Текст книги "Негодный объект (СИ)"

Автор книги: Михаил Шелест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Я это сделаю очень быстро, – продолжал я, – чтобы не отдавать ваших римлян на растерзание пиктам. Вы представляете, что пикты с ними могут сделать? Если бы я хотел на вас напасть, я бы это сделал не напрягаясь. И разнёс бы ваш легион, как птичий пух. Мои воины намного сильнее моего сына. – Я усмехнулся.

Но я не хочу этого. Римляне сделали много для этой земли, и хорошего, и плохого. Но, отбрасывая плохое, так как это не моя земля, и не мои братья здесь умирали тысячами от мечей ваших легионов, я оставляю только хорошее, а его тоже много.

Британия сейчас развивается, и я не хочу, чтобы она опять... Я замолчал, не подобрав эпитета.

– А вам я предлагаю остаться здесь, защищать ваших граждан, и жить дальше, а не складывать свои жизни, за какого-то «хмыря», возомнившего о себе, что он император Рима.

Рим вас обманывал, это правда, но в чём виноваты граждане Рима, которые, рассчитывая на вас, обзавелись здесь семьями и обзавелись хозяйством? Ведь в основном это ваши бывшие друзья, с которыми вы ели из одного котла и спали в одной палатке.

Я не Рим. Я вас обманывать не стану. Вы понимаете, что если у меня пять центурий, это что-нибудь да значит.

И ещё. Никого удерживать насильно не буду. Контракт на столько времени, на сколько захотите.

– И выплата жалования каждый месяц? – Спросил ранее поперхнувшийся.

– Да.

– И обеспечение довольствием?

– Да.

– Я согласен, – сказал Громобой.

– И я.

– И я.

Согласились все присутствующие.

– Можно ли убедить всех остальных остаться?

– Попробовать можно. Центурионы не очень жаждут идти к галам, – сказал Громобой.

– Всех взбаламутили братья Константина. Мы же здесь сначала все передрались. Императором объявил себя Агэпитус. Братья Константина убили его и его друзей, и подговорили большую часть войска идти на Рим. Теперь многие жалеют о том, что поддержали Константина, но, вроде как, назад дороги нет.

– Дорога есть всегда, и это дорога к правде. Раньше им некуда было идти, потому, что они не видели правду. Сейчас правда здесь. Я дам вам и им всё здесь. Никуда идти не надо. Вы будете свободными гражданами свободной страны. И не просто гражданами. Самые мудрые из вас смогут стать магистратами и строить государство.

– Я обещаю вам это. И ещё. Мне не нужны вы, как военная сила. У меня её достаточно. Мне нужны вы, как дававшие клятву воины, не потерявшие свою честь, и оставшиеся защищать своих граждан. Мне нужен этот пример для будущих поколений. Для ваших детей и внуков. Пример. Ваш пример, который останется в истории на века.

– Магистратами? Так мы ничего другого не можем, кроме воевать, да строить.

– Я вас переучу. А строить, это ведь не ломать? Всегда полезное умение. Хотя и ломать вы тоже хорошо умеете, – засмеялся я.

– Это точно, – засмеялись остальные. Напряжения между нами уже не было.

– Да, чуть не забыл о самом главном. Выслуга лет для выхода на пенсию сохраняется. – И, чтобы они не «зависли» окончательно, спросил:

– Если я правильно понял, стоит только убрать «Императора» и его братьев, и все останутся здесь?

– А куда им деваться, в Рим ехать?

– Кто захочет уехать – уедет, – сказал я.

– Тогда – да. Но кто решится убить их?

– А зачем убивать? Захватим и изолируем от общества, как предателей и изменников. – сказал я.

– И то верно. Что, сразу убивать?

– И вообще, он же не с одним легионом, хотел идти на Рим? Что такое четыре тысячи, пусть и хороших воинов? Значит где-то ещё его ждут легионы. Пусть садится на галеру и п*, гребёт в Галию, или куда он там хочет. Нам он не опасен.

