Текст книги "Ожесточи меня (ЛП)"
Автор книги: Мишель Херд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Глава 22
Тиана
Без Армани дом кажется пустым.
Надо же, за такой короткий срок я привыкла к его присутствию.
Если быть честной с собой, то, кажется, я уже влюбилась в него.
Может быть, это была любовь с первого взгляда, в выходные на свадьбе Миши?
Пока я снова проверяю список покупок, чтобы убедиться, что ничего не упустила, я думаю о наших поцелуях. Мне начинает казаться, что я неправильно поняла ситуацию, потому что Армани не стал бы так целовать меня, если бы я его не привлекала. Ведь так?
Я погружаюсь в свои мысли, вспоминая, каково это – быть в его объятиях. Его поцелуи всегда повергают меня в оцепенение. Счастливое.
Он ни разу не обращался со мной грубо, а наоборот, относился ко мне так, словно я сокровище, которое он должен оберегать.
Я хмурюсь.
Неужели все, чему меня учила миссис Асланхов, было неправильным?
Брак Асланхов был единственным примером для меня, поэтому я верила всему, что мне показывали и говорили.
Армани ни разу не разозлился на меня. Хотя я видела его сердитым всего, может быть, два или три раза, он никогда не вымещал злость на мне.
Этот мужчина совершенен – все, что я могла пожелать.
– Piccola, – слышу я голос миссис Де Сантис со стороны внутреннего двора. – Тиана?
Я открываю дверь и улыбаюсь, когда миссис Де Сантис и Zia Джада поднимаются по ступенькам.
– Привет.
– Наша встреча за завтраком была такой короткой, – бормочет она, нахмурившись. – Мы даже не успели поговорить.
Они заходят в дом и сразу направляются на кухню.
– Мы будем пить кофе, piccola.
Я бросаюсь за ними и быстро беру чашки из буфета.
– Какой кофе вы предпочитаете?
– Сладкий и со сливками, – отвечает миссис Де Сантис.
Именно такой, какой любит Армани.
Пока я готовлю три порции кофе, говорю:
– Спасибо за завтрак сегодня утром. Кажется, Армани обожает круассаны. Я хочу научиться их печь.
Миссис Де Сантис широко улыбается.
– Я научу тебя.
Я чувствую на себе их взгляды, и когда оборачиваюсь, Zia Джада быстро отводит взгляд.
– Армани сказал мне, что вы сестры? – Комментирую я, ставя чашки на стол.
– Я старшая. Джада всегда была застенчивой. Не волнуйся, если она ничего не скажет. Я говорю достаточно за нас обеих.
Моя улыбка становится шире.
– Я как раз собиралась выйти и поискать продуктовый магазин, чтобы купить пару вещей. Кухня пуста.
Миссис Де Сантис делает глоток своего кофе, а затем одобряюще кивает мне.
– Я также научу тебя готовить хороший капучино. Мы выпьем кофе, а потом пойдем с тобой в магазин.
Я вздыхаю с облегчением.
– Спасибо. Я не была уверена, что смогу найти его снова. Здесь так много переулков и мостов.
Миссис Де Сантис отставляет чашку, затем пронзает меня любопытным взглядом.
– Расскажи мне о себе, piccola.
– Ах… вы уже спрашивали о моих родителях, – отвечаю я, немного нервничая. – До восьми лет мы с братом жили в детском доме. Мистер и миссис Асланхов взяли нас к себе. Вот так мы и выросли в Братве.
– Dio, так у тебя нет другой семьи, кроме Миши?
Я киваю.
– Он замечательный брат.
Она тянется через стол и похлопывает меня по руке.
– Ну, теперь у тебя есть и мы. – Улыбка растягивает ее губы. – И, надеюсь, скоро, с Божьей помощью, у вас с Армани будет много детей.
– Твои слова да Богу в уши, – бормочет Zia Джада, перекрещиваясь.
Миссис Де Сантис встает, затем говорит:
– Давайте пройдемся по магазинам и наполним шкафы. Армани будет голоден, когда вернется с работы.
