Текст книги "Все это красивое превосходство (ЛП)"

Автор книги: Мишель Лейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Цезарь вообще знает, как она выглядит? Разве, мы не приняли его на работу только на Гавайях?

– Да… Я полагал… Это моя ошибка, сэр. Больше такого не повторится.

Я снова заскрипел зубами.

– Проследи, чтобы этого больше не случилось. А сейчас мне необходимо дать ей лекарство.

– Я позабочусь об этом, сэр. В какой комнате она находится?

– Просто скажи мне, где оно. Я сам отнесу ей.

– Да, сэр. – Ответил Кареш, пересекая комнату, чтобы открыть второй ящик одного из трех шкафов. У Кареша было много талантов. И один них это то, что он имел медицинское образование, поэтому он помогал лечить наших сотрудников, пока мы не получим помощь с ближайшего острова.

Он достал маленькую коробочку и вытащил из нее алюминиевую коробочку с таблетками, чтобы отдать ее мне.

– Она должна принимать по одной таблетки каждые четыре – шесть часов. Возможно, они понадобятся ей, когда шторм усилится. Если нужно будет еще, просто дайте мне знать.

– Хорошо, – сказал я, разворачиваясь, чтобы уйти.

– Еще раз, сэр, прошу прощения за эту путаницу.

– Только не позволяй этому больше повториться. Кеннеди… она… она другая. Она не похожа на остальных. И я не хотел, чтобы с ней так обращались.

Кареш кивнул.

– Да, сэр. Я Вас понял.

Я возвращался к Кеннеди, и все еще злился, что она была в другой комнате. Я остановился у кухни, чтобы взять бутылку воды из холодильника. Когда я вернулся в ее каюту, она оказалась пустой.

Я снова вышел в коридор, и я снова пришел в бешенство, когда я думал, куда она могла пойти. Даже больной, она пыталась убежать от меня!

Но тут я услышал, как открывается дверь одной из ванных комнат. Я повернулся как раз в тот момент, когда Кеннеди, пошатываясь, вышла из ванной комнаты, едва не потеряв равновесие. Она прислонилась к стене и закрыла глаза, ее лицо стало бледно-зеленого цвета.

– Какого черта ты здесь делаешь?

– Я думала, что меня снова стошнит, но в желудке ничего не осталось. Просто стошнило.

Я запихнул бутылку с водой в один карман пиджака, таблетки – в другой, наклонился, и подхватил Кеннеди на руки. Я повернулся к ее комнате, но остановился, представляя, как она встанет и, возможно, снова упадает, направляясь в ванную. Только по этой причине я прошел мимо.

– Куда ты идешь? Это была моя комната.

– Только не сегодня.

– Риз отпусти меня. Я могу сама идти. И я могу остаться в своей комнате.

– Уверен, что сможешь, – сказал я, крепче обнимая ее.

– Риз, я серьезно. Я не нуждаюсь в особом обращении. Я не хочу. Я знаю, для чего ты это делаешь, но это не сработает. Я не собираюсь спать с тобой.

Я остановился и посмотрел в ее тусклые огромные зеленые глаза.

– Я делаю это не для того, чтобы переспать с тобой. Но я не позволю тебе оставаться здесь, пока ты больная. Может быть, ты разрешишь мне позаботиться о тебе?

– Нет.

– Но почему?

– Потому что я твой сотрудник. Ты ведь не сделал бы такого для других, и поэтому я не хочу, чтобы ты делал это для меня.

Мне захотелось ее сжать в объятиях, встряхнуть и поцеловать.

– Для меня ты намного больше, чем просто сотрудник, Кеннеди. Тебе просто придется привыкнуть к этому.

– Я уверена, что Эмбер тоже была для тебя больше, чем сотрудник, не правда ли?

Яхту снова качнуло. По привычке я расставил ноги, чтобы не упасть. Кеннеди уткнулась лицом мне в грудь и издала булькающий звук. Я ненавидел видеть ее такой. И я ненавидел, что она не хотела принять мою помощь, чтобы позаботиться о ней. Но еще больше я ненавидел то, что она думала, что значит для меня так же, что и Эмбер. Я никогда не любил Эмбер.

