Текст книги "Какого биджуу я теперь волшебник?! (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Часть 1. Глава 13. Неудачник

1 сентября 1991 г.

Шотландия, Школа магии и волшебства «Хогвартс»

– Крэбб, Винсент! (Crabbe, Vincent) – выкрикнула Минерва МакГонагалл, которая встретила нас-первокурсников, отвела в «комнату ожиданий» и теперь проводила «церемонию распределения». Восьмерых уже распихали по четырём факультетам: троих на Хаффлпафф, троих на Рейвенкло, по одному на Гриффиндор и Слизерин.

Крупный парень подошёл к табуретке, на которой с помощью страшной говорящей шляпы происходило определение кому куда. Я покосился на Малфоя, которого оттесняли от остальных два «телохранителя», теперь один из них примерял на себя замусоленный головной артефакт.

Похоже, это и были Гойл и Крэбб, я мельком их видел, когда рыскал по пятому вагону в безуспешной попытке найти своего бледного аристократа. Я даже эту потерянную жабу Тревора нашёл, а Драко – нет. Ниндзямэн, чтоб его… Похоже, в каком-то туалете отсиживался, или его домовик прикрыл.

Рядом со мной теперь благодарно сопел Невилл Лонгботтом, тот самый пухлик жабо-потеряшка. Когда Тревора нашли, я уже озверел с голодухи, Невилл отвёл меня в своё купе, без намёков поделился едой, которую ему дали в дорогу. Я в ответ дал ему парочку сладостей. Так мы и познакомились. В итоге я ещё хотел пройтись по поезду, но похоже, что рыжий староста растрепал по всем вагонам, что я тот самый Гарри Поттер, а потом ещё и пальцем указал на меня, когда мы в коридоре встретились, причём практически всё сводилось к словам: «вот, друг моего брата – Гарри Поттер». После такого мне буквально не давали проходу. Так что поговорить в поезде с Драко нам так и не удалось. Да даже найти его не вышло. Я глубоко проникся способностью Драко к скрыту, далеко пойдёт.

– Слизерин! – взревела шляпа, определяя моего заочно знакомого Винсента на факультет «зелёно-серебристых». Тот обернулся на Малфоя, а потом пропал с поля зрения – ушёл к столу, за которым располагался народ с седьмого по первый курс. Перед этим туда же определили пухленькую девочку, имя которой я прослушал. Драко тем кусочком щеки, который я видел, был бледен и, казалось, ушёл глубоко в себя. Он не шевелился, не крутил головой, не вытягивал шею, пытаясь увидеть церемонию, как большинство первокурсников, только чуть вздрагивал, когда шляпа выкрикивала факультеты.

Потом была девчонка с забавным именем Фэй. После ещё двоих пацанов с фамилиями на «F», которых распределили на Хаффлпафф и Гриффиндор, вызвали второго малфоевского телохранителя:

– Гойл, Грегори! – тот покинул свой пост, оставив Драко, я хотел подойти, но не вышло – слишком тесно, а я неудачно был зажат среди народа. Интересно, сколько тут фамилий с «G» до «М» и успеет ли народ немного рассосаться, чтобы я мог дойти до Малфоя?

– Слизерин! – почти без промедления направила крепыша-Гойла говорящая шляпа.

– Голдштейн, Энтони! – вызвала следующего МакГонагалл. Этого распределили на Рейвенкло.

– Грейнджер, Гермиона! – та прямо сорвалась с места и побежала. Так не терпится, что ли?

– Пусть бы её на Хаффлпафф или Рейвенкло отправили, – пробормотал стоящий передо мной Рон. Я даже не ожидал такого.

– Это с чего вдруг?

– Просто она зубрилка, я не люблю таких, – безапелляционно заявил рыжий.

– Гриффиндор! – выкрикнула шляпа, и Рон покраснел, как мне показалось – от досады.

