Текст книги "Почти нормальная жизнь (ЛП)"

Автор книги: Моника Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Я попросила прощения и украла минутку, чтобы посетить ванную, быстро поднялась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Я была так счастлива, такого я никогда не испытывала в своей жизни. Все шло так, как и должно было быть.

Все было просто прекрасно, пока не раздался дверной звонок.

Интересно кто это там пришел, я выглянула из-за угла лестницы.

Хотела бы я не делать этого, но ведь это – полиция.

Я спряталась за стену, но осторожно выглядывала из-за угла, оставаясь в зоне невидимости.

– Могу я чем-нибудь помочь? – небрежно спросил Куинн, когда обратился к полицейскому, рукой он прислонился к дверной раме.

Мое сердце отчаянно заколотилось в груди, а ладони начали дико потеть, потому что я знала, что следующие несколько минут изменят мою жизнь навсегда.

– Ты знаешь… Мию Ли? – спросил полицейский, просматривая страницы небольшого блокнота.

– Нет, – бесцеремонно ответил Куинн.

– Ты уверен? Мы получили информацию, что ее видели здесь в мотеле «Ночные Коты».

«Черт, как он узнал?»

Табита задала мой вопрос.

– Привет, мистер Дэвидсон, – сказала она, и я сразу поняла, что это фамилия Брэда.

Именно это и имел в виду Брэд, сказав, что это только начало. Умудрилась же я ввязаться в драку именно с сынком Шерифа.

– Привет, Табита, – ответил он. – Хорошо, ты уверена, что прежде не видела эту девушку? – и он показал ей фотографию.

Это было мое фото.

– Хей, это…

Но Куинн перебил Табиту.

– Нет, как я уже говорил, Шериф, никогда в жизни не видел ее.

«Что он делает?»

– Надеюсь, ты понимаешь всю серьезность положения, сынок, с учетом твоей репутации, а еще если ты укрываешь преступницу, которую мы разыскиваем, то у тебя будет очень много проблем, и ты с ними не сможешь справиться, – предупредил шериф Дэвидсон.

Куинн пожал плечами.

– Хорошо, очень жаль, что я не знаю ее.

Я видела, как Табита начала нервничать, а я из-за этого чувствовала себя просто ужасно, ведь в таком положении она оказалась из-за меня.

– Что она сделала? – тихо спросила Табита.

И вот и настал тот самый момент, момент, когда моя ложь всплыла наружу.

– У нее довольно длинный послужной список. Но мы разыскиваем ее по делу ее отца.

– Что она сделала с ним? – спросила Табита.

– Она стреляла в него.

Мне тут же стало не хорошо, сердце ухало где-то внизу. Я закрыла свой рот рукой, чтобы удержать ужин, рвущийся наружу, но я должна была взять себя в руки и сделать лучшее, что у меня получается.

Мне нужно было бежать.

Я на цыпочках пошла по коридору, Шериф Дэвидсон все еще беседовал с Куинном и Табитой. Благодаря их беседе, у меня была прекрасная десятиминутная фора. Я вылезла через окно Куинна, перепрыгнула через водосточную трубу, к счастью, не сломав ни одну ногу.

Мои длинные ноги так быстро прежде еще не бегали, я даже не понимала куда бежала. Я только понимала, что мне нужно было убраться подальше от своего прошлого, которое безжалостно причиняло мне боль.

Глава 30

ЛЮБИМЫЕ

Уже было два часа ночи, и я пряталась в заброшенном доме у окраины города. Я поймала первую попутку, и она довезла меня так далеко, как только могла. Мне было все равно, самое главное, быть подальше от людей, которых я предала.

Без сомнения полиция искала меня. Но меня это больше не беспокоило. Меня больше волновало, что теперь обо мне думала моя семья и друзья. Теперь они узнали правду.

Я выключила телефон, испугавшись, что полиция могла отследить его. Я была уверена, что Табита и Тристан разрывали его многочисленными звонками и сообщениями.

Но реакции Куинна я боялась больше всего. Я не смогла бы видеть боль в его глазах, потому что теперь он понял, на что я могла быть способна.

Я причинила боль каждому из них, и поэтому заслужила быть пойманной и наказанной. Я смело включила телефон, ожидая потока сообщений.

