Текст книги "Ожесточи меня (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 35

Тиана

Теперь я понимаю, что чувствуют люди, когда знают, что вот-вот умрут.

Мужчина, стоящий передо мной, не мой муж.

От Армани, в которого я влюбилась, не осталось и следа.

Даже мафиози нигде не видно.

Человек, держащий пистолет, соткан из ярости и боли, насилия и мести, потерь и страданий.

С ним невозможно договориться.

Признаю, запись звучит невероятно реально. Слышать голос другого мужчины рядом с моим в такой интимной обстановке – травмирует.

Я не могу перестать качать головой, глядя на Армани. Боль и мучительное выражение предательства в его глазах ощущаются как миллион порезов на моей душе.

Мои брови сводятся вместе, когда я говорю:

– Я бы никогда не причинила тебе такой боли. Я скорее вырву собственное сердце, чем поступлю так с тобой.

Он продолжает смотреть на меня, связь, которую мы разделяли, разорвана, а любовь, которую он испытывал ко мне, исчезла. В мгновение ока он превратился из любви всей моей жизни в опасного незнакомца.

Это безумие.

Ужасающий страх, невыносимая сердечная боль и чистое отчаяние наполняют мою грудь и покрывают кожу тонким слоем пота.

Не могу поверить, что это происходит.

Когда мой взгляд скользит по лицу Армани, я наблюдаю, как все эмоции исчезают из его глаз.

Матерь Божья.

Нет.

Его глаза становятся такими темными, почти черными, а голос обманчиво мягким, когда он спрашивает:

– Ты трахалась с ним на моей кровати?

– Нет!

Я отступаю от него на шаг, чувствуя себя зверем в клетке, на которого вот-вот начнет охотиться худший вид хищника.

– Когда ты с ним познакомилась? – Он делает расчетливый шаг ко мне. – Пока я надрывал задницу ради нас?

Я качаю головой, и прежде чем успеваю ответить, он спрашивает:

– Где ты вообще нашла время? – Он агрессивно усмехается. – Значит, пока я думал, что ты здесь, дома, ты тайком действовала у меня за спиной?

Будет ли иметь значение то, что я скажу?

– Я этого не делала, Армани.

Он поднимает руку и смотрит на пистолет. Проходят мучительные секунды, прежде чем он засовывает его обратно за пояс брюк.

Надеясь, что он успокоится и мы сможем поговорить разумно, я спрашиваю:

– Могу я приготовить тебе кофе? Если мы сядем и поговорим…

Леденящий душу взгляд Армани устремлен на меня.

– Ты заплатишь за то, что предала меня. Я убью твоего любовника у тебя на глазах и заставлю тебя стоять в луже его крови.

Боже Милостивый.

Он резко выдыхает, и на мгновение кажется, что его сейчас стошнит.

– Мне нужно выпить, блять, – рычит он, вытирая лицо ладонью. – Cristo, я даже смотреть на тебя не могу.

Ненависть в его голосе – разрушительная сила, разрывающая в клочья все счастливые моменты, которые мы разделили.

С сокрушительной душевной болью я смотрю, как Армани отворачивается от меня и покидает наш дом.

Я обхватываю рукой живот, отчаянно хватая ртом воздух. Мое тело сотрясается в конвульсиях, и я бегом добегаю до туалета в самый последний момент. Я выплевываю все, что есть в моем желудке, пока желчь не обжигает мне горло.

Падаю на пол, и из меня вырываются рыдания.

Мой идеальный мир продолжает катиться в черную дыру, пока не остается лишь тяжкое беспокойство и страх, что Армани убьет меня.

Если бы я получила подобную запись, услышав Армани с другой женщиной, я бы тоже в это поверила. Большинство улик против меня.

Я ничего не могу сказать или сделать, чтобы защитить себя.

Я видела, что происходит, когда мистер Асланхов выпивает, чтобы ‘успокоиться’. Это всегда приводило к противоположному эффекту.

Мой ребенок.

Поднявшись на ноги, я бросаюсь в спальню. Хватаю сумку с верхней полки и беспорядочно бросаю в нее одежду и туалетные принадлежности.

Паника растет с каждой минутой, потраченной на сборы, и, не выдержав напряжения, я закрываю сумку и спешу на кухню.

