Текст книги "Ходок по Дороге 2 (СИ)"

Автор книги: Михаил Кисличкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Ситников изначально оговорился, что внутрь периметра стен Диастара нас все равно не пустят, так что больших надежд я не питал. Дадут какую-нибудь квартирку и ладно, лишь бы опять не под землей. Но предложенный нам вариант пришелся мне очень даже по душе.

«Служебной квартирой» оказался неплохой двухэтажный домик, с фасадом из дикого камня, впрочем, вполне современный на вид. С большими окнами, верандой, двускатной черепичной крышей и автономными коммуникациями. Территорию соток так в пятнадцать, на которой росло несколько берез и яблонь, окружал низенький, чуть выше пояса каменный заборчик с воротами и калиткой. Электроэнергию давал генератор Дэвиса, вода подводилась из артезианской скважины, как уж там решался вопрос с канализацией я особо не интересовался. Всего в доме было четыре отдельных меблированных комнаты с общей прихожей и кухней, к которым прилагался сарайчик с лодкой и гараж с вместительным электромобилем – пикапом. Все это богатство находилось на берегу небольшого озера у склона горы, так что прямо из дома можно было выйти на собственный дощатый причал.

– Владейте на здоровье, – торжественно вручил мне ключи Ситников. – Но помните, это собственность Императора и особого отдела. Когда демобилизуетесь или уйдете из проекта, будьте добры вернуть все по описи, как было. Так что никакой самодеятельности. Дополнительных заборов не ставить, пристроек не строить, территорию вокруг не запускать! Огорода тоже не городить. Ну, разве что пару грядок для зелени, и цветочки под окошками, если душа так уж желает…

– Рыбу в озере хоть можно ловить? – спросил я.

– Рыбу можно. На удочку и в умеренных количествах, для себя. Озеро общее. В общем – держитесь в рамках. С соседями можете здороваться, но близко с ними лучше не знакомиться. Не принято это, да и люди они все непростые, поселок при особом отделе. Отсюда до ближайшего магазина и пункта доставки четыре километра, до летного поля и полигона – около двенадцати. Впрочем, машину вам дали, так что успевайте на службу как хотите, пробок здесь не бывает.

– Как ее водить-то? У меня и прав нет.

– У Кати есть, она научит. Тоже мне проблема для офицера – справился с танком, справишься и с машиной, – хмыкнул особист. – Позвонишь мне потом, напомнишь, я сделаю тебе права. Все, свободны, осваивайтесь. И помните – завтра на полигон к девяти ровно. До встречи.

– Нда…, – только и сказал я, когда Ситников уехал, а мы с Катей прошлись по дому, осматривая наши новые владения. – Пожалуй, не хуже чем флигель в калужском питомнике. Но тут хотя бы не за забором с охраной! Озеро, опять же, природа, лепота… Пожалуй, мне это нравится.

– Неплохо, – только и пожала плечиками Катя, которую щедрость Ситникова впечатлила гораздо меньше меня. – Для служебного жилья сойдет. Но вообще-то у нашей семьи в общине тоже есть дома, и я вполне могла бы один из них попросить в приданное к нашей свадьбе. А после войны мы могли бы построить себе дом по своему вкусу. Если бы кое-кто не упрямился…

– Кать, вот не надо снова начинать этот разговор, – вздохнул я. – Я подумаю про общину. Потом. Сейчас у нас главная проблема – Дорога. Выход уже на следующей неделе.

– Как скажешь, – кротко улыбнулась девушка.

В этот раз в капсулу я ложился в приподнятом настроении. Горы вроде бы остались позади, надеюсь, больше по тоннелям лазить не придется. До башни хранителя осталось пройти еще семьдесят пять километров и эта задача вполне посильная. Пусть не сразу, но за два выхода – вполне. Дела наши вроде как потихоньку стали налаживаться и, несмотря на потерю части Д-антигена, его титра в моей крови хватало, чтобы унести киннеровскую броню и оружие. Прогуляемся туда и обратно, никаких проблем.