– Хорошо говоришь. Ты дал нам воздух. А то, что-то я в последнее время хожу, и вздохнуть нормально не могу, – сказал таможенник.

– Подышишь ещё. Да, кстати, – завтра один тип на галере в Рим поедет, надо будет пропустить его без «общипа». Ну, ты понимаешь? – Спросил я. Он вдруг покраснел. Вероятно, даже неожиданно для самого себя.

– Да, – сказал я, – предупреждаю сразу. У меня никто не ворует и не вымогает мзду.

Порешали, что захватит мятежников этой ночью Громобой со своей центурией. Он, оказывается, был центурионом. Это мог бы сделать и я, что и хотел им предложить, но Громобой вызвался сам, а я подумал, что для истории так будет лучше. Подавили мятеж и остались защищать граждан. А то, что это будет уже другая Империя все узнают, тогда, когда Римской уже не будет.

* * *

Утром пришел Пуд – таможенник и позвал меня в амфитеатр. Я взял с собой Керка. Как мы договорились вечером с Громобоем, после задержания, мятежников разместят в нижних помещения амфитеатра, где обычно содержатся рабы, развлекающие публику на арене, и продержат их до утра. Под охраной, конечно. А утром всех легионеров соберут там, и устроят суд над изменниками Родины.

Амфитеатр был не сильно большой. Город вмещал примерно тысяч тридцать жителей, если считать без рабов. Театр – тысяч на пятнадцать, прикинул я.

И задержанных было пятнадцать человек. Они стояли в центре арены, окруженные двумя рядами легионеров Громобоя.

Громобой говорил первым. Он, оказывается, неплохо мог говорить. Его рычащий голос разносился по арене и поднимался до самых верхних рядов. Он повторил всё, что я сказал им вчера. Почти с теми же интонациями и с тем же эффектом. Даже по мне пробежали крупные, с палец толщиной, мурашки. Единственно, он не упомянул про моё предложение – служить другой Родине.

«Грамотно – подумал я. – Мы можем сварить с тобой хорошую кашу, Громобой».

Потом выступал ещё один центурион и только размазал краски на картине, нарисованной Громобоем. С трибун стали доноситься недовольные голоса и я вышел на арену. Голос, когда мне надо, рычал также, как и у Громобоя.

Я повторил то же, что и говорил Громобой, но другими словами, и получилось, что это новая речь. Потом я сказал, что город готов взять на себя обеспечение и содержание легиона. И опять всё, что я говорил вчера, плюс ещё про гражданские права, порядок и изменение отношения к защитникам города.

– А ты кто такой? – Вдруг закричал кто-то с места. – Почему ты говоришь от имени города?

– Я гражданин этого города, вот мои права на собственность в виде дома на берегу реки Валбрук. А это мой сын, – и я показал на Керка. – И я готов уже сегодня выдать вам всем жалование на месяц вперёд, если вы заключите со мной лично контракты, по которым я лично буду отвечать перед вами.

В доказательство моих слов мои матросы вынесли десять сундуков с золотыми. На амфитеатр упало небо, полил дождь, сверкнула молния и громыхнуло так, что многие спрятали свои головы. Занавесь закрылся, занавесь открылся, – подумал я и резко выглянуло солнце, лучом сквозь тучи осветившее арену. «Ну как обойтись без эффектного финала. Драматургия требует грома и молний», – усмехнулся я.

Контракты подписали все, тут же на арене получая своё первое месячное жалование. Оставшееся в сундуках золото я передал в казну легиона.

Префектом города я предложил назначить Громобоя. Почему-то никто из других центурионов не возражал.

Придя в префектуру мы сообщили об этом собравшимся магистраторам.

