Текст книги "Арсен Люпен и другие"

Автор книги: Морис Леблан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Утром Ватсон проснулся, скорчившись от холода. Его внимание привлек легкий шум. Шерлок Холмс стоял на коленях с лупой в руках, разглядывая пыль и следы полустертых цифр, написанных мелом. Затем сыщик переписал их в записную книжку. В сопровождении Ватсона, которого все происходящее очень заинтересовало, Шерлок осмотрел весь особняк и нашел такие же надписи еще в двух комнатах. Кроме того, он обратил внимание на два нарисованных круга на деревянной стене столовой, стрелу на карнизе и четыре числа на ступенях лестницы. Работали они уже целый час.

– А эти цифры точны? – вдруг задал вопрос Ватсон.

– А я знаю? – ответил Холмс, которому это первое открытие возвратило хорошее расположение духа. – Во всяком случае, они что-нибудь обозначают.

– Как что? – переспросил Ватсон. – Они указывают на количество досок паркета.

– А…

– Да. А два круга – на то, что стены не глухие, в чем вы сами можете убедиться.

Сыщик посмотрел на него, поразившись такой прозорливости.

– Но как вы догадались? Ваша проницательность прямо пристыдила меня. Как я сам не сообразил!..

– Очень просто, – ответил Ватсон, вне себя от радости. – Ведь я сам сделал все эти знаки вчера вечером согласно вашим инструкциям, или, скорее, распоряжениям Люпена. Ведь письмо, полученное мной от вас, написано им.

Возможно, в тот момент Ватсону грозила еще большая опасность, чем во время вчерашней борьбы с Холмсом. Последнему сразу захотелось его задушить. Но, поборов себя, он скорчил гримасу, напоминающую улыбку, и заявил:

– Превосходно, превосходно… Вы поработали на славу. Не сделали ли вы еще чего-нибудь накануне? Я воспользуюсь полученными результатами.

– Нет, я ограничился только надписями.

– Жаль. А начало многообещающее. Но раз уж так сложилось, нам остается только удалиться…

– Но каким образом?

– Как делают все честные люди – через дверь.

– Но она заперта.

– Ее откроют.

– Но кто?

– А вы позовите двух полицейских, прогуливающихся по улице.

– Но…

– Что такое?

– Ведь это крайне унизительно. Что скажут, когда узнают, что вы, сам Шерлок Холмс, и я, Ватсон, пленники Арсена Люпена?

– Ну, что вы хотите, мой дорогой? Действительно, многие будут смеяться, – сердито ответил сыщик. – Но мы не можем поселиться в этом доме навсегда.

– И вы не попытаетесь ничего предпринять?

– Нет.

– Но ведь человек, который принес корзину с провизией, вероятно, не проходил через сад. Значит, существует другой лаз. Поищем его, и нам не придется прибегать к помощи полиции.

– Вполне резонно. Только вы забываете, что этот выход ищут все агенты Парижа в течение полугода, и я сам, пока вы спали, осмотрел особняк снизу доверху. Да, мой дорогой Ватсон, Арсен Люпен – редкая птица, и он не оставляет после себя никаких следов.

* * *

В одиннадцать часов Холмса и Ватсона освободили и отправили в ближайший полицейский участок. Сначала комиссар допросил обоих, а затем очень любезно отпустил, узнав приключившуюся с ними историю.

– Господа, я крайне огорчен тем, что с вами случилось. У вас сложится скверное представление о французском гостеприимстве. Ужасная ночь! Какой невежливый человек этот Люпен!

Фиакр доставил обоих в отель «Элизе Палас». Ватсон попросил у портье ключ от комнаты. Поискав, служащий удивленно ответил:

– Но ведь вы уже отказались от своего номера.

– Я? Каким образом?

– Сегодня утром ваш друг передал нам письмо от вашего имени.

– Друг?

– Господин, который принес ваше послание. А вот и ваша визитная карточка, приложенная к конверту. Взгляните сами…

Ватсон взял в руки письмо и карточку. Действительно, он сразу же узнал свой почерк и визитку.

– Боже мой, – прошептал он, – что еще за шутка! А где же мой багаж? – в беспокойстве добавил он.

– Ваши вещи увез друг.

– И вы ему все отдали?

