Текст книги "Диктатор (СИ)"
Автор книги: Мила Крейдун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Глава 21. Цветочки
Влад взял в руки телефон, когда они решили на сегодня закончить. Он пожелал всем доброй ночи и направился в выделенные ему апартаменты в Белом Доме.
В Вашингтоне была полночь. В Москве шесть утра. Велика Вероятность, что Милена ещё спит.
Он попробует выкроить время завтра днём. Точнее, уже сегодня.
Медведев снял часы, разделся и направился в душ. Он любил воду. Она словно смывала с него всю грязь, собранную за день. Не только физическую.
Президент не стал задерживаться под живительным потоком. Уже через пять часов его ждал такой же изматывающий день, как сегодня.
Он сорвал полотенце и на ходу вытираясь, пошёл в спальню.
– Йена, – произнёс он, обнаружив на своей постели одну из самых разыскиваемых Интерполом международных преступниц.
Они познакомились, когда он застукал её, роющуюся в своём ноутбуке. Девчонка была не из робких. Наглая. Отважная. Любящая ходить по острию ножа. И чертовски умная.
Она лишь нагло усмехнулась, когда оказалась обнаруженной. И попыталась его отвлечь. Сначала атаковав, чем совершенно обескуражила, на что и был расчет, а затем, когда свалить президента не удалось, она применила женскую животную сексуальность.
Впервые он трахнул её прям там. На своём рабочем столе. Пока её прога успешно перекачивала данные с его ноутбука.
Однако уйти ей пришлось всё же с пустыми руками.
После этого она наведывалась ещё пару раз. Но уже не за данными.
У него всегда вставал, едва он её обнаруживал.
Но не сейчас.
– Хорошо, что в этот раз ты взломала охранную систему не Кремля, – холодно начал Медведев, намотав полотенце на бёрда. – Это не укрылось от её внимания. Не полотенце. Не отсутствие реакции на её появление. Идеальная бровь изумлённо изогнулась. – У меня в стране уже не осталось специалистов, которыми бы я мог заменить тех, кого приходится увольнять после очередного твоего визита, – продолжил диктатор.
– Я уже говорила тебе, что это бессмысленно, – хитро, сладострастно улыбнулась взломщица, словно невзначай потянувшись как кошка. – Не за уникальные же акробатические трюки в постели меня разыскивает Интерпол, – напомнила она ему на всякий случай о совместно проведённых горячих ночах. – Не существует системы, которую бы я не взломала, и помещения, в которое бы не смогла проникнуть.
– Как будто тебе можно было когда-нибудь верить на слово, – холодно отозвался один из самых могущественных людей на планете.
– Поэтому тебе так и нравится меня трахать, – грациозно поднялась она с постели и двинулась к Медведю.
Она тоже любила его трахать. Их отношения щекотали ей нервы, и секс с ним всегда был диким, яростным, крышесносным, сумасшедшим, изматывающим. Он заставлял забывать обо всём и обо всех.
Она была слишком прагматична, чтобы верить в любовь и прочую чушь, но что касалось Медведя… Наверное, она всё же считала, что у них с ним было что-то очень близкое к тому, что многие так превозносят. Особая связь.
Ей было неприятно увидеть его фото с новой любовницей. Она отказывалась признавать, что впервые в жизни испытала чувство ревности. Что-то с его нынешней подстилкой было не так, как со всеми остальными. Йена почувствовала.
И вот теперь она здесь. Примчалась на другой конец света, чтобы проверить свою догадку, и, сжимая в ладони вялые диктаторские чресла, испытала такую ярость…
– Тебе лучше уйти, – произнёс он, отведя в сторону её руку, подтверждая словами то, что она уже итак почувствовала.
– Почему? – тем не менее, изумлённо спросила она, не в силах поверить в происходящее.
Её ещё никогда не бросали.
У неё и отношений-то постоянных ни с кем не было. Она всегда исчезала первой и если хотела иногда возвращалась. Пока не надоедало.
С Медведем было так же и одновременно совсем иначе.
Она считала его своим. Она думала…
Йена нахмурилась. Ей не нравились собственные слюнявые мысли. Она же не такая!
Она использует самцов ради своего удовлетворения и уходит, когда получает своё.
Не в этот раз.
– Ладно, – тем не менее, холодно произнесла она, словно всё это не имело для неё никакого значения. Ей даже удалось насмешливо улыбнуться. – Пожалеешь ведь, – направилась она к одежде, сброшенной у постели.
– Может быть, – ответил Медведь.
