Текст книги "Ожесточи меня (ЛП)"
Автор книги: Мишель Херд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Глава 32
Армани
Я уже месяц как вернулся на работу и, наконец, начинаю осваиваться на новой должности.
Франко, боссу, которому я подчиняюсь, за шестьдесят, и он пару раз бывал в этом районе. У него покладистый характер, так что мы ладим.
Вместо того чтобы быть силовиком, каким я был до обучения в Святом Монархе, теперь я контролирую все грузы, прибывающие и покидающие северную часть Италии.
Здесь не так много экшена, и я больше путешествую, а это значит, что иногда мне приходится оставлять Тиану дома одну на пару дней.
Она ни разу не пожаловалась, и, видя счастье на ее лице всякий раз, когда я возвращаюсь домой, оправдывает все это.
Это временно. Я буду надрывать задницу ради следующего повышения, которое поставит меня во главе силовиков.
Мой телефон жужжит, и, проверив устройство, я вижу сообщение от Тианы. Она прислала мне фотографию, на которой она, мама и Zia Джада пекут на нашей кухне.
Веселюсь с мамой и Zia Джадой, но скучаю по тебе.
Я быстро отвечаю, что тоже скучаю по ней, затем убираю телефон и проверяю расписание на ближайшие десять дней. Проверяю, что ни один маршрут не был забронирован дважды. Это контрмера, которую мы принимаем, чтобы в случае перекрытия дороги не потерять больше одного грузовика.
Я проверяю, кто будет водителем следующей партии, перевозящей оружие и фальшивые деньги в остальную Европу.
Мой телефон начинает звонить, и, увидев мамино имя, я хмурюсь.
– Ciao17, мама?
– Для Тианы доставили посылку. Это красивый набор сережек. Она так расстроилась, что выбросила все в мусорное ведро, – шепчет мама, отчего мне кажется, что она прячется, пока звонит, чтобы Тиана ничего не узнала.
Cristo.
– Оставь посылку и записку. Я хочу увидеть ее, когда вернусь домой.
– Va bene18, – отвечает она обеспокоенным тоном.
– Grazie, мама. Я зайду после работы.
Мы заканчиваем разговор, и как я, блять, ни стараюсь, не могу сосредоточиться на работе. Встав, я иду в офис Франко.
– Эй, мне нужно домой. Я приду завтра рано утром, чтобы компенсировать время отсутствия на работе.
Франко бросает на меня обеспокоенный взгляд.
– Все в порядке?
– Да. Какой-то мудак присылает подарки моей жене. Мне нужно проверить, все ли с ней в порядке.
Он издает смешок.
– Уверен, с ней все в порядке. Моя бывшая жена втирала мне это дерьмо, пока я не убил ее любовника и не оставил ее без гроша.
– Молодец, – говорю я. – Я убью этого ублюдка, когда он попадется мне в руки.
– Удачи.
Выйдя из здания, я сажусь в машину и еду из Тревизо19 туда, где всегда паркую свою машину. Пятидесятиминутная поездка испытывает мое гребаное терпение, и я начинаю представлять все способы, которыми убью того, кто присылает подарки моей жене.
Я, блять, отрежу ему член, кусок за куском, и скормлю его ублюдку.
Привяжу к нему ведро с крысами и буду смотреть, как они прогрызают ему кишки.
Нет.
Я закопаю этого ублюдка живьем и положу в гроб с ним камеру, чтобы наблюдать, как он ссыт и срет, пока задыхается.
Останавливаюсь на своем зарезервированном месте на парковке Piazzale Roma, выхожу и иду пешком до района, где сажусь на трамвай до Венеции. Дорога занимает всего десять минут, но кажется, что прошел целый час.
Когда я вхожу в дом матери, мне с трудом удается держать себя в руках.
– Мама, – кричу я, направляясь на кухню.
Она спешит ко мне, на ее лице написано беспокойство.