– Гринграсс, Дафна! – светловолосая девочка протиснулась через толпу и вышла в зал.

– Слизерин! – раздалось оттуда через пару минут.

– Ещё один слизняк, – проворчал Рон. – Точнее, слизнячка.

– Ещё неизвестно, куда ты попадёшь, – не удержался я. Тем временем, вызвали ещё девчонку, которую определили на Хаффлпафф, пропустив в фамилиях «Н» и «I».

– Ли, Сью! – я встрепенулся, услышав эту фамилию.

Толстобровика «гения тренировок» звали Рок Ли. И фамилия точно не английская! Да и актёр Брюс Ли из половины просмотренных с братом и Пирсом восточных боевиков тоже Ли! Я высмотрел мелкую чернявую девчонку, как нарочно подстриженную очень похоже на Рока Ли – коротко, вроде это «каре» называется по-местному. У неё были узкие глаза, точно такие же, как у «японцев» и людей с востока. Это, кстати, меня, когда я такое «обнаружил», вообще поразило.

С такой внешностью «похожих на японцев» у нас были единицы. У Саске был «миндалевидный» разрез глаз, но они всё равно были большие, он из-за таких красивых глаз, белой кожи и чёрных как смоль волос считался супер-красавчиком – типа классное сочетание всего, гармония и бла-бла-бла. Те, у кого кожа была тёмной, вроде Ируки-сенсея, уже не так популярны были, а вот при виде засранцев-красавцев Учиха девчонки из трусов выпрыгивали.

Тут же люди востока отличались желтоватым цветом кожи, а глаза у них в большинстве своём как щёлочки, хоть и были «миндалевидные». Самое прикольное, что тут такие, каким я был в своём мире, считались чуть ли не эталоном красоты. Тогда как я особой популярностью из-за бестолковой внешности не пользовался. Вот и пойми людей. Я-то поначалу думал, что гарантированно буду красавчиком, так как похож на Саске, но в итоге оказался ближе к «просто симпатичным», впрочем, это понятно – глаза-то зелёные и кожа от загара довольно смуглая. Думаю, по Учиха и здесь бы все сохли. С другой стороны, тот же блондин Малфой по местным меркам «просто милашка». Это пока он мелкий, а потом точно войдёт в ряды «красавчиков». То ли жизнь полна насмешек, то ли я такой неудачник.

– Рейвенкло! – определила шляпа девочку Ли.

– Лонгботтом, Невилл, – вызвала пухлика МакГонагалл.

В первых рядах захихикали.

– Вы видели, он чуть не упал?! – зашептались девчонки. – Какой неловкий!

– Гриффиндор!

– Ничего себе, – протянул Рон, скривившись. Он всю дорогу, пока мы плыли на лодках к замку, сверлил взглядом Лонгботтома, но, похоже, не знал, к чему у него придраться. Разве что сказал, что тот похож на его крысу – такой же толстый и неуклюжий, но как-то удачно перевёл всё в шуточки и «я же по-дружески», что и не подкопаешься.

– МакДугал Мораг… Подожди… – МакГонагалл отчего-то сбилась.

– Смотрите, смотрите, этот Невилл прямо со шляпой к столу Гриффиндора убежал! Ой, не могу, – тихо перешёптывались в первых рядах, пока выходила вызванная девчонка.

Быстро же к «М» перешли, у нас в классе было человек шесть с фамилиями на «L». Я снова попытался протиснуться к Малфою, но все сгрудились как раз передо мной. Ладно, чего переживать. Я же знаю, куда он поступит. Туда же, куда и я собираюсь. Не хочу я играть в игры Хигэканэ, и отклонение от намеченной схемы сразу раскроет его планы относительно меня. Да и быть поближе к так называемым «врагам» и «последователям Тёмного Лорда» будет хорошо. У меня будет как минимум пара лет, чтобы попытаться набрать уже своих сторонников. От моей харизмы и техник воздействия на сознание ещё никто не уходил. А если это ещё и с зельями совместить… Тут и Снейп-сенсей под боком будет. Он, как я выяснил хитросплетения и соединил обрывки разрозненной информации, одновременно является деканом Слизерина, тем самым «Ужасом Подземелий», преподавателем зельеварения и крёстным Драко. Так что никому можно не говорить о нашем знакомстве ещё до школы – познакомимся заново через Малфоя, да и вообще, если он будет моим деканом, то само собой знакомство выйдет…

– Хаффлпафф! – отправила какого-то светловолосого пацана распределительная шляпа.

