Текст книги "Замуж на дальнюю заставу (СИ)"
Автор книги: Милли Вель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Хочешь, чтоб я поднял шум?
17. Напрасно
– Вламей, не надо, – взмолилась Найрин шепотом. Она скосила глаза в сторону друзей, но те были заняты, отвлекая стражей.
– Нари, – вздохнул мужчина. – Я мог бы помочь тебе, если бы ты согласилась уехать со мной. Но ты выбрала остаться, так придерживайся своего выбора.
– Это из-за тебя князь примчался на заставу? – спросила Найрин, сдвигая брови к переносице и сжимая кулачки. Эта картина умилила Вламея:
– Я подданный князя, не мог же я утаивать от него известную мне информацию. Не упрямься, Нари, идём!
Найрин вжалась в стену, будто рассчитывала просочиться сквозь нее. Вламей подался вперед, протягивая руку. Но внезапно раздался глухой звук удара. Десятник пошатнулся, обмяк и осел на землю. Княжна испуганно всмотрелась в темноту. Из нее вышел Йен, разочарованно смотря на товарища. Тихо прокомментировал:
– Вот крыса. А Эйн ему доверял, – после этого мужчина поднял голову на Найрин и поинтересовался: – Чего застыла?
Княжна не стала смотреть как Йен оттаскивал бессознательное тело Вламея в кусты, а скорее ринулась вперёд, вскочив окно, на которое указал Кано.
Но и здесь ее поджидала неожиданная преграда. Девушка испуганно замерла, смотря на мужчин, находившихся в комнате. Эйнар был не один. Магнус стоял у закрытой двери, опершись спиной о стену и скрестив руки на груди. Судя по всему братья куда-то собирались, но теперь ошарашено остановились, смотря на беспардонно вторгнувшуюся княжну.
Из-за плотной занавески, которой княжичам в отличие от Найрин разрешили закрыть окно, послышался голос:
– Лорды! Какой-то шум во дворе. У вас все в порядке?
Найрин тут же шмыгнула в угол. А Магнус, не сводя с нее взгляда, подошел к окну, высунул голову во двор и недовольно крикнул на стражу:
– Так разберитесь с этим шумом сами! Еще раз посмеете нас потревожить, и отправитесь на всю оставшуюся жизнь чистить конюшни!
Охранники испуганно произнесли извинения и отошли. Магнус плотно задвинул шторку и вновь повернулся к Найрин, задорно вскинув красивую бровь:
– Ну привет, Нари.
– Ты ее пугаешь, – Эйнар взял жену за руку и притянул ближе к себе. Она доверчиво прижалась к его боку. Магнус проследил за этим движением с легкой улыбкой:
– А она меня восхищает. Что ж, Эйн, если я тебе сегодня, больше не нужен, то я пожалуй пройдусь в комнаты к солдатам. Твои ведь меня не выгонят?
Магнус весело подмигнул брату и направился к двери. Только почти шагнув за порог, он оглянулся и добавил:
– Я бы такую жену точно не отпустил.
После этого княжич ушел.
Найрин, наконец, перевела дыхание и посмотрела на Эйнара. Он обернулся к ней и спросил:
– Что ты тут делаешь?
– Я… ну… – девушка замешкалась и опустила глаза, даже сделав шаг назад, словно испугалась мужа. Он успокаивающе положил руки на плечи княжне, привлекая к себе:
– Точно решила остаться со мной?
Мужчина поднял ее голову, чувствуя как гулко и быстро забилось сердце супруги, заглянул в голубые глаза. Девушка решительно произнесла:
– Да, я хочу остаться здесь. С тобой!
Эйнар легко дотронулся до щеки жены, проведя кончиками пальцев от виска до подбородка. Подался вперед и нежно коснулся желанных губ. Сердце Найрин затрепетало в груди испуганной птицей, а по телу от ласковых прикосновений мужа медленно разливалась сладкая истома. Спустя десяток минут она уже забыла и о страже, дежурящей во дворе, и о Магнусе, и о князе. Все волнения отошли на задний план, оставив ее в сильных надежных мужских руках. Эйнар ласково гладил жену, требовательно прижимал к себе, целовал, ловя губами ее вздохи.
