Текст книги "Сказка о любви"

Автор книги: Михаил Рагимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Соглашайся, – шепчу я, поглаживая руку на своей груди. – Это хороший вариант.

– Только ради тебя, – улыбается он.

Оказывается, правду нам говорили о психологии мужчин. Чтобы принять разумное предложение, им обязательно нужна отмазка! И чья-нибудь талия под рукой. А еще лучше – грудь. Могу собой гордиться – обеспечила и то, и другое! И отмазку – тоже!

– А я… – начинает Куан.

– А ты будешь ублажать молодую жену! – безапелляционно заявляет Ракша – Поединок старшего клана заканчивает Тропу всего клана. – она томно потягивается. – Мы с тобой еще столько всего не пробовали…

Надо сказать, отмазка у нее лучше моей. Но насчет всего остального – извините! Дунг не даст соврать!..

Дунг, маркваш

Палочка на меня за что-то взъелась. То есть, за что – понятно. И права она кругом, но ведь и так настроение паршивое! Ну виноват, конечно, так возьми что-нибудь тяжелое и стукни по дурной голове, чтобы в следующий раз соображала. Скалочкой можно перепаять, сковородкой… Ледоруб тоже подходит. И камней вокруг сколько хочешь. На любой вкус! Если уж совсем невмоготу, вытащи меч и отчекрыжь бестолковку по самую шею! Слова против не скажу! Но не так же! Молчит, и все! Вот просто совсем не разговаривает.

И так проблемы, как наедине остаться, когда всей группой идем. Так еще, когда в самом начале удалось вырвать минутку, только и услышал:

– Отвали! Я занята!

Классическая фраза в духе эльфиек. И совсем нехарактерная для моей любимой. Сразу оживают мрачные легенды… Гоню их прочь. Имеет девушка все основания обижаться.

Во-первых, до сих пор девушка. А в свете озвученных нюансов вполне могла ей уже не быть без особо вредных для меня последствий. Поскольку умереть мне суждено не от любви, а от мечей охраны президента. Точнее, от собачьих клыков товарищей песпецов. Настоящих, не таких, как «неумеха» Ракша, заваливающая меня на счет «раз» хоть в собачьем обличье, хоть в человеческом. Представляю, как она про себя смеялась, когда мы пытались обучить синенькую деревенскую простушку хотя бы начальным приемам!

Во-вторых, доперла Пал до всего сама, и долго ждала, когда же до меня дойдет, что любимой своей стоит доверять хоть чуть-чуть, и что она смирится с тем, что я считаю ее сволочью, лишь бы не считал дурой! Не дождалась, и пришлось несчастной самой разруливать ситуацию.

В-третьих, чуть не искалечил нежное создание своими неконтролируемыми ласками в процессе переговоров. И только в самом конце обнаружил, что моя любимая корчится от боли от каждого прикосновения!

В-четвертых… До бесконечности перечислять можно. И есть у меня подозрение, что самого главного я не вижу в силу своей мужской ограниченности. У женщин ограниченность совершенно другая, и с нашей не пресекается!

Одним словом, дуболом неотесанный, которому только и остается, что в ножки кланяться и сковородку с ледорубом протягивать. Так не берет же. Обошла, даже «сам тащи» не сказала!

Вот и плетусь за ней побитой собакой, да по сторонам изо всех сил смотрю: может нападет кто, Ракшей не учуянный и страшно опасный, чтобы мне успеть любимую от неведомой опасности прикрыть и, на правах героя, выпросить прощение. И даже прощальный привет гор – снежные флаги на отдаляющихся величавых вершинах не радуют. Не до них мне. Россыпи старых морен сменяются альпийскими лугами, те в свою очередь, невысокими корявыми деревцами, вот уже вокруг нас самый настоящий лес, скоро нашему автономному путешествию конец придет, а всяческие нелюди и изверги о нас напрочь забыли. И то сказать, шансов отличиться совсем мало, поскольку товарищу песпецу прятать свои способности больше не надо, а потому прежде, чем я дернусь, она любого супостата убьет и съест. Или прикопает, чтобы потом съесть. И ничего я не утрирую, Ракша сама так сказала! У них это в учебниках для годовалых щенков написано.