Я беру список покупок, прикрепленный магнитом к холодильнику, и пишу короткую заметку, а затем хватаю телефон и запихиваю его в сумочку.

Это все, что я успела взять с собой.

Беги, Тиана. Пока он не вернулся и не убил тебя и твоего нерожденного ребенка.

Я бросаюсь вниз по лестнице и, боясь столкнуться с Армани на улице, бросаю свой багаж в лодку. В течение ужасающей минуты я изо всех сил пытаюсь завести мотор, и когда он наконец-то с ревом оживает, я всхлипываю от облегчения.

Направляя лодку по водному пути, я плыву в центр Венеции, чтобы успеть на поезд.

Куда я пойду?

Что буду делать?

Моя грудь разрывается от невыносимой боли, когда приходит осознание того, что я потеряла.

Я потеряла человека, вокруг которого строила все свое существование. Любовь всей моей жизни.

Я не могу найти в себе силы возложить вину на Армани. Мне больно за ту боль, которую ему пришлось испытать.

Я оплакиваю удивительного человека, которого у меня украли.

Я оплакиваю то счастье, которое было у меня с ним, но которое было жестоко вырвано у меня.

Я никогда больше не почувствую его поцелуев. Он никогда больше не обнимет меня. Я никогда больше не займусь с ним любовью.

Тяжесть утраты грозит лишить меня рассудка и бросить в бездонную яму отчаяния.

Я почти ударяю лодку о берег и вытираю слезы, чтобы разглядеть, куда плыву. Въезжая в оживленный канал, мне приходится снизить скорость и маневрировать между другими лодками и гондолами.

Мое беспокойство резко возрастает из-за потери времени, ведь в любой момент Армани может понять, что я ушла, и отправиться за мной.

Дыхание перехватывает, и я стараюсь следить за тротуарами в поисках хоть какого-нибудь признака Армани.

Не могу поверить, что это происходит.

Это слишком больно. Больнее, чем все, что я пережила в прошлом.

Достигнув платформы, ведущей к железнодорожной станции, я наугад припарковываю лодку и вылезаю. Вытаскиваю свой багаж на тротуар и бегу.

Необходимость добраться до безопасного места и защитить своего неродившегося ребенка заставляет меня бежать быстрее.

Я продолжаю оглядываться через плечо и врезаюсь в женщину, которая проклинает меня по-итальянски. Я даже не извиняюсь, а продолжаю мчаться к железнодорожной станции.

Когда я подхожу к билетному автомату, достаю кредитную карточку Армани и покупаю билет в один конец до Милана. Это недалеко от границы со Швейцарией, где живет Миша.

Схватив билет, я бросаюсь к банкомату и вставляю кредитку в щель. Лихорадочно оглядываясь по сторонам, и снимаю все наличные, какие только можно, пока не исчерпан дневной лимит.

Я запихиваю все это в сумочку и спешу к поезду, забираясь на борт. Запыхавшись и находясь в опасной близости от приступа паники, я нахожу свое место и плюхаюсь на него.

Багаж.

Я встаю и запихиваю его в купе, а затем снова сажусь на свое место.

Иисус.

Мой разум путается, а эмоции в хаотичном беспорядке, пока я пытаюсь отдышаться. Шок продолжает сотрясать меня с силой цунами.

Армани считает, что я предала его. Это единственное, что он ненавидит больше всего и никогда не простит.

Это убило его любовь ко мне.

Это превратило его в монстра, который, вероятно, никогда не перестанет охотиться за мной.

Я обхватываю себя руками за талию и наклоняюсь вперед, из меня вырывается беззвучный крик. Отчаянно нуждаясь в утешении, я начинаю раскачиваться, пытаясь унять душевную боль.

Не в силах утешить себя, я переключаю внимание на своего еще неродившегося ребенка.

Шшш…Мама не допустит, чтобы с тобой что-нибудь случилось. У нас все будет хорошо. Обещаю.

Мое сердце болезненно сжимается, тоска по Армани уже овладела мной.

Я хочу, чтобы моя жизнь стала прежней.

Я хочу, чтобы мой муж вернулся домой и заключил меня в свои объятия.

