Текст книги "Любовь викинга (ЛП)"
Автор книги: Мишель Стайлз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Хререк облизнул губы.
– Мне нечего сказать. Ты достойный лидер. Я бы не осмелился потеснить тебя, ты сам знаешь. Вспомни Константинополь.
Смешанное чувство отвращения и разочарования заполонило Бранда. Нет. Хререк не хотел действовать напрямую. Он собирался подорвать его авторитет мелкими пакостями и дождаться, пока кто-нибудь другой не предъявит права на лидерство, чтобы потом переметнуться на его сторону. К его горлу подкатила тошнота от вероломства этого плана.
– Зато мне есть, что сказать! – Бранд швырнул фибулу наземь. – Какого наказания заслуживает тот, кто нарушил клятву?
– Смерти! – в один голос произнесли норманны.
– Возможно, я не расслышал тебя, Хререк. Спрашиваю еще раз. Зачем ты пошел на конюшню? Или станешь отрицать, что это твоя фибула?
Хререк упал на колени. Трусость и страх проступили на его лице.
– Клянусь молотом Тора, я не замышлял ничего дурного. Это была глупая шутка. Я напился и решил, что ты посмеешься вместе со мной. Когда мальчишка открыл рот, я сам собирался признаться. Ты обязан мне верить.
Он засмеялся, но никто его не поддержал.
– Это была просто шутка, Бранд. Только не говори, что ты утратил свое знаменитое чувство юмора! – взмолился Хререк. – Мы же столько раз шутили с тобой вместе. Успокойся. Никто ведь не пострадал.
Бранд еле сдерживался, чтобы не выплеснуть свою ярость наружу. Ему хотелось выхватить оружие и снести предателю голову с плеч. Нужно взять себя в руки. Смотреть на все это, как на игру в тафл. Один неверный шаг, и он потеряет все.
– Нет. Ты хотел, чтобы я перестал доверять нортумбрийцам. Ты хотел, чтобы я наказал невиновного. Ты обвинил леди Эдит и потребовал, чтобы ее выпороли. – Бранд ударил кулаком о кулак, обретая контроль над собой. – И все по причине того, что вчера тебе помешали затащить в постель женщину. Ты оскорбил фелаг. Это неоспоримо. В моей дружине нет места воину, который неверен клятвам и способен на мелкую месть.
Хререк побелел. Воины, стоявшие возле него, начали расступаться, словно тот был болен заразной болезнью. Бранд не смотрел на Эдит. Он был перед нею в долгу. Если бы не ее упорство, он наказал бы невинного человека, а Хререк тем временем продолжал бы плести за его спиной козни.
– В память о твоих прошлых заслугах, Хререк, я проявлю милосердие. Пусть леди Эдит выберет тебе наказание, раз ты пытался свалить вину на нее.
Хререк поднялся на ноги. Его глаза тускло блеснули.
– И это твое милосердие?
– Ты хочешь сразиться со мной за право лидерства?
Хререк нервно облизнул губы, оглянулся по сторонам и понял, что остался один.
– Нет. Я не хочу с тобой драться, Бранд Бьернсон. Клянусь, этого больше не повторится. В память о нашем славном прошлом, умоляю тебя, не лишай меня жизни, после того как ты столько раз спасал ее.
С легкой улыбкой на губах Бранд поклонился Эдит. Она утверждала, что умело правит поместьем. Пришла пора проверить, хватит ли ей характера, чтобы разобраться с настолько сложной ситуацией.
– Вам слово, леди. Как вы считаете, стоит ли убить этого человека, как того требует наш закон?
Он ждал ее ответа, надеясь, что не ошибся в этой женщине. Наконец она медленно покачала головой.
– Смерть слишком благородное наказание для такого проступка. Говорите, он был бравым воином?
– Одним из лучших у Хальвдана. Сражался, не жалея себя. Благодаря его бдительности мы узнали о том, что мятежники
нарушили перемирие.
Она кивнула, понимая всю сложность возложенной на нее задачи. Мысленно Бранд молился о том, чтобы она приняла правильное решение.
– Тогда пусть его доставят к Хальвдану с письмом о том, что случилось. Пусть король решает его судьбу.
Хререк упал на колени.
– Да благословят вас боги, леди.
