Текст книги "Сказка о любви"

Автор книги: Михаил Рагимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Драться больше не будешь? – негромко спрашиваю «партнера». – Или хочешь с собачкой сексом заняться?

– Перемирие, – бурчит тот.

Вот и ладушки.

– Знаешь, подруга, – говорю синей, – я жуткая собственница. Когда он мне надоест – сколько хочешь. А пока – извини.

– На нет и суда нет, – оскаливает пасть псина и превращается в невысокую ладную девушку с синей кожей и ультрамариновыми волосами. – Я так, развлечься… От вас такой шум стоял, словно людоед лес ломает. Я даже в боевую форму перевернулась на всякий случай.

– Сильно шумели? – спрашиваю.

– Ага! А ведь ты даже раздеться не успела!

– Да… Мы такие!

Девушка удобно устраивается на кочке:

– Да вы продолжайте, – говорит она. – Я посмотрю. Это должно быть познавательно…

Вот блин влипла! Ну не за марквашом я сюда летела! Может, тут за ближайшим кустом прекрасный эльф притаился, а я понесу от непонятно кого?! И упущу шанс первой родить мальчика! И вообще!

– А, – машу рукой, стараясь делать это небрежно. – Настроение пропало. Вставай, любимый, и лезь за своей одеждой!

Надеюсь, он не попытается с дерева утыкать меня какими-то острыми железками! Вроде, маркваши слово держат твердо. Какой-то у них там то ли кодекс чести, то ли свод правил. Тем более, придется не только меня кончать, но и свидетельницу…

А «свидетельница» в нас окончательно разочаровалась:

– Экая ты! Ни себе, ни людям!

– Да что ты такая озабоченная?

– Я озабоченная? Сами же меня завели своей возней…

Вот бы никогда не подумала, что драка со стороны смотрится настолько эротично! В голову приходит блестящая мысль:

– Ну если так не терпится, бери! – киваю в сторону как раз спрыгнувшего с дерева маркваша. – Попользуйся!

Заодно и гляну на время прохождения дистанции потенциальным объектом охоты. Вдруг, пригодится?

Однако курсант оказывается находчивым. Картинно бухается на колени и, протянув к нам руки, театрально взывает:

– Девочки! Любимые мои! Пощадите! Я не могу больше!!!

Ага! Значит, начинать общение с местными с убийства ему не хочется. Или у них с женщинами драться не принято? А я, надо понимать, исключение?!

Гостья смеется:

– Заездила, значит! А пять минут назад явно мог! – она легонько пинает меня в бок. – Ладно, что с вас, влюбленных, взять. Пора мне, заболталась что-то! Придется в боевой форме пробежаться…

И синяя собачка молнией уносится в лес.

– И зачем ты этого хотела? – спрашивает маркваш.

– Чего хотела? – делаю изумленные глаза и даже похлопываю ресничками.

– Свести меня с этой… псиной!

– Ух ты, какие мы недотроги! Не можем сделать девушке приятно! А на хрена ты на меня с кулаками бросался?

– Я должен был дать себя зарезать?

Ни фига себе заявочки!

– Нужен ты мне! Если бы хотела – еще на дереве зарезала! Урод узкоглазый! Его спасаешь, а он ногами машет! Челюсть до сих пор болит! А на заднице, наверное, синяк будет! Надо было тебя прикончить!

Он осторожно трогает заплывший глаз. Потом присаживается на освобожденную оборотней кочку.

– Извини. Прихожу в себя, а надо мной ты с ножом! Ну я и решил…

– Что я хочу тебя кастрировать?!

– Да что вы все только об одном думаете?! Или это общеженское? Я думал…

– Индюк тоже думал! Я скафандр с тебя срезала. Посмотреть, нет ли повреждений! Знала бы, что ты такой параноик, оставила бы на дереве!

А про то, что я не маркваша спускала, а Ветку тебе знать необязательно! Чувствуй себя обязанным, да еще в лужу севшим. Может, скажешь что интересное. А то уж больно много странных совпадений. От доисторических катапульт в циклетке до луков и знания местного языка!

– Ну извини. И спасибо. Меня Куан зовут.

– Хорошо, что сказал. А то я вас не различаю!

Усмехается.

– Врешь! На гонках различала. И расизмом особым не страдала. А сейчас прикидываешься зачем-то.

