Текст книги "Ученица рыцаря (СИ)"
Автор книги: Мирослава Адьяр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
– Им неизвестно такое понятие, как “жалость”, – заговорил застывший за Ритером воин, в котором Эктор безошибочно узнал Витарэ. Он уже был рыцарем, когда Эктор только проходил обучение, и в карих глазах, каждый раз, как слова слетали с губ, вспыхивал опасный кровавый отсвет. – Они оставили “запасных”. На случай если другие не переживут призыв и потребуется новое… мясо.
Призыв в столице. Спаси их всех Единый!
– Если они устроили призыв, то скоро улицы будут кишеть энкери, – прогудел Ритер. – Придется пожертвовать целым кварталом!
– Мы здесь, чтобы не допустить этого, – Эктор ухватился за слабый огонек свечи, мелькнувший в окне. Кто-то там очень любопытный.
Или нетерпеливый.
Витарэ усмехнулся и обнажил клинок.
Ритер хотел возразить, но не нашел подходящих слов. Он хотел напомнить, что все еще был шанс спасти пленников, но они и так это знали.
Как знали и то, что если встанет выбор между несколькими невинными душами и вероятностью предотвратить полномасштабное вторжение, то рыцари не будут колебаться.
За их спинами целый город.
И Единый поступил бы так же.
Глава 8
Они добрались до ближайшего дома за несколько минут, не встретив никакого сопротивления. Чумным либо было совершенно плевать на чужаков, либо они о них знали, но были слишком заняты своими темными делишками и определенно понимали, что успеют все закончить до вмешательства рыцарей.
Не хотелось бы.
И Эктор не мог этого допустить.
Витарэ шел первым. Осматривался по сторонам, принюхивался, словно дикий зверь, и, как казалось Эктору, мог видеть сквозь стены и точно определял, где его ждет опасность. На деле никто не знал, какой дар Витарэ получил на востоке.
Рыцарь о своей жизни не распространялся, держался особняком и почти все время проводил на большой дороге. Удивительно, что магистру удалось вернуть его в столицу, но мысль, на мгновение мелькнувшая в сознании Эктора радужным хвостом, крутанулась и вылетела вон, оставив после себя только напряженное ожидание неизбежной схватки.
Витарэ потянулся к поясу и достал пистолет. Массивное дуло указывало точнехонько на входную дверь.
Эктор не любил огнестрельное оружие – оно лишало его чувства контроля над ситуацией, и привычный, чуть изогнутый клинок, доставшийся ему от наставника, ложился в ладонь куда лучше, чем рукоять пушки. Кровь пульсировала в висках, а на языке явственно чувствовался горьковатый привкус крови и сухих полевых трав.
Ритер обошел дом по кругу и должен был уже быть внутри. Если кто и умел взламывать любые замки, так это он.
Эктор коснулся круглой дверной ручки и толкнул.
Не заперто. Дверь тихонько скрипнула и послушно качнулась назад, открывая сумрачное нутро дома. Узкий коридор прятался в полумраке и глубоких тенях, порожденных тусклыми лампами. Света от них было так мало, что снаружи и правда казалось, что жилище стоит совершенно темным.
– Подвал, – бросил Эктор и указал на дверь справа. – А ты – на второй этаж, – он хлопнул Витарэ по спине и хотел было уйти, как его плечо сильно сжали.
– Одного нужно взять живым. Не забудь.
– Ничего не могу обещать, – ответил рыцарь.
Витарэ хрипло хохотнул.
– Ты уж постарайся! Иначе мы можем в итоге оказаться на пороге войны и даже не заметить этого.
Стряхнув его ладонь, Эктор осторожно открыл дверь в подвал и с первым же шагом замер, услышав стонущий скрип ступеней под ногами. Проклятье!
Он прислушался, готовый в любой момент отразить атаку или засечь крики врагов, но ничего не произошло. Тишину не нарушил ни один посторонний шорох, и все, что оставалось, – двигаться дальше – что Эктор и сделал.
Сняв с пояса кристалл-светляк, он с силой сжал его в руке и поднял над головой, выхватывая из темноты бочки, ящики и свертки, перехваченные бечевкой. Воздух казался густым и плотным, как кисель, из-за удушливого запаха солений, вяленого мяса и подмокших мешков с перцем.