Я прижал ее ближе и молча, понес на другой конец яхты. Я знал, что она ни за что не согласится остаться на ночь в моей комнате, поэтому я остановился у двери в пустую каюту рядом с моей. Кареш знал, что когда я на борту, эта каюта должна оставаться пустой. Мне не нравилось, когда кто-то спал рядом со мной. Даже женщины, с которыми я занимался сексом.

Но сегодня я смогу сделать исключение. Для Кеннеди. Потому что я хотел, чтобы она была рядом. Для ее и моего комфорта. Я хотел, чтобы она всегда была у меня перед глазами.

Я открыл дверь, отнес ее к кровати и аккуратно положил ее на кремовое одеяло. Она тут же повернулась на бок и свернулась калачиком в позе эмбриона.

– Вот, – сказал я, доставая воду и таблетки из кармана. – Это должно помочь.

Я открыл бутылку и достал для нее одну таблетку. Она взяла таблетку, запихнула ее в рот и запила глотком воды. Она вздрогнула и протянула мне бутылку.

– Спасибо тебе.

– Очень скоро тебе станет только лучше.

Я поставил воду на тумбочку. Несколько минут мы оба молчали.

– Тебе не обязательно оставаться, Риз. Со мной все будет хорошо.

– Я не уйду, пока не буду знать, что с тобой все в порядке.

– Я уже в порядке. Это просто морская болезнь.

– Как бы то ни было, я останусь.

Я услышал ее вздох, но она не спорила. Я подошел к стулу в углу комнаты и сел, наблюдая за тем, как лицо Кеннеди медленно расслаблялось, дыхание становилось ровным и глубоким. Я чувствовал себя беспомощным, но я понимал, что сделал все, что можно было сделать. Она права. Я мог уйти, и с ней все будет в порядке. Проблема в том, что я не хотел уходить. И для меня это, действительно, было проблемой.

Глава 24. Кеннеди

Я чувствовала себя одурманенной, когда приоткрыла веки, для того чтобы оглядеться. Кто-то тряс меня за плечо. Нежно.

Это Риз разговаривал со мной, уговаривая принять еще одну таблетку с глотком воды. У меня закружилась голова, я подчинилась и снова откинулась на подушку. Я моментально провалилась в сон.

Еще через какое-то время я снова зашевелилась, была сонной и смущенной. Я увидела, что Риз наблюдал за мной со стула. Миллион мыслей вихрем пронеслись в моей голове, но я не хотела ни о чем конкретном думать. У меня не было сил.

Успокоившись с той мыслью, что обо мне заботились, что Риз был рядом, а не где-то с Эмбер, я успокоилась и снова быстро заснула.

********

Я снова проснулась. Не знала, сколько прошло времени. Голова была тяжелой, глаза были затуманенными, но, по крайней мере, комната уже не так сильно качалась. Или это мой желудок научился не обращать на это внимания.

Я точно понимала, где я находилась. И стул, на котором сидел Риз, когда я засыпала в последний раз, теперь был пуст. Как это не было странным, но я почувствовала одновременно и облегчение и разочарование. Он сказал, что останется. Я была рада, что его не было, потому что я не хотела, чтобы вообще кто-то видел меня в таком состоянии, а тем более тот, перед кем я пыталась выглядеть сильной. Но в то же время я была разочарована. Это еще раз убеждало меня в том, что Риз был лжецом, каким я его и так всегда знала, и что он не рассказал мне правду, когда я была больна, не говоря уже о том, когда я буду здоровой.

Я дотянулась до бутылки с водой, сделала большой глоток и прополоскала рот. Затем очень осторожно, стараясь как можно медленнее двигаться, чтобы меня опять не затошнило, перекатилась на спину. Я не смогла не заметить, насколько мягким и удобным был этот матрас, по сравнению с теми, что в каютах экипажа. И настолько теплый.

В мгновение ока я поняла, что ощущение тепла исходило не от матраса, а откуда-то рядом со мной. Я повернула голову и увидела Риза, лежащего справа от меня, его дыхание щекотало мне щеку, а жар от его тела обжигал словно печка. Как бы я ни старалась скрыть свое удовольствие, это было бесполезно. Мое сердце все равно немного растаяло.

Он остался.

Как он и обещал.

