Текст книги "Александр Попов"

Автор книги: Моисей Радовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

«Изобретение беспроволочного телеграфа – этой первичной формы радиопередачи, – писал В. К. Лебединский, – представляет собой в необыкновенно чистом виде акт претворения научной концепции в жизненно полезное техническое явление» [499]499
  Технико-экономический вестник. 1925. Т. V № 7. С. 465.


[Закрыть].

Для того чтобы дать технике новое средство связи, исследователю, упорно изучавшему труды Герца и его последователей, необходимо было обладать способностями инженера-конструктора. Попов ими действительно обладал, но был больше физиком, чем техником. Известный советский радиофизик Д. А. Рожанский [500]500
  Рожанский Дмитрий Аполлинариевич(1882–1936) – профессор Харьковского университета, затем сотрудник знаменитой Нижегородской радиолаборатории им. В. И. Ленина; член-корреспондент АН СССР, лауреат премии им. А. С. Попова, присужденной ему 31 декабря 1910 года за исследование «О влиянии искры на колебательный разряд конденсатора» (ЖРФХО. 1911. Т. 43. Вып. 2. Ч. физ. Отд. 1. С. 64).


[Закрыть], начавший свою самостоятельную деятельность в качестве ассистента Попова в Электротехническом институте, писал о своем руководителе: «А. С. Попов был не чужд техники, но в гораздо большей степени он все же был физиком, оригинальным и опытным экспериментатором» [501]501
  Александр Степанович Попов в характеристиках и воспоминаниях современников. С. 191.


[Закрыть]. Это особенно ярко выявилось в начале 1896 года, когда он сконструировал аппарат, над которым надо было немедля продолжать работать, чтобы внедрить его в практику. Однако Попов, как и многие физики того времени, оставил все свои изыскания, чтобы изучить открытие Рентгена [502]502
  Рентген Вильгельм Конрад(1845–1923) – немецкий физик; сообщение об открытии им лучей, названных теперь его именем, опубликовал в 1895 году (на русском языке см.: Рентген В. К.О новом роде лучей. М; Л., 1933).


[Закрыть], названное им Х-лучами. Это неожиданное физическое открытие (Рентген открыл совсем не то, что искал) произвело ни с чем не сравнимую сенсацию и было столь поразительным, что буквально не давало покоя ни одному физику, и Попов, конечно, не был исключением [503]503
  В. К. Лебединский, ежегодно печатавший в журнале «Электричество» обзорные статьи о научных достижениях ( Радовский М. И.История первого русского электротехнического журнала (к 25-летию со дня смерти В. К. Лебединского) // Электричество. 1962. Nq 10. С. 85 и сл.), в статье «Успехи науки об электричестве за 1896 г.» писал: «Х-лучи, очевидно, поглощали собой весь импульс электриков за истекший год. Поражающее впечатление, производимое ими на публику, можно объяснить их способностью проникать многие „непрозрачные“ тела и главным образом тело организма и отпечатывать на экране тень скелета живого человека. Значение же их в науке определяется, вероятно, тем, что они еще раз и, кажется, даже яснее прежнего говорят нам о родстве явлений света и электричества» (Там же. 1897. JSfë 1). Именно это обстоятельство и побудило Попова предаться изучению нового открытия, которое, кроме того, с самого начала обещало найти широкое поле практического применения в медицине и технике. 2 февраля в кронштадтской газете появилось следующее сообщение: «Преподавателем Минного офицерского класса А. С. Поповым производятся опыты фотографирования невидимых предметов по способу Рентгена. Результаты опытов, которые нам удалось видеть, обещают быть удачными. В настоящее время снимки представляются не вполне отчетливыми, но есть все основания надеяться на получение желанных результатов, которые, вероятно, могут быть применимы и к военно-морскому делу» (Котлин. 1896. 2 февр). Через четыре дня та же газета сообщала: «Вчера, 5 февраля, мы видели последние снимки, произведенные преподавателем Минного офицерского класса А. С. Поповым при помощи лучей Рентгена… Фотографическая пластинка была заключена в двойном конверте из толстой плотной бумаги черного цвета; снимаемые же предметы: циркули в футляре, ключи, медали, проводники, изолированные бумагою и гуттаперчей, были помещены в бумажной коробке. Несмотря на слабость румкорфовой спирали, пропускавшей ток через трубку, снимки получались прекрасные – очень отчетливые. Для большей уверенности в ясности изображения лучи действовали в течение 40 минут, но срок этот может быть значительно меньше» (Там же. 6 февр.). Оставаясь всю жизнь популяризатором новейших достижений науки, Попов не преминул выступить перед широкой аудиторией с лекцией о столь важном завоевании физики. Дней за десять газета «Котлин» сообщала о предстоящем выступлении Попова (Там же. 17 февр.), а когда лекция состоялась, то в отчете писала: «Вчера в Морском собрании при многочисленном стечении публики была прочитана А. С. Поповым лекция о фотографировании невидимых предметов. С получасовым перерывом лекция продолжалась с 7½ ч. ДО 10 час. вечера» (Там же. 27 февр.). О своих опытах с рентгеновскими лучами Попов сообщил на заседании Физического отделения Русского физико-химического общества 13 февраля 1896 года. На этом заседании с докладом «О источниках исхождения Х-лучей» выступили А. Н. Карножицкий и Б. Б. Голицын. В протоколе записано: «А. С. Попов по поводу этого вопроса описал произведенные им для разрешения того же вопроса опыты, которые, по-видимому, подтверждают, что местом излучения Х-лучей является флуоресцирующая часть трубки» (ЖРФХО. 1896. Т. 28. Вып. 3. Ч. физ. Отд. 1. С. 89). Об опытах Попова упомянул В. К. Лебединский в статье «По поводу опытов профессора Рентгена» (Электричество. 1896. № 6. С. 82).