Дорога нас встретила привычными низкими облаками, серым асфальтом и лесом. Осмотревшись на месте рядом со столбом с цифрой «375» и подтянув рюкзак, я энергично махнул рукой вперед.

– Потопали подруга!

– Ага, – улыбнулась мне Катя. – Дорога, вымощенная желтым кирпичом, ждет нас!

– Кирпичом? Дорогая, тут асфальт. Никакого кирпича не вижу!

– Это я так, для красивости сказала, Вань. Ты что, про Элли с Тотошкой в детстве не читал?

– Читал, – мрачно ответил я.

– Вот видишь! Представляешь, что будет, если мы найдем здесь Изумрудный город!

– Э, женщина! Не надо нам такого! – замахал я руками, чувствуя, как мое хорошее настроение стремительно испаряется. – Думай, что говоришь! Я тут уже ничему не удивлюсь, в том числе и городам из самоцветов с правителями – волшебниками. Но лучше бы нам ничего такого не видеть. Я даже думать боюсь, какой хренью «Изумрудный город» окажется на Дороге, мне «эльфов» по самые гланды хватило.

– Мало в тебе романтики, Ваня…

– Нет уж, нафиг романтику. Не здесь, пожалуйста… Дайте мне скучный и прямой путь. Ладно, двинули потихоньку.

Надо сказать, что первоначально Дорога оправдывала мои ожидания. Она плавно спускалась вниз среди невысоких холмов и леса и была пуста и предсказуема. Километра три мы отшагали легко, а затем асфальтовая лента начала потихоньку загибаться вправо, пока лес не отступил в стороны и я не увидел море. Только теперь оно было не где-то вдалеке, а совсем рядом – серое, с небольшой рябью волн, бьющихся о прибрежные булыжники и обнаженные корни деревьев. Дорога шла вдоль самого берега, порою подходя к нему почти вплотную. И это мне уже не нравилось, но другого пути у нас не было. Так мы и шли вперед, пока не уперлись в тупик окончательно: серое асфальтовое полотно закончилось у небольшого каменного причала, с маленьким домиком рядом с ним.

– Весело, – я обошел весь причал и заглянул в домик, но ничего кроме бетонной коробки стен не обнаружил. В оконных проемах не было даже остатков рам или стекол, а внутри ни намека на мебель. – И куда нам идти дальше?

– Может быть, Дорога продолжается где-то неподалеку? – спросила Катя без особой надежды.

– Хорошо, давай пройдемся кругами, прочешем местность, – согласился я. – Вдруг и в самом деле что-то найдем?

Однако, спустя час поисков ничего хорошего мы не обнаружили. Все было так же как и раньше – чем дальше отходишь от причала, тем хуже видимость, сильнее ветер и мороз. Среди деревьев и валяющихся под ногами камней, в плотном белом молоке тумана далеко не уйдешь. Зато, когда я, устав от бесполезных попыток нащупать Дорогу, вновь вылез на причал и начал осматривать морскую гладь в бинокль, то вскоре обнаружил на небольшом островке километрах в трех от нас такой же причал и дорожный столб с табличкой рядом с ним. А еще дальше, там, где за морской гладью угадывался противоположный берег, я разглядел в мощную оптику с квантовым усилением россыпь странных розовых огней, как будто там светились фонари улиц далекого города. Дорога явно предлагала нам плыть через пролив к загадочным огням, но как это сделать без корабля? Лодки у нас не было. Можно, конечно, попробовать повалить деревья, подобрав режим деструктора и связать из них плот… но это северное море. В нем бывают течения и еще какие… Шанс переплыть на такой поделке с весельной тягой несколько километров водной глади почти нулевой, снесет в открытый океан и поминай как звали, даже без всякого шторма. И что еще хуже – назад не вернуться, точка возвращения где-то впереди, на том берегу.

– Вань, глянь-ка, – прервала мои размышления Катя, разглядывавшая окрестности в свой бинокль рядом со мной. – Кажется, по Дороге кто-то идет, спускается к причалу с холмов. Вон там, на вершине, где прогалина.