А вскорости встретит нас сопровождение, высланное навстречу, и о подвигах можно и вовсе забыть. Такой заботой окружат, что любой враг до нас сможет добраться только по частям. Жареным и красиво уложенным на блюдо.

И как-то совсем мало беспокоит и раскрытие (считай, полный срыв) наших целей и задач, и предстоящий поединок с человеком, укладывающим лучших местных бойцов по две штуки за раз. Вот совершенно не кажется это принципиальным. Ну убьет он меня. Или я его. Какая, к чертям, разница. Вот если бы Палочка улыбнулась… А она идет, себе под ноги смотрит и бурчит что-то еле слышно…

– Пал…

– Не мешай!

И всё. Как от надоедливого теленка отмахнулась! И куда ж теперь бедному влюбленному податься? Начинать лечиться от любви? Так это, вроде, не лечится. Либо само пройдет, либо на всю жизнь. С эльфийками – второй вариант. А что обязательное условие не выполнено… Так, может, оно и необязательное!

Лес заканчивается, и рука сжимает рукоять меча. Впереди степь, а прямо к нам несется всадник. Опять орки! Пока один, но… Между прочим, шанс отличиться! Однако сдерживаю порыв. В этом мире мы первыми не нападаем. Во всяком случае стараемся. К тому же орк неправильный. Мало того, что местные орки на нормальных не похожи, так этот и на местных не тянет. То есть, физиологически – вполне. Но вместо ржавой кирасы – ковбойка, на голове – широкополая шляпа, а от орка, собственно, только и присутствует, что манера держаться в седле, сливаясь с коником в одно целое.

– Ракша! – орет орк, подскакав поближе. – Сволочь ты блохастая, недофирвитятин млотонюший тебе в ендрыгу! Ты же в образе быть должна, расфинобобить твой хренофиндяк! Я тут замотался синих собак высматривать, уже под каждым кустом мерещатся!

– А ты-то что здесь забыл, коняшка серебердацкая? – радостно откликается Рыг, бегущая в человеческом обличье, и добавляет еще несколько выражений из арсенала незабвенного гнома, разбавленного самыми грязными марквашскими и, кажется, эльфийскими ругательствами. И когда успела нахвататься!

После такого приветствия ни малейших сомнений нет: лепшие друзья встретились после долгой разлуки! Кто же еще тебя так любовно матюгом покроет, если не старый товарищ?!

– Непонятно, разве? Торжественно встречаю тебя с грузом! Это надо понимать, они и есть? – орк бросает на нас мимолетный взгляд. – Мелковатые какие-то! А вон тот парень к тебе неровно дышит! Ты, небось, и не заметила!

– Конечно, нет, – радостно скалится Ракша. – Только замуж за него выскочила!

Ага! Инициатива в сей дружеской пикировке переходит к нашей сопровождающей. Пока «кентавр» переваривает известие, белая развивает успех.

– Я не поняла! Это торжественная встреча? А где оркестр и дети с цветами? Где красная ковровая дорожка длиной с Млечный Путь? Или, на худой конец, лепреконский фургон? Нам что, до самого Города бегом бежать?

Орк довольно оскаливается:

– Естественно! Но не до Города, конечно. Но километра полтора! Фургоны ползут потихоньку. А я вперед мотнулся, хотел посмотреть на твой «образ» в естественных условиях. И ты меня так жестоко опрокинула! До чего же невоспитанная молодежь пошла!

– Накрылся «образ», – вздыхает Ракша. – Серые не вовремя подвалили.

– Сколько?

– Шестнадцать!

Орк с трудом удерживается в седле.

– Да ты теперь звезда, собачка! Такое разве что Шарику по силам! И то…

– Моих семь, – скромно тупится Рыг. – Остальных ребята уконтрапупили.

– Семь – тоже достойно! – качает головой всадник и уважительно смотрит на нас. – Вчетвером девятерых?! Сильно я вас недооценил! Век живи, век учись! Маратом меня зовут.

Свешиваясь с коня, протягивает руку. Представляемся. Марат подмигивает Ветке и обзаводится акцентом.

– Такые красавыцы, ы троллэй, как цыплат рэжут. Эст о чом падумать! Да? Хочэшь, давэзу тэба на конэ до фургона?