Утром, проснувшись в объятиях полноправного супруга, Найрин с улыбкой отметила, что нянечка была не права в своих рассказах. Или просто Пресветлая решила одарить княжну за всех ее несчастных родственниц вместе взятых. Девушка аккуратно развернулась в руках Эйнара, прижалась щекой к его мускулистой груди, и почувствовала как мужчина проснулся, объятия стали теснее, а одна рука скользнула на обнаженное бедро Найрин.
Княжна не успела ничего сделать или сказать, как снаружи поднялся шум. Пришлось быстрее вскочить с кровати и спешно накинуть на себя платье.
– Это злая колдунья меня заколдовала! – кричал Скар, выпрыгивая из окна комнаты Найрин. За ним гнались двое княжеских охранников. Бежевый пеньюар развевался на ветру, как плащ за спиной солдата. Дозорные покатились со смеху, когда Скар промчался мимо них, придерживая чепчик и вопя: – До этого утра я была прекрасной девицей!
– Эйнар! – закричал князь, распахивая дверь. Увидев Найрин, он остановился на пороге и гневно воззрился на сына, который невозмутимо застегивал китель. За спиной Мильнара ахнул Магнус:
– Всего на пять минут отошел!
– Вы что издеваетесь?! – снова повысил голос князь, теперь оборачиваясь к наследнику. Тот праведно возмутился:
– А я тут при чем? Это первый сын у тебя не получился!
– Второй тоже умом не блещет, – фыркнул князь.
– Отец, любые проверки покажут, что на территории нашего царства Найрин моя законная жена. И если ты, или царь не хотите проблем с храмовниками, а потом и волнений народа, то вам проще будет оставить ее мне и забыть.
Несколько долгих минут князь сверлил старшего сына взглядом. Княжна ждала, затаив дыхание. Наконец, Мильнар сдался:
– Ладно, пусть будет по твоему. Какая собственно разница от какого из моих сыновей родиться наследник престола.
Последняя фраза князя Найрин совершенно не обрадовала, но на душе все равно стало спокойно: теперь никто не посмеет забрать ее у Эйнара, не посмеют нарушать закон Пресветлой.
– Мой лорд! – охранники князя поклонились и доложили: – На заставу прибыли люди царя.
– Эйн! – с другой стороны в окно заглянул Фред: – Тебя ищут!
Спокойствие едва наполнившее Найрин со звонким треском рассыпалось на тысячи осколков. Подобрав юбку, она последовала за князем и его сыновьями во двор. Одиннадцать вооруженных всадников в дорогой форме, на породистых вороных конях, въехали в ворота и остановились:
– Именем царя Лоркана, – провозгласил первый из них, гордо вскинув подбородок. – Приказываем Найрин, дочери волостного Клайда, Дольского княжества, немедленно собрать документы и необходимые в дороге вещи и ехать с нами в столицу.
– Я Фольский князь Мильнар, – шагнул им навстречу отец Эйнара. – Эта леди жена моего старшего сына по благословению Пресветлой. Мой сын не может покинуть заставу, а его законная супруга выбрала жить с ним. По какому праву вы забираете ее в столицу?
– Приказ царя! – даже не подумал проявить уважение к князю человек, глядя на присутствующих свысока, словно он и сам был пресловутым царем. – Эйнару, княжичу Фольскому, приказано остаться на заставе и не покидать ее. В случае неповиновения, мы можем использовать оружие!
Князь упреждающе вскинул руку в сторону старшего сына и тихо пояснил:
– Будешь сопротивляться и они убьют тебя. А если не они, то те кто придут следом.
– Что нам делать? – спросил Эйнар у отца. В этот момент они забыли все распри, которые были между ними. Мильнар задумчиво двинул челюстью, потом сказал:
– Если царь приказывает, то стоит подчиниться.
– А если они убьют ее? – прошипел в ответ княжич.
– Мы поедем с ними, – решил князь. – Будем сопровождать Найрин. Я поговорю с Лорканом, подключу связи.
