Текст книги "Контрольное вторжение"

Автор книги: Михаил Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

– Проблемы с эликсиром любви? – проницательно спросила Элизабет, буравя меня крошечными глазками.

– Угу, – мрачно кивнул Эш и добавил тоже на итальянском: – Не знаю, что делать.

– Не волнуйся, – отмахнулась толстуха. – Все достаточно просто. У них нет понятия об однополой любви. Ты его не возбуждаешь.

– Ерунда. Гомосексуальность – врожденное природное свойство каждого нормального человека.

– Сейчас увидишь. Ну-ка, комми, – на этот раз она, похоже, обращалась ко мне. – Да, да, ты, комик. Смотри на меня. Я тебе нравлюсь? Хочешь меня?

Я с трудом сдержал рвотный позыв. Похоже, враги перешли к настоящим пыткам. Животные!

– Понятно. – Элизабет махнула рукой помощнику Эша. – Алекс, еще одну дозу эликсира красавчику.

Сержант протестующе замотал головой и замахал руками, но на женщину его смешные телодвижения не произвели никакого впечатления.

– Все будет хорошо, Эш. У этих коммунистов такой зверский иммунитет, что они любую химию минут за пятнадцать разлагают на глюкозу и аминокислоты.

Я почувствовал укол в шею и дернулся всем телом.

– Ну а теперь, комик, как я тебе? – Элизабет гордо выпятила бугры, которые должны были символизировать женские груди.

Меня снова перекосило от отвращения.

– Полагаешь, сработает? – обиженно вопросил Эш по-итальянски. – Я вообще не уверен, что они способны на любовь. Настоящие роботы. В башке идеология и никаких эмоций. Собираюсь написать рапорт о том, что их бесполезно цивилизовывать. Лучше всего уничтожить поголовно всех. Они злы, тупы и кровожадны.

– Расслабься. И не таких обламывали. Кстати, как зовут твоего робота? – Женщина разглядывала меня с нарастающим интересом, будто не я, а она получила дозу «эликсира любви».

– Светозар, – сержант презрительно скривил губы.

– Серб, что ли? – она грубо и отрывисто хохотнула.

– Он русский. Пятый за сегодня. Тут их очень много.

– Русский? Настоящий? – В ее взгляде мелькнул страх, смешанный с отвращением. – Тот самый ущербный генотип? Выглядит, как человек, но на самом деле ни по интеллектуальным, ни по эмоциональным параметрам человеком не является. Забавно. Он действительно внешне ничем не отличается от нас. Откуда такое чудо? – спросила она очень тихо, будто надеялась, что от этого ее итальянский станет для меня менее понятным.

– Оттуда! Из ада. – Сержант тягостно вздохнул. – Ты что, забыла, куда мы несем свет свободы и демократии на этот раз?

– Зря мы это затеяли.

– Тебя не спросили. Они готовились к тому, чтобы первыми на нас напасть. Если бы мы не спустились в преисподнюю, то преисподняя явилась бы к нам.

– Посмотри на меня, марксист недорезанный, – сказала Элизабет по-русски и снова начала трясти своими телесами.

Я хотел отвернуться, но потом подумал, что не так уж отвратительно выглядит эта женщина. У нее очень пикантные е пухлые губы, глубокие, красиво посаженные глаза, роскошная грудь. Как я мог не заметить сразу ее аккуратные ушки удивительно правильной формы и тонкие нежные волосы. Наверное, их приятно гладить рукой.

– Он сварился. Допрашивай, – Элизабет толкнула Эша в плечо.

Сержант оживился и зашуршал какими-то бумажками. Откуда они взялись? До последнего момента на столе не было никаких бумажных документов. Похоже, я действительно «сварился».

– Скажите, рядовой, – Эш строго посмотрел на меня, – обладаете ли вы информацией, которая могла бы представлять интерес для нас как представителей свободного мира?

– Нет, – решительно ответил я.

– Все правильно. – Эш швырнул какой-то листок на стол. – Что может знать рядовой?

– Тут надо тоньше. Позволь мне, – перебила его Элизабет и обратилась ко мне: – Расскажи, Светозар, все, что может быть интересно мне. Очень тебя прошу. Пожалуйста.

Как я мог соврать этому небесному созданию? Раскрыть ей все тайны мира стало для меня в этот момент главным всепоглощающим желанием. Я должен был быть искренним, и тогда, возможно, она благосклонно посмотрит на меня.

