Текст книги "Последняя тайна Консорциума. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Михаил Винников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Угроза была более чем серьезной. Вряд ли конечно его посадят, но со службы выпрут точно. И в процессе выпьют море крови. А уж сколько объяснительных написать придется. И переписать. И потом еще раз переписать, чтоб начальству меньше прилетело… Но есть одно «но».

Виктор медленно запустил руку во внутренний карман, достал авторучку и закрутил её в пальцах. А потом спокойно сказал:

– Мне нравится твой парфюм.

– А? – удивилась Иоланта.

– О, этот аромат ни с чем не спутаешь, – он указал авторучкой на девушку. – Понюхай свои пальцы.

Девушка осторожно поднесла к лицу правую руку и шумно втянула носом воздух.

– Чувствуешь? – спросил Виктор. – Гарь, пороховые газы и ружейное масло. А теперь скажи – у тебя при задержании брали отпечатки пальцев?

– Отсканировали ладонь, – медленно ответила Иоланта.

– А перед этим… ну, например, протёрли руки салфеточкой, чтобы сканер лучше работал? По глазам вижу, что да.

Девушка промолчала.

– Так вот, – Виктор резко крутанул авторучку между пальцами. – Эта салфеточка уже плавает в пробирке с нужными реактивами. И всё занесено в протокол. И от этого не отмыться. Более того, успей ты помыть руки, как обычно делала после стрельбы – ты же где-то училась, явно – тест всё равно бы сработал.

– Чего ты хочешь? – скрипнула зубами Иоланта.

– Ничего, – развел руками Виктор. – На самом деле, у меня к тебе предложение. Я бы не стал заморачиваться, но за тебя попросил… один наш общий знакомый. Видать ты ему чем-то приглянулась.

Девушка вздрогнула и медленно подняла глаза на Виктора.

– Я не знаю, какие у вас с Шульцем были отношения. Но, по слухам, ты их самым решительным образом испортила, – Виктор изобразил пальцами выстрел из пистолета. – Так что всё остальное будет легко.

– Остальное?

– Да. Я предлагаю тебе свешать на него всех собак. Скажи, что ты смазливая дурочка, – Виктор легонько стукнул авторучкой по столу. – Ничего не знала. Ни о чем не догадывалась. Просто носила кофе и красивое бельё…

Каждое предложение он сопровождал щелчком авторучки по столу.

– А это прокатит?

– Ты себя в зеркало давно видела? Никто в жизни не поверит, что босс не трахал секретаршу с такой внешностью. Включишь дурочку, дальше дело техники. А что говорить под протокол – я тебе сейчас объясню. Сам тоже привру где надо, в твою пользу.

– И что ты хочешь за это?

– Со мной рассчитается… наш общий знакомый, – ответил Виктор. – От тебя нужно только согласие.

* * *

Иоланта совершенно вынесла Виктору мозг. Почуяла выход, и начала кроить, переспрашивать, уточнять. Интересоваться гарантиями, что в подобных делах как-то не принято. Потом началось… сочинительство. Просидели долго, и в результате возникла абсолютно сюрреалистическая ситуация: пришел долгожданный адвокат, но задержанная в грубой форме попросила его остаться за дверью и сидела общалась со следователем. Виктор не был уверен в своём правовом статусе, но то что они с Иолантой не на одной стороне – это точно.

Наконец разобрались. Теперь уже Иоланте предстояло разбираться с адвокатом. А Виктор побрел по коридорам назад, в сторону девятого дока. И натолкнулся на Юми.

– Козёл! – заорала девушка.

«Началось» – подумал Виктор и попятился в сторону технического коридора.

– Скотина! Придурок! – продолжала Юми. – Думал, можно меня кинуть? Сбежать и не заплатить?..

Виктор скрылся за углом. Юми буквально влетела следом, продолжая что-то кричать, и врезалась в него. Виктор тут же перехватил её руками за талию, а потом сдвинул правую – здоровую – руку пониже и как следует сжал. Девушка резко замолчала – не каждый день в ответ на ругань и оскорбления тебя хватают за попу.

– По-моему, звучало достаточно убедительно, – улыбнулся Виктор.