После этого я зашел в мой дом и сообщил Прудентиусу, что судно его ждёт, и он может грузиться. Через час трирема с бывшим хозяином моего дома ушла вниз по течению. В этот же день ушла трирема и через Ламанш, увозя «мятежников» к ожидавшим их на том берегу ещё двум братьям Константина, под командованием которых было ещё два легиона.

И пусть себе воюют.

 

Глава двадцатая.

– Громобой, надо послать гонцов по всей нашей части Британии с известием о переменах. Особенно во все крупные города и по побережью. Предупредить гарнизоны. Там сейчас будут высаживаться мои люди и строить укрепления. Посылай прямо сегодня.

Пусть граждане не боятся викингов, пришедших на дракарах с таким же гербом, как мой. И раздайте каждому старосте по монете вот таких денег. Кто с моря к ним с такими деньгами придет, значит друг. Пусть на них продают товары, если потребуется.

– Новые деньги? А Римские куда? – Спросил Громобой, разглядывая золотую монету, с двуглавым орлом с одной стороны, и надписью «один рубль» с другой. По кромке у монеты имелись насечки.

– И Римские здесь будут ходить, но в основном они нужны будут для торговли с Римом. А эти, в Британии. Менялы в городе есть?

– Как не быть.

– А банки?

– Есть.

– Частные?

– А какие ещё они бывают?

– Понятно. Ввести для банков ограничение до двенадцати процентов годовых на выдачу кредитов. Создадим свой банк. Менялам запретить выдавать кредиты под угрозой равнозначного сумме займа штрафа, а при повторном случае – тюремного заключения. Пока до года. Тюрьма есть?

– Есть.

– Покажешь. Всех сидельцев расковать, если таковые имеются. И на общественные работы. – Я помолчал и добавил, – я тебе дам список дел на месяц, план называется. Знаю, ты грамоте обучен.

– Да, латынь, греческий. Всё хотел тебя спросить, Микел, как к тебе обращаться?

– Я буду главой государства, значит – государь. А государство будет называться – Британия.

– И ещё... – Он помялся. – Тебе бы приодеться... Статус требует. Да и дом по приличнее надо построить. Плебс, он такой... чудной.

– Согласен. Есть у меня в моих запасниках и одежды царские, и латы – богатые, не тревожься. Ты подбери себе магистратов. Гражданским назначить жалование. И лучше взять толковых из ветеранов. Но, – толковых. Если из легионеров кого выберешь, – контракт заменим на гражданский. Жалование такое же. Мои войска скоро будут подходить, привезут насосы для подачи воды и приспособления для бурения скважин, для водопровода и канализации. Надо организовать дополнительные причальные стенки и установить разгрузочное оборудование. Я своим ребятам уже команду дал, они начали работы на противоположном берегу, а ты с этой стороны организуй.

Ставьте новый порт за левым углом городской стены. Не будем пока торгашню трогать. Потом воспитывать будем. Чертежи я дам. Прокладывайте дорогу вдоль левой стены на ближний холм. Там я свой дом поставлю.

И собери Совет. Где он собирается обычно?

– В помещении форума есть зал Совета.

– Отлично. Как соберёшь, найдите меня, я приду.

* * *

Зал Городского Совета был небольшим, почти квадратным помещением, с высоким потолком, расположенным на первом этаже, справа от входа на площадь Форума. У одной стены у входа в зал стояла на возвышении трибуна, с трех сторон её обступали, поднимающиеся одна выше другой, ряды скамей.

Когда я пришёл, зал был полон. «Большой Совет, – подумал я»

– Здравствуйте, – поздоровался я с кафедры.

Все встали. В зал вошли мои матросы и внесли скамью для меня. Скамья с резными витиеватыми подлокотниками и невысокой спинкой, как раз поместилась на ступеньке перед трибуной.

Я сделал понятный всем жест рукой, и члены Совета сели.

– Рад вас приветствовать, – сказал я и сел на скамью.