– Еще один, – недовольно бурчит эльфийка. – Почему все местные мужики именно ко мне липнут?! Я вам что, медом намазанная?

– У мэна эсть сопэрнык? – вздергивает бровь орк. – Кто он! Парэжу на лэнточки…

Ракща заходится в счастливом хохоте:

– Ты? Порежешь?! На ленточки?! Михала?! Ой, не могу! – в голосе белой прорезаются «синие» интонации. – Ку, ущипни меня, я сейчас умру от смеха! Нет, лучше поцелуй! Марат! Я гарантирую, что… Нет, на фиг! Кто в комитете по встрече?

– Мда… Рагиму я не противник, – орк груснеет и избавляется от акцента. – В поединке еще можно попробовать, но не в любви! Красавица, – кланяется он Ветке, – прими мои извинения. Но если тебе надоест старый гном, помни, что… Ой! Нас же Фарида ждет! – акцент появляется снова. – Адын мамэнт, уважаэмые!

Марат громко свистит.

– Не пропускает ни одной юбки, – негромко поясняет Ракша. – Но только на поболтать. Души в своей Фариде не чает. С детства вместе.

На свист орка прибегает пятерка коников. Ракша радостно взвизгивает:

– Зверик! Марат, я тебя поцелую! Потом! Если Фарида разрешит! Коники оборотней не любят, – поясняет она нам, – а собак боятся. А Зверик – меня не боится и любит! Куан! Не ревнуй, я не в том смысле!

– Я же не мог заставить ребенка идти пешком! – смеется Марат.

Перекладываем вещи на коней. Помогая Пал, касаюсь ее руки.

– Не надо, – еле слышно, но твердо говорит любимая.

К горлу подкатывает комок.

– Пал…

– Всё нормально, Ду, – особой теплоты в голосе не чувствуется. – Дай мне побыть одной!

И что с ней делать? Вообще, чего она так надулась? Ну да, я сволочь и чурбан бесчувственный. Но она же это и раньше знала. Маркваши все такие! Могла и вообще не влюбляться! Стоп! Идея!

– Вет! Дело есть!

– Какое?

– Давай, пока принцесса не в духе, я к тебе прибьюсь?

– Еще и ты? А почему именно ко мне? Скоро вокруг будет столько женщин…

– Другая всерьез воспримет! А тебе я быстро надоем, и ты уговоришь Пал забрать меня обратно!

Эльфийка заразительно хохочет:

– Подруга, ты это слышала?

– Ну!

– Что скажешь?

– Я занята!

Ветка резко натягивает поводья, выравнивается с Пал и внимательно смотрит ей в лицо. Принцесса наклоняется и что-то шепчет подруге на ухо. Та кивает головой и возвращается ко мне.

– Это была хорошая попытка, Ду. Но неудачная. Терпи! Такова твоя злая судьбинушка!

И уматывает вперед. Ее место тут же занимает Ракша.

– Ду! – еле слышно шевелит губами песпец. – От Пал ни на шаг не отходи! Понял?!

– Какие еще нас ждут сюрпризы? – так же тихо спрашиваю я.

– Эльфы! – коротко бросает она.

Киваю. Гномы здесь не похожи на гномов. Орки – на орков. Понятия не имею, как выглядят местные эльфы. Но боюсь, девчонок ожидает большое разочарование. Надеюсь, о Ветке беленькая тоже подумала…

Палемалевизианоэль, эльфийка

Интересная штука эти местные методики! Ходишь и твердишь, как заведенная, совершенно бредовую фразу. И помогает! То есть сначала не очень, а сейчас рассасывается понемножку. Во всяком случае, боль ушла. Еще бы Дунг не путался под ногами! Тут же сосредоточиться надо, а он со своей любовью лезет! У меня и так от нашей бурной любви губы болят и вся грудь в синяках! Ну ладно, губы уже прошли. Но синяки-то остались! Наверное, на ходу не посмотришь особо. А на скаку – тем более.

А чего он так распсиховался? Ой, мамочки! Решил, что я на него обиделась! Ничего себе! Какой он, оказывается, смешной, когда нервничает! Может, еще «обиженной» походить? Забавно же! Ой-ой, на ревности решил поиграть! Ага! Так я и поверила! Тем более, не умеешь ты этого совершенно! Давай, давай, побегай за Веткой, а я посмотрю. Всё равно ночью придешь, как миленький!