– Малфой, Драко! – вызвала МакГонагал.

Драко медленно, с достоинством вышел, сел на табурет, и ему водрузили на голову артефакт.

Прошла минута, другая.

– Чего так долго-то? – буркнул Рон.

– Гриффиндор! – гаркнула, разорвав образовавшуюся тягучую тишину, шляпа.

– Чё?! – это мы одновременно с Роном сказали, и, похоже, с половиной первокурсников. В зале послышался шум, рокот толпы, даже улюлюканье.

– Тихо! – громко сказал мужской голос, и снова наступила тишина. В этой тишине чётко разнеслись шаги по каменному полу. Было слышно, как скрипнул, кажется, стул, который отодвинули, чтобы сесть.

– Продолжайте, Минерва, – распорядился тот же голос. Похоже, что я услышал директора Хигэканэ.

– Кхм… да. Мун, Лили! – вызвала следующую претендентку МакГонагалл.

А у меня в голове рушился весь мой великолепный план, достойный гения Шикамару. Что за хрень, Драко, мать тебя за ногу?! Да его на этом факультете, в котором учатся четверо, точнее, пока трое Уизли и всякие «наши», которые «победили»… Малфою же жизни не будет. Три хвоста мне в печень! А если узнают, что Снейп-сенсей, тот самый «Ужас», его крёстный? Чёрт, а что скажет Снейп-сенсей?! Почему же всё пошло…

Чёрт!

Кажется, я понял.

Всё из-за тебя, Поттер, стратег ты доморощенный! Я слишком понадеялся на то, как всё произошло в том мире, не учёл желания Драко, которому я пообещал дружбу. Наверное, он уговаривал шляпу отправить его на факультет «красно-золотых». Потому что иначе не сможет со мной дружить. Враждующие факультеты и то, что сказал Уизли. Чёрт! Он вполне мог подслушать у купе, что там мне за рамен Перси на уши вешал. И сделал свои выводы. Что я точно отправлюсь на этот грёбанный Гриффиндор! К тому же туда отправилась и Грейнджер, и предположительно – «Ронни», и пухлик-Невилл, с которыми мы вместе в лодке плыли до школы через озеро.

Если бы я его нашёл в поезде, то успокоил бы и мы зачислились на Слизерин, как я и планировал. Но… Я всё-таки чёртов неудачник.

– Гарри, ты разве не слышал? – Рон толкнул меня в бок и вывел из глубокой задумчивости. – Иди, твоя очередь. Удачи, друг.

– Ты, верно, смеёшься, – пробормотал я, решительно направляясь к табуретке.

Зал, в который я вышел из закутка ожидания, был огромным. Четыре длинных стола, за каждым из которых располагалось навскидку человек по шестьдесят-восемьдесят разных возрастов. Больше всех за столом с ало-золотыми гербами и знамёнами. Все ученики были в чёрных мантиях, мы в эту «школьную форму» переоделись по сигналу машиниста прямо в поезде. Разного цвета были только галстуки и значки. Мой галстук пока был серым, помощница мадам Малкин сказала мне, когда я забирал форму, что он поменяет цвет, когда меня примут на какой-то факультет. Народ пырил на меня и шушукался. Не все в поезде успели разглядеть Гарри Поттера. Некоторые даже некультурно пальцами показывали.