Я хочу разделить с ним трапезу. Хочу чувствовать его тело поверх своего.

Я хочу, чтобы все вернулось к тому моменту, когда мы были счастливы в последний раз.

Я просто хочу, чтобы Армани обнял меня и сказал, что все будет хорошо.

Но этого не произойдет.

Я отдала ему все, а он выбросил меня, словно я ничто – и все из-за записи.

Кто стоит за этим?

Кто настолько жесток и ненавистен, что хочет уничтожить нас?

Глава 36

Армани

Дойдя до ближайшего бара, я заказываю стакан виски и говорю бармену, чтобы он не останавливался.

Алкоголь не может заглушить ярость, бушующую во мне.

Шок все еще острый и мощный, накатывающий на меня волнами.

Тиана предала меня.

Она нарушила свою клятву.

Я любил ее так чертовски сильно. Она была воплощением моей мечты.

Образ ее лица, когда мы занимались с ней любовью, заполняет мой разум, прежде чем он разлетается вдребезги.

Другой мужчина увидел то, что предназначалось только для моих глаз.

Я запрокидываю голову, осушая бокал.

Блять, она хорошая актриса. Ни разу не дрогнула, притворяясь невинной жертвой.

Наверное, она звонит Мише и плачется ему.

Вздохнув, я достаю телефон из кармана и набираю номер своего лучшего друга.

Он встанет на ее сторону.

Я теряю не только жену.

– Эй, давно не виделись. Блять, еще неделя, и я закончу тренировки, – говорит он.

Похоже, он рад меня слышать, а это значит, что Тиана ему еще не звонила.

– Брат? – спрашивает он, когда я ничего не отвечаю.

Сидя за барной стойкой, я прижимаю ладонь ко лбу.

– Тиана изменила мне.

Наступает долгая пауза, прежде чем Миша отвечает:

– Что, блять, ты только что сказал?

Я отвечаю мрачным тоном.

– Тиана трахалась с другим мужчиной.

– Нет. – Я слышу недоверие в этом единственном слове. – Она бы не стала.

Я достаю диктофон и, наплевав на то, что его услышат другие люди, нажимаю на кнопку воспроизведения и подношу телефон к динамику, чтобы Миша услышал.

– Cristo, – бормочет себе под нос мужчина справа от меня. Он качает головой, бросая на меня жалостливый взгляд.

Снова поднеся телефон к уху, я бормочу:

– Доказательства налицо, Миша.

После моих слов наступает тишина, а затем он говорит:

– Мне все равно, что я слышал, Тиана не предала бы тебя.

Как я и думал, Миша примет ее сторону, несмотря ни на что.

– Я найду этого ублюдка и убью его, – рычу я.

Мужчина справа от меня одобрительно кивает.

– И я помогу, но не смей и пальцем трогать мою сестру, – предупреждает Миша.

Я издаю пустой смешок.

– Она получала подарки и любовные записки от этого ублюдка. Они, блять, ткнули мне это в лицо, и я поверил, когда она сказала, что не знает, кто отправлял ей посылки. А тут еще и запись их траха. Какие еще доказательства тебе нужны?

– Я должен увидеть это своими гребаными глазами. Я должен застать Тиану в постели другого мужчины, прежде чем поверю во все это.

У меня вырывается еще один смешок.

– Хотел бы я, чтобы она была так же верна мне, как ты ей.

– Армани, – говорит Миша серьезным тоном, – Не делай ничего опрометчивого. Ты проверил свою квартиру на наличие жучков? Любой мог записать тебя и Тиану и изменить запись так, будто она с другим мужчиной.

Верно.

– Но зачем? Я искал повсюду, чтобы выяснить, кто прислал подарки. Я охочусь на гребаного призрака.

– Отправь запись в Академию Святого Монарха. Пусть они разберут ее на части и скажут нам, настоящая ли она.

Из-за уважения, которое я испытываю к Мише, я соглашаюсь:

– Хорошо.

– Если это правда и Тиана изменила тебе, я помогу тебе убить этого ублюдка.

– А Тиана? – Спрашиваю я, ненавидя то, что ставлю Мишу в такую сложную ситуацию, но мне нужно услышать от него, что он встанет на мою сторону.

