Текст книги "Падаванство (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Часть 1

Глава 6

1848, июль, 19. Лондон

Королева Виктория медленно помешивала изящной ложечкой в чашке чая, безнадежно испорченного молоком. Деликатно и очень умело, умудряясь совершенно избегать постукивания по бортикам.

Рядом расположился ее муж, принц Альберт.

Просто сидел и смотрел с презрением на лорда Палмерстона, стоящего перед ними с видом совершенно неловким и растерянным. Так, словно он не добежал на уборной и крайне этого стеснялся.

– И как это понимать? – тихо спросил муж королевы.

– Меня ввели в заблуждение.

– И как часто вас вводят в заблуждение? Вы вообще в состоянии занимать свою должность, если вас так легко ввести в заблуждение?

– Это первый и единственный раз, сэр.

– Первый раз… – покачал головой Альберт. – Вам не кажется, что у вас какой-то нездоровый интерес к этому молодому человеку?

– Он выглядит слишком полезным для России.

– И что это оправдывает?

– Если позволите, я объясню.

– Попробуйте. – произнесла королева.

– У меня есть определенные основания считать, что именно этот человек стоит за входом России в Американо-Мексиканскую войну.

– Вот как? Почему вы так решили?

– Его двоюродный дядя был снаряжен и отправлен им в Калифорнию незадолго до этого. А позже имперский корабль уже снабжал того оружием, припасами и продовольствием. Император далеко не сразу согласился во всем этом участвовать.

– Вы уверены?

– Как и в том, что этот молодой человек мало проводит времени в Санкт-Петербурге, однако, за минувший год был приглашен на обед к императору свыше десятка раз. Буквально за пару месяцев. Это очень странно и необъяснимо.

– Соглашусь, пожалуй, это действительно странно, но ничего не доказывает. Мало ли о чем они говорили? У вас же не этих сведений. Вот. Поэтому пока все, что вы сказали – это домыслы. Что-то еще добавите?

– Этот молодой человек сумел организовать производство отличной селитры каким-то новым образом. Быстрым. Дешевым. Что обеспечило Россию порохом. И в случае войны мы не сможем ей навредить, перекрыв поставки селитры.

– Уже хуже, но не более. Мы вот чугуна много льем. И что же? Если с нами кто-то надумает воевать, он побежит убивать наших мастеров? Это же вздор!

– Сейчас этот молодой человек занимается организацией массового выпуска стали, рельсов и нарезного оружия в городе Казань. Получая на все это огромные деньги.

– И какой смысл? – хмуро спросил Альберт.

– Прошу прощения, какой смысл в чем?

– Если все так, как вы описали, то этот Лев – доверенный человек Николая. Из-за чего они много и беседуют. И даже если он занимается контрабандой рубинов из Индии, то император о том знает. А если нет, то едва ли им пожертвует из-за такой малости. На что вы вообще рассчитывали, прося Ее Величество написать то дурное письмо? В чем был смысл вашей затеи? Выставить нас дураками и врунами?

– Вам это удалось. – мрачно добавила Виктория, не давая лорду Палмерстону ответить.

– Ваше Величество…

– Ах оставьте! – махнула она рукой. – Возможно, вы не знаете, но по этому поводу уже пошло шутят в Париже, Берлине, Вене и других столицах. По-разному. Кто-то даже называет все это попытками мести отверженной женщины. Будто бы я влюблена в него. И это еще приличная сплетня. Меня просто полощут в помоях по вашей милости!

– Я… приношу свои искренние извинения.

– Как будто от ваших извинений хоть что-то изменится. – фыркнул недовольно Альберт.

– Император вам ответил?

– О да! – с нескрываемым сарказмом ответила королева. – Поблагодарил за подсказку и заверил, что никакой контрабанды нет. Просто его подданный тайком копал рубины на каком-то руднике в Сибири. Понемногу. Теперь же он смог обязать его увеличить добычу и сдавать ее в казну по заниженным закупочным ценам.

– И все?

– А вам этого мало?