– Ничего не прикидываюсь! Там дресс-код! А так я жуткая расистка! Как и все эльфийки! Терпеть мужиков не можем!

– Это не расизм. Другим словом называется. Не помню, каким. Так что врешь ты, принцесса!

– А вот про это забудь! Никаких принцесс! Пал! Или Палка! А этим, – ткнула пальцем в небо, – я соврала, понял?!

Он поднимает руки:

– Понял! Извини.

И чего я, в самом деле, завелась? Мне Ветку искать надо. А что с марквашом делать? С собой тащить? А что, кстати, он сам об этом думает?

– Мне надо найти напарницу. Ты со мной?

– Я должен дождаться брата. Потом – как он решит.

– А сам ты никто и звать никак?

– Дунг – старший клана. Нас осталось всего двое. Если мы начнем нарушать традиции, народ марквашей исчезнет.

Ох, блин! Это же их планету накрыло недавно! Слухов ходило немерено, но что там конкретно произошло, даже мамина разведка не выяснила. Совет миров развил такую секретность… Вот только договоренность у них дурацкая.

– Что, прямо посреди леса ждать будешь?

– А что? Оставлю знаки, понятные только нам на максимальной площади…

Мда… тяжелый случай.

– То есть, можешь сначала промаркировать путь до ближайшей деревни?

– Даже желательно, – соглашается Куан, – а ты знаешь, где она?

– Конечно!

Машу рукой на восток. Ничего не знаю. И теперь даже не уверена, что Ветка приземлилась именно в том направлении. Но туда убежала наша цветная знакомая, значит, что-то там должно находиться. Может, и не деревня, но хоть что-нибудь. И зачем мне тащить с собой маркваша, тоже непонятно. Но хочется!

Дунг, маркваш

До деревни оказалось совсем недалеко. Но идем мы долго. Розовый Толтрыга умчался вперед, и ведет нас Павлуша. Делает он это неторопливо, обстоятельно рассказывает про окружающий лес, деревню, ее обитателях, произошедших за последний год событиях, умудряясь при этом не сообщать ничего интересного. Ему бы в разведке работать. Провалится – никого не выдаст! При этом малолетний оболтус не забывает выклянчивать шоколадки, при малейшем сопротивлении заводя своё любимое «бедных людоедов все обижают». Обидишь такого, как же! Когда запас сладостей кончается и у эльфийки, и у меня, темп движения резко возрастает, и финиша мы достигаем минут за пятнадцать. Вот ведь хитрюга ненасытная! Ну хоть кругами не водил, и то ладно!

В деревне нас, естественно, встречают. Но не толпа мужиков с дубьем, как следовало ожидать, а одна-единственная моложавая женщина. Лучше бы мужики были…

– Бабушка! – радостно орет Павлуша. – Я еду привел! Даже две! У них еще такие вкусные штуки были, но уже кончились, – любящий внучек понижает голос и доверительно сообщает. – Я тебе одну сохранил!

Мускулистая «бабушка», чей монументальный бюст располагается на уровне моей головы, окидывает нас оценивающим взглядом и, видимо, относит к существам неопасным. После этого всплескивает руками и укоризненно басит:

– Павлуша! Разве же можно так людей пугать?! – взор ее опять возвращается к нам. – Вы уж не сердитесь на него, люди добрые! Малой он еще, глупый! Мы людей, уж почитай, лет десять не едим! Как Егор со товарищи демонов побили, так и перестали! В дружбе по-любому лучше жить, чем во вражде! Да вы проходите до хаты, отведайте снеди нашей!

Отказаться, похоже, шансов нет. Кушает хозяйка людей, или не кушает – вопрос второй. Когда начнет готовить из нас котлетки, тогда и будем сопротивляться. А пока имя она одно упомянула. Интересное имечко!.. Так что топаем в гости.

Вот странно. Вроде, эльфийка мне не подруга. Может, даже и враг. И знакомы фактически всего ничего, а внутренне почти как напарницу воспринимаю. Хоть и не исключаю, что придется ей горло перерезать. Впрочем, рука не дрогнет.

Еда у «бабки Матрены» вполне человеческая. Не в смысле из человеков, а в смысле для человеков. Для разумных, то есть. На квертианском «человек» и есть разумное существо, а раса значения не имеет. И сама Матрена существо открытое, доброе и приятное. Даже не верится, что десять лет назад эта лапочка людьми, в основном, и питалась.