– Садись, Гарри, – улыбнулась мне профессор МакГонагалл, держащая в руках шляпу.

Я присел на табуретку и зал скрылся, потому что шляпа упала на глаза. Впрочем, все звуки тоже как отрезало и темнота была везде, хотя веки я и не подумал зажмурить. Интересный эффект, словно в подсознание попадаешь или во внутренний мир.

– Вижу, ты очень любознательный… – раздался тихий голос. – Есть и смелость, и хитрость, и ум неплох, о, ты и талантлив очень… – продолжил говорить голос, а я ощутил примерно такое же чувство, когда ко мне Саске во внутренний мир попадал.

– Ты уже знаешь, куда я должен попасть, – ответил я. – А про себя я и так всё знаю.

– Гриффиндор! – зашевелилась шляпа на моей голове, темнота рассеялась, и я увидел каёмку света.

– Молодец, Гарри! – с чувством сказала МакГоналалл, которая сняла с меня говорящий головной убор.

– Ага, я такой, – кисло ответил я, под шквал аплодисментов с Гриффиндорского стола, которые начали вопить что-то вроде «Поттер с нами», «с нами Избранный!», подошёл и сел рядом с чуть сгорбленным Драко.

– Ну и свинья же ты, Малфой! – сквозь зубы сказал я, тихо, чтобы нас не слышали. – Где ты был, чёрт тебя дери? Из-за тебя теперь вдвоём, как дебилы, не на Слизерине.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– И сядь ровно, ты же аристократ, – прошипел я почти на парселтанге. – И нечего лыбиться, дурачина белобрысая.

– А меня отец прибьёт, – весело и невпопад сказал он.

– Будет в очереди после меня, – устало пробормотал я. – Есть хочется. Будешь шоколадную лягушку?

– Ага.

Часть 1. Глава 14. Новые знакомства

2 сентября, 1991 г.

Шотландия, Хогвартс

– Уизли, Рональд! – позвала рыжего к табуретке МакГонагалл.

Тот вышел какой-то слегка зеленоватый, то ли волновался, то ли просто голоден. Поезд прибыл в Хогсмид в десять часов вечера, как и сказала нам та продавщица сладостей. Пока все выгрузились, пока всех первокурсников отвели по темноте к озеру и усадили на лодки – уже было половина одиннадцатого, плыли мы около тридцати минут, то есть добрались до сверкающего огнями замка к одиннадцати. Больше часа было распределение, так что, ещё когда начали подходить к букве «R», я почувствовал, что перевалило за полночь и наступило второе сентября.

Было время немного оглядеться и посмотреть на учителей. Снейп-сенсей выглядел очень недовольным и кидал гневные взгляды на Драко, да и на меня – тоже, а потом ушёл в глухой игнор, видимо, чтобы не палиться о нашем с ним знакомстве перед ребятами и учителями. Драко, когда его крёстный перестал сверлить взглядом, осторожно выдохнул. Это ещё что, у нас впереди встреча со всем ало-золотым факультетом. Я прекрасно помню, как плохо там относились к Гарри.

Хигэканэ-Дамблдор был таким же, как я его помню по колдографиям в газете. Невероятно длинный и кривой носяра, сломанный в двух местах, на котором водружены чуть затемнённые очки-половинки без оправы. Круглые голубые глаза. Длиннющие белоснежные волосы и борода, в конец которой вплетены те самые бубенцы. Странной лилово-синей расцветки одежда и богато украшенный колпак в блёстках, словно он звездочёт из сказки. Сидел Хигэканэ в центре учительского стола на здоровенном золотом троне, который значительно возвышался относительно остальных стульев.

– Гриффиндор! – объявила шляпа Рону.

Мы с Драко переглянулись. Я втайне мечтал, чтобы рыжего отправили на другой факультет, но куда там. Все снова захлопали, словно к ним второй Избранный попал. Рон целенаправленно держал курс на меня, но рядом сидел Невилл, а с другой стороны – Драко. Возле Малфоя-то был свободный стул, но туда Рон явно не хотел. В итоге его дилемма была решена тем, что он сел за стол напротив меня, между своим братом-старостой и Гермионой.

