Текст книги "Море Щитов"

Автор книги: Морган Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Ромулус шел по широкой дороге, и гравий хрустел под его ногами. Он возглавлял тысячи солдат – целое подразделение его армии следовало за ним на войну. Ромулус шагал с уверенностью, бесстрашно делая большие шаги. Его рубашка была расстегнута, и на груди сверкал большой зеленый амулет.

Ромулус чувствовал себя новым человеком после той церемонии в пещере. После того, как он поднялся из воды, после его посвящения в озере огня чародей дал ему этот амулет и предсказал, что, владея этим амулетом, Ромулус станет властелином драконов. Чародей заверил его в том, что в течение следующего лунного цикла ничто на планете не сможет его остановить – ни драконы, ни даже Кольцо. Все, что он мог себе представить, будет принадлежать ему.

Ромулус чувствовал, что это правда. После того, как он покинул пещеру, он испытал амулет, объединив свою власть над Империей, безжалостно убивая всех своих врагов, внушая страх всем своим людям и силой захватывая все легионы, которые когда-то принадлежали Андроникусу. Он отменил Совет Империи и теперь единолично правил железной рукой, проливая кровь на своем пути. Он добился успеха: никто не мог его остановить, ему удалось заставить всю Империю съеживаться при виде него. Церемония приносила свои плоды.

Ромулус знал, что сегодня будет последнее испытание его силы. Теперь люди Ромулуса верили в него – из-за пророчества, из-за слухов, которые до них дошли. Каждый из них уже видел в нем властелина драконов.

Но Ромулус этого еще не доказал, и его люди это знали. Ромулус понимал, что это последнее испытание будет самым важным: чтобы стать легендарным правителем раз и навсегда, обеспечить себе место, с которого никто не сможет его свергнуть, ему нужна ослепительная демонстрация силы. Ромулус должен будет показать своим людям, что он на самом деле способен остановить драконов.

Ромулус вместе со всеми своими людьми шел через южные поля Империи, направляясь в город Ганос, некогда великий город, который теперь лежал в руинах, уничтоженный множеством драконов. На протяжении последних месяцев поступали сообщения о следе разрушения, оставленном драконами, которые были спровоцированы, когда Ромулус вошел на их территорию и попытался выкрасть Меч Судьбы. Теперь драконы мстили. Они летали по Империи, сея огонь, уничтожая один великий город Империи за другим. Не было способа их остановить. Ромулус отправил большое количество подразделений, чтобы попытаться это сделать – только лишь для того, чтобы увидеть, как их уничтожают. Империя теряла земли, а люди теряли веру в него. Если Ромулус ничего не предпримет, в скором времени начнется восстание.

Теперь пришло время для Ромулуса предложить потрясающую демонстрацию его новоприобретенной силы, чтобы доказать своим людям, что он на самом деле является властелином драконов. Если он сможет остановить и контролировать драконов, это означает, что и другое пророчество было верным: он уничтожит Щит и войдет в Кольцо. Ромулус улыбнулся при мысли об этом. Он сможет контролировать каждый сантиметр в каждом уголке мира, и станет величайшим правителем всех времен.

Сердце Ромулуса бешено колотилось по пути в Ганос, пока он готовился к тому, чтобы рискнуть своей жизнью и встретиться с драконами. Если он умрет, то, по крайней мере, умрет в зените славы, а если выживет, что ж, тогда его жизнь уже никогда не будет прежней.

«Милорд, Вы уверены в том, что хотите попытаться?»

Обернувшись, Ромулус увидел позади себя своих генералов, которые добрались до последнего холма перед прибытием в Ганос. Он читал страх в глазах этих людей, которые обычно ничего не боялись. Ромулус понял: как только они пройдут этот холм, их заметят, и у них не останется другого выбора, кроме как столкнуться с драконами. И если их настигнет такая же судьба, как и все остальные армии в Империи, то они тоже вскоре будут мертвы.

«Милорд, пожалуйста, поверните назад», – сказал другой генерал. – «Все наши люди мертвы от дыхания драконов. Что если пророчество неверно? В конце концов, Вы – всего лишь человек».

Ромулус проигнорировал своих генералов, зашагав еще быстрее, добравшись до вершины хребта. Он мысленно улыбался, чувствуя, что победит. А если нет, его это не волнует. Он с радостью согласится быть сожженным заживо вместе со всеми своими людьми. На самом деле, Ромулус находил это достаточно забавным. Он не боялся смерти так, как эти мужчины. Он знал, что достаточно скоро смерть за ним придет. А если ему не суждено стать правителем мира, он скорее предпочтет смерть сейчас.