В стороне поблескивали осколки и валялось несколько разбитых бутылок. Стеллаж рядом был разломан в щепки, а по полу растеклась красная лужа.
Краем глаза Эктор заметил мелькнувшую среди полок тень. Хрупкую и тонкую, похожую на силуэт ребенка. Тихое шипение раздалось со всех углов, точно рыцарь умудрился потревожить клубок змей.
Два шага вперед – и темная фигура преградила ему путь, мешая добраться до противоположной стороны подвала, где в потолке был люк. За спиной тихо щелкнул дверной замок.
Существо вскинуло голову, и Эктор убедился, что это и правда ребенок. Точнее, оно было когда-то ребенком. Девке на вид было лет десять-двенадцать, не больше. Худощавую фигурку прикрывали грязные лохмотья, в которых едва угадывалось платье с оборками. Но в глаза бросался даже не потрепанный, оборванный вид, а кожа.
Она была абсолютно черной, как обгоревшая в костре головешка. На руках, тонкой шее и лице отчетливо проступали красно-оранжевые изломы там, где плоть натянулась и лопнула под давлением рвущегося изнутри пламени.
Глаза-угольки тускло поблескивали в полумраке подвала, а губы постоянно двигались, будто незнакомка что-то говорила, но Эктор не мог разобрать ни слова.
– Рыцарь... – с трудом выдавила девочка и зашлась надрывным кашлем. – Мы все равно вернемся. Никто не сможет сдержать мощь первородного пламени, – с каждой фразой ее голос становился все глуше, грубее и ниже, как у мужчины. Огненные глаза закатились, а Эктору показалось, что перед ним – всего лишь пустой сосуд, в котором сейчас резвится совсем иная сущность.
– Вас здесь никто не ждет, – прошипел он, подняв клинок. Кровавый отблеск сверкнул на лезвии, а рот девочки растянулся в жутком оскале. Еще немного – и ее лицо должно было просто треснуть пополам, обнажая белую кость. Из обугленного горла в потолок рванул хриплый, булькающий хохот, от которого по спине капитана побежали холодные мурашки.
– Жизнь тебе не дорога, рыцарь.
Девчонка взмахнула рукой – и в лицо Эктора ударила волна раскаленного воздуха и огненных искр. Он едва успел отскочить в сторону, как раз перед тем, как земля под ногами вспучилась, пошла трещинами и в потолок ударил столб пламени, разбрызгивая вокруг кипящие капли.
Пиромантия!
Девка резко подняла ладонь, вытаскивая прямо из ниоткуда огненный кнут. Эктор качнулся вперед, уходя от удара, нырнул вниз и одним взмахом клинка рассек кнут пополам, но это не помогло. Плеть сразу же восстановилась, под хриплый хохот девчонки. Неуловимое движение тонкого запястья – и кнут засвистел в стремительной атаке, щелкнув там, где всего мгновение назад была голова Эктора.
Мужчина перекатился, взметнув в воздух тучу пыли. Клинок прочертил широкую дугу, врубаясь в плоть прямехонько под грудью, ломая ребра и высвобождая охряное пламя, что отшвырнуло Эктора назад и заставило прикрыться рукой.
Пот стекал по лицу, а во рту пересохло, но не только от накатившего волной жара. Удар подкосил девчонку, как сухое деревце.
Вот только не убил.
Она все еще смотрела на Эктора и скалилась в улыбке, а чуть ниже груди, где пришелся удар, тело медленно рассыпалось жирным пеплом, распространяя вокруг запах паленой плоти. В разные стороны торчали обломки разломанных ребер, а существо даже не думало помирать.
– Я тебя запомню, рыцарь, – пробормотали бескровные обугленные губы. – И ты запомни. Запомни поцелуй пламени.
Вспышка на мгновение ослепила Эктора. Только молниеносная реакция спасла его от смертоносной волны жадного огня.
Глянув под ноги, он увидел, что девочка превратилась в кучку пепла.
Энкери. Пустые сосуды, что несли в себе силу первородного пламени. Игрушки пиромантов, их верные слуги и помощники. Не боялись ни боли, ни пыток. Самоуничтожались, выполнив задание.
