Текст книги "Затерянный мир Кинтана-Роо"

Автор книги: Мишель Пессель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Завершая перепись построек в пределах ограды, начинавшейся от «розового дворца», мы случайно отошли немного к западу, в глубь джунглей, и наткнулись на остатки стены. В одном месте в ней была целая серия ниш, окруженных крупными камнями, поставленными вертикально наподобие стел. Всю первую половину следующего дня мы провели около этой находки, очищая ее от растительности. Стена оказалась крылом огромного здания, воздвигнутого на гигантской платформе странных очертаний. На ней было еще много других построек и остатки замысловатых стен. К полудню, совершенно вымотанные, мы вернулись домой, к неизменным бобам миссис Коба-Камы.

Изнурительные походы в джунгли, где было несметное множество клещей и комаров, совсем не нравились Коба-Каме. Каждый раз его приходилось долго упрашивать, чтобы он снова пошел с нами. Хотя раньше Кама никогда не видел сооружений, которые мы наносили теперь на карту и которые он пренебрежительно называл «кучей камней», его помощь была для нас неоценимой. Не будь с нами Коба-Камы, мы заблудились бы в джунглях через сотню футов. Нас всегда изумляло, что Кама, прокружив целый день по джунглям, каждый раз безошибочно находил дорогу домой, тогда как мне казалось, что мы идем в обратную сторону. Коба-Кама был незаменим и при расчистке построек. Двумя ударами мачете он мог сделать гораздо больше, чем я двадцатью. Опытным глазом он всегда умел выбрать нужную лиану, чтобы одним ударом отсечь все переплетение, или сквозь густую листву разглядеть, какую именно ветку надо рубить и где может зацепиться или неожиданно соскользнуть его мачете.

Каждый вечер, возвращаясь из джунглей, мы с Коба-Камой часами вытаскивали из-под кожи клещей, отбиваясь в то же время от полчищ комаров. Даже пиявки в Гималаях не досаждали мне так, как эти крохотные насекомые, запускавшие свою твердую головку глубоко под кожу. Пока мы вынимали клещей у хижины, Мари-Клер и жена Камы уходили на берег лагуны, где ветер разгонял комаров, и там миссис Кама своими ловкими пальцами помогала Мари-Клер избавиться от впившихся в нее насекомых. На пятый день нашего пребывания в Чунйашче Мари-Клер была так искусана, что у нее воспалилась вся кожа. Никакие средства не могли помешать мириадам насекомых набрасываться на нас во время вылазок в джунгли.

К югу от главной пирамиды мы отыскали еще одну группу построек. Там на высоких платформах стояли здания вроде дворцов с широкими дверными проемами, которые поддерживались круглыми колоннами. Кроме того, там возвышалась земляная насыпь в форме подковы с четырьмя толстостенными зданиями и целый ряд маленьких пирамид и других построек, занимавших все пространство между поселком Коба-Камы и самым дальним дворцом за большими камнями в виде стел.

Мы тщательно исследовали величественный двор между пятью пирамидами, которые я видел в свое первое путешествие. Неподалеку от них находилось самое удивительное сооружение из всего архитектурного комплекса Чунйашче: маленький храм, окруженный полукольцом небольших пирамид с крутыми лестницами, сбегавшими к храму наподобие амфитеатра.

В том же районе мы нашли остатки многих более мелких зданий и ритуальных площадок. А к северу от них нам встретились хорошо сохранившиеся насыпи, где были возведены здания, окруженные обычными маленькими часовнями. Нам теперь помогали еще трое индейцев из поселка Чунйашче, так что мы могли охватить обширный район и открыть несколько групп зданий в стороне от главного центра древнего города.

С каждым днем, по мере того как среди зарослей нам открывались все новые земляные холмы и остатки построек, наш энтузиазм возрастал. По вечерам мы подводили итоги дневных исследований и бывали немало разочарованы, если число вновь открытых строений не превышало шести. Отрезанные от всего человечества, мы жили теперь в своем собственном мире, мире волнующих открытий.

Сначала мы старательно обмеряли каждый храм, каждую пирамиду, но потом это стало просто немыслимо. Какая грандиозная работа ожидает тех, кто захочет основательно изучить и обмерить все здания! Нам же теперь приходилось ограничиться самым общим обследованием. Чунйашче был просто сном археолога, и мы частенько видели себя как бы в приятном ночном кошмаре среди клещей и обвитых лианами странных дверных проемов, за которыми нас ожидали летучие мыши и рои шершней.