– Конечно, ведь это было приписано на карточке.

Покинув отель, Шерлок Холмс и Ватсон молча пошли по Елисейским Полям. Осеннее солнце красиво освещало широкий проспект. Достигнув середины улицы, сыщик остановился и закурил трубку. Затем вынужденная прогулка продолжилась.

– Я вас не понимаю, Холмс, – воскликнул вдруг Ватсон. – Почему вы так спокойны? Над вами смеются, с вами играют как кошка с мышкой, а вы не говорите ни слова.

Холмс ответил:

– Ватсон, я думаю о карточке.

– В чем дело?

– Что же это за человек! Предвидя возможную борьбу, он достал образцы вашего и моего почерков и запасся вашей визиткой. Подумайте только, вот что значит позаботиться о деталях заранее!

– Что вы хотите этим сказать?

– А то, Ватсон… Чтобы сражаться и победить такого прекрасно вооруженного и умелого врага… нужно быть… мной. И все-таки, – добавил он с улыбкой, – как видите, я пока не могу сделать ответный ход.

* * *

В шесть часов в вечернем издании газеты «Эхо Франции» появилась следующая заметка:

«Сегодня утром полицейский комиссар 16-го участка, господин Теннар, освободил господ Шерлока Холмса и Ватсона, запертых стараниями Люпена в доме покойного барона д’Отрека, где им пришлось переночевать. Помимо прочего, лишившись своего багажа, оба подали на Люпена официальную жалобу. Люпен же, который на этот раз удовольствовался тем, что преподал им небольшой урок, умоляет Холмса и Ватсона не вынуждать его предпринимать более серьезные меры».

– Мальчишество, – заявил сыщик, скомкав газету. – Вот единственный мой упрек Люпену. Как-то чересчур по-детски. Публика очень многого от него ожидает, и он строит из себя шута.

– Итак, Шерлок, где ваше прежнее спокойствие?..

– Спокойствие? – переспросил Холмс тоном, в котором скрывался невыразимый гнев. – А зачем мне волноваться? Я и так убежден, что последнее слово останется за мной!

II
События разъясняются

Потребность в отдыхе и покупка необходимых вещей отняли, как и предвидел Холмс, целый день. Только на следующие сутки он смог приступить к расследованию. Сыщик организовал три встречи: с адвокатом Детинаном, квартиру которого он тщательно осмотрел, с сестрой Августой и, наконец, третье – с Сусанной Жербуа, живущей на тот момент в Париже. Затем Холмс переключил свое внимание на дома, находившиеся по соседству с особняком номер 134 на улице Анри-Мартен.

Поскольку квартиранты дома номер 132 возвращались из загородных домов в конце октября, то Холмс осведомился обо всем у привратника дома номер 136. После допроса Шерлок поднялся на четвертый этаж и позвонил в дверь господина Дальбре, крупного фабриканта предместья Сен-Дени. Представившись, Шерлок объяснил причину визита.

– Короче говоря, милостивый государь, признаете ли вы эту бутылку?

Дальбре ответил:

– У меня действительно хранится этот сорт вина, разлитый в подобные бутылки. Но я не вполне уверен.

– Известно ли вам количество ваших бутылок?

– К счастью, да! Третьего дня меня навестили друзья, и я сам принес из погреба три бутылки вина. Две из них еще находятся в буфете столовой. Впрочем, пожалуйте сами…

Холмс последовал за хозяином квартиры. На полке действительно стояли оставшиеся бутылки. После тщательного осмотра Холмс откупорил одну и наполнил стакан. Господин Дальбре попробовал вино и тотчас воскликнул:

– Сомнений нет, его подменили! Но как? Ведь пробка на месте!

– Очевидно, все дело в другом названии. Наклеили ярлык «Шато-Берлин» на первую попавшуюся бутылку.

– Кто мог это сделать?

– Кто-нибудь из вашей челяди.

– Кухарка служит у меня целый год; что же касается лакея, то я им доволен.

– Но он уехал?

– Да.

– Давно?

– Вчера.

– Ах! По какой причине?

– Получил телеграмму… Его мать больна.

– Оставил ли он свой адрес?

– Нет.