Юми в ответ поставила ему пощечину. Легонько. Виктор убрал руку, и тут же получил в другую щеку, уже посильнее.

– А второй раз за что? – спросил он.

– За то что руку убрал, – фыркнула Юми и окончательно вывернулась из объятий.

– Ладно, – вздохнул Виктор и прислонился к стене.

Юми оперлась о противоположную – благо технические коридоры не очень широкие. Скрестила руки на груди, хмуро посмотрела на Виктора и спросила:

– Так что ты там говорил про убедительность?

– Вопрос риторический?

– Задолбал! – фыркнула девушка. – Убедительность ему подавай! Тебе даже я уже не верю! Твой хитрый план… слишком хитрый.

– Но получилось же? – улыбнулся Виктор.

– Еще не факт… – вздохнула Юми и опустила взгляд.

– Я коп, награду за голову забрать не могу, – начал Виктор. – А ты можешь. Но только если мы отдельно. Поэтому я нахожу гада, упускаю его, а ты следом ловишь. И получаешь денежки.

– И получаю восемь торпед в одном залпе, – выпалила девушка. – Восемь! Я там чуть не обделалась со страху! И это не фигура речи!

«Там ты бодрячком держалась, я уверен» – подумал Виктор. – «А накрыло уже потом.»

В бою кораблём явно рулил Вольфрам. Опытный профессионал с десятком сбитых кораблей за плечами против паникующего топ-менеджера, который вряд ли когда-нибудь на кулаках всерьез дрался, не говоря уже о космическом бою. Исход немного предсказуем. В крайнем случае, в отличие от предыдущих стычек, можно было выйти из боя. И Виктор был уверен, что при реальной опасности Вольфрам так бы и сделал – чем дальше, тем больше казалось, что Шульц четырёхрукому биороботу вообще не упёрся. Это так, бонус, есть – хорошо, нет – ну и не жалко. Так что Юми и её кораблю, скорее всего, ничего не грозило.

– Ты хотела «денег и надрать пару задниц», – напомнил он. – Сбылось, как видишь.

– Сбылось, вакуум тебя забери, – Юми подскочила к нему и стала бить кулаками по груди. – В эту историю даже я уже не верю. Не верю, понимаешь! А полиция тем более не поверит! А еще там какие-то типы в штатском объявились, все копы им в рот смотрят… похоже дело серьезное.

Виктор насторожился. Конечно, «люди в штатском» всё равно появились бы. Но что-то рано. Он аккуратно перехватил девушку за руки, чуть отодвинул от себя и спросил:

– У тебя планшет с собой?

Юми молча кивнула.

– Открывай, и записывай. Готова?

Девушка полезла в карман. Планшет – не планшет, но телефон у неё с собой точно. Виктор прислонился к стене, прикрыл глаза и начал диктовать.

– Пиши… «В связи с важностью дела для национальной безопасности, вовлеченностью в него крупного бизнеса с многочисленными знакомствами и связями в государственных структурах, международных преступных группировок, пиратов… а также широким общественным резонансом…» Успеваешь? Дальше… «я прошу государственной защиты».

Юми явно удивилась, но продолжала записывать. Виктор диктовал бумажку за бумажкой. К каждой прилагалась инструкция – кому подсовывать, кто должен расписаться и подшить в дело, как это проконтролировать, с кого не слезать, пока не сделает… Сразу же писались обращения в надзорные органы, в том числе по месту жительства Юми – на станции Хаб-3. Космические жители за своих стоят горой.

Цель всего этого бумаготворчества была очень простая – чтобы Юми один раз дала показания и улетела домой, а её личные данные как можно меньше светились в деле и по возможности не попали к тем, кто в расследовании не участвует. А понадобится что-нибудь уточнить – свяжутся с Хабом-3, пусть местный следователь сходит спросит под протокол. По крайней мере в идеале должно было сработать так.

Напоследок вышли в общий коридор и еще немного поскандалили перед девятым шлюзом, у всех на виду. Виктор намекал, что ему полагается хотя бы часть награды, Юми ему отказывала, не стесняясь в цветистых выражениях. Актёры из обоих так себе, но девушки хорошо умеют скандалить, по поводу и без.