– А когда дадут поесть? – протянул младший Уизли, с голодным блеском посмотрев на пустые тарелки, расставленные перед нами. – Ух ты, неужели они золотые?

– Нет, конечно, – шикнула Гермиона, которая сидела напротив Драко. – Просто позолота. Посуда относительно лёгкая. Тихо, там последнего мальчика вызывают.

– Забини, Блейз! – вызвала МакГонагалл темнокожего паренька.

– О, я с ним в поезде познакомился, – немного оживился Малфой и тихо сказал мне: – Вроде ничего так, чистокровный, интересный и умный парень. На Слизерин хочет поступать…

– Гриффиндор! – через минуту молчания объявила шляпа.

– На Слизерин, говоришь? – ехидно прошептал я. А этот Блейз невозмутимо снял с себя распределительную шляпу, отдал ту МакГонагалл, направился прямо к нам и сел по левую руку от Драко.

– У нас чёртова дюжина первачков, – сказал Перси Уизли прищурившись, поглядывая на Малфоя. – Больше всех в этом году.

– Ага, похоже, Гриффиндор обворовал Слизерин на трёх человек, – прикрыв рот, шепнул я в сторону Драко. Блейз тоже услышал и тонко улыбнулся.

– Я подумал, что наследнику Малфой, который показался мне неплохим собеседником и человеком, может понадобиться моя помощь. И это будет неплохо. Не всё ли равно, на каком факультете учиться, если хорошо учиться? – также тихо подал голос Блейз. – Не в этом ли преимущество быть последним в списке, чтобы выбрать, с кем ты хочешь общаться все последующие семь лет учёбы?

Я вытаращился на него. Ничего себе, какой продуманный парень! Впрочем, в его словах и интонации не чувствовалась какая-то жажда наживы или что-то подобное, скорее, он с умом подбирал себе друзей. И расчухал весь расклад, пока всех распределяли.

– А ты, что ли, тоже из этих, из аристократов? – спросил Рон у Блейза, пока директор начал всех поздравлять с поступлением в волшебную школу. Блейз смерил его взглядом тёмных глаз и многозначительно промолчал.

– …Прежде, чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо, – сказал директор, и я напрягся.

Как-то очень похоже на кодовую фразу, которой пользуются менталисты, чтобы «активировать» заложенные ранее знания или порядок действий. Чем-то вроде такого пользовался знаменитый кукольник Сасори. Делал особые ментальные закладки и печати подчинения в подсознании детей и подростков в своей деревне, и не только в своей, а после произнесения кода они превращались в людей послушных ему. Вместе эти слова вряд ли будут сказаны в таком порядке. Надо запомнить на всякий случай. «Олух, пузырь, остаток, уловка». Остекленевший взгляд Перси, который пялился на учительский стол, меня ещё больше напряг.

– Какой-то он странный, – пробормотал Драко и пихнул меня в бок. – Ты чего не ешь? Говорил, что голоден.

– Да, положить тебе жареной картошки, Гарри? – встрепенулся Перси и строго посмотрел на Малфоя: – Директор Дамблдор гений! Он лучший волшебник в мире!

Может, он так себе на лояльность заколдовывает?

На столе «как по волшебству» появились различные блюда с едой. Кувшины с тыквенным соком. Много мяса: гора стейков, свиных отбивных, бекона, сосисок, нарезанный толстыми кусками ростбиф. Из гарниров: варёная и жареная картошка, горох, морковь. Стояли соусники с подливками, кетчупом и майонезом. Тётя Петунья тоже делала воскресный йоркширский «капающий» пудинг из жидкого теста, которое выпекается под истекающей жиром бараниной.