– Ваше Величество, я уверен, что скандал, происходящий в Европе, дело рук графа Орлова. Он достаточно умен для этого. Хотя, признаюсь, для него это не характерно.

– Это не важно, – отмахнулась королева. – Что вы собираетесь предпринять для прекращения этого фарса?

– Нужно ударить по сути слухов и сплетен. Уравновесить их. Если вас обвиняют в том, что вы мстите по обыкновению отверженной женщины, то нужно совершить некие поступки, обратные ожиданию. Например, наградить этого графа. Скажем, каким-нибудь почетным орденом за успехи перед человечеством. Там есть за что.

– Вы полагаете, что он согласится? – усмехнулся принц Альберт.

– Это великая честь!

– Вы представляете, какой будет скандал, если он откажется? Это ведь только усугубит ситуацию. А у этого молодого человека есть все основания нас не любить. Взять хотя бы эту совершенно вздорную выходку нашего посла.

– Но мы же его наказали, а Льву выплатили компенсацию в сто пятьдесят тысяч рублей.

– Едва ли его это удовлетворило. Особенно теперь, после нового выпада. – возразила королева Виктория.

– Ваше Величество, мне нужно некоторое время, чтобы найти его слабости и страсти.

– Времени-то как раз у нас и нет. – хмуро произнес Альберт. – Нужно срочно что-то предпринять для спасения репутации королевы.

– Если не реагировать, то они успокоятся сами. – осторожно произнес Палмерстон.

– А если нет? – процедила она. – Хотите превратить меня в еще большее посмешище⁈

– Сколько времени у меня есть? – еще осторожнее спросил лорд Палмерстон.

– Трое суток. Не более. Люди этого Блумфилда в Лондоне?

– Они погибли. В Санкт-Петербурге была кратковременная вспышка оспы. И помощник Джона как раз контактировал с кораблем, прибывшим из Индии, откуда она и пришла. Так что… их просто не осталось. Нам даже их тел не выдали из-за заразности. Сами похоронили. А Джон сейчас в Аргентине.

– Бумаги его поднимайте. Думайте. Завтра вечером доложите о том, что вам удалось.

– Слушаюсь. Я могу идти?

– Да. – произнесла королева.

– А что там с Калифорнией? – поинтересовался принц Альберт, когда тот было уже пошел.

– Судя по всему, ее заберут русские.

– Зачем она им?

– Мы пока не знаем. Идет война, а потому сведения отрывочны, особенно со столь удаленных театров.

– Хорошо. Тогда спрошу иначе. Зачем Калифорния этому молодому человеку?

– Увы, идет война, – развел руками лорд Палмерстон. – А это глухое местечко Тихого океана. Там даже населения нет. Буквально пара тысяч человек, не считая индейцев. Его мотивы сложно предположить. Он достаточно парадоксален. Поэтому я сегодня же распоряжусь отправить туда пару кораблей и толковых людей, чтобы они все разузнали. Основные силы флота у нас сейчас обеспечивают наше наступление из Канады на юг. Каждый корабль на счету. Но, я полагаю, что-то изыскать получится.

– Хорошо. – кивнул принц Альберт.

– Вы, кстати, обдумайте: как можно было бы его переманить на нашу сторону. – произнесла королева. – Он ведь еще не женат?

– Пока нет, но обручен с дочкой графа Александра Строганова. – заметил Альберт. – Думаю, что вам известно, что сей граф очень близок с семьей императора. В особенности с его детьми. Одна из великих княжон так и вообще живет тайным браком с сыном Строганова. Лев едва ли откажется от такой партии. Слишком уж сильно она его сближает с наследником престола.

– Хорошо, сэр, – произнесла королева Виктория, глядя в глаза лорду Палмерстону, – вы всё это затеяли, вам и разгребать. Завтра доложите о ходе дел. Вам все ясно?

– Предельно ясно, Ваше Величество.

– Тогда я вас больше не задерживаю.

Он вышел.

Нет.

Вылетел пулей.

Дверь закрылась, и принц Альберт вяло произнес:

– Не слишком ли много времени мы уделяем всей этой истории?

– Этот мерзавец сумел поставить на кон мою честь!