Прежде чем закрыть за нами дверь, я убеждаюсь, что телефон и кредитная карта у меня с собой.
Когда мы идем по узкой улочке, миссис Де Сантис говорит:
– Армани любит pollo alla cacciatora. Это тушеная курица с травами, луком, помидорами, болгарским перцем и вином. Я покажу тебе, как ее приготовить, и ты сможешь сделать ее, когда он вернется домой.
– Это было бы замечательно. Спасибо.
Дойдя до магазина, Zia Джада берет тележку и следует за нами по проходам.
Я показываю миссис Де Сантис список, и вскоре мы заполняем корзину всем, что мне нужно, и всем остальным, что она считает нужным купить.
Когда мы сворачиваем в отдел макаронных изделий, миссис Де Сантис вкратце рассказывает мне, для каких блюд используется каждая из паст.
– Я всего этого не запомню, – говорю я, жалея, что не догадалась записать все на диктофон, чтобы прослушать позже снова.
– Со временем научишься, – уверяет она меня.
Пока мы продолжаем ходить по магазинам, она спрашивает:
– Миссис Асланхов научила тебя готовить?
– Да, и я умею печь. Она научила меня, как быть хорошей женой.
– Хм… – Миссис Де Сантис бросает на меня взгляд. – Чему она тебя научила?
Проклятье. Думаю, еще слишком рано для такой личной темы, но ладно.
– Она сказала мне всегда держаться подальше от мужа, особенно когда он приходит домой с работы. Его еда всегда должна быть готова. – Я опускаю тему спальни, потому что ни за что не расскажу об этом своей будущей свекрови.
Миссис Де Сантис закатывает глаза.
– Тсс. Так старомодно. Не мешай Армани. Он подумает, что сделал что-то не так. Он хочет проводить с нами время, когда возвращается с работы. Мы – хорошее в его жизни, и должны уравновешивать плохое, с которым он имеет дело.
Я мысленно записываю все.
– Он любит выпить бокал виски и расслабиться перед ужином. Обычно я готовлю мясо и жду, пока он вернется домой, прежде чем вносить последние штрихи. Таким образом, аромат витает в воздухе, приветствуя его возвращение домой.
– Да, мама, – отвечаю я, желая узнать больше.
– Когда он возвращается домой до захода солнца, он любит прогуляться и насладиться chicchetti с бокалом вина.
– Chicchetti? – Спрашиваю я.
– Это небольшие закуски, которые можно купить на рыночных прилавках вдоль улиц. Мясо, сыр или рыба на хлебе. Это хороший способ пообщаться с соседями, потому что большинство из них выходят на улицы перед ужином.
– Звучит заманчиво.
Мы подходим к кассе и встаем в очередь.
– Я не люблю рыбу, – шепчет Zia Джада.
Я наклоняюсь к ней.
– Нас таких двое. На вкус она не очень.
Когда она улыбается мне, кажется, что мне даровано чудо.
После того, как мы за все заплатили, мы все берем сумки и направляемся домой. Атмосфера здесь приятная, и моя нервозность, которая была раньше, давно прошла.
Мне понравится жить здесь с Армани.
Когда эта мысль приходит мне в голову, я задаюсь вопросом, все ли с ним в порядке. Прошло всего пять часов с тех пор, как он уехал, а я уже скучаю по нему.
Уф, это будут долгие три дня.
Глава 23
Армани
Я проделал свой путь из Бари в Неаполь, в Рим, в гребаную Флоренцию. Наконец, я оказываюсь в Болонье, где живет Проди.
Я чертовски измотан, но мне удалось вернуть Луке более девяноста восьми миллионов евро.
Теперь перейдем к самой большой проблеме.
Игнацио Проди был членом мафии более тридцати лет. Когда у Асланхов все пошло наперекосяк, Алек убил старшего сына Проди.
С тех пор Проди отказывается работать с мафией из-за братской связи Луки с Виктором. Он презирает совместную работу мафии и Братвы.
Лука дал Проди три года на траур, и его время официально истекло.