– Какая знатная компания собралась, – прерывая тихий разговор отца с сыном, прокомментировал Бардос, входя в ворота. Он был один, без своих подельников. Всадники глянули на новоприбывшего брезгливо, но все же кивнули приветствуя. Одноглазый же, поклонился князю, а потом улыбнулся, глядя на Найрин: – Никак в столицу держите путь? Мне как раз по пути.
18. Царская кровь
Дорога до столицы для Найрин оказалась сложной, но скорее морально, чем физически. Люди царя были предусмотрительны, и в Трапилине княжну ждала карета. В пути она думала лишь о двух вещах – о том, что сделает с ней царь и о муже. Девушка молила Пресветлую, чтоб он не сунулся следом за ней. В противном случае его ждала казнь, посланники государя выразились довольно однозначно на этот счет. Найрин было откровенно страшно, и больше всего пугала неизвестность.
Все переговоры с сопровождающими взял на себя князь, его охрана окружила карету Найрин. Рядом также находился Магнус, и в дороге княжна даже успела поменять о нем мнение. Да, ее деверь не был идеальным мужчиной, но он оказался не таким ужасным человеком, как ей показалось вначале.
Одноглазый держался особняком. Он практически ни с кем не говорил, на каждом привале углубляясь в чтение старого фолианта, который извлекал из своей большой дорожной сумки. Найрин видела, что последняя была далеко не пуста и почему-то ей было очень интересно что он там прячет. На бывшего царского шпиона с одинаковой опаской косились и люди царя и охрана князя.
Наконец, въехали в столицу. По рассказам Магнуса это было “государство в государстве”, отдельный от всех девяти княжеств автономный большой город с оживленным пригородом. Осматривая богатую архитектуру Руебурга Найрин даже отвлеклась от грустных мыслей. Город вытянулся на холмистой равнине на берегу Остольского залива.
По пути их следования на улицах столицы девушка видела много статуй львов – символа правящей династии, даже дома многие украшали изображениями голов этого животного. Здесь Найрин увидела самые богатые храмы Пресветлой, их было целых три в городе, из которых она смогла своими глазами рассмотреть лишь два, но они поражали своим величием и позолоченной отделкой внешних стен. А царский дворец вообще произвел на нее неизгладимое впечатление. Огромное белокаменное строение, с тремя высокими башнями, на которых реяли красно-золотые флаги, было самым масштабным зданием в Руебурге.
Карета остановилась на подъездной площадке. Магнус подал невестке руку, помогая выбраться из экипажа и повел ко входу во дворец. Их встречали пестро одетые дамы, горделивые мужчины и лакеи в багровых фраках. Найрин растерялась, ища взглядом царя, но его тут не оказалось. Навстречу вышел камергер и пригласил гостью идти за ним. Княжне выделили комнаты, где она могла отдохнуть и привести себя в порядок. Встречу с царем назначили на вечернее время.
Никогда ранее Найрин не видела таких богатых покоев. Впору было действительно начинать считать себя царевной. Даже простыни и полотенца были расшили золотыми нитями. К девушке были приставлены две горничные, которые помогли ей разобрать вещи и принесли несколько платьев на выбор. Касаясь дорогой шелковой ткани, Найрин должна была признать, что ее платья действительно не годились для такого шикарного приема.
Она выбрала карминовое платье с серебряными вставками. Горничные ловко сделали ей высокую прическу по столичной моде, спрятав в ней столько невидимок, что Найрин стала переживать смогут ли они потом все их достать. Затем ей подвели глаза сурьмой, покрыли лицо пудрой и нарумянили щечки. От сладких ягодных духов Найрин расчихалась и девушкам пришлось открыть окна, выветривая излишний аромат.
Когда в комнату постучал лакей, Найрин была готова. В сопровождении служанок она вышла в коридор. Магнус, ожидавший ее снаружи, удивленно замер, окидывая красавицу взглядом. Протянутая рука дрогнула, но все же он сумел совладать с собой и вежливо кивнул невестке. Она неловко улыбнулась в ответ, подавая свою ладонь.
Их провели в большой тронный зал, освещенный множеством свечей. Князь Мильнар с охраной, у которой отняли оружие, и Бардос уже были здесь. Просторное помещение казалось еще больше от того, что в нем было малолюдно.