Бранд взглянул на нее с некоторым изумлением. Он ждал, что Эдит приговорит Хререка к порке, памятуя о том, как он требовал для нее сотню плетей. Но если отправить Хререка королю, это решит все проблемы.
– Свяжите его, а после отвезите в Йорвик. Отныне он – проблема короля, а не моя. Хререк слишком ценный воин, к тому же я не хочу проливать кровь на этой земле. Леди Эдит приняла решение, и я поддерживаю его.
Его приказ был незамедлительно выполнен, и Хререка увели. Выбрав для конвоя двоих, не слишком дружных с его бывшим товарищем воинов, он распорядился, чтобы они сопроводили того в Йорвик.
Когда толпа разошлась, Бранд позволил себе немного расслабиться. Хререк не успел нанести большого урона его положению, но впредь стоит быть более бдительным. Он поморщился. С потерей Хререка ему придется самому заниматься тренировкой воинов, пока на это место не найдется достойная замена.
Он перевел взгляд на стоявшую в стороне Эдит. Ее алые губы были чуть приоткрыты. Ветерок играл ее юбками, обрисовывая соблазнительные изгибы. Он прогнал наваждение. Сейчас не время отвлекаться. Свои дела с леди Эдит он решит позже. Не заговаривая с ней, он вернулся в замок, чтобы пролистать ее амбарные книги, как планировал накануне.
Глядя, как он уходит, Эдит сжала кулаки. Если Бранд думает, что может презреть их новый договор, то он сильно заблуждается. Преступника изобличили. Пусть и не благодаря ей, но он обязан выполнить свою часть сделки.
Может быть, теперь он понимает, что управлением поместья должна заниматься она. Иначе она сойдет с ума от безделья.
Не давая себе времени на раздумья, она направилась прямиком в зал. И замерла на пороге, увидев, что Бранд сидит за столом и с самым внимательным видом изучает ее записи.
Он кашлянула, и он поднял голову.
– Пришли позлорадствовать? – Он перевернул страницу.
– Нет. Чтобы поблагодарить вас за то, что выслушали Годвина. Вы нашли преступника, но потеряли человека, который был вашей правой рукой. Не верится, что ваши люди готовы были приговорить его к смерти за этот проступок.
– Я сам знаю, что произошло. Я был там. – Немного нахмурившись, он провел пальцем по странице. – Вы были не вполне честны со мной относительно той соленой трески, верно? Тут написано, что вы распорядились выбросить рыбу. Вы и впрямь не доверяли своему мужу.
– Так вы умеете читать? – приоткрыв рот, спросила Эдит, но удивление быстро сменилось гневом. Он выставил ее дурочкой. Она считала себя умнее его, но он смекнул, что записи помогут ему вычислить ее тайники.
– Не хуже вашего. – В его смеющихся глазах не было и тени раскаяния. – Когда люди не вполне честны, это помогает сэкономить время.
Она села на скамью, пытаясь собраться с мыслями. Бранд Бьернсон умеет читать. Наверное, вчера он изрядно позабавился, слушая, как она со снисходительным высокомерием зачитывает ему записи из амбарных книг. А она-то считала его полуграмотным варваром. Эдит покачала головой. Что же, поделом ей.
– Надо было сказать мне вчера.
– Чтобы испортить все веселье? Ну уж нет. Вы с таким превосходством демонстрировали мне свою грамотность.
– И насколько хорошо вы читаете?
– Получше многих книжников. Кстати, писать я тоже умею. – Он сложил руки на столе. – Мне не нужен помощник, чтобы управлять поместьем, леди Эдит, коль скоро я намерен тут задержаться. Я устал скитаться по миру и сражаться за чужих королей. Пришло время сменить меч на плуг.
– Но войны никогда не прекращаются. Король призовет вас снова.
– У Хальвдана есть и другие воины. Я же останусь здесь, чтобы поддерживать мир на этих землях.
Она стиснула пальцы.
– Мы же с вами договорились.
– И вы получили бы награду, если бы выполнили свою часть уговора.
– Если бы? – Эдит скрестила руки на груди, пытаясь унять ярость, которая пульсировала у нее в венах. Сперва он ввел ее в заблуждение насчет своего умения читать, а теперь заявляет, что она остается его наложницей!