– По неизвестной причине сразу после начала войны мне была присвоена степень «А»!

Это должно заинтересовать ее, с восторгом подумал я и не ошибся.

– Что есть степень «А»? – с любопытством спросила она.

Я задохнулся от счастья. Она смотрела на меня. Она слушала меня. Ничего прекраснее этого и вообразить было невозможно.

– Степень «А» – это степень, присваиваемая только самым важным персонам в Солнечной Системе, – таинственно поведал я. – И еще я хочу сообщить очень важную вещь. У меня частично стерта память. Думаю, что…

Договорить я не успел. Свет перед моими глазами померк, из горла вырвался хрип. Я замолк не в силах говорить дальше. Элизабет и Эш переглянулись. Я собрался с силами и продолжил:

– Очевидно, со мной произошло нечто очень важное и интересное для вас, но я не помню, что именно.

Мои челюстные мышцы свело судорогой. Я застыл, потеряв дар речи. Потом меня начало корчить от каждого удара сердца. Кровь сильно билась о барабанные перепонки, пыталась выбить глазные яблоки из глазниц и звонко колотилась о свод черепа. Мне показалось, что еще мгновение и моя голова лопнет, как расстрелянный разрывными пулями арбуз. Не в силах сохранять вертикальное положение, я сполз на пол и распластался у ног Элизабет.

– Похоже на блок, – глубокомысленно изрек Эш. – Паренек не так прост.

– Как бы не сдох, – с беспокойством сказала Элизабет, брезгливо отступая на шаг. – На твоем месте я бы отправила эту мокрицу вверх по паутине, иначе вместо награды ты рискуешь огрести груду проблем на свою большую волосатую задницу.

– Наверное, я так и сделаю, – вздохнул сержант. – Благодарю тебя за дельный совет.

– Не забудь поделиться премией. – Элизабет похлопала его по плечу. – В ней есть и моя доля.

– Не вопрос, красотка, – ухмыльнулся Эш. – Половина твоя.

Я, не отрываясь, смотрел на прекрасную фигуру Элизабет и впитывал ее божественный образ. А когда весь мир скрылся за серой пеленой, перед моим внутренним взором предстал ее воображаемый лик, которым я продолжал любоваться до тех пор, пока я не осознал себя сидящим в неудобном жестком кресле. Мои конечности были надежно зафиксированы, а голова зажата между двумя ребристыми пластинами.

Где я? Это была не та комната, в которой я изволил лишиться чувств. Там был серый матовый потолок, а здесь потолок белый и густо покрыт неяркими точечными светильниками. Я повертел глазами, но увидел только гладкую стену и края пластин, сжимавших мой череп.

Прислушался. Где-то рядом беседовали трое. Двое, судя по голосам, мужчины и одна, судя по запаху духов, женщина. Ни Эша, ни моей возлюбленной Элизабет, к которой я уже почти охладел, среди них не было. Разговор велся на ломаном австралийском, и я с трудом разобрал, о чем идет речь. Мне помогло то, что беседа шла неторопливо и с большими перерывами. Похоже, говорившие ели и пили, лишь изредка перебрасываясь фразами.

Один из невидимых собеседников с выражением вселенской скорби произнес:

– Господи, сколь примитивны твои творения. Вы знаете, Тэн, что устроили дилетанты из предварительной фильтровки?

Конкретно поставленный вопрос оказался риторическим, поскольку Тэн не знал ответ на него и промолчал.

– Они накачали его «эликсиром любви». Нужно запретить тупоголовым уродам пользоваться такими опасными средствами. Еще немного и они бы погубили уникальный экземпляр. Я прошу вас, господин Тэн, обратить ваше внимание на этот вопиющий случай и принять меры по недопущению подобных инцидентов в будущем.

Господин Тэн тяжело вздохнул, но на этот раз не счел нужным отмалчиваться.

– Не думаю, что будет разумно запрещать им использовать эликсир, господин Гло, – возразил он и, испугавшись своей смелости, уважительно добавил: – Сэр.

– Почему же? – с ласковой угрозой поинтересовался Гло.

– Я хотел бы обратить ваше внимание, что на низшем уровне дознания работают по большей части, как вы правильно заметили, дилетанты и в их распоряжении должен быть простой и надежный инструментарий. Небольшой процент жертв в данной ситуации вполне оправдывается высокой скоростью проведения допросов.