Наконец Юми фыркнула, дернула плечиком, развернулась и ушла на корабль. Виктор вытер пот со лба, обернулся… и встретился взглядом с двумя мужчинами в штатском. Один – явный коп. Рыбак рыбака чует издалека, как говорится. Виктор на службе так же ходил, форму надевал уже и не помнил когда. Рубашка, сверху расстёгнутая куртка, чтоб кобуру не было видно. Классика. Второй тоже походил на копа, одет так же… но что-то в нём настораживало. Как-то он по-другому держался, что ли… Виктор не мог объяснить. Но для себя уже списал первого со счетов. Главный в паре явно вот этот второй. Он же угроза, он же в случае чего – проблема.

И заговорил тоже он:

– Виктор, пройдёмте с нами. Нужно написать целую гору бумаги. Сами понимаете, работа такая…

– Кажется, я догадываюсь, какая… – мрачно ответил Виктор.

Глава 10

Для разговора выбрали какой-то офисное помещение, забитое оргтехникой и пачками бумаги, тесное, и душное. Повсюду на столах встречались коричневые круги от кружек с кофе. Виктор принюхался и безошибочно распознал свою любимую «гадость». Казалось бы, на фешенебельной космической станции обитали богатые компании, где служащие получали хорошие деньги и легко могли позволить себе что-то поприличнее, но нет… Даже в родном полицейском участке такое не пили. Значит, в кабинете обитали самые придонные слои офисного планктона. А судя по тому, что с приходом полиции ни бумаги не убрали, ни компьютеры не выключили, и даже сейф в углу стоял открытый – в их работе не было ни криминала, ни практической ценности. И, скорее всего, сами «планктонины» прекрасно это понимали.

Первый полицейский встал за дверью, в комнате остался только второй. Который мутный. Виктор примерно представлял, с кем имеет дело. На вид лет пятьдесят, среднего роста, с залысинами на голове. Не тощий и не толстый, чуть-чуть грузноватый, с толстой шеей. Качался, а потом завязал? Расстёгнутся куртка, чтобы скрыть кобуру, это понятно. Под курткой рубашка, и возле ворота проглядывает белая футболка. Эту привычку притаскивают с армии, Виктор по себе помнил. Он первые пару недель после увольнения в запас даже кровать утром застилал по уставу. Потом отпустило. А тут человека не отпустило, хотя он намного старше. Как носил белую футболку под китель, так и носит. Значит дольше служил. Офицер? Наверное, но вряд ли действующий. Уволился по выслуге, если по горячей сетке, год за полтора или два – то вполне. А потом… вот сейчас и узнаем.

Виктор придирчиво выбрал стол, на котором поменьше бумаг, и устало грохнулся в продавленное офисное кресло. «Полицейский» выцепил себе такое же с соседнего рабочего места, подкатил и сел напротив, через стол.

– Итак, Виктор, – сказал он. – Начнем?

– Удостоверение покажете? – хмыкнул Виктор и скрестил руки на груди. – Для порядка.

– Вам принципиально?

– На самом деле я очень смутно помню, как оно у вас выглядит…

– Ничего особенного, – собеседник махнул в воздухе неприметной серой книжечкой.

– Надо же, особый агент, – изобразил удивление Виктор. – Я думал, минимум майор.

– Тут другие порядки. А так да, майор и есть. Был, давно. Десантник.

– Почти коллега, – улыбнулся Виктор. – Я «аэромобильный». Тоже давно и неправда.

– Ну а сейчас я «особый агент Джонсон», – вздохнул собеседник. – При исполнении. И мне вся эта… ситуация нравится еще меньше, чем вам, уж поверьте.

– Ситуация?

– Искал приличное слово. Виктор, вы даже близко не представляете себе, какую гору сдвинули с места. Последствия могут зайти очень, очень далеко.

– Меня всё устраивает, – контратаковал Виктор. – Всё замечательно. В меня даже никто не стреляет.

– Удивительно однобокая оценка ситуации.

– Мне норм, – отмахнулся Виктор. —

– Один полицейский, молодой и амбициозный, – начал Джонсон. – Решил выслужиться. Проявить инициативу и заработать свой… помните как в армии называлось? «Орден Сутулого…».

