Текст книги "Мой (с)нежный барс (СИ)"

Автор книги: Мила Ваниль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

16. Богатая наследница

Шади старался сдерживать себя, это было заметно. Алана чувствовала его желание. Даже сидя напротив, он умудрялся вгонять ее в краску – взглядом, дыханием, попытками принюхаться, взмахами хвоста. И она тоже старалась забыть обиду. Это оказалось несложно: когда Шади не строил из себя строгого господина, рядом с ним она ощущала только тепло и уют.

Алана выразила свою благодарность, как могла, и тут же испугалась, что Шади захочет продолжения. Однако он поцеловал – сладко и нежно, – и ушел за Шу. К счастью, тот не спал. Хватило бы у нее смелости еще раз начать этот разговор?

Конечно, есть вероятность, что дядя со своей паранойей изъял из сети все материалы, так или иначе связанные с исчезновением мамы. Алана подозревала, что в локальной сети Солнечной системы так оно и было, а доступ к сетям Терры-101 он заблокировал наглухо. Значит, там что-то осталось?

Шу, почесав в затылке, пообещал, что поможет.

– Лапушка, демонов лучше держать под замком. – Он почти повторил слова Шади. – Если хочешь, я тебе помогу, но не сейчас. Сеть Терры-101 лучше вскрывать рядом с планетой. Эй, лапушка! Не киснуть. Я не забуду.

Алана пожалела, что не смогла скрыть разочарование. Конечно, хотелось сразу, но это так по-детски! Ей на родную планету путь закрыт. Если ее еще ищут, то там точно ждут. А у Шади и его команды есть дела поважнее, чем искать информацию о ее матери.

– Спасибо. – Это все, что она могла сказать.

Шу принес ей планшет, и она осталась в кают-компании, устроившись на диване. Шади ушел в рубку, Шу – отдыхать. Алану интересовали новости. Она жадно просматривала репортажи о ее поисках. Минимум информации, явно постановочные фотографии тетушки Хлои, «убитой горем», и гротескно серьезного дяди. Последние сообщения заставили ее забыть о «правилах» и рвануть к Шади, мешая ему работать.

– Прочти, пожалуйста! – Алана сунула ему под нос планшет. – Вслух. Мне кажется, я брежу!

Он недовольно нахмурился, но, едва взглянув на экран, присвистнул.

– Ничего себе! Богатая наследница? Ты же говорила, у тебя ничего нет?

– Читай, – попросила Алана. Пол уходил из-под ног. – Пожалуйста.

– «Стало известно, что наследство погибшей Аланы Даниэль О’Марелли полностью переходит к ее родной тете, Хлое Маргарет Дуглас, в девичестве О’Марелли, потому что иных родственников у девушки нет, как и завещания, согласно которому она могла бы передать наследство иному лицу». У вас двойные имена?

– Да. Это неважно! Давай дальше.

– «В день своего 25-летия Алана Даниэль О’Марелли должна была получить контрольный пакет акций старейшего предприятия по производству электроники, принадлежащего семье О’Марелли, несколько алмазных рудников, семейный особняк и 20 гектаров земли...» Сколько?!

– Много… – Алана сглотнула. – Это все?

– Дальше еще сумма в банке, в валюте и драгоценных металлах. Вишенка, да ты настоящая принцесса!

Шади смотрел на нее с изумлением и даже восхищением. Но ведь он же не понимал, что это не ее и никогда не будет принадлежать ей!

– Маму, наверное, из-за этого убили… – пробормотала она. – А я ничего не знала. Тетушка Хлоя всегда говорила, что дед… их отец… лишил маму наследства, потому что она вышла замуж без его благословения. Не за ровню, а за какого-то бродягу с колониальной планеты. И я верила, потому что мы с мамой жили бедно. Она работала швеей! И никакого отца я не помню…

– Иди ко мне. – Шади притянул ее, усадил на колени, погладил по спине. – Вишенка, может, это и не так. Тебя же тоже могли убить. И кому это было выгодно? Только твоей тете? Давай рассуждать.