И судя по тому, что девчонка очень уж легко подставилась под удар, – свою роль она сыграла.
Люк над головой Эктора оглушительно скрипнул, и вниз хлынул поток яркого света. В проеме показался запыхавшийся и перемазанный копотью Ритер.
– Живым взять не удалось, как я понимаю, – хмыкнул он, сталкивая вниз лестницу, – мы пришли слишком поздно. Энкери уже хорошо повеселились на втором этаже.
– Выжившие?
Ритер наградил друга таким взглядом, что Эктор даже не стал повторять вопрос.
– Витарэ как раз успел остановить последнего перед тем, как тот открыл источник, – Ритер подал Эктору руку и помог выбраться из подвала. – Второй отряд в доме по соседству. Энкери и там похозяйничали.
– Нас слишком поздно предупредили, – пробормотал Эктор.
Друг только отмахнулся и посмотрел вниз, в подвал. Выражение его лица было напряженно-удивленным, а в глазах застыл вопрос, который никто из них не решился произнести вслух.
Энкери побывали в городе.
И сколько у Ордена осталось времени, прежде чем истинный враг вернется и решит прибрать к рукам мир людей?
Несколько лет? Несколько месяцев?
А, может, уже завтра волна первородного огня снесет защитные стены и никто ничего не успеет сделать?
– Слава Единому, что мы вообще успели.
Это правда хорошо. Вот только Эктор никак не мог успокоить колотящееся сердце. И выбросить из головы слова сгоревшей девчонки.
Осталось мало времени.
“Да перестань, – шепнул внутренний голос. – Пироманты были изгнаны две сотни лет назад. Думаешь, они собирались провести в изгнании вечность?”
– Магистр будет недоволен, – Эктор повел плечами и двинулся в сторону выхода. Остановившись у двери, он с силой сжал ручку. Холодная. Даже ледяная. – Проследи, чтобы здесь провели чистку. Никто не должен знать, что произошло.
***
Когда Эктор добрался до собственного кабинета, над городом медленно разгоралась заря. Он порывисто стянул перепачканную в саже куртку, умылся и на несколько секунд застыл перед зеркалом.
На него действительно смотрел уставший человек.
В этом Александра не ошиблась.
Сегодня должен был быть ее первый тренировочный день…
Эктор размял шею, повел плечами, пытаясь стряхнуть липкую невидимую паутину страха и сомнений, что крепко держала его в прошедшие часы. Все мысли были заняты только будущим разговором с магистром, но Эктор не мог отказаться от собственных обязанностей.
Он должен обучить чужачку.
И он сделает это! Потому что, если честно, не хотел потом думать, что виноват в ее смерти. Что не дожал, не доучил и не подготовил.
Пусть лучше она помучается сейчас. Пусть кричит, сопротивляется и плачет, пусть взрастит в себе естественную злость, пусть закалится, растет над собой, пусть идет вперед, даже когда не будет сил.
Жажда жить должна в ней победить.
Потом Александра скажет ему “спасибо”.
Развернувшись на пятках, Эктор подхватил тренировочную куртку и вышел в коридор, чтобы уже через пять бесконечных минут оказаться у двери в комнату пришлой.
Внутри царила полная тишина.
Не проснулась еще.
Почему-то это Эктора разозлило, хоть он и ожидал, что девчонка не справится с непривычным графиком.
Аккуратно открыв дверь, он шагнул внутрь и застыл на пороге.
Александра спала, разметавшись по кровати. Ее волосы почти полностью изменили цвет и рассыпались по подушке золотистыми лентами. Напряженное лицо поблескивало от испарины, губы медленно шевелились, а рука стискивала до хруста свежие простыни.
– Я на самом деле сочувствую вам, Александра, – сказал Эктор и, окинув комнату быстрым взглядом, заметил стоящий у кровати кувшин с водой. – Я хотел бы дать вам время. Шанс привыкнуть ко мне и этому миру, но…
Аккуратно подхватив кувшин за ручку, Эктор навис над спящей девушкой.
– У нас очень мало времени, – прикрыв глаза, мужчина глубоко вздохнул и тряхнул головой, отгоняя даже мимолетные сомнения. – И я надеюсь, что вы меня однажды поймете.