– Точно, – поймал я в окуляры крохотную человеческую фигурку. – Рюкзак, автомат… Ходок, как и мы, во всяком случае, очень похож. И, кажется, он не один…

Глава 12

Всего через прогалину прошло пятеро Ходоков, две женщины и трое мужчин. Насколько я разглядел их в бинокль – все довольно молоды, с оружием и поклажей, экипированы по-походному в одном стиле. Похоже, это не сборная солянка путешественников, а одна команда из какого-нибудь питомника или работающая на одного хозяина. На имперцев не похожи – во всяком случае, киннеровской брони и инопланетного оружия я у них заметил, стволы на вид самые обыкновенные. И значит, с вероятностью процентов так девяносто, у нас проблема и немаленькая. Особенно, если эти Ходоки работают на Альянс. В голове у меня сразу же стало тесно от вопросов. Кто это такие и как они здесь оказались, на нашей Дороге? Какая у них цель и что они собираются делать? Впрочем, ответ на последний вопрос скоро должен был проясниться, к причалу по холмам идти минут сорок от силы.

– Кать, включаем маскировку, – негромко скомандовал я, когда вся команда скрылась из виду. Отойдем вон к тем деревьям и спрячемся в кустах. Вряд ли чужаки нас сразу заметят.

– Ты предлагаешь пока понаблюдать? – понятливо кивнула подруга.

– Ага. Пока слишком мало информации, чтобы начинать сходу стрелять или затевать переговоры. Деваться им с Дороги некуда, все равно Ходоки упрутся в пустой причал. Вот тут мы на них и посмотрим, что они будут делать. Оружие готовим к бою, но пока сидим тихо, как мышки. Правда, что-то я сомневаюсь, что эти «туристы» нам друзья. Ничего, разберемся на месте.

Никакого особого страха перед чужаками я не испытывал. Если дело дойдет до схватки, то на коротких дистанциях деструктор на порядок мощнее автоматического оружия, которым вооружены пришельцы, да и наша броня кое-чего стоит. Хотя, их пятеро… ладно, будем действовать по обстоятельствам.

Подобрать удобное место и спрятаться мы успели вовремя. Маскироваться и устраивать засады на тропе разведчика нас учили, да и броня-хамелеон штука хорошая. А вскоре из-за деревьев показались чужаки.

Главным у них был коренастый белобрысый парень, на вид мой ровесник, это было сразу заметно по уверенному виду, с которым он раздавал команды. Вооружен американской штурмовой винтовкой, точную марку которой я сходу определить не мог. У него на подхвате двое парней помоложе – один полноватый, с щегольски загнутыми усиками, другой наоборот – длинный и высокий, с худым лицом. Девчонки спортивные, длинноногие, на вид самые обыкновенные, не уродины и не красавицы – держатся поодаль, особой активности не проявляют. Одна из них постарше, с каким-то жестким, даже стервозным выражением лица, а вторая выглядит помягче и помладше. Но их командир – безусловно, белобрысый, он же и первая цель, если что.

Вооружены чужие Ходоки были отлично, на мой взгляд, даже избыточно. Я понимаю, огнестрел на Дороге вещь не лишняя. Но зачем им в придачу к штурмовым винтовкам еще и пистолеты в кобурах на поясах? А гранаты и дополнительные магазины на разгрузочных жилетах поверх броников у парней? Кстати, профи себе прямо на разгрузку гранаты никогда не повесит – есть немалый риск их потерять или зацепиться обо что-нибудь при беготне или ползании на пузе под вражеским огнем. Кстати, это элементарно неудобно в учебном бою, плавали – знаем. Они бы еще пулеметными лентами для понтов крест-накрест перевязались как революционные матросы! Опять же, дурацкие шлемы с поднятыми баллистическими очками, беспалые тактические перчатки, многочисленные подсумки, наколенники… Это страйкболисты – мажоры или Ходоки? Я бы так на Дорогу в жизни не оделся, даже если бы нам не дали киннеровских костюмов. В мире Дороги свои проблемы и от холода, ветра, восставшей тени или какой-нибудь твари вроде зомби, вся эта тактическая снаряга мало поможет. Долго шагать в ней тяжело и неудобно. Или у этих ребят другая цель? Особенно меня напрягали их бронежилеты и разгрузки – они были словно составлены из гибких пластин и чем-то мне напоминали чешуйчатые скафандры клат-эйра в подземелье.