– Надо бы написать нашему доброму другу в Париж, чтобы он уже угомонил своих шавок.

– Вряд ли они его послушаются. – фыркнула Виктория. – Он же никто без нас. И, кстати, этот скандал бьет по его положению намного сильнее, чем по-нашему. Но намекнуть ему стоит, чтобы усилил свои попытки остановить эту вакханалию.

– Признаться, я совершенно устал от выходок этого человека. Почему мы не можем просто взять и выгнать лорда Палмерстона? Вы же, моя милая, сами видите, что творится в Европе. Это его рук дело. Скольким нашим родственникам он уже навредил? И ведь это не конец. Не скрою, Великобритании все это выгодно, но нам с вами, чисто по-человечески… – махнул он рукой.

– Увы… За ним стоят очень влиятельные люди. – развела она руками. – И моя честь их волнуют едва ли.

– Тогда пусть они исправляют созданные ими трудности!

– Иначе что?

– Проклятье!

– Моя власть очень сильно ограничена их чрезвычайным влиянием. Палмерстон мерзавец, этого не отнять. Но он должен совершить куда более серьезную ошибку и связанную отнюдь не с моей репутацией. Люди, которых он представляет, должны усомниться в его полезности. Тут-то мы и сможем ударить, легким касанием завершив карьеру этого человека.

– Я очень опасаюсь того, чтобы не открылся ящик Пандоры. – тихо произнес Альберт.

– В каком смысле?

– Если лорду Палмерстону удастся убить этого молодого графа из России, остановится ли он на этом? Ответит ли нам Николай? И не начнется ли резня европейских аристократов? Сделал бы все быстро и тихо, но нет. Вон сколько шума! Это все так непрофессионально.

Королева поджала губы. Ей эта перспектива совсем не понравилась…

* * *

Тем временем Лев Николаевич просматривал комиксы.

В формате лубка.

Отдельные листки с нарезкой из нескольких графических эпизодов и короткими подписями. Обычно они делались кустарно и очень в невысоком качестве исполнения. Лев же подошел к вопросу серьезно. И привлек студентов-художников, чтобы они не только разработали образы всех персонажей, но и нарисовали грамотно сценки.

В нужном ему стиле.

Весьма, надо сказать, далеком от всего, что в те годы практиковали. Не анимэ, разумеется, но достаточно близкий. Просто не с такой гиперболизацией, хоть и в должной степени простой, лишенный ненужных и совершенно избыточных деталей. Что, как ни странно, открывало дополнительные возможности для передачи эмоций и смыслов.

Нарисовали, значит.

Профессиональные молодые граверы все это вырезали. Ну и пошла жара. А точнее, многоцветная прокатка.

Лев Николаевич подходил к вопросу самым серьезным образом. Поэтому размениваться на черно-белые лубки не желал. Экономия со спичку, а эффекта недобирается с вагон. Поэтому те самые граверы делали разбивку под стандартную в те годы литографию в восемь цветов. Для каждого из которых свой штамп.

Муторно.

Зато если печатать много – не сильно дороже черно-белых. А Толстой делал огромные тиражи по меркам тех лет. И ставил самые умеренные цены. То есть, практически работал в ноль. Зато эффект от этих лубков превзошел все его самые смелые ожидания!

Сначала они шли ни шатко ни валко.

Но народ распробовал, и, учитывая невысокую стоимость, начал покупать… покупать… покупать. Дворяне-то, кстати, не сильно, а вот люди попроще крайне охотно. Из-за чего пошли переиздания этих номерных лубков. Да-да. Номерных. Все они были связаны общей историей, хотя являлись самостоятельными и логически законченными эпизодами или сценками.

Их делали по двум книгам.

В первой Александр Фомич Вельтман рассказывал аналог приключений «Конана», только в формате апокрифической славянской древности. С колдунами и прочими сказочными элементами. А главный герой являл собой молодого славянина, которого захватили в плен после набега, продали в рабство, но он вырвался на свободу и теперь наводил шороху в местной ойкумене.