Теперь мы уже определенно могли сказать, что Чунйашче был гораздо более крупным городом, чем представляли себе Спинден и Мейзон. Количество развалин превосходило самые дерзкие наши мечты. Мейзон заявлял, что он не смог сосчитать всех земляных холмов, мы же теперь встретили столько храмов, платформ и дворцов, что были не в состоянии нанести их точно на карту.

Сначала нам с Мари-Клер нравилось давать имена вновь открытым строениям, но потом их пришлось обозначать просто цифрами. Карты наши все разрастались, их надо было чертить заново и оставлять место для новых объектов, прибавлявшихся с каждым днем.

Нам не хватало времени, чтобы разыскивать идолов и даже архитектурные детали. Обломки скульптур могли валяться тысячами у стен развалин, но у нас не было сил разрывать мох или переворачивать бесчисленные камни, рассеянные повсюду вокруг Чунйашче.

На десятый день мы начали исследовать прибрежный участок лагуны, покрытый манграми или высокой травой, и вскоре наткнулись на еще крепкое прямоугольное строение с полуобвалившейся крышей и мощными колоннами в дверных проемах. На стенах внутри храма сохранилось множество следов фресок, покрывавших разные слои штукатурки. Перевернув наугад какой-то камень, я заметил на нем резьбу и стал очищать его от мха и земли. Вскоре я с удивлением смотрел в блеклые выпуклые глаза большой головы странного идола – самой прекрасной скульптуры, найденной мной на побережье. Идол достигал трех футов в высоту и фута в ширину и был слишком тяжел, чтобы его можно было взять с собой, поэтому мы устроили для него укрытие под большими каменными глыбами. Только после этой находки Коба-Кама стал проявлять интерес к руинам. Идол подтверждал наши рассказы о древних майя, и теперь индеец с воодушевлением помогал нам раскапывать черепки и искать новые постройки.

В полумиле от поселка нам встретилась пирамида десятифутовой высоты с тремя часовенками на вершине. Мы только было принялись разыскивать вокруг нее черепки, как вдруг из-под руки Коба-Камы выскочил огромный тарантул, а Мари-Клер, которая после трех недель постоянного страха перестала наконец думать о змеях, наступила на какое-то бревно, и из-под него неожиданно выскользнула ядовитая коралловая змея. Все это заставило нас действовать немного осторожнее.

Казалось, древнему городу не будет конца, и мы должны были признать, что одним нам со всеми находками не справиться. А сколько еще новых открытий ожидает нас здесь!

На десятый день кончилась фотопленка. К тому времени мы уже стали ощущать последствия климата и однообразного питания. К клещам и комарам добавились еще и блохи, которых было видимо-невидимо в хижине, где мы спали. Особенно страдала от укусов Мари-Клер, целыми ночами не смыкавшая глаз от страшного зуда. Однако дух ее вовсе не был сломлен, она ни за что не соглашалась отпускать меня в джунгли одного. За все это время наша скудная диета из бобов была нарушена только один раз, когда Кама подстрелил большого черного фазана.

Еще в начале нашего пребывания здесь мы договорились с рыболовами из кемпинга Бока-де-Пайла, что они подбросят нас на своей плоскодонке к дальнему берегу лагуны Чунйашче. Однако прошло уже три дня после назначенного срока, а у нас никто не появлялся. Мы опасались, что судно, курсирующее между Косумелем и Бока-де-Пайла, не может пробиться через рифы. У Коба-Камы была долбленая лодка, но такая маленькая, что втроем в ней, конечно, не уместиться. Мы с Мари-Клер были уже слишком измучены, чтобы отважиться пройти пешком пятьдесят пять миль через джунгли обратно к Танкаху. И вдруг Коба-Кама предложил нам свою помощь.

– Я сделаю лодку побольше, – сказал он.

Мы с радостью услышали, что на сооружение лодки потребуется всего четыре дня с того момента, как будет срублено дерево. Но к сожалению, пришлось отказаться от этого заманчивого предложения, потому что для спуска на воду лодки весом в несколько тысяч фунтов понадобилось бы не меньше десятка мужчин. Было решено идти до Танкаха пешком.

Вечером накануне ухода мы просмотрели свои карты и насчитали там сто восемь построек, среди них двенадцать пирамид, пять больших дворцов, девять храмов (одно– и двухкомнатные здания, почти все с колоннами у входа), дюжина платформ, больше двадцати маленьких часовен хорошей сохранности, множество земляных насыпей и с полдюжины развалившихся зданий, где еще вполне отчетливо был виден план расположения комнат.