Я поднял взгляд, осматривая снедь и выбирая, что бы съесть, и обмер, потому что сидящий напротив меня Рон ел… нет, не ел, а жрал. На пудинг он сложил отбивных, залил всё подливкой, всё это измельчил до однородной массы и пихал ту в себя, закусывая жареной сосиской. На щеках были подтёки, и жевал он свою еду громко чавкая. Тётя бы в обморок упала от такого зрелища. Я частенько участвовал в конкурсах по поеданию рамена и вообще был довольно хорошо знаком с кланом Акимичи, которые славились габаритами и способностью есть всё время, но это было что-то с чем-то.

– Фто? – заметив мой взгляд, спросил Рон, брызнув частицами пудинга изо рта.

– Рон, – спокойно сказал я. – Никогда больше не садись напротив меня. По крайней мере, пока не научишься есть нормально и с закрытым ртом.

Посчитав разговор оконченным, я наконец выбрал, что хочу съесть ростбиф и варёную картошку, и принялся за еду. Драко мелко резал отбивную и аккуратно кушал, ему явно повезло, что Рона от него закрывали высокие кувшины с тыквенным соком. Или он так специально их перед собой поставил?

– Твоя еда неплохо выглядит, – завис надо мной призрак кудрявого дядьки в трико, как у Рока Ли, и со странным воротником, похожем на волнистую тарелку.

Очередная насмешка судьбы: в прошлой жизни я был единственным шиноби, который видел привидений. В детстве и юности жутко их боялся, из-за чего надо мной постоянно потешались друзья. Потом как-то прошёл этот страх. После разрушения Конохи Пейном я помог нескольким призракам обрести покой. А потом, когда мы плыли на остров Черепахи, столкнулся с одним мальчиком-юнгой, который даже не понимал, что он давно мёртв, как и корабль, на котором он всё чистил и убирал, и окончательно понял, что призраков бояться глупо. Как оказалось, все волшебники видят и умеют говорить с призраками, а в замке Хогвартса – большое скопление привидений, когда мы вошли, нам встретилось штук двадцать полупрозрачных мужчин и женщин.

– Благодарю, сэр, – кивнул я. – Вы хотите присоединиться к пиру?

– О, нет, – призрачный дядька вздохнул. – Я не ем вот уже четыреста лет. В еде у меня нет никакой необходимости, но мне её не хватает. Кстати, я не представился. Сэр Николас де Мимси-Порпингтон, к вашим услугам. Я привидение башни Гриффиндор.

– Я знаю, кто ты! – Рон прервал наше знакомство, когда я хотел представиться в ответ. – Мои братья рассказывали о тебе! Ты – Почти Безголовый Ник!

Кажется, от такой фамильярности призрак оскорбился.

– Я бы предпочёл, чтобы вы называли меня сэр Николас де Мимси! – холодно ответил он Рону.

– А что значит «почти безголовый»? Как это «почти безголовый»? – перебили привидение во второй раз.

Я посмотрел на любопытного светловолосого паренька, которого вызывали как раз перед крепышом-Гойлом, как-то на «F» его фамилия. Как можно быть «почти безголовым», я прекрасно себе представлял.

– Вот так! – дёрнул себя за левое ухо призрак, чтобы показать малоаппетитные подробности. Похоже, что шею ему рубили не менее тридцати раз. Всё так искромсано. Что за мясник с тупым топором пытался отделить ему голову?

Те, кто сунули нос посмотреть, что там за «почти безголовость», побледнели.

– Кого я вижу за гриффиндорским столом? Неужели это Малфой, потомок Арманда Малфоя, которого я знал при жизни? – внезапно оказался у нас с Драко за спиной ещё один призрак, который до этого ошивался возле стола Слизерина.