Во второй книге Александр Константинович Толстой разворачивал этакий Forgotten Realmsна просторах откровенно сказочного Урала и Сибири с эльфами, гитьянками и прочими волшебными существами. Но в некоем отдаленном прошлом. Тут вообще – огненные шары летали и каменную кожу в качестве защиты накладывали. А приключался сын павшего бога войны, который желал через него вернуться, возродившись…

Сами по себе эти книжки удались.

Ну, по местным меркам.

И их получилось издать и распродать тиражом по пять тысяч экземпляров. Для этих лет – очень прилично. Однако Льву это казалось мало. Поэтому он не только запустил создание настольных игр по этим книгам, в духе DD, но и вот таких комиксов. Лубочных.

И вот они-то выстрелили.

Настолько хорошо, что сейчас готовилось новое большое переиздание обоих книг аж по десять тысяч. Что для середины XIX века выдающийся успех. Да, случались и совершенно невероятные книги, но в основном большая их часть ограничивалась смехотворными тиражами в России. В том числе и потому что они были рассчитаны на дворян, которые не являлись самой читающей публикой.

– Надо бы отдельные листки собирать в журналы. – произнес, продолжая перебирать лубки Лев.

– Надо, но пока сил нет. Игры как выпустим – сразу и займемся. – ответил Алексей Константинович.

– И конкурс какой стоит устроить.

– Что? Зачем? – удивился Вельтман.

– В журналах наших всяких, связанных с литературой, объявить о том, что проводить конкурс на лучший стихотворный образ по такому-то или такому-то персонажу. Деньги на награду победителю я выделю. Можно и пятьсот рублей положить.

– Не слишком много? – спросил Алексей Толстой.

– Думаете?

– Многие бросятся пробовать. Могут скандалы случиться и даже дуэли.

– Не случатся. – улыбнулся Лев. – Мы присланные тексты отберем комиссией какой-нибудь почетной. Кто у нас сейчас в авторитете среди поэтов? Вот их и пригласим за денежку. Чтобы отсеяли всякую дичь. А остальные опубликуем анонимно под номерами и предложим голосовать письмами. Так что победителя выберут читатели. На кого тут обижаться?

– На комиссию.

– Так сразу о том написать и указать, что комиссия станет проверять только соответствие правилам стихосложения и нормам приличия. Чтобы к нам потом не пришел Леонтий Васильевич Дубельт и не спросил.

– Ну… – пожал плечами Вельтман.

– Самое важное заключается в том, что сам по себе конкурс поднимет интерес к этим двум книгам и их продажи. Ну и лубок, само собой, тоже станет расходиться лучше. И запустит общественные дискуссии вокруг них. Широкие. Что нам и нужно.

– Опасная игра… ох и опасная, – покачал головой Алексей Константинович.

– Не переживайте вы так. Всю ответственность я беру на себя.

– Но авторы-то мы.

– Я лично буду отвечать перед императором, если что-то пойдет не так. Так что, делаем?

– А зачем? И так ведь все хорошо.

– Хорошо, но мало. Понимаете? Сначала мы годик-другой поэзией и малыми прозаическими миниатюрами публику станем разогревать. Потом перейдем к повестям по мотивам романов. А дальше начнем запускать франшизу.

– Чего? – хором переспросили они.

– Франшизу. Хм. По созданным вами мирам другие авторы будут писать свои истории. Вы их проверять. Если надо редактировать или просить доработать. Рецензировать. И выпускать в соавторстве с указанием в названии отнесенности к вашим книгам. Это очень важно. Очень.

– Думаете?

– А через лет пять мы подготовим продолжение ваших историй, которые продвинут мир. Если к этому времени удастся сформировать большой творческий коллектив, то вообще – мы всё и всех порвем. А главное – эти миры надежно и крепко войдут в мировоззрение подрастающего поколения. Где-то через книги, где-то через лубки, где-то через игры. Поэтому я и говорю: займитесь сборкой лубков в журналы. Их распространять на волне роста будет легче и выгоднее. Это вначале отдельные листки лучше продаются.

– Вас послушать, можно решить, что вы хотите захватить все внимание наших читателей.

