Текст книги "Любовь викинга (ЛП)"

Автор книги: Мишель Стайлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Она расправила руки. Ее черные волосы плавали на поверхности воды, а в глубине колыхались очертания ее белого тела.

– Ты словно сирена, которая хочет отвлечь меня от моих обязанностей.

– Сирены опасные существа, они заманивают мужчин на смерть, – рассмеялась она. – А я просто хочу заманить тебя в этот бассейн. Иди ко мне. Увидишь, как здесь хорошо.

– И это все, чего ты хочешь?

– Все, и ничего больше. – Она брызнула в него водой. – Это не займет много времени. В конце концов, ты сам предложил искупаться. А я всегда выполняю приказы.

Он улыбнулся. Хорошо, что она не осознает своей власти над ним. Попроси она в этот момент жениться на ней – попроси она о чем угодно, – он согласился бы на все.

– Буду счастлив подчиниться тебе.

Глава 12.

– Что я могу для вас сделать, отец Уилфрид? – спросила Эдит, когда в этот же день, только позже, в замок пришел священник. Весеннее солнце успело высушить ее волосы. После утреннего омовения у нее за спиной словно выросли крылья, и любая проблема, казалось, была ей по плечу. Даже визит священника не омрачил ее настроения.

Святой отец поджал губы.

– Женщина вроде вас может сделать для меня только одно: покаяться. Я пришел к язычнику, который провозгласил себя господином этого дома.

– С чего вы решили, что он язычник? – спросила она.

– Все норманны язычники, и он не исключение.

– Бранд Бьернсон служил христианскому императору Византии в Константинополе. Вы хоть раз спрашивали, какому богу он молится? Или почему носит на шее византийский крест?

– Почему же он не приходит в мою церковь?

– Но разве он запрещает вам проповедовать?

– Не смейте разговаривать со мной в таком тоне!

– Или что? – Она сложила на груди руки. Раньше она уважала его право распространять свое мнение, но теперь видела, что своими речами он нарочно несет смуту. – Что вы мне сделаете при новом хозяине? Вместо того чтобы сеять раздоры, я бы посоветовала вам постараться наладить с ним отношения.

Разинув рот, священник уставился на нее.

– Пожалуй, схожу повидаю своих прихожан. Вы очень изменились, леди Эдит. Раньше мне казалось, что вы искренне печетесь о людях, но теперь вижу: вы озабочены только своей гордыней. Я буду о вас молиться. – С этими словами он удалился.

Опустившись на скамью, Эдит спрятала лицо в ладонях. Она и сама перестала узнавать себя, так быстро она изменилась.

Она занималась любовью с Брандом при белом свете, в купальне, после чего они вместе плескались в бассейне, а затем занялись любовью еще раз. Она вспомнила широкие улыбки на лицах норманнов, которых они встретили во дворе замка. И как Бранд демонстративно поцеловал ее, прежде чем отправиться по своим делам.

Она взялась за связку ключей. Будь ее мать жива, страшно представить, как она расценила бы ее поведение. В присутствии посторонних ее родители не осмеливались даже взяться за руки, не говоря уже о том, чтобы целоваться. Она тщетно пыталась убедить себя, что была с Брандом ради спасения поместья. Неправда. Она была с ним ради самой себя. С ним она перестала чувствовать себя неприкаянным существом, уделом которого было копаться в амбарных книгах и складывать цифры. Она стала настоящей, живой, желанной женщиной.

У нее вырвался легкий вздох. Останется ли она такой навсегда, или спустя какое-то время станет прежней? Той Эдит, которую никогда не целуют на людях.

– Вот ты где, Эдит, – услышала она голос кузины. – Я думала, ты ушла к матери Годвина.

Ее рот сжался в прямую линию.

– Нет, но я схожу к ней завтра и еще раз попробую объяснить ситуацию.

– Знаешь, тебе больше идет, когда ты улыбаешься. От такого сурового взгляда, как у тебя сейчас, можно окаменеть.

Эдит встала.

– Мне и самой хотелось бы улыбаться почаще, но такие уж настали теперь времена. Приходится быть суровой. Зачем ты меня искала?

– Ты знаешь, зачем приезжал гонец?

– Забыла спросить.