При появлении в зале Найрин разговоры стихли. С трона поднялся мужчина лет сорока. У него были жесткие черты лица, острый нос, серые темные глаза. В воспоминаниях Найрин царь был намного страшнее и злее, но теперь он казался ей обычным человеком.
Царица Ялиона – высокая худая некогда очень красивая женщина, одарила Найрин презрительным высокомерным взглядом, выражая им все, что думала о внучке своего покойного мужа.
– Подойди, – попросил Лоркан, смотря на племянницу. В его глазах не было чувств, только расчет, словно он продумывал все варианты как выгоднее распорядиться судьбой девушки. То, что сейчас было Найрин точно понятно – убивать сразу ее не станут.
Магнус хотел идти рядом с невесткой и дальше, но ему дорогу преградили стражи. Переглянувшись с растерянной Найрин, он отпустил ее руку, легко сжав на прощанье холодные пальцы, и отошел к отцу. Фольский князь хмурился, наблюдая за движениями княжны, но стоял молча.
Найрин набралась смелости и подошла к трону, присев в идеальном реверансе.
– Посмотри на нас, – приказал царь, спускаясь с возвышения на котором стоял трон. Он подошел к выпрямившейся Найрин и вгляделся в ее глаза: – Мы, царь Лоркан, считаем, что ты можешь быть нашей племянницей. Готова ли ты пройти проверку крови в присутствии Пресветлой?
– А у меня есть выбор? – спросила княжна. Откуда только смелость взялась? Она ведь едва стояла на ватных ногах, но все же спина была ровной и голос не дрогнул. Царица возмущенно искривила губы и расправила веер.
– Ты не смеешь задавать нам вопросы, – произнес Лоркан и в его голосе отчетливо мелькнула угроза. – Ты готова пройти проверку у жрецов, дитя? В случае, если информация о твоем родстве с царем Каланом Великим не подтвердиться ты будешь казнена на главной площади Руебурга.
Найрин испуганно сглотнула и скосила глаза в сторону князя. Ей вдруг стало очень страшно. А откуда она вообще знала, что точно внучка царя? Из маминых рассказов? Но она сочиняла сказки и о наездниках драконов. Может ли эта информация оказаться неправдой?
Затем пришел другой вопрос: а может ли Найрин отказаться проходить проверку? Что ей будет за отказ?
Лоркан, словно прочел ее мысли и хищно улыбнулся правой стороной рта:
– В случае отказа от проверки, ты будешь брошена гнить в тюрьму, за то, что распространяла заведомо ложные сведения. Так что, дитя, смерть или тюрьма?
– Проверка, – выдохнула Найрин и опустила голову. Ее пальцы вцепились в дорогую ткань юбки, а сердце бешено колотилось.
Лоркан махнул рукой и в зал впустили двух жрецов. Они неспешно подошли к княжне, поставив перед ней невысокий столик, а на него водрузили знакомую ритуальную чашу. Один из служителей Пресветлой достал из складок наряда кинжал. Царь поморщился, смотря на приготовления, и отошел обратно к трону, опустившись на него. Найрин показалось, что он сбежал подальше от ритуальных предметов.
– Протяните руку, – тихо сказал один из храмовников. Их голоса всегда были такими – спокойными, обволакивающими. Найрин даже стало проще дышать от этого приятного голоса и она повиновалась. Капля крови с пальца упала в чашу, наполненную кристально чистой водой. Алая вязкая кроха расплылась кляксой, а потом вдруг растворилась без остатка. Жрецы читали напевную молитву, обращаясь к богине. Все присутствующие замерли в ожидании.
С последними словами мелодичного речитатива, камни на кубке сверкнули красным светом. Сердце Найрин замерло в ожидании вердикта, и жрец, наконец, произнес:
– Эта девушка кровная наследница Калана Великого.
Стук в груди княжны возобновился. Она смогла облегченно перевести дух, но взамен прошлым тревогам пришла новая: теперь известно, что она действительно родственница царя, ее не казнят и не упрячут в тюрьму. Но что с ней сделают теперь?