– Я узурпировал власть в Британии. Называть меня вы должны – Государь Микел, как главного правителя Государства Британия. Принципиально нового в государственном управлении не будет. Меня всё устраивает. Изменятся некоторые правила в торговле, фискальном учете, но не в сторону увеличения выплат, а в сторону лучшего учета движения финансов. Каждый, находящийся на территории Британии человек, ведущий своё дело, должен будет иметь учетные книги: движения товара и средств.

Главное новшество в учете – освобождение от фискала средств, потраченных на развитие дела на территории Британии, а в некоторых случаях и за её пределами.

Обо всём этом вы узнаете позже из соответствующих указов и законов. Хотел бы, чтобы вы поняли главное. Ваши деньги мне не нужны. Наоборот. Организованный сегодня мной государственный банк Британии уже завтра начнет выдавать кредиты под пять процентов годовых. Вот в таких золотых монетах. – Матросы раздали по рядам рубли. – Каждая – ровно такая же по весу, как и серебряная Римская. Для производителей продуктов кредит беспроцентный.

В наших ближайших планах: укрепить северный вал, расставить на нём и на побережье гарнизоны, восстановить заброшенные крепости, провести водопровод и канализацию, построить школу и университет, лечебницу для людей и скота. Вот примерный план развития нашего государства, который я бы хотел обсудить вместе с вами.

Матросы внесли свернутый на шестах план города, размером три на четыре метра, развернули его и установили шесты в специальные подставки.

* * *

Через два дня на побережье началась высадка моих дроидов, и внешне, и физически, и физиологически абсолютно идентичных людям, но, чуть-чуть покрепче, чуть-чуть пошустрее и чуть-чуть поумнее. Все они были в военном снаряжении, как и моя первая команда. Подя клепал их, как пирожки, вместе с дракарами, по образу и подобию первой партии.

Они начали высадку в ближайших к Лондону поселениях, в которых старосты уже были предупреждены, и их появление удивления у населения не вызвало. Пришельцы вели себя мирно, ничего у жителей не просили, а возводили дозорные башни и укрепления, охотились, рыбачили и делились добычей с местными жителями. На дракарах они привезли цемент и инструменты для обработки камня.

Формально – это закладывались «краеугольные камни» городов и портов в удобных, защищенных от ветра бухтах.

В Лондон пришло сто дракаров. Каждый привёз, по шестьдесят «воинов». Дракары привязались к наскоро вбитым в пологий берег сваям, и закипела работа.

Я решил использовать множественные речушки, протекающие и в самом городе, и рядом с ним, в качестве канализационных стоков, а для того, чтобы люди не брали из них воду, эти реки надо было либо пустить по трубам, но такого диаметра труб не было, либо обложить русло кирпичом, чем мы и занимались очень активно. Одновременно в городе вскрывались улицы и прокладывались туннели канализации.

На холме через три дня стоял фундамент государева дворца, а через неделю возводили крышу. Через месяц основные работы были завершены.

Добыча полезных ископаемых и кое-какое производство в Британии римлянами было уже налажено. Серебро, олово, свинец, железная руда, глина, уголь, поташ – всё это добывалось, но практически всё уходило в Рим. Места добычи руд были территориями особого статуса и подчинялись напрямую Императору Рима.

Везде надо было побывать и везде поправить мозги. Не «мудрствуя лукаво», на должности градоначальников я ставил одного за другим своих взводных, по очереди. Мы с Громобоем поснимали с должностей всех высших начальников, и отправили в Рим, а местные гарнизоны переподчинили столице.

Особо интересное для меня – южное побережье, где правили местные кельты, поддержавшие приход Рима в Британию, и север острова, я оставил на потом. Как я помнил по известной мне истории, предателей среди кельтов и, так называемых, «скотов» в Британии хватало. Может быть потому их всех и назвали «скотами»? Ведь были ребята, которые вырезали местных собратьев почти пятьсот лет. При всех правителях. Я надеялся, что они, узнав о «смене ветра», приедут сами. С «южанами» так и вышло.