Глава 9
Проснулась я от того, что тонула.
Насколько это вообще возможно сделать, лежа в постели под шерстяным покрывалом.
Только я попыталась спрятаться от струйки воды, льющейся прямо мне на голову, как кто-то резко и без церемоний сдернул с меня одеяло и окатил по полной программе, намочив от затылка до самых пяток. И прежде чем я успела взвизгнуть, что-то сжало ворот мой ночной рубашки и потянуло в сторону.
– Встать! – громыхнуло над головой, отчего я распахнула глаза, подскочила на постели и врезалась лбом прямо в пузатый глиняный кувшин.
Боль была острой и мгновенной, на глаза навернулись слезы, а в душе поселилось всего одно желание: наподдать хорошенько тому идиоту, что так будит людей.
– Мать твою, как больно! – зашипела я, потирая ушибленный лоб и приоткрыла один глаз.
Чтобы в это же мгновение испуганно скатиться с постели и отползти к стене.
– Вы рехнулись?!
Эктор аккуратно отставил кувшин в сторону, но меня его кажущееся спокойствие обмануть не могло. Мужчина явно метался между жением свернуть мне шею и вынужденной учительской выдержкой.
– Вам во всколько было сказано встать, Александра?
А что, мне было сказано точное время?
Гадство, я, кажется, забыла.
А Эриса не разбудила! Предательница.
– Вы каждого своего ученика лично из койки вытаскиваете? – спросила я в попытке отшутиться.
– У наставника может быть только один ученик, – холодно отчеканил Эктор. – Так что на этот год я весь ваш.
У меня, наверное, было такое кислое выражение лица, что молоко во всем замке должно было прокиснуть к такой-то матери.
– Какая честь, – выдала я в надежде, что это прозвучало не как: “Пошел бы ты к черту”.
– Не обольщайтесь.
Мы так и застыли друг напротив друга. И Эктор никуда не торопился...
– Выйдите, я оденусь, – сказала я смущенно и кивком указала на дверь. Должно же у меня остаться хоть что-то личное, тайное! Хотя бы собственное тело, пусть оно и не мое.
Хотя чего он там не видел…
От этой мысли я разозлилась и расстроилась еще больше. Утро было бесконечно, безвозвратно испорчено. И мой наставник-палач даже не пытался облегчить мне жизнь.
Не то чтобы его присутствие меня волновало. Чай не девочка-цветочек, но все же…
– Вы вряд ли сможете поразить мое воображение, – сказал он так, что захотелось схватить ближайший подсвечник и швырнуть его. В стену. Просто во имя протеста. – У вас две минуты. И я буду считать, Александра.
– Вы не станете…
– Один.
– Это же просто смешно!
– Два. Вам лучше поторопиться.
“Чтоб ты сдох”, – подумала я и заметила, что губы мужчины дрогнули в хитрой усмешке.
– Три. Урезаю время на минуту за неподобающие мысли.
Я даже воздухом поперхнулась. Он читает мысли? Это же просто нечестно! Даже в собственной голове к черту не послать.
Я хотела спросить, каким образом он вообще залез в мою голову, но решила не рисковать. Эктор все еще считал, и секунды молниеносно ускользали.
Обнаружив на стуле у кровати штаны и простую рубашку, я немного смягчилась. Даже если Эриса и забыла меня разбудить – или была занята какими-то другими, неотложными делами – то хотя бы подготовила одежду. Обувь же показалась мне странной. Мягкие туфли, похожие на балетки, только с более толстой подошвой и несколькими ремешками, что намертво обвивались вокруг щиколоток.
При всей своей конструкции тапки оказались удобными, мягкими, гибкими, и я почти не чувствовала их на ноге.
– Готовы, Александра?
Я мотнула головой и пожалела, что у меня нет никакой резинки для волос. Мои окончательно посветлевшие волосы кудри в глаза и сильно мешали. Услышав тяжелый вздох Эктора, я почувствовала, как его руки легли на плечи и развернули меня лицом к массивному зеркалу.
Раз!
Волосы скрутили на макушки в тугой хвост и перехватили широкой черной лентой.