– Мы желаем видеть Оркантра, – обратился к лакеям царь. Они поклонились и поспешили выйти из зала. Жрецы степенно забрали свои ритуальные вещи и тоже удалились.
– Всемилостивейший государь, – шагнул вперед князь Мильнар. Он склонил голову, ознаменовав поклон, и заговорил: – Эта девушка законная и полноправная жена моего старшего сына.
– Что с того? – вскинул бровь Лоркан.
– Я от его имени хотел бы знать, что вы намерены делать с девушкой?
– Мы хотим расторгнуть их брак. Эйнар Фольский преступник против короны, нам не нравится, что он стал мужем нашей племянницы, – спокойно глядя в глаза Мильнара говорил Лоркан. Найрин испуганно распахнула глаза, переводя взгляд с новоявленного дяди на его мать. Царица Ялиона неспешно обмахивалась веером. Она, казалось, была единственной, кто абсолютно не волновался ни о проверке, ни о дальнейшей судьбе девушки.
Князь глянул на опешившего Магнуса, но продолжил все так же сдержанно:
– Мой сын не знал о родословной своей невесты. Их обвенчала Пресветлая в храме. Такой брак не может быть расторгнут на территории царства.
– Как же прекрасно, что мне все равно на веру вашего царства, – прогремел от двери мужской голос. Присутствующие даже не услышали как она распахнулась, пропуская в комнату мужчину. Он уверенным шагом бывалого воина шел к трону, а смотрел при этом лишь на Найрин.
19. Дар и тайна
Лицо мужчины, покрытое густой темной щетиной и несколькими тонкими шрамами, искажала предвкушающая ухмылка. Он был красив, но не так как Магнус, его красота была исконно мужской – с широкой угловатой челюстью, грубыми симметричными чертами лица, хищным жестким взглядом. “Варвар” – первое, что пришло в голову княжне, когда она увидела этого человека. Найрин отрешенно подумала, что ей везет именно на таких мужчин – больших сильных воинов, абсолютно не похожих ни на ее отца, ни на деверя со свекром. Поравнявшись с девушкой, незнакомец осмотрел ее с головы до ног и спросил, обращаясь к царю:
– Так это она? Мне нравится!
Найрин сглотнула, не зная как вести себя и не в силах оторвать взгляд от глубоких глаз варвара. Он осматривал ее как хищник пойманную добычу, размышляя с какой стороны начать ее есть.
– Меня зовут Оркантр, я Повелитель кхидеев и ты станешь моей женой. – мужчина уверенно протянул руку и коснулся шелковых волос. Найрин в ответ упрямо мотнула головой и отпрянула. Варвар хохотнул: – Хороша. У женщины должен быть нрав, иначе скучно ее приручать.
– Я не стану вам подчиняться! – заявила Найрин. Она отметила краем глаза, что даже Лоркан поглядывал на гостя с тщательно скрываемой опаской. Царица Ялиона и вовсе прикрывала напудренное лицо веером. В перепалку Повелителя и княжны никто не встречал, затаив дыхание.
– Я тебя заставлю, – заявил мужчина. Его забавляла эта маленькая хрупкая девочка с волосами цвета меда в солнечных лучах. Взгляд Повелителя остановился на бархатных губах царевны, и его улыбка стала вовсе плотоядной. Найрин побледнела еще сильнее, внутри нее разгоралась злость на самоуверенного незнакомца, который возомнил себя хозяином положения. На глаза выступили слезы от обиды на собственную слабость и безвыходность ситуации. А мужчина продолжал нагнетать, голос его стал низким и хриплым, он шагнул ближе, склоняя голову:
– Я научу тебя быть кроткой и послушной. Выполнять мои приказы будет для тебя наслаждением, как только станешь моей женой.
– У меня уже есть муж, – сквозь стиснутые зубы зло прошипела Найрин.
– Я могу его убить, – легко выдвинул решение Повелитель, словно предложил просто выпить вина, и княжна онемела, понимая, что этот человек совсем не шутит.