Грудь и живот призрака покрывали серебристые пятна, как я догадываюсь – это вроде призрачной крови. Что примечательно, кажется, при жизни его ещё и глаз лишили, потому что глазницы были пустыми и там горели зеленоватые мертвенные огоньки. Голос призрака был довольно жутким и хрипящим, словно он говорил, выталкивая из себя кровь. Слышал такое…

– Кровавый барон? – ахнули наши старшекурсники. – Призрак Слизерина подошёл к Малфою!

– Здравствуйте, сэр, – учтиво пробормотал Драко, совсем не обрадованный таким вниманием. – Да, моего далёкого предка действительно звали Армандом…

– Что ж, – Кровавый барон, видимо, понял, что слегка шокировал весь Гриффиндор своей вежливостью. – Как-нибудь я расскажу тебе, каким сорвиголовой был твой предок, мальчик.

– С-спасибо, сэр, – выдавил Драко.

* * *

Поздний ужин закончился в половину второго ночи, после весь засыпающий на ходу от усталости факультет собрали в шеренги, и мы потащились в башню Гриффиндора, вход в которую оказался на восьмом этаже замка. Также, по ходу продвижения к ней, выяснилось, что лестницы в Хогвартсе все двигаются, некоторые надо ждать, к некоторым говорить пароль, а то и нажимать тайные рычаги. Портреты и картины, которыми почти сплошь и до потолка были увешаны стены замка, оказались условно живыми. Люди на них не только шевелились, как на колдографиях, но и разговаривали и могли перебираться с одной картины на другую. В общем, впечатлений была масса.

Директор в конце «пира» задвинул про технику безопасности, о начале учёбы, что нельзя колдовать на переменах, хотя всё это нужно говорить с утра, а не когда у всех глаза слипаются. Что-то про то, что какая-то часть коридоров закрыта и там запрещено появляться. Я надеюсь, они знак повесят или ленту оградительную, а то я даже не запомнил, где это, да и пока расположения коридоров и крыльев в школе не знаю, куда именно «ходить не надо», а карт нам не выдали. Потом ещё пели гимн и, наконец, отпустили отдыхать. По мне так все эти мероприятия проводить надо на свежую голову, а не после одиннадцати часов в поезде. Что мешает всех покормить, отправить спать с дороги, а утром уже распределять? Организация какая-то хреновая у этих волшебников.

К тому же старшие ученики факультета нас обогнали и ушли раньше, так что мы остались на попечении двух старост – Перси и ещё девчонки.

На восьмом этаже мы подверглись нападению ещё одного привидения, которое левитировало в воздухе костыли. Что интересно, это привидение могло стать невидимым, а когда по требованию Перси показалось, то оказалось непрозрачным: плюгавеньким толстым человечком в цветастой одежде, ночном колпаке и бабочке на шее. Ещё у Пивза – как назвал его Перси – был очень большой рот и крупные зубы, а глаза как маленькие угольки.

Наконец мы остановились перед ростовым портретом крупной женщины в розовом платье, которая попросила у нас пароль. Я даже удивился, надо же.

– Капут драконис, – сказал Перси, и портрет отъехал в сторону, открывая дыру в толстой стене. Сложилось впечатление, что это какой-то пролом от круглого орудия, который впоследствии решили сделать входом.

Мы забрались внутрь помещения, которое Перси обозвал «Общей гостиной». Всё было в ало-золотых цветах.

– Так как у нас пять девочек и восемь мальчиков, то девочки поселятся в женской спальне, а парням полагается две, заселитесь по четыре человека, – сообщил нам старший Уизли. – Ваши вещи, которые вы оставили в поезде, должны принести в комнаты домовики, располагайтесь.

– Я с Драко, Блейзом и Невиллом, – быстро сказал я, сориентировавшись. – Идёмте, ребята!

Невилл, который снова так удобно подвернулся, возражать не стал. Мы оперативно заняли комнату с четырьмя кроватями.

– Прости, тебе придётся занять другую спальню, тут больше нет мест, – сказал я, закрывая двери спальни перед лицом ошарашенного Рона.