Примерно через два месяца приехали два брата кельта с южного побережья. На самом деле, южное побережье было настолько сильней развито, на сколько правая рука по сравнению с левой. Крепости, сеть дорог, инфраструктура. Рим холил и лелеял эту часть Британии, и эти два брата, вероятно надеялись, что Рим их не оставит, поэтому извивались передо мной, как две змеи на сковороде.

Я, как всегда, говорил прямо. Я мог себе это позволить.

– Я снял всех правителей территорий и назначил своих. Вы можете или остаться, или уехать в Рим. Если решите остаться и присягнуть мне, имейте ввиду, что ваша вольная жизнь закончилась. Главное, что я потребую от вас, это борьба с пиратами, с которыми у вас сложились очень тёплые, почему-то отношения. Я бы сказал: «слились в экстазе!»

Вы получите подкрепление уже сегодня. К вам вышло пять трирем и тридцать дракаров с двумя тысячами моих викингов.

Они попросили меня позволить им присягнуть мне. И почему я не удивлён?

* * *

Через девять месяцев в Британии произошёл «демографический» взрыв. Мои «викинги» оказались хорошими производителями мужского населения. Из двадцати тысяч младенцев, родилось восемнадцать тысяч мальчиков.

На север я не ехал намеренно. Те продажные «скоты», которых я ждал к себе с «поклоном», ко мне не приехали. А не знать про то, что произошёл очередной переворот, они не могли. «Скорее всего, поставили на другую силу, – подумал я. – Скорее всего, поехали к Норманнам. И это нам на руку. Начнём воспитательную работу с них».

Дроны патрулировали воздушное пространство в круглосуточном режиме. Батарейки у них – практически вечные. Естественная убыль воздушных сканеров от атак крылатых хищников, восполнялась мной моментально.

Я наметил себе начало войны на месяц апрель, но норманны на остров прибыли в марте, по бушующему морю. На сорока двадцативёсельных дракарах.

– "Значит, сначала попытаются взять не защищённый, по их мнению, стеной Эборак Йорк

", – подумал я.

Мои дроны доложили, что по ту сторону стены стали появляться группы людей. После реконструкции это была именно стена, а не вал. Им его не взять. С разведкой они опоздали. Мои строители восстановили нижний северный вал за месяц, и их там не видел никто из шотландцев, – точно.

По одному-два дракара разведчиков стали заходить в устье Уз, и я приказал прекратить движение по реке. «Языка» они теперь взять не могли. Все поселения вдоль реки стояли пустые, а ворота Йорка, или как его тут называют – Эборак, были закрыты. Даже если и есть у них в городе информатор, а я уверен, что есть, то он выйти уже не мог.

Я полагал, что пустые поселения не могут их насторожить. Мало ли куда угнал народ вновь провозглашённый император. Может рекрутировал всех в легион.

Заранее расположив свои войска на подготовленных позициях и хорошо замаскировав их, мы ждали норманнов и пиктов. Дозорные голубиной почтой сообщили о заходе в устье пятидесяти двух судов с десантом численностью около двух тысяч человек.

Дракары двигались вверх по течению с максимальной скоростью. Значительно ниже Эборака захватчики высадились, развернули войска и быстро побежали в сторону города по уже засеянным пшеницей полям. Земля была рыхлой, и их движение назвать бегом можно было с большой «натяжкой», но увидев городскую стену, остановились, а в это время наши войска уже отрезали их от их флота, зайдя со стороны берега.

– Помнишь, – спросил я у Громобоя, я тебе обещал «показать»?

– Помню, командир.

– Смотри, – сказал я, и вышел вперёд

– Может не надо, Государь?

– Надо, Федя, надо, – сказал я себе, делая ещё несколько шагов, и приказал, – всем стоять!

Нападающие увидели, что окружены и сбились в кучу. На их две тысячи, наших было шесть. Не такая уж и большая разница. И они явно это понимали, перемещаясь и организовываясь внутри себя в только им понятную силу.