– Пойдем. Я отнесла это в свою спальню.
Вторгаясь в ее личное пространство, мой взгляд останавливается на коробке, которая лежит на ее кровати. Я срываю крышку и вижу коробку поменьше, уютно устроившуюся на ложе из лепестков роз.
Я беру ее в руки, открываю и смотрю на бриллиантовые серьги, которые запросто могут стоить больше двух тысяч евро.
Что на самом деле за херня?
Я бросаю украшения в коробку и беру записку.
Моей милой Тиане,
Я все еще не могу поверить, что наконец-то смог заняться с тобой любовью.
То, как ты стонала, пока я наполнял тебя снова и снова, навсегда останется моим любимым звуком.
Надень серьги, когда мы встретимся в следующий раз.
Только серьги.
Я хочу, чтобы ты была голой и лежала на моей кровати, как только этот ублюдок уйдет на работу.
ХХХ
Твоя единственная и неповторимая любовь.
Я комкаю записку в кулаке и краснею. Мое дыхание учащается, и когда мама пытается положить руку мне на спину, я отстраняюсь от нее.
– Дай мне пространство, – рычу я.
– Армани, – шепчет она. – Этого не может быть. Ведь так? – Я слышу, как дрожит ее голос.
– Я не знаю, что это. – Ярость пылает в моем голосе, когда я смотрю на маму.
– Тиана…
– Не говори этого, – огрызаюсь я. Я отчаянно втягиваю воздух. – Тиана ничего не делала.
Она бы этого не сделала.
На лице мамы появляется замешательство.
– Но?
– Это гребаная дурацкая шутка, мам. Вот и все. – Я сажусь на кровать и бросаю записку в коробку, пытаясь восстановить контроль над своим нравом.
Мне нужно подумать.
Что, блять, происходит?
Закрыв лицо руками, я сосредотачиваюсь на своем дыхании, и когда начинаю успокаиваться, то могу мыслить более рационально.
Я отправлю посылку и записку в Академию Святого Монаха и попрошу их проверить ее на отпечатки пальцев. Я выясню, кто за этим стоит, и убью их к чертовой матери.
Теперь, когда у меня есть план, я встаю и заключаю свою обеспокоенную мать в объятия.
– Ни о чем не беспокойся. Я позабочусь об этом дерьме.
– Я не хочу, чтобы ты страдал так же, как я, – шмыгает она носом.
Как она страдала, когда мой отец трахал все, что попадалось на глаза. Это разбило ей сердце.
– Тиана верна мне, – говорю я с уверенностью в голосе.
Мама отстраняется и кивает.
– Делай то, что должен. Я просто не хочу, чтобы тебе причинили боль.
Я обхватываю ее щеку и наклоняюсь.
– Мне не причинят боль. – Я целую ее в лоб, затем беру коробку и выхожу из ее спальни.
На короткой прогулке до своей квартиры я пытаюсь осмыслить свалившуюся на меня бомбу.
Это уже второй подарок.
Неужели появился гребаный преследователь, о котором мне нужно беспокоиться?
Решив навести справки у соседей, я стучу во все остальные двери и спрашиваю, не видели ли они кого-нибудь поблизости. Или видели ли они, кто положил посылку на мой порог.
Однако мое расследование не принесло результатов. Меня это успокаивает, потому что наша маленькая община заметила бы любого, кому не место на наших улицах.
Преследователь слонялся бы поблизости. Он использовал бы любой шанс, чтобы понаблюдать за Тианой. Когда эти подозрения развеяны, мне остается только догадываться, что это больной розыгрыш.
Но чей?
Мы ладим со всеми нашими соседями. У меня нет ревнивых бывших подружек, а у Тианы нет романтического прошлого.
Карлин Макаров не стал бы беспокоиться по такому пустяку. Он даже не хотел Тиану в сексуальном плане.
Так кто же, блять, пытается издеваться над нами?