– А как же! – говорит она, ласково улыбаясь. – Для людоеда обаяние – первое дело. Кто же с бирюком нелюдимым дело иметь будет? Нет, ты расположи человека к себе, понравься ему, на разговор вызови. Тогда он и дрова на костерчик сам соберет, и огонька не пожалеет, да и в котел залезет. Такие умельцы попадались, сами себя потрошили…

Матрена грустно вздыхает…

– Но если честно, нечасто удавалось нормально поесть. Знали люди, кто мы, и разговаривать не спешили. Так что впроголодь жили. А тут еще моду взяли вкус себе портить. Сначала вдруг орки горькими стали. Потом оборотни таким запахом обзавелись, что даже подойти противно. А за ними и другие. Кто кислый, аж зубы сводит, кто пересоленный, кто просто безвкусный. Так что всё, что делается, к лучшему. Вон, насколько сейчас сытнее жить! На охоту нам ходить не надо. Да и что мы наохотимся, старый, да малый! Зато если какое дело силы требует, тут мы всех лучше. Павлуша, хоть и маленький, а трех руконогов заменяет. А если в орках – то и пятерых. Да и я еще ничего…

– А родители Павлушины где? – спрашивает Ветка.

– В Город ушли. Там строят много сейчас, людоедам работа всегда найдется! Поработают полгода, потом обратно придут с заработком. Пока я с малым сижу, а там видно будет. Может, как подрастет, в Город переберемся. Петруша-то мой самому Илюше троюродным братом приходится. Только дорога Павлуше трудновата пока…

Золото, а не бабушка у Павлуши! Это внучек у нее кремень! А тут ни одного вопроса, а всё ясно! Город на планете один. И то совсем молодой. Можно сказать, строится только. А наш объект – фигура ключевая, где ему еще быть! И с историей более-менее понятно. Найду брата, и можно двигать! Рас разных здесь немерено, сойдем еще за одну. Одно неизвестное только – эльфийки! Ну, то посмотрим…

– Ой, бабка Матрена! – врывается в комнату молодая девчонка. – Я тут в лесу…

Девчонка, как девчонка, только цвет кожи странный. И синие волосы не каждый день попадаются. То есть, в галактике всё бывает, чем только не красятся, но на дикой планете…

– Такие смешные! Влюбленные! А при других стесняются! – заявляет девчонка и замолкает, вытаращив на нас глаза.

– Охолонись, суматошная, – говорит ей хозяйка. – Не части, как сорока, а толком скажи, чего углядела.

– А как вы раньше меня успели? – спрашивает гостья, обращаясь, почему-то к эльфийке.

– Куда успели? – удивляется Ветка.

Мне тоже хочется задать этот вопрос. Но зачем?

– Сюда! Я же в боевой форме бежала! Даже орки на кониках быстрей нас не могут! Только песпецы, но они же в Городе все! Ничего не понимаю!

– Ррыгша! – рычит людоедка. – Села! И рассказала! Сначала! По порядку!

Видимо Матрена свою гостью хорошо знает. Синяя уселась на лавку, уперла в хозяйку глаза и спокойно и даже как-то размеренно заговорила:

– Иду по лесу, никого не трогаю, грибочки собираю. Мечтаю песпеца встретить, и от него ребеночка родить. Вдруг в стороне шум, треск, крики. Я в боевую форму перекинулась, и туда!

– Зачем? – перебивает людоедка.

– Так интересно же! А в боевой не страшно… От того, кто догнать может, я и убегать не буду! Пусть он мне ребеночка сделает!

– Дальше рассказывай!

– Прибегаю, а там двое детей делают! Разных рас. Парень плосколицый такой, и глазки узенькие. Я раньше таких и не видела! А девчонка – тоже странная, на Егора немного похожа. Он голый лежит, а она сверху. Я их окликнула, а они застеснялись так! Ну я ж не зверь какой, чтобы влюбленным мешать. А сюда прибегаю – они у тебя сидят. А я всю дорогу бегом бежала! В боевой форме. Как они обогнали?

– Где сидят? – спрашивает Матрена. – Да раскрепостись ты. Свободна!

Девчонка оживает и кивает на нас:

– Вот! Оба!

Мы с эльфийкой переглядываемся. Даже говорить ничего не надо. То есть, надо, конечно ей пару ласковых сказать, но наедине. И скорее, не ей, а ее подруге! Принцесса хренова!