– Я принимаю ваш довод, – пропыхтел Гло, смилостивившись. – Пожалуй, вы правы, и я не буду настаивать на служебном расследовании в отношении Эша Пристли и Элизабет Сакс. Возможно, я даже прикажу освободить их из-под стражи, если они еще живы. Придется учесть, что результат их деятельности оказался не так уж и плох. В серой массе пленных им удалось найти человека, причастного к некоей тайне. Ваше исследование показало, что совсем недавно он имел контакт с самим Золиным, и эта встреча была стерта из его памяти.

– Я хотел бы услышать подробности.

«Мне бы тоже хотелось услышать подробности», – потрясенно подумал я.

– Сэр, – благодарно простонал Тэн. – Вы переоцениваете мои более чем скромные достижения.

– Ничуть. Вы очень талантливы, Тэн. Вы на многое способны.

Когда говорил господин Гло, до меня доходили плотные волны резкого табачного запаха. Кроме этого малоприятного аромата от него явственно несло мертвечиной. Позже я понял, что так воняют гниющие легкие.

– Спасибо, сэр, – из груди осчастливленного Тэна вырвался отчетливо различимый хрип восторга.

– Не думайте, что я вас похвалил. Я имел в виду, что вы чрезвычайно умный пройдоха, – резко отрезал господин Гло, и в горле его собеседника что-то громко заскрежетало.

Я ждал, когда в разговор вступит женщина, но, к моему удивлению, человек, обильно политый духами, заговорил глубоким и, несомненно, мужским баритоном.

Он с гротескной важностью вымолвил:

– Никто не мог предположить, что под личиной солдата, находившегося в самой гуще сражения, может оказаться важная птица, связанная с карточной мастью. Люди такого уровня традиционно укрываются в тылу воюющих армий. Я полагаю, что он попал в наши руки не случайно. Тем более что на кибердопросе им было упомянуто имя Петра Васнецова, который является едва ли не главным тузом в колоде разыскиваемых нами лиц. Считаю необходимым предупредить вас, господин Гло, об опасности, которую, несомненно, представляет этот странный субъект. Полагаю, нужно усилить охрану, и, кроме того, предлагаю, как можно быстрее переместить его в безопасное место, вроде атомного убежища. Сделать это нужно, соблюдая полную секретность.

Мужчина, пахший духами, говорил много, медленно и невнятно. Из его речи я понял не больше половины. После него в разговор снова вступил господин Гло.

– Мы ведем очень странную войну, – веско произнес он. – Войну, в которой возможно все, что угодно. В связи с этим я настоятельно требую от фронтовой контрразведки с предельной внимательностью относиться к каждому пленному. Будь он хоть рядовым, хоть гражданским мойщиком сортиров. Я хочу получить в свое распоряжение близких родственников их лидеров. Учитывая морально-этические нормы противостоящего нам общества, они обязательно должны быть в воюющих подразделениях. Найдите их, Томас. Вы поняли? Это мое личное поручение. Не вздумайте его игнорировать.

– Да, сэр. То есть, нет, сэр. В смысле, все будет сделано, сэр. – Мне показалось, что я услышал, как скрипнули шейные позвонки Томаса, так энергично он закивал головой.

Строптивый Тэн был настроен несколько пессимистичнее:

– Чтобы исполнить ваше требование, нужно задействовать множество низших исполнителей. На это потребуется время, господин Гло. Допускаю, что, когда мы будем готовы к охоте на родственников, война уже закончится, и у нас будут другие проблемы. В частности, мы еще намучаемся с их так называемым мирным населением.

– Так называемое мирное население привыкло жить в комфорте, и оно очень скоро поймет, чью задницу следует вылизывать, чтобы сохранить в тепле свои собственные задницы, – с энтузиазмом провозгласил Томас.

Волна цветочных запахов докатилась до моего носа и заставила поморщиться. Не люблю, когда мужчины пахнут, как женщины.

– Не все так просто, – сдержанно не согласился Гло. – Этот мир строили русские. Государством, вокруг которого произошло объединение, был Советский Союз, а не Соединенные Штаты, как у нас. Вы понимаете, о чем я?

Томас снизил пафосность и ответил достаточно спокойно и рассудительно:

– Нет, сэр. Я не предвижу особенных сложностей. У нас большой опыт усмирения строптивых. Их собратья в нашем мире частично ассимилировались, частично вымерли. Много крови и чуть-чуть сладостей излечивают от любого фанатизма. Думаю, и здесь проблем не будет.

Гло усмехнулся и плеснул в бокальчик весело булькнувшую жидкость.

– Приятно слышать оптимиста, – промурлыкал он. – Ваше здоровье, Томас. Через недельку мы с вами вернемся к этому разговору, и вы будете удивлены своей сегодняшней глупостью. Дело в том, что у них очень много людей живет за пределами Земли. Придурки из Белого Дома еще не поняли, в какую кучу медвежьего навоза они наступили. Они думали взять безоружных комми тепленькими. Не вышло. Мы можем захватить планету, но получим такой ответный удар из космоса, что все, кто останется в живых, будут учить аксиомы мегаколлективизма и радоваться каждому прожитому дню.

Эдгар Тэн сделал шумный глоток и удовлетворенно облизнулся.

– Вам тоже придется их учить, сэр, – мстительно сообщил он.

– Ошибаетесь, Тэн, – хмыкнул господин Гло. – Мне не придется их учить. Я их уже знаю и нахожу основные идеологические постулаты весьма разумными, а их избирательную систему довольно совершенной. Если они победят в этой войне, то я не пущу себе пулю в лоб, как некоторые. Я буду делать то, что умею делать очень хорошо. Карьеру. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Вы абсолютно серьезно допускаете возможность их победы, сэр? – голос Томаса прозвучал потрясенно.

– Да, Томас, вы не ослышались. Что-либо бессмысленнее нашей последней военной авантюры сложно себе представить. Кстати, можете донести на меня в ФБР и получить почетную запись в личное дело. Я не обижусь. Они прекрасно осведомлены о моем мнении. Я не раз высказывал его этой демократической свинье конгрессмену Райсу.

Снова послышалось журчание скупо разливаемой по емкостям жидкости. До меня донесся тонкий аромат неплохого коньяка.

– Простите, сэр, что задаю вопрос немного не по своему профилю, но, если они улетят в космос, как мы их оттуда достанем? – спросил Тэн.

Господин Гло задумчиво выпустил в воздух несколько густых клубов табачного дыма, от которых я чуть не задохнулся, и неторопливо ответил:

– Вы умнее, чем я думал. Скажу вам по секрету, вы умнее, чем наш президент, который полагает… – Он почмокал губами, хрюкнул и скрипнул зубами. – Впрочем, не важно, что он полагает. – Гло глубоко вздохнул, и воздух снова наполнился табачным зловонием. – Конечно же, все наши враги не улетят в космос. Кто-то умрет, кто-то останется, кто-то станет верно служить нам. Делать прогнозы очень сложно, но, по моим данным, ничего хорошего не предвидится. А то, что предвидится, вам лучше не знать. Легче жить, Эдгар, если не знаешь лишнего. Лучше доложите мне, что интересного вы откопали в мозгах этого Ломакина? В первую очередь меня интересует Золин.

– Конечно, сэр. – Тэн суетливо зазвякал посудой, в его голосе снова появились подобострастные нотки. – Дело – прежде всего. Хотите, я попрошу принести горячий кофе?

– Не откажусь. Ваша ассистентка прекрасно делает кофе и великолепно исполняет кофейную церемонию.

– У вашей ассистентки, Тэн, весьма тесная… – Томас сказал непонятное мне слово и хихикнул. – Никогда не встречал ничего подобного. Как у вас получается нанимать сотрудников с такими замечательными талантами?

– Никаких секретов. Я предпочитаю набирать обслуживающий персонал из русских, – скромно объяснил Тэн. – У меня есть доступ к закрытым базам данных, поэтому я всегда точно знаю национальность кандидата на вакансию. Русские обычно скрывают или даже не догадываются о своем ущербном генетическом наследстве, но мне всегда известна их маленькая тайна. Это очень покорные и жадные существа. За очень небольшую плату они готовы абсолютно на все. По моим наблюдениям, русские покладистый и робкий народец, поэтому я не очень верю в те ужасы, которыми нас пугает многоуважаемый господин Гло.

По комнате поплыл аромат кофе. Послышались непонятные влажные причмокивания. Через три минуты табачный смрад безжалостно уничтожил благоухание благородного напитка.

– Итак, Тэн, мы насладились отличной работой вашей ассистентки. Кофе – превосходен. Сигары тоже, – удовлетворенно пророкотал Гло. – Надеюсь, ваши слова порадуют меня не меньше губок вашей русской красавицы. Я внимаю.

Эдгар Тэн несколько секунд молчал, потом, будто очнувшись от легкого забытья, сказал:

– Да, сэр… Понимаете, сэр… Как бы поточнее выразиться… Предложенный мне для исследования мозг оказался почти стандартным. Без кибернетического штифта и электронных стимуляторов, но с тщательно скрытыми следами пересадки. Никогда не видел ничего подобного. Явно штучная работа. Внутри черепной коробки мною было обнаружено устройство, напоминающее по конструкции мобильный телефон, только очень маленький и с очень сложной системой нейроконтроля. Я не рискнул демонтировать аппарат из-за риска осложнений. В нашем мире он все равно не будет работать.

– Не томите, Тэн. Меня не интересуют железки. Расскажите скорее: что дало вам считывание информации из нервных клеток? Я повторяю, в первую очередь меня интересует Золин.

– Этот солдат действительно имел секретную беседу с Золиным, о которой он не помнит. Вот распечатка того, что удалось добыть.

После этой фразы я затаил дыхание и, кажется, остановил сердце. Я имел беседу с Золиным? Что за чушь?

Простому смертному вроде меня проще поговорить с воскресшим марсианином, чем с Верховным Правителем Системы. Часть моей памяти, возможно, заблокирована, но там не может быть спрятано ничего подобного. Я был уверен в этом на сто десять процентов.

Зашуршала бумага.

– Дерьмо! – выругался Гло. – Что вы мне суете? Здесь же ничего нет. У вас имеется что-нибудь еще, кроме этой подтирки?

– Да, господин Гло. То есть нет. Пока нет, господин Гло, но я очень постараюсь, господин Гло. – Всю ершистость Тэна как ветром сдуло.

– В вашей команде, Тэн, – по-учительски строго сказал Гло, – хорошо работает только ваша ассистентка. От вас же самого исходит одна болтовня и никакой конкретики. Если так будет продолжаться и дальше, вы рискуете поменяться местами с вашей русской сучкой. Я не думаю, что у вас такая же тесная… – господин Гло издал шипящий звук, долженствующий означать сдержанную усмешку, – но мне кажется, что на ее месте от вас будет больше пользы, чем на вашей теперешней должности.

– Я прошу вас не оскорблять меня, – вяло возмутился Тэн.

– Я не оскорбляю вас. Я, как ваш непосредственный начальник, заботливо обрисовываю вам ваши ближайшие перспективы, которые вполне могут стать реальностью, – снова зашуршала бумага. – Мне неинтересно, какого цвета рубашка у Золина. Мне безразличен фасон его обуви, который вы столь подробно описываете. Я должен знать, о чем они говорили. Я должен знать, почему Золин называл нашего пленника Петром Васнецовым, если по всем базам он проходит как Светозар Ломакин. Кроме того, у меня имеется еще много вопросов, которые я не буду задавать, потому что вы все равно не ответите на них. Вы – бездельник, Тэн.

– Мне удалось только частично снять звуковую информацию. Блокировка очень надежная, – залепетал Тэн, – но пятнадцать минут записи аудиосигнала сейчас находятся на дешифровке, и есть небольшой шанс, что удастся…

– Мне нужно больше информации, – перебил его господин Гло. – Лезьте глубже. Мне необходим второй слой. Я должен знать все, что этот человек знает про Петра Васнецова. Мне нужны гарантии, что он не подсадная утка и не дезинформатор. Понятно?

– Даже волшебник не сможет дать вам подобных гарантий, – испуганно огрызнулся Тэн. – Наши враги долго и умело прятали свои секреты. Я не могу развязать все узлы быстрее, чем они их завязали.

– Можете! Вы же узнали про их встречу. Вы даже умудрились получить несколько незначительных фраз из их беседы. – Гло едва сдерживал раздражение. – Почему вы не можете добыть все остальное?

– Большая часть самой ценной информации надежно и преднамеренно заблокирована. Любая попытка насильственного вскрытия блока приведет к разрушению мозга и немедленной смерти объекта.