– «Прячут лучников в середину», – понял я.

Я пошёл вперёд с двумя короткими римскими мечами, потом побежал, делая неожиданные и просчитанные прыжки в разных направлениях. Полетели стрелы. Не прекращая хаотичные движения, я отбил одну, вторую, третью, потом сразу две стрелы. Чем больше мы сближались, тем меньше меня видело лучников. Вот, кто-то из первых рядов не выдержал, и рванулся ко мне, а за ним сразу остальные.

Я увернулся от первого и подрезал ему сзади коленные связки, левым мечом вскрывая живот снизу вверх второму. Прикрывшись его телом я, крутанувшись на пятке передней левой ноги, и одновременно помогая телом руке выдернуть застрявший меч, закрылся мечом от бокового удара, и скользнул правым мечом по подмышке третьего. Снова им же, продолжая вращаться, я отрубил руку четвертому, ткнул в бок острой рукояткой в висок пятого. И пошёл, и пошёл крутиться, то в одну, то в другую сторону, приседать и уворачиваться. Когда мой мозг насчитал двадцать трупов, я стал выворачивать свою траекторию по дуге, наружу из толкавших меня тел.

Выскочив, отбиваясь от скотов, я закричал:

– А-а-а-а!! – И кинулся опять в гущу неприятеля.

Мои воины бросились вперёд.

Загнав оставшихся врагов под стены, я приказал остановиться и отступить на пятьдесят шагов. И мы и они отдыхали. Это только в кино и книжках, рукопашные битвы идут от рассвета до заката. А в жизни, больше часа максимальной порции адреналиновой инъекции никто не выдерживал.

Я поднял руку.

– Где Кэмпбелл!? – Крикнул я.

– Тебе какого?

– Всех!

– Ну, мы тут, – сказал голос, и из толпы вышли трое рыжих бородатых громадных мужиков, типа Громобоя.

– Я называю вас предателями Британии и вызываю на поединок. Всех троих сразу.

– А ты кто такой?!

– Я – правитель Британии Микел сын Василевса, вождь клана Руссов.

– Про руссов что-то слышали в сказках, а про тебя нет, но мы готовы тебя убить.

Я сделал ещё два шага и встал, тяжело дыша.

Кэмпбеллы вышли в вперед.

– Сейчас мы порежем тебя на ремешки.

– И съедим твою печень.

– И сердце.

– А хрен не хотите? – Спросил я громко, но спокойно, и размеренно пошёл к ним.

Первым бросился старший и, напоровшись на острие меча присел. Я вторым мечом отрубил ему голову, и пошёл дальше. Двое кинулись на меня с обеих сторон, и разом напоролись на мечи. Крутнувшись, я отсёк им обоим головы.

Не останавливаясь, я приближался к толпе.

– Среди вас есть Крейг с восточного побережья?

– Есть! Это я!

– Не рад тебя видеть, Крейг. Ведь я предлагал тебе и твоему народу мир и дружбу, а ты выбрал войну. Я пришёл к твоим людям, как брат, а ты пытался убить меня.

– Мы не знали, что ты стал правителем. Мы пришли убивать римлян. И мы защищались!

– Под этими стенами!? – Я засмеялся, но подумал, – «а ведь он прав».

– Вы пошли за предателями, которые сдирали шкуру с ваших братьев, и за норманнами, вашими вечными врагами. И в этом городе живут и ваши братья. Не думаю, что вы бы стали разбираться, кого убивать, а кого нет. Тем более, эти звери. – Я показал на три, лежащих вокруг меня трупа.

Я вам говорю в последний раз, – произнёс я каждое слово отдельно, – если мы не объединимся, – нас не будет. Вернее, – вас не будет. Ни вас, ни вашей «друидовой» веры, ни самих друидов.