Это невыполнимая задача, которую мне поручили. Но не с другими восемью мужчинами. Все они были детской забавой по сравнению с Игнацио Проди.
Честно говоря, я не вижу, чтобы Проди преклонил колено. Сегодняшний день закончится кровопролитием.
Сидя в машине, я готовлюсь к битве.
Ты не можешь думать о том дерьме, которое они сделали с Алеком. В этом нет ничего личного. Заставь Проди заплатить то, что он должен, или убей его и заставь его младшего сына, Лоренцо, заплатить то, что причитается мафии.
Вот и все. Войди, забери деньги и проваливай.
Если бы только это было так просто.
Тиана ждет тебя. Ты женишься на чертовом ангеле. Сделай это для нее.
Я делаю глубокий вдох и смотрю на виллу впереди, которая стоит в тупике.
Сделай это и докажи свою ценность Луке.
Выходя из машины, я оставляю все оружие, которое у меня есть, и иду к внушительным воротам. Я поднимаю руки, чтобы показать, что я безоружен, на мне только моя одежда и бронежилет, который ни хрена не сделает, если они выстрелят мне в голову.
Ворота распахиваются, и я вижу трех охранников в караулке. Один идет ко мне, и я останавливаюсь, чтобы он мог меня обыскать.
– Армани Де Сантис от имени Луки Котрони для синьора Проди, – бормочу я, пока его руки похлопывают по моему телу.
Он сообщает о моем прибытии по двусторонней рации и, мгновение спустя, кивает.
– Вас встретят у входной двери.
– Grazie11. – Я продолжаю идти по подъездной дорожке, постоянно оглядываясь по сторонам и подсчитывая, сколько мужчин на территории.
Восемь человек во дворе перед домом.
Вероятно, восемь человек сзади и двое его лучших людей в доме.
Не больше двадцати.
Мой разум успокаивается, и меня охватывает жуткое спокойствие.
Если ты уберешь Проди, тебе придется иметь дело с мужчинами в доме и восьмью у входа, когда ты будешь убегать.
Придется попытаться образумить этого упрямого старого хрена.
Входная дверь открыта, охранник ждет, чтобы принять меня. За долю секунды я замечаю его автомат и Heckler & Koch, засунутый за пояс брюк за спиной.
Я выхожу в фойе, отмечая все, что могу использовать в качестве оружия, пока следую за охранником через гостиную на веранду.
Игнацио и Лоренцо сидят за круглым столом из кованого железа и наслаждаются поздним обедом.
Игнацио разрезает стейк "Фиорентина", но вместо того, чтобы откусить кусочек, его суровый взгляд останавливается на мне.
– Ах… Жнец. Ты знаешь, что тебя так называют, синьор Де Сантис?
Лоренцо бросает на меня взгляд, и я замечаю, как охранник, впустивший меня, встает рядом с Лоренцо.
Где другой охранник? Не может быть только один.
Пока я обдумываю вопрос, из дома выходит еще один охранник. У него такое же оружие, как и у того, кто стоит рядом с Лоренцо.
– Я не знал, – отвечаю я Игнацио.
– Твоя репутация опережает тебя. Вся Италия гадает, где ты появишься в следующий раз. – Игнацио усмехается. – Последние два дня мой телефон звонит без остановки. Я слышал, мужчины платят мафии, опасаясь, что они могут оказаться следующими в твоем списке. – Он откусывает кусок мяса и медленно жует, жестом указывая на свободное место.
– Grazie, – бормочу я, устраиваясь поудобнее. Когда официант подбегает ближе, я машу рукой. – Мне ничего. Я не могу задержаться.
– Ты сразу переходишь к делу, – бормочет Игнацио. – Я слышал, ты женишься на сучке из Братвы.
Гнев разгорается в моей груди, но я сдерживаю его. Атмосфера накаляется, и один из охранников переступает с ноги на ногу.
– Твоя информация неверна.
Бровь Игнацио приподнимается.
– Ты не собираешься жениться?