[Закрыть].

Увлечение Попова рентгеновскими лучами не было, однако, продолжительным, и он вновь обратился к вопросам связи с помощью электромагнитных волн. Он отдавал себе отчет в том, что практическое применение созданного им аппарата не ограничивается областью метеорологии. Современники Попова утверждают, что в военно-морском ведомстве понимали, какое значение может иметь изобретение преподавателя Минного офицерского класса для флота, и решили засекретить это средство связи. Вот почему Попов, докладывая 12 (24) марта 1896 года в Физическом отделении РФХО об усовершенствованной им конструкции, назвал ее «прибором для лекционного демонстрирования опытов Герца» [504]504
  ЖРФХО. 1896. Т. 28. Вып. 4. Ч. физ. Отд. 1. С. 124.


[Закрыть]. По словам присутствовавших на этом заседании В. К. Лебединского, О. Д. Хвольсона и В. В. Скобельцына [505]505
  Скобельцын Владимир Владимирович(1863–1947) – профессор Электротехнического института до 1901 года, затем профессор (и директор) Политехнического института. Скобельцын был одним из первых популяризаторов трудов Попова (см. напечатанный в Почтово-телеграфном журнале (1896. Апр. Отд. неоф. С. 547–549) отчет о докладе В. В. Скобельцына «Прибор А. С. Попова для регистрирования электрических колебаний»).


[Закрыть], на этом заседании Попов демонстрировал беспроволочный телеграф в действии [506]506
  См.: Материалы к истории изображения радиотелеграфа // Т и ТбП. 1926. Т. VII. № 3 (36). С. 247–249.


[Закрыть], и, следовательно, запись в протоколе не отражала всего того, что было показано Поповым. «Когда появился в журнале протокол заседания, – писал В. В. Скобельцын, – меня поразила запись в нем по поводу доклада А. С. – она показалась мне весьма мало отвечающей тому, что на самом деле имело место, и совершенно не отражающей того, что составляло центр интереса показанного. Я ясно помню, что запись, вызвавшая мое недоумение, была именно та запись, которую мы находим в протоколе весеннего заседания 1896 г. Я это помню по последней фразе в скобках, мне казалось тогда, что показанная нам на заседании аппаратура не была вовсе описана в Ж.Ф.-Х.О., и фраза в скобках немало меня тогда озадачила. Это несоответствие так меня тогда удивило, что я спросил Ал. Льв. Гершуна, как это могло случиться. Алекс. Львович в ту пору вел протокол заседания общества, а я видался с ним почти ежедневно в лаборатории. И я ясно помню ответ Ал. Льв. Он сказал мне, что запись в протоколе представляет собою точное воспроизведение того, что сам А. С. Попов написал для внесения в протокол, прося при этом записать в протоколе именно так, как записано: „ничего не изменять и ничего не прибавлять“. Какую цель преследовал Александр Степанович, это ни Ал. Льв. Гершуну, ни мне не было понятно, но желание Попова было точно выполнено» [507]507
  Т и ТбП. 1926. Т. VII. № 3 (36). С. 249.


[Закрыть]. О первой радиограмме Попова речь пойдет далее. Здесь же отметим, что военно-морское ведомство, как мы уже упоминали, имело свои виды на новое средство связи. Но пока бюрократическая машина заработала, прошло немало времени, и лишь в 1897 году начались опыты Попова непосредственно на море.

Глава девятая
ОПЫТЫ НА МОРЕ

Чтобы побудить командование флота оценить по существу новое средство связи, Попову пришлось потратить немало времени и сил. 19 января 1896 года, почти за три месяца до выступления в Физическом отделении РФХО, о котором речь шла в конце предыдущей главы, он прочитал в Кронштадтском отделении Русского технического общества доклад «Прибор для обнаружения электрических колебаний». Текст этого доклада до нас не дошел. О состоявшемся же выступлении Попова известно лишь из отчета того же Кронштадтского отделения РТО [508]508
  Котлин. 1897. 19 янв.; Записки Русского технического общества. 1897. Т. XXXI. № 8/9. С. 21; Морской сборник. 1897. T. CCLXXVIII. № 3. Офиц. отд., прил. 1. Отчет о деятельности Кронштадтского отделения Русского технического общества за 1896 г. С. 1.


[Закрыть].

Начавшееся всеобщее увлечение опытами Рентгена, как мы видели, на некоторое время отодвинуло в сторону все другие работы Попова, но его изобретение уже получило широкое признание. Его аппарат был экспонирован на Всероссийской промышленной выставке и получил премию. О значении же нового средства связи для флота громогласно заговорили лишь в начале 1897 года. Поводом к тому послужила следующая заметка, напечатанная 4 января в газете «Котлин» в разделе «Иностранные флоты».

«Новое открытие в области электричества, сделанное доктором Шундер-Бозе [509]509
  Неверная транскрипция имени Дж. Ч. Бозе.