– Где ты их видела? – спрашивает Ветка.

– На западе, – похоже до Ррыгши начинает доходить, что мы не они, а они не мы. – Полдня пути для человека.

Опять переглядываемся.

– Пошли, – а что тут думать. Бежать надо. – По дороге поговорим.

Дружно встаем и замираем, услышав властное:

– Стоп! Сели на место.

Плюхаемся обратно. Мышцы, не слушаясь хозяев, выполняют приказы Матрены. Вот, значит, как проявляется людоедское внушение. Ох, не зря хозяйка весь вечер про него пела! Напрягаюсь и заставляю себя встать. Ветка тоже медленно поднимается. Наши руки синхронно тянутся к мечам. Хрен! На нас не действует! То есть, действует, но бороться можно.

– Сильны! – заявляет Матрена. – Да бестолковы шибко. Не шебутитесь зазря. Никто вас кушать не собирается. А только куда вы поперлись на ночь глядя?

Ответить? Или… Но эльфийка меня опережает:

– Это брат Дунга. И моя подруга. Мы должны их найти.

– И всех проблем? – улыбается женщина. – А думать за вас кто будет? Полдня пути. А темнеет уже. Всю ночь протопаете. А если ушли они с того места? По следам пойдете?

Ку не уйдет. Может обежать окрестности, оставляя знаки, но ночевать вернется. Вот только… Если эльфийка его соблазнила… Рука сжимает рукоять меча… Не может быть! Брат не идиот! А синяя? Врет? Какой смысл?.. И как это объяснить Матрене?

Тем временем людоедка продолжает:

– Не надо вам идти никуда. А вот болтушке нашей бестолковой побегать придется. Ну да она это дело любит. Верно, Ррыгша?

– Ой, бабка Матрена! Да разве ж я против, я только за! А куда бежать-то надо?

– А вот туда, где ты парочку эту встретила. И сюда их привести. Коли они спят уже, то и сама при них заночуй. А завтра приведешь. Поняла?

Синяя кивает:

– А третьей с ними можно?

– Это ты у них спрашивай, – отмахивается людоедка.

– Мы не найдем, а она найдет? – спрашиваю я.

Язвительно так спрашиваю, веры девчонке ни малейшей.

– Не сомневайся, – говорит Матрена. – Никто быстрее перевертыша бежать не может, то правда. И нюх у нее отменный, так что не разминется, если навстречу пошли, и след куда лучше удержит. Только что передать-то надо, чтобы послушали они посланницу нашу?

Палемалевизианоэль, эльфийка

Удивительно, но маркваш ходит по лесу если и хуже меня, то незначительно. Так что движемся быстро. Вот только никаких признаков ни Ветки, ни деревни и близко нет. А уже смеркаться начинает. Спутник мой потихоньку погружается в сомнения, стоит ли ему дальше идти. А зачем я его, вообще тащу? Понятия не имею! Но почему-то не хочется, чтобы он уходил. Одиночество не пугает. Просто такое чувство, что мы должны идти вместе. Бред какой-то, но своим предчувствиям я привыкла доверять. Да хоть на трассе! Там ведь всё делаешь на интуиции. И ни разу она меня не подводила. И сейчас. Выходим на тропинку. Даже дорогой назвать можно. Тут маркваш и упирается.

– Я должен вернуться назад!

– Почему?

– Так сказал старший клана!

Вот осел упертый!

– Смотри, – объясняю, как маленькому. – Мы вышли на дорогу. Значит деревня недалеко. Промаркируешь и бегом побежишь назад. Только спросим, вдруг их в деревне видели!

– Я должен ночевать на том месте.

Снова здорово!

– Ночью тебя брат искать не будет. Даже, если не успеешь вернуться, прибежишь утром. Тропа одна. Он с нее не сойдет…

Стоим и препираемся, как два барана! Только время теряем! Бросить его, что ли? Пусть сидит, как дурак, и ждет в лесу погоды!

– Пал! Почему ты хочешь, чтобы я шел с тобой?

Что ж, на честный вопрос – честный ответ. Раз уж догадался.

– Не знаю. Просто чувствую, что так правильно. Как на гонке чую, по какой траектории идти, и на каких скоростях. Ни разу еще не ошибалась.

Куан вздыхает.

– Даже если ты права, я не могу нарушить приказ.