В целом Чунйашче занимал почти квадратную милю. И большинство всех зданий были открыты тут нами впервые! Подумать только, какой большой город был затерян и забыт целых четыреста лет. Объяснить это можно лишь густотой джунглей. В свой первый приезд я даже не подозревал о существовании такого количества развалин в Чунйашче. Все, кто там был до меня, видели среди густых зарослей всего двенадцать построек да еще разные насыпи. Не исключена возможность, что джунгли на побережье Кинтана-Роо скрывают десятки других крупных городов.

Если учесть, что большинство открытых нами развалин были культовыми или административными зданиями и что когда-то здесь были еще тысячи исчезнувших теперь деревянных хижин, где жили более бедные люди, то можно себе представить, сколько народу населяло город в древние времена.

Чунйашче относится, вероятно, к периоду Майяпан, он процветал между тринадцатым и пятнадцатым веками нашей эры. Трудно сказать, почему о нем совсем не упоминается в старинных испанских хрониках или в более поздних обзорах, вплоть до 1926 года. Может быть, как и большинство городов майя, Чунйашче был заброшен по каким-то неизвестным причинам еще до прихода испанских завоевателей и с тех пор свободолюбивые индейцы упорно скрывали его местонахождение. Их потомки и сейчас еще почитают это место как святыню.

И вот мы покидаем Чунйашче. Направляясь к Танкаху по тропинкам в джунглях, мы шагали как бы через столетия. Скоро Чунйашче стал уже казаться нам неправдоподобным сном из далекого прошлого, сном, который мы никогда не забудем. Только наши карты и фотографии будут свидетельствовать, что город существует на самом деле.

Много нерешенных загадок оставили мы в Чунйашче, хотя теперь у нас нет сомнений, что это был самый крупный город на побережье Кинтана-Роо. Понадобится очень много труда, пока исследователи вырвут у цепких лиан все тайны этого давным-давно потерянного города.

Настанет время, когда в Кинтана-Роо придут наконец археологи и досконально изучат открытые мною храмы, дворцы, пирамиды, часовни. Но до тех пор все эти постройки будут оставаться как бы моей собственностью, а Кинтана-Роо загадочной землей последних независимых майя.

К сожалению, в Кинтана-Роо происходят слишком быстрые перемены. Распространение цивилизации намного ускорит исчезновение последних «мятежных индейцев» и положит, таким образом, предел долгой истории майя, которые столько веков оставались хозяевами джунглей Юкатана. Придет день, когда только чачалака будет взывать здесь к божествам Востока, Запада, Севера и Юга – божествам четырех стран света, что властвуют над лагунами, над бескрайними джунглями, над выжженными солнцем песчаными берегами Кинтана-Роо.

Послесловие

Юности свойственна тяга к романтике и жажда познания неизвестного; самопожертвование и стремление к подвигу – одно из характернейших и самых драгоценных ее свойств. Этим качествам обязана своим появлением в свет и лежащая сейчас перед читателем книга.

Стремление к неизведанному, желание увидеть своими глазами то, о чем рассказывают или пишут другие, – вот что побудило молодого французского студента, проходившего деловую практику в банковских учреждениях Нью-Йорка, оставить все удобства и развлечения большого города, затеряться в зеленом океане джунглей и часами шагать под палящим солнцем или с риском для жизни пробираться по болотам. Для такого решения необходима как увлеченность идеей, так и сила воли. И автор книги «Затерянный мир Кинтана-Роо» доказал делом, что он обладает и тем и другим.

Мексиканские Соединенные Штаты, как официально называется это государство, или Мексика, как мы чаще говорим, – одна из крупнейших стран Американского континента. По численности населения она уступает только США и Бразилии, а по размерам территории – США, Канаде, Бразилии и Аргентине. Площадь ее охватывает около двух миллионов квадратных километров. Сложное строение поверхности, близость к тропику, положение между двумя океанами – Тихим и Атлантическим – обусловили необычайное разнообразие ее природных и климатических условий. Субтропическая и тропическая растительность в одних районах и выжженные солнцем пустыни в других, покрытые вечными снегами горные цепи и непроходимые болота – все это одинаково характерно для Мексики. Но богатство природы не всегда является только положительным фактором, иногда именно оно ставит серьезные препятствия перед исследователем. В книге Песселя имеется немало тому примеров, потому что район его путешествия крайне своеобразен по природным условиям даже среди других областей Мексики.