Его глаза были закрытыми, дыхание глубоким и ровным. Обычно, мне казалось, что я тонула в этих глазах цвета морской воды. Я никогда не могла долго смотреть на него. Но теперь, когда Риз расслабленный спал рядом, я могла любоваться им столько, сколько хотела.

И я хотела.

Он больше был похож на того мальчика, которого я знала раньше. Более мягким. Более сладким. Не влюбиться в девятнадцатилетнего Риза было сложно. Хоть он тогда еще и был мальчишкой, но он был чертовски красивым, он был сильным, умным и забавным, и он не относился ко мне словно как к прислуге. Те несколько недель тем летом, которые были так давно, я была просто девочкой, а он – просто мальчиком. Два человека, которые встретились в лесу, чтобы сбежать от всех и найти утешение в компании друг друга, а затем в объятиях друг друга.

Я медленно пододвинулась поближе к Ризу и закрыла глаза, позволяя мыслям вернуться в детство, в тот момент, когда я видела его в последней день нашей встречи. Тогда я еще не знала, что никому нельзя доверять.

********

Лето, 14 лет назад.

Я отодвинула еще одну еловую ветку, скрывавшую поляну, вздохнула и задержала дыхание. Когда я увидела, что луг передо мной был пустым, из моей груди вырвался протяжный звук разочарования, похожий на свист сдувающегося шарика.

Пышная, пестрая трава росла на лугу. Крошечные фиолетовые цветы. Небесная тишина тоже была тут. Все как обычно, только я была здесь одна. Риз меня не ждал.

Я вышла на поляну и, закусила дрожащую нижнюю губу, напоминая себе, что знала, что был шанс, что он может не появиться. Я знала, что приехал отец Риза, и я знала, что он боялся того, что это могло означать для него и его будущего, но он обещал мне, что придет, что никто и ничто не сможет разлучить нас. И я поверила ему.

Удрученная, я ходила по маленькой укромной полянке, оплакивая каждый крошечный цветочек, который я раздавила ногой. Все здесь напоминало мне о разрушенной мечте, о нарушенном обещании. Мое сердце было разбитым.

Треск ломающейся ветки привлек мое внимание. Я наклонила голову, прислушиваясь. Никто не должен был обнаружить этот уголок. Я молилась про себя, чтобы это был Риз, и чтобы это было не в последний раз.

Еще одна ветка хрустнула, и я услышала шорох листьев. Определенно кто-то шел.

Я задержала дыхание и посмотрела туда, откуда доносился звук. Мое сердце внезапно наполнилось надеждой, что это все еще может быть Риз.

А потом он вышел на поляну, солнце сверкало в его темно-золотистых волосах, которые выцвели от работы на свежем воздухе здесь, в Беллано, у своего дяди. Его потрясающие сине-зеленые глаза сощурились, когда он улыбнулся мне и, как всегда, мое сердце растаяло.

– Ты пришла, – просто сказал он.

– Я же сказала, что приду. Я боялась, что ты…

Тихими, приглушенными травой шагами, Риз пересек крошечную полянку и подошел ко мне.

– Я же сказал, что ничто и никто не разлучит нас.

– Я знаю, но также я знаю, что твой отец здесь.

– Он еще не приехал. Малкольм сказал, что он, скорее всего, приедет сегодня днем.

– Значит это наш последний день вместе? – Я почувствовала нарастающую панику в своей груди. Риз – это единственное, чего я ждала каждый день, единственная радость в моей жизни. Без него мой мир – это океан отчаяния, стремящийся утопить меня. Он как мой спасительный круг, единственная вещь, за которую я смогу зацепиться, чтобы спастись.

– Нет. Кеннеди, я же сказал тебе…

– Я знаю, что ты мне сказал, но я так боюсь…

– Не бойся. Он не сможет заставить меня сделать то, чего я не хочу делать. И я уже говорил тебе, что если мне придется уйти отсюда, то я заберу тебя с собой.

– Но должно пройти еще три года, прежде чем я смогу уехать с тобой. Хэнк ни за что не отпустит меня, пока мне не исполнится восемнадцать.

– Тогда я заставлю его.

Мы оба знали, что какой бы могущественной ни была семья Риза, он никак не сможет заставить Хэнка отпустить меня. Даже Риз не сможет спасти меня от некоторых вещей. Но сейчас я не хотела даже думать об этом. Я смело улыбнулась Ризу и кивнула, не желая тратить драгоценные минуты на столь неприятную тему.