Внезапно оборвавшаяся у причала Дорога чужаков явно обескуражила. Минут десять они довольно бестолково топтались вокруг домика, пока их командир не отдал приказ разойтись и начать искать продолжение шоссе за деревьями, фактически продублировав мои действия. Сам он остался на причале с той девушкой что постарше, где они о чем-то переговаривались, разглядывая в бинокль остров, совсем как мы с Катей час назад. Гм… стало быть, лодки нет не только у нас, чужаки тоже удивлены таким поворотом событий. А еще они между собой разговаривают по-русски, но вроде бы с каким-то легким акцентом. Или мне это только кажется, потому что я из нашего укрытия плохо различаю негромкую речь? Очень интересно…

На нас троица разведчиков так и не наткнулась, хотя от засады до причала было не более сорока метров, мы залегли в кустах рядом с границей образования тумана. Вскоре все они вернулись обратно, отчитавшись командиру о своих безуспешных поисках. Вот тогда-то и началось самое интересное.

Подумав пару минут, белобрысый что-то сказал той девушке, что ходила искать Дорогу вместе с двумя парнями. Глядя в электронную оптику прицела деструктора, я наблюдал всю картину как на ладони и видел, как она побледнела и отрицательно мотнула головой. Однако, это не помогло – командир еще раз, с нажимом повторил приказ, а худой боец подошел поближе, тоже что-то резко сказав девушке и как бы невзначай положив руки на свой автомат. Рядом его страховал тип с усиками, требовательно протянувший к ней руку. И та не стала сопротивляться. Обреченно кивнув, отдала усатому свой автомат, затем сняла с плеч и передала ему же рюкзак и села на причал, подстелив себе под зад пенку.

В это же время ее подруга с жестким выражением лица, сев напротив, открыла свой рюкзак, вытащила из него ноутбук, а затем извлекла из него же странный прибор вроде серого ящичка, с какими-то индикаторами и кнопками на передней панели. Подключила прибор двумя проводами к ноутбуку, отщелкнула сверху защитную крышку и вставила в какое-то отверстие устройства небольшую трубку, предварительно освободив ее от одноразовой полиэтиленовой упаковки. Затем достала из кармашка рюкзака широкую повязку с проводком и, сняв шлем, обмотала повязку вокруг своего лба, а провод воткнула в прибор и начала что-то набирать в компьютере.

Дальше началось что-то совсем странное. Девушка помоложе закатала себе рукав на левой руке, а ее напарница с ноутбуком, ловко перехватив конечность резинкой повыше локтя, извлекла откуда-то немаленьких размеров шприц и, смазав подруге антисептиком кожу, проколола вену и начала отбирать кровь. Только отбор был явно не диагностическим – объем шприца был миллилитров сто, не меньше. Затем, когда шприц наполнился, она отсоединила иглу и зачем-то капнула из него каплю крови себе прямо на язык, а остаток из шприца выдавила в трубку на приборе. Приборчик тут же включился и весело заморгал светодиодами. Его операторша прикрыла глаза и замерла на месте неподвижно.

А рядом с причалом, прямо в воде я вдруг увидел разгоравшийся свет, словно от точки перехода. Он то становился ярче, то бледнел, девушка – донор сидела с искаженным лицом, ей явно было нехорошо. Так прошло несколько минут, а затем операторша вновь открыла глаза и присоединила к шприцу новую одноразовую иглу, снова повторив процедуру забора крови у подруги и вылив ее в прибор. Но, видимо этого ей показалось мало, потому что она прияла от белобрысого несколько ампул и, отбив им горлышки, высыпала их содержимое в виде белого порошка в ту же трубку. Мне показалось, что я узнал маркировку ампул – примерно такой же этикеткой с синим треугольником обозначились емкости с лиофильно высушенным Д-антигеном Ходоков, которые мы с десантниками Колобкова забрали из калужского питомника.