– Всемилостивейший государь, – первым из ступора вышел князь Мильнар. – Прошу вас пересмотреть это решение. В царстве могут начаться волнения, если станет известно, что вы так легко перешагнули через благословение Пресветлой. Фольское княжество точно не поддержит такое отношение.
Оркантр, отстранившись от Найрин, удивленно посмотрел на князя, а потом на Лоркана. Мильнар упрямо не глядел в сторону варвара, но вся его поза выдавала напряжение. Царь стиснул руку в кулак:
– Никто не узнает о том, что Найрин вступала в брак в храме, – произнес он, чеканя слова. – Мы промолчим, а людям не будет смысла копаться в таинствах Пресветлой.
– Я не стану молчать, – твердо произнес Мильнар, обозначая свою позицию, и теперь Найрин действительно прониклась к нему уважением. Но царь чувств своей племянницы не разделял. Он поднял руку, коснувшись виска, словно князь вызывал у него мигрень, и просто сказал:
– Очень жаль. Стража, уведите Мильнара Фольского и бросьте его в тюрьму.
Магнус кинулся было на помощь отцу, но его оттеснили царские стражи, одновременно шагнувшие к князю и выставившие алебарды. Деверь Найрин вскинул руки, и растерянно шагнул назад, неуверенно оглядываясь на царя. Князь, понимая, что шутки кончились, плотно сжал зубы, так что скулы побелели, и позволил взять себя в кольцо.
– Вы поступаете опрометчиво, мой царь, – произнес напоследок Мильнар, высокомерно глядя в лицо Лоркана. Он не собирался даже в такой ситуации выглядеть испуганным или сломленным, пряча все эти чувства глубоко под кожу.
– Мы поступаем так, как лучше для царства, – ответил правитель и Найрин показалось, что он пытался оправдаться, не то перед князем, не то перед самим собой. Но в своем решении царь был непреклонен: – А вы, князь, сейчас отправитесь в тюрьму, исключительно из-за нашего благосклонного отношения. Но если произнесете еще хоть одно слово в таком тоне – пойдете на плаху.
Найрин испуганно вскинула руки к груди и поджала губы.
– Молчи, отец, – шепотом взмолился Магнус. Мильнар кинул на сына последний взгляд, а потом сочувственно посмотрел на невестку. Она коротко кивнула в благодарность за то, что он хотя бы попытался. После этого мужчина сам развернулся и в окружении стражи вышел из зала.
– Князь Магнус Фольский, – обратился к побледневшему вассалу царь, выделив интонацией первое слово. – Вы понимаете, какая ответственность лежит на вас сейчас?
Деверь бросил на Найрин извиняющийся взгляд и кивнул. Царь Лоркан выражался крайне однозначно и жестко, в его голосе сквозила нескрываемая угроза, а интонация была вопросительной лишь формально:
– Вы станете рисковать Фольскими землями, вашей жизнью и жизнями вашего брата и отца, сопротивляясь нашей воле?
Магнус молча отрицательно мотнул головой, смотря на мраморный пол. Лоркан ухмыльнулся и повысил градус накала, сообщая уже скорее для Найрин:
– Эта девушка нашей волей отныне не является женой Эйнара Фольского. Вскоре она станет супругой Повелителя Кхидейских земель, – царь повернулся к племяннице: – В случае ее отказа может начаться война, в которой в первую очередь пострадают те, кто защищают наши границы.
Найрин намек поняла правильно и обреченно прикрыла глаза. Если она будет сопротивляться – они убьют Эйнара, а может и всех, кто живет на дальней заставе.
– Я заберу ее сейчас же, – решил Оркантр, едва царь законил свою речь. Девушка сделала глубокий вдох. Она приготовилась не сдаваться варвару без боя, но шагнуть к Найрин ему не дал вкрадчивый голос внезапно вынырнувшего из-за спин охранников Бардоса:
– Великий Повелитель! Я несказанно рад познакомиться с сильнейшим воином Кхидейских земель, – одноглазый встал рядом с Найрин, изобразив перед правителем полупоклон. Тот смотрел на него недоуменно и недоверчиво, как на внезапно выскочившую на середину зала крысу. Царский шпион выудил из своей сумки сверток: – Разрешите преподнести вам свадебный подарок – искусное изделие наших мастеров из рога дракона. Этому ящеру было около двух сотен лет, он умер в бою, сражаясь с тремя десятками воинов и многих из них забрав с собой на тот свет. По преданиям такой артефакт способен умножить силу воина в несколько раз.