– Помню, «…с закруткой на спине».

– И помните, что он делается из канализационного люка? – улыбнулся Джонсон. – Итак, наш полицейский решил выслужиться. Хорошо сделать свою работу. Поверил, что в мире розовых пони можно просто все сделать по книжке, по закону, и будет офигенно. Поверил, что все вокруг такие же правильные, ну или хотя бы соответствуют шильдикам, которые он на них наклеил, как в армии. В итоге бедняга тронул одно, потом другое, потом третье, но о последствиях не подумал. Не о всех он в принципе мог знать, но это его не оправдывает. Наступила чугунная жопа реальности…

– Слушай, ты, – Виктор резко наклонился вперед и положил руки на стол. – За последние пару недель меня пытались грохнуть, потом взять на абордаж и грохнуть, потом… за мной гонялась толпа головорезов с автоматическим оружием и тоже хотела меня грохнуть. Затем вздорная баба с пачкой головорезов хотела срубить бабла за мой скальп, и снова чуть было не было. Полоумного менеджера и его подружку вместе с местной охраной я даже за опасность не считаю. Удивительно, да? Я расстрелял больше патронов, чем солдат за год службы, и больше торпед чем средний капитан крейсера за всю карьеру. И за всё это время – прошу особо это отметить – не нарушил ни одного закона. Ни единого! И теперь вы пытаетесь мне что-то предъявить? Да где вы, вакуум вас забери, раньше были?

– А вы обращались за помощью к государству? – спокойно ответил Джонсон.

– А смысл? – быстро ответил Виктор. – После, как вы выразились, «чугунной жопы реальности» стало очевидно, что содержание не соответствует «шильдикам», причем как правило в худшую сторону. Я понял, что просто вам всем не верю.

Он был готов к вопросу. Еще не хватало замяться на ровном месте.

– Не верите мне, или? – Джонсон покрутил рукой в воздухе.

– Государству. Начиная от родного полицейского управления и заканчивая… не знаю даже. На Федерацию в целом как-то не замахиваюсь. Но если вся эта схема с легализацией артефактов существовала так долго, у кого-то где-то явно есть мохнатая лапа, а то и не одна.

– Мы осведомлены о коррупции в… вашем управлении, – кивнул Джонсон. – Хотя, признаю, всё оказалось несколько хуже, чем мне докладывали. И тем не менее, в эпизоде с тем складом, с которого всё началось, вы решили… поступить по закону, согласно всем процедурам. Вместо того чтобы, ну знаете…

– Извлечь из этого пользу?

– Именно так, – улыбнулся Джонсон. – Почему? Ведь кое-кто не был столь разборчив. С вами не поделились?

– Мне даже не предложили. Видимо не того полёта птица.

– А если бы?.. Вы бы согласились?

– Не попробуешь, не узнаешь, – Виктор сплел пальцы и откинулся на спинку кресла. – Так что отвечу «может быть». По крайней мере я бы знал, что этими артефактами занимаются серьезные дяди, и лез бы в эту тему с осторожностью.

– Вот как?

– Во мне еще осталась порядочность. Виноват, исправлюсь.

– Порядочность, значит… – хмыкнул Джонсон. – Поэтому вы предпочли вбросить всё в публичное пространство. Да еще и через нечистоплотную журналистку, которая в своё время… ладно, не будем о грустном.

– Публичность, – улыбнулся Виктор. – Именно она заставляет власть работать. Иначе меня бы просто по-тихому убрали… А теперь деваться некуда.

– Убрали, ха, – Джонсон хлопнул себя ладонью по лбу. – У нас тут дипломатический скандал. Даже два. Федерацию обвиняют в нарушении сразу нескольких основополагающих договоров об использовании космоса. Союз еще ладно, а имперцам померещилось, что мы проявили… «неуважение». Дипломаты сейчас это разгребают. Практически лопатами.

– Это их работа, – отмахнулся Виктор. – Я тоже когда-то мёл ломом плац. Тем более, ваши корабли по факту уже там?

По плану, Дженнифер должна была отдать код маяка только спецслужбам. В репортаже его не было. Виктор слегка подстраховался, на всякий случай. Кинул косточку кому надо.

