Текст книги "Саведжи (ЛП)"
Автор книги: Мэтт Ваймен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Иван, пока день медленно проплывал мимо, он покажет Джеку, что не весь мир лежит у его ног.
Иван решил, что, даже если Саше удастся получить разрешение пойти на свидание, она
должна появиться у Джека с головной болью. Это умерит их пыл. И не только преподаст Саше урок
за дешевые шуточки на его счет, но и будет выглядеть так, что все будут оборачиваться и смеяться.
Стоя на последней ступеньке, Лулабель Харт решила не беспокоить семью. Она слышала, как
кто-то работал в кабинете, стуча по клавиатуре, но все двери в спальни были закрыты. Лулабель
действительно не следовало ходить на второй этаж и мешать болтовне, смеху и воркованию. Ей
показалось, что какой-то старик и женщина играют с ребенком, и это дало ей понять, что дальше
ходу нет.
Но, аккуратно ступая, Лулабель все-таки направилась в семейную ванную. В конце концов,
она ведь только на минуточку. Они даже не узнают, что она заходила.
Лулабель не осознавала, что у нее проблемы с питанием. Она любила поесть, когда могла
себе это позволить. Еда помогала ей забыть, что ее карьера может закончиться в любой момент. Но
она терпеть не могла то чувство вины, которое росло вскоре после очередного приема пищи. Модель
просто не может позволить себе утратить самоконтроль, что сделала она, поэтому девушка
разработала стратегию, с помощью которой можно было потакать себе, не набрав при этом лишних
килограмм.
– Покончим с этим, – сказала она себе, закрывая дверь.
Это не приносило Лулабель удовольствия. В том, что ее фигура оставалась прежней, было
какое-то удовлетворение, несмотря на спазмы в желудке, но процедура сама по себе была скучной.
Она знала, как вызвать необходимую реакцию, которую она готова была встретить, стоя на коленях
перед унитазом с поднятой крышкой. Сунув два пальца в рот, Лулабель нажала на корень языка,
подготовившись к последующему рвотному рефлексу.
Как она и предсказывала, все закончилось за минуту. Пока ее частично переваренный обед
плавал в унитазе, а глаза слезились от напряжения, Лулабель оторвала немного бумаги, чтобы
вытереть рот, и потянулась к смыву. Хорошо, что она быстро с этим справилась. Это
минимизировало весь запах. Желая, чтобы фортуна снова оказалась благосклонной к тому, что
осталось от ее карьеры, Лулабель опустила рычаг. Ей было невдомек, что к нему была привязана
длинная хлопковая нить. Может, она и услышала стук, когда утюг сорвался со своего места с полки
над дверью позади нее, но все произошло слишком быстро, чтобы она могла как-то отреагировать.
Привязанный шнуром к светильнику, утюг мигом пролетел через комнату, прежде чем острым
концом пробить ее затылок. Так Лулабель повлияла на собственную смерть, прежде чем упасть
лицом в булькающую воду.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
9
У Вернона Инглиша была плохая привычка клевать носом во время операции по
наблюдению. Во время его службы офицером полиции такое уже случалось и, безусловно,
предполагало увольнение или же ранний выход на пенсию. В работе частного детектива эта
привычка точно так же не была ему во благо, но временами он просто не мог совладать со старым
уставшим телом.
В тот день, очнувшись от дремоты внутри потрепанного белого фургона, Вернон понял, что
из поместья Саведжей только что кто-то вышел. Его разбудил звук закрывающейся входной двери.
Он выпрямился на сидении и напрягся, пытаясь высмотреть, кто же это был. Он припарковался на
противоположной стороне улицы, немного дальше от дома. Расслабился, увидев, что на тротуар
вышла дочь. Вернон следил не за женой и детьми. Единственным интересующим его человеком был
Титус Саведж, и он уже показал свою темную сторону. Фотографии Титуса, разговаривающего с
мужчиной в глухом переулке, уже сослужили Вернону хорошую службу. Оказалось, что мужчина
был кротом, сотрудником компании, на которую облизывался Титус. Вернон пока решил оставить
эту информацию при себе. Это был лишь вопрос сбора достаточного количества доказательств,
чтобы он мог по-настоящему погубить хищника, прежде чем тот успеет наброситься.
– Опустите взгляд, – пробормотал он про себя, когда Саша перешла через дорогу прямо
перед ним, прежде чем надвинуть кепку ниже на глаза. – Правильно, мисс Саведж. Идите мимо.