Или не издеваться над любимым? Жалко его всё-таки! Он же хороший! Ладно, я подумаю! Заодно и долечусь, а то сейчас любая ласка за пытку пойдет. Начну ночью подпрыгивать от боли на каждое прикосновение, Ду же первым и изведется! Переведет себя обратно в разряд вонючих полуобезьян, и мучайся потом, доказывая любимому, что он не верблюд! То есть, не помесь квертского орка с сержантом академии межмировой безопасности. Мужское самолюбие надо беречь, у них, кроме него, ничего за душой нет и быть не может! Так что продолжаю осваивать методы местной медицины! Со временем материала на диссертацию наберу. «Методология терапии последствий чрезмерной любвеобильности при помощи плясок с бубнами и заунывного пения в культуре аборигенов Кверта». Ничего звучит! Только ненаучно как-то. Наплевать, зато потянет сразу по трем специальностям: медицине, искусству и этнографии! А чеканной точности формулировок добьемся в процессе написания!

Что-то в этом названии немного настораживает. Крутится в окрестностях некая мысль! Пришла, постучалась, прошмыгнула в приоткрытую дверь и устроилась на своем законном месте. Нутром чую, что мысль правильная! Еще бы понять, какая именно, и на каком конкретно месте расположилась… Вряд ли получится, в том бардаке, что у меня в голове творится, не то что мысль, вообще ничего найти нельзя! И не потому, что емкость пустая, просто я девушка неаккуратная! Ну и фиг с ним!

Дунг, не приставай! Не видишь, я в обиженную играю! Будешь докапываться – на самом деле обижусь! Страдай и терпи! До самого вечера! В спальнике прощение выпросишь, куда я денусь!

Давай лучше на комиссию по встрече посмотрим. Я таких фургонов даже в исторических фильмах не видела! Сами здоровенные, колеса чуть не в мой рост, повозки тентами накрыты… Красиво! И эти, которые на козлах – антуражные мужики! Одни красные рубахи чего стоят! А шляпы… Просто мечта! Я хочу такую же! Это мне? Спасибо! Нет, мне на этой планете определенно нравится! Все нас любят и окружают вниманием и заботой. Кроме диких орков, серых троллей и крокрыс, конечно. Но это мелочи в сравнении с тенденциями общемирового прогресса. Вот шляпку подарили! Тулья огроменная, поля широкие и с боков вверх закручены! Здорово!

Интересно, а почему мужики оранжевые? Это лепреконы? Не поняла! Лепреконы маленькие, с бородками и в зеленых костюмчиках! А эти нормального роста, безволосые и цвета спелого апельсина! Всё на этом Кверте не как у людей! Где это видано, чтобы гномы выше эльфиек были? И без бород! А орангутанги эти розовые? Руконоги которые? Тоже человеки, между прочим! Людоеды не пойми чем питаются вместо человечины! Оборотни разноцветные. Собаки, которые не собаки… Интересно, что еще здесь есть? Во! Идея! Заодно и Дунга подразню!

– Марат! А феи у вас есть?

– А то! Куда ж без них! – радостно откликается орк.

– И какие с виду?

– Обычные. Малиновые.

– С крылышками?

– Какими крылышками? – Марат чуть с коня не падает от смеха. – Хвост у них имеется, а крыльев или рогов феям по штату не положено!

Ничего себе обычные?! Феи должны быть маленькими, красивенькими и порхать над цветочками на крохотных крылышках! И никаких хвостов быть не должно. Это все знают! Правда, в галактике таких еще не нашли, но это же вопрос времени!

– А еще у вас кто есть?

– У нас, красавыца, – орк начинает флиртовать, в речи тут же появляется акцент, – всё эст! Как в Грэцыы!

– Какой Греции? – не понимаю я.

– Страна такой! – просвещает меня Марат. – На Зэмлэ! Там всё эст! Так Мухтар гаварыт! И товарыш Шарык!

Судорожно пытаюсь вспомнить, что знаю о Земле. Постыдно мало. Только, что развитие на уровне начала атомного века. Не густо. Интересно, откуда там страна, в которой всё есть?!