– Собираюсь. – Наши взгляды встречаются в бессловесной битве. – На принцессе Братвы.
Его верхняя губа кривится от отвращения.
– Мафия уже не та, что раньше, когда во главе был Люциан Котрони.
Верный до самой смерти, я бормочу:
– Лука заставил своего отца гордиться, расширив наши территории.
– Хмфф, – фыркает он. – Это противоестественно. Мафия и Братва не могут сосуществовать. – Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня. – Я также слышал, что ты дружишь с ублюдком, который убил моего сына.
Началось.
Не комментируя Алека, я говорю:
– Лука дал тебе три года на траур. Пришло время вернуться в строй.
Игнацио в порыве гнева швыряет свой нож для стейка на стол. Мои глаза лишь на секунду останавливаются на оружии, прежде чем я встречаюсь с его разъяренным взглядом.
– Только через мой труп я заплачу хоть цент мафии, пока они связаны с гребаными крысами Братвы! Вы все, блять, слепые или просто тупые? Вы позволяете врагу захватить все, за что мы проливали кровь.
Пока Игнацио бушует, я мысленно вижу лицо Тианы.
Ее выразительность. Удивление в ее глазах каждый раз, когда я ее целовал. Румянец на ее щеках. Ее застенчивость. Как она чертовски благодарна за все.
То, как она смотрит на меня, словно я – ответ на все ее молитвы.
Tesoro mia12.
В мгновение ока я осматриваю задний двор.
Пятеро охранников. Двое стоят рядом с нами и восемь у входа.
Пятнадцать человек, не считая Игнацио и Лоренцо.
Мой взгляд падает на Лоренцо, который выглядит настороженным и подавленным. Он никогда не был любимым сыном Игнацио, потому что он гей, и Проди считает его слабым, что, на мой взгляд, чертовски глупо.
Лоренцо самый спокойный в семье и не принимает никаких опрометчивых решений.
Мой взгляд возвращается к Игнацио, когда он бушует:
– Вы все гребаные предатели! Я убью этого гребаного ублюдка, лишившего жизни Риккардо, а потом заставлю Лоренцо трахать твою шлюху из Братвы, пока он не узнает цену киске. Я заставлю ее брата смотреть…
В моих глазах вспыхивает ярость, весь мой контроль исчезает, и я хватаю нож для стейка и быстро вонзаю его в шею Игнацио. Пять раз лезвие пронзает его кожу, и кровь фонтаном брызжет на пол и стол.
Мои руки и рукава пропитаны кровью Игнацио, когда я хватаю Лоренцо, рывком поднимаю его на ноги, чтобы использовать в качестве щита.
– Подожди! – кричит главный охранник, направив на нас свой Heckler & Koch. – Не убивай его. Давай поговорим.
Я прижимаю кончик лезвия к шее Лоренцо и, видя вспышку паники в глазах его охранника, кривлю губы.
– Если ты не хочешь, чтобы кровь твоего любовника растеклась у твоих ног, советую тебе опустить оружие.
Он кладет свое оружие на стол, где лежит голова Игнацио, испустившего последний вздох так, что мы этого не заметили.
Я говорю Лоренцо на ухо:
– Ты единственный оставшийся в живых Проди, Лоренцо. Ты возьмешь на себя управление бизнесом и заплатишь Луке то, что ему причитается?
Его слова звучат натянуто и торопливо.
– Да. Я поклянусь в верности мафии.
Мой взгляд останавливается на каждом охраннике, но больше всего меня волнует любовник Лоренцо.
– Отзови свою сторожевую собаку, – приказываю я.
Лоренцо поднимает дрожащую руку.
– Отойди, Сантино.
Глаза Сантино прикованы ко мне, в его взгляде горит ярость. Он заметно расслабляется, и когда я толкаю Лоренцо к нему, ловит его.
Держа нож в правой руке, я наблюдаю, как Сантино тянет Лоренцо за свое тело, чтобы защитить его.
– Заплати сто миллионов евро, чтобы я мог уехать, – приказываю я.
Каждый мускул в моем теле напряжен.