Я прокручиваю в голове список своих врагов, когда открываю дверь и выхожу во двор.
Это мог быть любой из девяти мужчин, которых я пытал, чтобы они заплатили.
Господи, потребуется время, чтобы разобраться со всеми ними.
– Мама? – слышу я голос Тианы. – Это ты?
Когда я появляюсь в дверях кухни, Тиана роняет сковороду, которую вытирала.
– Господи! – Она прижимает руку к сердцу. – Ты напугал меня. – Она вздыхает с облегчением и подходит, чтобы поцеловать меня. – Ты рано вернулся.
Ее взгляд скользит по мне, затем останавливается на коробке в моей руке.
Я смотрю, как кровь отливает от ее лица, и прежде чем успеваю успокоить ее, она бессвязно бормочет:
– Это все ложь. Я бы никогда так с тобой не поступила. Я понятия не имею, кто это отправил. Мне так жаль. – В ее глазах появляется страх. – Обещаю, Армани. Я не изменяла тебе.
Когда я поднимаю руку, чтобы прижать ее к своей груди, она вздрагивает и, спотыкаясь, делает шаг назад.
Я роняю коробку и, схватив ее, прижимаю к груди и заключаю в объятия.
– Успокойся, bella. Я знаю, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Я верю тебе.
Из нее вырываются рыдания, ее тело сильно дрожит.
– Я не понимаю… что происходит.
Я провожу рукой вверх-вниз по ее спине, чтобы успокоить ее.
– Я знаю, bella. Я докопаюсь до сути и разберусь с этим ублюдком.
Она успокаивается, и когда отстраняется, бросает на меня умоляющий взгляд.
– Я была только с тобой. Я люблю тебя. Я бы никогда не сделала ничего, что поставило бы под угрозу то, что у нас есть.
– Шшш, – успокаиваю я ее, вытирая слезы с ее щек. – Я знаю, bella.
Когда я прижимаюсь поцелуем к ее губам, она обвивает руками мою шею и углубляет его, поглощая меня с таким гребаным отчаянием, что коробка вскоре забывается, и мы срываем друг с друга одежду.
Глава 33
Тиана
С тех пор, как мы получили вторую посылку, я на взводе. Всякий раз, когда я иду в магазин или куда-нибудь по делам, я ловлю себя на том, что оглядываюсь через плечо.
Армани сказал, что выяснит, кто присылает подарки, но прошло уже две недели с тех пор, как я получила серьги, и мы ни на шаг не приблизились к разгадке. Он даже установил камеру наблюдения, надеясь, что если человек принесет еще один подарок, мы увидим, как он выглядит.
Я понятия не имею, кто мог так поступить со мной, и от этого мне становится не по себе.
Армани ясно дал понять, что не потерпит измены. Что, если они продолжат посылать подарки, и он начнет верить в эту ложь?
Я так сильно его люблю, что меня убьет, если он не будет мне доверять.
Надеюсь, тот, кто за этим стоит, просто исчезнет.
Я подношу чашку с кофе к губам, но от запаха у меня сводит желудок. Встав из-за кухонного стола, я выливаю карамельную жидкость в канализацию и ополаскиваю чашку.
Хватит думать об этом ублюдке.
Собрав все необходимые ингредиенты, я начинаю готовить кексы "Красный бархат". Это любимые кексы Армани, а от предыдущей партии остался только один.
Мой телефон начинает звонить, и я хватаю устройство со стойки и зажимаю его между ухом и плечом, чтобы продолжать взбивать яйца.
– Алло? – Я ничего не слышу. – Алло?
Тишина длится несколько секунд, прежде чем звонок обрывается.
Я проверяю номер и, не узнав его, выключаю устройство и продолжаю свою работу.
Помимо крайне неудобных подарков, у нас с Армани все прекрасно. Последние два с половиной месяца были самыми счастливыми в моей жизни.