Внезапно меня охватило чувство безумия. Всем своим существом я ощутила потребность отдать Ризу все, что у меня было сейчас, перед тем, как жизнь проглотит кусочек этого маленького счастья.

– Риз, я кое-что хочу подарить тебе сегодня.

– Что? – Спросил он, привычным движением убирая челку с моих глаз.

Я ему не ответила. Я просто посмотрела ему в глаза, которые так сильно полюбила, и излила свое сердце.

Он смотрел на меня несколько долгих секунд, ожидая ответа. Когда я этого не сделала, его улыбка медленно угасала, и он обхватил мое лицо ладонями. Я знала, что он понял, что я имела в виду. Его глаза потемнели и стали каким-то… голодным взглядом, который заставил почувствовать низ моего живота, словно жидким огнем.

– Ты уверена? – Прошептал он в нерешительности, как будто боялся услышать мой ответ.

– Да.

Он наклонил голову, его губы коснулись моих в поцелуе, таком нежном, что мне захотелось заплакать. Когда он стал отстраняться, я поднялась на цыпочки и крепче прижалась губами к его губам, обвивая руками его шею и крепко прижимаясь к нему.

Риз скользнул языком между моих губ, и я наклонилась к нему, сильнее прижимаясь своим хрупким телом к его сильному и мускулистому телу. Его широкие ладони заскользили вниз по моим бокам, оставляя легкий холодок после себя. Внезапно мне этого было недостаточно. Мне не хватало его. Я не могла насытиться Ризом.

Дрожащими пальцами я потянулась к подолу его рубашки и проскользнула под нее, наслаждаясь горячей гладкой кожей его твердого, как камень живота и мускулистой груди. Риз застонал и обвел руками вокруг моих бедер, притягивая мои бедра к своим, возбуждая меня своей жесткой выпуклостью.

– Займись со мной любовью, Риз, – отчаянно прошептала я, пытаясь снять с него рубашку через голову.

Он откинулся назад, чтобы помочь мне снять его рубашку и нетерпеливо отбросил ее куда-то на землю, прежде чем его губы снова припали к моим, и он почувствовал мою страсть своим собственным пылающим огнем.

В тишине летнего дня под защитой уединенной поляны, Риз раздел меня и осторожно положил на ложе из густой травы. Он уткнулся носом мне в шею и поцеловал грудь. Он ласкал мои соски и сжимал мои бедра, наслаждаясь каждым дюймом моего тела, пока я почти не захлебнулась желанием, от потребности, чтобы он вошел в меня.

Я находилась на грани внутреннего беспредела, когда Риз откинулся назад и вытащил из кармана маленький пакетик, прежде чем снял шорты. Он стоял передо мной обнаженный, с загорелой кожей и упругими мышцами. Я наблюдала, как его бицепсы двигались, а живот подергивался, когда он зубами открывал пакетик и надевал на свой член презерватив.

В какой-то момент мне захотелось зажмурить глаза от мысли о том, что его член окажется внутри меня, но я не стала делать этого. Я не хотела упускать ни одной мельчайшей детали, ни одного мгновения, ни одного взгляда. Я не хотела упустить даже малейшие оттенки выражения его лица.

Когда Риз оперся на руки и, нависая надо мной, посмотрел мне в глаза, сколько прошло времени, я не знала – может быть, доля секунды, а может быть, и вечность. Наконец он заговорил.

– Я никогда не встречал никого похожего на тебя. И что бы ни случилось, я никогда не забуду этот прекрасный день, это прекрасное лето.

Я уткнулась лицом ему в грудь, когда Риз вошел в меня. Он гладил меня по волосам и шептал что-то успокаивающе, пока боль не стихла. Я пыталась откликнуться на его ласки, пронзающие меня. Но все это было омрачено болью, которую я чувствовала в своем сердце. Где-то в глубине души я знала, что больше никогда не увижу Риза. Как бы сильно он ни хотел спасти меня, у него это не получится. Он не сможет. У него не было шансов. И я думаю, он это тоже понимал.