Как только он услышал, что девочка прошла мимо фургона, Вернон открыл глаза и взглядом
проследил за ней. Она выглядела нарядно, явно куда-то собиралась. Тогда его подростковые годы
казались частному детективу очень далекими. Ему не хотелось думать обо всех косяках и
разочарованиях, которые тут и там появлялись в его жизни со времен юности. Вернон взглянул на
часы на приборной доске и выругался. Он проспал несколько часов. Могло случиться что угодно. К
счастью для него, черный полноприводный автомобиль Титуса Саведжа все еще был припаркован на
подъездной дорожке перед домом. По всей вероятности, мужчина отсиживался в своем кабинете,
ожидая, пока соберется и уедет съемочная группа. Вернон переместился на сидении. Каким
облегчением было то, что он ничего не пропустил. Он только понадеялся, что ситуация вскоре
изменится.
Один за другим Саведжи собирались над телом модели, голова которой лежала в унитазе.
Титус стоял, заложив руки за спину. Он смотрел на колотое ранение на ее затылке. От которого вода
окрасилась багрянцем. Дед поглаживал и чесал бороду, в то же время играя желваками. Анжелика
стояла рядом с ним, держа ребенка на руках. Она закрыла глаза и вздохнула, словно у них просто-
напросто засорился унитаз. Катя жевала пустышку. Ее явно не заботил обнаруженный в доме труп.
– Это получилось случайно, – сказал Иван, тревожно ошиваясь около раковины.
Титус обратил внимание на утюг. Он, все еще привязанный к светильнику, аккуратно лежал
на теле Лулабель Харт.
– Несчастный случай, – тихо произнес он. – Верно.
– Окей, хорошо, он не ей предназначался. – Иван склонил голову. – Эта шутка была для
Саши.
– Шутка? – Анжелика вздернула плечами, чтобы успокоиться. – Иван, ты мог убить
сестру.
– Я думал, она увидит и поймает его! – запротестовал Иван. – Он должен был попасть в
нос или в лоб, – добавил он как бы для уточнения. – Никто не предупредил меня, что может войти
кто-то посторонний и встать перед унитазом на колени.
В свою защиту даже Иван мог сказать, что то были точно не гигиенические процедуры.
– Ты, конечно, очень творчески подошел к вопросу, – сказала его мать, стараясь найти
способ заставить его почувствовать вину за произошедшее. – Но между креативностью и, скажем,
летальностью, есть разница.
– Чертов Джек! – горячо ответил он. – Если бы он не пригласил Сашу, всего этого не
случилось бы!
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
– Дорогой, ты упускаешь суть. – Анжелика пересадила Катю на другую руку. – В нашей
ванной мертвая модель, а съемочная группа до сих пор на первом этаже.
– Итак, – сказал дед, продолжая оценивать труп. – Что мы должны делать?
Тело нашел Титус. Вскоре после того, как Саша зашла сказать, что она уже уходит и обещает
его не подвести, он отложил работу и обнаружил Ивана перед дверью ванной. Мальчик выглядел
расстроенным и неохотно пытался оправдаться, когда Титус обнаружил, что дверь заперта изнутри.
Когда Анжелика, Кэт и дед присоединились к ним, Титус решил выломать дверь. Никто не вопил и
не кричал, когда ему удалось. Вместо этого все встретили трагическую сцену лишь вздохами и
стонами, прежде чем все взгляды обратились к Ивану.
– Значит, я под домашним арестом? – спросил он после. – И сколько же мне здесь
торчать? Неделю?
Титус только набрал в легкие воздуха, чтобы сказать, что много дольше, но звук, словно кто-
то прочищает горло у подножия лестницы, заставил их всех вздрогнуть.
– Есть здесь кто-нибудь?
– Здравствуйте, – сказала Анжелика со всей возможной любезностью, тщательно скрывая
панику. – Чем могу помочь?
– Просто хотел сказать вам, что мы уходим.
– Ох... да, верно! – собравшись с мыслями, Анжелика передала крошку Кэт Титусу и
поспешила вниз. – Надеюсь, все пошло по плану.
Она обнаружила, что режиссер смотрит на нее из коридора.
– Даже лучше, чем мы ожидали, – сказал тот. – Наша звезда так хорошо поработала, что
уже отправилась домой. Мы просто осматривались, чтобы убедиться, что ничего не забыли.
Анжелика на мгновенье растерянно уставилась на него. Когда она поняла, что это значит, то
ощутимо повеселела.
– Что ж, все на своих местах? – спросила она. – Согласно условиям вашего договора с
агентством?
– Все как новенькое, – заверил он ее. – Как будто здесь никого и не было.
Джек Гринвей жил недалеко от дома Саведжей. Чтобы добраться до него, Саша пересекла
парк в направлении западных ворот. Парк был широким простором лугов, тенистых дорожек и
кустов. Родители часто водили ее гулять к розарию или катали в коляске вокруг озера. Здесь же она
училась кататься на велосипеде. Позже, когда она подросла, Титус волновался, что это место не для
прогулок девушки в одиночестве.