[Закрыть], возбудило оживленные толки среди английских ученых, показав, что при известных условиях можно видеть невидимое, различать предметы сквозь человеческое тело и непроницаемые предметы, что для зрения нет преград. Профессор Бозе, как сообщают в „Pearson's Magazine“, с помощью придуманных им приспособлений мог передать световые сигналы на расстояние 1500 м сквозь совершенно непрозрачные тела, а затем направил сквозь тело губернатора Бенгалии и капитальную стену электрические вибрации, произведшие выстрел из пистолета, лежащего заряженным в замкнутом со всех сторон помещении. Для морского ведомства открытие Бозе представляет особенно важный интерес. С помощью превращений электрических вибраций в световые колебания, как замечает „Journal des Débats“, представится возможность подавать сигналы в районе нескольких миль без всяких электрических проводов, и тем же путем могут быть предупреждаемы и несчастья на море, так часто случающиеся в туманную погоду. Во всяком случае, нужно выждать более обстоятельных подробностей об открытии профессора Бозе» [510]510
  Котлин. 1897. 4 янв.


[Закрыть].

Эту заметку Попов не мог оставить без внимания, и он тотчас же написал письмо в редакцию газеты, напечатанное под заглавием «Телеграфирование без проводников» [511]511
  Котлин. 1897. 8 янв.


[Закрыть]. Нетрудно видеть, что в опубликованной заметке одна ошибка нагромождена на другую. Как мы видели, весь мир находился под впечатлением, которое произвело открытие рентгеновских лучей; их иногда смешивали с лучами Герца. Нечто подобное имело место и в приведенной заметке. Попов в своем письме в редакцию вынужден был на этом специально остановиться и объяснить: «Электромагнитные волны, действующие в этого рода приборах (грозоотметчике. – М. Р.), не видимы и не ощутимы для человека – они проходят совершенно свободно через непрозрачные для света тела, но только через непроводники или через дурные проводники, но не проходят через металлы. Непосредственной связи между этими лучами и Х-лу-чами, т. е. лучами Рентгена, нет, а эти опыты не имеют ничего общего с видимостью сквозь непрозрачные тела».

Разумеется, не это обстоятельство побудило Попова выступить в печати. Главной причиной было то, что помещенная заметка затрагивала его интересы, так как все, что в ней сообщалось как новинка, было достигнуто им давно и намного превзойдено.

Попов относительно подробно остановился на появившихся в научно-технической и общей прессе сообщениях, имевших отношение к изобретению телеграфа без проводов. Обостренный интерес к этим работам, подчеркивает Попов, вызван выступлением главного инженера английских телеграфов У. Приса [512]512
  Уильям Прис(1834–1913) был широко известен как инженер-электрик; научную карьеру он начал в Лондонском королевском институте под руководством М. Фарадея; в 1882 году, за 15 лет до встречи с Маркони, он был избран членом Королевского общества. В предыстории радио Прис известен предложенным способом передачи сигналов на расстояние без проводов, пользуясь при этом не электрическими колебаниями, а взаимоиндуктивным действием параллельных проводников; об этом он доложил на Третьем Всемирном электротехническом конгрессе. Касаясь вопроса предыстории радио, Попов каждый раз указывал на предложенный Присом способ. Так, на IV съезде железнодорожных электротехников (подробно о нем речь будет ниже) Попов говорил: «Способ основан на взаимном действии параллельных проводников. Этот способ осуществлен Присом, который был натолкнут на эти опыты тем фактом, что прерывистые телеграфные токи в отдельном даже проводнике возбуждают настолько сильные индукционные токи, что можно слышать в телефоне действие телеграфа. Прис пытался воспользоваться этим на практике и на Чикагском конгрессе сделал доклад о достигнутых результатах» (Протокол заседания IV совещательного съезда железнодорожных электротехников, созванного на 15 сентября 1897 г. в Одессе. СПб., 1898. С. 173).


[Закрыть]на съезде Британской ассоциации содействия науке (The British Association for Advancement of Science) с заявлением, что приехавший недавно в Англию итальянец Маркони [513]513
  Маркони Гульельмо(1874–1937) – итальянский изобретатель. В 1896 году приехал в Англию и запатентовал там аппарат для передачи радиосигналов. В дальнейшем Маркони внес значительный вклад в развитие радиотехники. В конце жизни вернулся в Италию; во времена фашистской диктатуры Б. Муссолини был сенатором и президентом Академии наук.


[Закрыть]привез с собой аппарат, посредством которого можно передавать сигналы на расстояние без проводов. Еще раньше Прис прочел лекцию в Электротехническом обществе; она не была опубликована, но о ней появились сообщения в печати, причем не только в английской. В этих сообщениях указывалось, что Прис во время лекции демонстрировал опыты с аппаратом Маркони, однако не показывал его устройства, которое сохранялось в тайне.

О работах же Бозе Попов знал не из вторых рук, а по первоисточникам, так как за специальной литературой он тщательно следил. К его услугам была богатая библиотека Минного офицерского класса, постоянно пополнявшаяся новинками и всеми сколько-либо заметными электротехническими журналами. В своем письме Попов, ссылаясь на подлинные факты, осветил действительное положение вещей. «В октябрьских номерах английского журнала „Nature“, – писал он, – есть отчеты о заседаниях Британской ассоциации. На одном из заседаний демонстрировался прибор Ш. Бозе для изучения электрических волн [514]514
  Nature. 1896. Т. 54. № 1046. Р. 567.