Ромулус пересек горный хребет и застыл на месте, у него перехватило дыхание от увиденного. Внизу он увидел десятки драконов, размахивающих своими огромными крыльями в воздухе. Они кричали, выгибали спины, переплетались в воздухе, парили, ныряли вниз, поднимались вверх, уничтожая город внизу. Некоторые из них дышали огнем на уже дымящиеся здания, другие пикировали вниз и своими огромными когтями вырывали древние здания из земли, словно те были игрушками. Они поднимали их в небо, после чего бросали вниз. Драконы наслаждались этим разрушением.

Люди Ромулуса подошли к нему и остановились, и он услышал, как они ахнули. Он ощущал их страх, когда воздух наполнился запахом серы, когда они ощутили жар даже отсюда, когда вокруг них закричали драконы.

Но Ромулус не испытывал страха. Он чувствовал, как его новый амулет пульсирует у него на груди, видел, как он излучает зеленый цвет, и почувствовал, что его наполняет необъяснимая сила. Это была первобытная сила, сила из другой реальности. Он не боялся встречи с драконами, он жаждал этой встречи.

Группа драконов, словно ощутив присутствие Ромулуса, вдруг повернулась в его сторону. Они прекратили делать то, что делали, выгнули спины и яростно закричали, после чего все полетели к нему со скоростью света.

Ромулус стоял, не испытывал страха, в то время как большинство его людей развернулись и, закричав, начали спасаться бегством. Ромулус ждал, пока эти огромные, древние создания не затемнили небо, нырнув вниз прямо на него. Они открыли свои огромные пасти и задышали огнем.

Ромулус ощутил жар, когда на него полетела волна огня. Он знал, что наступил его час.

Но он по-прежнему не боялся. Вместо этого Ромулус поднял одну ладонь, направил ее на огонь, наблюдая за тем, как драконы остановились на полпути, в нескольких метрах от него. Он бросил ладонь вперед, и в это мгновение огненный дождь, опустившийся на него, вдруг изменил свое направление, выстрелив вверх, поглотив драконов.

Драконы закричали, после чего все поднялись вверх, охваченные яростью, подальше от Ромулуса.

Они сделали круг, снова решительно нырнув вниз, направив на него свои огромные когти, обнажив большие зубы. В этот раз Ромулус протянул обе ладони.

Вперед, высоко в небо, выстрелил голубой свет, окутав всех драконов. Ромулус почувствовал, как пульсирует амулет, как новоприобретенная сила проходит через его тело, и через несколько секунд он ощутил, что управляет драконами. Он поднял обе руки выше, и в эту минуту все драконы застыли в воздухе. Ромулус поднимал их все выше и выше, пока не остановил на том уровне, на котором ему было нужно.

Драконы озадаченно смотрели на него, размахивая крыльями, не в силах тронуться с места, не в силах дышать на него огнем.

Они по-другому посмотрели на Ромулуса. Это был взгляд зверя, взирающего на своего хозяина.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Глубокой ночью Рис стоял коленопреклоненный на вершине скалы, уже несколько часов качая на руках тело Селезе. Он не ощущал ни холода, ни ветра, ни мира вокруг себя. Тысячи людей держали в руках факелы. Это была большая похоронная процессия, все собирались вокруг открытой могилы, молча, терпеливо ожидая той минуты, когда Рис отпустит тело Селезе.

Но Рис не мог отпустить Селезе. Он держал ее на руках уже не первый час, так сильно рыдая, что у него больше не осталось слез. Он чувствовал себя совершенно опустошенным.

Рис по-прежнему чувствовал, что это его вина. Как глупо, безрассудно, безответственно было с его стороны поддаться своей страсти на Верхних Островам, даже просто дважды посмотреть на Стару. Как глупо было с его стороны потерять разум.

Из-за его глупых чувств, из-за его страсти к Старе эта красивая девушка, которая была так предана ему, которая рискнула всем ради него, теперь лежит мертвой.

Все, что Рис хотелось, – это получить шанс исправить свою ошибку. Если бы не сын Тируса, Рис несомненно получил бы такую возможность. В конце концов, больше никто не знал о его встрече со Старой, о его чувствах к ней. Селезе никогда бы об этом не узнала и сегодня была бы жива. Если бы не сын Тируса, Рис женился бы на Селезе вместо того, чтобы хоронить ее.

Рис ненавидел себя. Но больше всего он ненавидел Тируса и его сыновей.

Стоя на коленях, Рис чувствовал, что душа Селезе жаждет мести. И он не успокоится до тех пор, пока не отомстит.