Глаза Повелителя загорелись от интереса. Он протянул руку, чтоб принять дар, но одноглазый вдруг передумал отдавать вещь, словно он вспомнил что-то важное. И когда Оркантр гневно свел брови к переносице, не понимая причину заминки, Бардос без какого-либо страха пояснил:
– Но сила артефакта может не подействовать рядом с женщиной. Потому воинам советуют на время насыщения драконьей силой воздержаться от близости с дамами. Если вы хотите уединиться сегодня с невестой, то я вручу вам подарок завтра.
Повелитель перевел взгляд с Найрин на священный предмет и обратно. Затем требовательно протянул ладонь:
– Женщин у меня было много. Эта подождет. Давай мне рог!
– Как вам будет угодно, – снова изобразил поклон одноглазый, передавая дар Оркантру. Тот удовлетворенно осмотрел его и произнес:
– Я буду в своих покоях, царь. Подготовь невесту к переезду. Мы будем сочетаться браком на моей родине.
Он говорил с Лорканом небрежно, чувствуя свою силу и превосходство, а, возможно слабость и неуверенность царя. Перед Повелителем все присутствующие теряли былое величие и смелость, словно уменьшаясь в размерах в присутствии его сильной фигуры и давящей атмосферы его авторитета. Вот только Найрин показалось что был в зале один человек, который не стал бы лебезить перед варваром, если бы это перечило его интересам.
Выразив свою волю, Повелитель развернулся и вышел из зала через услужливо распахнутые двери, бережно держа в руках дар охотника на драконов.
Магнус провожал Найрин до ее комнат.
– Что нам делать? – шептала девушка. Новоявленный князь выглядел подавленным даже сильнее невестки.
– Не знаю. Если будем сопротивляться, я последую за отцом в тюрьму, а может и сразу на эшафот.
– А если сбежать?
– Тогда они убьют Эйнара. Если не сами, то это сделают кхидеи. Лоркан прав, если начнется война, то первыми пострадают заставы.
Найрин обняла себя за плечи и поджала губы. Жгучее чувство несправедливости разъедало ее изнутри. Неужели ей действительно придется отправиться к варварам и жить там с их самоуверенным Повелителем? От одной мысли о последнем Найрин испытывала отвращение.
– Мне скорее всего не дадут даже связаться с Эйном или друзьями семьи, – обреченно шепнул Магнус. – Извини, Нари, я не смогу тебе помочь.
Девушка не ответила. Она развернулась и прошла в свои покои. Ей придется помочь себе самой. Или попросить совета у того, кто смотрел на Повелителя кхиедеев без толики страха. Только у него в такой ситуации может быть припасен спасительный план.
Отправив прочь служанок, после того как они помогли ей распустить волосы и переодеться в привычный наряд, Найрин сидела на кресле оббитом бархатом и смотрела в пустоту перед собой. Повинуясь неясному предчувствию она просто ждала. На столицу спустилась ночь и в городе зажгли фонари, но любоваться красотой ночного Руебурга у княжны не было никакого желания.
Ее терпение было вознаграждено в полночь, когда в городском храме прозвенел колокол. Под звук последнего удара одна из стен с легким шорохом отъехала в сторону и в комнату ступил мужчина.
– Вы ожидали меня, дорогая Найрин? – улыбнулся одноглазый, смотря на поднявшуюся с кресла девушку. Она устало произнесла:
– Да. Мне уже начинает казаться, что на мне сошелся клином свет.
– Не думайте так, – поспешил утешить Бардос. – Та же участь могла постигнуть вашу матушку или ваших детей, если бы обстоятельства сложились иначе. Царская кровь накладывает определенный отпечаток на своего носителя.
– Вы ведь даже не сомневались, что я окажусь внучкой Калана? – спросила Найрин. Бывший шпион утвердительно кивнул:
– Я был хорошо знаком и с царем и с Ариной, вашей бабушкой. Вы очень на нее похожи. Но ваши глаза… точь в точь как у Калана Великого. Думаю, царица Ялиона тоже поняла это с первого взгляда.