– На кону стояла ваша свобода против вашего золота. Условием было, что преступника разоблачите именно вы. – Он сложил кончики пальцев. – Но раз он все же найден, то так и быть. Я не стану требовать свое золото.
– Как благородно с вашей стороны, – процедила она.
– Так и есть. Похоже, мы с вами зашли в тупик. В нашем споре нет победителя.
– Но я… По крайней мере, я помогла! Без моего вмешательства Годвин не заговорил бы.
– Зная этого мальчишку, я не сомневаюсь, что в итоге он пришел бы ко мне сам и признался. – Он поднял бровь. – Хотите поспорить?
Эдит вздернула подбородок, не в силах оправиться от удара. Несмотря на то, как все обернулось, она остается его наложницей. Скоро он узнает, насколько никчемна она в этой роли. Это лишь вопрос времени.
– То есть, наш прошлый договор остается в силе, – медленно сказала она, не в состоянии выговорить слово «наложница». – О том, что я должна спать в вашей постели, и все такое прочее.
– А что, эта перспектива вас не возбуждает?
Эдит провела кончиком языка по пересохшим губам. Не возбуждает? Да она в ужасе от одной только мысли! И вместе с тем мечтает о его поцелуях. Что с нею творится?
– Нисколько.
Сейчас он уличит меня во лжи, подумала она.
– Жаль, – сказал Бранд и перевернул страницу.
– Вам в самом деле жаль? – Она сложила руки в замок. – А по-моему, вы просто хотели меня унизить. Вы были уверены, что я откажу вам, и теперь жалеете, что навязали себе соглашение, которое у вас нет никакого желания исполнять.
– Зачем вы приписываете мне свои измышления?
– Разве я не права? У меня нет иного объяснения вчерашним событиям.
В его глазах промелькнуло странное выражение.
– Хоть и непреднамеренно, но вы помогли мне раскрыть предательство Хререка до того, как он успел нанести настоящий ущерб. – Бранд захлопнул книгу. – Это дорогого стоит. Вы заслужили свою награду.
– Значит, я больше не обязана быть вашей наложницей? – Эдит закусила губу. Внутреннее ликование сменилась непонятной печалью. После их утреннего поцелуя ей хотелось вновь почувствовать силу его объятий, вкус его губ на своих губах.
– Можете спать спокойно. – В его глазах блеснул огонек. – Насколько я понял, в монастырь уходить вы не планируете, поэтому можете считать себя моей помощницей… по крайней мере, первое время. Ну что, полегчало?
Сердце подпрыгнуло у нее в груди. Он не сошлет ее в монастырь. Он разрешает остаться в замке, как она и хотела! И пусть он не обещал оставить ее в покое, когда пройдет это «первое время», она решила пока не волноваться о будущем.
– Вы серьезно?
Его глаза заискрились, словно озерная гладь под лучами летнего солнца.
– Я не делаю необдуманных предложений.
– Ясно.
– Но я рассчитываю на вашу помощь в любое время, если вдруг таковая понадобится. И днем, и ночью.
Она рассмеялась.
– Вряд ли вам понадобится моя помощь ночью.
Он пожал плечами.
– Таковы мои условия.
Волоски на ее шее встали дыбом. Он что-то замышляет. Эдит поспешила выбросить из головы подозрения. Неважно, главное, что их первое соглашение так и не вступило в силу, словно его никогда и не было. Бранд никогда не узнает, насколько она скованна и неумела в постели.
– Хорошо, я их принимаю. – Эдит протянула руку. – Отныне я сплю у себя и не обязана ублажать вас.
Его горячие пальцы сомкнулись на ее ладони, посылая вверх по руке трепетную волну. Ее щеки горели, и она знала, что он прекрасно осведомлен о своем воздействии на нее.
– Я… Я скажу Хильде о нашем новом соглашении, – едва дыша, проговорила она. – Сейчас же.
Его улыбка стала шире. Прерывая затянувшуюся ласку, он отпустил ее руку. Она тут же притянула ее к груди, но ощущение, оставшееся от его прикосновения, не исчезло.
– Зачем? – волнующим голосом спросил он.
– Чтобы она освободила мою кровать.
– Хорошая мысль. Мне бы не хотелось, чтобы вы делили постель с кем-то еще. – Он склонил голову. – Приятных вам снов, Эдит.