– Это секретная информация, – нахмурился Джонсон.

– Вы говорите с человеком, который может слетать и проверить.

– Да… – вздохнул агент. – По факту уже там. Ваша история подтверждается.

– Значит, правильно предъявляют, – хмыкнул Виктор. – И вы отдадите код и Союзу, и Империи, уже очень скоро. А систему облазить не успели, куда лететь – не знаете…

– Это шантаж?

– Это деловое предложение, – Виктор наклонился вперед и поставил локти на стол. – Вы – мне, я – вам.

– Тогда для начала…

– Для начала давайте весь расклад. Вам же плевать на политику, так же как и мне. Очень много народу попало на деньги…

– Отлично, – Джонсон хлопнул в ладоши. – Прекрасно. У кучи нарду подгорает. Начиная от перестрелки на складе в трущобах. Потом корабль с рельсотроном и мертвым экипажем.

– Записи о бое, конечно, подтёрли? – уточнил Виктор.

– О, конечно. А некоторым капитанам заплатили за молчание.

«А еще у вас явно крот в службе безопасности Элизиума» – отметил про себя Виктор. – «И значит даже пропавшие записи с камер могут внезапно найтись…»

– Потом был таинственный корабль в системе Консорциума, – продолжил Джонсон. – Неуловимый. Примерно в это же время. Там совместное патрулирование, за ним погнался имперский фрегат, и упустил.

– А причем здесь я? – спросил Виктор.

– Есть у меня основания полагать, что это была «Кицунэ», – прищурился Джонсон. – Легкий грузовик с очень опытным военным пилотом. К тому же, явно знающий куда лететь. В запретной зоне, где до сих пор не всё отмечено на карте…

«Подловил, гад…» – понял Виктор. – «Это не я ему предлагаю сделку, а он – мне». Спецслужбам многое интересно. Например… Вольфрам. Ходячий путеводитель по всем секретам Консорциума, а заодно и образец новейших технологий. Лысый, два метра ростом и с четырьмя руками, да. Но у всех есть недостатки.

В чистоплотность спецслужб Виктор не верил. Они работают в масштабе государства, где один маленький человек с периферийной планетки ничего не значит. В деле замешана политика, то есть очень большие деньги очень больших людей. И оборона. И национальная безопасность, к которой можно отнести вообще все что угодно. И Джонсон, если разобраться – точно такая же пешка, как Виктор. Да, рангом чуть повыше, но это «повыше» – пара миллиметров от плинтуса. Ему говорят – делай, он отвечает – есть, сэр! А потому веры ему никакой. Просто на всякий случай. Джонсон запросто мог, например, угрожать Юми, требуя сдать Вольфрама. Придётся быть очень, очень осторожным.

– Но, по вашим словам, – Виктор выделил голосом, – тот имперец не догнал нарушителя… Так что никто ничего точно не знает.

– «К делу не пришьешь», – кивнул Джонсон. – Но это с полицейской точки зрения. У нашей конторы… несколько больше свободы.

– Проще говоря, вы творите что хотите и никому не подотчетны, – Виктор пробарабанил пальцами по столу. – Это хорошо только в одном случае.

– И в каком же?

– Если вы правы.

– А если нет?

– Будут последствия. Как, зачем и, главное, почему ошиблись? Правда, для кого-то может быть поздно…

– Вы меня обвиняете? – насторожился Джонсон.

– Просто напоминаю, что я для вас – единственный источник достоверной информации. И не только для вас. Я знаю, куда лететь и что искать. Вы – нет. И те, кто захотят проверить вас в случае чего – тоже пойдут ко мне.

– Обвиняете, – хмыкнул Джонсон.

– Предлагаю, – паровал Виктор. – Пора открыть карты.

– Что хочу я, и что хотите вы, – нахмурился Джонсон. – А давайте! Но вы первый.

– Мой план удаётся, – начал загибать пальцы Виктор. – Обо мне все забывают. Контрабанду артефактов тормозят федеральные власти, Шульца конопатят в тюрьму. В идеале – Юми получает за него награду. А то она с меня не слезет.