– Если дед оставил наследство маме, то после нее могли наследовать я и тетя. Дед и бабушка умерли давно, улетели в отпуск, а их корабль не вышел из подпространства. Так бывает…

– Бывает, – согласился Шади. – Интересно, что это случилось после того, как дед написал завещание.

– О… да… Я об этом не подумала. Я вообще всегда считала, что все досталось тетушке Хлое. Мама была изгоем в семье.

– Как ее звали?

– Агния Виолетта.

– Других детей у деда не было? И у тетки тоже?

– Если и были, то я о них не знаю.

– Интересно… – Шади крепко прижал ее к себе, и хвостом тоже, как обычно. – Получается, смерть твоей мамы выгодна только ее сестре. Но тогда она должна была убить и тебя, тем более, это не так уж и сложно.

– Думаешь, это никак не связано?

– Хорошо бы знать все нюансы завещания. Может, там оговорены какие-то условия? К примеру, до определенного возраста наследство отходило не тебе, а в какой-нибудь фонд. Или твоя тетка ни к чему не причастна, и ей просто повезло. Кстати, можно воскреснуть и получить свое.

– Нет… – Алану даже передернуло от этой мысли. – Мне не нужны эти деньги.

– А вот это зря. Они твои, по праву. Ты подумай, время еще есть.

– Ну… хорошо, подумаю.

Ей не хотелось спорить. Новость, и вправду, оказалась ошеломляющей. Всю жизнь она считала себя бедной родственницей, а на самом деле была богатой наследницей. Это не укладывалось в голове.

– М-м-м… А, может, это ловушка? – предположила она. – Нет никакого наследства. Они думают, я вернусь сама, как только узнаю о богатствах?

– Возможно и такое. Нужно выяснить.

– Хорошо, я подумаю, – повторила Алана.

Она не хотела просить еще и об этом, мама важнее. Да и поразмыслить стоило. Богатая наследница? Какой кошмар!

Близость Шади сводила с ума. Вроде бы они обсуждают важные вещи, но она сидит у него на коленях и чувствует бедром твердую плоть. И его руки ненавязчиво ласкают: то ладонь проскользнет по спине, то пальцы коснутся шеи, то хвост погладит ягодицы. Алана и сама замечала, как ластится к Шади. Несмотря на переживания и потрясения внизу живота разливалась приятная теплота.

Шади осмелел и просунул руку между ее ног, сжал пальцы, массируя лоно.

– Вишенка, ты так упакована, что до тебя не добраться, – мурлыкнул он на ухо. – Не против, если я тебя раздену?

Алана обвила его рукой за шею и поцеловала в губы.

– Только не здесь, – попросила она.

Похоть? Плевать. Глупо отказывать себе в желании, когда каждая клеточка твоего тела умоляет о сексе. Шади не принуждает ее, она сама хочет близости.

Шади с сожалением ссадил ее с колен и попросил подождать. Алана наблюдала, как он переключает что-то на панелях управления кораблем. Потом он подхватил ее на руки и понес в каюту.

17. «Ты не поймешь...»

Алана не притворялась и не желала угодить, Шади это чувствовал. Она тянулась к нему так же искренне, как и он к ней. Он жалел, что у нее нет такого же острого нюха. Если бы она ощущала его запах, у нее не осталось бы сомнений.

Шади не спешил, – он хотел долгую прелюдию. Завтра они подлетят к Даржу, завтра начнется работа, завтра он будет решать проблемы, а сегодня можно насладиться близостью, можно потерять голову и расслабиться.

Алана положила руки на ремень, но Шади покачал головой и отвел их, нежно сжимая запястья. Он сел и поставил самочку между ног, огладил бедра, потискал ягодицы. Алана закусила губу, ее взгляд затуманился. Шади щелкнул застежками на бретельках комбинезона, стянул его до пояса, приподнял футболку, лизнул пупок, поцеловал чуть ниже, и еще ниже, и еще. Руки скользнули к бюстгальтеру, дернули его наверх, высвобождая груди. Алана пошатнулась, и Шади встал, приобнял ее за спину одной рукой, а другой стал мять грудь.