– Я не могу отвернуться от своей сестры, Армани. Я поддержу тебя, как смогу, но я не могу вычеркнуть Тиану из своей жизни.

– Твоя поддержка – это все, что мне нужно.

– Выпей, успокойся и давай разберемся, что происходит.

Я беру стакан, который снова наполнил бармен, и выпиваю виски одним глотком.

Разговор с Мишей остудил мой гнев, и я начинаю перечислять ему все факты.

– Вот два подарка и записки. Последнюю посылку я отправил в Академию Святого Монарха, но она вернулась чистой. Диктофон я получил на работе.

– На посылке не было отпечатков пальцев?

– Никаких, – бормочу я.

– Если бы Тиана трахалась со случайным парнем, ему бы и в голову не пришло вытирать упаковку.

Верно.

– Ты самый логичный человек среди нас, – говорит Миша. – Это похоже на подставу, чтобы разлучить вас с Тианой. У тебя есть бывшие подружки, достаточно сумасшедшие, чтобы пойти на такое?

Я снова усмехаюсь.

– Нет. Я проучился с тобой в Святом Монархе три года. Ты знаешь, кто был в моей постели.

– Да, – бормочет он. – А как насчет врагов?

– У меня их предостаточно после той работы, которую я проделал два месяца назад.

– Это только начало.

Не в силах разобраться в этом дерьме, я говорю:

– Это такой глупый способ отомстить. Мы так не работаем. Мы пытаем, калечим и убиваем. Мы не разрушаем браки.

– Все всегда бывает в первый раз. Этот ублюдок хочет причинить тебе боль, и, честно говоря, это хуже любой пытки, которую я могу придумать. Ничто так не выводит из равновесия, как предательство любимой женщины.

– Ты прав, – вздыхаю я. – Это чертовски больно.

Сомнение закрадывается в мое сердце.

Что, если все это было подстроено, и Тиана невиновна?

Господи. Тогда я крупно облажался.

– Отправь запись. Я передам ее директору Козлову и попрошу его проверить. Мы разберемся с этим.

Я киваю, хотя Миша меня не видит.

– Я буду у тебя утром первым делом. Ничего не предпринимай, пока я не приеду. Я поговорю с Тианой.

Я снова киваю, чувствуя себя намного спокойнее, но чертовски опустошенным.

– Спасибо, брат.

– Выпей еще и постарайся немного отдохнуть. Скоро увидимся.

Мы заканчиваем разговор, и я бросаю телефон на стойку, одновременно беря свой стакан с виски.

Мужчина слева от меня встает с табурета и кладет деньги на стойку.

– Его выпивка за мой счет. – Он кивает мне, прежде чем уйти.

Наверное, его поимела жена.

Потягивая янтарную жидкость, я раз за разом прокручиваю в голове все, что произошло, в поисках какой-нибудь зацепки, которая поможет мне разобраться в происходящем.

Что, если Тиана невиновна?

Она всегда отвечает, когда я звоню. Она отвечает на текстовые сообщения, как только я их отправляю. Она проводит много времени с мамой и Zia Джадой. Соседи не заметили ничего необычного. Тиана всегда дома, ждет меня. Ни разу она не притворялась, что у нее болит голова, чтобы не заниматься со мной сексом.

И с ней это всегда казалось настоящим.

Эмоции. Желание. Покорность.

Лед разливается по моим венам.

Эту запись можно было бы легко сделать с помощью современных технологий.

Вскочив на ноги, я оплачиваю счет за выпивку и бегу домой. Я врываюсь в парадную дверь и направляюсь прямо в нашу спальню, чтобы проверить, нет ли там подслушивающих устройств.

Я проверяю лампы у кровати, прикроватные тумбочки, наш шкаф и любое гребаное место, которое приходит мне в голову. Наконец, когда я заглядываю внутрь пожарного извещателя, я нахожу черное устройство, такое маленькое, что оно размером с ноготь моего мизинца, приклеенное изнутри.

Когда я смотрю на доказательство того, что все это было подстроено, по моему телу разливается сильное облегчение.

Тиана мне не изменяла.

Cazzo.

Мое дыхание учащается, и, положив руки на колени, я вздыхаю от облегчения.