– Так я тебе расскажу. Хальвдан издал указ. – Кузина прикрыла рот ладонью. – Отныне любая помощь мятежникам будет строго караться. Ты знаешь, что это значит. Если мы попадемся, то нас накажут. Ты обязана сдать Этельстана.

– Кто тебе рассказал?

– Услышала, что болтают на кухне, когда забирала хлеб. – Хильда содрогнулась. – У меня дурное предчувствие. Ну зачем только он вернулся?

– Этот указ ничего не меняет. Он только подтверждает то, что король злопамятен, а об этом и так давно известно. В случае чего, у Бранда не будет иного выбора, кроме как подчиниться своему королю. – Она глубоко вздохнула. – Он обязан Хальвдану всем, что имеет.

– А как же мы? – воскликнула Хильда. – Что станется с нами, если все раскроется? Ты должна защитить меня, Эдит.

– Хильда, твоя помощь больше не требуется. – Она взяла руки кузины в свои. – Дальше я сама.

Хильда пристально взглянула на нее.

– Я вижу, ты мыла волосы.

– Солнце почти высушило их. Я ходила купаться.

– В одном норманны точно лучше местных мужчин – от них приятно пахнет. – Хильда засмеялась громче обычного.

Чья-то тень накрыла ее, и она затрепетала. Бранд. Хильда поспешила скомканно извиниться и убежала.

– Почему она так разнервничалась? – Он положил руку ей на плечо.

– Ждет, когда можно начинать прихорашиваться перед вечерним пиром, вот и волнуется. – Она наклонилась к нему и понизила голос: – Подозреваю, ей ужасно хочется опробовать купальню.

– Королевский гонец отбыл в город, так что пира не будет. Я передал с ним полный отчет о том, что произошло с Хререком.

– Теперь им займется король?

Его рот скривился.

– Хререк решил не дожидаться встречи с Хальвданом. Он сбежал из под стражи.

Она содрогнулась. Хререк сбежал! И наверняка винит во всех своих бедах ее.

– Но ведь нам это ничем не угрожает?

– Сомневаюсь, что он рискнет вернуться сюда после того, как раскрыл свое истинное лицо. Наверное, отправится в Ирландию, чтобы попытать счастья на новом месте. Все же он первоклассный воин. Но тебе нечего его опасаться. Если, конечно, ты обеспокоена именно этим.

Она издала вынужденный смешок.

– Я кажусь обеспокоенной?

– Ты хмурилась во время беседы с кузиной. Наверное, услышала сплетни, что он якобы попытается отомстить тебе. Но Хререк не такой.

– Нет. Хильда переживала, что ты по-прежнему зол на меня, но я заверила ее, что мы помирились, – сказала Эдит осторожно. Всякий раз, когда он касался темы, которая могла вывести на разговор об Этельстане, ее сердце замирало. Но она знала, что делает благое дело. Она обо всем расскажет. Потом.

– Что еще она говорила?

– Что теперь помощь мятежникам карается по закону короля. Но зачем Хальвдан издал такой указ? Восстание подавлено, а все мятежники мертвы. По крайней мере те, что жили у нас. – Она сжала кулаки. Этельстан присоединился к мятежу только по ее просьбе. Он не хотел идти против короля. Он просто подчинился ее приказу.

– Это просто формальность. Я заверил Эрика, что все местные мятежники мертвы.

– Ты сам это видел, – сказала она деланно легким голосом, но внутри все заныло. Пусть Бранд не ищет мятежников, но рано или поздно ей придется во всем сознаться.

– Верно. – Он пристально взглянул на нее. – Но знай, если бы Хальвдан не выпустил свой указ, я бы сделал это сам. В отношении к мятежникам мы с ним полностью солидарны. Они предали наше доверие. Из-за твоего бывшего мужа в тот день погибло много хороших людей.

– Ты видишь только черное и белое?

– В каком смысле?

– Многие из наших погибших мужчин тоже были хорошими людьми. Просто их вел за собой плохой человек. Вот и вся разница. – Она сосредоточилась, тщательно выбирая слова. – Я не пытаюсь оправдать Эгберта, но ты серьезно считаешь, что они могли выбирать, следовать за ним или нет?

Он покачал головой, не соглашаясь.

– Я не вижу никакой разницы. Когда он обижал тебя, они и пальцем не пошевелили, чтобы за тебя заступиться.