Глава 25. Риз

Кто-то прокричал мое имя – буквально прокричал мое имя – и это отрезвило меня. Мне потребовалось лишь доля секунды, чтобы понять, где я и с кем.

Это плакала Кеннеди.

Из-за меня.

– Риз, – снова прокричала она, ее лицо исказилось, и одна слеза скатилась из уголка глаза вниз по гладкой щеке.

– Я здесь, – сказал я, обнимая ее. Боль в ее голосе была как удар в живот.

Она уткнулась лицом мне в грудь, и это напомнило мне, то лето, которое было много лет назад. Она делала то же самое в те моменты, когда отдала мне свою девственность, проливая слезы в абсолютной тишине.

Я обхватил ее затылок и прижал к себе, скользя губами по ее пахнущим яблоками волосам, пока она не успокоилась. Я знал, когда она полностью просыпается. Она застыла напротив меня.

Через несколько секунд рука Кеннеди упирается в мою грудь и отталкивает меня. Я ослабил объятия и откинулся назад, чтобы заглянуть в ее лицо.

– Ты в порядке? – Спросил я.

– Да, – ответила она машинально. – Что-то случилось?

– Ты плакала и пару раз звала меня.

Я увидел румянец на ее щеках, приятное отличие от того, какой она была, когда я привел ее сюда.

– О, извини.

– Что тебе снилось? – Кеннеди опустила глаза, и я увидел по ее растерянности, что сейчас она собиралась соврать мне. – Скажи мне правду. Пожалуйста.

Она снова посмотрела на меня, ее брови нахмурились.

– Зачем? Почему это так важно?

Хороший вопрос. Но у меня не было ответа. Я и сам не знал, почему это так было важно для меня, я только знал, что это просто важно и все.

– Я хочу знать.

Ее настороженность, которая обычно была настороже и готовая ко всему, теперь ослабла. Я с удивлением заметил мягкость в ее глазах. Может быть, потому что она все еще не проснулась. Может быть, потому что она все еще была больна. Может быть, потому что я заботился о ней. Или может быть из-за чего-то другого. Но какова бы ни была причина, ее бдительность ослабла, и я планировал воспользоваться этим.

Я поднял руку, чтобы убрать волосы с ее щеки, точно так же, как я убирал челку в то лето. Я заметил узнавание в ее глазах.

– Мне снился тот день в лесу.

– А почему ты плакала?

– Потому что я знала, что больше никогда не увижу тебя.

– Я никогда не хотел причинить тебе боль, Кеннеди. Я просто был глупым ребенком.

Она кивнула и попыталась улыбнуться.

– Я знаю. Просто я надеялась на тебя. – Она вздохнула, и я почувствовал, что сейчас она отодвинется от меня, но мне не хотелось отпускать ее из своих объятий.

– Я думал о тебе много лет, после того, как ушел. – Она внимательно наблюдала за мной, ничего не говоря. – В некотором смысле, я бы хотел, чтобы ты отдала свою девственность кому-то другому. Кому-то, кто заслужил бы это.

Ее смех был нежным, но в нем слышалась горечь.

– Я хотела, чтобы это досталось именно тебе. Это было единственное, что у меня тогда было, единственное, что я смогла тебе отдать. До того как ты получил это.

Я не был уверен в том, что правильно ли понимал, что этим она хотела сказать. Кровь отхлынула от моего лица, челюсть сжалась. Но, конечно же, она не имела в виду…

– Что ты имеешь в виду?

Открытое и грустное лицо Кеннеди опять стало жестким и настороженным, как в тот момент, когда я снова увидел ее.

– После смерти Хиллари Хэнк стал… приходить ко мне. Ночью. В мою комнату. Именно поэтому я убегала и пряталась в лесу.

У меня в животе все перевернулось.

– Ты хочешь сказать, что он…

Ожидая ее ответа, я почувствовал, как мир вокруг стал неподвижным и ничтожным, способным уместиться на булавочной головке. Я молил Бога, чтобы я услышал это неправильно, но что-то подсказывало мне, что это не так.

– Это то, к чему он боялся прикасаться. Держался. Но это единственное к чему он не притронулся.