Я добавила свои штрихи по всему дому. Цветы в гостиной. Красные подушки для придания цвета. Фотографии в рамках с нашей свадьбы, а также одна фотография Миши и Авроры.
Наконец-то у меня есть дом, о котором я всегда мечтала.
И многое другое.
Вместо того, чтобы быть замужем за насильником, я замужем за мужчиной, который любит меня и обращается со мной как с королевой.
Я отдала Армани все, что у меня есть. Я люблю его, как никого другого.
Мышцы моих плеч расслабляются, когда я заново переживаю последние два с половиной месяца своей жизни.
Это безумие, когда я думаю о том, насколько все изменилось. Я и не подозревала, что такое счастье существует.
Я даже лажу со своей свекровью. Многие ли женщины могут сказать такое?
Мой желудок снова сводит, и когда мне становится так плохо, что я уверена, меня вот-вот вырвет, ставлю миску и спешу в ванную.
Опускаясь на колени у унитаза, я жду, но ничего не происходит.
Уф.
Я вытираю ладонью липкий лоб и сажусь на пол в ванной.
Эта мысль приходит мне в голову второй раз за последнюю неделю.
Могу ли я быть беременна?
Так скоро?
Прошло два месяца с тех пор, как мы с Армани впервые переспали. Разве не нужно больше времени, чтобы почувствовать утреннюю тошноту?
Поднявшись с пола, я иду на кухню и беру телефон, чтобы загуглить ‘утреннюю тошноту’.
Мои глаза расширяются, когда я читаю, что это может начаться на шестой неделе, и обычно достигает наивысшей точки около девятой недели беременности.
О Боже мой.
Мое сердце начинает биться быстрее, когда эта возможность проникает в мое сердце и пускает корни.
Что, если я беременна?
Боже милостивый, я буду так счастлива!
Я оставляю все ингредиенты лежать на столе и, схватив сумочку, выбегаю из дома.
Пожалуйста.
Я бегу трусцой по улице, и один из соседей кричит мне:
– К чему такая спешка?
Я кричу в ответ с широкой улыбкой на лице.
– Мне нужно кое-что из магазина.
В рекордные сроки я забегаю в аптеку и нахожу прилавок с тестами на беременность. Их три вида, и, не зная, какой взять, я хватаю по одному из них и несусь к кассе, чтобы заплатить.
Кассирша бросает взгляд на тесты и на меня.
– Надеюсь, вы получите желаемые новости.
– Я тоже на это надеюсь, – ухмыляюсь я, стремясь поскорее попасть домой, чтобы сделать тест.
Я оплачиваю кредитной картой, которую дал мне Армани, и, схватив бумажный пакет, выбегаю из аптеки и бегу домой. Мое сердце бьется все быстрее и быстрее, и предвкушение становится всепоглощающим.
Пожалуйста.
Пожалуйста.
Пожалуйста.
Я представляю себя с круглым животом. Держащей на руках маленький комочек радости. Дарю Армани сына.
Боже Милостивый, пожалуйста. Я так сильно хочу стать матерью.
Я врываюсь в дом и направляюсь прямиком в ванную. Открыв бумажный пакет, мои пальцы перебирают коробки, и я быстро читаю инструкцию.
Когда я все сделала, следуя инструкции, смотрю на три палочки.
Они меняются одна за другой, давая мне ответ, который я надеялась увидеть.
Я прикрываю рот руками и разражаюсь счастливыми слезами.
Беременна.
У нас с Армани будет общий ребенок.
Мы станем родителями.
Я стану матерью.
Я опускаю одну руку к своему плоскому животу и нежно поглаживаю его.
Внутри меня живет маленький человечек. Какое это чудо.
Счастье накатывает волнами эмоций. Я рыдаю. Я смеюсь. Я воркую над своим животом.
Это такой благословенный день, и, желая сделать его особенным для Армани, я собираю тесты на беременность и несу их в спальню. Я кладу их на прикроватный столик и спешу на кухню приготовить кексы. На одном из них я хочу написать, что он скоро станет папой, и положить его рядом с тестами.