Как я и думала, пришло множество сообщений от Табиты и Тристана, но ничего от Куинна. И это не удивительно. Я знала, что он никогда бы не простил меня, я и не ждала этого. Но мне все равно чертовски больно.

Было одно голосовое сообщение, и я решилась прослушать его, но лучше бы я этого не делала.

– Дитя, возвращайся домой. Что бы ты ни сделала… это не имеет значения. Я знаю, что в этом и есть причина твоего побега, но мы все здесь для тебя. Не убегай, пожалуйста, возвращайся домой.

Я снова и снова слушала сообщение дедушки, и чтобы не расплакаться я закусила щеку. Ведь я не должна была плакать. Я больше никогда не собиралась плакать.

Но боль и печаль в его голосе убивали меня, и я просто не могла уйти… не попрощавшись. Если бы меня поймали, то пусть так и было бы, потому что мне надоело убегать от прошлого, которое не хотело меня отпускать.

* * *

Примерно через три часа я вернулась в мотель. Стояла, прислонившись к стене, дождевые облака заполонили небо, и стало очень темно.

Я хотела взять с собой вещи, их конечно мало, но они мои. Они напоминали мне о временах, когда я могла притвориться, что жизнь не была испорчена.

Без единого звука вытащила ключ из кармана и тихо вошла внутрь. Я слишком боялась включить свет, поэтому шарилась в темноте, и единственным источником света была луна.

Вещи в ванной меня совершенно не интересовали, поэтому я сразу направилась к шкафу, чтобы собрать все необходимое. Но, когда я почти достигла цели, то вскрикнула от того, что кто-то резко включил свет лампы на тумбе.

Я повернулась с опаской, мое сердце бешено колотилось в груди, и у меня перехватило дыхание.

– Что ты тут делаешь? – спросила я, когда, наконец, появился голос.

– Искал тебя, – ответил Куинн.

Куинн, словно ничего не произошло, просто сидел со скрещенными ногами, прислонившись к спинке моей кровати.

– Зачем? Ты хочешь сдать меня? – отступив от него, спросила я.

Я не смогла расшифровать все те эмоции, которые скрывали его зеленые глаза, но я боялась узнать их.

Куинн захихикал, но это не было похоже на счастливый смех.

– Думаешь, я поступлю так с тобой?

Я пожала плечами, дышать становилось все тяжелее и тяжелее.

– Не знаю, почему бы тебе не сделать этого? Я ведь беглянка.

Куинн закрыл глаза и закинул руки за голову. Его грудь быстро поднималась и опадала, я даже слышала, как он скрипел зубами.

– Мне все равно, Рэд. Для меня не имеет значения, кто ты, – парень скинул ноги с кровати и встал, возвышаясь надо мной.

– Но ты должен, – ответила я, затаив дыхание, и начала отходить назад, пока Куинн медленно приближался ко мне. – Ты знаешь, что я сделала, и все же тебе все равно?

Куинн убирал лохматые волосы с глаз и посмотрел на меня усталым взглядом.

– Единственное, что меня волнует так это то, что ты убежала. После всего, ты думаешь, что я оставлю тебя разбираться со всем этим в одиночку? – сердито спросил Куинн.

Я пожала плечами и врезалась в стену, так как все это время пятилась от него назад.

– На меня столько всего навалилось! – вскрикнула я. – Это не какая-то ерунда, на которую я могу просто забить. Мой выбор будет следовать за мной. Он будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. И я не жду, что ты останешься со мной, ведь я никогда не надеялась на это. Я бы хотела, чтобы таково вообще никогда не происходило. Но теперь и вы вовлечены в это дерьмо, – с грустью призналась я, посмотрев на него глазами раненного зверя. – Я настолько эгоистична, что позволила этому случиться с вами: Хэнком, Табитой, Тристаном… и с тобой, – прошептала я.

Куинн быстро приблизился ко мне так, что наши лица были в сантиметре друг от друга.

– Ты не можешь так поступить! Ты – часть нашей жизни. Ты – часть моей жизни, и будь я проклят, если позволю тебе снова сбежать.