Надо же, как у марквашей всё серьезно с дисциплиной! Минутку…

– Сюда кто-то бежит! И быстро!

Вытаскиваем мечи и прыгаем с дороги в разные стороны. Долго ждать не приходится, по дороге, высунув язык, несется… наша синяя знакомая. Наверное, так и не нашла, на кого залезть, а бег у нее вместо сублимации. Окликнуть, что ли? Общаться ни малейшего желания нет, но хоть узнать, далеко ли до деревни. Или ну ее?

Поздно! Псина ураганом проносится мимо, тормозит всеми четырьмя лапами, и сдает назад. Именно сдает, одновременно двигаясь и разворачиваясь.

– Вот вы где! – радостно кричит она. – А я уж настроилась до той поляны бежать!

Приходится вылезать.

– И зачем мы тебе потребовались?

– Вас просили в деревню идти. Ждут там!

И собака с чувством выполненного долга усаживается на землю.

– Кто?

Она смотрит с укоризной и заявляет:

– Бабка Матрена! Сказала до вас бежать, и сюда вести, а если вы всё еще любитесь, то к вам присоединяться, а вести завтра!

– Кто такая бабка Матрена?

– Так это… Людоедка она! Ее все в деревне слушают!

Нет, это просто блеск! Посреди леса синяя собака уговаривает меня идти в гости к людоедке! Замечательно! Даже на смех пробивает! А вот маркваш не смеется:

– И почему ты решила, что мы тоже должны ее слушаться?!

Собака оборачивается девушкой.

– Замучаешься с вами! И так полдня в боевой форме, а они еще не верят! А сами-то врули первостатейные! Детей делать он не может! А бегает так, что только пятки сверкают! Как вы сюда вообще попали? Нормальный человек до этого места еще часа два бы колупался! Не верит он! Там у Матрены парочка сидит. Я сначала за вас их приняла, до того похожи! Хотели бежать, да бабка не пустила! Ррыгша, говорит, вернее найдет!

– Как думаешь, правда? – на общегалактическом спрашивает Куин.

– Похоже, – отвечаю. – Она слишком проста, чтобы так врать.

– Всё равно. Приказ нужен.

– Ррыгша, – до меня, наконец, доходит, что нужно делать. – Тот, кто похож на Куана, – киваю в сторону Маркваша, – ничего не просил передать?

Девушка смотрит на меня, потом хлопает ладонью по лбу!

– Ой! Конечно! Он вот так вот встал, – она принимает позу, действительно похожую на парадную стойку марквашей, только в женском исполнении, она смотрит очень своеобразно. Особенно выпяченная вперед немаленькая грудь и отклянченный зад, – и сказал: «Передай брату, Дунг отдает приказ, как старший клана»! Вот! А девушку Веткой зовут!

Вот ведь бестолковка! Нет, чтобы с этого начать!

– Далеко до деревни?

Девица задумывается.

– В боевой форме минут пятнадцать бежать буду. В рабочей – с час. А вы быстрее! За полчасика доберемся. Бежим?

И, не дожидаясь ответа, перекидывается в собаку. Может, она не так и глупа… Просто живет… Хорошо живет, одним словом! Когда самая главная проблема – найти на кого залезть! Хотя у нас это тоже самая главная проблема!..

Дунг, маркваш

Словоохотливая старушка мучает нас еще минут пятнадцать. Вываливает кучу информации. С трудом заставляю себя хотя бы запоминать. В голове одна мысль! Брат! Неужели… Эльфийка вдруг встает и уходит на улицу. Отбиваюсь от Матрены и выскакиваю следом. Ветка уже идет от сортира обратно. Перегораживаю ей путь. Понимаю, что не прав, но молчать не могу. Ярость кипит в душе.

– Это правда?

– Что?

– То, что сказала синяя?

Она меня понимает.

– Чушь!

– Уверена?!

Ветка начинает злиться:

– Не хочешь – не верь!

Надо бы остановиться. Но…

– Твоя подруга… Если эта сука изнасиловала моего брата…

Эльфийка смотрит мне прямо в лицо. В глазах лед. Или сталь?

– То что?

– Я вас обеих на ленточки порежу!

– Ты?! Сопливый мальчишка?! – шипит Ветка рассерженной змеей. В руках возникает клинок. – Можешь попробовать прямо сейчас!