Я сейчас отпущу вас, и не потому, что я такой добрый. Нет, я очень ЖАДНЫЙ! Жадный до жизни, и своей, и моих братьев. Я считаю Вас моими братьями, и я не хочу вас убивать. Но и не позволю вам убивать своих братьев. Если кто-нибудь из вас поднимет меч на соседа, я приду и заберу его жизнь. Идите! И возвращайтесь.

 

Глава двадцать первая

– Тебе надо обучить наших легионеров, – сказал Громобой.

– Пусть обучаются. Прикажи любому викингу стать инструктором. Дай каждому легионеру по инструктору и пусть тренируются. Но запланированные работы надо делать. Кирпич. Надо много кирпича. И цемента.

– Нормы сейчас гораздо меньше, чем были раньше, для Рима. Справимся.

– Громобой, я собираюсь в Галию. Помогать Константину стать императором Рима.

Громобой вытаращил на меня глаза.

– Мы договорились, что я отпускаю его, а он отдаёт мне Галию.

– Значит мы могли уйти с ним и завоевать Рим?

– Нет, уйти вы могли, конечно, но Рим без меня вы бы не завоевали. Ты же знаешь, что сейчас твориться в Галлии?

– Слышал немного.

– В Галлии сейчас с одной стороны варвары, а с другой стороны Рим. Константину, даже с вашим легионом, с этими двумя силами не справиться. А нам Галлия очень нужна. Без неё нас на острове задушат и с севера, и с юга.

Ты останешься здесь. Хозяйство у тебя большое. Всех, пришедших в Британию викингов, я тебе оставляю. Если полезут пикты, не убивайте их. Захватывайте в плен, и отправляйте на работы: в карьеры и шахты.

– А с каким войском ты пойдёшь в Галлию?

– У меня ещё есть.

– Да сколько у тебя войск?!

– Ещё есть, – повторил, успокаивая его, я. – Нам хватит. Надо норманнам перья выщипать. Нельзя пускать в Галлию вандалов Вандалы – древнегерманский союз племён..

* * *

– Я буду очень краток и до тошноты логичен. Вам, Британия не нужна, раз вы из неё уходите. Если я правильно понимаю, вам нужен Рим. Галлия и Испания. Галлии вам не видать, как своих ушей. С вандалами вам не справиться. – Я сделал паузу.

– Без меня. – Я опять сделал паузу и оглядел, сидящих на песке арены передо мной арестантов.

На арене, кроме меня и пятнадцати уже осужденных легионеров, никого не было. Я попросил «конвой» уйти в помещение Театра.

– Мы можем свернуть тебе голову, – похрипел один из заговорщиков.

– Не можете. Это вам кажется. Не советую не потому, что вас потом порубят на куски. Может быть даже и не порубят, если бы вы смогли снова заговорить им головы. Вы не справитесь со мной. Хотите – проверяйте мои слова, хотите нет. Не в этом сейчас дело. Я готов вам помочь в захвате Рима.

– Как? – Прохрипел тот же легионер.

– У меня есть армия.

– Сколько воинов?

– Много. Сюда придут пять легионов викингов. И ещё у меня есть столько же.

– Это – невозможно. Ты лжёшь.

– Я не буду убивать тебя, за нанесённое тобой оскорбление. Пока. Но я запомню его.

– Да хоть два раза, – сказал он и сплюнул мне под ноги.

Я вздохнул.

– Выходи, – сказал я ему, и позвал одного легионера из охраны

– Казнишь меня, трус!

– Твой язык слишком торопиться навредить тебе, а значит и всем нам.

– Отдай ему свой меч и уходи, – сказал я охраннику.

– Ха! – Крикнул старший брат Константина, вскочил на ноги, взял меч и сразу кинулся на меня.

– Хэк! – Вырвалось у него из глотки, когда он напоролся на остриё моего клинка, вышедшее из его спины.

Я аккуратно, направляя тело мечом, уложил его на арену. Он ещё был жив. Я, не вынимая свой меч, спросил:

– Ты хочешь жить?