«Рис», – прозвучал тихий голос.

Рис ощутил мягкую руку на своем плече и, обернувшись, увидел Гвендолин, опустившуюся рядом с ним на колени.

«Пришло время отпустить ее. Я знаю, что ты не хочешь этого делать. Но если ты будешь держать Селезе здесь, это ее нам не вернет. Она уже ушла. Судьба должна взять то, что ей полагается».

Риса переполняла боль при мысли о том, чтобы отпустить тело Селезе. Он просто хотел разбудить ее. Ему всего лишь хотелось, чтобы этот кошмар закончился, чтобы у него появился всего один шанс на исправление ошибки. Почему у него нет такой возможности? Почему единственная ошибка в его жизни стала фатальной?

Крепко сжимая Селезе, Рис в глубине души понимал, что Гвендолин права. Он не может вернуть Селезе. Время для этого вышло.

Рис наклонился и медленно, осторожно опустил тело Селезе в открытую могилу, в землю под ним.

Он плакал, когда ее тело погрузилось в свежую землю. Тело Селезе развернулось и ее лицо с широко открытыми глазами обратилось к небу. Пальцы одной руки указывали на Риса. У него кровь застыла в жилах. Ему показалось, что она обвиняет его. Он не мог остановить слезы.

Рис смотрел, как остальные вокруг него начали бросать свежую землю на тело Селезе.

«НЕТ!» – закричал он.

Несколько сильных мужчин удерживали его, и вскоре тело Селезе исчезло под землей. Это было похоже на ужасный сон. Рис смутно узнавал людей, которых он знал и любил: Гвендолин и Торгрина, своих братьев по Легиону – лица, которые теперь были всего лишь пятном горя. Они все пытались утешить его. Но Рис был безутешен.

Любовь его жизни – истинная любовь его жизни – теперь была мертва и похоронена. Он не смог ее вернуть. Но он отомстит.

Рис постепенно начал ожесточаться, когда внутри него крепла решимость. Он всмотрелся во мрак ночи, в завывающие ветры и поклялся, что отомстит – чего бы это ни стоило.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Штеффен сидел на вершине горного хребта, на небольшом плато, осматривая раскинувшуюся внизу сельскую местность. Он до сих пор не пришел в себя после встречи со своей семьей, вытирая слезы. Отдав королевскому каравану приказ ждать внизу, Штеффен поднялся сюда один, на это место, которое он помнил из детства. Сюда он всегда приходил в одиночестве. Горный хребет из камня и гравия круто поднимался в воздух, на его вершине  находилось маленькое неглубокое отражающее озеро с радиусом около двадцати метров. Это было тихое, пустое место, в котором отражались только небо, скалы, вода и ветер.

Порыв ветра откинул назад его волосы, и Штеффен опустил взгляд на покрытую рябью воду, отражающую два солнца в небе. Оказавшись здесь, он вспомнил свое детство. Много раз Штеффен приходил сюда, чтобы скрыться от всех, чтобы заглянуть в эти воды в надежде увидеть там другого человека – человека, который не был изуродован; человека с идеальным телом и идеальной формой, как и все остальные; высокого, сильного, широкоплечего человека; человека, которым гордился бы его отец.

Как правило, через некоторое время Штеффен переставал смотреть. Вместо этого он отводил взгляд, разочаровавшись в самом себе, понимая, почему и другие в нем разочарованы.

В этот раз, сидя здесь, Штеффен заставил себя продолжать смотреть в воду. Пристально себя рассматривая, он видел искривленную фигуру, небольшой рост. Он выглядел хуже других людей, но в этот раз Штеффен также увидел и нечто еще – его глаза светло-карего цвета не были лишены привлекательности, как и его густые, волнистые каштановые волосы, спадающие ему на уши. Если бы не его фигура, он не был бы самым уродливым человеком на земле.

Когда Штеффен посмотрел на свое лицо, он увидел, что оно слишком большое для его тела, но вместе с тем у него были сильные челюсть и подбородок, он увидел гордого и решительного человека – человека, который не позволит другим мешать его успеху; человека, который не будет вести себя с другими так, как они вели себя с ним. Штеффен гордился этим. Его сердце было больше, чем у каждого из них, чем у всех тех жестоких людей в его деревне. Он спрашивал себя – кто на самом деле изуродован? Почему он отдает первенство этим людям?

Штеффен никогда не получал одобрения своей семьи, но он может с этим жить. Он начал осознавать, что его собственного одобрения может быть достаточно.