– Что же вы сейчас здесь делаете? – решила перейти к делу княжна, уже зная привычку Бардоса заходить издалека, рассказывая истории. Мужчина тоже решил в этот раз обозначить цель визита сразу:
– Я хочу, чтоб вы помогли мне открыть завещание Калана Великого.
– Я? – опешила девушка. – Но… почему именно я?
– Понимаете, дорогая Найрин, царь не хотел, чтоб его последнюю волю читали посторонние. Завещание запечатано его кровью и открыть его можно лишь с помощью такой же крови. К нашему счастью, в ваших венах течет нужная жидкость.
– Вы думаете оно все еще сохранилось? И находится здесь во дворце? – задумалась княжна. Она уже прикидывала зачем это завещание нужно Бардосу и сможет ли она что-то просить взамен своей помощи, когда одноглазый решил немного прояснить ситуацию:
– Я был близок с царем Каланом и многим ему обязан. Я считаю своим долгом узнать его последнюю волю и, если что-то из того, что там написано будет в моих силах, выполнить это.
– Царь уже мог избавиться от завещания, – все еще сомневалась Найрин. Она не спешила верить на слово одноглазому и куда-то с ним идти. Хотя ждала сегодня действительно его. Девушка размышляла: – Если государь хотел держать содержимое завещания в секрете, то правильнее было бы его уничтожить.
– Я точно знаю, что оно сохранно, – не торопил собеседницу Бардос, спокойно поясняя: – Оно было написано на бумаге созданной жрецами и благословенной в храме Пресветлой. Такая бумага хранится столетиями и не поддается механическим поражениям.
Найрин посмотрела на визави напряжённо, раздумывая. Казалось, он говорил правду и абсолютно уверен в своих словах. Тогда она задала последний значимый вопрос:
– Но почему вы не спросите у Лоркана? Неужели даже вам царь не доверяет?
– Доверяет. Точнее доверял раньше. И после смерти царя, когда ему передали распоряжение отца, он готов был рассказать мне все, – огорошил мужчина. Найрин нахмурилась, подозрительно смотря на гостя, а он, грустно улыбнувшись, закончил: – Вот только Лоркан не смог открыть завещание, его кровь не подошла.
20. Наследница
– Что это значит? – Найрин шагнула назад и ее взгляд зашарил по полу. В голове не сразу сошелся пазл, а когда она, наконец, осознала услышанное, то удивленно воззрилась на одноглазого, не в силах выдавить ни слова. Тот кивнул, подтверждая ее мысли.
– Лоркан, в отличие от вас, не прошел бы проверку крови.
– Но…
От такой новости ноги Найрин подкосились и она опустилась в кресло. Бардос подошел ближе, присев напротив нее. Слова, произносимые мужчиной, повисали в воздухе спальни:
– Вы единственная наследница Калана Великого, Найрин. От вас хотели избавиться именно поэтому. Но и потому же решили оставить в живых, желая использовать в своих целях на благо царства.
– А кто же тогда отец Лоркана? Неужели царица была не верна Калану?
– Так бывает, – одноглазый отвернулся, устремив взгляд в окно. – Династические браки слишком редко заканчиваются любовью. Хорошо, когда пара хотя бы проявляет друг к другу уважение. Калану не повезло с женой. Ялиона несомненно красивая и хитрая женщина, она образована и родовита. Но они банально не сошлись во взглядах, слишком разными были с Каланом. Царь заслужил прижизненное прозвище Великий за своих реформы и за обогащение княжеств, за уменьшение налогов и упрощение торговли. Люди действительно стали жить лучше при нем.
Найрин с интересом слушала очередную историю шпиона, что ни говори, но он был хорошим оратором. Мужчина умело играл интонациями и громкостью голоса. Но в этот раз на его лице было выражение ностальгии и скорби. Царевне показалось, что она впервые видит настоящего Бардоса, того, который скрывается под маской таинственного проныры. Он все так же смотрел в окно и говорил:
