Текст книги "Начало (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
Погрузившись в свои мысли и составляя планы на остаток дня, на подходе к воротам я споткнулась и чуть не упала, но меня поддержала сильная рука.
– Нари Алиэн, я полагаю?
Подняла глаза и встретила взгляд зеленых глаз, в котором сквозила легкая насмешка. Усмехнувшись и отпустив меня, Кэл продолжил:
– Мне, конечно, приятно, что при виде меня у вас ноги заплетаются, но советую быть повнимательней, не всякий будет так снисходителен!
Что?! Да как он?! Всякие ванильные глупости смело волной возмущения, я парировала:
– Тар Кэлларион, если не ошибаюсь? О, поверьте, предмет моих мечтаний вовсе не вы! Надеюсь, моя неловкость не нанесла ущерб вашему неповторимому облику?
Отстранившись, внимательно осмотрела его. Нет, ну как можно быть таким привлекательным? Камзол и брюки цвета темного шоколада подчеркивают фигуру, на ногах черные короткие сапоги, на поясе в простых ножнах висит меч, на эфесе которого небрежно лежит рука. Красиво очерченные губы, которые умеют так сладко целовать (либидо, брысь!) тронула едва заметная усмешка.
– Нет, похоже, Боги были ко мне милостивы и вы не пострадали по моей вине!
Он внимательно оглядел меня, я мысленно возблагодарила Богов за то, что оставила кинжал в комнате – Кэл точно его бы узнал.
– Ошибаетесь, пострадал, и вам за это придется заплатить, – и откуда в голосе столько ехидства?
– Не вижу повреждений, – ответила я, – не думала, что вы настолько… ранимы!
– О, вы ранили мое самолюбие, а это весьма опасно, – и на мой недоуменный взор продолжил, – вы заявили, что не я предмет ваших мечтаний. Так что… Рано или поздно я предъявлю вам счет!
Легкий поклон, и он оставляет меня одну. Я, полностью дезориентированная, сделала несколько шагов и оказалась недалеко от «Пьяного петуха». Прислонилась к стене и на секунду прикрыла глаза, легкая пикировка неожиданно сильно вымотала меня. Хотя… Пара хороших моментов в этом есть! Я узнала, что смогу общаться с Кэлом, не растекаясь лужицей у его ног, и выяснила, что он не высокомерный ублюдок – все-таки руку он мне подал! Да и чувство юмора, которого практически лишены эльфы – несомненный плюс!
Постояв, я отлепилась от стены и поспешила в школу. Время подходило к обеду, так что я смогу немного поболтать с парнями. Проходя мимо лавки, расположенной недалеко от школы, я вдруг вспомнила Бирта и усмехнулась: а устрою-ка я ему сюрприз! Через пятнадцать минут я выходила оттуда с полной корзиной, заботливо накрытой чистой тряпицей.
Войдя в ворота школы, сразу направилась к «столовой». Я не ошиблась – обед только что начался, и я, едва появившись на дорожке, оказалась в центре внимания.
– О, Лин, поздравляю! – первым отреагировал на Знак Трей, следом подскочил Бирт, и забросал меня вопросами:
– Ты поступила, да? Сложно было? Ты уже переехала в общежитие? А ты теперь к нам совсем заходить не будешь?
Я зажала уши руками и жалобно посмотрела на парня:
– А давай ты будешь задавать свою тысячу вопросов по порядку? А лучше вот, возьми, – протянула ему корзину.
– Ой, а что тут, можно посмотреть?
– Нужно, и не только посмотреть, а достать и использовать по назначению, – подмигнула я ему.
Бирт тут же сунул нос в корзину и расплылся в блаженной улыбке:
– Ой, сколько вкусного! Парни, помогайте!
И они начали вытягивать из корзины все, что я накупила, а мне удалось изрядно проредить ассортимент кондитерской лавки! Впрочем, не прошло и получаса, как от сладостей не осталось и воспоминания, а Бирт расплылся в улыбке, отвалившись от стола:
– Уфф, впервые налопался так, что в меня уже не полезет! Спасибо, Лин! Только… Ты все-таки теперь приходить не будешь, да? Я по тебе скучать буду!
– Ну почему не буду? До первого гроздня еще приду позанимаюсь, коль мастер не погонит, да и потом раз в седмицу заходить смогу.
– Мастер-то не погонит, – раздался за спиной голос учителя, заставив меня обернуться, – а вот сейчас как отругаю! Лин, ты зачем моих оболтусов обкормила так, что они шевелятся ровно сонные мухи? – голос его был грозным, но глаза смеялись.
– Простите, учитель, – покаянно склонила голову я.
– Между прочим, могли бы чего вкусненького для старого учителя оставить, – ворчливо заявил он.
– Учитель, так вы ж сладкого не любите! – искренне удивился Бирт.
Тот рассмеялся:
– Верно, не люблю. Ладно, оболтусы, отдыхайте еще полчаса! Лин, зайдешь ко мне?
Я кивнула и, потрепав по вихрам Бирта, помахала всем рукой и отправилась за мастером Ларгом.
Зайдя в кабинет, мастер кивнул мне на кресло, сам опустился во второе:
– Ну как ты? Все в порядке?
– Да, и даже приятелей себе уже нашла! – улыбнулась я ему.
– Отлично! Да, насчет школы – приходи сколько надо, тем более что… – учитель замялся, – я вообще-то с тебя денег за учебу взял больше, чем следует…
– Ничего, я догадывалась, – улыбнулась я ему, – а если кончатся, говорите, я еще заплачу!
Учитель фыркнул:
– Ну ты сказанула! Да я тебе за Бирта по гроб жизни благодарен буду! И за Грена тоже… – он слегка помрачнел.
– А что с ним, не знаете? – легкое чувство вины из-за произошедшего все еще продолжало мучить меня.
– Бирт забегал в больницу, говорит, все у него нормально, служители не нарадуются. Правда, приступы иногда бывают, но реже.
– Ну и слава Богам! Он хоть и неприятный человек, но безумие… Такого никому не пожелаешь! Ладно, я пойду, до завтра!
Распрощавшись с учителем, вышла на улицу и задумалась: что мне сейчас делать? Пробежаться по лавкам или зайти в трактир к Туриду? Аврад должен уже скоро отправляться в Карон, надо Мирту весточку передать… Да, лучше так, а за покупками завтра!
Стоило мне войти в трактир, как тут же увидела знакомое лицо – Хакан сидел за соседним со входом столиком, он отсалютовал мне кружкой:
– О, Лин, здравствуй! Поздравляю! – это он заметил Знак, – ты Аврада ищешь?
– Да, а он тут?
– Пока нет, но скоро должен подойти. Присядешь?
Я покачала головой:
– Не люблю у входа сидеть. Пойду лучше в угол сяду.
Присела за привычный столик, оглядела зал, и чуть не открыла рот от изумления – за соседним столиком сидела Сигни… с Крайном! Так-так-так, кто-то говорил, что любит блондинов, а с рыжиком вполне себе активно обнимается! И когда это она успела с ним познакомиться?
– Рыжик, а рыжик, – вкрадчивым голоском начала я, – а с кем это ты тут обнимаешься?
Они оба подпрыгнули, как будто их застали на горячем, и уставились на меня, Сигни покраснела, а этот рыжий котяра на весь трактир заявил:
– Любовь моя, не ревнуй, меня и на тебя хватит тоже!
– Ах так! – Сигни, незаметно подмигнув мне, изобразила разгневанную жену, – ну и иди с ней целуйся!
Посетители трактира уже откровенно пялились на нас, а мы, все трое, переглянулись и рассмеялись.
– Ну здравствуй, Лин, рад за тебя! – широко улыбнулся рыжик, – а вы что, знакомы?
– Ага, в одной комнате жить будем, – ответила Сигни, – а что?
– Да так… Я уж мечтал, что вы подеретесь, за меня еще никогда женщины не дрались..
Мы переглянулись и с двух сторон влепили ему подзатыльники.
– Ай, ну почему мне так не везет! – драматический возопил этот разгильдяй.
– Потому что в женщинах плохо разбираешься, – припечатала Сигни, – садись к нам, Лин!
– Ой нет, третьей лишней я быть не хочу!
– Ну почему сразу лишней, – мечтательно протянул рыжий и тут же сделал испуганное лицо, – молчу-молчу!
Я, посмеиваясь и качая головой, уселась за соседний столик, к которому как раз подходил Аврад. Передала ему письмо для Мирта, и поинтересовалась, как у него дела.
– Знаешь, а я жениться собираюсь, – огорошил меня Аврад, – ты права была, не стоит хоронить себя раньше смерти!
– И кто она? А как твоя сестра и племянник к этому относятся?
– Она вдова, ей тридцать лет. Сестра… всякие гадости подстраивает, я б ее выгнал, да племянника жалко, парень хороший, помогать мне начал. Да ладно, я разберусь! Давай-ка выпьем за тебя – ты молодец, захотела поступить в Академию – и поступила!
Я покачала головой:
– Только если совсем чуть-чуть, на меня вино плохо влияет.
Мы еще поболтали, и наконец я, пожелав ему доброго пути, ушла из трактира. Выйдя за ворота и зашагав в сторону Академии, услышала за спиной:
– Лин! Лин, подожди!
Я обернулась – ко мне спешила Сигни. Догнав меня, пошла рядом молча, хотя по лицу ее было видно, что ее что-то беспокоит. Наконец она решила прервать молчание:
– Лин, ты меня осуждаешь? Из-за Крайна?
Я остановилась и недоуменно уставилась на нее:
– Что ты имеешь в виду? Да и как я могу тебя осуждать? Я тебе не мать и не дуэнья, указывать точно не собираюсь. Мне кажется, что Крайн не для серьезных отношений, хотя я могу и ошибаться, – пожала плечами.
– Я знаю, встречала таких, но… Целуется он хорошо! Да и несерьезно все у нас! – вдруг заявила она, покраснев.
– Смотри сама, просто не хотелось бы, чтобы ты потом рыдала ночами в подушку… И прости, если не хочешь, можешь не отвечать, но у тебя в родном краю был кто-то?
Она покачала головой, о чем-то задумалась, а потом словно решилась:
– Знаешь, Лин, у нас там все просто… Пока ты ничья – можешь и воином быть, но стоит дать слабину – и все, тебя уже будут воспринимать только как чью-то женщину… А я хочу сама по себе быть! А рыжий – он хороший, хоть и блудливый…
За разговорами мы не заметили, как дошли до Академии. Поднялись в комнату, обсудив заодно, что нужно купить до начала учебного года и договорившись на завтра пройтись по лавкам, и завалились спать… Я провалилась в сон стремительно, словно в колодец – только что слышала сопение Сигни и рассматривала потолок комнаты, как вдруг вокруг меня словно свернулся кокон непроглядной темноты, а спустя несколько мгновений к ногам легла лунная дорожка, зовя меня неведомо куда…
Луна зовет меня за собой, манит, словно мотылька на свет свечи, и я иду, не в силах преодолеть ее зов. Я босиком, но в длинном платье, струящемся, словно вода, и сияющем, словно огромный кристалл лунного камня – его призрачно-голубая ткань то играет холодной радугой, то вдруг переливается теплым желтым цветом. Мои волосы спадают ниже талии и порой сливаются с тканью платья. Еще несколько шагов – и я на поляне, где звенит ручеек, а высокая, по колено трава кажется серебристой в лунном свете. Навстречу мне воздвигается тень, но я не успеваю испугаться, потому что вижу зеленые глаза моего невозможного эльфа.
– Здравствуй, радость моя, – его голос не таков, как раньше, он нежен и ласков, – я скучал по тебе.
Он берет мои руки в свои и подносит к своему лицу – бережно, как будто несет быстрокрылую птицу, и целует внутреннюю сторону запястья – ласково, лишь только слегка касаясь. Я задыхаюсь от внезапно нахлынувшей нежности, и тянусь к нему всем своим существом, но он качает головой:
– Почему ты не хочешь сказать мне, кто ты?
– Потому что я тень… Возможно, мне никогда не стать снова живой, – шепчу я, с отчаянием глядя в его глаза. Он протягивает руку и касается моего лица – трепетно, лишь самыми кончиками изящных пальцев, обводя ими скулу, раковину уха – снова маленького, абрис губ. Я прижимаюсь щекой к его руке и целую ее, пытаясь выразить свои чувства.
– Прости меня, – шепчу я, – прости и прощай, мой сладкий сон, моя безумная мечта…
Делаю шаг назад и чувствую, что таю в лунном свете, растворяюсь в нем…
Я проснулась в слезах, почему-то я была твердо уверена, что и Кэл тоже видел этот сон. Я так больше не хочу! Я не хочу видеть боль и сомнения в его глазах, тем более там, во сне, где его душа словно трепещет в моей ладони! Странная сила поднялась во мне, словно кто-то пытливо взглянул мне в глаза – и все исчезло, но почему-то я знала, что в моих снах больше не будет ни сводящей с ума страсти, ни захлестывающей душу сумасшедший нежности…
Разбудил меня солнечный луч, скользнувший по векам шаловливым перышком – вчера мы не задвинули шторы. Я вздохнула и тряхнула головой – нужно делать что-то, или я утону в мыслях и сожалениях. А впрочем, о чем тут думать? Занятия в школе мастера Ларга выбьют дурь из кого угодно! Так что я быстро собралась, набросала записку для Сигни, в которой предложила ей встретиться в лавке недалеко от школы и, опоясавшись мечом, поспешила на выход.
Что ж, я была права – видимо, почувствовав неладное, учитель знатно «поиздевался» надо мной, так что к обеду ни одной мысли кроме желания отдохнуть у меня не было. Пообедав, распрощалась с соучениками и заспешила в лавку, где меня уже ждала Сигни. Мы принялись перебирать вещи – здесь торговали бельем и всякими приятными женскими мелочами, однако через некоторое время я заметила, что хозяйка лавки довольно нервно посматривает на висевшие на стене огромные часы.
Первый раз вижу в Аллирэне такое! Обычно торговцы, а торговки в особенности, напротив, стараются как можно дольше задержать покупателя, а тут она явно желала, чтобы мы ушли поскорее. Я толкнула локтем Сигни и глазами показала ей на торговку. Мы переглянулись, и я спросила:
– Простите, нари, мне кажется или вы желаете, чтобы мы побыстрее ушли?
Хозяйка покраснела, прекрасно понимая, что дурная слава для нее страшнейший враг:
– Ради Богов, простите меня, нари, выбирайте сколько душе угодно!
– Если вам очень нужно, чтобы мы ушли побыстрее… – начала Сигни.
– Да нет, нари, – отмахнулась та, – просто у нас тут событие должно одно произойти, уж очень хотелось поприсутствовать. Ничего, потом рассказы послушаю!
– А что за событие-то? – заинтересовалась я.
– Ой, нари, у нас в Среднем городе есть одна мерзкая особа, сплетница и пакостница. Скольким людям она гадости сделала! Так теперь ей в отместку пакость решили устроить, посмотреть хотелось, как эту… – она явно хотела выругаться, но сдержалась, – на место поставят.
– Вот у вас обычаи глупые, мечом по башке – и нет проблемы, – проворчала Сигни, – а что за пакость-то?
– Слуги все от нее уйдут, в один день. Даже стряпчего пригласили засвидетельствовать, что все по закону!
– И что, ну подумаешь, слуги уйдут, – снова Сигни, – что, она себе других не найдет?
– Не найдет, – покачала головой торговка, – уж больно гадкая особа. Разве что предложит вдесятеро, да только она еще и скупердяйка, за медную монетку удавится!
Подруга покачала головой:
– Я уже тоже хочу на это посмотреть! А где это будет?
– Особняк нари Дариа здесь недалеко… – с надеждой взглянула на нас хозяйка. Мы переглянулись, я подхватила все выбранное и заявила:
– Тогда мы берем все это, а потом идем смотреть этот спектакль! Согласны?
Та закивала, и принялась быстро подсчитывать стоимость всего, что мы выбрали. Забавно, она сразу сказала ту цену, которую я готова была услышать после долгих торгов. Так что через пятнадцать минут мы уже подходили к воротам столь хорошо знакомого мне особняка.
Ворота были открыты – видно, слуги нари Дариа решили сделать свою маленькую месть достоянием широкой общественности. Войдя и пройдя пару шагов, мы услышали громкий визгливый голос и поспешили на звук.
Все действо происходило на террасе главного дома, я раньше видела ее только издали. Слуги, все вместе – их оказалось дюжина человек – сгрудились у перил, а на них вопила их, надеюсь бывшая, нанимательница. Сейчас она выглядела еще хуже, чем три месяца назад – побагровевшее от ярости лицо, растрепанные волосы, трясущиеся руки… Меня передернуло.
– Вы мерзкие, блудливые, ленивые твари! Вы не можете уйти! Вы все сдохнете, у нас контракт!
Один из тех мужчин, кто помогал мне с багажом, выступил вперед и решительно сказал:
– Мы заключали контракт не с вами, а с наром Тринтеном, вечная ему память! А вы… Это вы мерзкая старая сплетница, завидующая всем, кто красивее, моложе, богаче, да вообще всем! Мэтр, подтвердите, что мы ничего ей не должны!
– Это действительно так, – выступил вперед мэтр Пирт, – формально контракт необходимо было перезаключать.
Я вздрогнула, взглянув на лицо владелицы особняка – в нем вдруг проглянуло безумие…
– Что ж, идите… – прошипела та, – но вы все равно сдохнете, сдохнете все, как мой братец, уж я об этом позабочусь… я знаю как…
– Что?! – на мэтра страшно было смотреть, – что ты сказала про Тринтена?
Она расхохоталась:
– Мой бедный глупый братец, такой доверчивый… И так скоропостижно умер…
Сигни шепотом обратилась ко мне:
– Я дура, или она только что в убийстве брата призналась?
Я покачала головой:
– Мне тоже так показалось…
Нира вдруг вырвалась из толпы и закричала:
– Ты, мерзкая гадина, ты его отравила, ты знала, что он собирался завещание изменить!
Мэтр Пирт схватился за голову и что-то приказал стоящим рядом слугам, двое шагнули ближе к бывшей хозяйке, что расхохоталась уже совершенно безумным смехом, а один стремглав бросился прочь. К Нире подошла пожилая женщина, обняла ее и увела прочь, что-то приговаривая, по лицу моей бывшей служанки струились слезы. Мы с Сигни переглянулись и подошли к мэтру.
– Мэтр Пирт, – обратилась я нему, – что тут происходит?
– Нари Алиэн! Боги, я так рад вас видеть! Я думал, она просто повопит и потопает ногами, но такое…
– А вы знали об изменении завещания?
– Теперь только я начинаю что-то понимать, – горестно поник головой он, – за день до смерти нар Тринтен прислал письмо, что хочет о чем-то со мной посоветоваться… Если бы я знал…
– И что, не было никаких подозрений? – я была искренне удивлена.
– Может, и были – у слуг, только тогда никто ничего не сказал…
– И что теперь? – не могла не спросить я.
– Сейчас придет стража, ее арестуют и допросят. Поскольку она фактически призналась в убийстве, допрос будут вести с помощью специального артефакта. После такого допроса мало кто остается в разуме…
– Она и сейчас вполне себе сумасшедшая, – буркнула под нос Сигни.
Я представила их друг другу и снова обратилась к стряпчему:
– И что с ней будет, если она убийца?
– А что может быть? Казнь! – совершенно спокойно заявил мэтр, и повернулся к стражникам, что подошли к нам. Объяснив страже ситуацию, он смотрел, как женщину арестовывают и уводят, защелкнув на руках специальные браслеты – стоило надеть их, как она словно превратилась в зомби – умолкла и покорно позволила себя увести.
– Нари Алиэн, – обратился ко мне мэтр Пирт. Я помотала головой:
– Мэтр, простите, мне нужно уйти, я не могу тут больше…
Он кивнул, а Сигни подхватила меня за руку и потащила к выходу из особняка, по дороге ворча, что вот, сходили поразвлечься, и чего нас понесло сюда, и было бы чего так расстраиваться? Я же только сейчас сообразила, что она не знает ничего о той роли, что я сыграла во всей этой трагедии. Поэтому, пока мы шли к Академии, сумбурно изложила ей все, что меня связывало с этой историей. Закончила, когда мы уже подходили к общежитию.
– И чего ты переживаешь? – совершенно спокойно спросила меня Сигни, – ведь когда ты в Тар-Каэре появилась, она уже брата убила? – и продолжила в ответ на мой кивок, – значит, слава Богам, что ее вывели на чистую воду, пока она еще кого не прикончила. Ой, смотри, что это с Дойлом?
Я обернулась и уставилась на парня, который подлетел к нам с квадратными глазами.
– Ой, чего я вам скажу, – начал он, – Лин, у тебя провидцев в роду не было?
– Да нет вроде, а что случилось?
– Да так, сосед у меня появился, тот самый эльф. И даже поздоровался вежливо, представляешь?
– Я же говорила, что он был бы не самым худшим вариантом, – поддела я его, – еще и подружитесь со временем!
– Да ну вас, – махнул на нас рукой Дойл, – вредины!
Мы дружно рассмеялись, смывая смехом осадок от тяжелого дня.
Оставшиеся дни пролетели незаметно, и вот наконец наступил вечер последнего дня лета. Пару часов назад ворота закрылись и над Академией сомкнулся защитный купол, отрезая нас на седмицу от внешнего мира. Сегодня весь день хлопали двери, кто-то носился по коридорам, а тетушка Аста, вконец запыхавшаяся, бегала с этажа на этаж, и лишь недавно все наконец утихомирилось.
Солнце село, на небе одна за одной зажигались звезды. На кровати посапывала во сне Сигни, а я сидела на широком подоконнике у распахнутого настежь окна и вдыхала аромат летней ночи.
Всего три года прошло, как я появилась в этом мире, а как все переменилось! Ушла, растаяв словно тень, слегка циничная мизантропка, и родилась новая я – не наивная доверчивая девочка Рина, но и не умудренная опытом и потерями землянка. Словно мою душу переплавили, выбросив из нее всякий шлак, и оставив только память… И я сидела и смотрела в небо, впервые веря, что все возможно, и однажды я получу крылья, чтобы долететь к своей мечте…