Мне не терпится увидеть его реакцию.
Мама будет на седьмом небе от счастья, узнав, что у нее появился первый внук.
У меня есть дом, о котором я всегда мечтала, потрясающий муж, которого я люблю, и скоро родится ребенок, которому я подарю весь мир.
Спасибо.
Глава 34
Армани
Когда я возвращаюсь в свой офис после проверки партии оружия, то замечаю на своем столе конверт из плотной бумаги.
Блять, я устал часами стоять на складе. Не могу дождаться, когда этот день закончится и я смогу пойти домой.
Опустившись на стул, я беру конверт и вскрываю его. Оттуда выпадает цифровой диктофон с прикрепленной к нему запиской.
Ты должен знать правду.
Может быть, это компромат на одного из наших водителей? Или стукач.
Хорошо, давненько я никого не убивал. Это поможет мне снять стресс.
Я нажимаю кнопку воспроизведения, и сначала слышатся только помехи, затем я слышу стон мужчины, "Ты так хорошо принимаешь мой член, детка".
– Что за хрень? – Бормочу я, хмуро глядя на устройство в своей руке.
Я слышу шлепанье кожи, затем голос Тианы. ‘Сильнее, любовь моя. Пожалуйста. О Боже, да.’
Все во мне замирает, и неистовый гнев расползается по моей коже, как смертельный вирус. Мои глаза закрываются, пока я продолжаю слушать, как моя жена трахается с другим мужчиной.
‘Кому ты принадлежишь, моя маленькая шлюха?’ – спрашивает мужчина с сильным итальянским акцентом.
‘Я твоя’, – стонет Тиана.
Я слушаю, как она достигает оргазма, ее крики экстаза разрушают мое сердце одним гребаным ударом.
Gesù Cristo.
Сильная душевная боль разрывает меня с разрушительной силой ядерной бомбы. Как будто услышать это один раз было недостаточно мучительно, я, блять, снова нажимаю на воспроизведение и слушаю, как Тиана выбрасывает все, что у нас было.
Я, блять, доверял ей.
Я задыхаюсь от раздирающей меня боли, от того, что меня предал человек, которого я любил больше всего на свете, – это слишком сильно, чтобы с этим справиться.
Отодвигая стул, я упираюсь предплечьями в бедра и опускаю голову. Я пытаюсь дышать сквозь невыносимую агонию.
– Cazzo, – ворчу я, встав. – Нет. – Я качаю головой, мое разбитое сердце колотится в груди, пытаясь вдохнуть немного жизни в мои вены. – Она этого не сделала. – Душераздирающий звук срывается с моих губ, после чего я с грохотом переворачиваю свой стол.
– БЛЯТЬ! – кричу я, мое тело сотрясается.
Моя дверь с грохотом распахивается, и врывается Франко с пистолетом в руке. Он дико оглядывает офис, а затем смотрит на меня.
– Какого хрена, Де Сантис?
Я прижимаю руку к сердцу и, спотыкаясь, делаю шаг назад. Мой взгляд падает на диктофон, и звуки того, как Тиана трахается с другим мужчиной, эхом отдаются в моем существе.
Я убью их.
– Армани? – Спрашивает Франко, подходя ближе. – Ты в порядке? Что-то случилось с Тианой или твоей матерью?
Я наклоняюсь, поднимаю устройство и, встречаясь взглядом со своим боссом, говорю лишенным эмоций голосом:
– Мне нужен выходной, чтобы убить ублюдка, который трахал мою жену.
Глаза Франко расширяются, затем на его лице появляется понимание.
– Я прикрою тебя. Дай мне знать, если я смогу чем-нибудь помочь.
Коротко кивнув, я выхожу из офиса и, задыхаясь от ярости, сажусь в машину и еду домой.
Домой.