В этот раз донору стало совсем плохо, – девушка страшно побледнела, с ее лица каплями тек пот, было видно, что она почти теряет сознание. Но дело пошло на лад – световое пятно раздалось вширь, его свет теперь горел ярко, не мигая. И тут я вновь ощутил то же чувство, что у меня возникло во время атаки под Ломжино. Реальность вдруг стала зыбкой, словно во сне, границы ее раздвинулись. Ходоки на причале явно творили то же самое колдовство, которое удалось мне в бою. Только сейчас их целью был не мост…

Пятно света на воде рядом с причалом становилось все больше, его диаметр расширился метров до десяти, а затем в нем вдруг возникла целая яхта. Маленькая, конечно, но вполне современная на вид, без всяких парусов: с белым стеклопластиковым корпусом, надстройкой с тонированными стеклами, и даже парой иллюминаторов в корпусе. Как только она материализовалась полностью, свет внезапно исчез, прибор мигнул красным и отключился, а девушка-донор вдруг молча повалилась на спину, но ее поймал перед самой землей за плечи один из парней. Неведомые мне Ходоки добились своего.

– Вот это да! – прошептала рядом со мной Катя, внимательно наблюдая за происходившим на причале. – Как такое вообще возможно?

– Это Дорога, – так же тихо ответил я. – Тут бывает волшебство, сама знаешь. Но сдается мне, это колдовство злое. Донору, похоже, крышка, вот ведь блин…

Упавшую девчонку сначала хлопали по щекам, затем ввели ей в вену какой-то препарат, а прямо сейчас худой парень делал дыхание рот в рот, а его напарник массировал грудную клетку. Но та не подавала признаков жизни, и что-то мне подсказывало, что реанимационные мероприятия уже бесполезны. Операторша трясущимися руками сматывала со своей голову повязку и отключала ноутбук от прибора, а белобрысый, отвернувшись от своего воинства, достал из кармана пачку сигарет и закурил, глубоко затягиваясь и глядя на покачивающуюся на мелких волнах яхту.

– Они ее убили, – тихонько сказала Катя. – Свои же! Ради переправы…

– Не думаю, что смерть донора планировалась изначально, – возразил я. – Видимо, перетащить на Дорогу яхту оказалось сложнее, чем они думали. Мне тоже после волшебства в Ломжино было плохо, потом три дня в себя приходил. Впрочем, не заметно, чтобы эти ребята так уж переживали о случившемся. Поступили они как последние сволочи, что тут говорить…

Действительно, двое парней, бросив попытки реанимировать подругу, просто отнесли ее тело в сторонку, к кустам и слегка забросали ветками, забрав рюкзак и оружие. Белобрысый тем временем докурил и занялся яхтой. Перепрыгнул отделявшие его от кормы судна полтора метра, подхватил лежавший там канат, бросил его конец «ведьме – операторше» и окриком позвал двоих оставшихся бойцов. Те подтянули кораблик к причалу и закрепили канат об ржавые трубы на его краю, а затем потащили к яхте вещи погибшей девушки. Похоже, история подходила к концу и если не вмешаться немедленно, то эта компания упырей просто уплывет восвояси вместе с яхтой. Что никак не входило в мои планы.

– Пора, Катя, мой выход, – шепнул я подруге. – Ты пока лежи в засаде. Если увидишь, что началась заваруха, стреляй без команды.

– Поняла, – коротко отозвалась напарница.

– Тогда начнем.

– Здорово, народ! – громко крикнул я, поднимаясь во весь рост и сразу же делая несколько шагов в сторону, чтобы не перегораживать подруге сектор огня. – На ваш речной трамвайчик пассажиров случайно не берете?

Момент был хороший, ни у кого из четверых Ходоков оружия в руках не оказалось. Расслабились они. Белобрысый крепыш был занят проверкой каната на причале, худой боец тащил рюкзак донорши, «ведьма» копалась в своих вещах, упаковывая в рюкзак волшебный приборчик и ноутбук, а усатый пил что-то из фляжки. Нет, не профи эти ребятки, никак не профи… Чтобы вот так застать врасплох десантников Колобкова, надо было бы очень постараться. И то вряд ли бы получилось.