[Закрыть]. По этому поводу Прис сообщает об опытах, производимых английским телеграфным ведомством при участии известного телеграфного инженера Кемпе над прибором Маркони. Опыты передачи сигналов с помощью Герцевых электрических волн происходили на большой площади Salisbury Plain и доходили до расстояния 1¼ мили; кроме этого, он упоминает об опытах, произведенных на отдельных холмах, не указывая расстояния».

«Прибор Бозе описан в Лондонском журнале „Electrician“ в октябре нынешнего года [515]515
  Попов имеет в виду мемуары Бозе «On a complete apparatus for the study of the properties of electric waves», представляющие собой реферат сообщения на Британской ассоциации и напечатанные в журнале «The Electrician» (1896. T. 37. С. 788 и сл.). Впервые о своих работах Бозе сообщил в статье «On polarisation of electric rays by double refracting cristals» (Journal of the Asiatic Society of Bengal. 1896. T 64. 4. 2. С 291–296); статья перепечатана в журнале «The Electrician» (1895. T. 36. С. 289–290). Рус. пер. см.: Бозе Дж. Ч.Избранные труды по экспериментальной физике. С. 5.


[Закрыть]. Прибор представляет видоизменение подобного же прибора О. Лоджа (О. Lodge), демонстрированного еще в 1894 г. Сам Лодж, присутствовавший в упомянутом выше заседании, признал прибор проф. Бозе более компактным и менее капризным по сравнению с его прибором».

Поскольку газета ни единым словом не обмолвилась о работах, проведенных в Кронштадте и увенчавшихся гораздо более важными результатами, о которых докладывалось не только в столичных научных организациях, но и в Кронштадтском отделении Русского технического общества [516]516
  Газета «Котлин» начала издаваться в феврале 1896 года; упомянутое выступление Попова состоялось 19 января того же года. Об этом другая газета – «Кронштадтский вестник» писала в день заседания Кронштадтского отделения: «В пятницу, 19 января, в Кронштадтском отделении Русского технического общества состоится сообщение преподавателя Минного офицерского класса А. С. Попова „О приборе, обнаруживающем электрические колебания, и опыты с электрическими лучами“. Это сообщение имеет большой научный интерес» (1896. 19 янв.).


[Закрыть], Попов решил напомнить о фактах, так непростительно оставленных вне внимания газеты.

Сообщив опубликованные в научной литературе сведения об аппарате Бозе, он писал: «Подобный прибор, на том же принципе основанный, был устроен мною в 1895 г. В апреле этот прибор был демонстрирован в заседании Физического отделения Русского физико-химического общества и в специальном собрании метеорологов, так как мой прибор может служить для регистрирования электрических колебаний, происходящих в атмосфере во время гроз, а также и слабых электрических возмущений, случающихся в зимнее время».

В своем письме Попов отмечает, что его аппарат с успехом применяется уже второй год на метеорологической станции Лесного института и что грозоотметчик был экспонирован в 1896 году на Всероссийской промышленной художественной выставке и получил там премию.

Главный интерес представляет то место письма Попова, которое свидетельствует о широте его взглядов на возможность практического применения электромагнитных волн. «Мой прибор, – указывает он, – отвечает звонком на электрические волны, и с ним можно производить все опыты, описанные в № 3 газеты „Котлин“, т. е. произвести выстрел, взрыв и т. п., – все, что может сделать энергия электрического тока, потому что в этом приборе электрическая волна действует на телеграфное реле, а при помощи реле можно ввести в цепь какую угодно постороннюю энергию».

В заметке, помещенной в газете «Котлин», указывалось на возможное новое средство связи в морском деле. Это больше всего, разумеется, интересовало кронштадтскую газету. Между тем основная идея применения электромагнитных волн для целей телеграфирования без проводов была высказана Поповым во время демонстрации его грозоотметчика. Попов соблюдал присущую ученому-исследователю осторожность; тем не менее высказанные им мысли, чуждые широковещательных обещаний, содержат определенное указание на практические возможности применения его изобретения в морском ведомстве в ближайшем будущем. «Сигнализация электрическими лучами, – указывал Попов, – подобна оптической и звуковой, сигналы могут быть направлены по преимуществу в одном направлении или же одновременно во все стороны. В пределах одной мили сигнализация и сейчас возможна. Глаз для электрических лучей существует удовлетворительный, теперь мы должны обратить внимание на источник электрических лучей; существующие до сих пор вибраторы Герца по сравнению с световыми источниками очень слабы… Действие тумана на электрические волны не было наблюдаемо, но многое заставляет ожидать значительного ослабляющего действия тумана, а потому можно ожидать существенной пользы от применения этих явлений в морском деле как для маяков, так и для сигнализации между судами одной и той же эскадры».

Обеспечение флота беспроводными приборами связи требовало предварительных опытов в несравненно более широких масштабах, нежели те, которые выполнялись Поповым в лаборатории или в саду Минного офицерского класса. Для того чтобы приступить к таким опытам, нужны были средства и притом весьма значительные – вначале сам Попов не имел представления о их размере и испрашивал обычно ничтожно малые суммы. Кроме того, чтобы проводить опыты беспроволочного телеграфирования непосредственно на море, вначале между кораблем и берегом, а затем и между кораблями, необходимо было разрешение начальства. Нужно было заинтересовать не только научные, но и широкие морские круги.