– Ясно. – Эдит поднялась на ноги. Ей было приятно, что он по-прежнему возмущен тем, как с нею обращались, но он не понимал, что слуги не защитили за нее по одной причине: у мужчины есть право наказывать жену, а уж если этот мужчина их хозяин… – Нет смысла обсуждать это. Они все мертвы. Уже неважно, плохими людьми они были или хорошими.

– Согласен.

Эдит замерла, потрясенная внезапным озарением. Вот оно, решение ее проблемы. Все очень просто. Норманны считают, что Этельстан мертв. Он может взять новое имя и притвориться, что впервые попал в эти края. Но… Она с разочарованием отмела этот план. Малейшая неосторожность, и обман раскроется. Лучше попробовать еще раз уговорить его уехать.

– Что толку преследовать мертвецов. Пустая трата времени.

– О чем ты пытаешься мне сказать? – Бранд потер подбородок. – Что, мне все-таки стоит поискать мертвецов?

– Нет! – Эдит не смела поднять на него глаза. Эта игра была посложнее их состязаний в тафл. На кону стояли не резные фигурки, а жизни реальных людей. – Просто меня удивил приказ Хальвдана, вот и все.

– Обычная предусмотрительность. Он хочет исключить любую вероятность нового бунта. И еще. Он призывает меня в Йорвик.

– Значит, ты скоро уедешь?

– Я думал, не взять ли тебя с собой. – Бранд взял ее за плечи. – Посмотришь, каким стал город.

Сердце подпрыгнуло у нее в груди. Он зовет ее с собой!

– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?

– Старкад вполне способен на несколько недель остаться за главного, пока нас не будет.

– Когда ты едешь?

– Когда закончится посевная. Несколько дней Хальвдан может подождать, но не дольше. Короли не любят, когда их желания игнорируют. Я хочу, чтобы ты поехала со мной, Эдит. Считай это приказом или приглашением, как тебе больше нравится, но мы едем вместе.

Она нахмурилась. На сей раз никаких иллюзий. Он не зовет ее в жены, просто приглашает на экскурсию в Йорвик. И тем не менее ее сердце забилось быстрее. Он хочет, чтобы она была рядом, настолько сильно, что не оставил лазейки, чтобы она могла отказаться. Жаль только, что за эти несколько дней вряд ли получиться разрешить ситуацию с Этельстаном. А в ее отсутствие велик риск того, что его обнаружат.

– Почему ты говоришь мне об этом только сейчас, а не когда мы были в купальне? – спросила она.

– Тогда я был занят совсем другими вещами. – Его ладонь легла ей на спину. – Что плохого в том, что мне хочется, чтобы ты была рядом? Без тебя с поместьем ничего не случится.

– Ты не устаешь напоминать мне об этом. – Она взглянула на него и отложила на время свои заботы. Она разберется с ними позже. А сейчас она просто хотела быть с ним. – Я с радостью принимаю твое предложение. И мне очень приятно. В последний раз я была в Йорвике, когда впервые пришли норманны.

Он рассмеялся.

– Что тебя так развеселило?

– Ты сказала «Йорвик», – произнес он с нотками удивления в голосе и усмехнулся. – Прогресс.

– Обычная практичность. Название изменилось. Все изменилось. Нет смысла жить прошлым. – Лишь бы призраки прошлого не вернулись и не омрачили ее внезапное счастье. – Король сказал, зачем тебя вызывает?

Бранд уперся подбородком ей в макушку.

– Скажет, когда сочтет нужным. Но в любом случае, лучше не заставлять его ждать.

Холод сковал ее внутренности. Возможно, Хальвдан вызвал своего лучшего воина, чтобы женить, но она побоялась прямо спросить об этом. Она смирилась с тем, что никогда не станет его женой, но если Бранд станет мужем другой так скоро, она этого просто не вынесет. Она еще не готова к тому, чтобы все закончилось.

– Он не упомянул меня?

– А должен был?

– Не знаю. Я просто спросила. – Слова застряли у нее в горле.

Его глаза сузились.

– Кто знает, что у Хальвдана на уме. Так или иначе, ваши пути вряд ли пересекутся.