Мечи сталкиваются с мелодичным звоном. Несколько мгновений тишину нарушает только он, да наше хриплое дыхание. Девчонка хороша. Но я – лучше! Ее клинок взлетает в воздух. И в тот же момент нога врезается мне в лицо. Лечу назад, продолжая падение, переворачиваюсь через голову, и снова на ногах. Но и эльфийка успела подобрать меч.

Сдвигаюсь влево, ловя удобный момент для атаки. Она лишь поворачивается ко мне лицом, не меняя места… Наконец, приоткрывается… И тут же бросается вперед сама, упреждая мою атаку. И снова звон клинков. На этот раз противница не спешит с ошибкой. Клинки сходятся, проскальзывают, снова расходятся. Эльфийка атакует, отпрыгиваю назад. Мы снова на отдалении. Сначала?

– Безмозглое животное! – шипит Ветка. – Да как ты посмел такое подумать, потомок грязной обезьяны?! Чтобы наследная принцесса бросалась на первую попавшуюся образину?! Вы слишком много о себе возомнили, уроды недоношенные!

Почему-то это шипение действует, как ушат холодной воды. Опускаю меч.

– Объясни!

– Что тебе объяснить? – голос звенит так, что кажется, говорит не девчонка, а ее меч.

– То, что сейчас сказала. Можешь без ругательств. Их я и сам знаю!

– Не могу без ругательств, – бурчит она, но прежней ярости в голосе уже нет.

– Можешь с ругательствами. Мне важно понять, – забрасываю меч в ножны. – Действительно, важно.

Она смотрит на меня через прищуренные глаза. Потом убирает оружие.

– Хорошо. Ты считаешь, что эльфийки – похотливые шлюхи, которые только и думают, как бы кого-нибудь затащить в постель? Так? Только честно?

Киваю. Честно говоря, не думал об этом. Но слава ходит именно такая.

– А еще, что мы пользуемся вами, как игрушками. А когда кукла надоела, выбрасываем ее на помойку! Так?

Снова киваю.

– А потом несчастный мужчинка мучается всю свою жизнь? Так?

Последнее слово она орет мне в лицо, подойдя на расстояние удара. Есть большой риск продолжить разговор в рукопашной.

– А как на самом деле? – игнорирую я ее последнее «Так?»

И Ветка сникает. Словно из нее выпускают воздух. Отходит в сторону и усаживается на здоровенный чурбан, стоящий возле поленницы.

– А на самом деле, – тихо произносит она, – всё совсем по-другому. Вы нам противны. Не маркваши. Все! Вонючие, грязные полуобезьяны. Да, мы вынуждены с вами спариваться, потому что это единственный способ продолжить наш род. Но это… – ее передергивает, – как дерьмо жрать! Только чтобы забеременеть! И ни одной минуты сверх! Понимаешь? Нет желания. Только необходимость!

Подхожу, встаю рядом.

– А почему ты уверена, что твоей подруге…

Она вскидывается, но удерживает себя в руках.

– Потому что сейчас появилась надежда. На этой планете семь десятков рас. И есть эльфы! Те самые, вкус которых не нравится маленькому людоеду! Стоит уговорить некоторых из них перебраться к нам, и мы сможем жить как все нормальные расы! Хорошо, не мы, наши дочки или даже внучки! Это не принципиально! А у нас с Пал есть шанс встретить здесь настоящую любовь! И в такой момент лезть на… – Ветка проглатывает слово, зато добавляет два других, еще более грубых, но безадресных. – Это может прийти в голову только чрезмерно озабоченной оборотне! Или тупому мужлану!

Палемалевизианоэль, эльфийка

Либо синяя псина неправильно оценивает расстояния, либо мы превзошли себя, но во двор влетаем через двадцать минут. И не так, чтобы очень запыхавшись. Первым делом оглядываюсь. И не зря. У поленницы на здоровом чурбаке сидит Ветка и что-то втолковывает стоящему рядом парню. Увидев нас, вскакивает и бросается ко мне в объятья. Словно не шесть часов назад расстались, а шесть месяцев. Хотя я и сама испытываю те же чувства.

Маркваши ведут себя сдержаннее. Куан отвешивает брату ритуальный поклон. Хитрым образом изгибает спину, не отводя глаз от лица. Дунг отвечает тем же. Только изгиб чуть меньше. Ну как же, старший клана! Вообще, мужчины, образец сдержанности… Вот только улыбки выдают обоих. И луна-предательница, заливающая двор ярким светом.