Шерлок Холмс распрощался с Дальбре. На улице его поджидал Ватсон. Обращаясь к другу, будто последний присутствовал при разговоре с фабрикантом, Холмс произнес:

– Показание серьезное… бутылка… неожиданный отъезд слуги…

– Действительно, Холмс! – повторил Ватсон, словно зная, что сыщик имел в виду.

– Не забудьте, что квартира господина Дальбре расположена на несколько метров выше, чем особняк барона. Итак, если действительно существует секретный ход, то он именно там, где я предполагаю.

– Без сомнения, – прошептал Ватсон, задумавшись.

Оба направились к улице Клапейрон. В то время как они осматривали дом номер 25, Холмс продолжал:

– По какой причине Арсен Люпен выбрал дом господина Детинана? Что здесь кроется?..

Ватсон впервые в душе усомнился в гениальности Холмса. Почему сыщик так много говорил и почти не действовал?

– Почему? – воскликнул Холмс, будто разгадав мысли друга. – Да потому, что я пока сам не знаю, как мне быть с Арсеном Люпеном. Приходится строить всевозможные предположения! Понимаете?

– Понимаю ли я вас? – возразил Ватсон. – Мне кажется, мой друг, что вы немного сбиты с толку.

Не успел он закончить фразу, как вдруг вскрикнул от удивления. К их ногам упал мешок, наполовину заполненный песком. Холмс поднял голову. Прямо над ними рабочие ремонтировали балкон пятого этажа.

– Ну, знаете, мы счастливо отделались! Еще секунда, и наши головы серьезно бы пострадали, – заявил Холмс.

На следующий день они проделали то же, что и накануне, усевшись наконец на скамью перед домом на улице Анри-Мартен. Ход событий не слишком радовал Ватсона. Внезапно неприятный случай нарушил однообразие их положения. Мимо спокойно проезжал всадник, как вдруг лошадь, словно чего-то испугавшись, бросилась в сторону скамьи, которую заняли наши наблюдатели. Животное даже слегка задело плечо Холмса.

Это маленькое приключение заставило Шерлока призадуматься. За завтраком он не проронил ни слова. Напрасно Ватсон старался развлечь друга. Холмс оставался безучастным. Около пяти часов вечера, прогуливаясь взад-вперед перед домом на улице Клапейрон, сыщик вдруг спросил:

– Не видите ли вы связи между двумя случаями, происшедшими с нами в Париже, милый Ватсон?

Ватсон почесал лоб. Холмс ответил за него:

– Вчерашний мешок с песком брошен одним из соучастников Арсена Люпена.

– Возможно ли?

– Всадник также является сообщником Люпена.

В этот самый момент трое молодых рабочих, держась за руки и напевая, прошли мимо них, задев обоих. Холмс, будучи в плохом расположении духа, запротестовал. Произошла маленькая потасовка. Сыщик довольно резко оттолкнул одного из молодых людей, которые не замедлили удалиться. Вдруг Холмс заметил Ватсона, бледного как смерть и прислонившегося к стене дома.

– Что с вами, старый дружище?

Ватсон показал на свою неподвижно висящую руку и прошептал:

– Не знаю, что случилось… страшная боль.

Несмотря на все старания, он не мог ей даже пошевелить. Шерлок начал ощупывать руку. Испугавшись, сыщик повел Ватсона в ближайшую аптеку, где тот упал в обморок. Фармацевт и его помощники засуетились. Обнаружился перелом; тотчас послали за хирургом. В ожидании врача с больного стали снимать рубашку, и он начал кричать.

– Ну-ну… потерпите, – утешал друга Холмс, которому поручили поддерживать сломанную руку Ватсона. – Всего пять-шесть недель, и вы будете в полном порядке…

Вдруг Шерлок замолчал, поспешно оставил поврежденную руку друга, что причинило Ватсону нестерпимую боль, и, ударив себя по лбу, произнес:

– Ватсон, возможно ли? Ну да, все объясняется очень просто… – И, оставив пострадавшего на попечении фармацевтов, сыщик бросился вон из аптеки и побежал к дому номер 25.

Над воротами, справа от входной двери, имелась надпись: «Архитектор Детанж построил здание в 1875 году». Над воротами дома номер 23 оказалась такая же фраза. Холмс крикнул проезжающему извозчику:

– Улица Анри-Мартен, номер сто тридцать четыре!