Я хотела ему возразить, но он неожиданно бросился ко мне, и крепко поцеловал в губы так, что мне было нечем дышать. «Как он мог меня целовать? После всего, что он узнал? Как он все еще мог хотеть меня?»

Куинн, не прерывая поцелуя, схватил меня обеими руками за задницу и приподнял до своей талии. Я подчинилась Куинну, обернув ноги вокруг него, и держалась крепко, не желая отпускать. Моя голова с силой врезалась в стену, и я ощутила вкус крови на наших губах, но мне было все равно, я не чувствовала боли. Я с силой впивалась ему в губы, наслаждаясь каждым моментом, словно была готова проглотить его с каждым вздохом.

Мы неистово целовались до тех пор, пока хватало воздуха, но потом я отстранилась, чтобы сделать один вздох. Мне нужно было взять себя в руки и понять, наконец, что же теперь делать.

В глазах Куинн плясал дьявольский огонь, он прислонился лбом к моему, и прошептал.

– Обещай мне, что ты не убежишь, Рэд.

Я покачала головой и прижала свою руку к его щеке.

– Я не могу тебе обещать этого, Куинн. Меня разыскивают за убийство, и я не могу оставаться здесь.

Куинн резко отстранился от меня, а я смущенно смотрела прямо ему в глаза.

– Убийство? – спросил он.

– Да, – ответила я, прекрасно поняв его недоумение. – Я убила своего… отца, – пояснила я, не поняв его озадаченного выражения лица.

– Нет, ты этого не делала, – сказал Куинн. – Ты стреляла в него, но ты не убила своего отца… он все еще жив.

– Что? – прошептала я, мои ноги стали ватными, и я не смогла удержать себя в стоячем положении.

Мои ноги ослабли, и я опустилась на пол, наблюдая, как мой мир разлетелся на осколки.

Куинн опустился на колени рядом со мной, изучая выражение моего лица.

– Это ведь хорошие новости, да?

Но я покачала головой, не в силах произнести, как были далеки от истины его слова.

Мой отец не мертв, а это значит… я…

Я не сомневалась, что теперь я убегала не только от полиции, но и от своего отца.

И Большого Фила.

– Поговори со мной, Рэд, – умолял меня Куинн, когда понял, что я была в шоке и стояла не шелохнувшись.

Он не мог быть живым, я видела его… но что именно я видела? На самом деле я не видела, что он действительно умер, а это значило только одно, что Фил спас его, ведь он должен был прийти спустя пару минут после моего бегства.

Все стало намного хуже, мне нужно было бежать.

Я дала себе мысленный пинок и сфокусировалась на том, что было действительно важно на данный момент – мне нужно было выбраться отсюда.

Я на дрожащих коленях резко вскочила, схватив рюкзак, забросила его через плечо и побежала к двери. Но Куинн схватил меня за руку и с силой развернул к себе.

– Стой! Расскажи мне, что происходит! – вскрикнул он.

Я никогда не видела его таким взбешенным.

– Я не могу! – закричала я, пытаясь вырваться из его хватки, но он крепко держал меня. – Отпусти меня, Куинн! Мне нужно уходить!

– Почему? Поговори со мной! Что он с тобой сделал? – кричал Куинн, бесцеремонно встряхнув меня. – Расскажи мне!

Мое сердце бешено колотилось, и я испугалась, что еще секунда, и оно выпрыгнуло бы из груди и упало прямо перед моими ногами. Куинн смотрел на меня взглядом, не терпящим возражений, и я поняла, что он никуда меня не отпустит, если я не расскажу правду. У меня было мало времени, и я приняла решение рассказать ему, кто такая настоящая Мия Ли.

– Куинн… Я выстрела в своего отца, потому что он хотел заставить меня сделать то, что любой другой отец даже не смог бы придумать. Он – наркоман, и с восьмилетнего возраста… я была… наркоторговцем, или как говорят барыга. Разницы в этом нет никакой. Я уничтожила бесчисленное количество жизней, потому что была слабой идиоткой, чтобы дать отпор своему отцу и сказать нет.

Руки Куинна еще крепче вцепились в меня, его глаза широко расширились. Он был в шоке от моего признания. Но раз я начала, уже не смогла бы остановиться.