Опубликование цитированного выше письма было первым шагом. Затем 31 марта 1897 года Попов выступил в Кронштадтском морском собрании с публичной лекцией о возможности телеграфирования без проводов по предложенному им способу [517]517
  Материалы… С. 233.


[Закрыть]. Из дошедших до нас известий видно, что выступление Попова привлекло внимание высших чинов флота и увенчалось блестящим успехом. Вот что записано в отчете об этой лекции: «При большом стечении публики, состоящей из гг. адмиралов, генералов и офицеров всех родов оружия, дам, частных лиц и учащихся, вчера прочитана преподавателем Минного офицерского класса А. С. Поповым лекция „О возможности телеграфирования без проводников“. Опыты, которыми была обставлена лекция, прошли удачно и вызвали большой интерес в слушателях. Лектор, время от времени знакомящий кронштадтскую публику с новостями по электричеству, был награжден дружными аплодисментами» [518]518
  Котлин. 1897. 1 апр.


[Закрыть].

Проект Попова был встречен сочувственно и одобрен в высших инстанциях. Об этом свидетельствует следующий рапорт заведующего Минным офицерским классом главному инспектору минного дела: «Преподаватель М. О. К. А. Попов предложил свой труд для производства предварительных опытов по телеграфированию без проводов в бóльших размерах, чем он производил до сего в кабинетах класса. При этом г. Попов заявил мне, что производство этих опытов в принципе одобрено Вашим превосходительством, и потому просил моего ходатайства перед Вашим превосходительством об отпуске ему, г. Попову, на расходы по тем опытам авансом из сумм Технического комитета до трехсот (300) рублей под его расписку и отчет» [519]519
  РГАВМФ. Ф. Минного офицерского класса. Д. 108—1897. Л. 8.


[Закрыть].

Инспектор минного дела – им был тогда Н. И. Скрыдлов [520]520
  Николай Илларионович Скрыдловзанимал пост инспектора минного дела с 1894 по 1898 год; с 1900 по 1902 год – главный командир Черноморского флота, после гибели адмирала С. О. Макарова – командир Тихоокеанской эскадры, впоследствии член комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования.


[Закрыть]– сам решить этот вопрос не мог и обратился к управляющему Морским министерством [521]521
  Морское министерство формально возглавлялось кем-нибудь из членов царской фамилии – тогда это был великий князь Алексей Александрович, дядя Николая II, – фактически же всеми делами руководил управляющий Морским министерством; пост этот с 1896 по 1903 год занимал вице-адмирал Павел Петрович Тыртов (1836–1903).


[Закрыть], который и разрешил выдать Попову запрошенную сумму «на расходы по опытам электрической сигнализации без проводников между судами эскадры» [522]522
  РГАВМФ. Ф. Минного офицерского класса. Д. 108—1897. Л. 28.


[Закрыть]. Еще до получения этих ассигнований заведующий Минным офицерским классом исходатайствовал у главного командира Кронштадтского порта разрешение Попову производить опыты в Военной и Средней гаванях [523]523
  РГАВМФ. Ф. Минного офицерского класса. Д. 108—1897. Л. 26.


[Закрыть].

Главный командир предоставил в распоряжение Попова для опытов свою яхту «Рыбка». Его адъютант Берлинский в 1925 году, в связи с начавшейся подготовкой к празднованию тридцатилетия радио, напечатал свои записки, опубликованные в журнале «Друг радио» под заголовком «Воспоминания командира яхты „Рыбка“ б. военмора А. И. Берлинского, на которой 30 лет тому назад производил первоначальные опыты изобретатель беспроволочного телеграфирования А. С. Попов» [524]524
  Друг радио. 1925. № 5–6. С. 6.


[Закрыть].

«Александр Степанович, – рассказывает Берлинский, – поставил на „Рыбке“ свои несложные, простые приборы, состоявшие из металлического абажура – приемника с медными проводами, устанавливаемого на яхте на передней мачте, примерно на 14 футов (около 4 м) от палубы, и ящика на корме, к которому шли провода от абажура с мачты; отправитель энергии – второй металлический абажур – устанавливался на стенке у ворот Средней гавани, и яхта то приближалась, то отходила от ворот. Александр Степанович вел опыты единолично, персонально, никто ему не помогал. Я, как командир, был занят исключительно маневрированием судна и не мог отвлекаться опытами, так как место это очень бойкое, фарватер узкий, и то и дело приходилось давать дорогу буксирам, проходящим мимо, или входящим в гавань судам. Опыты эти протекали всегда у профессора А. С. удивительно удачно, видно было, что для него все ясно, что он шел по правильному пути уверенно, не терялся, не искал, а сохранял всегда добродушную ласковость, простоту и исключительную скромность, скажу больше – застенчивость» [525]525
  Александр Степанович Попов в характеристиках и воспоминаниях современников. С. 156–157.


[Закрыть].