Пока Лоренцо достает телефон из кармана, палец другого охранника медленно приближается к спусковому крючку. Прежде чем он успевает сделать еще один вдох, я бросаюсь на него. Он блокирует мой первый удар, но я быстро наношу ему удар в живот левой рукой.
– Прекратите! – кричит Лоренцо.
Прежде чем его крик стихает, лезвие ножа для разделки мяса вонзается охраннику под ребра, глубоко вонзаясь в грудь.
Его кровь согревает мою руку, пока я смотрю, как жизнь покидает его глаза. Через мгновение я разворачиваюсь и блокирую атаку Сантино.
Наши ноги двигаются быстро, а удары наносятся еще быстрее, когда мы сталкиваемся лицом к лицу.
Блять, он хорош.
Мне удается порезать ему бок, и это заставляет Лоренцо закричать:
– Dio! Dio! Остановись!
Сантино хватает меня за запястье, и начинается силовая борьба за нож. На мгновение ему удается повернуть лезвие в мою сторону. Используя всю свою силу, я поворачиваю нож в его сторону, и когда лезвие касается места под его ухом, Лоренцо кричит:
– Остановись! Не убивай его. Я перевел деньги. Я клянусь в верности. Не убивай его!
Я отталкиваю Сантино от себя, но он быстро восстанавливает равновесие. Пока мы свирепо смотрим друг на друга, Лоренцо бросается между нами и прижимается спиной к груди Сантино.
– Я произвел оплату. Больше никаких убийств. Пожалуйста.
Мой телефон вибрирует в кармане. Задыхаясь от перепалки, я не свожу глаз с Сантино, вытаскивая устройство из кармана. Я бросаю на мужчину предупреждающий взгляд, а затем проверяю сообщение.
ПОЛУЧЕН ДЕПОЗИТ В РАЗМЕРЕ 100000000-00 €
ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО
Тут же начинает звонить мой телефон, и, увидев на экране имя Луки, я отвечаю.
– Дело сделано, сэр.
– Я заметил. Как тебе удалось заставить Проди заплатить так быстро?
– Игнацио мертв. Теперь главный – Лоренцо, и он поклялся вам в верности.
На мгновение воцаряется тишина, затем Лука бормочет:
– Жаль, что не было другого исхода. Нам будет не хватать Игнацио.
Я в этом сильно сомневаюсь.
– Передай мои соболезнования Лоренцо и скажи ему, что я буду на связи.
– Да, сэр.
– Я горжусь тобой, Армани. Ты сделал невозможное.
– Спасибо, сэр.
Сантино бросает на меня нетерпеливый взгляд и дергает подбородком в сторону входной двери, дав мне знак поскорее уйти.
– Возьми двухнедельный отпуск на свою свадьбу, – продолжает Лука, не подозревая, в какой нестабильной ситуации я оказался. – Я не смогу присутствовать на счастливом торжестве, но скоро ты получишь мой свадебный подарок. Когда вернешься на работу, отчитаешься перед Франко Витале.
– Спасибо, сэр.
Звонок заканчивается, и, убрав устройство обратно в карман, я говорю:
– Лука будет на связи. – Я указываю на гостиную. – Если я не выберусь с территории живым, род Проди будет стерт с лица планеты.
– Проследи, что синьору Де Сантис не причинят вреда, когда он будет уходить, – приказывает Лоренцо.
Если бы не отношения между Сантино и Лоренцо, все пошло бы по кровавому пути. Блять, это была удача.
– Мои соболезнования в связи с твоей потерей, – бормочу я, проверяя, где находятся все охранники, прежде чем вернуться в дом. Рукоять ножа липкая от крови, которая начинает подсыхать.
Выходя из парадной двери, я останавливаюсь у фонтана, опускаю нож в воду и ополаскиваю руки.
Каждый охранник следит за мной, как ястреб, пока я иду по подъездной дорожке. Ворота открываются, и только когда я покидаю территорию, делаю глубокий вдох.