Меня переполняла смесь ярости и отвращения к тому, что сделал с ней отец Кеннеди. Ярость прошла по всем моим внутренностям и обожгла мои вены. Но я также почувствовал подавляющее чувство вины. Кеннеди нужен был порядочный человек в ее жизни, а не еще одно дерьмо, который в итоге только причинил бы ей боль.

Она теребила одну из моих пуговицу на моей рубашке, и я услышал ее глухой, душераздирающий смех.

– Да, я думала, что ты сможешь спасти меня от него. От этой жизни. От этой печали и боли. Но потом я поняла, что никто не сможет. Что этого никто не сделает. Не было никакого Супермена, который смог бы спасти меня. Я поняла, что если хочу выжить, то должна сама себя спасти. Я не смогла ждать, пока кто-нибудь другой это сделает.

Я отпустил Кеннеди и спустился с кровати. Я провел пальцами по волосам, чувствуя, что в любой момент смогу взорваться яростным пламенем.

Я расхаживал по комнате, не зная, что делать с кулаками и гневом, не зная как переварить эту информацию. Я был так поглощен своими мыслями, так оглушен пульсирующим стуком в ушах, что едва услышал ее тихий голос, когда она заговорила.

– Я знаю. Это отвратительно. Я даже не смогла сходить на его похороны, я чувствовала себя такой грязной.

– Отвратительно? Это… это… – Я даже не смог подобрать слова. Потом мне в голову пришла мысль, и я повернулся к ней лицом. – Почему ты мне не сказала?

Кеннеди сидела на кровати, ее волосы растрепались, глаза были широко раскрыты и полны боли.

– Я не хотела, чтобы ты относился ко мне как-то по-другому. Я боялась, что ты подумаешь обо мне плохо.

Ее слова были, словно удар ножом в сердце.

– Каким же чудовищем я был в твоих глазах?

Она еле улыбнулась, но ей мешал блеск слез, стоявших в ее больших зеленых глазах.

– Я не думала, что ты чудовище. Просто я любила тебя. Я не хотела, чтобы ты знал это. Вот и все.

– Но, Кеннеди, с тобой же жестоко обращались! Если бы я знал, я бы лучше позаботился о тебе. Я был бы более мягким. Я бы…

– Ты и так был нежен. Ты и так заботился обо мне. Я бы ничего не хотела менять в тебе. Ты был великолепен. Ты дал мне все, чего я хотела, до того как…

И про себя я закончил ее мысль: «До того как я исчез».

Я успел заметить боль в ее глазах прежде, чем она перевела взгляд на свои руки, играющие с подолом рубашки. Ей не нужно было это говорить. Я знал, что прав. И я честно не думаю, что чувствовал бы себе таким чудовищем, если бы убил кого-то. С таким же успехом я мог бы убить Кеннеди. Оставив ее, я обрек ее на детство, где она была во власти другого чудовища. А без меня ей некуда было бежать, никто ей не смог бы помочь. Она доверяла мне, когда не смогла доверять никому другому, отдала мне единственное, что могла отдать, а я испугался.

Мое горло сжалось от осознания того, что никакие объяснения никогда не изменят то, что произошло, никогда не будут иметь никакого значения. Но я отчаянно хотел, что бы она поняла…

– Мой отец пришел за мной той ночью. Он потянул за кое-какие ниточки влиятельных знакомых и устроил меня в Оксфорд на осенний семестр. Сказал, что я самый старший, что должен носить фамилию, что я должен заботиться о своих братьях. Он сказал, что это мой последний шанс, сделать так, чтобы моя мама гордилась мной. Отец понимал, что никакие другие доводы не заставят меня согласиться на это. Он знал, что она ненавидела меня. Может быть, даже знал, почему. Но я думаю, он догадывался, что я сделаю все, чтобы заслужить хоть каплю ее любви. Даже крошечное одобрение от нее. – Я повернулся к Кеннеди, сидящей, как надломленный страданиями ангел. – Это не имеет никакого значения сейчас. Это не изменит того факта, что я поступил как слабак. Я никогда не хотел стать таким, как мой отец, и он знал это. Но этот манипулирующий ублюдок перехитрил меня, и я вырос таким же, как и он.

– Ты не похож на своего отца, Риз.

– Как ты можешь так говорить? – Спросил я, не веря своим ушам. – Как ты можешь так говорить, после того, что я с тобой сделал? Посмотри, во что я превратился.