Она знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он говорит это, чтобы утешить её оскорблённое самолюбие.
То, что он заметил, как сложившаяся ситуация её задела, подлило масла в огонь её ярости. И жажды мести.
Йену Ямаду никто не посмеет жалеть! Или пренебрегать ею!
*
Милена приняла душ и обнажённой направлялась к кухне, чтобы включить кофемашину.
Она терпеть не могла быть мокрой, но водные процедуры были неизбежной необходимостью и гарантом чистоты.
Полотенце всегда оставляло кожу немного влажной, бррр… Пока она доходила до машины и возвращалась обратно к халату, Мили чувствовала себя достаточно сухой, чтобы не испытывать дискомфорт, натянув одежду на мокрое тело.
– Твою мать! – испугалась Милена, отшатнувшись от окна, и наскоро намотала на себя плед, который так и не убрала с дивана, после вчерашнего визита сына президента. – Ты совсем охренел?! – уже пришла она в бешенство, взирая на козла, который опять влез к ней в квартиру тем же способом, что и прошлой ночью.
– Нет, – спокойно ответил Кирилл. – Теперь я ещё больше озадачен. Ты же жирная. Целлюлит, живот. Небось, и ноги до сих пор бреешь?
– А что нынче в моде волосатость? – огрызнулась она.
– Эпиляция, колхозница, – ответил самый завидный жених страны, глядя на Мили едва ли не как на умственно отсталую. – Какой ужас, – вдруг осенила его догадка, он даже немного скривился. – Это у тебя и между ног ёжик?
Милена выше вздёрнула подбородок, подтвердив его догадку.
– Ну, так всё? –защищаясь она агрессией. – Наша с тобой проблема решена? Желание трахать отпало?
– Его и не было в том русле, которое бы точно пересохло, когда я увидел подобное зрелище, – как ни в чём не бывало, ответил сын президента. – Здесь ничего личного, детка. Надо, чтоб насолить папочке.
– Слушай, Кирилл, проваливай, а, – раздражённо произнесла Мили. Он уже не на шутку начал её бесить. – Не заставляй меня вызывать охрану, – добавила на всякий случай для убедительности.
– Как будто она тебе чем-то поможет, – усмехнулся циничный мужчина. – Они не имеют права ко мне прикасаться, если от меня нет физической угрозы самому себе или третьему лицу. А я даже не касаюсь тебя, насколько мне известно. Пока.
Кирилл блефовал. Так было раньше. Сейчас, когда дело касается этой бабы, он понятия не имел, каковы правила. Но было видно, что она поверила. А это главное.
– Поверь, детка, я меньшая из твоих проблем, – «добивал» Кирилл. – По крайней мере, у нас с тобой всё честно и прозрачно. Когда остальной мир поймёт, какую ценность ты представляешь для Царя, ты привлечёшь к себе столько внимания, что чьё-либо желание тебя трахнуть, чем бы оно ни было завуалировано, покажется тебе сущей ерундой на фоне всего остального.
Глава 22. Дашь на дашь
– Так мне тебя ещё и поблагодарить за честность? – возмутилась Мили.
– Очень скоро ты поймёшь, насколько это ценно в том мире, в который тебя угораздило вляпаться.
– Скажи ещё, что ты единственный мой друг в этом ужасном мире, – усмехнулась Золотарёва.
– В каком-то смысле, – серьёзно ответил сын президента. – По крайней мере, я могу обещать тебе честность. Так что собирайся и поехали гулять. Покажу тебе Москву.
Милена подозрительно покосилась на циничного незнакомца, который почему-то уже таковым не казался.
«Неужели вместе проведённая ночь так объединяет?», – усмехнулась про себя Золотарёва.
Или их объединил его отец? Или его разбитое сердце? Или подкупила наглая откровенность?
– Отец показал тебе Прагу. Я не могу упустить возможность очаровать тебя и не показать хотя бы Москву, – улыбнулся Медведев-младший. Он был очень похож на Влада. – Или предпочтёшь опять тухнуть в квартире?
Милена улыбнулась. То же самое спросил её президент перед тем, как она умчалась одеваться на прогулку по удивительной волшебной европейской столице.
Почему нет?
Её взгляд скользнул к проёму спальни, где на тумбе у кровати лежал телефон. В Вашингтоне сейчас ночь. Она не видит преград погулять с Кириллом, но их может увидеть Влад.
– Сейчас оденусь, – ответила она и направилась в смежную комнату. – И не смей подглядывать, – шутливо ткнула она в него пальцем.