«Штеффен?» – прозвучал голос.

Штеффен развернулся, удивленный чьим-то присутствием здесь. Еще больше он удивился, когда увидел, что позади него стоит красивая девушка двадцати лет, на которой была простая одежда сельской жительницы.

Она с нежностью смотрела на него, ее взгляд был лишен ненависти, с которой смотрели на него другие люди. Ту же любезность Штеффен услышал в ее голосе. Лишь немногие люди разговаривали с ним таким тоном – с добротой и состраданием. Он смотрел на нее, моргая, спрашивая себя, кто же она.

«Ты меня не помнишь?» – спросила девушка.

Штеффен пристально посмотрел на нее. У нее было красивое лицо, миндалевидные глаза, точеные скулы, большие широкие губы и светло-каштановые волосы. Она была высокой и худой и, рассматривая ее, Штеффен заметил ее правую руку без двух пальцев.

Он узнал эту девушку, и на него нахлынули воспоминания.

«Арлисс?» – спросил Штеффен.

Арлисс кивнула и улыбнулась.

«Могу ли я сесть рядом с тобой?» – спросила она.

Штеффен удивленно посмотрел на нее. Он как будто язык проглотил, с трудом понимая, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел Арлисс. Какой же красивой она стала. Больше всего Штеффена удивлял тот факт, что она пришла сюда и хочет сесть вместе с ним. Он смотрел на нее широко открытыми от потрясения глазами.

«Когда я видел тебя в последний раз?» – спросила Штеффен, ощущая головокружение.

Арлисс сладко улыбнулась и ответила:

«Когда нам было по шесть лет».

Изумленный Штеффен не мог оторвать от нее взгляд.

«Ты выросла», – сказал он.

Женщина рассмеялась.

«Ты тоже».

Он покраснел, не зная, что еще сказать.

Штеффен никогда не забывал Арлисс. Подрастая, Арлисс была единственным человеком в его деревне, кто был добр по отношению к нему. Может быть, потому что у нее не было двух пальцев – это несовершенство помогало ей понять его. Остальные тоже были жестоки с ней. Но Штеффен всегда считал Арлисс красавицей, для него она была самой красивой девушкой в деревне. Он всегда был благодарен ей за ее доброту. На самом деле, это было единственное, что поддерживало Штеффена в то время, когда он уехал, единственное, что скрашивало  мрачные моменты. Он всегда помнил Арлисс, и ему всегда было интересно, увидит ли он ее когда-нибудь снова.

«Могу ли я сесть рядом с тобой?» – повторила Арлисс.

Штеффен опомнился и тут же подвинулся, освобождая место для девушки.

«Что ты здесь делаешь?» – спросил он.

«Прошел слух, что ты приехал в деревню, и я догадалась, где ты можешь быть», – ответила Арлисс.

Штеффен вздохнул и покачал головой.

«Некоторые вещи никогда не меняются», – сказал он.

«Значит, ты встречался со своей семьей?» – спросила она.

Штеффен кивнул и, опустив глаза, ответил:

«Мне следовало бы знать».

«Мне жаль», – сказала Арлисс с пониманием в голосе, тут же все поняв, как и всегда. Она слишком хорошо все понимала.

«Я здесь больше не живу», – сообщил Штеффен. – «Теперь я живу в королевском дворе. Я служу Королеве».

«Я знаю», – сказала Арлисс, улыбнувшись ему. – «Слухи здесь распространяются быстро».

Штеффен улыбнулся.

«Я забыл.  В этой деревне в домах тонкие стены».

Она рассмеялась, и этот легкий беспечный звук оживил Штеффена, заставил его забыть о своих бедах.

«Твое появление здесь с королевским сопровождением является, вероятно, самым волнительным – и унизительным – из всего, что когда-либо происходило с этим подобием деревни. Думаю, они все сидят прямо сейчас внизу с позором. По крайней мере, я на это надеюсь».

Штеффен нахмурился.

«Я никого не хотел пристыдить», – скромно сказал он. – «Я приехал сюда по приказу Королевы. В противном случае меня бы здесь не было».

Арлисс положила руку ему на запястье.

«Я знаю», – обнадеживающе сказала он. – «Я знаю. Мы выросли вместе. Я никогда тебя не забывала».

Штеффен повернулся и, посмотрев на нее, увидел, что ее устремленные на него глаза полны любви и сострадания. Никто никогда так на него не смотрел, и его сердце бешено заколотилось. Разве это возможно? Никогда в жизни ни одна женщина не бросала на него взгляд, полный любви. Штеффен понятия не имел, каково это. Но теперь, если его глаза не обманывают, ему показалось, что именно это он и видит.