Она сделала осторожный шажок к выходу.
– Еще рано ложиться. Просто хочу предупредить кузину заранее.
– Рано? Вроде бы сегодня ночью вы плохо спали. Отдохните. Кто знает, что принесет нам вечер.
– Надеюсь, ничего, кроме покоя.
– Хотелось бы верить. – Он сделал паузу, и на его щеке образовалась лукавая ямка. – Что же еще нужно ночью, как не покой.
Слыша за спиной его смех, она поспешила выйти из зала. Все вышло, как она и планировала, но долгожданного облегчения это не принесло. Наоборот, ей казалось, что она только что заключила сделку с самим сатаной.
Глава 7.
Пригубив медовухи, Бранд наблюдал, как в зал, где началась вечерняя трапеза, горделиво входит Эдит. Вместо того чтобы сесть рядом, она расправила свои синие, с серебристым отливом юбки, и заняла место на некотором отдалении от него. Ее волосы были непокрыты, и держалась она с поистине королевской грацией.
Он улыбнулся про себя. Все идет по плану. Прежде чем овладеть ею, он познает ее разум. Бранд не сомневался, что рано или поздно их отношения закончатся постелью. О браке с Эдит, конечно, не шло и речи. Он давным-давно выбрал себе жену – послушную и домовитую, почитавшую его слово, как закон. Эдит была совсем не похожа на девушку, которую он оставил в Норвегии. Скорее она напоминала валькирию.
Он вспомнил, с какой страстью она откликнулась на его утренний поцелуй. Пусть пока пребывает в уверенности, что отныне не является его наложницей. Так или иначе, но она будет принадлежать ему.
Эдит совершила ошибку, согласившись на его условия. Но пока что ей ни к чему знать об этом. Он возьмет ее… в свое время. Сейчас же ему было интересно, каким будет ее ответный шаг в установившейся между ними игре.
Подозвав слугу, Бранд откашлялся, убедившись, что его голос прозвучит громко, и многозначительно посмотрел в сторону, где сидела Эдит. Она оживленно беседовала со Старкадом, одним из его воинов. Так. Незачем ей выслушивать его шутки. За ним и так увивается больше женщин, чем есть звезд на небе.
– Скажи леди Эдит, что ей не пристало развлекаться с моими воинами. Ее место возле меня.
Услышав его, она покраснела и быстро встала. Синее платье оттеняло ее глаза.
– Я сочла, что вы захотите пообщаться со своими друзьями. Некоторые из них вполне интересные собеседники.
– Раз вы теперь моя помощница, то сидите рядом со мной. – Он решил пропустить мимо ушей намек на то, что его она интересным собеседником не считает. Глупости. Он может быть не менее остроумным, чем Старкад. – Вы должны быть поблизости на случай, если мне понадобится совет или помощь. Иначе какой смысл в вашем новом статусе.
– Попытаюсь учесть это на будущее. – С естественной грацией она опустилась на скамью возле него. – Я не хотела прогневать вас.
Бранд нахмурился, смутно осознавая, что этот раунд она безо всяких усилий оставила за собой.
* * *
Пока длилась трапеза, она почти ничего не ела и разговаривала с ним с преувеличенной любезностью. Как он ни старался спровоцировать ее дерзкими вопросами, ее голос продолжал звучать отстраненно и вежливо.
– Вы говорили, что умеете играть в тафл. С отъездом Хререка я потерял своего самого опасного противника, – сделал Бранд последнюю отчаянную попытку расшевелить ее, когда в конце трапезы она встала, собираясь уйти.
Она села обратно.
– Неужели никто из ваших…
– Мои люди слабые игроки. А в вас я чувствую потенциал.
Она мгновенно подобралась, но продолжала сидеть, опустив глаза долу и избегая встречаться с ним взглядом.
– Умею. Отец научил меня. – Ее голос звучал нарочито бесстрастно.
– Но вы давно не практиковались. Муж и в этом не оправдал ваших ожиданий? – предположил он. – Не мог обыграть вас?
– К сожалению, он считал тафл исключительно мужским развлечением. Тем не менее, я играла неплохо.
– Вам нравится побеждать.
– Поражение не приносит радости.