– Боже упаси, – скривившись произнёс Кирилл. – Мне хватило того кошмара, что я уже успел увидеть.
– Как же ты тогда собираешься осуществить свой план? – рассмеялась Мили. Больше его слова её почему-то не задевали.
– В темноте. По старинке, – безразлично пожал плечами сын президента. – Как ты и привыкла, наверняка.
Всё ещё посмеиваясь, Милена взяла телефон и быстро написала сообщение:
«Кирилл опять влез ко мне в окно. Всё в порядке, только напугал. Он забавный. И честный. Увидел меня случайно голой и был откровенно в ужасеJ. Ему не понравился мой лишний вес, да и всё остальное тожеJ. У вас с ним совершенно разный вкус – волноваться не о чемJ. Позвал показать Москву. Я согласилась. Но если ты видишь в этом проблему, позвони или напиши, и я вернусь домой».
Милена отложила телефон, впрыгнула в джинсы, надела модную свободную футболку, которую спереди вправила в них же, расчесалась, подкрасилась, схватила телефон и солнечные очки и вышла в гостиную, направляясь к сумке на тумбе у входа.
– Я готова, – бросила она на ходу.
– Да, в одежде ты выглядишь намного аппетитнее, – оценивающе произнёс Кирилл. – Некоторым надо на законодательном уровне запретить обнажаться.
– Отвали, Кирилл, – отмахнулась Мили.
– Даже пуза не видно.
– Потому что оно не такое уж и большое, – непроизвольно улыбнулась она, поворачиваясь.
– О-о-о, – протянул сын президента. – Поверь мне – оно огромно.
– Ты выйдешь через дверь или привычным для себя способом? – сменила Золотарёва тему.
– Может, вместе спустимся моим способом? – хитро улыбнулся он. – Я припарковал машину в переулке.
– Я боюсь высоты, – серьёзно ответила она.
– Тем более. Так даже будет романтичнее, если мы победим твой страх вместе.
Милена вспомнила о том, как Владу удалось её заставить забыть об ужасающем виде из стеклянного лифта.
– Если это и возможно, то точно не с тобой, Кирилл, – честно произнесла она, выдержав тяжёлый взгляд мужчины.
– Да, с тобой скучно, как я и предполагал, – нашёлся, что ответить отшитый сын президента, направляясь к входной двери и по-хозяйски отмыкая все замки.
– Я думала, ты ценишь честность, – уколола Мили. – Или предпочитаешь её лишь говорить, но не слушать?
Кирилл недовольно поджал губы.
– Не хватает силы воли, чтобы ограничить себя в жратве, так хоть эпиляцию сделай, – зло бросил он, распахнув перед ней дверь. – Уверен, что отцу твои колючки тоже не по душе. Он привык к холёным девочкам высшего класса.
– Не хватает силы воли признать, что ты изначально был облапошен сукой, которой были нужны лишь твой статус, власть и деньги, так хоть на отца всё не сваливай, который, по сути, тебя спас! – парировала Милена.
Закрыла за Кириллом все замки и, следуя за ним по коридору, активно размышляла о том, какого чёрта она за ним плетётся.
Они оба злы, как черти. О какой экскурсии может идти речь? И вообще совместном времяпрепровождении!
И, тем не менее, она шла. А он вёл и галантно откинул перед нею двери Lamborghini, процедив сквозь зубы:
– Прошу.
Зачем она села?
Медведев-младший опустил дверь. Обошёл машину и сел за руль.
Какое-то время они ехали молча, нагнетая и без того тяжёлую атмосферу в тесном пространстве шикарного салона.
– С чего хотела бы начать? – выдавил он из себя.
– С парка, – уверенно ответила она.
– Серьёзно? – удивлённо покосился на неё Кирилл. – В столице столько удивительного, а ты хочешь в один из многочисленных парков, которые мало чем отличаются друг от друга?
– Да, – ни капли не усомнилась она в своём выборе. – Я целыми днями сижу в помещении. Погода сегодня волшебная. Позавтракаем на свежем воздухе, погуляем по аллейкам, съедим по мороженому, возможно, посидим под сенью какого-нибудь огромного старого дерева, в кроне которого будет неистово шуметь ветер, как кое у кого сейчас на душе. Природа умиротворяет. По-моему, нам обоим это сейчас нужно, нет?
Кирилл раздражённо отвернулся, не проронив ни звука, но через час утомительного движения по мегаполису Lamborghini всё же припарковалось у зелёной зоны.
Милена с Кириллом практически не разговаривали, кроме обобщающих фраз о кафе, о меню, о маршруте, о дереве, под которым всё же разместились, глядя на Москву-реку, каждый думая о своём.