И что-то в лице старшего брата мне категорически не нравится. Впрочем, он сам разрешает ситуацию. Сначала оборачивается к Ветке.

– Извини, Вет! Я тебе верю! Но я обязан спросить!

Подруга пожимает плечами. Однако, похоже, сама заинтересована. А Дунг обращается к младшему:

– Ку, тут эта синенькая говорила… – он набирает воздух и заканчивает, словно прыгает с обрыва в реку, – что застала вас за… одним интересным занятием…

Немая сцена. Замерший в напряженном ожидании старший брат, выпученные глаза младшего, даже подруга подобралась… И тут я не выдерживаю… Нет, это точно не нормальный, здоровый смех! Скорее, истерика после всего, пережитого за последний день. Но остановиться выше моих сил. Максимум, на что способна – с трудом выдавливать сквозь хохот:

– Я… тебя… преду… преж… дала… преду… преж… дала…

На самом деле предупреждала! На бегу. Но разве ж он послушает!

– Брат! Она, действительно застала нас за интересным занятием, – даже сквозь хохот чувствую, как напрягся старший. – Мы дрались!

– И?

– Я проиграл поединок.

Куан непроизвольно прикасается рукой к подбитому глазу. Ветка оседает на чурбан. Я на землю. Хохочем вдвоем. Если маркваши захотят – могут взять нас голыми руками!

– Ты позволил женщине подбить себе глаз? – сурово спрашивает Дунг, но его тон никого не может обмануть.

– Да, старший, – склоняет голову Куан. – Но позволь вопрос. В бою с каким противником ты обзавелся украшением, освещающим этот двор ярче ночного светила?

Дунг дотрагивается рукой до лица, сердито смотрит на Ветку, и через мгновение хохочем уже вчетвером. И только не знающая галактического несчастная Ррыгша обводит нас обалдевшим взглядом и в конце концов решается на вопрос:

– Эй! А что, собственно, здесь такого веселого? Я бы тоже посмеялась!

Куан обнимает синюю за плечи и выдавливает сквозь смех:

– Собачка, ты прелесть!.. Я тебя поцелую!.. Потом!.. Если захочешь!..

Девушка расцветает:

– Можешь не сомневаться! Захочу! И целоваться, и детей делать! Ой! – спохватывается она. – Пал, ты не возражаешь?

Мы заливаемся в новом приступе хохота…

Дунг, маркваш

Утро, как обычно, начинается с тренировки. А тренировка с разминки. Легкая пробежка по периметру деревни, километров пять от силы. Заодно любуемся местной архитектурой. Впечатляет. Ни одного дома, похожего на другие. Примерно половина, вообще, на деревьях, благо лес не вырубали, умудрившись встроить селение прямо в растительность. Немного похоже на клановые хунзу на нашей несчастной родине. Примерно на полдороге встречаем эльфиек, бегущих навстречу. В Матренин двор возвращаемся одновременно. А кто выбежал раньше? Какая разница, если пути совпадали не точно.

– Двое на двое? – спрашивает Палка.

Сходу переходим к учебному бою. И… Как-то не договариваясь, меняем пары. Вместо брата напротив меня оказывается принцесса. Легко отражаю первые удары. Даже не удары, обозначения. Пытаюсь атаковать. Тоже в разминочном темпе. И с тем же успехом. А теперь можно и всерьез. Ох ты! Теперь понимаю, как Ку получил синяк под глаз! Удивительно, что он пару раз пробил защиту этой ведьмы, хоть и на излете. Пал не просто хороша. Она изумительна! Каскады, блоки, переходы! Не непобедима, конечно, Наставник бы справился. Но ведь и у нее есть наставник. То есть, наставница…

Киваю. И потеха идет по второму кругу. Слаженность их пары тоже на нашем уровне. Прекращаем бой и разучиваем несколько подсмотренных приемов. Хорошая тренировка. Полезная.

Наперегонки бросаемся к колодцу. Хитрые эльфийки успевают первыми. Почему хитрые? Умудрились оказаться ближе. Без малейшего стеснения стаскивают рубахи и обливают друг друга ледяной водой. Пал выпрямляется, демонстрируя точеную фигурку. Тонкая талия, плоский животик, небольшие полушария грудей с напрягшимися от холода сосками и большими темными ареолами… Эльфийка перехватывает мой взгляд, усмехается, поворачивается, словно давая рассмотреть себя получше и, не спеша, натягивает рубашку. Надо понимать, эта провокация – ответ за вчерашнее подозрение! Ну-ну! Не выказывать эмоций нас учили с раннего детства, а возникшее возбуждение прекрасно снимается ведром холодной воды на спину.