Она не была ни с кем, кроме меня. Она все еще моя.

– Тиана! – кричу я, продолжая искать и находя ее в каждой комнате.

Но нигде не вижу Тианы.

– Bella, – зову я, хотя в доме только я.

Наверное, она ушла к маме. Я проверю ее, как только отправлю запись Мише.

Я кладу жучок в пакет и, открыв свой ноутбук, нажимаю кнопку воспроизведения и записываю звук. Я отправляю электронное письмо Мише и вызываю курьера, чтобы он забрал устройство и доставил его в Академию Святого Монарха.

Закрыв ноутбук, я достаю телефон и набираю номер Тианы. Звонок не соединяется, вместо этого он переходит на голосовую почту.

– Вернись домой, bella. Я верю тебе.

Измученный адом, через который мне пришлось пройти, я снова иду в спальню и на этот раз замечаю пару леггинсов, лежащих на полу возле гардеробной.

Когда я подхожу ближе, мой желудок опускается на дно во второй раз за сегодняшний день.

Ее одежда исчезла.

Я разворачиваюсь, и мой взгляд падает на прикроватный столик. Я вижу тесты на беременность и кекс.

Папочка.

– Madre di Dio, – выдыхаю я, чувствуя, как меня охватывает радостное удивление. Я подхожу ближе и проверяю тесты на беременность.

Она беременна.

Вместо того, чтобы наслаждаться моментом, мои мысли заняты тем, как я обошелся с ней сегодня вечером.

Я, блять, направил заряженный пистолет на свою беременную жену.

Господи, она была так расстроена.

Она смотрела на меня, не сомневаясь, что я убью ее.

Dio, что я наделал?

Глава 37

Тиана

Мне потребовалось два с половиной часа, чтобы добраться до Милана, и еще полтора часа, чтобы добраться до Ловере, небольшого прибрежного городка.

Я сняла двухъярусную кровать в хостеле The Lake, потому что это самое дешевое место, которое я смогла найти.

Хотя вид на озеро очень красивый.

Измученная, я вздыхаю и включаю телефон. Я игнорирую все входящие сообщения и набираю номер Миши.

– Тиана! Ты в порядке?

Я качаю головой и тут же заливаюсь слезами. Отойдя подальше от хостела к озеру, я выдавливаю из себя слова:

– Армани думает, что я предала его.

– Я знаю. Я говорил с ним. Он уже вернулся домой?

– Не знаю. – Я вытираю слезы со своих щек. – Я убежала.

– Господи Иисусе, – бормочет мой брат. – Иди домой, Тиана. Я буду там первым делом утром.

Я снова качаю головой.

– Нет. Я просто звоню тебе, чтобы сообщить, что я в безопасности. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Не беспокойся обо мне. Я буду на связи.

Не дав Мише шанса отговорить меня от моего решения, я заканчиваю разговор и выключаю телефон. Подойдя ближе к озеру, я бросаю устройство в воду, чтобы меня не могли отследить.

Я всегда ставила всех остальных на первое место, но теперь, когда я беременна, этому пришел конец.

Только одна жизнь имеет значение – жизнь моего ребенка.

Я как-нибудь переживу душевную боль и потерю. Я найду жилье и устроюсь на работу.

Но следующие десять дней я проведу в хостеле, пытаясь справиться с нанесенным мне ударом и понять, что делать дальше.

Накатывает очередная волна невыносимой боли, и я сажусь на задницу. Я подтягиваю колени, обхватываю руками голени, и, глядя на воду, окруженная темнотой, я плачу.

Я понимаю, почему Армани решил, что я его предала. Я бы отреагировала так же, если бы услышала его запись.

Я понимаю, почему он зол и обижен.

Но он наставил на меня пистолет, и в глубине души я знала, что он собирается убить меня.

Так уж заведено в Братве и мафии. Предательство равно смерти.

Мое сердце полностью разбито.

Мужчина, которого я люблю, вероятно, выследит меня и убьет. Когда он узнает, что я беременна, это не будет иметь значения, потому что он решит, что я ношу ребенка от другого мужчины.

Я и раньше проходила через ад, но ничего подобного этому.

Я видела, как Мишу избивали до потери сознания.