Сильное волнение овладело Шерлоком при повороте с улицы Помп. Неужели он прав? На каменной стене были высечены слова: «Архитектор Детанж построил здание в 1874 году». На всех соседних домах стояла та же знакомая надпись.

Холмс так заволновался, что долго не мог прийти в себя. Но он чувствовал себя счастливым. Наконец-то дело начало разъясняться. Он направился в почтовое отделение и заказал телефонный разговор с замком Крезонов. Трубку взяла сама графиня. Оказалось, что Люсьен Детанж построил замок в 1877 году. Это имя уже было известно Холмсу. Проходя мимо библиотеки, сыщик зашел в здание и попросил справочник, где обнаружил следующее: «Люсьен Детанж родился в 1840 году, получил высшую награду, состоит кавалером Почетного легиона, является автором многих ценных трудов по архитектуре». Затем Шерлок быстро добрался до аптеки, где узнал адрес клиники, куда перевезли его друга. Несчастный Ватсон с гипсовой повязкой на руке бредил, лежа в постели.

– Победа! – воскликнул Холмс. – Нить найдена!

– Что?

– Нить, которая приведет нас к цели! Теперь я чувствую почву под ногами, у меня будут доказательства, следы! – сообщил Холмс. – Представьте себе, милый Ватсон, я нашел связь между похождениями белокурой дамы. Я знаю, что здания, в которых происходили все эпизоды таинственной истории, построены архитектором Детанжем. Я убежден, что он создавал дома по одному плану. Все это дало дорогу трем событиям – на первый взгляд сверхъестественным, но в действительности очень простым.

– Какое счастье! – воскликнул Ватсон, приходя в себя.

– Мне давно пора было догадаться, дружище! А то я уже терял терпение… Ведь сегодня четвертый день нашей работы.

– А всего их – десять.

– Но теперь!.. Подумайте только, ведь мерзавцы могли сломать и мою руку! Что вы на это скажете, Ватсон?

Тот содрогнулся при одной только мысли об этом.

– Теперь, – сказал Холмс, – я вас оставляю. Я должен избегать преследований Арсена Люпена. Если я буду действовать днем, он победит меня. А вот ночью, в полной темноте, будучи неузнанным, я выиграю схватку, несмотря на его уловки.

– Ганимар бы вам пригодился.

– Никогда! В тот день, когда я объявлю, что знаю, где находится убежище Люпена, – тогда-то я и позову Ганимара на помощь. До тех пор я работаю один.

Холмс вплотную подошел к кровати Ватсона и, положив руку на плечо друга (конечно, на поврежденное), доброжелательно сказал:

– Ну, берегите себя, дружище. На вас теперь будет сосредоточено внимание двух или трех соучастников Люпена, которые захотят меня выследить. Но им придется тщетно ожидать моего появления в этой палате. Смотрите не выдавайте меня! Я вам доверяю!

– Благодарю за честь, – ответил Ватсон, – но прошу дать мне воды.

– С удовольствием! – воскликнул Холмс, удаляясь и не расслышав просьбы приятеля.

Чтобы не быть узнанным Люпеном и пробраться в дом самого архитектора Детанжа и его дочери, сыщик решил прибегнуть к некоторым трюкам. После продолжительной работы он превратился в некоего господина Стикмана – старичка довольно неприятной наружности. С рекомендательным письмом в руках Холмс представился Детанжу, который пригласил его в кабинет.

– Мой секретарь заболел. Он прислал вас закончить книжный каталог, который начал составлять под моим руководством. Главное – это собрание моих произведений на немецком языке. Вероятно, вы имеете представление о такой работе? – спросил Детанж.

– Да, милостивый государь, у меня богатый опыт по этой части.

Тотчас же Детанж дал сыщику кое-какие указания и усадил его за письменный стол. Шерлок Холмс почувствовал, что находится на верном пути. Заранее наведя справки, он узнал следующее. Детанж, слабый здоровьем и нуждающийся в отдыхе, оставил дела, посвятив все свое время написанию научного труда по своей специальности. Это занятие полностью поглотило его.