Разговор начинается за завтраком. Эльфийки продолжают вытаскивать из Матрены сведения обо всем, стараясь перевести разговор на предполагаемых соплеменников. Мы молчим. Хозяйка разливается певчей пташкой.

– Эльфы-то? А как же! Есть, только живут далеко! Нам-то без надобности! Сколько идти? Ну это по-разному. Смотря кто идет, и как идет.

– Бабка Матрена! Они быстро бегают! – вмешивается Ррыгша, с утра пораньше отирающаяся неподалеку. На тренировку опоздала, но завтрак не пропустит.

– То хорошо, что бегают. Да только месяц бежать не будешь! А в Город быстрее никто не ходит.

– А эльфы живут в Городе? – интересуется Палка.

– Не только. Но в тех краях, – отвечает людоедка и начинает описывать дорогу.

Что имеем. Идти нам на север. Места достаточно пустынные. Встречаются отдельные деревни, не больше этой. Попадаются хутора поменьше. Потом лес кончается. Дальше степь и кочевья орков. Последние бывают как «культурные», так и «дикие». В смысле, не признавшие еще новую действительность Кверта, и продолжающие нападать на всех, кто чем-либо отличается от них самих. Количество «отморозков» с каждым годом падает: кто-то цивилизуется, кто-то гибнет.

Неделя по лесу, столько же по степи. А потом горы. Высокие и снежные. Снег нас не сильно пугает, и по рельефу ходить умеем. Эльфийки тоже спокойно отнеслись к известию. А вот со снаряжением у нас никак. Нет его. И плохо представляю, где взять. Срубить в лесу посохи, отрезать стропы от парашютов. Со своего и Веткиного я догадался прихватить, а вот принцесса сплоховала, хоть и использовала веревку! Можно, конечно, сбегать, за день туда-обратно обернемся. Хуже с одеждой. Нет тут ничего подобного. Внизу всегда тепло. Шкуры выделывают на кожу, но не на меховые изделия. Да и тяжелы меховые вещицы… То ли устраивать долгую и нудную компанию по производству курток и одеял, то ли… У орков можно разжиться шерстяными вещами. А наша собственная одежда защитит от влаги и ветра. У них же купить одеяла. Тоже шерсть. Пожалуй выход. По горам идти недели две, на серьезной высоте даже меньше. Справимся. А после гор – цивилизованные земли. Да и недалеко уже, не больше недели. Больше месяца. Так мы никуда не торопимся!

Осталось решить один вопрос. Что делать с эльфийками? Нам по пути практически до Города, и конечные цели почти совпадают. Найдут своих эльфов – отправятся решать проблему возвращения. К Егору отправятся, как и мы. Только им он нужен живым. А нам – мертвым. Впрочем, пока девчонки про это не знают. И не надо… Дорога непроста, а четыре клинка намного лучше, чем два…

– А еще живут в этих горах тролли, – рассказывает Матрена. – Не обычные, те давно уже замирились, а серые. Здоровые твари и неприятные. На руконогов немного похожи, но размером с нас, людоедов, будут. Не летают, правда, но по камням прыгают хорошо. Шерсть у них серая, густая но то неважно. Но вот зело сильны и злы. По той причине мы с Павлушей и не идем в город пока, ждем, пока силу наберет. Не сладить ребенку с такой страхолюдиной. Обозы, когда через их земли идут, не меньше пятерых взрослых людоедов в охрану набирают. Или из городских эльфов стражу берут, у кого стрелы взрываться обучены. Года три назад из Города экспедиция ходила, пыталась договориться сначала, но серых-то и людьми назвать трудно. Тупые больно! Только едой интересуются. Так что закончился поход этот войной настоящей. С тех пор про тварей не слышала. Поменьше их стало, но вот всех выбили, или нет – то мне неведомо…

Вот, не было печали. Пожалуй, расставаться с эльфийками не стоит. На пять людоедов мы и вчетвером не потянем… А обоза попутного можно лет несколько ждать. А точнее, полгода. Пока людоеды вернутся с заработка, отдохнут, да обратно навострятся. Придется говорить с Пал…