– Так-то лучше, – будто сам себе сказал мужчина и кивком указал на дверь. – Выметайтесь! У нас сегодня много дел.
***
– Ноги шире! Кто так держит меч, это же вам не палка колбасы?!
Крупная дрожь прошла по плечам, дыхание вылетало изо рта судорожными рывками. Я промокла насквозь, буквально пропиталась потом, отчего рубашка липла к телу, но я уже не обращала внимания. Мне было глубоко плевать, что там Эктор заметит под одеждой.
Глубоко плевать на его крики.
Плевать на весь мир вокруг.
Все, чего я хотела, – это лечь и больше не встать.
– Еще раз! – рявкнул мой мучитель и отошел на шаг в сторону.
День начинался не так уж и плохо. Прохладное утро, я могла вдоволь насмотреться на коридоры замка, а потом мы выбрались во внутренний двор и я наконец-то смогла вдохнуть полной грудью. Только-только разгоралась заря, воздух был прозрачно сладким, свежим и упоительно вкусным. Господи, будто я сто лет на улицу не выходила!
Под ногами шелестела трава: аккуратный изумрудный ковер, в котором тут и там угадывались сиренево-белые головки клевера. Весь внутренний двор был по периметру огражден высоченными зелеными стрелами кипарисов, за которыми возвышалась массивная каменная стена.
Глазеть по сторонам Эктор мне не дал.
Первое же, что он мне устроил, – пробежка, и я на удивление легко с ней справилась. Тело чародейки, что изначально показалось мне слабым и хрупким, легко пережило такую нагрузку, хотя я сама дома ненавидела бегать.
А вот дальше все складывалось не так радужно.
Эктор капитально занялся моей растяжкой и проверкой физической силы.
– Все, с кем вы встретитесь, – тренированные бойцы, – говорил он. Я едва ли слушала, потому что уже минуту усиленно пыхтела, пытаясь справиться с отжиманиями. – Их обучали с детства, и вы им не ровня.
– Я рада, что вы в меня верите.
– Не верю, – отчеканил Эктор. – Но дать шанс могу.
Шанс он может дать, ты посмотри.
– Не расслабляйтесь, Александра! Еще десять раз.
К полудню я уже хотела перемахнуть через стену и бежать в закат, пока хватит сил. Еще через полчаса я мечтала просто лечь на траву и больше не подняться, но Эктор и в этот раз меня обрадовал. До конца тренировки оставалось еще два часа, и никакой пощады мне не полагалось.
И потом меня заставили упражняться с мечом.
Господи. Боже. Мой.
– У вас мышцы как макаронины, – Эктор осматривал меня, словно манекен в магазине. – Но вы гибкая и быстрая. Точнее, – его губы изогнулись в кривой усмешке, – будете гибкой и быстрой. Это стоит использовать. И я подобрал вам подходящее оружие.
Он встал за моей спиной, отчего стало неуютно. Я сжалась в ожидании того, что будет дальше, но мужчина обхватил мою ладонь и вложил в нее аккуратный прямой клинок.
– Он называется Жало, – голос Эктора был тих. Он встал еще ближе, почти прижимаясь к моей спине. – У него нет гарды, и он легче большинства наших мечей. Когда-то Жаало считали оружием воров.
– Думаете, я бы не справилась с обычным мечом?
– Не справились бы, – безжалостно ответил мужчина. – Чародеи не пользуются оружием, их сила в другом. И не удивительно, что это тело не подготовлено к бою “мерзкими железяками”, – он явно изобразил слова какого-то волшебника, отчего я не удержалась от смешка. – Не сопротивляйтесь мне, Александра. Двигайтесь вместе со мной.
Широкая ладонь легла на мой живот, и Эктор подался вперед. Плавно, как в танце.
Его рука направляла мою, описывая простую дугу снизу вверх. Мне показалось, что если бы он стоял один, то я могла бы залюбоваться этими движениями. Наверняка сам Эктор владел оружием куда лучше деревянной меня и его тренировка выглядела бы… красиво.
– Спину ровнее!
– Вы мне мешаете…
– Ничего подобного, – Эктор переместил руку мне на шею и почти впечатал меня в свою грудь. – Двигайтесь со мной. Вы должны понять принцип, почувствовать и запомнить, как это – управлять мечом. Оружие не должно повелевать вами, только вы – им.