– И что входит в это всё?

– А что тэбэ ынтэрэсуэт?

– Дроу!

– Вах! – всплескивает руками Марат. – Зачэм тэбэ какие-то дроу, когда эст такой сымпатычный орк! Ыды за мэна замуж красавыца! Я за тэбя сорок баран давать буду! Нэт! Пятдэсат баран!

– А Фарида что скажет? – интересуюсь я.

– Фарида? – акцента как не бывало. – Эх, блохастая, блохастая! Всё разболтала! И куда я теперь отару дену?

– Какую отару? – почему не подыграть человеку?

– Калым! – отрезает орк. – За тебя!

– Так ты ж ее еще не пригнал! Небось и не купил даже.

Марат мгновенно веселеет:

– Твоя правда! Вах, харашо! – и тут же жалуется. – Не везет мне сегодня! Таких девушек встретил, так одна на гномов западает, другая усатыми интересуется! Злые вы, уйду я от вас! – веселеет. – К Фариде уйду! Вах, харашо!

Забавный экземпляр! Только надо не забывать, что этот комичный недобабник встречал нас в одиночку, и с Рыг знаком давно и очень серьезно. Так что его забавность и безобидность вполне сродни простоте синенькой оборотни. Ну да мне с ним не драться! Мне ему вопросы задавать…

– Какими усатыми?

– Как какими? – картинно всплескивает руками орк. – У дроу усы, как у кошек! И кожа серебристая!

Час от часу не легче! Дроу же – почти, как эльфы! Самые близкие родственники! Потемнее чуть-чуть! Когда с ними впервые встретились, у нас на планете праздник был! Пока не выяснили, что главная проблема и на них распространяется! А тут серебристые, с кошачьими усами… В голову снова забредает мыслишка. И опять норовит спрятаться в бардаке. Только предчувствие нехорошее…

– Не-ет, – тяну задумчиво. – Серебристые меня не интересуют. А от гномов мы уже ушли…

Марат заливисто смеется:

– Вы? Ушли? От Михала Рагима еще никто не уходил! Это ты гномьей хватки не знаешь! Не успеет твоя подруга удивиться странным поворотам судьбы, как снова окажется в его объятиях! Клык даю! – он на минуту задумывается. – Ракшин! Свои жалко!

Оглядываюсь, но признаков гномов поблизости не обнаруживаю. Зато заблудившаяся мысль ловится.

– А эльфы у вас какие?

– Обычные, – начинает Марат, и меня обдает холодом. – Да вон они едут! – он привстает на стременах и громко орет. – Эй, Ясень!

Бросаю взгляд на приближающихся зеленых красавцев с кисточками на ушах и чувствую, как холодная волна пробегает по всему телу. Сознание мутится. Крепкие руки Ду, так вовремя оказавшегося рядом, обхватывают мои плечи и не дают уплыть в беспамятство. Прежде, чем уткнуться к нему в грудь и разрыдаться, успеваю заметить, как подруга валится с коня прямо в руки появившегося неизвестно откуда Михала. Этот-то каким образом здесь нарисовался?..

Дунг, маркваш

– И что с того? – брат орет так, что за двести метров каждое слово разбираю. – Мало ли кто самый крутой в галактике! Подумаешь, мужики во всех мирах боятся! Да ни одной расы нет, чтобы про нее легенды не ходили! Они же девчонки совсем! Молодые! Наивные! Эти эльфы – заветная мечта всей их планеты последние пятьсот лет! А вы? Зеленые! С кисточками! Что?! Еще и с хвостом?! Мать вашу! – Куан на пару минут переходит на марквашский. – Неужели нельзя было их к этому подвести как-то?! Подготовить?!

Ответов Ракши не слышно. Судя по паузам в криках Куяна – оборотня не молчит, но и горло рвать не собирается. Честно говоря, аргументов у нее хватает. Начиная с собственного возраста и кончая… Да готовили они, готовили. Так намекали, что даже до меня давно дошло. Орков предъявили худосочных, гномов здоровенных, розовых руконогов, людоедов, питающихся черти чем вместо положенной человечины. Да и Матрена на темы вкуса эльфийского мяса распространялась. Трудно было не понять.