– Ом-м-м… – выдохнула Алана и прерывисто всхлипнула.

Она сама потянулась за поцелуем, и Шади не разочаровал, ответил, проникая языком в ее рот, властно и страстно, и целовал, поочередно пощипывая соски, до опухших губ и жалобного стона: «Пожа-а-алуйста…» Алана дрожала в его руках, ее кожа обжигала, соски то твердели, то становились мягкими и податливыми. Он резко засунул руку ей в брюки – комбинезон еще держался на бедрах, – и довольно заурчал. Мокрые трусики выдавали желание так же искренне, как его стояк.

– О чем ты просишь? – Он оставил в покое губы и целовал шею, спускаясь к ключицам.

– Хочу тебя… – прошептала Алана.

– М-м? Не понял.

Он не издевался, он хотел слышать ее голос – теплый, умоляющий, дрожащий от возбуждения.

– Я хочу тебя, – отчетливее повторила Алана, извиваясь в его руках. – Пожалуйста…

Она тоже ласкала его – запускала пальцы в волосы, стараясь не задеть бусинки, оглаживала шею и плечи, забираясь под рубашку, прижималась животом к паху и терлась о него, как кошка.

Кошка. Его кошка. Если она – игрушка, то и он – тоже. Она сводит его с ума!

Шади вытряхнул Алану из футболки, заодно срывая и бюстгальтер, и позволил снять с себя рубашку. Она торопилась, как будто добралась до сладкого. Прижалась к обнаженной коже, потерлась грудью, лизнула его соски, прикусывая и оттягивая кожу.

– Тш-ш-ш… – Он осадил ее, перехватывая инициативу. – Не так быстро.

Одно движение – и комбинезон упал к ногам, а Шади подхватил Алану и перекинул через колено, поставив ногу на кровать.

– Ох… – выдохнула Алана и заерзала, пытаясь выскользнуть из него рук.

Двусмысленная поза, но Шади не собирался наказывать. Разве его намерения можно считать наказанием?

– Лежи смирно, – мурлыкнул он. – И расслабься.

Он подцепил трусики и потянул их вниз, оголяя ягодицы, круглые и подтянутые. Несмотря на предупреждение, Алана сжала попу и сомкнула ноги. Ничего, он заставит ее послушаться. Лаской.

Одной рукой Шади придерживал ее за поясницу, а другой – гладил, иногда покалывая кожу острыми когтями. Хвостом смахнул трусики на пол и щекотал чувствительную кожу внутренней поверхности бедер. У Вишенки не было шансов – она сама открылась, позволяя Шади ласкать клитор и тугое колечко ануса.

Восхитительный запах возбуждения раздражал обонятельные рецепторы. Алана извивалась и умоляла взять ее. Она хотела почувствовать Шади внутри, а он и не думал ей отказывать. Одно движение – и она уже лежит на спине. Звякнула пряжка ремня, Шади приспустил штаны и пристроился между ног, притягивая Алану к себе.

– Шади! Ша-а-ади! – твердила она, забыв о стеснении, и поскуливала в нетерпении. Пальцы сжались в кулаки, комкая простынь. – Пожа-а-алуйста!

Он не стал дразнить, вошел одним резким движением, сразу на всю длину. И замер, задыхаясь от ощущений. Влажное горячее лоно, сжимающее член, тесное и пульсирующее – что может быть прекраснее?

Алана шевельнула бедрами и обхватила Шади ногами, сомкнув их за поясницей. Хвост мазнул по животу, спускаясь ниже и ниже. Шади развел пальцами складочки, пощекотал кончиком хвоста клитор. Чувственный стон подтвердил, что Алана оценила эту ласку. Продолжая щекотать, Шади медленно подался назад, полностью вынул член, и снова вогнал его до предела – резко и сильно. И еще раз. И еще, доводя Алану до исступления. А потом вбивался, теряя ощущение реальности, переживая сначала оргазм Аланы, а потом и свой, как единое целое.