За опытами на яхте «Рыбка» последовали испытания в более широких масштабах, уже на боевых судах. Здесь, как и во всех последующих опытах, Попову помогал П. Н. Рыбкин; в его записках мы находим дополнительные сведения к тому, что содержится в отчетах о произведенных работах. Воспоминания помощника Попова особенно ценны тем, что восстанавливают обстановку, в которой производились первые работы по применению беспроволочной связи на флоте, и указывают, какими средствами были достигнуты первые результаты; здесь же названы и места, где ставились опыты. К этому надо добавить, что в летние месяцы, когда опыты на море были в самом разгаре, Попову, занятому обязанностями на Нижегородской ярмарке, приходилось уезжать из Кронштадта, и Рыбкин был предоставлен самому себе, пользуясь, конечно, указаниями своего руководителя, с которым он не переставал переписываться; часть писем Попова Рыбкин поместил в своих мемуарах. Все эти материалы являются незаменимыми источниками как для жизнеописания изобретателя радио, так и для истории внедрения нового средства связи в военно-морском флоте.

Рассказы о первых опытах на море Рыбкин начал с освещения подготовительных работ к ним; они начались сразу же после получения отпущенных кредитов. Сообщенные сведения не очень пространны, но все же относительно подробно знакомят с аппаратурой и приемами, применявшимися на начальном этапе беспроволочного телеграфа в действии. «Подготовительные работы, – писал Рыбкин, – начались с выработки вибраторов Герца. Вибратор малой мощности состоял из двух шаров диаметра 30 см, соединенных между собою и разрезанных посредине стержнем. Опыты, произведенные в Кронштадтской гавани, дали для такого вибратора дальность 300 сажен при искре около одного сантиметра. В этих опытах чувствительная трубка заключала в себе железный порошок. Дальнейший успех дала несколько изменённая конструкция трубки. Мелкий стальной бисер, насыпанный вместо железного порошка, значительно поднял чувствительность приемной системы, и то же расстояние в 300 сажен было легко получено при искре в 4–5 мм. Теперь для увеличения дальности осталось еще одно средство – увеличить мощность вибратора. Второй вибратор большой мощности имел вместо шаров особой формы диски диаметром немного меньше одного метра. Искровой промежуток в новом вибраторе был устроен между двумя шляпками диаметром 10 см, причем искра, как и в первом вибраторе, происходила в масле… Для первых опытов вибратор большей мощности был установлен в особой будке около так называемой Лазаретной пристани на острове Тейкар-сари. Приемная станция устанавливалась на специально назначенном для опытов паровом катере. Эта станция состояла из приемного провода длиною около 4 сажен, чувствительной трубки, введенной в цепь двух элементов, и вольтметра Карпантье. По отклонению этого вольтметра и обнаружилась работа передатчика. Многочисленные испытания при этих условиях установили наибольшую дальность около 3 верст» [526]526
  Рыбкин П. Н.Изобретение радиотелеграфа // Говорит СССР. 1935. № 9. С. 11–12.


[Закрыть].

Приступая к опытам на море, Попов разработал обширную программу работ, поставив перед собой на первом плане, как он писал, ряд задач [527]527
  Отчет об опытах электрической сигнализации без проводников, произведенных на Минном отряде в кампанию 1897 г. (РГАВМФ. Д. 108– 1898. Л. 48–52).


[Закрыть]. Первой из них было добиться увеличения расстояния, на котором можно посылать сигналы. Над этой задачей ученый работал в течение зимы, предшествовавшей летней кампании. За это время ему удалось повысить чувствительность приемного аппарата в пять-шесть раз, и теперь его внимание было обращено главным образом на передающее устройство, которое было описано Рыбкиным. Столь же важной была вторая задача – добиться надежности и постоянства действия аппаратов, обнаружить влияние внешних (атмосферных) условий на «дальность и исправность действия сигнализации». К числу следующих первостепенных задач относилось и влияние специфических военно-морских условий, в которых беспроволочному телеграфу приходилось действовать. Задача эта была им сформулирована так: «Испытать действие приборов в судовой обстановке с целью определить влияние на сигнализацию металлических частей судна, найти наивыгоднейшее помещение приборов на судне и вообще определить те особенности, которые потребуются для приборов, назначенных к употреблению на судах».

В начале июня 1897 года аппаратура была готова, и в середине месяца можно было начать опыты [528]528
  См. донесение Рыбкина заведующему Минным офицерским классом в кн.: А. С. Попов. Сборник документов. К 50-летию изобретения радио. Л., 1945. С. 75.


[Закрыть], но в это время Попов должен был уехать в Нижний Новгород. Опыты, как уже отмечалось, проводил Рыбкин, вначале в Кронштадтской гавани между крейсерами «Россия» и «Африка», а затем на Транзундском рейде в Выборгском заливе между учебным судном «Европа» и крейсером «Африка». Дальность передачи удалось увеличить с 300 сажен (0,6 километра) до 5 верст (6 километров).

По свидетельству Рыбкина, опыты завершились установкой радиотелеграфного сообщения между учебным судном «Европа» и крейсером «Африка». Этим результатом Попов остался чрезвычайно доволен. В письме своему помощнику (24 июля 1897 года) он писал: «Очень обрадован я был Вашим последним письмом. Если бы ничего больше не было получено в нынешнем году, то для интереса зимних опытов достаточно» [529]529
  Рыбкин П. Н.Десять лет с изобретателем радио… С. 34.


[Закрыть].