– Я знаю свое место, Бранд. Можешь не напоминать. Мне просто стало любопытно. – Она вымученно улыбнулась, скрывая боль. – Но любопытство до добра не доводит. Я хорошо усвоила этот урок. Нет нужды его повторять.

– Я же говорил, что ты прилежная ученица. – Он поцеловал ее руку. – Я хочу, чтобы ты была рядом, Эдит. Очень.

Она знала, что должна довольствоваться и этим, но все равно отчаянно желала большего.

* * *

– Все будет хорошо, Хильда, – произнесла Эдит.

Прошла неделя. Бранд назначил отъезд на следующее утро, поэтому весь день она занималась тем, что собирала вещи и укладывала их в крытую повозку. Сам же он, по ее предложению, намеревался провести день на охоте. Конечно, ей было бы приятнее поехать в город верхом на Мире, но, поразмыслив, она решила не шокировать людей, и Бранд с нею согласился.

– Кого ты стараешься убедить? Поместье не исчезнет, покуда тебя не будет. Как и наша маленькая проблема. Ты понимаешь? Пока Этельстан не уедет, мы ежедневно подвергаем себя опасности.

– Я скоро вернусь. Мэри со всем справится во время моего отсутствия. – Она улыбнулась. – Хорошо, что Бранд на охоте, и можно разложить вещи так, как мне нравится. Зная его характер, он замучил бы меня советами, как правильно это делать.

– И часто он тебя наставляет?

– Постоянно, но своим багажом я хочу заниматься сама.

Однако нельзя было не отметить, что в последнее время он все чаще прислушивался к ее мнению, которое она старалась высказывать мягко, не навязчиво. Она хотела, чтобы поездка в Йорвик сложилась идеально. Если она покажет себя с лучшей стороны, то король, возможно, не станет навязывать Бранду невесту. Конечно, Эдит знала, что он в любом случае подчинится своему сюзерену, но тогда их отношения закончатся слишком быстро. А она к этому совсем не готова.

– Я беспокоюсь, Эдит. Ты играешь с огнем. Подумай о последствиях. Люди рассчитывают на тебя.

Эдит сжала холодные руки кузины.

– Успокойся. Никто не ищет мятежников. Если я попрошу Этельстана уехать прямо сейчас, пока он еще не оправился, это убьет его. А я не хочу чувствовать себя виноватой в его смерти.

– Ты оставишь мне какое-нибудь поручение?

Эдит медленно покачала головой.

– Все и так будет идти своим чередом. Кстати, хочешь, я привезу тебе подарок? Например, ленты или украшения для волос. Говорят, при норманнах торговля стала процветать. В Йорвике сейчас много купцов.

Кузина завистливо вздохнула.

– Я слышала, они привозят прекрасные украшения. Но я буду рада и лентам. Выбери красные, этот цвет больше всего меня красит.

Эдит подняла брови. Она заметила, что с некоторых пор Хильда старается облачаться в лучшие платья.

– Со страхом перед норманнами покончено? Ты стала наряжаться и даже иначе укладываешь волосы.

– Они мешали мне за работой, вот я и решила сменить прическу на более практичную.

Эдит так и подмывало спросить, каким образом сложно уложенные локоны, обрамляющие ее лицо, помогают кузине за прялкой, но она удержалась и издала неопределенный смешок.

– Вернемся к норманнам. Мне стоит беспокоиться о тебе, или ты запомнила, что мужчин лучше не провоцировать?

Зардевшись, Хильда скромно опустила глаза.

– Но Старкад весьма любезен. Мы иногда беседуем. Он рассказывает о своих путешествиях по миру. Хотела бы и я когда-нибудь побывать за пределами Нортумбрии.

Эдит расхохоталась, тщетно пытаясь представить огромного норманна за светской беседой.

– Вот как?

– Правда, дальше разговоров дело не двигается. Я дала ему понять, что не прочь поцеловаться с ним разок-другой. Но он будто не замечает моих намеков.

– Очень странно. Я привыкла, что мужчины все поголовно влюблены в тебя.

– Не смейся, Эдит. Я знаю, что нравлюсь ему. Просто хочется, чтобы он перестал обращаться со мной так бережно, словно я могу разбиться.

– Леди Эдит! Леди Эдит! – К ним подбежал запыхавшийся Годвин. – Мама просила привести вас. Это очень срочно!