– Вишенка, ты меня загоняла, – пошутил Шади, убирая мокрые пряди волос с лица Аланы. Они долго лежали без сил, обнявшись, но теперь она завозилась и попыталась встать. – Куда ты? Нет, в душ потом. Останься. Ты так восхитительно пахнешь…

– Иногда мне кажется, что ты – тоже, – неожиданно призналась она. – Как будто я чувствую больше, чем обычно.

Алана уютно прижалась к нему, а Шади практически накрыл ее собой, вдавливая в матрас.

– Ты восхитительна, – прошептал он ей на ухо.

Она дернулась, как будто хотела возразить.

– Я не смогу тебя отпустить, – признался он.

– То есть?

Ее голос дрогнул. И как она умудрялась выводить узоры на его груди кончиком пальца? «В отместку» он гладил хвостом ягодицы.

– Если ты захочешь уйти, неволить не стану. Но сам не прогоню.

– Я могу остаться на корабле?

– Да.

– Как… кто?

Шади мысленно поморщился. И почему женщины так любят статусы? Подруга, любовница, невеста, жена.

– Как Алана Даниэль О’Марелли, – попытался отшутиться он.

– Так это из-за наследства?

Шади словно сунули в бочку со льдом. Он ничего не сказал, но откатился в сторону и лег на спину, уставившись в потолок.

– Шади, прости! – Алана схватила его за руку, но он сердито ее оттолкнул. – Прости, пожалуйста! Я не думала, что говорю. Не знаю, как… зачем… Шади…

Чтобы умерить гнев, он ровно дышал, с шумом выпуская воздух через ноздри. Каких богов он прогневал? За что ему это наказание? Алана словно нарочно испытывает его терпение – то мила и покладиста, то придумывает невесть что!

– Шади…

Она попыталась заглянуть ему в глаза, нависнув сверху. Вишневые волосы мазнули по лицу. Шади резко сел, и Алана отпрянула назад, избегая столкновения.

– Я не возьму у тебя ни монеты, даже если ты будешь умолять, – холодно произнес он.

– Шади, прости!

Он чувствовал раскаяние и искренность извинений, но уязвленная гордость не позволяла ответить достойно. Шади по опыту знал, ему нужно время, чтобы успокоиться. Глупая Вишенка не представляла, какого зверя чуть не разбудила.

– Шади…

Она прикоснулась к спине, и он встал. Наказать ее он не мог, не имел права, хотя уже понял, что принял ее, как равную, как будто она его крови. С этим тоже нужно будет разбираться, но не сейчас, позже. И уж совершенно точно, что сейчас Вишенка не оценит его порыва отшлепать ее за дурные мысли и слова. Поэтому он молча ушел в душ, игнорируя слезы. Поплакать иногда даже полезно, в следующий раз будет думать, прежде чем говорить гадости и глупости.

Контрастный душ – прекрасное средство для расшатанных нервов. Гнев смыло водой, и он уже сожалел, что был слишком строг с Вишенкой. Ей нелегко, столько перемен в жизни, никакой определенности в будущем, вот и ляпнула, не сообразив, как такие слова могут ранить. И ведь ничего не потребовалось объяснять, она тут же поняла свою ошибку.

Из душа Шади вышел с желанием приласкать свою девочку, успокоить, а, может, даже выкупать. Ему понравилось мыть ее, а сейчас и хвост уже мокрый, и потом он с удовольствием вручит ей щетку.

Алана сидела на кровати, опустив плечи и голову. На коленях у нее лежал ремень, который она зачем-то вытащила из его брюк.

– Вишенка?

Он остановился рядом, взял ее за подбородок, заставляя посмотреть на себя. Из глаз в три ручья текли слезы. Шади не успел ничего сказать, она сунула ему в руки ремень, сложенный пополам.

Нет, не может быть.

Может.

Алана легла на живот и вытянула руки вперед, недвусмысленно предлагая Шади воспользоваться ремнем, как орудием наказания.

Приехали.

Он отшвырнул ремень и сел, обхватив голову руками.

– А я б тебя выпорол, – пробурчал он. – За все сразу. Только толку не будет.

– Я такая дура? – всхлипнула Алана.