– Я же говорил, что это ловушка! – возликовал Томас. – Они оставили приманку, а когда мы доберемся до начинки, он наверняка взорвется! Ба-бах!!!

– Абсурд! Мы получим информацию любым способом! Даже через ба-бах.

– Из разрушенных мозговых тканей? Вы смеетесь? – дрожащий Тэн иронизировал на грани изощренной издевки. – Вы думаете, они не учли подобный пустяк? Его мозг разрушится раньше, чем я успею слить информацию.

– Но зачем-то они его сюда послали? – Гло немного снизил напор. – Вы полагаете, что они могли случайно допустить присутствие носителя ценной информации в опасном районе?

– Лично я подобный вариант исключаю, – снова вмешался в разговор благоухающий Томас. – Коммунисты, как слоны, ничего и никогда не забывают. У них башка устроена иначе. Не как у нормальных людей. У них все по плану. Они даже пончиками торгуют по плану. Я думаю, передача Ломакина в наши руки была специально организована.

– Я тоже так думаю, – согласился Гло. – Но тогда должен быть способ вскрыть это проклятый ящик Пандоры. Иначе ловушка не имеет смысла.

– Господин Тэн, неужели вы не можете предложить нам ни одного варианта решения проблемы? – вкрадчиво и с плохо скрываемой угрозой поинтересовался Томас. – У нас ведь есть первоклассные специалисты в области физического, психического и химического воздействия. – Мне показалось, что я слышу, как стучит сердце перепуганного Эдгара Тэна. – Почему вы столь безапелляционно отбрасываете их опыт? Кроме того, вы сами являетесь профессионалом по прямому считыванию информации. Неужели эти коммунисты столь хитры, что нам нечего им противопоставить? Вы рано сдаетесь, Эдгар.

– Я вовсе не сдаюсь, – голос Тэна дрожал, – но и гарантировать успех не могу.

– Не скромничайте! Вы же не тупица, вы просто лентяй, – презрительно изрек господин Гло. – Все люди устроены одинаково. И коммунисты, и демократы, и даже республиканцы. У всех две руки, две ноги, один мозг. Иногда половина мозга. Еще никому не удалось победить примитивные рефлексы. Абсолютно все боятся остро заточенных раскаленных предметов. Все, что вы должны сделать, это не дать ему отключать боль и страх, если он это умеет делать, и через двадцать четыре часа он заговорит, как миленький. Вам известно, что мои сотрудники прозвали вас Владом? Мне ли вас учить? Сотрите ненужные воспоминания, запишите нужные, внушите ему ужас, любовь, покорность. Работа должна быть выполнена. Отговорки не принимаются. У вас есть какие-нибудь вопросы?

– Частичная амнезия приведет к нарушению логических связей и, скорей всего, закончится сумасшествием! Так нельзя! – Тэн был возмущен указаниями дилетанта, и я был с ним полностью солидарен.

Однако господин Гло не унимался. После каждой его рекомендации у меня во рту становилось сухо, а тело, в соответствии с законом сохранения материи, покрывалось холодным потом.

– Вставьте в его мозги ложную память, разберите его мозг на нейроны и соберите в другом, более благонадежном черепе, – шипел он. – Сделайте хоть что-нибудь разумное. Не ставьте меня в идиотское положение.

– Результат имплантации ложной памяти будет таким же, как и при полном уничтожении массивов модифицированной памяти. – Тэн пыхтел и ерзал на своем месте, источая запах пота и страха.

– Слушайте мой приказ, – твердо сказал господин Гло. – Вы достанете из этого комми все, что только можно достать. Если он подохнет – не страшно. Постарайтесь получить от него хоть какую-то информацию, а если не удастся, значит, такова воля богов.

У меня внутри все похолодело, но за меня снова вступился Тэн.

– Мне необходимо письменное разрешение на умерщвление ценного объекта, – еле слышно потребовал он.

– Ого! – восхитился Томас. – Вы умнеете прямо на глазах, Эдгар. Я начинаю уважать вас.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил его Тэн.

Гло молчал почти минуту, а когда заговорил, в его голосе громыхала сталь.

– Письменное уведомление о том, что я не против уничтожения объекта, вы получите по электронной почте. Но, если его смерть не принесет никакой пользы, на успешную карьеру можете не рассчитывать. Вы до пенсии просидите на должности тюремного палача где-нибудь в Магадане. Это всё!