– Госпожа занята, – ответила Хильда и сжала ее руку. – У тебя нет времени, ты еще не закончила собирать вещи. Ты едешь не куда-нибудь, а в Йорвик! Возможно, даже попадешь на прием к королю. Вдруг получится заронить в его голову мысль, чтобы он велел Бранду взять тебя в жены. Старкад сказал, король вправе заставить его жениться на любой женщине по своему усмотрению. Подумай над этим, Эдит.

– И кто теперь тешит себя иллюзиями? – прошептала Эдит и, не ответив кузине, присела. – Что стряслось, Годвин? Не торопись. Сосчитай до десяти и рассказывай. Почему твоя мама просит меня прийти?

Мальчик глубоко вздохнул, и она поняла, что он считает в уме.

– Годвин? – раздался неожиданно голос Бранда. – Хорошо, что ты пришел. Надеюсь, твоя сестренка поправилась.

Эдит напряглась.

– Я не ожидала тебя так рано, Бранд. Ты не поехал на охоту?

– Пришлось отложить. Слишком много срочных дел. Не думаешь же ты, что я брошу тебя заниматься багажом в одиночестве?

– Да, но…

Бранд взял мальчика за плечо.

– Ну что, мать разрешила тебе перебраться в замок?

Годвин покраснел.

– Мама… Она очень занята в последнее время. У нас… у нас дома болеют. Так что я пока не спрашивал ее. Но я очень хочу стать воином.

– Да, леди Эдит говорила. – Бранд взглянул на нее поверх головы мальчика. – Надо бы заглянуть к его матери, Эдит.

– Прямо сейчас? – Ее рука дернулась к губам. На кузину, которая сдавленно ахнула, она старалась не смотреть.

– Не вижу причин откладывать. Болезнь не заразна, ведь кроме них в деревне никто не заболел.

– Но Мэри скоро сама зайдет к тебе, я уверена.

– Мы же отбываем в Йорвик. Этот вопрос надо решить немедленно. Годвину пора занять место в моей дружине и приступить к обучению.

Радость вспыхнула на лице Годвина. И тут же погасла.

– Матушка никогда не разрешит мне.

– Ну не откажет же она своему новому господину, а? – громко произнес Бранд.

– Мы навестим твою маму вместе, Годвин, – быстро проговорила Эдит. – А ты пока беги вперед и предупреди ее.

– Не надо. Мне не нужны никакие особые приготовления. Кроме того, я бы хотел по дороге поговорить с Годвином. Мне нравится с ним общаться.

– Мне тоже, – произнес мальчик.

Эдит внутренне сжалась. Развязка была неотвратима. Бросив последний взгляд на груженую скарбом повозку, она мысленно попрощалась с мечтами о путешествии в Йорвик. Оставалось только молиться о чуде, но она давно перестала верить в чудеса.

– Я иду с вами. Так будет лучше.

* * *

Жилище Годвина, куда они направлялись через ухоженные, уже зазеленевшие сады, находилось поодаль от прочих деревенских дворов. Почувствовав, как зачесался шрам, Бранд инстинктивно проверил, пристегнут ли к поясу меч.

О чем умалчивает Эдит? Он заметил, что, по мере того, как они приближались к цели, она все сильнее сжимала губы. Ее кузина, провожая их, стала белее мела. Что происходит? Они поссорились из-за отъезда Эдит в город? Или на то есть какая-то иная причина?

– Ты в порядке? – спросил он. – Ни о чем не хочешь мне рассказать? С таким выражением на лице ты обычно проигрываешь в тафл.

Эдит остановилась.

– Годвин, все-таки беги вперед и скажи маме, что идет Бранд Бьернсон.

– Я же сказал, не надо. Устроим ей сюрприз.

– Сомневаюсь, что она любит такие сюрпризы. Визит господина – это большое событие.

– И тем не менее. – Бранд крепко взял Годвина за плечо. – Я хочу узнать, почему его мать не хочет отдавать парнишку под мою опеку. Ты же хочешь стать воином, да, Годвин?

Мальчик поднял глаза на Эдит, и та незаметно кивнула ему.

– Очень. Я хочу носить большой топор и воевать с плохими людьми. Но мама боится, что меня покалечат.