И я двигалась. Что еще мне оставалось?
Через несколько минут Эктор отошел в сторону.
– Повторить! – отчеканил он.
И я повторяла.
Снова и снова, пока перед глазами не появились красные круги. Рука с мечом казалась неподъемной, окаменевшей и совершенно неживой.
Когда я уже не смогла поднять Жало для нового удара, Эктор сказал:
– Хватит.
От облегчения у меня чуть не подогнулись ноги, но я знала, что основные мучения меня ждут завтра.
Я даже не помнила, когда в последний раз занималась! Да даже когда я находила время на спортзал, он в моем сознании остался бледной тенью.
Завтра утром я не смогу встать с постели…
– Вам нужно поесть, – сказал Эктор, и я поняла, что он прав. Есть хотелось зверски. Я бы сейчас умяла целую лошадь. А лучше – две.
– Скажите Эрисе, что сегодня у вас была первая тренировка, – мужчина подтолкнул меня вперед. – Она поможет.
– В каком смысле?
Эктор приподнял бровь, прожигая меня холодным взглядом. Господи, он даже не вспотел! Не запыхался и не покраснел, будто и не делал ничего. А я – выжатый лимон, прокрученный через мясорубку.
– Завтра утром мы повторим, – с нажимом произнес он. – И вы должны быть готовы.
“Лучше бы ты меня там в темнице убил”, – подумала я и сразу же спохватилась, вспомнив, что каким-то неведомым образом мой мучитель может читать мысли.
– В вас отчаяние говорит, Александра, – бросил Эктор и, отвернувшись, двинулся в сторону приземистого одноэтажного здания, прижавшегося к каменной стене на противоположном краю внутреннего двора. – Поверьте, вы не хотите того, о чем думаете.
Мне хватило сил показать ему в спину язык.
Глава 10
– Простите, что не разбудила вас сегодня.
Эриса действительно выглядела расстроенной, и я просто не могла на нее злиться. Пробуждение было не самым приятным, конечно, но сейчас, когда умелые сильные руки разминали мне спину и плечи, я готова была простить все, что угодно. У Эрисы была самая настоящая волшебная способность унимать боль в ноющих мышцах, так что сразу же, как только я вернулась в комнату, она отправила меня раздеваться и в горячую ванну, где долго-долго натирала мое измученное тело ароматными пенками, наносила на волосы какие-то мази и в конце заставила несколько раз окунуться. После женщина растирала меня грубой тканью, а затем принялась разминать и натирать маслами. И я бы так радостно и уснула под четким присмотром, если бы не виноватый тон женщины. И ее извинения.
– Завтра меня ждет веселый день, – промычала я, уткнувшись лицом в подушку.
– Господин Эктор – хороший учитель, – в голосе женщины проскользнула какая-то странная, отрешенная мечтательность. – Я бы хотела обучаться в Ордене, но мое происхождение…
Грустно вздохнув, Эриса надавила мне на поясницу, отчего из глаз чуть не посыпались искры.
– Есть какой-то жесткий отбор? – прохрипела я сдавленно, вцепившись двумя руками в белоснежную простынь.
– Конечно! Отбор проходит раз в четыре года, по всем четырем пределам. Только те, кто докажет силу своей крови и души на первом испытании, смогут сражаться за возможность обучаться здесь и стать рыцарями-странниками. Это очень почетно! Любая семья желала бы иметь кого-то в Ордене. Разве вам не говорили, что до последнего испытания дойдут только трое претендентов?
Вот это новость!
Впрочем, чего я ждала? Курорта для попаданок, свалившихся на голову незнакомых мужиков, которые мне, по факту, ничего не должны? Подробного объяснения всего на свете?
Слава богу, что Эктор вообще снисходил до разговора. Учитывая нашу первую встречу и то, о чем я тихонько догадывалась сама...
Что я причастна к смерти его жены. Пусть Ритер и не сказал прямо, но я же не дура. Не испытывал бы человек такой всепоглощающей ненависти к другому человеку без серьезной причины. На фанатика Эктор был не похож; и его боль и разочарование от одной только мысли, что ведьма упущена, его отношение к пришлой, его слова, поступки – что-то в этом было личное.