Вот только эльфы – это же действительно заветная национальная мечта! С большой буквы! Попробуйте отобрать у человека Мечту! Нет не так, попробуйте «подготовить»! Аккуратненько так подвести к мысли, что скоро эта «самая возвышенная и почти достигнутая» накроется медным тазом! Пошлет ведь, и прав будет. Может и в лоб заехать. Уж наши-то, «самые крутые в галактике», так просто за милую душу. И спасибо, если просто кулаком или с ноги!

А если вот так, намеками, то они эти намеки на носу вертели и в упор не видели. То есть, просто не заметят ничего и попрут дальше, навстречу всеобщему эльфийскому счастью.

Вот и пришли. Встретили. Теперь плашмя валяются в фургоне и рыдают в четыре ручья. Два Палкиных и два Веткиных. Веткины ладно, их запасливый Михал платочками промокает, а вот Палочкины прямым ходом идут мне в рубашку. А она уже насквозь промокла и дополнительную влагу принимать не желает.

А тут еще гном со своими методами успокаивания!

– Вет, – шепчет гном. – ну хочешь, с повозки меня урони!

– Отстань, – хнычет Ветка. – Уйди от меня! – и тут же вцепляется в Михала руками. – Нет, останься! Но отстань!

В голос бы заржал. Жаль не до того!

– Пал, – продолжаю гладить любимую по головке, – ну не плачь, золотце. Да черт с ними, с эльфами! Подумаешь, зеленые. Может, здесь какая другая раса на вас похожа!

– Да-а? – всхлипывает она. – Тебе хорошо говорить! А где мы их искать будем? Их здесь се-емьдесят! – и снова разражается рыданиями. – Даже больше!

– Штук восемь мы видели, – пытаюсь отвлечь девчонок расчетами. – Дроу и феи тоже отпадают. И оборотни всех цветов. Сейчас вытащим из Михала описание всех, кого он видел, еще кого-нибудь отрежем… Останется штук сорок от силы. Не так уж и много… Михал, у тебя лишнего платка не найдется?

– Дойдем до Егора, – поддерживает гном, протягивая мне кусок материи, больше похожий на двуспальную простынь, – он расы все знает. Всё равно варианта другого нет. Как кандидатов проверять собирались? Спать что ли со всеми, пока не передохнут?

Девчонки от неожиданности затихают. Похоже, подобным вопросом не задавались.

– Пал, – дрожащим голосом спрашивает Ветка, – а правда, как?

– Не знаю, – так же неуверенно отвечает принцесса. – Как-то само собой подразумевалось, что эльфов сразу почувствуем…

– Что, анализаторов никаких не полагается? – уточняет Михал.

– Ни разу не слышала, – Палочка елозит головой по моей груди. – Ду, у тебя рубашка мокрая!

– Сейчас переодену.

Искать другую рубаху лень, поэтому просто стаскиваю имеющуюся. И перевожу разговор с опасной темы, одного потрясения девочкам на вечер достаточно.

– Как-то мне не нравится ваш метод определения. Я ревную! А кроме того даже по двадцать рас на каждую из вас, да по два месяца на расу, это мне больше трех лет придется своей очереди ждать!

– Какой очереди? – не понимает Пал.

– На право умереть от твоей любви.

– Идиот! – вспыхивает любимая и пытается вырваться. – Отпусти немедленно!

– Размечталась! Тебя отпустишь, опять весь день дуться будешь! А это для моего здоровья вредно!

– Почему это?

– Потому что я тебя люблю!

Эта фраза лишней никогда не бывает. Вот и сейчас Палочка перестает вырываться и, хоть и ворчит, но совсем не так воинственно:

– У меня от твоей любви вся грудь в синяках!

Немедленно расстегиваю ее рубашку и осматриваю пострадавшее место.

– Не вижу!

– Нахал! – принцесса снова начинает вырываться, на этот раз явно притворно. – Еще и слепой!

– Ну нет же! – не соглашаюсь я. – И на ощупь нет!

– Ужасный нахал! – мешать мне Пал не собирается. Вместо этого шепчет в ухо. – Я вылечила. По местным методикам. Всю дорогу пыталась! А ты под ногами путался!

– То есть ты на меня не обиделась?

