В углу комнаты Крезоны, д’Ортек и Жербуа живо обсуждали происшествие. Наконец граф подошел к Ганимару и сказал:

– Можно заключить, мой дорогой, что мы до сих пор не открыли ничего нового.

– Виноват. Мое расследование доказало, что блондинка является главной героиней всех происшествий и действует согласно приказаниям Люпена. Это уже громадный шаг…

– …который ровным счетом ни к чему не приведет. Загадка, пожалуй, стала еще более запутанной. Блондинка убивает, чтобы присвоить голубой бриллиант, но не крадет его. Она временно передает драгоценность другому…

– Я бессилен…

– Так-то оно так, но, возможно, найдется кто-нибудь…

– Что вы хотите сказать?

Но граф не решился, и тогда графиня произнесла:

– Есть только один человек, который, по моему мнению, способен побороться с Люпеном и победить его. Господин Ганимар, вам ведь не будет неприятно, если мы обратимся к помощи Шерлока Холмса?

Ганимар ощутил досаду:

– Нет, но я не понимаю…

– Эта таинственность мне ужасно надоела. Я хочу, чтобы все наконец прояснилось. Господа Жербуа и д’Ортек того же мнения. Вместе мы хотим обратиться к знаменитому английскому сыщику.

– Вы правы, мадам, – чистосердечно произнес инспектор. – Старик Ганимар не в силах бороться со своим врагом. Но сможет ли что-нибудь сделать Холмс? Я бы этого хотел, поскольку восхищаюсь им. Но все же это кажется маловероятным.