– Вот и молодчина. – Бранд повернулся к Эдит. – Видишь, тебе незачем волноваться. Мы с парнем убедим его мать.

– Если ты настолько уверен…

– А что, ты не одобряешь мой план? – Его бровь вопросительно приподнялась. – Чем он плох?

Эдит отвернулась. Ветерок шевелил ее юбки, обрисовывая очертания ног.

– Ничем, – наконец проговорила она. – Годвин будет хорошим воином.

– Поверь, я лично позабочусь об этом. – Склонившись к ней, он прошептал: – Я хороший учитель.

К его немалому удовольствию, Эдит моментально зарделась. Удивительно, насколько легко ее смутить, подумал он. Позже он еще не раз докажет, насколько хорош в роли наставника, особенно с такой способной ученицей. Но сперва надо устроить будущее Годвина.

– Миледи! – Навстречу им выбежала мать Годвина и остановилась как вкопанная. Кровь отхлынула с ее лица. Она присела в глубоком реверансе. – Господин, и вы тоже пришли… Поистине неожиданная радость.

– Вижу, вы уже выздоровели. – Бранд нахмурился, переводя взгляд с побледневшей женщины на Эдит, которая тоже занервничала. Что-то было не так.

– Господин, больна вовсе не я… а моя дочь. – Женщина теребила край передника, не смея взглянуть на него.

Он нахмурился. Почему Эдит так явно оберегала ее от встречи с ним? Конечно, в жизни воина бывают свои опасности, и он мог понять материнскую тревогу, но мальчишка заслуживает лучшей участи, нежели жизнь простого батрака.

– Вам передали, что я желаю поговорить с вами?

– Я прошу прощения. – Женщина по-прежнему старательно отводила глаза. – Вы оказываете моему сыну великую честь, но я никак не могла оставить больную дочь.

– Почему вы не оставили ее с кем-то из родни или знакомых? Мне казалось, люди в деревне помогают друг другу.

– Мэри никому не доверяет своего ребенка, – ответила Эдит, вставая между ним и женщиной. – Она не хотела оскорбить тебя. Мэри, я же говорила, лорд Бьернсон настроен крайне решительно. Тебе пора определиться.

– Я… – Мэри залилась краской и, заикаясь, пробормотала: – Не знаю, что и сказать. Вы пришли так неожиданно. Мы не успели подготовиться.

– Не надо так волноваться. – Бранд направился к двери. – Я же хочу помочь мальчику, а не зажарить его на ужин!

– Мэри! Леди Эдит еще не пришла? – послышался из глубины дома мужской голос. – Мне очень нужно ее увидеть. Надо обсудить важные вещи… пока я не убрался отсюда.

Бранд схватился за меч.

– Кто этот человек? – крикнул он. Его мозг инстинктивно просчитывал пути к отступлению.

Увидев ее виноватые глаза, он все понял: Эдит соучастница этого обмана. Внутри него разверзлась черная пустота. Она предала его, когда он был готов доверить ей свою жизнь.

Глава 13.

Время остановилось. Биение сердца оглушительным грохотом отзывалось у нее в голове, когда она смотрела, как Бранд со страшным выражением на лице выхватывает из ножен меч. Теперь он знает. Случилась самая ужасная вещь на свете: он узнал, что она натворила, и никогда не простит ее. А значит сегодня прольется кровь. Она не спасла Этельстана. Она обрекла его на смерть.

Никогда больше она не испытает того счастья, в котором купалась целую неделю. Они снова были врагами, это ясно читалось в его глазах. И в этот момент она поняла, что любит его. Оставалась последняя крошечная надежда, что сначала он выслушает ее и попытается понять.

– Опусти меч, Бранд. Позволь мне все объяснить, – произнесла она в наступившей ужасающей тишине.

– Кто там? – громовым голосом спросил он, указывая мечом в сторону дома. С каждым вздохом, вырывавшимся из груди, его лицо становилось все мрачнее. – Говори, кто там прячется? Какую ловушку ты мне устроила, Эдит? Отвечай правдиво и быстро, иначе я порублю всех на куски.

Мэри сдавленно вскрикнула, а по щеке Годвина покатилась слеза. Эдит взмолилась о чуде. Но чуда не произошло, и тогда, сделав глубокий вдох, она ответила ровным голосом:

– Отец Годвина.