И я последний человек, которому он станет хоть что-то об этом мире объяснять. Возможно, позже.
Возможно...
И что же тогда будет с остальными, что не дойдут до последнего испытания?
Вспоминая, как Эктор стоял передо мной с кнутом и готов был забить до смерти, мне показалось, что в этом мире жестокость – обыденное дело.
Я бы не удивилась, если бы ученики гибли как мухи в попытке заполучить вожделенную “золотую звездочку”.
“Ты и сама собираешься ее заполучить, – пропищал внутренний голос. – Разве нет?”
Если смогу ходить.
Потому что в нынешнем состоянии мне не очень в это верилось. Хорошо если я вообще смогу встать с постели.
И как проснуться в такую рань?
– В вашем мире каждый вставал, когда хотел?
Невинный, казалось бы, вопрос, а внутри стало пусто и тоскливо. Вот всего минуту назад я не думала ни о чем, кроме завтрашнего дня, а сейчас в голове теснились мысли одна мрачнее другой.
В первое время казалось, что мне и нечего делать дома, а теперь я не могла отделаться от ощущения, что никогда не стану своей здесь. Мне всегда будет нехватать банальных вещей, привычного языка, мира, где прошло все мое детство и юность.
Машин, дорог, высоченных домов, утреннего кофе из кофейни на углу, запахов, парковых дорожек, даже коллег из офиса. Они никогда не были друзьями, мы почти не общались, но сейчас эти люди казались мне… привычными. Почти родными.
Даже мама, с которой у нас отношения были “оторви и выброси”. Да, мы могли не разговаривать неделями, но ведь она – моя мама. И я никак не могу дать ей знать, где я, что я делаю, почему все так сложилось.
Что она подумает? Будет ли переживать?
Наверное, будет. Разве может быть иначе?
– Простите, – тихо сказала Эриса.
– Ты не виновата, – отмахнулась я и поморщилась от тянущей боли в мышцах. – Я здесь чужая, и мне сложно это принять. Ты… вряд ли это поймешь.
– Я тоже родилась не в столице, – голос Эрисы прозвучал мягко, почти по-дружески. – Далеко отсюда, в южном пределе. Десять лет я прожила там с отцом и братом, и все вокруг вокруг было знакомым и безопасным, я никогда не думала, что покину дом, увижу большой мир, – женщина отошла к массивному шкафу и достала оттуда ночную рубашку. Новую. Мою прошлую Эктор все-таки порвал во время эпичной утренней побудки. – Там всегда было жарко, шумно и опасно, но я любила свой дом. Потом пришлось уехать. Брат заболел, и папа надеялся найти здесь хорошего целителя. Всем ведь известно, что в распоряжении Ордена самые лучшие люди…
– И что было потом?
– Брат умер, – в голосе Эрисы не отразилось ни единой эмоции, кроме тихой, поблекшей грусти. Если это все и случилось, то давно, не оставив после себя ни боли, ни злости. – А мы с папой остались здесь. У него небольшая пекарня в городе. Мы можем…
Она осеклась, будто вспомнила, что разговаривает не с какой-нибудь подружкой, а с “жуткой ведьмой”.
– У вас внешность сильно изменилась. Думаю, вас не узнают, – пробормотала она. – И господин Ритер будет рад, если я покажу вам город за стенами Ордена. После небольшой подготовки, конечно.
– Думаю, что Эктор не будет рад.
Я услышала тихий смешок за спиной.
– Мы что-нибудь придумаем, – заговорщицки проговорила Эриса и поставила на тумбочку у кровати небольшой поднос. – Поешьте и ложитесь. Обещаю, что завтра разбужу вас пораньше.
Дельная мысль.
Завтра Эктор не станет со мной церемониться только из-за боли в мышцах. Кажется, для этой каменной глыбы и смерть – не оправдание.
Тяжело вздохнув, я приподнялась и потянулась к еде.
Глава 11
Первое, что я поняла, – не могу двигаться. Ни шагнуть, ни вздохнуть. Все тело оказалось сковано и обездвижено, оплетено странными черными побегами. Я застыла посреди черного ничего. Где-то вдалеке виднелись острые зубы высоченных гор, над головой – бесконечное небо, усыпанное белыми гвоздиками звезд. Их было так много, так невыносимо много, что я почти задыхалась от невероятного зрелища. Казалось, что небо вот-вот рухнет мне на макушку, погребет под собой.
Опустив глаза, я несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к темноте. И, что самое страшное, она ответила мне пристальным взглядом. Мир завибрировал, закачался вокруг и растекся, как ленивые и тяжелые морские волны.
Впереди вспыхнул крохотный огонек. Маленький оранжевый светляк постепенно рос, растягивался в стороны, накрывая темноту огненными крыльями, и на его фоне я отчетливо рассмотрела человеческий силуэт. Только через несколько секунд я поняла, что это не просто огонек.
Это лес вдалеке медленно пожирало пламя. Охряно-красное, разрушительное и неумолимое, облизывавшее верхушки мощных елей.
Способное оставить подпалины даже на небе.
Силуэт приближался, и с каждым новым шагом, от которого на земле оставались огненные следы, внутри меня неизбежно росла холодная, давящая пустота. Нечто вытаскивало из меня тепло, вытягивало все эмоции, оставляя только жуткое и гнетущее ничего.
Силуэт замер всего в десяти шагах.
В темноте вспыхнули глаза. Оранжево-красные, как пламя пылающего за спиной незнакомца пожара.
– Кто ты? – спросила я.
Точнее, попыталась спросить.
Рот оказался забит горькой сажей, а с языка не слетело ничего, кроме сдавленного хрипа и мычания. Силуэт качнулся вперед, и на моем горле сомкнулись крепкие пальцы. Я почувствовала, как острые когти впились в кожу, вспороли ее, точно бумагу, но боль – далекая и неважная – коснулась сознания самым краешком темного крыла.
– Я тебя запомню, – проговорил силуэт.
– Я тебя тоже, – ответила я, с удивлением отметив, что говорить больше ничего не мешает.
Существо оскалилось. В густой черноте сверкнули острые белые зубы, и последнее, что я запомнила, – раздирающую боль в груди и треск ребер, сквозь которые прорвалось неудержимое пламя.
***
Проснулась я с криком и, слишком резко дернувшись в сторону, свалилась с кровати. Плечо пронзила острая боль, и вдруг стало так тошно и обидно, что слезы на глаза навернулись.
– Господи, да за что мне это все? – тихонько всхлипывая, я с трудом поднялась и почувствовала себя самым несчастным человеком на всем белом свете.
Доковыляв до окна, я резко дернула тяжелую ткань и уставилась в темноту. Горизонт только-только покраснел, даже краешек солнца пока не показался.
Дикая рань.
И от этого стало еще тяжелее. На плечи навалилась горечь, и какая-то невыносимая злость сдавила горло.
На всех вокруг. На проклятую ведьму, что так меня подставила и использовала; на Руслана, чей призрак все еще маячил на краешке сознания. Я мысленно ругала его на чем свет стоит, винила во всем.
Если бы он не пришел в тот день!
Если бы не решил расставить все точки!
Если бы!
Если бы…
Добравшись до ванной комнаты, я склонилась над тазиком и плеснула в лицо ледяной воды.
Сейчас я бы убила кого угодно за чашку кофе.
– Госпожа? – тихо скрипнула тяжелая дверь, и на пороге комнаты застыла Эриса с лампой в одной руке и подносом в другой. Я даже удивилась, каким именно образом она вообще эту самую дверь открыла. – Ой! – женщина едва не выронила все добро, заметив меня. – Вы уже не спите.
– Поганые сны. – Сочувствующая улыбка Эрисы позволила мне вздохнуть с облегчением. Было в ней что-то настолько доброе и искреннее, что вся злость просто улетучилась, оставив после себя только усталость.
– Это вам поможет, – она поставила поднос и протянула мне глиняную чашку с чем-то горячим и пахнущим, как проклятый чай от простуды. Мощный дух имбиря и корицы ударил в нос с такой силой, что я чуть не чихнула. – Господин Эктор посоветовал принести вам это утром. Он сам его готовил.