– Нет. Но ты не поймешь сути. Для тебя это единственный способ разрешить конфликт. Получить наказание и прощение. Так?

– Да, так…

– Иди ко мне, Вишенка. – Она доверчиво прильнула к его плечу. – У нас в паре, где женщина признает лидерство мужчины, наказание не считается насилием или унижением. Ни один альфа не будет бить свою самку, потому что он сильнее или из-за плохого настроения. И порка, как наказание, применяется очень редко. Альфа вообще предпочтет никогда не наказывать, потому что при любом раскладе вина его женщины – это и его вина.

– Почему?

Сейчас она не поймет. Это другой образ мышления, который прививается с рождения, а, может, и передается генетически. Но он расскажет, даст пищу для размышлений.

– Альфа не смог объяснить, не вызывает должного уважения. Это его вина.

– Ты меня не воспитывал.

– Неважно. Женщина не слуга и не рабыня, однако она старается не огорчать, это что-то на уровне инстинктов. Конечно, все ошибаются, особенно в первое время. Наказание – это воспитание, урок. Ошибки прощают не после него, а до, причем друг другу.

– Ты больше не сердишься? – Алана с тревогой заглянула ему в глаза.

– Нет, Вишенка, не сержусь.

– Но не накажешь?

– Поркой? Нет. Ты уже наказана. Пока тебе тяжело понять…

– А зачем ты рассказал? Я пойму со временем? Ты хочешь, чтобы я стала твоей по-настоящему?

Суд по тому, с каким любопытством Алана сыпала вопросами, страдать она перестала. Оставалось надеяться, что урок пошел впрок.

– Ты поймешь, в этом я уверен, – ответил он, целуя вишневую макушку. – А о наших отношениях поговорим позже, хорошо? Не торопись.

– Можно спросить? Я не уверена, что этот вопрос тебя не рассердит…

– Спрашивай.

Шади подумал, что зря принимал душ. Он опять хочет эту упрямую Вишенку, ерзающую у него на коленях.

– Предполагается, что в паре воспитывать нужно женщину? А альфа? Его никто не воспитывает? Он не может вести себя недостойно? Шади, я не о тебе, мне любопытно.

– Любопытство сгубило кошку, – улыбнулся он. – Но ты права, альфа может вести себя недостойно. У женщины ест право пожаловаться на поведение своего мужчины, если они не смогли разрешить какой-то конфликт самостоятельно.

– Пожаловаться? Кому?

– Старшему. У меня, к примеру, есть отец, есть учитель. Они могут назначить наказание. Есть совет старейшин, в конце концов.

Шади не стал говорить, что наказание для нерадивого альфы весьма жестокое – публичная порка. С Вишенки достаточно, ей и так есть о чем подумать. Не спрашивая, он подхватил ее на руки и понес в душ. Потом нужно будет позаботиться об ужине, еще раз проверить, не отклонилась ли Цыпа от курса – и отдохнуть хоть несколько часов. Непонятно, что ожидает их на Даржу, но определенно ничего хорошего.

18. Подстилка

Внизу медленно проплывала планета Даржу. Из смотрового окна Алана могла рассмотреть лишь край сферы, окутанный туманной дымкой. Большего ей не увидеть – Шади запретил покидать корабль.

– Даржу опасна для таких девочек, как ты, – сказал он. – Это не обсуждается.

Спорить Алана не стала. Она не зря потратила несколько часов, расспрашивая Шади об обычаях и правилах перевертышей. Что-то поняла, кое о чем задумалась, кое-что вызывало неприязнь и даже протест, но ее альфа правильно заметил, она упрямая. Значит, она научится вести себя правильно.

Слово альфы – закон. Можно возражать, спорить, доказывать свое мнение, если альфа дает понять, что вопрос обсуждаемый. Но если нет – спорить нельзя, это неприлично.

– Либо ты доверяешь моим решениям, либо нет.

Алана доверяла, но она устала от замкнутого пространства корабля. Ей хотелось пройтись, развеяться. Ей нужно купить вещи, которые она постеснялась включить в список. И она нервничала, расставаясь с Шади.