Порез на руке, полученный от Ла Русса, который был шестым в моем списке, начинает гореть. От окровавленной одежды у меня чешется кожа.
Истощение пробирает меня до костей после безумных трех дней, которые у меня были.
Я сажусь в машину и вздыхаю.
Дело сделано. Тиана моя.
Глава 24
Тиана
Я весь день то на кухне, то во дворе. Уже почти полночь, а от Армани нет и следа.
Много раз я чуть было не написала ему сообщение, просто чтобы проверить, все ли с ним в порядке, но передумывала, потому что не хотела, чтобы это выглядело так, будто я достаю его.
Боже, Армани. Где ты? Прошло уже три дня.
Технически три дня будет только завтра утром, но мне не терпится увидеть его.
Сегодня утром я встала рано и выбрала красивое розовое платье. Я заплела волосы в косу и накрасилась. Мне хотелось выглядеть красиво для Армани.
Тяжело вздохнув, я беру свою пустую чашку и встаю со скамейки. Направляясь на кухню, я кипячу воду, чтобы приготовить себе чай.
Пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке.
Мне очень понравились последние три дня: я узнала, где что находится в квартире, повидалась с миссис Де Сантис, которую действительно начать считать мамой, и с Zia Джадой, которая выходит из своей скорлупы.
Я исследовала близлежащую площадь и выпила экспрессо в кафе. Видела, как чайка украла пирожное прямо из рук женщины. Это было забавно, и когда из меня вырвался смех, я была потрясена.
До этого момента я не могла вспомнить, когда смеялась в последний раз.
Я оборачиваюсь, и беру чашку с чаем. Испуганный вскрик вырывается у меня, когда я вижу Армани, стоящего в дверях. Чашка падает на пол, разбиваясь у моих ног, теплая жидкость забрызгивает мои босые ноги.
Боже мой.
Он одет в ту же одежду, в которой ушел, только в крови. Так много крови.
Сильное беспокойство разливается по моему телу, но мрачное и убийственное выражение его лица заставляет меня застыть на месте.
– Почему дверь открыта? – его слова гремят, как гром.
Дерьмо.
При виде Армани, покрытого кровью, смотрящего на меня так, словно я его следующая жертва, страх сковывает мои мышцы и вызывает дрожь.
Господи, какое ужасающее зрелище.
Мой голос дрожит, когда я говорю:
– Я ждала тебя во дворе. Хотела поприветствовать тебя дома.
Его руки сжаты в кулаки, и он делает расчетливый шаг ко мне.
От человека, которого я знала, не осталось и следа. Ни спокойного и терпеливого выражения лица. Никакой нежности.
– Прости, – слова вырываются у меня. – Я не…
Мое предложение обрывается, когда он снова рычит. Сильный страх парализует меня, когда он приближается ко мне, сокращая расстояние между нами огромными шагами.
Армани поднимает руку, и мое сердце сжимается, когда я отшатываюсь, отворачивая лицо и готовясь к боли.
Но вместо того чтобы ударить меня, его пальцы хватают меня за подбородок прямо перед тем, как его рот врезается в мой.
Мой разум и паника резко замирают.
Я слышу, как осколки кружки рассыпаются под его ботинками, затем он прижимается ко мне всем телом, наклоняет голову и засовывает язык мне в рот.
Он облизывает внутреннюю часть моего рта и покусывает губы, поцелуй наполнен такой страстью, что у меня перехватывает дыхание.
Мои руки сжимают его бицепсы, и я чувствую, как напрягаются его мышцы, словно ему требуются все силы, чтобы не поглотить меня.
Страх исчезает и быстро сменяется желанием к этому мужчине, который одновременно является святым и чудовищем.
Его рот отстраняется от моих губ, и я чувствую, как моя кожа горит от обжигающих поцелуев, когда он спускается по моей шее.
– Ты моя. – Слова грубые и требовательные.
Он выполнил свою работу, и я – его приз.
– Я твоя, – выдыхаю я, закрывая глаза, когда он посасывает чувствительную кожу под моим ухом.
Боже Милостивый, это так приятно.