Федеральная территория Кинтана-Роо, расположенная в северо-восточной части полуострова Юкатан, имеет площадь около 51 тыс. кв. км. Это без преувеличения наименее исследованный район Мексики. После «войны рас», о которой достаточно подробно рассказывается в книге, он надолго погрузился в забвение. Этнографы и археологи, изучавшие древнее прошлое и современную жизнь народа майя – исконных жителей этой области, бывали здесь лишь от случая к случаю и только в прибрежной полосе. Поэтому все основные сведения о Кинтана-Роо приходилось черпать только из рассказов сборщиков чикле – смолы, идущей на изготовление жевательной резинки. Лишь в последние годы такое положение вещей несколько изменилось. И в этом изменении сыграло определенную роль путешествие, предпринятое отважным французским студентом.

Мишель Пессель – хороший рассказчик. Читая его книгу, видишь перед собой и слепящий песок побережья, и тихие, окруженные зеленью лагуны, и страшные болота, и древние храмы. Он наблюдателен, и его описания жизни на кокосовых плантациях или в индейских деревнях и совершаемых там полукатолических-полуязыческих ритуалов принесут определенную пользу и специалисту-этнографу. О перенесенных им трудностях и частичных неудачах молодой автор повествует с драгоценным чувством юмора, как, например, о своей первой встрече с индейцами по дороге в Паленке или при упоминании о каторжниках Теапы. Подкупает читателя и та искренняя симпатия, с которой Пессель относится к коренным жителям Кинтана-Роо. Его возмущают богатые бездельники, ищущие развлечений у берегов Кинтана-Роо, он глубоко сочувствует индейцам, тяжело страдающим от эпидемии свинки и лишенным всякой медицинской помощи в непосредственной близости от цивилизованного мира. Об этом не мог написать человек равнодушный, с холодным сердцем.

Мексика – страна древней культуры, история которой прослеживается более чем за 4000 лет, и поэтому она подлинная сокровищница для археологов. Достаточно упомянуть, что на археологической карте страны теперь насчитывается около одиннадцати тысяч названий древних поселений. Не удивительно поэтому, что даже при прокладке метро, осуществляемой сейчас в мексиканской столице, которая стоит на развалинах ацтекского Теночтитлана, то и дело приходится приостанавливать работу. Проходчики натыкаются на захоронения и остатки древних зданий, и тогда их сменяют археологи. Однако именно из-за такого обилия материала различные районы Мексики изучены совершенно по-разному. И среди наименее изученных в археологическом отношении, пожалуй, на первом месте опять-таки стоит территория Кинтана-Роо.

О вкладе, который внес Пессель в эту область науки, думается, говорить много не приходится. Даже по мексиканским масштабам он выглядит просто фантастично. Обнаружить за короткий срок одному человеку четырнадцать древнемайяских городов еще никогда не удавалось. Читая строки Песселя, посвященные первой его встрече с развалинами Чунйашче, невольно вспоминаешь слова первооткрывателя древнего мира майя американца Джона Л. Стефенса, сказанные в аналогичных обстоятельствах: «Архитектура, скульптура и живопись, все виды искусства, которые украшают жизнь, процветали когда-то в этом пышно разросшемся лесу. Ораторы, воины и государственные деятели; красота, честолюбие и слава жили и умирали здесь, и никто не знал о существовании подобных вещей и не мог рассказать об их прошлом…» Да, и теперь еще жизнь и история древних майя в Кинтана-Роо очень далека от ясности. Сделаны лишь первые шаги.

В 1961 г. экспедиция Национального института антропологии и истории Мексики под руководством известного мексиканского археолога Р. Пинья-Чан обследовала открытый М. Песселем древний Чунйашче. Было выявлено пять больших архитектурных комплексов, состоящих каждый из нескольких зданий. Основная часть городища относится к позднему, так называемому послеклассическому периоду, но несколько ранних построек доказывают, что город существовал уже в классический (II–IX вв. н. э.) период. Особое внимание было уделено высокой (25 м) пирамиде, под которой был обнаружен подземный храм. Проведенная авиаразведка показала, что в древности территория Кинтана-Роо была прорезана великолепными дорогами, достигавшими в болотистых местах трехметровой высоты. Было принято решение о проведении здесь археологических раскопок.

Итак, что же дает читателю книга Песселя?

Благодаря ей он сможет ознакомиться с природой Кинтана-Роо, узнать и полюбить ее индейское население, простых, душевных и добрых людей, составить представление о древнем прошлом этой области Мексики. А главное – книга Песселя учит стойкости и мужеству, умению упорно идти к намеченной цели, преодолевая все встающие на пути трудности.