– Большой Фил, он поставлял наркотики для моего отца, и они с ним заключили сделку. Я должна была работать курьером, поставляя дурь всем отбросам ЛА, а за это мой отец бесплатно получал товар. Никто никогда не задавался вопросом, куда спешит восьмилетняя девочка, вероятно, в школу думали все. Это был идеально хитрый план. Твою мать, мне было восемь долбаных лет, – крикнула я. – Я не знала, что они задумали. Я просто думала, что должна помочь отцу, чтобы он почувствовал себя лучше. Я хотела вернуть отца, которого помнила, я хотела, чтобы он стал таким, каким был до того, как нас бросила мама. Она оставила меня с этим монстром.

Куинн молчал и обдумывал каждое мое слово, но не осуждал меня.

– Но чем старше я становилась, тем больше понимала, что поступаю очень плохо. Но когда дело касалось моего отца, я становилась маленьким наивным испуганным восьмилетним ребенком, жаждущим его одобрения. Я понимала, что делаю, – прошептала я, встретившись с ним взглядом. – Я ненавижу себя за это.

– Ты ведь была всего лишь ребенком, – сказал Куинн, не обратив внимания, что моя жизнь заполнена ужасными моментами.

– Это не оправдание, Куинн. Я все равно продолжала делать это, уже, будучи взрослой и понимающей к чему это приведет. Я знаю, что разрушила множество жизней, но мне было все равно. Я была такой эгоисткой, потому что хотела вернуть «прежнего» отца. Он был моим единственным родным человеком. Я думала, что если буду помогать Филу, однажды отец завяжет с этим дерьмом. Но он не остановился. Все стало только хуже, – с трудом призналась я.

Мое тело задрожало от того, что, наконец, наружу вырвалась ужасная правда, которую я так давно скрывала.

– Что случилось? Почему ты… выстрелила в него? – спросил Куинн, мягко поглаживая мою щеку, как бы поощряя мои признания.

– Потому что он… в тот день я выстрелила в него… он наставил на меня пистолет, и сказал, что теперь я буду отрабатывать наркоту другим способом. Я бы никогда не смогла согласиться на такое, – прошептала я, одинокая слеза скатилась по моей щеке.

Это первый раз, когда я позволила себе плакать, в первый раз, когда я позволяла себе что-то почувствовать в полной мере.

У Куинна перехватило дыхание, когда он понял, что я подразумеваю под выражением «отрабатывать наркоту другим способом». Он громко вздохнул.

– Стоял выбор между тобой и им. И ты выбрала себя. Разве ты не понимаешь, у тебя не было другого выбора, – с чувством сказал Куинн, вытерев мои слезы.

– У нас у всех есть выбор, Куинн, и я сделала не правильный. Я могла остановить его, пока вся ситуация не вышла из-под контроля. Я заслуживаю все, что произошло со мной, – прошептала я. – Я не убила своего отца, но я погубила множество других жизней. Раз за разом… Я убивала их, и я не остановилась. Если это не значит, что я – плохой человек, то, что тогда?– закричала я, оттолкнув его, готовая ударить кого угодно.

Мне нужно было оставить Куинна, потому что сейчас, когда он узнал ужасающую правду, то будет смотреть на меня как на изгоя, как на жалкую неудачницу, каковой я и являлась. Я схватилась за дверную ручку, но Куинн перегородил мне путь, тем самым пытался удержать меня… и я с силой ударила его. Я не смогла остановиться, ведь мне нужно было выплеснуть наружу весь гнев на того, кто пытался помещать мне, осуществить начатое.

Однако Куинн не отступал. Он просто стоял на месте, стиснув челюсти, и прищурив глаза, смело смотрел на меня. Я изо всех сил толкнула его, но Куинн скрестил на груди руки и продолжал стоять, как вкопанный. Его действия лишь сильнее раззадорили меня. Все чувства, который я подавляла, пока мой отец пользовался мной, выплеснулись наружу. Я превратилась словно в вулкан эмоций.

Я щипала, била, кусала, пинала, толкала, кричала, ругала Куинна до тех пор, пока не начала дрожать от усталости, и голос не охрип. Меня просто ослепил гнев, глаза застилал не прекращаемый поток слез, льющий из глаз, и я испугалась, что он никогда не остановится.