– Да, – просипел он.

Все сидящие подались вперёд, прислушиваясь к нашему разговору. Всё произошло очень быстро для них.

– Такие раны не лечатся, – сказал я.

– Я знаю.

– Если ты не будешь больше глупить, я спасу тебя.

– Ты не бог.

– Ты опять не веришь мне?

– Верю, – еле слышно прошептал он, и умер.

– Тогда – живи, – сказал я и вытянул из него меч.

Рана за мечом затянулась. Крови не было. Он полежал немного с закрытыми глазами, потом открыл их и уставился на меня.

– Что это было?

– Ты умер, но ты снова живой.

Он приподнялся на колени и пополз в мою сторону.

– Встань.

Он встал и подошел ко мне глядя в мои глаза.

– Ты убедил меня. – Он склонил голову.

– Вот и хорошо. Значит договорились. Галлия через пролив – моя. Всё остальное – ваше на два поколения. Потом обсудим. С вашими внуками. И..., – я помолчал, – рассчитывайте на меня, и тогда, – весь мир наш. Вам стоит только подумать, и я приду. Вы верите мне?

– Да.

* * *

Мои войска на дракарах вошли в дельту Рейна и поднимались вверх по течению. Я ничего не смог придумать лучше, как начать с укрепления границы своей империи. Как ни странно, поселения на реке разорёнными не выглядели. Пообщавшись с населением, я узнал, что проходящие мимо них иногда норманны не лютуют, а берут их с собой грабить Римскую Галлию, к которой речные жители себя не причисляли.

– «Кто бы сомневался», – подумал я, усмехнувшись.

Население думало, что мы викинги, и пыталось прятаться. Нас было очень много. Но мои бойцы на них внимание не обращали.

Через каждый километр реки два дракара с сотней воинов прижимались к берегу, и бойцы тут же начинали работу. Имея, вложенный в их искусственный разум скан местности, они, объединенные, общим умом и связанные единой информационной сетью, выстраивали линию обороны в виде одиночных наблюдательных вышек и, через десять километров, фортов, с гарнизоном на тысячу воинов

Форты в дальнейшем должны были, укрупняясь и прирастая постройками, перерастать в города. И так, на протяжении всей тысячи километров русла реки, до Трёх Озёр.

Дракары уходили и в крупные реки Галлии, впадающие в Рейн, из такого же расчёта. Меня интересовали реки: Меус, Мозель, Аар,

Задача новых «поселенцев» была не противостоять орде норманнов, а сообщить об их вторжении, и постепенно «влиться» в местное народонаселение, укрепив генофонд.

Озёра я тоже хотел осмотреть и закрепить за собой. «Озера Австрии и Швейцарии – самые красивые в Европе, и почему они должны принадлежать не нам?» – Подумал я. Но я не торопился. Сейчас задача стояла «простая» – не пустить норманнов в Галлию, а если впустить, то не выпустить.

Я находился в Цюрихе, который сейчас называли Турикум, когда мне сообщили, что норманны, численностью тридцать тысяч клинков, перешли замерзший Рейн в нескольких местах в районе городов Майнц и Вормс. Разграбив города, две армии соединились в городе ЛаутКайзерслаутерн.

О переходе реки норманнами я сообщил Константину, который даже не удивился, когда я сказал ему прямо в мозг:

– Помнишь меня?

– Помню, Микел.

– Веришь мне?

– Верю, Микел.

* * *

Армия Константина встретила норманнов у города Сарабриге Саарбрюккен и остановила её, истребив двадцать тысяч человек. Остальные бросились на утёк и ушли бы, если бы не мои легионы. Установив на дракары бронзовые полозья, викинги быстро добрались в место перехода границы, перекрыв сто километров реки, и ждали. Я тоже использовал дракар с этим приспособлением, и испытывая не передаваемый восторг от сумасшедшего движения по реке, быстро домчался до предполагаемого места боя.