Меня вынудили блевать едой, которую он украл для меня. Потом они заставили меня съесть это снова.

Надо мной издевались и унижали.

Но ничто не сравнится с невыносимой душевной болью от потери Армани.

Он был моим будущим, и теперь, когда его у меня отняли, я не знаю, что делать.

Внезапно по спине пробегает дрожь, и мне кажется, что за мной наблюдают. Охваченная паранойей, я встаю и оглядываюсь по сторонам, спеша обратно в хостел.

Мне придется привыкнуть к ощущению, что за мной охотятся, потому что Армани не из тех, кто легко сдается.

Он отказался от доверия и любви к тебе.

Я качаю головой, идя к спальне, которую делю с тремя другими людьми. Я еще никого из них не видела.

Неопровержимые доказательства подорвали его доверие ко мне.

Полностью одетая, я забираюсь на чужую кровать. Снимаю только туфли.

Натянув на себя одеяло, я скучаю по запаху дома – запаху Армани.

Я поворачиваюсь спиной к остальной части комнаты и закрываю глаза, чувствуя, как одиночество просачивается глубоко в мои кости.

Этого я боялась больше всего – остаться одной.

У тебя есть ребенок.

Я не могу пойти к Мише, потому что он скажет, чтобы я шла домой к мужу.

Я не могу пойти к маме, потому что она встанет на сторону своего сына, что вполне ожидаемо.

Я не могу пойти к Асланховым. Не после того, как я стоила мистеру Асланхову сделки с Карлин.

Я не могу вернуться домой, потому что Армани меня ненавидит.

Армани ненавидит меня.

Подавляя рыдание, я утыкаюсь лицом в подушку и оплакиваю свой брак, который закончился такой жестокой смертью.

Я слышу женские голоса, приближающиеся к комнате, но не понимаю, о чем они говорят. Похоже, они говорят по-немецки.

Женщины входят, и в комнате включается свет. Я не шевелюсь, надеясь, что они подумают, что я сплю.

Они снова смеются и разговаривают, и хотя я их не знаю, я больше не чувствую себя такой одинокой.

Однако я не могу заснуть и лежу без сна, думая обо всем, что потеряла.

Я помню день нашей свадьбы и песню, которая звучала, когда я шла к алтарю. You're the reason Каллума Скотта. С тех пор я слушала ее много раз, задаваясь вопросом, может, именно такие чувства испытывал ко мне Армани, и поэтому он выбрал эту песню.

Но он не взбирался на каждую гору. Он не переплыл все океаны, чтобы быть рядом со мной. Он разрушил то, что у нас было.

Такое ощущение, что песня с самого начала была предчувствием, только Армани не собирается снова бросаться меня спасать.

Я никогда не думала, что такой мужчина, как он, может любить кого-то вроде меня. Но он любил. Он любил меня больше, чем меня когда-либо любили.

И я потеряла это.

Мне не хватает ощущения его тела, распростертого на моем, и его лица, прижавшегося к моей шее. Я скучаю по его дыханию на моей коже.

Я сворачиваюсь в клубок, когда душевная боль снова пронзает меня.

Боже, что я такого сделала, что ты так меня наказываешь? Ты сказал, что никогда не дашь мне больше, чем я смогу вынести, но я не могу с этим справиться. Это убивает меня.

Мне снова приходится подавить рыдание, чтобы не потревожить других женщин в комнате.

Время идет незаметно, и в конце концов они выключают свет, успокаиваются и засыпают.

Я кладу руку себе на живот и глажу это местечко.

Я скучаю по твоему папочке. Я хочу, чтобы ты знал, что ты был создан из любви, малыш. Что бы ты ни услышал в будущем, твой папа – хороший человек. Просто… нам не суждено было быть вместе.

Твоего папы, может, и нет рядом, но у тебя будет дядя Миша. Я расскажу ему о тебе, как только найду для нас жилье.

Опустошающие эмоции захлестывают меня, и мое тело сотрясается, пока я пытаюсь сдержать рыдания. Я прижимаюсь лицом к подушке и задыхаюсь, когда слезы пропитывают ткань.

Боже, Армани. Как бы я хотела, чтобы ты мне поверил.