– Эта художница… вздохнул Джонсон. – Умеет рисовать, умеет. Пока разбирались кто такая, у меня несколько человек в отделе подсело на её похабные картинки…

– Сразу говорю – фулла с той эльфочкой не будет, – засмеялся Виктор.

Прищурил глаза, пристально посмотрел на собеседника и продолжил:

– А теперь ваша очередь.

– Согласен, – ответил Джонсон.– Я пальцы загибать не буду, у меня всего один пункт.

– И какой же?

– Спустить дело на тормозах с минимальным шумом.

– Так просто?

– Да. Убрать всё из публичного пространства, и потом уже спокойно работать.

– Такое вряд ли быстро забудут, – засомневался Виктор.

– Недели две, может три, – махнул рукой Джонсон. – Какой-нибудь скандал с раздутой знаменитостью. Можно даже два. Их даже придумывать не надо, эта публика сама косячит только в путь. И всё забудется, народ обсуждает другое…

– А что же требуется от меня?

– От вас? Всё очень просто.

Джонсон вытащил пару листов из ближайшей пачки офисной макулатуры, положил на стол перед Виктором, и неожиданно придавил сверху… пистолетом. Виктор мгновенно узнал свое оружие.

– Я… сдал его в сейф, – догадался он. – Потом он там и лежал, пока мне его не вернули полицейские. Допустим, ваш коллега за дверью. Так?

– Именно.

– То есть никакая… секретарша в одной туфле с ним не бегала.

– И Шульц просто ударился головой во время боя с «Кицунэ», – подытожил Джонсон.

«Девочку отмазывают,» – понял Виктор. – «Все свесят на Шульца. А ведь Иоланте явно есть что скрывать, раз пыталась убрать босса». И ведь уже не первый человек за неё просит. Похоже, и Вольфрам, и Джонсон подозревают одно и то же – Иоланта не просто носила кофе и красивое бельё. Она соучастник всей преступной схемы и очень много знает. Но как раз Виктору не было смысла её опасаться. Если не дура – будет сидеть тише воды, ниже травы. До поры до времени. А потом нужные люди её разговорят.

– Полагаю, этим всё не ограничится? – уточнил он.

– Вопрос риторический? – парировал Джонсон. – Сами как думаете?

– Думаю, вы захотите чистую и прилизанную историю, – вздохнул Виктор. – В которой никто за мной с оружием не бегал, и не было ни пиратов, ни стрельбы, ни абордажей…

Джонсон молча кивнул.

– «Дитрих и Розенберг» ничего не знали, – продолжил Виктор. – Шульц, используя положение в компании, единолично крутил свою преступную схему по легализации артефактов.

Джонсон снова кивнул.

– Суд будет быстрым, потому что вопрос затрагивает национальную безопасность и те самые «международные договоры о космосе»… Кивайте, кивайте.

– Так ваша очередь, – широко улыбнулся Джонсон. – Я знал, что с вами можно договориться.

– Договориться? Во мне еще осталась… порядочность, – ответил Виктор. – Кстати говоря…

Он ухватился пальцами за краешек бумаги под пистолетом и повернул лист так, чтобы оружие оказалось стволом к собеседнику.

– Вы мне угрожаете? – спросил Джонсон.

Не удивился ни капли, но и отшучиваться не стал.

– Так и вы – мне, – спокойно ответил Виктор, всё еще не прикасаясь к пистолету.

– И чего же вы хотите?

– Порядочности. От вас.

– Что ж… – Джонсон тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. – Мы оба можем устроить друг другу проблемы. От этого все проиграют, так что не будем.

Виктор молча постучал по столу рядом с пистолетом.

– Разумеется, государство в моём лице заинтересовано в том, чтобы неприглядные стороны всей этой ситуации… как можно меньше подвергались огласке, – спокойно ответил Джонсон. – Поэтому ваша художница, Юлия… то есть Юми, верно? – получит награду за голову Шульца. Более чем щедрую.

– Идёт, – кивнул Виктор.

– Но только после того, как подпишет документ о неразглашении, – продолжил Джонсон.

– Только после того, – медленно проговорил Виктор. – Как его прочитаю я. Вся макулатура, которую вы ей подсунете, должна быть одобрена мной.