Однажды, думала Саша по пути к Джеку, он поймет, что его старшая дочь может о себе
позаботиться. Благодаря не совсем обычному укладу жизни ее семьи, она была далеко не невинной.
– Привет, – сказал Джек, открыв входную дверь, когда она потянулась к звонку. Поверх
тонкой футболки на нем был фартук. – Ты любишь тахини11?
– Ох. На самом деле, я никогда не пробовала.
На Саше был свободный топ, узкие джинсы и балетки, а волосы подколоты, как ей нравилось.
Джек окинул ее взглядом, улыбнулся и отошел, впуская ее внутрь.
– Мы говорим о пище богов, – сказал он и пригласил ее в кухню. – После сегодняшнего
вечера даже ты можешь стать вегетарианкой.
Первое, на что обратила внимание Саша, – запах. Больше всего ее поразило отсутствие
каких-либо мясных ароматов. Это не было сюрпризом, но было в этом запахе еще что-то, что
отрицательно влияло на ее вкусовые рецепторы. Она обернулась и улыбнулась Джеку. Он настолько
хорошо выглядел, что смотреть ему в глаза было практически больно. Саше все еще было сложно
поверить, что в один прекрасный день он подошел к ней и пригласил на свидание. Раньше с ней
такого не случалось, поэтому она не знала, что делать. Отличаясь от любого другого человека,
которого она встречала за пределами семьи, ей было сложно впустить кого-то в свою жизнь. В тот
вечер она с опасением ожидала, что Джек выбрал ее именно из-за внешности. Она видела в этом
11 Тахини, тахина или тхина – распространённая на Среднем Востоке густая жирная паста из молотого
кунжутного семени, её добавляют как необходимый компонент ко многим блюдам.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
возможность поговорить и выяснить, был ли его внутренний мир так же прекрасен, как и внешность.
Но больше всего ее беспокоила вероятность, что ее желудок не сможет переварить его пищу. Зная,
что он внимательно за ней наблюдает, Саша глубоко вздохнула и закрыла глаза.
– Пахнет вкусно, – сказала она. – Дождаться не могу.
– Ты рано, – Джек скользнул руками вокруг ее талии. – Я не ждал тебя еще как минимум
час, но, кажется, знаю, как мы можем убить время.
Поняв, к чему он клонит, Саша улыбнулась и убрала его руку со своей спины.
– На самом деле, я думала, что помогу тебе с готовкой, – сказала она, отступая на шаг
назад.
Джек ухмыльнулся, кивнув сам себе, словно ему только что каким-то образом бросили вызов.
– Все под контролем, – сказал ей он. – Для тебя этот вечер должен стать полным
сюрпризов.
Настала очередь Саши улыбнуться.
– Ну, быть здесь явно лучше, чем торчать дома, – сказала она, когда Джек выставил для нее
стул. – Все эти фотосъемки так скучны.
– А мне кажутся классными. – Джек пересек кухню, чтобы проверить кастрюлю на плите.
– Должно быть, в твоем доме побывало немало знаменитостей.
– Иногда бывают, – сказала Саша. – Но это всего лишь значит, что всей семье лучше
оставаться наверху. Никогда не случается ничего интересного.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
10
Тело Лулабель Харт лежало лицом вверх на полу ванной. Ее кожа начала покрываться
пятнами, как зеркало над камином на первом этаже.
Как только дед с Титусом вытащили ее из унитаза, стало понятно, что она умерла с
выражением полного удивления на лице. В знак уважения и на случай, если это напугает малыша,
Анжелика опустилась на колени и закрыла ей глаза. По крайней мере, женщина теперь не выглядела
так, словно на нее упала крыша.
– Ты хоть представляешь, что наделал? – спросил Титус у Ивана, который сейчас выглядел
очень подавленным. Он говорил тихо, но не только потому, что внизу находилась съемочная группа.
Титус никогда ни на кого не кричал, когда злился. Вместо этого, сузив глаза, он мог выразить свои
истинные чувства шепотом, который звучал так, словно вот-вот сорвется на крик. – Ты не можешь
вот так вот бесцельно убивать людей. Как я мог вырастить мальчика, который думает, что это
приемлемо? Ты меня очень сильно подвел. И разочаровал.
Паренек неловко переступил с одной ноги на другую.
– Мы же всегда можем просто съесть ее, – предположил он.
Титус на мгновенье закрыл глаза, и это больше походило на моргание.
– Иван, мы понятия не имеем, где она была.
– Но нам же нужно что-то делать, – сказал он.
Дед опустился вниз, чтобы взглянуть поближе.
– Будет позорно позволить ей пропасть зря, – сказал он и нежно взял ее за бицепс, словно
оценивая плоть. – Так мы хотя бы будем знать, что не останется никаких доказательств.