– Полностью с вами согласен.
Она подняла глаза, и он уловил в ее взгляде едва заметную тень уязвимости.
– Почему вас интересует, играю ли я в тафл?
– Хочу сыграть с вами и проверить ваши способности. – Он кое-как поборол искушение накрыть ее руку своей. Она не скажет ему спасибо. Пока. В ее глазах застыло смятенное выражение. – Мне интересно, насколько моя помощница смыслит в стратегии.
– Когда? – Она склонила голову набок.
– Здесь и сейчас. – Он подал знак, и один из воинов взялся за лютню. – Сыграй нам что-нибудь, Старкад. «Сагу о Рагнаре», например.
– В ней поется об Элле и его казни через «кровавого орла», – с легким содроганием произнесла Эдит имя короля, во многом виновного в том, что десять лет назад их покорили норманны.
– Вы его знали?
– Нет, но отец был о нем невысокого мнения.
– Тогда послушаем песнь о Линдисфарне и Хаконе Смелом. Она не новая, но все равно мне нравится.
– Вы не посмеете просить исполнить ее здесь! – негодующе воскликнула Эдит.
– За победителей, которые получают все. – Бранд поднес кубок к губам. – Предводитель того похода был моим предком по отцовской линии. Говорят, я во многом похож на него.
– И вы этим гордитесь?
– Он был великим воином. – Бранд быстро расставил фигуры на доске. – Готовы начать?
– Напомните правила. Я знаю только те, по которым играла с отцом. – Она опустила длинные ресницы. – Не хотелось бы допустить промашку, учитывая всю ту свирепость, которую вы унаследовали от своего предка.
Он пристально посмотрел на нее. Обычно Эдит подавляла свой норов, лишь иногда позволяя ему вырваться наружу. Но сейчас она проговорилась, и он понял, что она хочет выиграть не только партию в тафл, но и всю игру в целом.
– Не скромничайте, Эдит. Вы переигрываете.
Ее рот приоткрылся, а рука зависла над фигурами.
– В каком смысле? Я еще и не начинала играть.
Бранд наклонился к ней, и его дыхание опалило раковину ее уха.
– Расслабьтесь. Вы прилагаете слишком много усилий, чтобы казаться вежливой. Я же вижу, после того, как я упомянул Линдисфарн, вам очень хочется послать меня прямиком в ледяное царство Аида. Вы почти улизнули, когда я предложил вам партию в тафл, а теперь боитесь, что игра доставит вам удовольствие.
– В какое еще ледяное царство? Обычно в аду жарко. – С самым невинным видом она сложила руки на коленях. И только блеск в глазах выдавал ее.
– Не там, откуда я родом. – Он жестом приказал подлить себе медовухи. – Признайте, что я прав. Вам ужасно хочется сыграть.
Она рассмеялась – то был первый раз, когда он услышал ее искренний смех.
– Вы правы. Мне просто не терпится разгромить вас в пух и прах.
* * *
Эдит смотрела на доску. Еще один ход – и она победит. Ее пальцы дрожали на резной фигурке из слоновой кости. Неприятно признавать, но она давно не получала столько удовольствия от игры, как этим вечером. Словно и не было ужасных долгих лет жизни с Эгбертом. Она снова была самой собой.
Хильда вновь выразительно посмотрела на нее. За ужином кузина заклинала ее быть осторожной, но Эдит, охваченная азартом, никак не могла заставить себя прислушаться к голосу рассудка. Это было просто невозможно. Она хотела выиграть, а не отдать победу Бранду, как настойчиво советовала Хильда.
– Может, ты и права, Хильда. Мужчины обожают считать себя высшими существами, – пробормотала Эдит себе под нос, когда песнь барда достигла финала. – Но это не значит, что я обязана поддаваться… Разве что подарю ему последний шанс.
– Что вы сказали? – спросил Бранд, наклоняясь вперед.
– Полагаю, игра за мной, – сказала она и, не удержавшись, поставила фигуру так, чтобы у него осталась возможность выиграть. Если, конечно, Бранд и впрямь настолько хорош.
– Не спешите. – Он придержал ее руку. – Вы еще не выиграли. У меня остался последний ход.
– Думаете, он вас спасет?
– Да. – Он передвинул фигуру. – Вот так, миледи. Не стоит быть слишком самоуверенной.