– И не только наших. – улыбнулся Лев Николаевич. – Нужно готовиться к тому, чтобы начать переводить это на всё на немецкий, французский, испанский и другие языки. Пока рано про это говорить, но мир нужно захватывать по кусочку.

– Мир… – фыркнул Алексей Константинович. – Скажите тоже.

– Мы должны давить и продвигать свою культуру, а вместе с ней и наши смыслы, наши идеи. В развлекательной, игровой, завуалированной форме. – максимально серьезно произнес Лев Николаевич. – А не ждать, пока к нам завезут какое-то очередное безумие. Лучше мы будем кормить весь мир своей сказкой, чем вкушать чужую. Здоровее окажемся.

– Разве мы справимся?

– А мы уже справляемся. – улыбнулся граф. – Вот два ваших романа пошли. И хорошо. Но я на них не остановился. Например, я сейчас работаю с Федором Михайловичем Достоевским. Знаете такого?

– Разумеется. – кивнули они оба.

– Мы сейчас с ним разрабатываем такую же большую историю о приключениях сыщика. Никакой мистики. Только натурализм, знание жизни и внимание к деталям, а также дедуктивный метод, позволяющий из нескольких неважных мелочей понять произошедшее.

– Признаться, я не ожидал, чтобы Достоевский писал о сыщике, после всего того, что с ним произошло. – покачал головой Алексей Константинович.

– Повествователь там поручик, прибывший с войны и поселившийся в Санкт-Петербурге на квартире с таким вот частным сыщиком. Частным. И все происходящее подается его глазами.

– Хм… возможно у такого подхода и есть будущее, но сыщик… – покачал головой Вельтман.

– Попробуем. Не выйдет – так и ладно. За другую историю возьмемся. Вот. Что еще? Николай Васильевич Гоголь. Вы его точно знаете. С ним мы сотрудничаем об истории про Тайный Санкт-Петербург. Дескать, за ширмой обыденности в нем прячутся вампиры, гаргулии и прочая нечисть. И идет насыщенная тайная жизнь. Чуть ли не подковерная война. Просто не заметная человеку со стороны, так как ее тщательно скрывают.

– Жуть какая… – покачал головой Вельтман.

– Посмотрим. Те наброски, что получились, выглядят очень интригующе.

– А как же церковь к этому всему отнесется? – поинтересовался Алексей Константинович.

– Вряд ли плохо. Потому что главный герой, охотник на всю эту мерзость, тесно с церковью сотрудничает, и она ему помогает, например, позволяет укрыться и спастись от тех взбесившихся вампиров. А святая вода для некоторых видов нечисти смертельна. Вульгарно, конечно. Но на обывательском уровне это очень неплохой способ вернуть веру простых людей в церковь. Связать на уровне бессознательного ее с добрыми делами, которые, может и не видны, но они есть. И что она стоит на защите человечества от мрачных, темных сил.

– Возможно… возможно… – произнес Алексей Толстой. – Но это все так…

– Вульгарно, да. Вы правильно, Лев Николаевич это обозвали. Однако… очень занятно.

– Третью новую историю я начал с князем Одоевским, – кивнув, продолжил граф.

– Владимиром Федоровичем? – уточнил Вельтман.

– Да, с ним. Мы пытаемся придумать мир далекого будущего, когда человечество уже не просто вышло в космос, но и шагнуло за пределы нашей солнечную систему. Столкнувшись с инопланетными формами жизни.

– О… – удивился Вельтман.

– И он согласился⁈ – ахнул Алексей Толстой.

– Разумеется. – улыбнулся граф. – И вот тут со стороны церкви могут быть вопросы. Хотя мы сейчас думаем, как их обойти.

– А что у вас там происходит?

– Человечество научилось летать к другим планетам, обнаружив на Марсе руины старой цивилизации. И вместе с тем активировав межзвездный ретранслятор… впрочем, не так важно. Мы еще не сильно продвинулись. Приходится придумывать очень многое и хоть как-то разумно объяснять. Здесь все, конечно, очень сыро.

– А еще? – максимально добродушно улыбнулся Вельтман.