Что касается Клотильды, дочери архитектора, то ее считали большой оригиналкой. Она уединенно жила в другой части дома, не появляясь в обществе. Мадемуазель Детанж оказалась молчаливой брюнеткой лет тридцати со строгим выражением лица. Клотильда словно не замечала Холмса. По некоторым словам, которые она все же обронила, сыщик понял, что ей даже неизвестно о смене секретаря.

Прошло два дня с момента появления Холмса у Детанжа, но пока Шерлок не нашел для себя ничего интересного. Но он догадывался, что в стенах дома кроется какая-то тайна. Неужели архитектор – очередной сообщник Люпена? Уместно ли такое предположение? Мог ли Детанж предвидеть будущие проделки Арсена более тридцати лет тому назад?

В прекрасный сентябрьский день около пяти часов вечера архитектор вышел из дома. Холмс остался один. Солнце уже садилось. Сыщик намеревался покинуть рабочее место, как вдруг услышал треск и почувствовал присутствие в комнате другого человека. Шум исходил со стороны большого дубового шкафа, который Шерлок намеревался на днях осмотреть.

Холмс спрятался за портьерой у лестницы, откуда можно было хорошо рассмотреть все происходящее. Холмс быстро заметил человека, копавшегося в шкафу с бумагами. Сыщику интуитивно показалось, что высокий, уверенный в себе незнакомец – Арсен Люпен. Что он искал?

Все продолжалось не больше десяти минут. Вдруг дверь открылась, и мадемуазель Детанж быстро вошла в комнату со словами:

– Что же, отец, ты остаешься дома? Тогда я зажгу свет… Сейчас…

Человек быстро закрыл дверцы шкафа и спрятался в амбразуру окна за занавесками. Неужели мадемуазель Детанж ничего не заметила? Неужели она не расслышала чужих шагов? Совершенно спокойно Клотильда зажгла электрическую лампу. Комната осветилась ярким светом, и на пороге появился старый архитектор.

Отец и дочь сели рядом. Мадемуазель Детанж взяла книгу и начала читать. Спустя некоторое время хозяин дома крепко уснул. Вдруг занавески раздвинулись, и показался сам Арсен Люпен. Видимо, Холмс оказался прав. Арсен проскользнул вдоль стены и направился к двери. Он осторожно миновал Детанжа и начал продвигаться к Клотильде. Она даже не пошевелилась. Почему же она его не видела?

Люпен почти достиг двери, как вдруг раздался шум от падения какого-то предмета, который он случайно задел на своем пути. Господин Детанж проснулся. Арсен стоял перед ним, улыбаясь.

– Максим Бермон, мой дорогой Максим! – воскликнул радостно архитектор. – Какими судьбами?

– Желание видеть вас и вашу дочь привело меня сюда.

– Вы возвратились из путешествия?

– Да, только вчера.

– Вы не останетесь у нас пообедать?

– Нет, я уже договорился встретиться с друзьями в ресторане.

– Тогда завтра. Клотильда, попроси и ты! Ах! Мой славный Максим!.. Я как раз о вас думал.

– Возможно ли?

– Да, я на днях складывал бумаги в этом дубовом шкафу и нашел на полке последний счет.

– В самом деле?

– Да, с улицы Анри-Мартен.

Они направились в гостиную, смежную с библиотекой. Холмс продолжал наблюдать. Но настоящий ли это Люпен? Да, без всякого сомнения, однако сыщик начал колебаться. Он видел господина, похожего на мошенника, но с иным цветом волос и совершенно другим взглядом.

Этот молодой человек, одетый во фрак и белый галстук, шутливо рассказывал всевозможные истории, которые смешили Детанжа и вызывали улыбку у Клотильды. Арсен становился все словоохотливее и без конца острил. Благодаря его присутствию всегда холодная Клотильда казалась вполне милой и симпатичной. «Вероятно, это начало или завершение любовной истории, – подумал Холмс. – Но что общего между дочерью Детанжа и Люпеном? Знает ли она, что Максим не кто иной, как знаменитый мошенник?»

До семи часов вечера Холмс прислушивался к разговору, извлекая для себя нужные сведения. Наконец с большими предосторожностями, стараясь никому не попасться на глаза, он покинул свое убежище. Перед уходом Шерлок успел посмотреть название книги, которую читала девушка. Он прочел заголовок: «Женихи» и имя автора – Манзони.