Она смотрела на него, разинув рот. Он не упустил своего шанса. Ее бывший муж ни разу не прошел эту проверку.
– Вы выиграли.
Его взгляд посерьезнел.
– Эдит, обещайте, что больше никогда не будете поддаваться.
Ее рука с притворным ужасом взметнулась к губам, на щеках расцвел румянец.
– Будет ли мне позволено сказать, что меня отвлекла музыка?
– Неправда. Вас выдали ваши глаза. И я заметил, как кузина подавала вам знаки. – Он накрыл ее руку ладонью. – Я предпочитаю, чтобы мои соперники играли честно. Иначе победа не так сладка на вкус.
– Наслаждайтесь своей победой, пока можете. – Она отдернула руку и принялась расставлять фигуры. – Я требую реванша! Только на сей раз без музыки.
– Договорились. – Бранд сделал первый ход. – Может быть, придумаем состязание и для остальных? Чтобы они не скучали.
– Какое, например?
– Например, я награжу серебром того, кто сложит песню, которая придется вам по душе.
– Неужто норманны разбираются в музыке?
– Не хуже вашего, миледи. Уж поверьте мне на слово. Я не хочу, чтобы вы уклонялись от игры в тафл под тем предлогом, что вам не нравится музыка.
* * *
Вот и четвертая игра в тафл выиграна. Эдит сделала пометку в дневнике, который вела последние несколько дней. Неплохо. Со временем она станет обыгрывать его чаще. Теперь она каждый день с нетерпением ожидала их вечернего состязания. После того, как Бранд объявил об импровизированном музыкальном конкурсе, зал стали наполнять нежные звуки лютни и флейт.
– Леди Эдит, как хорошо, что я вас застала. – В ее покои неуклюже протиснулась Маргарет, жена Оуэна Пахаря. Много лет назад она была нянькой Эдит и оставила ее лишь после того, как вышла замуж за овдовевшего фермера. Она не любила Эгберта и старалась без лишней необходимости не приходить в замок.
Отложив книжечку, Эдит сердечно обняла ее.
– Маргарет, чем я могу помочь тебе? – спросила она, когда они разомкнули объятья.
– К нам приходил отец Уилфрид. – Между бровями пожилой женщины залегла тревожная складка. – Новый господин приказал сеять хлеб, не дожидаясь праздника Благовещения. Оуэн боится, что, если зерно не благословить должным образом, то урожая не будет. Отец Уилфрид с ним согласен. Что мне делать, миледи? Муж боится прогневать нового лорда, но не смеет ослушаться и святого отца.
Эдит закатила глаза. Отец Уилфрид опять мутил воду, причем делал это по своему обыкновению исподтишка – несколько слов на ухо нужным людям, и вот уже вся деревня гудит от возмущения. Она не раз сталкивалась с этим и теперь не завидовала Бранду.
– Где Оуэн?
– Он пришел со мной. – Маргарет вывела из-за двери своего престарелого супруга. Фермер встал, опустив голову и теребя в руках шапку.
– Маргарет рассказала о твоих неприятностях, Оуэн Пахарь. – Она протянула ему руку. – Я постараюсь помочь, если смогу.
– Я знала, что вы не откажете нам, миледи. – Лицо Маргарет расплылось в улыбке. – Я же тебе говорила, Оуэн! Миледи сумеет образумить этого варвара.
Эдит откашлялась.
– Почему ты думаешь, что Бранд Бьернсон варвар?
– Как же иначе? Он же норманн. Язычник.
– Он умеет читать и писать на латыни, – спокойно сказала Эдит. – В отличие от отца Уилфрида.
– Раз он такой ученый, то постыдился бы требовать от нас такое непотребство. Всем известно, что перед посевом хлеб нужно благословить. Так писано в книгах. И так говорит отец Уилфрид, – проговорил Оуэн, и в его глазах заблестели слезы. – Леди Эдит, пожалуйста, помогите нам. Смягчите его сердце.
На ее плечи опустилась тяжесть. Если Оуэн Пахарь уверен, что без благословения никак обойтись, значит и все остальные крестьяне тоже. В посевную пору им меньше всего нужны споры и разногласия.
– Вы говорили об этом с самим лордом Бьернсоном?