Мой живот сильно сжимается, и меня пробирает дрожь.
Внезапно сильная рука Армани обвивается вокруг меня, и я прижимаюсь к его телу, как будто я совершенно ничего не вешу. Меня выносят в коридор, где он прижимает меня спиной к стене.
Ухватившись за мое платье, он дергает ткань вверх и стягивает его через мою голову.
Я сразу же начинаю стесняться, а когда пытаюсь скрестить руки на своей обнаженной груди, он хватает меня за запястья и прижимает их к стене, оставляя меня незащищенной перед его взглядом, в котором нет ничего, кроме темного омута похоти.
Он отпускает мои руки, и с моих губ срывается вздох, когда костяшки его пальцев касаются моего правого соска.
– Я не могу ждать. – Его голос напряжен от желания.
– Я твоя, – повторяю я то, что сказала на кухне.
Его ладонь накрывает мою грудь, и он сильно сжимает, отчего по моей коже пробегают мурашки.
– Верно, tesoro mia. Наши клятвы ни черта не изменят. Ты моя на всю жизнь, и только смерть разлучит нас.
Я киваю, мой язык высовывается, чтобы смочить губы.
Армани опускается и, встав передо мной на колени, говорит:
– Твоя девственная киска заслуживает поклонения, прежде чем я заявлю на тебя права. – Слова звучат мрачно и грязно, наполненные обещаниями экстаза, которого я никогда не испытывала.
Все еще ошеломленная тем, что Армани дома, и выглядит он как кровожадный мафиози, я не понимаю, что означают его слова, пока он не хватает мои трусики и не срывает их с меня.
Ладно, это происходит. Не будь неловкой.
Моя левая нога перекидывается через его плечо, и прежде чем я успеваю ахнуть, он зарывается лицом между моих бедер и сосет мой клитор так сильно, что у меня вырывается крик.
О, Господи.
Мои руки опускаются ему на плечи, мой рот открывается, а глаза закрываются.
Удовольствие мгновенное и ошеломляющее, когда Армани лижет и сосет меня, как изголодавшийся мужчина.
– Ар-ман-и, – выдыхаю я его имя, впиваясь пальцами в его плечи.
Его зубы впиваются в мой клитор, и когда он сильно высасывает из меня все, что можно, мое естество сильно сжимается, ноги немеют, и что-то взрывается внутри меня.
Удовольствие переполняет меня, и все, что я могу делать, – это чувствовать.
Мои эмоции выходят из-под контроля от пережитого первого оргазма. Я опускаюсь на пол и прижимаюсь лицом к бронежилету, который все еще надет на Армани.
Я чувствую запах крови, пота и чего-то такого первобытного, что не могу назвать.
– Все твои первые разы принадлежат мне, – шепчет Армани, а затем просовывает руки под меня, прижимая к своей груди, и поднимается на ноги.
Я обвиваю руками его шею и прижимаюсь лицом к его коже, пока он несет меня в спальню.
Черт, я в нескольких минутах от того, чтобы потерять девственность.
Нет, не потерять. Я дарю ее Армани.
Он опускает меня на кровать и, не сводя глаз с моего тела, срывает бронежилет.
Сердце колотится в бешеном ритме, ударяясь о ребра, пока я смотрю, как он расстегивает свою окровавленную рубашку. Когда он высовывает ремень из петли штанов, я приподнимаюсь на кровати, мой желудок превращается в тугой комок нервов.
Молния на его брюках расстегивается, и через секунду ткань оказывается у его ног.
Мои глаза увеличиваются вдвое, когда они фиксируются на его мужском достоинстве.
Миссис Асланхов была права в одном – это будет больно. Очень.
Армани кладет колено на покрывало, и выражение его лица становится хищным и безжалостным. Он обхватывает мои бедра, его пальцы впиваются в мою кожу и раздвигают мои ноги.
Дыхание срывается с губ, пульс бьется с безумной скоростью.
Его ладонь скользит вверх по моему боку, по груди, затем его пальцы обхватывают мое горло. Его движения такие медленные и полностью контрастируют с бурей, бушующей в его глазах.