– Четвертую и заключительную историю мы развиваем с Фаддеем Булгариным. Безумный ученый построил небольшой подводный город и там проводит всякие опыты, вляпываясь в разные истории. Путешествует на подводном корабле. Ставит опыты на людях, пытаясь их изменить. Ну и так далее. Несмотря на такой наукообразный флер в основе своей это авантюрное приключение, так как главному герою приходится постоянно искать ресурсы. И он вынужден идти на всяческие ухищрения. Вот. Больше пока не могу потянуть. И так почти ежедневно по часу или более пишу письма. А ведь у меня и без того дел валом. На этот-то то я только из уважения к Фаддею Венедиктовичу решился. Очень уж князь Одоевский просил, говорил, что горит и хочет. Впрочем, идей в запасе лежит еще очень прилично.

– Нас уничтожат… – тихо произнес Алексей Константинович.

– Отчего же?

– Довольно многие критики немало раздражены нашими книгами. И всей этой шумихой. Если же вы сделаете задуманное, то мы всю остальную прозу просто выбросим на обочину.

– Да и леший с ней, – улыбнулся граф максимально жизнерадостно. – Фантастика – царица литературы. А если кто в этом сомневается, к нему придут ее легионы. Ну или, в крайнем случае Джей и Молчаливый Боб.

– Кто это? – нахмурились оба.

– Духовные ее покровители… – загадочно улыбнулся Лев Николаевич, вспоминая эпизод, в котором эти два простых и доходчивых персонажа просто ездили по адресам интернет-критиков…

Часть 1

Глава 7

1848, август, 29. Санкт-Петербург

Николай Павлович стоял у окна и смотрел на Неву.

Погода была изумительная.

Вечерело.

Легкий ветерок чуть-чуть тревожил поверхность. Однако и жары особой не наблюдалось. Из-за чего находиться тут – внутри Зимнего дворца не хотелось совершенно. Сейчас бы выйти да гулять до самого заката по набережным, а то и дольше. Ибо ночь обещалась статься теплой и нежной.

Но дела…

Он никогда не позволял себе манкировать обязанностями императора. И очень ответственно к ним относился. Да и вообще являлся человеком строгих правил, которые спрашивал в первую очередь с себя. Так, например, он никогда не курил, считая это совершенно недопустимым. Да и пьяным его никогда не видели.

Но время…

Николай Павлович тяжело вздохнул и, оторвавшись от созерцания реки, направился в собственный малый кабинет.

Подошел к приемной.

Там уже собралось Политбюро, как с легкой руки Толстого стали называть ближайший круг императора. Прижилось. Поначалу-то он предлагал называть его Малый совет, но им не понравилось – слишком пресно. Да и быть «малым», пусть и советом никто не хотел.

Сейчас в Политбюро входили цесаревич, военный и морской министры, иностранных и внутренних дел министры, а также начальник Третьего отделения, которое давно заслужило статуса отдельного министерства. И Лев Николаевич даже предлагал его таковым сделать, назвав Комитетом государственной безопасности. Чтобы всяких ненужных иллюзий ни у кого не возникало. В перспективе еще надо бы в Политбюро включить министра финансов, но он пока, опять же с легкой руки графа, числился кандидатом, как и Штиглиц – главный банкир России, считай эрзац версия главы центрального банка.

Николаю это все очень пришлось по душе.

Он любил упорядочивать и раскладывать по полочкам всё, с чем имел дело. И такой подход к ближайшему окружению более чем попал в точку…

– Давайте сразу к делу. Нас всех просил собраться Алексей Федорович. Ему и слово. – немного вяло и без всякого энтузиазма произнес император, когда все зашли внутрь и расселись.

– Господа, – произнес граф Орлов. – Ситуация вокруг Соединенных штатов Америки стремительно накаляется. Все меняется буквально на глазах. И требуется скорейшим образом решить, как нам поступать дальше.

– Что же там такого происходит?

– Наш экспедиционный корпус, уничтожив ядро полевой армии противника, сумел к текущему моменту освободить всю территорию Мексики. Сейчас он ведет боевые действия на территории Соединенных штатов.