Однако он прав, исчезновение, «смерть» и наследство племянницы президента Солнечной системы – все еще горячие новости. А ее яркая шевелюра привлекает внимание. Алана заикнулась было о том, чтобы перекрасить волосы, но Шади смерил ее таким взглядом, что ему и говорить ничего не пришлось. Альфе нравится вишневый цвет, вопрос закрыт.

Если вынужденная изоляция на корабле вызывала лишь сожаление, то после знакомства с Солой и Чорри остались неприятные чувства.

Шади связался с ними, как только вывел корабль на орбиту Даржу, и они прилетели на разных челноках. Очевидно, оба не знали о том, что на Цыпе новая пассажирка. Может, и правильно, что Шади не стал говорить об Алане, разговоры по инфа-каналам легко прослушиваются.

Первой прибыла Сола, перевертыш-пантера. Манера передвигаться плавно, словно ступая кошачьими лапками, выдавала ее природу. Черные волосы, черный хвост, преимущественно черные цвета в одежде. Яркая, красивая, стильная: высокие каблучки, модная стрижка. Она впорхнула в кают-компанию и повисла на шее у Шади, ничуть не стесняясь.

– Я соскучилась, капитан, – мурлыкнула она, кокетливо прижимаясь к его груди.

– Рад тебя видеть, кошечка.

Шади довольно быстро отстранился, но Алана успела почувствовать укол ревности. Сола на несколько секунд заняла ее место. Шади – ее альфа! И впервые мелькнула мысль о том, что у него могут быть и другие подопечные. В глазах потемнело, Алана ни с кем не желала его делить.

– А это кто? Шади, ты притащил на Цыпу проститутку?

Недовольный голос с изрядной долей презрения отрезвил. Алана уже открыла рот, чтобы ответить на оскорбление, но Шади успел первым.

– Придержи язык, Сола! – рыкнул он. – Это моя подопечная, и я все объясню, как только здесь будет Чорри, чтобы не повторять дважды.

Сола недовольно вильнула хвостом, но промолчала. Алана решила вести себя вежливо и подошла к ней, протянула руку:

– Алана. Приятно познакомиться.

Сола вроде бы снисходительно улыбнулась, но вдруг зашипела, хватая Алану за руку:

– Ты еще и воровка!

Да, завязывать на запястье платок, который Шади использовал в их сексуальных играх, было ошибкой. И ведь могла же догадаться, что женский аксессуар принадлежит не ему.

– Прости…

Она попыталась развязать узел, но Сола, глубоко втянув ноздрями воздух, скривилась:

– Оставь себе. Он воняет вашей похотью.

И бросила гневный взгляд на Шади.

Алана тоже на него посмотрела. Он заступится за нее или позволит и дальше оскорблять?

– Сола, прости, это я виноват, – мягко произнес он. – Я куплю тебе новый.

– Не стоит, – фыркнула пантера. – Я буду у себя. Позови, когда вернется Чорри.

– Не обращай внимания, – сказал Шади, когда Сола ушла. – У нее вздорный характер, но она хороший друг и специалист. – Он помолчал и добавил: – Спасибо. Ты вела себя достойно.

Воспользовавшись моментом, Алана прижалась к нему, словно обозначая свое право находиться в его объятиях. А он догадался, о чем она думает.

– Не ревнуй, Вишенка, – шепнул он, поглаживая ее и руками, и хвостом. – Все наладится.

Ничего не желало налаживаться. Чорри не рычал на нее при знакомстве, добродушно улыбнулся и пожал руку. Этот мужчина и впрямь напоминал медведя: огромный, лохматый, грузный. Черты лица терялись в пышных зарослях волос – давно нестриженные пряди свисали на глаза, усы и борода торчали в разные стороны. Густые темные волосы покрывали и руки.

Чорри показался Алане добродушным, но ровно до того момента, как из камбуза донесся его звериный рык:

– Кто трогал мои ножи?! Откуда пятно на переднике?! Где кастрюля с ручкой?!

К счастью, от необходимости объясняться и извиняться Шади ее избавил. Однако не успела она перевести дух, как на нее снова набросилась Сола.