– Ты, сука, где? – по-русски поинтересовался белобрысый, бросая канат, и потянулся к автомату, одновременно вертя головой. – Ты кто такой, млять?

Остальные тоже захлопали глазами. Ну да, маскировка она такая, различить меня можно было лишь по деструктору, забралу шлема и еще нескольким предметам, которые не подстраивались под окружающий ландшафт. Вот так вот сразу увидеть не получится. А отключать режим хамелеона я не собирался, дураков нет.

– Повежливее, дебил, – сказал я и потянул спуск. Разряд плазмы багровым трассером сорвался со ствола и, попав в море рядом с яхтой, с резким шипением полыхнул вспышкой, превратившись в облако поднимавшегося вверх густого пара. – Руки от ствола убери! Всех остальных это тоже касается! Фильтруем базар, оружие не лапаем, а то будет плохо! Имею встречный вопрос: вы сами кто такие?

– Ходоки мы, – уже спокойнее ответил блондин. – Идем по Дороге, по своим делам, никого не трогаем. Не нервничай парень, все нормально.

– Я вижу, как вы никого не трогаете – замучили девчонку до смерти и хоть бы хрен! Никто даже слезинки не пролил. Я другого не понимаю: какого ляда вы идете по моей Дороге? Вы из Альянса Свободных Наций?

– Чего? – искренне удивился командир чужаков. – Какого альянса?

Судя по его растерянному виду, он и в самом деле не понял о чем речь. Ладно, будем конкретизировать.

– Питомник, говорю какой? Откуда вас на Дорогу выпустили, таких красивых? Вы из заведения Которяна или вас готовил Холдер из Трокман Байолоджи?

– Ты знаешь Холдера? – недоверчиво спросил белобрысый. Ага, стало быть, я на верном пути.

– А ты сам случаем не Иван Тихомиров? – продолжил парень. – Наверняка он! Тебе господин Холдер хотел весточку передать. Заодно со своей благодарностью. Не хочешь узнать, какую? – Он мельком оглянулся назад, на ковырявшуюся в рюкзаке девушку и окончательно успокоился, когда она кивнула ему в ответ. И это меня несколько напрягло. Что-то я упускаю…

– Значит так. Сначала вы все медленно и аккуратно сложите оружие на землю, – недоверчиво ответил я. – А потом мы продолжим разговор об наших общих знакомых. Все ясно?

– Стало быть, это ты, – удовлетворенно кивнул белобрысый, не обращая внимания на мои слова. – Ну что же, к браслету Ото-Кинэ из розового города твоя голова пойдет впридачу. Тарас, Сашко, вы его сейчас хорошо видите? Ведана, щит!

Державшая руки в рюкзаке девушка резким движением вскинула их вверх, держа в руках какую-то красную пластинку, которую она с треском переломила на две части. Всех четверых чужаков тут же окутало розоватое сияние и они почти синхронно потянулись к автоматам. А я тут же выстрелил в белобрысого, упав после первой, короткой очереди на землю и делая перекат, как учили на тропе разведчика. Все стало предельно ясно, что уж там.

Катя поддержала меня огнем, не медля ни секунды, и мне показалось, что мы снесем противника в два счета. Мы уже стреляли, а им еще надо было взять оружие на изготовку и прицелиться. Но этого не произошло. Розовое сияние словно ограждало чужаков от плазмы деструктора. Начал плавиться асфальт под их ногами, загорелись кусты в стороне, но все четверо вскинули свои автоматы и открыли по нам заполошный огонь. Нас с Катей спасла лишь маскировка брони и отработанные на занятиях до автоматизма упражнения, позволившие на рефлексах откатиться в сторону под прикрытие деревьев. Ну, и посредственные навыки стрельбы всех четверых чужаков, не позволившие им накрыть плохо видимую цель с сорока метров. Однако, дело принимало скверный оборот: пуля из штурмовой винтовки в упор – это не дробь от самострелов големов, киннеровская броня ее не выдержит. А вот осколки гранаты, которую все же ухитрился бросить в нас вражеский командир, мою броню пробить не смогли.