– Ты всегда хорошо ко мне относился, Риз. Как к обычной девушке. К девушке, с которой можно провести время. Но, если ты так думаешь, если тебе не нравится то, каким ты стал, тогда измени все это. Только ты это можешь сделать, больше никто.

Я почувствовал, как пальцы безысходности сжимали мою душу ледяной хваткой.

– Я такой, какой я есть, Кеннеди. Нравится тебе это или нет. Я тот, кем я стал.

– Тогда будь счастлив. Иначе, сожаление съест тебя живьем, если ты позволишь ему. Единственное, что мы можем сделать, так это стать еще лучше и двигаться вперед.

– И это то, что ты сделала? Ты продвинулась вперед? Ты научилась меня ненавидеть?

Мысль о том, что она ненавидела меня, была невыносима, но я знал, что это неизбежно, так же как я знал, что не смогу изменить прошлое.

– Я не ненавижу тебя, Риз.

– А должна бы.

– Нет, не должна. Ты прав. Мы оба были просто глупыми детьми. Я ожидала, что ты будешь моим героем, но это несправедливо. Я не должна была ждать этого от тебя. Мне нужно было научиться самой стать сильной, потому что, в конце концов, люди могут причинить тебе боль, только если ты сам им позволишь.

– И теперь ты держишь всех на расстоянии вытянутой руки, чтобы они не подобрались к тебе слишком близко и не причинили тебе боль.

– Не осуждай меня, Риз. Ты делаешь то же самое.

Я не ответил ей. Может быть, она и права.

Потребность исцелить ее, загладить всю боль, которую я причинил ей, дать ей счастье вместо всех сердечных мук, билась в моей груди, как горячий источник. Возможно, это просто инстинкт мужчины, чтобы защищать слабого. Возможно, это остатки первой детской любви, которую я испытывал к девушке много лет назад. А возможно, это нечто большее. Кто знает? Но надо это сделать.

У меня есть несколько недель, чтобы показать ей что-то хорошее в этой жизни прежде, чем мы покончим с прошлым. Я должен успеть изгнать старых демонов.

Я подошел к ней и посмотрел в ее лицо, еще более прекрасное, чем раньше. Даже красивее, чем вчера.

– Разреши мне загладить свою вину.

Она тут же начала качать головой.

– Нет, Риз. Это не то, чего я хотела. Я не для этого тебе все рассказала.

– Мне все равно. Я хочу этого. Все, что тебе нужно, это просто позволить мне.

Глава 26. Кеннеди

Я задавалась вопросом, реально ли все то, что сейчас произошло. Я просто выложила все парню, который разбил мне сердце и разрушил мой мир много лет назад. А он просто дал мне немного заглянуть в его душу. И теперь он предлагает… что? Я действительно не знала.

И что еще более важно, я не смогла поверить, что обдумывала это предложение. Но правда в том, что я никогда не переставала любить Риза. Но, как шрамы и плохие воспоминания, некоторые вещи никогда не проходят.

– Даже, если бы я и хотела, я не могу.

– Почему? – Настаивал Риз, опускаясь на кровать рядом со мной. – Ты можешь позволить мне быть с тобой. Ты можешь позволить мне подарить тебе, то счастье, которого ты заслуживаешь.

Эти слова заставили трепетать мое сердце, хотя я понимала, что он не имел в виду вечность. Вряд ли я смогу полностью довериться ему, пока, во всяком случае. Но ему нужно было мое решение прямо сейчас.

Только…

– Риз, я работаю на тебя. Разве ты не понимаешь, что это… неприлично? Как будто я… проститутка? Как будто ты платишь мне за это…

Он улыбнулся мне своей потрясающей открытой улыбкой, которая преследовала меня в течение многих лет. Его улыбка была немного несимметричная и такая сексуальная, что все переворачивала во мне.

– О, я не буду тебе платить за это. У тебя не будет времени на что-то более… интимное. – Как будто почувствовав мои сомнения, он добавил. – Если только ты решишь, что это то, чего ты хочешь.

Он уже немного начинал сдаваться. Еще день назад он не оставил бы этот вопрос на месте. Он спросил бы «где» и «когда».