– Хорошо. Просто отлично! – воскликнул Николай Павлович.

– Большие потери? – встрял военный министр.

– Заметные. Около тысячи человек. Но, в основном они санитарные. Климат-с. Большая часть вернется в строй в течение полугода.

– А в чем, собственно, накал обстановки?

– Про то, что Англия объявила войну и вторглась в Соединенные штаты с севера, вы знаете. Каких-то значимых сил сопротивляться там у Вашингтона нет, поэтому продвигаются англичане неплохо.

– Относительно неплохо, – возразил Чернышев. – Местные жители устроили партизанскую войну.

– Что не помешало англичанам дойти до Вашингтона, взять его и держать, расширяя контроль земель на запад – к Великим озерам. Опираясь на морское снабжение. Партизан же они самым безжалостным образом истребляют. Назначили награду за сведения о них, чем и пользуются. Местные жители довольно алчные. Остальных же просто не трогают. Поэтому тылы толком разгореться и не могут, и вряд ли там что-то значимое произойдет. Видимо, сделали выводы с предыдущих кампаний.

– И к чему вы это нам говорите? – напряженно спросил Николай Павлович.

– К тому, что к войне против Соединенных штатов присоединились Франция и Испания.

– Кто⁈ Испания⁈ – ахнули все присутствующие.

И это было неудивительно. После Наполеоновских войн эта страна пребывала в перманентном и весьма нешуточном кризисе. Они с 1830-х пытались модернизировать экономику, однако, католическая церковь и дворянство сдерживало эти порывы. Даже примирение с церковью в 1846 году не дало облегчения.

Грубо говоря, внутри Испании шла холодная фаза Гражданской войны. Когда вроде бы не стреляли и не резали никого, но страна находилась в натурально парализованном состоянии.

– Как? – с самым потрясенным видом спросил император. – Как они смогли это сделать?

– Королева сумела предложить многим обедневшим дворянам шанс улучшить свое положение, добыв плодородной земли, и спровадила их воевать за океан. Во Флориду. Чем они там успешно и занимаются, дело-то нехитрое – у Соединенных штатов там и нескольких рот нет. А с мирным населением они и в Испании наловчились управляться. Уход же массы недовольных дворян совершенно ослабило позиции католической церкви, укрепив власть королевы и ее правительства.

– И много этих кабальеро туда поехало?

– Королева пытается выпроводить за океан все активное дворянство. Даже подняла знамя новой конкисты[1]. Испания натурально бурлит.

– А французы куда полезли?

– В Луизиану свою. Я опасаюсь, как бы туда не влез еще кто-то. Да и вообще – дело идет к полному и окончательному разгрому Соединенных штатов. Их попросту растерзают. А нам оно совсем не нужно.

– Только нам?

– Англичане тоже не в восторге. Южные и центральные штаты их вполне устраивали независимыми. Кроме того, как я прекратил распускать слухи про королеву Викторию, они стали удивительно покладистыми. Видимо, она в бешенстве от последствий и очень не хочет повторения этой неловкой ситуации. – улыбнулся граф Орлов с ехидным выражением лица.

– Луи-Наполеон ищет быстрых успехов для укрепления своего положения, – произнес цесаревич. – Он не отступится.

– Королева Изабелла тоже. Осталось определиться нам – как поступать в текущей ситуации. Мы можем продолжить войну. Но с какой целью? Мы защитили Мексику. Что дальше?

– А как вы видите дальнейший ход событий?

– До Рождества, скорее всего, наши войска займут Техас. Или как местные говорят – Тэксес. Старую провинцию Мексики, отколотую от нее Соединенными штатами. И мы в состоянии присоединить ее к Мексике. Только зачем это нам? Можем и себе взять, но это сильно испортит отношение с Мехико – они видят в нас друзей, а не хищников, готовых растерзать и их самих при случае.

– А что Мексика может нам предложить взамен? – спросил цесаревич. – За помощь в возвращении этой провинции.