С лица Маргарет сошла краска.
– Мы не осмелились бы…
– Я понимаю. – Эдит соединила ладони. Она обязана замолвить за них слово. Каким-то образом надо донести до Бранда, чем может обернуться его упрямство.
* * *
– Наконец-то я вас нашла! – воскликнула Эдит, когда после долгой беготни обнаружила Бранда на тренировочном поле. Ткань легкой туники плотно облегала его тело, и от этого зрелища у нее перехватило дыхание. – Никто не мог мне сказать, куда вы запропастились.
– Где же еще мне быть? – Он склонил голову набок. – Я не хочу, чтобы мои воины растеряли свои боевые навыки. Мы приходим сюда каждое утро. Мужчины должны оставаться в форме.
– Насколько мне стало известно, вы распорядились начать посевную. – Она сделала глубокий вдох и поспешила продолжить, осознав, что слишком долго не может оторваться от созерцания его торса: – Не дожидаясь Благовещения. Но так нельзя. Все это может плохо кончиться.
Он бросил деревянный тренировочный меч одному из своих воинов, и пошел ей навстречу.
– В чем проблема? Наступила весна. Если не начать сеять пшеницу в ближайшее время, осенью нам нечего будет есть. Зачем ждать, если почва уже готова?
Она упорно отводила глаза, чтобы не смотреть, как туника льнет к его мускулистым плечам. Всем существом она осознавала, насколько близко он стоит – стоит лишь протянуть руку. Мысли ее спутались, а приготовленная заранее речь не шла с языка. Еще раз искоса взглянув на него, она обуздала себя и заговорила.
– Ко мне обратился один из фермеров. Он пришел весь в слезах. – Она с ужасом поняла, что голос плохо ее слушается, и, сглотнув, сделала еще одну попытку: – Он очень переживает, что если ослушается вас, то вы отберете у него зерно.
Бранд нахмурился.
– Лично мне никто не жаловался.
– Они вас боятся.
– Что за глупости, леди Эдит? – Он изогнул бровь. – Вы прервали мои упражнения, чтобы рассказать о местном суеверии?
Эдит издала дрожащий вздох. Местное суеверие?
– Крестьянам очень важно, чтобы зерно благословили. Так испокон веков делалось в праздник Благовещения, и тогда же собиралась арендная плата.
– Времена меняются.
– Вы вообще когда-нибудь выращивали хлеб?
– У моего отца было хозяйство. – Его глаза сузились, превратившись в осколки синего льда. – Я вырос на ферме. Мы сеяли хлеб, как только земля была готова, не дожидаясь, пока его благословит жрица Фрейи. Пахоту можно начинать прямо сейчас, и точка. Я так и сказал вашему священнику, когда на днях он пришел ко мне и что-то там проблеял про благословление.
Эдит топнула ногой. Жаркая волна гнева затопила ее. Он даже не удосужился обратиться к ней за советом – даром, что пообещал сделать своей помощницей. И он оскорбил отца Уилфрида. Можно себе представить, в какое возмущение пришел старый священник, когда его сравнили с языческой жрицей.
– Когда вы говорили с отцом Уилфридом?
– Скажите, нам обязательно обсуждать это сейчас?
– Благовещение совсем скоро. Нам просто необходимо попросить Богоматерь благословить зерно, и только потом, после первого полнолуния, приступить к посевам, – сказала она, четко проговаривая каждое слово, чтобы он ее понял. – Обряд очень простой, но эффективный. Так уж заведено в наших краях.
– Я считаю, что гораздо важнее понять, готова ли почва.
– Святой отец считает иначе.
Он закатил глаза.
– И я должен слушать эту черную ворону? Он уже прочитал мне мораль о том, что моя душа якобы пребывает в опасности, пока в моей дружине язычники, и что мне нужно принести покаяние. И еще предложил сделать его церкви пожертвование.
Эдит поморщилась. Она тоже считала отца Уилфрида излишне назойливым. Частенько он позволял себе заходить далеко за рамки заботы о пастве.
– Я об этом не знала.
– Вас это и не касается, – резко ответил Бранд.
– Вы, наверное, заверили его, что ваша душа не его забота?
– Откуда вы знаете? – удивился он.