– Мятежник.

У нее упало сердце. Он уже утвердился в своем мнении об Этельстане.

– Здесь нет никакой ловушки, Бранд, – мягко проговорила она и успокаивающим жестом протянула к нему руки. – Тебе ничто не угрожает. Пожалуйста, опусти меч и выслушай меня. Ты не должен был узнать о нем. Он призрак, который скоро растворится в ночи.

Он не убрал меч, но и не сделал ни шага в сторону дома. Мысленно Эдит взмолилась, чтобы Этельстан не стал выходить наружу. Она должна, она обязана каким-то образом разрядить обстановку и не допустить кровопролития. У Этельстана нет никаких шансов против Бранда, пусть он и почти оправился.

– Пожалуйста, выслушай меня, – взмолилась она. – Позволь своему сердцу понять меня.

Он стоял неподвижно, точно вырезанное из камня изваяние.

– Я слушаю, но пока слышу только шелест листвы. Ты еще ничего мне не рассказала, Эдит. Говори же!

– Там отец Годвина. Он возвратился домой. Но он не желает тебе зла.

Лишь бы это оказалось правдой, подумала она. Она передала Мэри и Этельстану рассказ Бранда о бое, но не была уверена, что они ей поверили. Этельстан упрямо держался своей версии, настаивая, что именно норманн нарушил перемирие первым. Но он обещал не причинять Бранду вреда, покуда тот хорошо с ней обращается. Мэри поддержала его, однако отдавать Годвина Бранду по-прежнему не соглашалась.

– Он не желает тебе зла, Бранд, – повторила она. – Он хочет только одного: побыть со своей семьей. Как только заживут его раны, он уедет.

– Его отец мертв. Ты сама говорила, он погиб во время восстания. – Бранд покачал головой. – И я поверил тебе. Кого еще ты скрываешь от меня, Эдит?

Она выпрямилась во весь рост.

– Я говорила, что он погиб, потому что сама в это верила. Но потом оказалось, что я ошиблась. Наверное, надо было сказать тебе сразу, но поверь, у меня были веские причины скрывать его возвращение.

– Невероятно. Ты признаешь, что ошиблась.

– Бывает и такое. – Не обращая внимания на сарказм, она сосредоточилась на том, чтобы сохранять голос спокойным. Он должен понять, она держала его в неведении из чувства долга. И обвинить себя могла только в эгоистичном желании продлить так внезапно свалившееся на нее счастье. – Этельстан вернулся, чтобы увидеться со своей семьей, с теми, кого он любит. Что в этом дурного?

Она молилась, чтобы Бранд понял, зачем Этельстан вернулся. Но она не знала, знакома ли ему ностальгия по родным краям или радостное чувство возвращения домой. Столько лет он вел неприкаянную жизнь, и поля сражений заменяли ему стены родного дома.

Бранд стоял неподвижно, точно врос в землю. Лицо его превратилось в непроницаемую маску. Она не узнавала в нем того нежного любовника, который обнимал ее всю ночь напролет. Он превратился в грозного воина, каким предстал перед нею в их первую встречу.

– Он хотел повидать детей, – снова заговорила она, взывая к исчезнувшему возлюбленному. – Здесь его родной дом. На этой земле похоронены его предки. Неужели ты не можешь понять, что им двигало? Он знает, что за его голову назначена награда, но все равно вернулся.

– Он неспособен понять человеческие чувства! – прокричал Этельстан. – Он такой же, как все норманны.

– Ты не ведаешь, что говоришь, Этельстан, – резко сказала она, вставая на защиту Бранда. – Сколько можно тебе повторять, Бранд Бьернсон не варвар.

– Как давно он вернулся? – требовательно спросил Бранд. Его лицо было мрачнее тучи. Любовник безвозвратно исчез, теперь она видела перед собою только воина. – Отвечай, Эдит. Как давно ты меня дурачишь и покрываешь мятежника?

– Господин, муж вернулся сегодня. Поэтому я и попросила госпожу прийти. – Мэри низко склонилась перед ним. – Поверьте, она ни в чем не виновата. Она ничего не знала. Если уж кого и надо винить, то только меня.

– Это правда, Эдит?