Какой, нахрен, дом?
Я любил ее, а она предала меня.
Я отдал ей все, а она, блять, держала меня за дурака.
Было ли все это притворством? Ее застенчивость? Ее любовь ко мне?
Мое тело содрогается, и я крепче сжимаю руль. Я ничего не вижу вокруг. Я не слышу других машин на дороге.
Есть только ярость.
Каким-то образом мне удается добраться до парковки и не попасть в аварию. Выхожу из машины, открываю багажник и беру свою сумку с оружием. Перекидываю ремень через плечо и иду к трамваю.
Люди обходят меня стороной и ждут, пока я зайду, прежде чем осмелиться подойти к двери. Я никак не могу сдержать ярость, исходящую от меня подобно силовому полю.
Она трахалась с другим мужчиной.
Она умоляла другого мужчину.
Она сказала ему те же слова, что и мне, когда я трахал ее.
Свернув на свою улицу, я достаю пистолет из пояса брюк и сжимаю пальцы на рукоятке.
Она сказала, что принадлежит ему.
Моя гребаная жена, женщина, которую я любил больше всего на свете, предала меня самым ужасным из возможных способов.
Она выставила меня дураком.
МЕНЯ!
Армани Де Сантиса.
Жнеца.
Я убью их обоих, блять.
Я распахиваю дверь и поднимаюсь по ступенькам к входной двери, перепрыгивая через две ступеньки за раз.
Я любил ее. Она была моей.
Аромат нашего ужина витает в воздухе, приветствуя меня дома, но сейчас от него у меня сводит живот.
Я бросаю сумку с оружием в фойе.
– Армани? Ты рано вернулся, – слышу я ее голос, наполненный счастьем.
Она выходит из кухни с улыбкой на лице, и я поднимаю руку, направляя на нее дуло своего пистолета.
По ее лицу пробегает шок, а глаза расширяются.
Мой голос – смесь льда и огромной пустоты, которую она вызвала в моей груди.
– Ты, блять, предала меня.
Ее лицо бледнеет, и она качает головой, возвращаясь на кухню.
– Нет, Армани! Я ничего не делала.
Достав диктофон из кармана, я нажимаю кнопку воспроизведения. Когда она слышит неопровержимые доказательства, ее руки взлетают вверх и закрывают рот, а она продолжает качать головой.
И снова невыносимая агония разрывает меня с жестокой силой. Осколки моего сердца превращаются в пыль, когда я смотрю на женщину, которую люблю.
– Ты предала меня, – шепчу я, моя боль слишком сильна, чтобы ее вынести.
Рука, держащая пистолет, опускается, и я изо всех сил пытаюсь удержаться на ногах. Я пытаюсь вдохнуть воздух в легкие, но мне кажется, что стены смыкаются вокруг меня, когда весь мой мир уходит у меня из-под ног.
Я присаживаюсь на корточки и пытаюсь дышать.
– Я этого не делала, – всхлипывает Тиана. – Я не знаю, как они получили запись, но я никогда не была ни с кем, кроме тебя.
– Заткнись, – шиплю я.
– Пожалуйста, Армани. Ты должен мне поверить, – умоляет она, и впервые с тех пор, как мы познакомились, я слышу, как она громко плачет. – Я была верна тебе.
Если бы не доказательства, я, возможно, поверил бы ей.
Я опускаюсь на колени и поднимаю на нее глаза, прижимая пистолет к бедру.
– Я отдал тебе все. – Я качаю головой. Невозможно скрыть боль, которую она причинила мне, от ее глаз. – Я бы подарил тебе весь мир.
Тиана тяжело прислоняется к дверному косяку и медленно опускается на пол. Она обхватывает себя рукой за талию, ее глаза умоляюще смотрят на меня.
– Э-это не я… это не я.
Я снова нажимаю на кнопку воспроизведения, позволяя звукам ее траха с другим мужчиной наполнить воздух между нами жестокостью и разрушением.