– Базу. – тихо произнес Дубельт, высказывая предложение Льва, которое он ему сообщал в переписке. А ее они вели насыщенную и много что обсуждали. По-дружески. Дубельту очень нравился необычный угол зрения графа на многие вопросы. Порой парадоксальный, но здравый.

– Что, простите? – переспросил граф Орлов.

– Мы можем у них попросить аренду лет на сто земли под военно-морскую базу за символическую плату. Чтобы гарантировать нашу торговлю с Мексикой.

– А западное побережье Соединенных штатов? – поинтересовался Чернышев. – Может, нам стоит занять его?

– Зачем оно нам? Эти земли же практически лишены населения. – пожал плечами Орлов.

– Так и есть, зато у нас идет сокращение армии, и старых солдат можно заселять в те края, выделяя большие наделы. Только жен подыскивай и сели.

Все переглянулись.

– Доступ туда очень ограничен. – покачал головой цесаревич.

– Но там хорошие земли и можно выращивать еду. Нашу еду. – заметил Дубельт. – Всем вам хорошо известный Лев Толстой видит очень выгодным занятие Россией еще и Гавайев. Пока они никому не нужны. Но в будущем позволят контролировать Тихий океан. В связи с этим держать за собой западное побережье Северной Америки очень полезно. Это как предполье главной базы на Гавайях.

– Вы хоть представляете себе, как сложно снабжать базы в таких далях? – тяжело вздохнув, спросил Лазарев.

– Да. Поэтому нам нужно строить торговый флот, – ответил Дубельт. – Свой. Большой и сильный.

После чего буквально пересказал идеи Толстого на этот счет. Лазарев их слышал, цесаревич тоже. И они обсуждались тут. Поэтому ничего нового не было сказано. Однако повторить их лишний раз оказалось полезно.

– Вообще-то, у нас набеги усиливаются, – как-то грустно произнес министр внутренних дел. – Америка – это замечательно. Но горят наши земли.

– Все-таки усиливаются? – мрачно переспросил император.

– Да. По нашим сведениям, из османов постоянно идут эмиссары в Хивинское, Кокандское и Бухарское ханства. И не с пустыми руками. Они везут деньги и оружие. Что и выливается в усиление набегов. Пока маленьких, но частых.

– А на Кавказской границе с турками что сейчас?

– Как ни странно, но там всё тихо. Словно бабка отшептала. Даже в бывшем имамате. Шамиль организовал совместное патрулирование дорог. Стычки единичны. После парочки показательных акций Ермолова все резко притихли.

– Старый конь борозды не испортит. – хохотнул Чернышев.

– Вот уж точно, – покивал император. – Александр Иванович, подготовьте в самые сжатые сроки меры для предотвращения этих набегов со стороны ханств.

– Поход нужен. – поджав губы произнес он. – Но… это плохая идея.

– И вы опасаетесь, что он завершится так же, как и в сороковом[2]?

– Да. Снабжение войск и обеспечение их на столь удаленных театрах боевых действий крайне непростая задача. – серьезно произнес военный министр. – Тем более в степи. Той степи.

– Лев Николаевич же придумал военно-полевую железную дорогу. – произнес граф Орлов. – Ее можно прокладывать вслед за наступающими войсками. Ставя по ходу следования опорные укрепленные посты с припасами. Хотя бы земляные редуты.

– Вы хотите положиться на мнение мальчишки? – нервно поинтересовался Чернышев. – Я слышал эти домыслы. Он просто не понимает обстановки на местах.

– Этот мальчишка сумел за одну кампанию, не командуя даже эскадроном, переломить ход войны на Кавказе, – вежливо заметил Дубельт.

– Случайность!

– Может быть. А если нет? Давайте отбросим в сторону то, кто это сказал. Что не так в предложении? Выбираем наше укрепление удобное для исходной точки наступления и начинаем от него тянуть железную дорогу. Располагая в суточных переходах редуты, в которых держать припасы. Разве тут есть что-то дурное или глупое?

– Это все очень дорого и долго. Нам придется тянуть такую дорогу от Эмбы или даже от самого Урала[3]. Совокупно как бы не тысячу верст. С мостами.