Подводя итоги опытов, комиссия, назначенная Главным морским штабом и состоявшая из Попова, Рыбкина и заведующего Минным офицерским классом Васильева, писала: «Наибольшие расстояния достигаются увеличением энергии волны; величина же этой энергии определяется размерами вибратора и действующей разностью потенциалов, в свою очередь обусловливаемой мощностью индукционной спирали и длиной разрядной искры в вибраторе. При данном вибраторе и при данной длине искры всегда получались одни и те же максимальные расстояния, если состояние погоды было одинаково, что доказывало очень ценное свойство приборов: постоянство чувствительности приемника и постоянство мощности источника волн. Дальность сигнализации из сравнительных опытов оказалась, кроме того, чувствительно зависящей, как и следовало ожидать, от высоты вертикального проводника, принимающего волну на станции получения сигнала. Наибольшая дальность, достигнутая с береговой станции, помещенной на высоте 1 сажени над уровнем воды, при передаче на катер с приемной мачтой 4 сажени, была 3 версты. Когда, впрочем, станция отправления была помещена на верхнем мостике транспорта „Европа“, стоявшем на якоре, а приемный аппарат на крейсере „Африка“, причем длина приемной проволоки достигала 8 саженей, то расстояние, определяемое по положению „Африки“, бывшей на ходу, достигало 5 верст (3 миль)» [530]530
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 96–97.


[Закрыть].

Во время первых опытов на море тщательно изучалось влияние атмосферных условий и условий внутри судовой оснастки на успешность передачи и приема радиосигналов. Опыты убедительно показали неблагоприятное действие грозовых разрядов и даже грозового облака, которое служит серьезной помехой, так как они являются источниками электромагнитных волн, отмечаемых радиоприемником. Точно так же было обнаружено и пагубное действие влажности воздуха на изоляцию вибратора. Это было легко устранено устройством закрытых приборов, которые были помещены внутри рубки. Для морского флота, пользовавшегося до того в открытом море только оптической сигнализацией, особенно важно было знать, насколько применимо новое средство связи в туман и дождь, исключающие нацело возможность пользоваться оптическими сигналами. Попов и поставил перед собой задачу выяснить, «влияет ли состояние атмосферы (дождь, туман и т. п.) на распространение волн», – для этого делались опыты во время проливного дождя и очень частого мелкого дождя [531]531
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 96–97.


[Закрыть].

Опыты убедили в том, что «для успешного действия между станциями достаточно, чтобы непосредственно между вибратором и приемной проволокой не попадались вертикальные проводники; проводники же, расположенные по соседству, не препятствуют. Взаимное расположение приборов можно определить так: нужно, чтобы от вибратора была видна приемная проволока. Ослабляющее действие промежуточных проводников неоднократно проявлялось во время опытов. Так, например, когда суда, стоящие на якоре, располагались на створе мачт, то приходилось приемную проволоку переносить на бак или на ют, смотря по положению судна» [532]532
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 96–97.


[Закрыть].

В 1897 году были сделаны дальнейшие важные наблюдения беспроводной связи на море, которые нашли практическое применение лишь спустя десятилетия. В отчете указано на обнаруженное явление рассеяния и отражения электромагнитных волн от металлических предметов. В нем мы читаем: «Во время опытов между „Европой“ и „Африкой“ попадал крейсер „Лейтенант Ильин“, и если это случалось при больших расстояниях, то взаимодействие приборов прекращалось, пока суда не сходили с одной прямой линии» [533]533
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 98.


[Закрыть]. А следующий пункт отчета современными радиоспециалистами [534]534
  Берг Л. И.Современная радиоэлектроника // Правда. 1955. 11 апр.


[Закрыть]расценивается как первая творческая мысль в деле радионавигации: «Применение источника электромагнитных волн на маяках в добавление к световому или звуковому сигналам может сделать видимыми маяки в тумане и в бурную погоду: прибор, обнаруживающий электромагнитную волну звонком, может предупредить о близости маяка, а промежутки между звонками дадут возможность различать маяки. Направление маяка может быть приблизительно определено, пользуясь свойством мачт, снастей задерживать электромагнитную волну, так сказать, затенять ее» [535]535
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 99.


[Закрыть].

Этим наблюдением воспользовался адмирал С. О. Макаров в 1904 году во время Русско-японской войны, издав приказ, в котором говорится: «При определении направления можно пользоваться, поворачивая свое судно и заслоняя своим рангоутом приемный провод, причем по отчетливости можно судить иногда о направлении на неприятеля. Минным офицерам предлагается произвести в этом направлении всякие опыты» [536]536
  Цит.: Бренев И. В.Пути развития радиолокации. Л., 1948. С. 5.


[Закрыть].

В отчете Попова содержатся сведения о стоимости производимых опытов. Оказывается, что первоначальные кредиты были утроены, и ассигновано было 900 рублей, фактически же расходы (сюда не вошла стоимость аппаратов, изготовленных в мастерских Минного офицерского класса) превысили эту сумму на сто с лишним рублей. Конечно, то, что имел в своем распоряжении Маркони, проводивший в это время в Англии опыты в весьма широких масштабах, в несколько раз превышало отпущенные Попову кредиты. Питомец Минного офицерского класса, ученик Попова И. Г. Энгельман, один из первых русских морских радистов, давший первый обзор деятельности Попова во флоте [537]537
  Еще при жизни Попова Энгельман написал краткое руководство по беспроволочной телеграфии ( Энгельман И. Г.Беспроволочный телеграф. СПб., 1905).