Как ни странно, молчание не напрягало, совершенно не мешая приятно проводить время.
Телефон Мили зазвонил.
Она поспешно достала его из сумочки и, увидев, кто звонит, поднялась и под пристальным взглядом Кирилла отошла от него.
– Да, – приняла она вызов.
– Привет, – почувствовала она улыбку говорившего.
– Привет, – не смогла не ответить она тем же.
– Ну, как дела? Он тебя ещё не съел?
– Ты меня недооцениваешь, – улыбаясь, ответила Мили.
– О чём говорите?
– Ни о чём. Нам обоим есть над чем подумать, – ответила Золотарёва. – Мы в парке. Сидим на лужайке, смотрим на воду. Слушаем ветер и птиц.
Влад рассмеялся.
– Не похоже на Кирилла.
– Ты не против? – уточнила на всякий случай Милена. Этот вопрос не давал ей покоя всё это время.
– Нет, – посерьёзнев, ответил президент. – Но я попрошу тебя не расхаживать голышом даже по квартире. Если тебя это не затруднит, – выдавил он из себя. Чувствовалось, что диктатор не часто пользуется подобными словами. – Пока Кирилл не угомонится, – добавил для убедительности. – Я распорядился, чтобы установили камеры в переулке с пожарной лестницей, дал особые указания охране дома, но ты держи окно закрытым, пожалуйста. Ведь это мог быть и не Кирилл.
– Хорошо, – улыбнулась Мили.
Ей была приятна его тревога и забота.
«Господин президент», – услышала она чей-то осторожный оклик.
– Тебе пора, – поняла она.
– Да. Я постараюсь позвонить завтра.
*
– Отец? – коротко спросил Кирилл, когда она вернулась под сень дерева.
– Да.
– Эпиляцией всё же не пренебрегай, – холодно бросил он.
– Как скажешь, – в тон ему отозвалась она, сев рядом.
Они продолжили вместе молчать.
Это было самое странное «свидание» в её жизни.
Так же молча он вернул её домой, после того, как они пообедали в том же парке, но в другом ресторане.
Они даже расстались, не проронив друг другу ни слова.
Она просто вышла из авто и зашла в подъезд под тяжёлым стальным взглядом сына диктатора.
Глава 23. Собутыльники
Милена смотрела новости, за которыми теперь пыталась следить, когда в квартире раздалась искусственная птичья трель квартирного звонка.
Ранее ей не доводилось его слышать.
Она осторожно подошла к двери и заглянула в глазок.
Кирилл. Кто же ещё, конечно! Двенадцатый час ночи всё-таки, пора!
Милена открыла замки и недовольно распахнула дверь.
– Спасибо, что на этот раз через дверь, – не удержалась она от сарказма.
– Скажи, ты правда такая дура, что не понимаешь в чём на самом деле проблема? – проигнорировал он её слова, опираясь о косяк с полупустой бутылкой дорогого виски в руке.
Медведев опять был пьян.
Чуть в стороне за спиной сына президента стояли виноватые агенты службы безопасности.
– Милена Сергеевна, нам позвонить Владиславу Анатольевичу?
Похоже, они, действительно, не имели права прикасаться к младшему без острой нужды. А их слова явно не возымели на него действия.
– Нет, не стоит его беспокоить, – ответила она. – Я вскоре уже скорее начну беспокоиться, если он не вломится однажды ночью в мою квартиру, чем наоборот.
– Это не твоя квартира, – зло напомнил Кирилл и ввалился в государственную собственность без приглашения.
– Да уж, наверное, скорее твоя, если учесть, что твой отец практически владеет страной, – в тон ему ответила Милена, проводив раздражённым взглядом неустойчиво передвигающуюся крепкую широкоплечую мужскую фигуру. Ещё раз поймав себя на мысли о том, как сильно они похожи с Владом.
Она повернулась к безопасникам, когда он привычно усадил свою драгоценную задницу на не её диван.
– Спасибо, – произнесла она, попытавшись улыбнуться. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Милена Сергеевна, – ответил один из них. – Если что – звоните.
– Спасибо, – вежливо отозвалась она и закрыла дверь, повернувшись к незваному гостю уже с совсем иным выражением лица.
– Уже нравится, как перед тобой начинают стелиться? – зло спросил он, совершенно обезоружив.
– О чём ты? – не поняла Милена.