– Неееет, – кричит она. – Это не я!
– Тогда кто же это, блять, Тиана? Я слышал те же слова и стоны, когда трахал тебя. Я слышал, как ты испытывала оргазм более сотни раз. – Я прижимаю пистолет к бедру и кричу: – Как ты могла, блять, так поступить со мной?
Черты ее лица искажает мука:
– Я этого не делала. – Ее тело сотрясается от рыданий. – Обещаю.
– Твои обещания ничего для меня не значат, – говорю я. Качая головой, я смотрю на женщину, с которой, как я думал, проведу свою жизнь. – Кто он?
– Я-я н-н-не з-знаю, – заикается она. Она делает отчаянные вдохи и успокаивается, чтобы сказать: – Я была верна тебе. Я никогда не была с другим мужчиной.
– Ты хочешь, чтобы я прокрутил запись еще раз?
Она дико трясет головой, затем умоляет:
– Просто подумай немного рационально. Где бы я могла встретить этого мужчину? Где я найду время? Венеция маленькая. Кто-нибудь увидел бы нас вместе.
Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю, затем шиплю:
– Все это не имеет значения, Тиана. – Я снова нажимаю на кнопку воспроизведения, позволяя ее гребаным стонам заполнить воздух.
– Прекрати это! – кричит она. Она подползает вперед на четвереньках и выхватывает у меня устройство, отбрасывая его в сторону.
Гнев вспыхивает в ее глазах, когда она смотрит на меня. Она так близко, что я чувствую исходящий от нее аромат кексов.
Она пекла сегодня.
Когда-то это был мой любимый запах.
Ее голос дрожит, когда она говорит:
– Я НЕ трахалась с другим мужчиной.
Я долго смотрю на нее, затем недоверчиво качаю головой.
– Cazzo, ты хороша. Должен отдать тебе должное. Ты действительно меня одурачила. – Я горько усмехаюсь, указывая на нее пистолетом. – Ты чертовски хорошая актриса.
Она поднимается на ноги и отходит от меня. Ее руки поднимаются к голове, и она хватается за волосы, крича:
– Это была не я!
Оттолкнувшись от пола, я встаю во весь рост.
Безжалостный гнев пульсирует под моей кожей и просачивается из моих пор, как смертоносный туман.
Мрачное предчувствие искажает черты ее лица, когда она, спотыкаясь, отходит все дальше, пока не прижимается спиной к стене, ее взгляд мечется между моим лицом и пистолетом в моей руке. Ее голос дрожит от отчаяния и страха.
– Пожалуйста. Не делай этого.
Я хочу знать только одно.
– Как его зовут?
Она дико качает головой.
– Я не знаю.
Я медленно наклоняю голову в сторону. Выражение моего лица такое, какое видят мужчины, прежде чем я их убью.
– Назови мне имя человека, с которым ты трахалась.
– Армани! – кричит она, ее паника и страх перерастают в ярость, которая соответствует моей. Она вздергивает подбородок, в ее глазах загорается дерзкий огонек. – Его зовут Армани Де Сантис.
Я бросаю на нее взгляд, полный предупреждения.
– Сейчас не время шутить со мной, Тиана.
– Это единственное имя, которое я могу тебе дать, – огрызается она, отталкиваясь от стены. Ее тело практически вибрирует от страха и гнева. – Что ты собираешься делать, Армани? Застрелишь меня? Ударишь?
Она останавливается на расстоянии вытянутой руки от меня, что является неосторожным шагом с ее стороны.
Ее глаза впиваются в мои, когда она снова говорит:
– Я не трахалась ни с кем, кроме тебя. – Она хлопает себя ладонью по груди. – Я была верна. Я отдала тебе все, что у меня было. Я люблю только тебя. – Ее храбрость ослабевает, затем она шепчет с такой душевной болью: – Я люблю тебя.
Как я могу верить всему, что она говорит?