Она расхохоталась, представив, как двойной подбородок отца Уилфрида заколыхался от злости. Жаль, она не видела этой сцены. Святой отец не привык, чтобы ему давали отпор.
– Потому что я ответила бы ему точно так же.
– Не слишком-то вы его жалуете.
Она повела рукой, внезапно осознав, что ступила на зыбкую почву. Пусть она недолюбливает святого отца, но он делал немало хорошего для своего прихода, и меньше всего ей хотелось, чтобы его авторитет, а с ним и авторитет самой церкви, был подорван.
– Он крайне серьезно относится к своим обязанностям и глубоко верит в свои убеждения.
– Я сказал ему, что воин должен уметь управляться с мечом. Это самое главное. А каких богов он почитает, дело десятое. Вашего святого отца не касается, кому я молюсь и как часто хожу на озеро.
– Он осмелился упрекнуть вас и в этом?
Бранд скрестил на груди руки. Его брови сошлись на переносице.
– Он настаивал на том, что я должен подавать людям хороший пример. Видимо, ему сообщили о моей привычке совершать омовение по утрам, и он не преминул ее прокомментировать.
Она закатила глаза. Ну конечно. Отец Уилфрид, как любой служитель церкви, считал омовение грехом и в крайнем случае советовал обтираться мокрой тряпкой. Якобы в открытой воде человеком могли овладеть демоны. В детстве Эдит полюбопытствовала, почему в таком случае Иисуса крестили в реке Иордан, но родители отругали ее, а отец Уилфрид с тех самых пор стал относиться к ней с подозрением. Вообще он больше предпочитал компанию Эгберта.
– Все это не имеет отношения к благословлению зерна. Крестьяне считают, что без него никак нельзя обойтись.
– И мой ответ остается прежним. Мы начнем посевную немедленно и обойдемся без благословления вашего священника.
– Но…
– Считайте это приказом. Если, конечно, не хотите бросить мне вызов за право отдавать здесь приказы. Удивительно, что вы вообще пришли ко мне с этим вопросом. Каким образом вы рассчитывали меня уговорить? – Он в упор осмотрел ее с головы до ног, задержавшись взглядом на нежных округлостях ее тела.
Она скрестила руки, стараясь не замечать внезапное томление в грудях. Что за намеки! Она и не думала соблазнять его, чтобы склонить на свою сторону. Как будто это сработало бы…
– Вы совершаете ошибку! И очень серьезную!
– Я так не считаю. – Он махнул в сторону тренировочного поля. – А теперь мне и моим людям нужно вернуться к нашим упражнениям, если, конечно, вы не желаете к нам присоединиться.
Он размашисто зашагал прочь и, подобрав деревянный меч, призвал воинов продолжить тренировку, тем самым демонстративно показывая ей, что разговор окончен.
– Ну почему ты не хочешь меня послушать? – прошептала она, чувствуя, как сжимается сердце. – Я же пытаюсь помочь тебе. Без меня ты наделаешь ошибок и обидишь народ.
Но вид его фигуры, развернувшейся к ней спиной, говорил красноречивее слов.
* * *
Мрачно насупившись, Бранд подобрал с земли меч своего оппонента. После того, как Эдит, кипя возмущением, удалилась, он шесть раз начинал поединок и столько же раз без труда разоружал воина, бывшего с ним в паре.
– Попробуем еще раз, Старкад? Только на сей раз атакуй в полную силу. Ты не стараешься. От такого опытного воина я ожидал большего.
– Ты совсем загонял нас, – сказал седой ветеран. – Хререк никогда так не делал, даже перед боем. Зачем изматывать себя тренировками, если мы не собираемся воевать?
– Хререка больше нет. Нам нужно быть в форме, на случай если возникнет необходимость опять взяться за меч.
– Это понятно. Мы с тобой много лет сражались плечо к плечу. Уж ты-то знаешь, чего я стою.
Глаза Бранда сузились.
– Я не допущу, чтобы ваши навыки заржавели лишь потому, что теперь мы осели на месте.
– Но зачем доводить себя до полного изнеможения?– Зигмунд вонзил меч в землю. – Черт побери, Бранд Бьернсон, да уложи ты эту женщину в постель, наконец. Это пойдет на пользу и тебе, и всем нам. Чего ты тянешь?