– Салли это нравилось, – продолжил он, вновь проигнорировав её слова. – Я видел. В глубине души даже понимал… но был рад, рад! – повторил он, зло посмотрев на любовницу отца, – что могу ещё чем-то её порадовать.
– Я ещё не заметила, чтобы кто-то передо мною стелился, – честно ответила Золотарёва, – но думаю, что мне тоже бы это льстило, или как-то тешило тёмные уголки души.
– Ты защищаешь её? – изумился Кирилл.
– Нет, – пожала плечами Мили, присаживаясь в кресло напротив. – Скорее отвечаю на твой вопрос. Власть пьянит. Всех. Кроме совсем юных, возможно. Которые ещё слишком чисты, чтобы её замечать. Или понять. Почувствовать. Я уже не отношусь ни к первым, ни ко вторым.
– Дала бы ему, если бы он не владел… всеми нами?
Милена задумалась.
– Не знаю, – честно ответила она, понимая что имел в виду Кирилл. – Иную ситуацию сложно представить. Если бы он не владел всеми нами, он был бы совсем иным человеком. Властность, напор, нетерпимость, жёсткость, непревзойдённый ум, животная сексуальность у него в крови. Это и есть он. Иной судьбы у него и не может быть. У кого-то другого, но не у него.
Кирилл отвернулся, согласно кивнув. Понимая. Разделяя.
– Наверное, он знал, что если сам трахнет Салли, то я точно её не прощу, – вдруг произнёс сын, глядя на бутылку. – У нас всегда были сложные отношения. Она знала, как я к нему отношусь. Знала. И всё равно дала. В подвенечном платье. Когда я, как идиот, ждал её у алтаря...
Милена изумлённо приподняла брови, отвернувшись. Подобная картина не укладывалась у неё в голове.
– Пора отпустить всю эту ситуацию, – тем не менее, произнесла она. – В ней никто не виноват.
– Правда? – усмехнувшись, посмотрел он на неё.
– Хорошо, виноваты, – раздражённо отозвалась Мили. – Салли виновата в том, что родилась такой лживой шкурой, или её сделали таковой, не важно; Влад виноват в том, что не нашёл иного способа показать тебе это; ты виноват в том, что был влюблённым слепым идиотом и сам не смог всего этого рассмотреть, чтобы изначально не допустить. Так доволен? Раз уж тебе обязательно нужно кого-то обвинять, то виноваты по сути все. В равных долях.
Кирилл молчал, вертя в руках бутылку.
– Стаканы, я так понимаю, ты не принесёшь, – произнёс он.
– Это же не моя квартира, – откинулась Мили на спинку кресла, упрямо сложив руки на груди.
Медведев поднялся и сам прошёл к бару, достал два стакана для виски, лёд из холодильника и вернулся обратно, громко брякнув всё это на декоративный стеклянный столик у дивана.
Разлил виски и один стакан подвинул ближе к Милене. Настойчиво глядя в раздражённые голубые глаза любовницы отца.
Они какое-то время поиграли в гляделки, словно ведя молчаливый диалог, где он настаивал выпить с ним, а она упрямо отказывалась.
Кирилл потянулся к форме со льдом, выбил пять кубиков и бросил их ей в стакан.
– Давай, ёжик, – произнёс он. – Ты же знаешь, что мне это сейчас нужно.
Милена перевела взгляд на ёмкость с янтарной жидкостью. Медленно оторвалась от спинки кресла и взяла стакан в руку.
Мужчина ударил по нему своим и тут же опрокинул в себя его содержимое.
– Похоже, я начинаю понимать, что он в тебе нашёл, – произнёс Кирилл, кривясь от выпитого залпом крепкого напитка и наливая себе очередную порцию.
*
Медведев-младший оказался крепче, чем предполагала Милена. Они допили принесённую им бутылку, а затем и ту, что стояла в баре. Оба уже едва ворочали языком и, тем не менее, каким-то удивительным образом продолжали понимать друг друга.
Кирилл много говорил о Салли – ему это было нужно. Мили была уверена в том, что до этого, все те два года, с момента их разрыва, он запрещал себе о ней даже думать. Не важно, что это не помогало. Теперь он говорил. Этим он словно прощался с ней. Отпускал. Как она и советовала.
Милена не заметила, как постепенно его монолог о Салли перетёк в её монолог о Владе. И он так же молча слушал, временами кивая, местами вставляя словцо, или фукая, давая понять, где стоит притормозить.
Золотарёва совершенно потеряла счёт времени и весьма размыто помнила, как добралась до постели и завалилась спать одетой поверх одеяла, не в силах стянуть с себя хоть что-то.