«Еще и на итальянском языке, – удивился Холмс. – Какая образованная барышня!»

Оказавшись на улице, Шерлок оглянулся по сторонам в поисках автомобиля или кареты. Затем, согнувшись и прихрамывая, пошел к бульвару Малерб. Спустя несколько минут сыщик остановился, вытащил из саквояжа пальто, надел его, привел в порядок помятую шляпу и выпрямился во весь рост. Так, в очередной раз изменив наружность, Холмс снова возвратился к дому Детанжа, где принялся ждать.

Арсен Люпен не замедлил выйти и направился в центр города, минуя Константинопольскую и Лондонскую улицы. Холмс следовал за ним на расстоянии ста шагов. Какие чудесные мгновения переживал англичанин! Чутье вывело его на верный след. Как же приятно выслеживать противника: теперь главным в поединке стал Холмс, а не Люпен, неуловимый Арсен Люпен! Сыщик будто приковал знаменитого мошенника к себе невидимыми цепями, которые нельзя разорвать. С каким удовольствием он наблюдал за своей добычей среди гуляющей публики!

Но вдруг Холмса поразило непредвиденное обстоятельство. Он увидел, что на некотором расстоянии от него и в том же направлении шли двое рослых молодых людей. Кроме них, еще двое брели по противоположному тротуару, беззаботно покуривая.

Вся четверка резко остановилась, увидев, что Люпен зашел в табачную лавку. И каково же было изумление Шерлока! Ведь как только Арсен снова появился на улице, все молодые люди немедленно продолжили путь, не выпуская его из виду, но уже разделившись по одному. Вся процессия направлялась к улице Шоссе д’Антен.

«Проклятье, – подумал Холмс, – кажется, за ним следят!» Шерлока беспокоила не мысль, что другие также охотятся за Арсеном и, возможно, отнимут у сыщика победу. Нет, Холмса волновало иное. Теперь он может лишиться величайшего удовольствия уничтожить самого злейшего врага, когда-либо попадавшегося на его пути.

Малейшая ошибка была недопустима. Молодые люди, преследовавшие Люпена, не отставали от мошенника ни на шаг. Когда все приблизились к оживленному бульвару, наблюдать стало намного труднее. Холмс пробрался сквозь толпу первым и появился из-за угла как раз в тот момент, когда Люпен поднимался по лестнице ресторана «Онгруа». Шерлок уселся на скамью на противоположной стороне бульвара. Благодаря широко распахнутой двери ресторана он видел, как Арсен подошел к богато сервированному столу, убранному цветами, за которым сидело трое мужчин во фраках и две элегантные дамы. Все встретили Люпена очень радушно.

Шерлок попытался проследить и за знакомой четверкой. Он заметил молодых людей среди публики, слушавшей цыганский оркестр в соседнем кафе. Они как будто потеряли к Люпену всякий интерес и смешались с окружающими. Вдруг один из них вынул из кармана папиросу. Он подошел к какому-то господину в сюртуке и цилиндре, который, в свою очередь, предложил ему сигару. Холмс подметил, что они беседовали гораздо дольше, чем требовалось, чтобы закурить.

Наконец неизвестный господин поднялся по ступенькам ресторана и бросил взгляд в зал. Увидев Люпена, он приблизился к нему, поговорил с ним, а затем сел за ближайший столик. А Холмс узнал в нем всадника с улицы Анри-Мартен. Тогда сыщик понял все. Молодые люди не преследовали Арсена Люпена – они принадлежали к одной шайке! Они охраняли Арсена, составляли его верную гвардию. Сообщники всегда находились на месте, готовые предупредить Люпена и защитить. Четверка подельников! Пятым оказался господин в сюртуке.

Дрожь пробежала по всему телу англичанина. Неужели ему никогда не удастся поймать искусного мошенника? Какую силу представляла собой шайка, управляемая таким главарем! Сыщик вырвал листок из записной книжки и написал на нем несколько строк карандашом. Запечатав его в конверт, Холмс позвал мальчика пятнадцати лет, устроившегося на соседней скамье.