– А знаете… – поморщился Джонсон. – Идёт.

Виктор кивнул, поднял пистолет со стола и убрал в кобуру. Потом достал авторучку, пододвинул к себе лист из-под пистолета и стал рисовать.

– Вот вам… подарочек от меня. В знак доброй воли. Там есть газовый гигант с кольцами, и вокруг него в этих, как их… точках Лагранжа висит много чего, – он схематично изобразил планету и изогнутую линию орбиты. – Вот тут – буй-ретранслятор. Но пираты, которые артефакты таскали, знают, что он скомпрометирован.

– Интересно, – хмыкнул Джонсон.

– А вот тут, – Виктор нарисовал маленький кружок чуть в стороне. – Тут я и добыл «Венеру».

– На видео в репортаже было помещение, – задумался Джонсон. – Неужели… космическая станция?

– Слетайте – и всё увидите, – Виктор двинул к нему лист через стол. – Но там надо будет слегка прибраться.

Станцию найдут в любом случае, рано или поздно. Загонят картографическое судно с нормальной аппаратурой, и всё увидят. Так что лучше использовать её для торга, пока она хоть чего-то стоит.

– Я вас понял, – ответил Джонсон, убирая листок в карман.

Затем он встал, ногой откатил кресло в сторону и с хрустом размял шею.

– Ну что ж, – сказал он. – Сейчас добуду пару планшетов, и вас будет море бумажной работы. А у меня еще больше.

– Для начала добудьте помещение получше, – посоветовал Виктор. – А не вот это вот… Не поверю, что на станции нет гостиницы.

– Сразу видно профи, – улыбнулся агент. – Пойду организую. За казенный счет, разумеется. Быстрее начнём – быстрее закончим.

Глава 11

Что думает человек, когда ему обещают «быстрее закончить»? Особенно когда дело связано с государством, судами и написанием миллиона бумаг? Вот именно – «эта каторга теперь надолго». А Виктору приходилось еще и держать в голове две версии реальности – одну для суда, вторую – для особого агента Джонсона, чтобы он мог что-то где-то подчистить, с кем надо поговорить, и никто лишний раз не сомневался в первой, парадной версии. Впрочем, с реальностью не совпадали они обе – где-то больше, где-то меньше, оставалось только надеяться, что белые нитки не слишком явно торчат. Агент, похоже, зашивался, но по некоторым обмолвкам Виктор понял, что станция подтвердилась, и федералы успели там пошариться до того, как прилетели имперцы с Союзом. А вот буй-ретранслятор оказался взорван – пираты заметали следы. Ни одного «левого» корабля в системе так и не обнаружили.

Суд шел на планете, в двух прыжках от станции «Элизиум», в пафосном здании посреди непривычно большого, неуютного города. Стекло, бетон, небоскрёбы подпирают низкое серое небо, дует мерзкий холодный ветер. Не то с сезоном не повезло, не то там всё время такая дрянь – Виктор не собирался выяснять. Он побывал уже на четырёх планетах – ровно на три больше, чем у большинства людей в освоенной вселенной. Но именно эту вычеркнул бы из списка без сожаления. Даже простыть умудрился, хотя колол иммуномодуляторы как положено.

Жил он в гостинице в паре кварталов от здания суда. Ходить давать показания надо было раз в несколько дней, а бывало что и неделю не трогали. Так что свободного времени – просто сверх меры. Раньше суды проходили без отрыва от основной работы. Один день – отчеты, второй – поиск пропавшего информатора, третий – суд, четвертый – получение информатора из вытрезвителя, пятый – сплетни у кофемашины. А тут практически домашний арест. Еще и центр мегаполиса, все заведения дорогие и с претензией, сходить некуда. К тому же Виктор был уверен, что его пасут люди Джонсона. Чтобы главный свидетель обвинения никуда не пропал хотя бы до конца следствия. Мало ли что с ним может случиться?