Только когда я без сил упала на грудь Куинна, я поняла, что совершила. Я причинила сильную боль этому человеку, и он имел полное право уйти и оставить меня разбираться со всем своим дерьмом в одиночестве, но он этого не сделал. Он все еще был здесь со мной, обнимал меня и говорил, что все будет хорошо.

Я рыдала так сильно, что моя грудь заболела от частых всхлипов, и я чуть не упала на пол, так как мои ноги уже не держали меня. Куинн поймал меня, и мы вместе сели. Он держал меня так крепко, словно никогда бы не отпустил.

Я хлюпала носом, и понимала, что выглядела сейчас не совсем презентабельно, но не могла остановиться.

– Почему? Почему ты все еще здесь? Я не понимаю… почему ты не ненавидишь меня? – рыдала я, вытерев нос тыльной стороной ладони.

Когда я подняла голову, чтобы посмотреть на него, то заметила, как сильно покалечила его лицо, и начала задыхаться. «Что же я наделала?»

– Куинн, мне так…

Но он прерывал мои извинения, прикоснувшись ладонью к моим щекам.

– Разве ты не видишь, у тебя есть внутренний стержень, который помог тебе поступить так, как я бы на твоем месте ни за что не смог. Ты взяла под контроль свою жизнь, Рэд, и ты не позволила своему отцу унижать себя. Как я могу тебя ненавидеть, когда я, наоборот, восхищаюсь тобой?

Я зашмыгала носом, когда услышала его признание, мое тело разлетелось на миллион осколков. Я поняла, что он говорил о своем отце, и я подумала, что он был прав… мы с ним действительно похожи.

Я дрожащими руками вытерла кровь, сочившуюся из раны в губе, которая появилась из-за моей несдержанности.

– Прости… прости, что солгала тебе, прости меня… – заплакала я, – за все.

Куинн нежно погладил меня, успокаивая,

– Ш-ш-ш, тебе не за что извиняться.

– Я не знаю, куда теперь идти? – призналась я, вытирая слезы. – И мне страшно. Я очень сильно боюсь.

Куинн вытер мои слезы и наклонился так, что наши глаза оказались на одном уровне.

– Мы разберемся со всем, ладно? Я обещаю тебе, ты не останешься одна.

Я кивнула, его слова меня задели за живое, и, наконец, я успокоилась и могла мыслить рационально.

– Я не могу здесь остаться, мне нужно уходить. Мой отец и Фил будут искать меня. И я не могу повергнуть вас к такой опасности.

– Я пойду с тобой, – резко заявил Куинн.

– Нет! – закричала я. – Я вернусь к тебе. Обещаю.

Куинн встал в полный рост, слегка поморщившись, ведь я прилично надавала ему по ребрам.

– Ты сумасшедшая, если думаешь, что я позволю тебе остаться одной после всего произошедшего, – сказал он, протянув мне руку.

Я взяла его за руку, и дрожь в ногах тут же пропала.

– Дай мне свои вещи. Иди, попрощайся с Хэнком, а я буду ждать тебя в грузовике, – скомандовал Куинн.

Без вопросов я передала ему рюкзак и достала из-за тумбочки свой припрятанный Кольт. Я умелыми движениями засунула его сзади в джинсы. «Да, старые привычки долго не умирают».

Кивнув ему еще раз, я в последний раз осмотрела комнату, которую могла назвать своим домом.

Мы тихо вышли из номера, и когда я повернулась в сторону кабинета дедушки, Куинн схватил меня за руку.

– Обещай мне, что мы встретимся возле грузовика, – сказал Куинн, его глаза отчаянно смотрели в мои.

Я кивнула.

– Обещаю, – и я была намерена сдержать свое слово.

Последний раз, посмотрев на меня, он повернулся и ушел. Я осталась одна, чтобы принять самое трудное решение, которое я когда-либо в жизни принимала.

Пол скрипел под моими ногами. Я оглядела этот так полюбившийся пейзаж, мне не хотелось уходить, но я должна была. Я хотела попасть в кабинет Хэнка, странно, что он так громко включил телевизор, что его гул было слышно даже на улице.

Однако чем ближе я приближалась, тем быстрее понимала, что звук шел совсем не от телевизора.