[Закрыть], подводя итоги опытов в летнюю кампанию 1897 года, писал: «Считаю нелишним подчеркнуть то обстоятельство, что полученные результаты должны быть признаны вполне благоприятными, если принять во внимание, что А. С. израсходовал лишь до 900 рублей, пользуясь многими приборами Физического кабинета Минного офицерского класса, тогда как Маркони уже в этом году издержал до 6000 рублей» [538]538
  Энгельман И. Г.Деятельность А. С. Попова по устройству беспроволочного телеграфа во флоте. Доклад, читанный в заседании Физического отделения Русского физико-химического общества 24 января 1906 г. // ЖРФХО. 1906. Т. 38. Вып. 1. Ч. физ. Отд. 1. С. 15.


[Закрыть].

Изложив ход работ и результат сделанных наблюдений, комиссия в конце отчета сформулировала выводы, вытекающие из добытых результатов. Прежде всего подчеркивалось, что легко достигнутое увеличение расстояния с десятков метров до нескольких километров позволяет надеяться, что в дальнейшем расстояние будет еще в большей степени увеличено. При этом отмечалось, что, по литературным данным, правда противоречивым, в Италии дальность передачи достигла 18 километров. «Полученные результаты, – считала комиссия, – позволяют уже применить изобретение Попова в качестве способа сигнализации на эскадрах, конечно в пределах расстояний, которые удалось достигнуть в эту первую летнюю кампанию. Но то, что уже достигнуто, может вполне быть применимо для сообщения между отдельными фортами в укрепленных районах, где расстояния не превышают 5–8 км. Этот способ допускает употребление как обычной азбуки Морзе, так и цифровой системы». При всем том комиссия не преминула подчеркнуть: «Все до сих пор сделанное может рассматриваться, как первый шаг в этом направлении. Продолжение опытов очень желательно, так как детали приборов могут быть усовершенствованы только при постоянных контрольных испытаниях» [539]539
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 99.


[Закрыть].

Соображения комиссии были одобрены в вышестоящих инстанциях, и в течение зимы 1897 года Попов разрабатывал новые аппараты для телеграфирования без проводов в следующую кампанию [540]540
  Отчет А. С. Попова об опытах телеграфирования без проводников в кампанию 1898 г. С. 109.


[Закрыть]. На заседании Морского комитета по минному делу 17 марта 1898 года было принято решение: «Продолжать дальнейшие опыты сигнализации без проводов, приближаясь к условиям практического применения этого способа для целей военно-морского дела, в частности и для мореплавания вообще» [541]541
  Отчет А. С. Попова об опытах телеграфирования без проводников в кампанию 1898 г. С. 102.


[Закрыть].

Материалов, отражающих работы, которые проводились в кампанию 1898 года, сохранилось гораздо больше, нежели о предыдущей кампании. Опубликован «Журнал испытаний телеграфа без проводов в Минном отряде в кампанию 1898 г.» [542]542
  Отчет А. С. Попова об опытах телеграфирования без проводников в кампанию 1898 г. С 102–105.


[Закрыть]. Кое-что напечатано и из эпистолярного наследия Попова. Так, в письме Ф. Я. Капустину, датированном 16 декабря 1895 года, ученый писал: «Прежде всего я займусь специальными делами: прибором для записи гроз. Существенных изменений в нем не понадобилось, и прибор, установленный в Лесном в 1895 г., до сих пор работает вполне исправно. Но при устройстве нового прибора можно воспользоваться некоторыми деталями, введенными собственно в телеграфные приборы» [543]543
  Отчет А. С. Попова об опытах телеграфирования без проводников в кампанию 1898 г. С 105.


[Закрыть].

О работе над усовершенствованием своего аппарата Попов говорил в записке «Об опытах телеграфирования без проводников, произведенных в кампанию 1898 г. на Минном отряде» [544]544
  Изобретение радио А. С. Поповым… С. 112.


[Закрыть]. Сущность этих усовершенствований изложена в цитированном выше письме и в приложенном к нему чертеже: «Молоточек звонка ударяет по каучуковой палочке К,на которой и укреплена непосредственно чувствительная трубка ABс помощью разрезанной резиновой трубочки. Самая палочка крепится на пружине Mи, кроме того, за шнурок резиновая трубка привязывается еще сверху к точке Q.Таким образом трубка легко подвижна, но почти не имеет колебаний после удара молоточка. Звонок лучше взять в закрытом металлическом ящике, в продаже есть теперь такие под названием „Виктория“. Перо может быть соединено последовательно и параллельно со звонком… Цилиндр лучше 12-часовой. Для уменьшения искры и вообще колебаний, вызванных самоиндукцией, очень полезно параллельно электромагнитам ввести свинцово-алюминиевую пару в растворе квасцов. При таком направлении тока, когда алюминий окисляется, пара совершенно не пропускает тока и не мешает действию электромагнита, а для экстратока пара представляет свободный путь [545]545
  Это первое известие о том, что А. С. Попов уже пользовался электрическим выпрямителем в своих экспериментах.


[Закрыть]. Таким образом, исчезновение тока происходит столь же плавно, как и нарастание. Присоединять пару лучше непосредственно к концам обмоток электромагнита. Поверхность алюминия должна быть очищена. В чувствительной трубке хорошо употреблять вместо опилок мелкий стальной белый бисер» [546]546
  А. С. Попов. Сборник документов… С. 105–106.


[Закрыть].