Все наконец-то собрались в кают-компании, чтобы обсудить планы.

– А что она здесь делает? – громко и нарочито небрежно поинтересовалась Сола и ткнула пальцем в сторону Аланы. – Или она новый член нашей команды?

– Сола, ты испытываешь мое терпение, – процедил Шади.

И правда, испытывала. Алана сидела рядом с ним и чувствовала, как мелко дрожит его хвост, обвившийся под столом вокруг ее ноги.

– Нет, Шади, она права, объясни, – поддержал пантеру Чорри. – Вы с Шу что-то знаете, мы – нет. Я не вижу необходимости обсуждать при Алане наши дела. Она будет хранить наши секреты?

– Мне лучше уйти. – Алана улыбнулась Шади, показывая, что все в порядке. Она умела сдерживать эмоции, даже когда внутри бушевала буря. – Твои друзья правы, я ненадежна. Вдруг попаду в лапы к этому вашему… Равшеру… Я не выдержу первой же пытки. Так что лучше мне ничего не знать. Потом расскажешь то, что сочтешь нужным.

«Пожалуйста, – умоляла она взглядом, – дай мне уйти, пожалуйста».

Шади понял. Нехотя кивнул, и Алана быстро сбежала в каюту. С час копалась в локальной сети Даржу, рассматривая панорамы городов, развлекательных центров, казино и санаториев, пытаясь отвлечься и не думать о том, что происходит в кают-компании.

Даржу – планета-курорт. Ее колонизировали давно, и первые же исследования показали, что все воды здесь изобилуют солями и минералами, полезными для здоровья не только людей, но и многих гуманоидных рас. Поначалу сюда ездили за лечением, а позже появились и развлекательные центры, клубы и казино. Можно же совместить приятное с полезным. Здесь поправляли здоровье, проигрывали состояния, ходили по борделям, не гнушались наркотиками. Роскошные дома и заведения – для респектабельной публики, трущобы и злачные места – для плебса.

В последних сообщениях с Земли Алана откопала информацию, что тетушка Хлоя сможет вступить в права наследования только через полгода, «в связи с тем, что ныне покойная Алана Даниэль О’Марелли не оставила завещания». Вроде как будут ждать, не объявятся ли еще наследники. Странно. До этого писали, что тетушка уже считается наследницей. Ловушка или нет? А если правда? Алана могла доказать, что жива. Генетический код – лучшее доказательство. И эти деньги могли бы помочь Шади расплатиться с долгами.

«Я не возьму у тебя ни монеты», – вспомнила она.

Да глупо же! Куда ей одной такие богатства?

Шади заглянул в каюту всего на пять минут. Велел составить список необходимых вещей, сообщил, что нельзя терять время, Равшер может улететь с Даржу, и важно перехватить его на нейтральной территории. Алана даже не заикалась о помощи. Знание языка не делало ее «специалистом по особым поручениям», значит, она будет балластом.

– Я попрошу Солу купить тебе вещи, – сказал Шади. – Она разбирается в женских нарядах лучше, чем я. А мы с Чорри и Шу займемся делом.

Алана и тут смолчала, хотя на языке вертелось: «Да лучше я голой ходить буду, чем такая услуга». Не хотелось выставлять себя капризной девочкой. Не хотелось причинять лишних неудобств. Оставалось надеяться, что Сола не пропитает одежду каким-нибудь ядом.

Впрочем, пантера справилась и без яда. Она вернулась раньше мужчин и швырнула пакеты с покупками на диван, куда Алана перебралась в ожидании Шади.

– Надеюсь, размер подойдет, – фыркнула Сола.

– Спасибо, – ответила Алана.

– Примерь.

Ссориться с Солой в отсутствие Шади она побаивалась. Пантера может перекинуться и запросто перегрызть ей глотку. Поэтому Алана вытряхнула из пакета что-то розовое и прозрачное и недоуменно расправила, рассматривая.