Я сразу же узнала этот голос.

Он принадлежал моему отцу.

Кровь застыла в моих жилах, и миллион разных мыслей пронесся у меня в голове. Но единственная идея, на которой я сосредоточила свое внимание – это «Мне нужно спасти Хэнка».

Я осторожно выглянула из-за угла, стараясь оставаться в темноте, чтобы меня никто не заметил. Я с опаской заглянула в окно и увидела свой кошмар на яву.

– Старик, просто скажи мне, где она! – кричал мой отец, размахивая оружием прямо перед лицом Хэнка.

Мой отец выглядел как зомби. Я так долго не видела его. «Думаете ли вы, что я… почувствовала, что-то к нему? Нет». Единственное, что я чувствовала, это раскаяние, что с первого раза не убила его.

Но мое сердце встало на защиту человека, заменившего мне родителя, а не на защиту своего биологического отца. Мне был больше дорог тот человек, который сейчас смотрел в лицо смерти и не боялся, и ни за что бы не предал меня.

Хэнк сидел за стойкой в расслабленной позе, всем своим видом показывая, что человек, размахивающий оружием, совершенно его не волновал.

– Я понятия не имею, о ком вы говорите, – без тени сомнения врал Хэнк.

– Не лги мне! – кричал мой отец, направив ствол прямо Хэнку в грудь. – Я пристрелю тебя, – угрожал он.

Хэнк пожал плечами, запихнув в рот арахисовое масло. Его трясущиеся руки – это был единственный признак того, что он боялся.

– Ты собираешься пристрелить беззащитного старика? – спросил Хэнк, смущенно покачав головой. – Я не знаю Мию Ли, и прежде никогда не видел ее. А теперь будь так добр, проваливай из моего мотеля, прежде чем я вызову полицию, – холодно сказал Хэнк.

– Ты лжешь!

Я была просто в ужасе. Мое сердце билось с бешеной скоростью, когда я смотрела на разворачивающуюся рядом со мной сцену. И у меня внутри всё замерло, когда я услышала голос человека, которого я боялась до сих пор.

– Конечно, он врет, – раздался голос позади Хэнка.

Это Фил.

Фил выглядел именно таким, каким я его запомнила, и реакция, которую он у меня вызывал, осталась неизменной – я хотела, чтобы он умер.

Мое сердце в ту же секунду вырвалось из груди. Инстинкт драться, но все же сила воли взяла свое. Я должна была бороться.

Я подкралась ближе к двери и бесшумно достала пистолет из-за спины. Огляделась и стала ждать подходящий момент, чтобы застать их врасплох, иначе Хэнку не жить.

– Ты в курсе, что она безжалостный преступник? Эта девчонка, которую ты защищаешь, – показал Фил ружьем в сторону отца, – она подстрелила его и оставила умирать, – Фил сделал шаг к дедушке, его лысина блестела на свету.

Хэнк только пожал плечами, он храбро смотрел Филу прямо в глаза.

– И ты все равно защищаешь ее? Совершенно незнакомого человека? Ты рискуешь своей жалкой жизнью ради человека, которого ты вообще не знаешь? – недоумевал Фил, почесав пистолетом затылок.

Я смущенно прикусила губу, потому что в его словах была доля правды. Я – незнакомка для Хэнка. Но, когда я посмотрела на него, и его доброе лицо, на морщинистые руки, я видела не незнакомца, а семью. Но, не смотря на это, приехав сюда, я подвергла его жизнь опасности. Из-за моего эгоистического поведения быть нормальной, я подставила его под пулю.

И я должна была исправить это, у меня должно получиться.

Хэнк только усмехнулся, упрямо скрестив руки на груди, что только еще пуще разозлило Фила.

– Это твой последний шанс, – зарычал Фил, одной рукой поправил кобуру, а другой держал Беретту (прим. пер.: англ. Beretta – одна из главных итальянских компаний по производству оружия. Её продукция стоит на вооружении полиции и армии во многих странах мира, широко используется для самообороны гражданскими лицами. «Беретта» известна широким спектром производимого оружия: ружья, винтовки, пистолет–пулеметы, револьверы и пистолеты).