– Он вернулся неделю назад. – Она опустила голову. – Я узнала об этом от Хильды сразу после того, как мы вернулись с верховой прогулки. Позже я пошла его навестить. И поэтому забрала из тайника кубок. Я хотела уговорить его уехать. После продажи кубка у него появились бы деньги, а значит и возможность покинуть наши края. И все стало бы по-прежнему.

Лицо Бранда на миг исказилось, словно он испытывал невыносимую боль, но он быстро спрятал эмоции. Его глаза излучали холод.

– Когда ты собиралась мне рассказать? Или надеялась, что, пока ты согреваешь мою постель, тебе все сойдет с рук?

– Я надеялась, что рассказывать вообще не придется, – в отчаянии призналась она. В груди болело словно от ножевой раны. Он отказывался ее понимать. – И твою постель я согревала совсем не поэтому.

Нет, она не станет молить его о прощении. Она высоко вскинула голову. Пока ты согреваешь мою постель… Как он мог выбрать эти дешевые, эти неправильные слова? Для нее их отношения значили несоизмеримо больше.

– Почему?

– Для тебя он призрак, но для своей семьи – самый важный человек на свете. Я собиралась уговорить его уехать на юг, но его раны еще не зажили. Его возвращение никак не связано ни с тобой, ни с нами. Ты должен мне верить.

Она подалась вперед и тронула его за рукав, но он отвернулся, отвергая ее.

– Он вернулся по своему почину? Или у вас был какой-то умысел? Зачем на самом деле ты забрала кубок?

Каждое его слово причиняло ей боль.

– Я предложила ему отправиться в Уэссекс. Кубок обеспечил бы его средствами на дорогу. Бранд, он верой и правдой служил моей семье. – Она покачала головой. Что бы она ни говорила, все становилось только хуже. – Но он отказался взять кубок, сказав, что мне он нужнее.

– И почему же он тебе нужнее? Как, по его мнению, ты могла его использовать?

– Твоя репутация бежит впереди тебя. Этельстан не был готов отдать сына под твою опеку.

– Вот как?

Волоски на ее шее встали дыбом. Если Бранд обратит меч против Этельстана, ей придется броситься между ними, она это знала. Не позволит она совершить то, о чем потом Бранд станет горько сожалеть, хоть она и понимала, уже хорошо его зная, что он никогда, никогда не простит ее обмана.

– Да, хотя я пыталась убедить его в обратном. – Она выдавила улыбку. – По слухам ты первым нарушил перемирие и хладнокровно убил Эгберта. Но я объяснила, что эти слухи лживы.

Он резко повернулся к ней.

– Но ты им поверила? Ты поверила, что я на такое способен?

– Почему ты так уверен? Я знала, на что был способен мой покойный муж. Он мошенничал даже в тафл, даже когда играл просто так, без ставок. Ты же всегда играешь честно. – Она простерла к нему руки. – Но другим проще считать иначе.

Этельстан появился в дверном проеме.

– Я сужу человека по его деяниям.

– Я не раздумывая доверила бы тебе свою жизнь, Бранд, – произнесла она. – Я так и сказала Этельстану. Я хотела, чтобы ты взял под свою опеку Годвина, потому что знала, ты воспитаешь из него достойного воина, и родители будут гордиться им.

В наступившей тишине два воина настороженно смотрели друг другу в глаза. Она знала, если дело дойдет до столкновения, Бранд наверняка одержит победу. Он был мощнее и моложе, но кто знает, как все могло обернуться.

– Ты знаешь, что за помощь мятежникам полагается наказание, – ужасным голосом произнес Бранд. – Всем, без исключения. Мужчине, женщине или ребенку. Таков приказ короля.

– Я бы не смогла жить в мире с собой, если бы отказала ему в помощи. – Эдит горестно приложила пальцы к губам. Он не прислушался к ней. – Скажи, как бы ты поступил на моем месте?

– Я поступил бы правильно, в соответствии с законом. Как поступлю сейчас. Указ короля будет выполнен.

Сердце Эдит оборвалось. Этельстан и его семья были обречены. Он покарает всех, кто был причастен – от поварят, передававших хлеб, до Хильды, которая относила корзинку с провизией. Они все так или иначе помогали Этельстану по ее указанию. Их кровь будет на ее руках.