Платье? Откровенное, провоцирующее. Да она в таком ни за что из каюты не выйдет! Сола смотрела насмешливо, слегка наклонив голову. Алана проверила другие пакеты – везде все розовое и воздушное, либо на женщину легкого поведения, либо на ребенка, с бантиками и рюшами.

– Почему? – спросила она у Солы.

– А ты кто? – поинтересовалась она. – Подстилка или ребенок?

– Почему ты меня оскорбляешь? Ты меня не знаешь.

– Мне достаточно того, что я вижу. Инфантильная девочка, которую устраивает, что за нее все решают. И подстилка для сексуальных забав. Ой, не криви ротик. Шади пожалуешься? Валяй, жалуйся.

У Аланы стучало в висках. Слова Солы задели за живое. Она гнала от себя такие мысли, поддавшись на уговоры Шади, что забота – это нормально. Она хотела стать ближе, понравиться. А в итоге первая же женщина-перевертыш называет ее подстилкой и проституткой.

Она молчала, не в силах подобрать слова для достойного ответа, а Сола продолжала издеваться:

– Я знаю, кто ты, Шади рассказал. Бедная сиротка с баснословным состоянием. Что, влюбилась? Думаешь, привязать его к себе покорностью и послушанием? Да ты ему надоешь, как надоедали все остальные! Вы только и умеете, что раздвигать ноги и тереться о хвост. Никакого достоинства!

Алана чувствовала, что Сола обижена. Она не просто так сыпала гадостями, она хотела уязвить, сделать больно. Потому что больно сделали Соле? Неужели у них с Шади что-то было, а она, Алана, встала между ними? Это ревность обиженной женщины?

Никакого смысла в разговоре. Сола просто изливает свою злость и ничего не услышит, даже если Алана даст отпор.

– Спасибо за помощь, – выдавила она, собирая розовые тряпки в кучу и распихивая по пакетам.

Не обращая внимания на обидный смех Солы, Алана перетащила все в каюту к Шади и закрыла дверь, чтобы отдышаться и решить, что делать дальше.

Итак, двое из команды Шади восприняли ее присутствие на корабле отрицательно. Возможно, Шу тоже не в восторге, просто ему хватает такта и мудрости не высказывать претензии в лоб. К чему это может привести?

Первое – команда для Шади важнее Аланы. Тогда он поступит так, как собирался изначально, оставит ее на какой-нибудь приличной планете, на содержании.

Второе – она важнее команды. В это верилось с трудом, но в таком случае Шади оставит друзей. Или они оставят его. Плохой вариант.

Тем более, слова Солы застряли в голове. Подстилка. Это так созвучно собственным мыслям!

«Либо ты доверяешь мне, либо нет».

Если бы так просто! Алана доверяла, но все складывалось так, что ей самой нужно принять решение. Дождаться Шади и поговорить – здравая мысль. И неприемлемая, потому что он найдет аргументы убедить ее в своей правоте. Но прав ли он в своем желании удержать ее рядом?

А покинуть корабль станет сложнее. Сейчас Шади нет, зато есть челнок, Сола еще не отправила его обратно на Даржу.

Алана знала, где Шади хранит кредитки и немного налички в универсальной валюте. Кредитки бесполезны, они запаролены, а наличку можно взять взаймы. Немного, на первое время. Это не воровство.

Сола   не   помешала   Алане   попасть  в   шлюз,  к   которому  пристыковался   челнок,  и  не  заблокировала  доступ.   Управлять   челноком  легко,  он   запрограммирован  на   возвращение на базовый космодром. Планшет Алана тоже прихватила, без него она мгновенно потеряется в незнакомом месте. Он же поможет ей найти недорогое жилье и работу. Документы? Соврет, что потеряла. Полицейские пробьют отпечаток радужки по базе данных тех, кто совершал правонарушения, а ее там нет. Волосы? Она повязала на голову платок Солы. Запах? Достаточно разлить что-нибудь с резким ароматом в толпе. И ее запах затеряется среди тех, кто наступит в лужу. Алана прихватила с собой бутылочку с жидкостью для мытья посуды.

Предусмотрено все, кроме одного. Как выбросить из сердца мужчину, которого полюбила? Как теперь жить без Шади?