Так прошел ровно месяц. В дополнение к месяцу, отпущенному Доном. Сроки вышли, и с запасом. Но Виктор как-то не вспоминал про старого мафиози. Вспомнил он про Юми. Достал планшет, улёгся на диван и полез в сеть. Развлекательные сайты синхронизируются между системами с задержкой в несколько суток – информацию приходится возить на корабле-курьере с дата-центром в трюме. Но если есть более-менее свежие публикации – значит всё с девушкой в порядке. Не рисовать Юми не может. Она даже в самые тяжелые времена находила хоть полчаса в день, чтобы посидеть с планшетом.

Наконец нужный сайт нашелся. Виктор открыл страницу Юми – она скрывалась там под безликим и бесполым псевдонимом – оплатил подписку, чтобы уж точно ничего не пропустить… и точно, нашлась публикация. Меньше недели назад. Виктор стал листать картинки… и громко засмеялся.

Юми всё-таки придумала новый сюжет. Нуарный детектив в плаще и шляпе шел по мрачному дождливому городу к маленькому домику, над дверью которого горела одинокая лампочка – единственное пятно света в окружающей серости. В доме, в уютной светлой комнате с камином, сидела за мольбертом симпатичная художница. Худенькая, с короткой стрижкой, в мешковатом свитере и шерстяных чулках. Прототипы были очевидны. Однако детектив носил галстук, а художница оказалась невысокого роста, ему по плечо. Зачем такое отступление? Виктор перелистнул страницу и понял, что угадал – за этот галстук художница лихо подтягивала детектива к себе, чтобы компенсировать разницу в росте и спокойно целоваться. В общем, проявляла инициативу. Неужели Юми настроена снова встретиться? Или она просто реализует нереализованные фантазии, превращая их в эротические картинки? Скорее, и то и то. Это же Юми. Виктор улыбнулся и стал листать дальше.

А там как раз всё завертелось… Сначала на столе, не раздеваясь. Потом в ванной – кадр с обнаженной художницей, прижатой грудью к запотевшему стеклу душевой кабины вышел особенно удачным. И потом уже герои переместились в постель. По мнению Виктора, с этого и надо было начинать – столы, душевые, а также кресла, ковры, бассейны и прочее хороши только в теории. А хуже всего – узкие корабельные койки.

Следующий кадр – спина детектива, от художницы видно только лицо и руку. Девушка прикрыла глаза и, судя по всему, кричит так громко, что все соседи в курсе её личной жизни. А пальцы на руке скребут спину бедолаги детектива, оставляя длинные красные полосы.

«Я ж тебя переверну нафиг!» – подумал Виктор. Перелистнул на следующую страницу – и точно, художница перевернута. Рвёт ногтями простыню, зубами вцепилась в край подушки, красиво прогнула спинку…

«Ну, считай, напросилась», – решил Виктор. – «Только разберусь вот с этим всем…»

Увы, даже написать Юми он не мог – агент Джонсон требовал секретности, да и судья просил не светиться до конца процесса. Тем не менее, оставил восторженный анонимный комментарий на сайте – похвалил сюжет и «сексуальную героиню без гипертрофированных нереалистичных форм». И уточнил, будет ли продолжение.

* * *

Шульц на процессе держался странно. Начиная с того, что сидел в «аквариуме», а не на скамье рядом с адвокатами. Обычно это считалось негуманным, и применялось только если подсудимый буйный. Но Шульц был тише воды, ниже травы. С другой стороны, «аквариум» вроде бы держит пулю… Опасаются за безопасность обвиняемого? Виктор считал это лишним – никто не будет убивать Шульца. Его сделали козлом отпущения, и всем сторонам теперь нужно, чтобы он поскорее получил приговор и сел. Невинной овечкой Шульц, естественно, не был. Но сколько народу избежало ответственности, не хотелось даже и думать. Потому и «аквариум» – чтобы ни с кем не пересекался и не мог даже парой слов перекинуться незаметно. И все показания – в письменном виде через адвокатов.

Разумеется, дело рассматривалось в «особом порядке». Это когда подсудимый во всём признался, обвинение и потерпевшие – то есть Виктор – не возражают, судья особо не копается в обстоятельствах дела, и в итоге наказание назначают поменьше. Но при этом в закрытом режиме, без журналистов. Им даже около здания стоять не разрешали. Они что-то там пытались снимать, однажды даже Дженнифер в новостях засветилась.