Мне кажется, что за мной охотятся и что он может наброситься в любой момент.
Мои инстинкты верны, потому что его тело прижимается к моему, его рот прижимается к моим губам, а его твердый член движется вверх-вниз по моему входу.
Святое дерьмо.
С рычанием, исходящим из глубины его груди, он, кажется, теряет остатки самоконтроля.
Я стараюсь собраться с силами, насколько могу, но ничто в этом мире не может подготовить меня к тому, что должно произойти.
Набухшая головка его мужского достоинства толкается в мой вход. Раз. Дважды. Острый ожог пронзает мое лоно, когда Армани заполняет меня одним толчком, его таз ударяется о мой.
Я хватаюсь за одеяло, и моя спина выгибается, в то время как бедра пытаются отодвинуться от боли. Я прикусываю нижнюю губу, и мои брови сводятся вместе, когда я стараясь не издать ни звука.
Ладони Армани обхватывают мое лицо, а его губы касаются моих. Он не двигается, позволяя мне привыкнуть к нему.
– Прости, это причиняет боль, – шепчет он.
Я быстро киваю, сосредоточившись на том, чтобы пережить боль.
– Открой глаза, bella, – приказывает он.
Когда я делаю, как мне говорят, по моему виску скатывается слеза. Армани ловит ее большим пальцем и нежно целует меня в губы.
Его бедра прижимаются к моим.
– Я не могу сдерживаться. Прости меня.
Это мое единственное предупреждение, прежде чем он вырвется и снова погружается в меня.
Его грудь прижимается к моей, и, опустив руки на мои бедра, он удерживает меня на месте. Он толкается снова и снова, и вскоре его темп становится зверским, каждый дюйм его мускулистого тела трется о мое.
Боль меняется с острой на теплую и наполняющую. Я чувствую каждый твердый дюйм его члена, когда он заполняет меня, и, клянусь, он достигает моего пупка.
Меня переполняет трепет от того, что Армани занимается со мной любовью.
Его глаза встречаются с моими, и он замечает, что боль утихла. Схватив меня за бедра, он подтягивает мои колени вверх, пока они не упираются в его бока, открывая ему полный доступ ко мне.
Его рот обрушивается на мой в диком поцелуе, а толчки становятся почти дикими. Его таз трется о мой клитор, а яйца ударяются о чувствительную кожу между моим входом и попкой.
Все это так ошеломляет, и прежде чем я успеваю понять, что происходит, в моей душе все сжимается до невозможности.
– Армани, – умоляю я. – Пожалуйста.
Я понятия не имею, о чем умоляю, но он, кажется, понимает мою мольбу. Он просовывает руку между нами, и в тот момент, когда его большой палец прижимается к моему клитору, его мужское достоинство проникает в меня глубоко и сильно.
Я задыхаюсь, мои глаза в отчаянии встречаются с его глазами.
– Дай мне услышать тебя, – требует он, выглядя как бог грома и разрушения. – Подари мне свои стоны и крики.
Он выжимает все дерьмо из моего клитора, пока трахает меня до бесчувствия. Даже если бы я захотела, я не смогла бы сдержать всхлипы, срывающиеся с моих губ.
Господи Боже.
Боже Милостивый.
Смилуйся.
Блять.
Весь мой мир взрывается, тело сотрясается в конвульсиях, а из горла вырывается хриплый крик. Моя спина выгибается, и каждый мускул в моем теле напрягается.
Я совершенно бессильна, когда испытываю оргазм во второй раз, на этот раз в миллион раз сильнее первого.
Армани трахает меня до своего оргазма, а потом его тело прижимается к моему, и меня заполняет жар.
– Cazzo. – Он стонет, словно ему больно, его лоб опускается на мое плечо. – Madre di Dio13.
Он дергается внутри меня еще дважды, а затем опускается, вдавливая меня в матрас.
Весь вес его тела успокаивает и согревает, и я понимаю, что мне это очень нравится.