– Держи, найми извозчика и отвези письмо в швейцарскую таверну на площади Шатле. Поспеши…

Он дал мальчику пять франков, и тот исчез. Прошло полчаса. Публика все прибывала. Только время от времени Холмс мог увидеть компаньонов Люпена. Но вдруг его плечо задели, и Шерлок услышал чей-то голос, обращенный к нему:

– Ну что, в чем дело, господин Холмс?

– Это вы, господин Ганимар?

– Да, я получил вашу записку в таверне. Что произошло?

– Он здесь.

– Что вы говорите?

– В ресторане… посмотрите направо… Видите его?

– Нет.

– Он наливает шампанское соседке.

– Но ведь это не он!

– Он.

– Я уверяю вас… Впрочем, все возможно… Ах, подлец, как он похож на себя! – наивно прошептал Ганимар. – А другие? Сообщники?

– Нет, его ближайшая соседка – леди Клеаторпс, герцогиня де Клеат, а напротив сидит испанский посол в Лондоне.

Ганимар сделал шаг вперед, Холмс удержал сыщика.

– Какая неосторожность! Вы один.

– Люпен тоже.

– Нет, у него есть свои люди – прямо здесь, на бульваре. Они его охраняют и оберегают… Не считая господина в зале…

– Но когда я схвачу Арсена Люпена и громко произнесу его имя, то весь зал будет на моей стороне.

– Я бы предпочел несколько полицейских.

– Вот удивятся друзья мошенника!.. Нет, господин Холмс, у нас нет выбора.

Ганимар был прав, и Холмс решил с ним согласиться. Конечно, следовало рискнуть и воспользоваться исключительным положением. Шерлок спрятался за газетным киоском, не теряя из виду Арсена, который, нагнувшись к своей соседке, улыбался и о чем-то с ней разговаривал. Тем временем главный полицейский инспектор перешел улицу с непринужденным видом. Но, очутившись на тротуаре, инспектор вдруг круто повернулся и одним прыжком взлетел на крыльцо.

Неожиданно раздался пронзительный свист… У дверей Ганимар столкнулся с управляющим, внезапно появившимся на пороге. Служащий оттолкнул от себя инспектора, будто имел дело с непрошеным гостем, которого нельзя пускать в зал. Ганимар споткнулся. В то же момент из ресторана выходил господин в сюртуке, который заступился за инспектора. Началась ссора с управляющим. Один из посетителей удерживал Ганимара, а другой подталкивал к драке. В конце концов, несмотря на все попытки и просьбы, несчастного Ганимара спустили с лестницы.

Вокруг быстро собралась толпа любопытных. Двое полицейских, привлеченных шумом, старались пробиться вперед. Публика удерживала их на одном месте и мешала прорваться к цели. Вдруг, словно по мановению волшебной палочки, тротуар очистился. Управляющий, как бы поняв свою ошибку, начал извиняться. Господин в сюртуке уже отказывался защищать инспектора. Толпа постепенно начала рассеиваться, и полицейские прошли мимо. Ганимар вбежал в зал и кинулся к столу, за которым сидело шестеро, но увидел только пятерых. Сыщик оглянулся, но не заметил другого выхода.

– Где человек, который сидел на этом месте? – спросил он, обращаясь к удивленным посетителям. – Ведь вас было шестеро. Где он?

– Господин Дестро?

– Да нет же, Арсен Люпен!

К ним подошел служащий.

– Господин поднялся наверх.

Ганимар кинулся туда. Второй этаж состоял из отдельных кабинетов и имел отдельную лестницу, выходящую на бульвар.

– Теперь он уже далеко, – простонал Ганимар.

Но в действительности он находился недалеко, всего на расстоянии двухсот метров, в омнибусе Мадлен – Бастилия, который направлялся к бульвару Капуцинок. На площадке экипажа мирно беседовали трое высоких молодых людей; одним из них и был Люпен. Близ лестницы сидел Шерлок Холмс, загримированный под старичка. Убаюканный движением омнибуса, англичанин тихо шептал:

– Если бы Ватсон видел меня, как бы он гордился своим другом!..