«Я тоже никогда тебя не забывал, Арлисс», – сказал Штеффен. – «Я думал, что ты выросла и уехала, что, вероятно, ты вышла замуж за местного лорда».

Арлисс рассмеялась.

«Я? Замуж за лорда? Ты сошел с ума?»

«А почему нет? Ты – самая красивая женщина в этой деревне».

Арлисс покраснела.

«Возможно, в твоих глазах, но не в глазах других. В их глазах я уродлива», – сказала она, подняв руку с недостающими пальцами».

Теперь была очередь Штеффена рассмеяться.

«А я нет?» – парировал он.

Они вместе рассмеялись. Ощущение было очень приятным, Штеффен редко смеялся, и теперь напряжение этого дня начало рассеиваться. Одно только присутствие Арлисс рядом с ним делало Штеффена счастливым. Здесь находился кто-то, кому действительно было до него дело; кто-то, кому было что с ним делить; кто-то, кого это место подавляло не меньше; кто-то, кто понимал.

«Так что?» – спросил Штеффен. – «Ты когда-нибудь была замужем?»

Арлисс покачала головой, опустив глаза.

«Это небольшая деревня. Выбирать не из кого. Ни один местный мужчина не смотрел на меня без презрения».

У Штеффена зародилась надежда, когда он услышал о том, что Арлисс не замужем.

«Ты бы хотела уехать из этого места?» – спросил он.

Это были самые храбрые слова, которые Штеффен когда-либо произносил. Слова просто вырвались из его рта до того, как он успел подумать о том, что говорит. Они казались ему правильными. Очевидно, Арлисс застряла здесь, и Штеффен хотел освободить ее от этой  зависимости, из этого ужасного места мелочных людей. Тем не менее, если бы он подумал минуту, то, вероятно, не набрался бы храбрости, чтобы задать девушке этот вопрос. Но ведь Штеффен всегда любил ее.

Арлисс посмотрела на него, и ее глаза широко распахнулись от удивления и потрясения.

«А как я могу это сделать?» – спросила она.

«Ты можешь поехать со мной», – произнес Штеффен, и весь мир превратился в размытое пятно, пока он говорил. Эти слова могли изменить их жизнь навсегда. – «Поехали вместе со мной в королевский двор. Ты можешь остановиться в королевском замке. Там много комнат».

«Я уверена, что Королеве это понравится», – с сарказмом произнесла Арлисс.

Штеффен покачал головой.

«Ты не понимаешь. Я – правая рука Королевы. Если я о чем-то попрошу – о чем угодно – она мне это предоставит. Более того, она видит людей насквозь. Она увидит твой добрый характер и полюбит тебя. Я уверен в этом. На самом деле, она будет счастлива видеть тебя там».

Глаза Арлисс наполнились слезами, она рассмеялась, в то время как слезы катились по ее щеке. Девушка быстро вытерла их и отвернулась, после чего повернулась прямо к Штеффену.

«Никто никогда не разговаривал со мной так, как ты», – сказала она. – «Я не знаю, верить ли этому. Я так привыкла к тому, что меня выставляют на посмешище».

«Я тоже», – ответил Штеффен.

Он понял, что должен рассказать ей, насколько серьезно он настроен.

Штеффен поднялся и протянул руку, опустив глаза. Арлисс медленно и нерешительно взяла его за руку.

«Те дни теперь позади», – сказал Штеффен. – «Никогда в моем присутствии никто не выставит тебя на посмешище».

Арлисс поднялась, держа Штеффена за руку, и посмотрела в его глаза долго и пристально.  Они не отводили взгляд, и Штеффен почувствовал, как начал тонуть в ее глазах, затерявшись в другом мире, в чем-то большем, чем он сам, в чем-то, чего он раньше никогда не испытывал.

Арлисс продолжала смотреть на него, и на Штеффена вдруг нахлынули чувства. Он наклонился, чтобы поцеловать девушку.

Арлисс не отстранилась. На самом деле, она ждала и в последнюю секунду тоже наклонилась, и ее губы затрепетали на его губах.

Они поцеловались. Штеффен впервые целовал женщину, и ему показалось, что это длится вечность. Он почувствовал себя другим человеком. Он понял, что значит любить.

«Простите меня, миледи», – неуверенно произнес Штеффен. – «Я не хотел забегать наперед».

Арлисс опустила глаза и крепко сжала его руку. Затем она посмотрела на него, улыбнулась и сказала:

«Никто никогда не делало меня счастливее».