Два человека, разрушившие мою жизнь, стояли передо мной, и ярость, которую я к ним испытывала, нельзя было описать никакими словами. Сейчас или никогда, я подкралась еще ближе, палец лежал на курке. Я прицелилась и была готова стрелять, но на этот раз я бы не промахнулась.

Хэнк непоколебимо стоял на своем и качал головой.

– Убирайтесь из моего дома, чертовы отморозки! – закричал Хэнк, встал и пошел к Филу.

У меня перехватило дыхание, когда Фил нацелился пистолетом прямо в Хэнка, в надежде припугнуть его. Но Хэнку просто надоела эта перебранка, и он смело встретился взглядом с Филом.

– Она – не незнакомец, она – моя семья. Я буду горд, назвать ее своей дочерью, – неожиданно произнес Хэнк. Я была в шоке, он только что подписал себе смертный приговор. – Это дитя принесло в мою жизнь только радость, поэтому… я никогда не скажу тебе, где она, – Хэнк сердито посмотрел на них.

И в эту секунду мое сердце перестало биться, ведь Хэнк пожертвовал своей жизнью ради меня.

Я не сомневалась, что Хэнк знал, что я была здесь, смотрела на него, а он пытался сказать мне «Беги». Но я не могла убежать, ведь Фил не… но он сделал это.

Мое тело среагировало прежде, чем мозг успел обработать информацию, и я выпрыгнула вперед, нацелив свое оружие на Фила, но было уже слишком поздно.

– Не правильный ответ, – усмехнулся Фил и нажал на курок.

Следующие несколько секунд все происходило будто в замедленной съемке, воспоминания о том, как Фил хладнокровно застрелил Хэнка останутся со мной навсегда.

Все мое тело замерло, когда я увидела, как Хэнк с противным звуком упал на пол, а мой отец и Фил смеялись и начали обчищать кассовый аппарат, словно ничего особенного и не произошло, словно они только что не убили невинного человека.

– Тупой, старый ублюдок, – сказал отец, глядя на то, как Хэнк тяжело хватался за воздух. – Ты заслужил это, защищая мерзкую маленькую сучку.

Внутри меня все разрывалось от невыносимой боли, но это не из-за грязных слов отца, его слова для меня ничего не значили. Он – никто для меня.

Боль охватила меня из-за того, что единственный человек на земле, который верил и любил меня, умирал прямо у меня на глазах.

Мои глаза расширились от ужаса, когда я посмотрела на Хэнка, оружие безвольно висело на моей руке. Я видела, как он лежал без движения на полу, кровь покрывала его доброе и милое лицо. Его взгляд был сфокусирован на мне, и медленно свет покидал его глаза, потому что он умирал. Он подарил мне последнюю улыбку, и крошечная слеза скатилась по его щеке. Его глаза закрылись и он… ушел.

НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Т!

Это, безусловно, сон.

Но, когда я ощутила металлический привкус крови, я поняла, что все это реально. Это мой самый страшный кошмар.

Это – мой ад.

Ярость, которую чувствовала, я не могла выразить словами. Неистовый ужасающий крик вырывался из моего горла, когда я устремилась к двери, готовая растерзать этих мужчин за то, что они убили невинного человека. Человека, который умер, спасая меня. Человека, которого я любила.

Мне было все равно, удастся ли мне убить их, но это того стоило. Я хотела смотреть, как эти ублюдки заплатят за смерть Хэнка. Это стоило любых стараний.

Но мой крик и атака сошли на нет, когда чьи-то руки обхватили меня. Одна рука с силой зажала мне рот, другая крепко схватила меня за талию, меня подняли и оттащили в сторону. Я кричала и пиналась, но это было бесполезно, поскольку Куинн сильнее меня. Он унес меня так быстро, что пейзаж просто мелькал перед глазами.

Он толкнул меня к грузовику в сторону водительской двери, потому что понимал, что я отправилась бы прямо к ним, чтобы закончить начатое, и Куинну будет трудно сдержать меня.

– Стоп! – закричал он, когда я предприняла яростную попытку открыть пассажирскую дверь.

Он схватил меня за руку и с силой затолкал в машину. Мы резко выехали со стоянки, так что колеса даже немного забуксовали по гравию. Конечно, мой отец и Фил знали, что их кто-то видел, но знали ли они, что это была я?