– Но, Риз…

– Никаких «но», – настойчиво перебил он меня. – Пожалуйста, Кеннеди. Сделай это для меня. Не заставляй меня умолять тебя. – Его глаза изучали мои, пока задорный блеск снова не появился в его глазах. – Если только это не то, чего ты добиваешься.

Я не могла сдержать улыбку.

– Боже, мой! Риз! – Воскликнула я, хлопая его по руке. Он вздрогнул, как будто я ударила его электрошокером.

– Отлично! Значит, тебе нравится погрубее? Я и это могу тебе обеспечить.

На этот раз я уже засмеялась, закатывая глаза.

– Понятия не имею… Я просто…

Риз взял мою руку и поднес ко рту, провел губами по костяшкам пальцев, наблюдая за мной.

– Тогда позволь мне показать тебе. Просто дай мне шанс. Я смогу подарить тебе несколько лучших недель в твоей жизни. Доверьтесь мне.

Теперь моя была очередь вздрогнуть, как от прикосновения к оголенному нерву:

– Я никому не доверяю.

– Но теперь ты сможешь довериться мне. Я уже не тот мальчик, каким был когда-то, Кеннеди. Я не скажу больше тебе ничего, кроме правды. Ничего.

Я нервно кусала губу, и все же что-то мешало мне с головой погрузиться во все то, что предлагал Риз.

Должно быть, он почувствовал мои сомнения.

– Что? – Спросил он. – В чем дело?

– Я не хочу быть еще одним твоим увлечением, Риз.

– Вовсе нет. И никогда такой не будешь.

Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Я не верю тебе.

– Тогда согласись, и позволь мне доказать тебе это. Ты не похожа на них, и ничто из того, что я сказал или сделал, не должно говорить тебе об обратном.

– Но, Риз…

– Подожди, подумай обо всем этом. Просто ответь мне завтра. К концу завтрашнего дня ты и не подумаешь сказать мне «нет».

Я устала спорить, устала бороться с ним. Устала бороться, пытаясь победить его.

– Хорошо, – согласилась я, с облегчением расслабляя каждую мышцу своего тела. Не думаю, что я полностью осознавала, как трудно будет притворяться равнодушной к Ризу, притворяться, что я не хочу иметь ничего общего с ним.

Его улыбка засияла, и у меня возникло внезапное желание протянуть руку и прижать его к себе.

Риз издал что-то вроде довольного рычания, когда склонялся надо мной. Медленно. Все ближе и ближе. Я не смогла пошевелиться. Я просто наблюдала, как его светящиеся глаза приближались, позволяя мне утонуть в них. На мгновение.

– Боже, я не могу дождаться утра, – сказал он, его губы были так близки, что я почувствовала его теплое дыхание. Но Риз не поцеловал меня. Как бы сильно я этого не хотела, он провел губами по моей щеке, затем уткнулся в нее носом, прежде чем отстраниться.

– Поспи немного. Завтра будет прекрасный день.

Я кивнула, а Риз поднялся и направился к двери. Выйдя в коридор, он остановился и оглянулся на меня. Он снова улыбнулся и подмигнул прежде, чем исчезнуть, закрыв за собой дверь.

********

Я проснулась от нежных прикосновений губ и легкого покалывания от коротких волосков, когда кто-то целовал изгиб моей шеи. Как же отличалось чувство тепла, разлившееся по моему телу, от того чувства жара, которое исходило от мужского здорового тела у меня за спиной.

Я открыла затуманенные глаза и посмотрела на прикроватные часы. Не было еще и шести утра.

– Ты почему не спишь?

– Не могу, когда знаю, что ты спишь в соседней комнате. Ты не хочешь сходить в спортзал?

Я прислушалась к себе. Ни тошноты, ни головокружения, и море, кажется, было спокойным сегодня.

– Да, думаю, что смогу.

– Хорошо, – сказал Риз, покусывая мочку моего уха, а затем шлепнул меня по заднице, через одеяло прежде, чем соскочил с кровати. – Я принес тебе соблазнительный наряд. Я даю тебе минуту, чтобы переодеться, а потом мы пойдем.

– Подожди, мне еще нужно кое-что взять из моей комнаты, – ответила я, приподнимаясь на локте.

– Я принес твои туалетные принадлежности. Что-нибудь еще? – Риз ужасно гордился собой.