Бой на какое-то время стал позиционным: мы меняли укрытия, накрывая разрядами деструкторов фигурки чужаков, те в ответ молотили длинными очередями вокруг нас, словно заколдованные выходя из огня. Я слышал, как над моей головой визжали пули, срывая ветки кустов. Плохо. Рано или поздно они нас достанут. Что же это за магия такая, не иначе из арсенала клат-эйра! Ничего, не может же она держаться вечно.

Но вышло иначе. Полупрозрачную серую тень, поднявшуюся над валявшимся в кустах телом погибшей девушки, я заметил не сразу. Призрак не спешил: какое-то время он висел на месте рядом с боем, а потом, словно увидав цель, полетел прямо к Ведане, державшейся чуть поодаль от остальных чужаков. И, подобравшись к ней со спины, одним рывком слился с телом прижимавшей к своему плечу автомат целящейся ведьмы. Та вдруг замерла на месте как струна, а потом, выронив оружие, упала на колени и, закричав с такой силой, что ее вопль перекрыл даже звуки автоматных очередей и шипение плазмы, рухнула лицом навзничь на асфальт. Розовое сияние щитов на вражеских Ходоках тут же потухло, словно пламя задутых порывом ветра свечей, а еще через пару секунд их достала плазма из наших деструкторов. Белобрысому разряд попал прямо в грудь, превратив бронежилет, разгрузку и ребра в одну спекшуюся массу, худой боец попытался было прыгнуть в море, но не добежал до края причала, получив от Кати плазменным сгустком в спину, а усатый до последнего отстреливался лежа, но и ему пришел конец. Не до сантиментов… А когда бой закончился, над телом Веданы вновь появилась тень девушки, ставшей из серой и полупрозрачной почти черной. Помедлила немного и неспешно поплыла к нам…

– Тей-нол Лейн карра те лоэр! – Катя действовала четко и быстро, достав из кармана брони Дорожную Звезду, камни которой тут же полыхнули синим огнем. – Тей нол, стань нашим щитом! – Прозрачный синий купол послушно раскинулся вокруг нас, и тень погибшей девушки замерла на месте, не пытаясь преодолеть преграду.

– Мы тебе не враги, кто бы ты не была, – сказал я призраку, глядя ему в черно-серое колышущееся марево вместо лица. – Не мы стали причиной твоей смерти. Но если ты нападешь, мы тебя развеем.

– Тей-нол, стань нашим щитом и направь наши стрелы, – продолжила Катя и вдобавок к синим на талисмане вспыхнули красные камни.

– А если ты оставишь нас в покое, мы предадим земле твое тело, – добавил я. – Не дело это, валяться на Дороге.

Призрак, словно в задумчивости, повисел перед нами еще несколько мгновений, а затем изобразил нечто вроде кивка головой и полетел обратно, туда, где укрытое ветками лежало тело девушки. А затем истаял в воздухе прямо над ним.

– Кажется, все закончено, – выдохнул я, открыв забрало брони и вытерев холодный пот. – Правда, нам еще предстоит здесь как следует убраться.

– Ты прав, – убрала обратно в карман талисман Катя. – Только… Ваня, давай похороним не только девушку, но и всех остальных. Даже если для этого придется задержаться.

– В этот раз спорить не буду, – легко согласился я. – Не стоит вести себя как эти идиоты. Зачем было убивать свою же подругу, выжимая ее до капли? Они что, не могли вместо яхты хорошей моторкой обойтись?

– Моторы внутреннего сгорания на Дороге не работают, – напомнила мне Катя. – Нужна чистая энергия. А в вашем мире нет очень мощных и компактных батарей. Возможно, в яхте целый трюм для аккумуляторов. Надо будет это проверить, кстати.

– Все равно. Тот, кто хочет – находит выход. Паруса, например…

– Конечно, Вань, – согласилась со мной подруга. – Но прибор этой ведьмы надо с собой обязательно забрать. Родине он пригодится.