– Я научный эксперимент ставила!

Раз шутит – уже легче.

– Не понимаю, – удивляется Михал, – а почему бы вам не начать проверку с гномов? Вет, я прямо сейчас готов!

– Жить надоело? – всё-таки ехидство в голосе Ветки куда естественнее слез. – Нашу любовь еще никто не переживал…

– Первым буду! – гордо заявляет подземник.

– Каким образом?

– При помощи вот этого приспособления маленького.

Выхватываю у него из руки пакетик.

– Откуда они у тебя?! Здесь же не то развитие промышленности!

– От верблюда! – смеется довольный гном. – С Земли, конечно.

– Нам кто-нибудь что-нибудь объяснит? – ледяным голосом интересуется принцесса.

– Если эту штучку одеть в нужное время на нужное место, – поясняет гном, – то смерть временно отложится. Ни одна бактерия приспособление это не прокусит. Даже эльфийская!

– Не поняла! – Пал смотрит мне в глаза. – Ты знал?

– Догадался. Не хотел тебя обнадеживать, поскольку на Кверте их быть не должно. Использовались в начале атомной эры для предохранения от нежелательной беременности. В цивилизованных мирах о них давно забыли.

– Ду! Я тебя убью!

– С этой штучкой не получится!

– Получится! Мечом!

С другой стороны повозки слышится звук удара. И возмущенный крик гнома:

– За что?

– Ты зачем это притащил? – шипит Ветка. – Ишь, губы раскатал! В любви не признавался, замуж не звал, решил одной паршивой резинкой откупиться?

– Веточка, я… это… Исключительно для наших влюбленных! Смотреть же больно, как они мучаются! Вот прямо сейчас все отдам!

– Что?! – новый удар еще громче. – Я тебе отдам! Сколько их у тебя?!

– Ну это… – мнется Рагим. – С полсотни будет…

– Отдашь восемь!

– Половину! – вмешивается Пал.

– Двенадцать! – не соглашается Ветка. – А то нам самим не хватит!

– Пятнадцать! И эта повозка наша! Не порти мне первую брачную ночь!

– Девочки! Не ссорьтесь, – пытается успокоить страсти подземник. – Я завтра еще достану…

– Мы сегодняшнюю ночь делим! – хором заявляют эльфийки, а Ветка добавляет. – И у тебя десять минут на соблюдение всех формальностей и поиск свободной повозки. Здесь у Пал будет первая брачная ночь!

– Сколько тебе надо времени, чтобы достать еще? – деловито уточняет Пал.

Кажется, любимая несколько переоценивает мою мужскую силу. О Веткиных прогнозах насчет возможностей гнома судить не берусь, но поскольку Михал потрясенно молчит, ему придется еще труднее. Наконец гном приходит в себя.

– Сейчас. Черт! Иблис, ядрена бабуренка!

– Вызывали, Михал Ольгович?

У входа в фургон возникает нечто черное, рогатое, при пятачке, шерсти и копытах. Нет, я всё понимаю, но неуловимые контрабандисты Шайтана, бельмо на глазу всех силовых служб галактики, на побегушках у местных гномов – точно перебор! Тем временем Михал делает заказ:

– Будь другом, подгони еще презервативов.

– Сколько, каких?

– Разных, – начинает гном. – А количество…

– Пятьсот! – заявляет Пал.

– Тысячу! – поправляет Ветка. Ненадолго задумывается и подводит итог. – Всего тысячу пятьсот, – и, посмотрев на ошалевшую волосатую мордочку, добавляет. – Иначе тебе придется заменить ребят!

Гном обреченно кивает. Черт бросает на нас с Михалом сочувственные взгляды и исчезает, оставив приличных размеров коробку.

– Знаешь, Ду, – вздыхает гном. – Пожалуй, эту ночь нам не пережить. Хоть с презервативами, хоть без…

Очередной удар, легкое уханье гнома, сменяющееся звуком поцелуя.

– Веточка я люблю тебя! А пустой фургон едет следом…

Снова какая-то возня. Не то Михал получил очередной тумак, не то с точностью до наоборот. Честно говоря, мне не до них. Пусть делают, что хотят и где хотят. Осмелевшие руки Пал сводят меня с ума…