Мне все равно.

Мой мозг отчаянно пытался обработать все, что только что произошло, но это было просто невозможно. Я не могла смириться с тем фактом, что Хэнк умер, потому что в этом была виновата я.

Я не нажала на курок и, ясно как день, что это – моя вина. Единственная четкая мысль, которая засела у меня в голове это – они должны заплатить за то, что совершили. Не завтра, не послезавтра, они должны получить за это сейчас.

Куинн одной рукой управляет грузовиком, другой сжимает мою руку, мешая мне вырваться. В моих руках все еще был пистолет, и я сделала самую глупую вещь на этой земле.

– Останови машину! – приказала я, направив на него пистолет.

Куинн вначале посмотрел на меня, потом на пистолет и сердито ухмыльнулся.

– Ты собираешься пристрелить меня? – спросил он, его взгляд метался между мной и дорогой.

Я не знала, на что была способна в таком состоянии, ведь гнев глушил любые рациональные мысли.

Пока я не двигалась, Куинн резко остановил машину, что едва не врезалась в приборную панель.

– Давай сделай это! Чего же ты ждешь? – закричал он.

Куинн повернулся ко мне лицом, схватил пистолет и направил его прямо в свое сердце.

Мои руки затряслись, и слезы застилали глаза, когда я увидела, сколько боли и гнева отражалось в его глазах.

– Давай, Рэд, стреляй в меня! Разорви мое гребаное сердце!

Его слова словно отрезвили меня, медленно я опустила руки, и пистолет упал на сиденье рядом со мной. Я закрыла лицо руками и зарыдала навзрыд. Куинн схватил пистолет, и я услышала, как он бросил его в бардачок.

Я выла как раненый зверь, мой желудок скручивался от нестерпимой боли.

– Они убили его! – плакала я. – Куинн, они убили Хэнка! Он мертв! Он погиб… из-за меня!

Осознание того, что произошло, разрушило все, что было мне дорого, эта рана никогда не зарастет. Я открыла дверь и выплюнула все содержимое желудка не в силах больше держать это в себе. Я остановилась только тогда, когда уже ничего не осталось. Но это не помогло мне. Я хотела выплеснуть наружу всю боль и гнев, пока эти чувства не разорвали бы меня на части.

Куинн был рядом и гладил меня по спине, стараясь успокоить, но я лишь отстранилась от него, потому что не заслуживала такого обращения. Я не заслуживала никакого сочувствия, потому что это я должна была лежать там, в луже собственной крови, а не Хэнк.

– Рэд, достаточно. Нам нужно убираться отсюда, – тихо сказал Куинн, и он все еще гладил меня по спине.

– Нет, – приглушенно сказала я, моя голова все еще была опущена возле двери. – Разворачиваемся. Я найду их. Они заплатят за то, что сделали с Х-Хэн… – но я не смогла закончить предложение, потому что как только я это сделала бы, все тут же стало бы реальным.

– Они заплатят. Я обещаю тебе. Просто доверься мне, пожалуйста. Но сейчас нам нужно убираться отсюда, – прошептал Куинн.

Настойчивость в его голосе испугала меня, ведь это опасное дело и его могли поймать вместе со мной.

Я не допущу, чтобы другой дорогой для меня человек пострадал, поэтому я неохотно влезла обратно в грузовик, стараясь не смотреть ему в глаза. Куинн потянулся через меня и легонько закрыл дверь, пока я смотрела на ночное небо.

– Рэд, – Куинн хотел начать разговор, но я покачала головой, прервав его.

– Поехали, – это все, что я сказала, и к счастью, он подчинился.

* * *

Я была уверена, что почти уснула, потому что когда открыла глаза, неожиданно оказалась в кровати Куинна, завернутой в одеяло.

– Куинн? – хриплым голосом спросила я, пытаясь прояснить взгляд.

– Я здесь, Рэд, – сказал он, упаковывая вещи в сумку.

– Что ты делаешь? – спросила я, с любопытством посмотрев на него, и медленно поднялась.

– Ничего, – ответил Куинн, бросив одежду на пол, и включил свет. – Как ты себя чувствуешь? – спросил он, присев на край кровати.