Впрочем, когда раздался свист, легко было предвидеть, что партия окажется проиграна. После оставалось лишь следить за ходом событий. Возле отеля «Терминс», перегнувшись через перила, Шерлок увидел, как Люпен перед выходом из омнибуса шепнул своим подельникам: «В Этуаль». Его сообщники покинули экипаж на следующей остановке. «Прекрасно, он назначает там встречу, – сообразил Холмс. – Дадим ему возможность удрать в автомобиле, а потом поймаем и последуем за его компаньонами».

Вскоре оба молодых человека добрались до площади Этуаль и позвонили в двери узкого дома номер 40 на улице Шальгрен. Благодаря изгибу, который делает эта малолюдная улица, сыщик мог спрятаться за углом. Одно из окон первого этажа открылось, и показался человек в круглой шляпе, который быстро захлопнул ставни. Спустя десять минут какой-то господин позвонил в двери, а за ним другой. Наконец, появился автомобиль. Холмс заметил двоих пассажиров: Арсена Люпена и молодую женщину, закутанную в плащ и с темной вуалью на лице.

«Несомненно, это блондинка», – сказал себе Холмс. Он подождал еще немного, подошел к дому, перешагнул низкую ограду и, поднявшись на цыпочки, заглянул в комнату.

Арсен Люпен что-то говорил, прислонившись к камину. Все остальные люди слушали его крайне внимательно. Холмс узнал господина в сюртуке и вроде бы даже управляющего. Что касается блондинки, то она сидела в кресле спиной к окну. «Они совещаются, – подумал Холмс. – Разговаривают о событиях сегодняшнего вечера… Ах! Вот бы поймать всю шайку разом!..» Внезапно белокурая женщина поднялась, и свет озарил ее лицо.

– Мадемуазель Детанж! – прошептал ошеломленный Холмс… – Здесь… с этими людьми!..

Один из сообщников резко встал. Холмс прыгнул на землю, спрятался в тени и пробормотал:

– Дочь Детанжа! Клотильда! Тогда блондинка и она… Ну понятно, а я, старый дурак, и забыл, что белокурые волосы стали черными после убийства барона. Что же касается книги на итальянском языке, то разве Антуанетта Брега не читала и по-итальянски?

Между тем господин в сюртуке и управляющий вышли из дома. Тотчас весь второй этаж погрузился во тьму. Шерлок Холмс решил караулить у подъезда. Он опасался, что упустит Арсена Люпена, который мог выйти в любой момент.

В четыре часа утра, заметив двух полицейских в конце улицы, сыщик быстро их догнал, объяснил, в чем дело, и поручил им следить за домом. После он направился к жилищу Ганимара на улице Перголез и велел его разбудить. При одном только упоминании об Арсене Люпене инспектор моментально предстал перед Холмсом. Оба сыщика дошли до ближайшего участка, набрали шесть полицейских и возвратились на улицу Шальгрен.

– Что нового? – спросил Холмс.

– Ничего, – сообщили сторожа.

Светало. Ганимар, отдав приказания, позвонил в дом номер 40 и вошел в комнату привратницы. Женщина задрожала от испуга, увидев стольких людей в форме. На вопрос инспектора она ответила, что первый этаж не занят.

– Как же так?

– Ах да, его сняли верхние жильцы, господа Леру, для своих родственников из провинции…

– Которые прибыли вчера вечером.

– Может быть… Я спала… Хотя не думаю. Вот и ключ… Но они его даже не просили…

Этим ключом Ганимар и открыл входную дверь одной из квартир. Она состояла из двух комнат и пустовала.

– А второй этаж? – шепнул Холмс. – Его нужно проверить.

– В самом деле, надо повидать этих Леру.

Инспектор полиции поднялся по лестнице. На звонок Ганимара дверь открыл один из сообщников Люпена. Одетый в одну рубаху, он казался рассерженным:

– Что вам нужно?

Но вдруг он замер в замешательстве:

– Неужели я не сплю? Господин Ганимар!

Раздался взрыв хохота. Инспектор так смеялся, что все его лицо раскраснелось и он согнулся пополам:

– Это вы, Леру… – наконец выговорил он. – Ах! Леру – сообщник Люпена! Ах! А вашего брата можно увидеть?

Быстро подошел и другой человек, при виде которого Ганимар повеселел еще больше.

– Возможно ли! Ах! Мои друзья, вот так штука… Кто бы мог подумать!