Титус посмотрел на свою жену. Анжелика окинула тело взглядом, но Кэт завертелась у нее в
руках, пытаясь взглянуть на пол.
– Обычно такое нужно планировать, – сказала она. – У меня закончился лук, как
минимум.
Присоединившись к присевшему деду, Титус потянулся и схватил Лулабель за челюсть. Он
осторожно полностью открыл ее рот и пробежал пальцем по внутренней стороне ее верхних зубов.
Он уставился на стену, как делал всегда, когда о чем-то задумывался.
– Съедение исключено, – объявил он и убрал палец. – Зубная эмаль разрушена изнутри.
Это вызвано желудочными кислотами, которые попадают в рот с рвотными массами. Что бы ни
вызвало проблемы у этой бедной девушки, она не здорова. Мы столкнемся с поражением почек,
язвами и даже хрупкостью костей.
Схватив Титуса за плечо для равновесия, дед поднялся на ноги.
– Это позор. И для нее, и для нас.
Когда Титус встал, он обнаружил, что Анжелика пристально на него смотрит.
– Тебе нужно избавиться от нее, – сказала она. – Сегодня же.
Титус уже почувствовал приближение неизбежного. Не успела его жена выдвинуть
предложение, он уже знал, что его субботний вечер на диване будет испорчен.
Саша Саведж в одиночестве сидела за обеденным столом. Она нервно теребила салфетку.
Часы на стене говорили ей, что время приближалось к половине восьмого. Она слышала возню
Джека на кухне, пока он готовил нечто под названием «лакомый кусочек».
– Это просто нечто, – сказал он, появившись в дверях с маленькой тарелочкой в каждой
руке. – Его называют наслаждением для рта. Взрывом вкуса.
Чрезмерно церемонясь, Джек Гринвей поставил тарелку перед гостьей. Саша посмотрела на
подношение. Оно было золотистым, с хрустящей корочкой и размером с почку.
– Цветок кабачка в сладком кляре.
Саша на мгновенье потеряла дар речи.
– Съедобные цветы? – спросила она.
– Ты будешь удивлена, сколько всего можно есть, отказавшись от мяса.
– Что ж, это что-то новенькое, – сказала она, поднимая вилку. – Дома у нас такого нет.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
– Позволь мне. – Джек забрал у нее вилку, одновременно усаживаясь на край стола. И
затем, не давая шанса Саше приготовиться, он ткнул в кусочек и предложил ей укусить. —
Наслаждайся.
– Уверена, так и будет.
Стремясь угодить ему, Саша взяла кусочек в рот и начала жевать. Она не была уверена, чего
ожидать. Чего она не могла предвидеть, так это очень горячего блюда, поэтому она инстинктивно
выплюнула его в ладонь.
– Ох, – воскликнул Джек и встал со стола. – Брось.
– Это не то, о чем ты подумал, – отчаянно сказала Саша. – Я просто не хотела обжечь рот.
Уверена, теперь оно не такое горячее.
В попытке продемонстрировать, что ей нравится, и молясь, что температура блюда окажется
чуть более сносной, она положила цветок в кляре в рот и прожевала.
– И как? – спросил Джек, внимательно наблюдая за ней. – По десятибалльной шкале.
– Десять, – ответила Саша и передвинула пищевой комок от одной щеки к другой. Блюдо
не было отвратительным; возможно, немного пресновато, но она чувствовала, что честность будет
оскорбительной. – Определенно, десять, – добавила она, готовясь к вечерним испытаниям.
С наступлением темноты Вернон Инглиш задумался над тем, с пользой ли он провел день. Он
выяснил, что Саведж находился дома с тех пор, как приехала съемочная группа. Они уже собрались
и уехали, но Титус все равно остался внутри. Вернон думал, что такие акулы Лондона, как он, не
прекращают работать на выходных. Учитывая сомнительные методы частного детектива, благодаря
которым он оказался на собственных хлебах, разве он будет тратить время на встречи в
неформальной обстановке с другими игроками в условиях надвигающегося переворота? Нет, Вернон
не мог себе позволить прекратить наблюдение даже на минуту.
Но в то же время, после десяти часов, проведенных в фургоне, он основательно проголодался.
– Давай же, Титус, старый сукин сын, – пробормотал он про себя. – Парню нужно поесть.
Спустя полчаса, как только Вернон надумал позвонить в его любимый индийский ресторан,
чтобы заказать королевские креветки Тандури и лепешки наан, показался объект его слежки.
Частный детектив выпрямился на сидении. Перед входной дверью, освещенный светом, падающим
из прихожей, Титус Саведж поцеловал жену в щеку и направился к своей машине. С ним была
огромная сумка на колесах. Судя по усилиям, которые прикладывал Титус, чтобы закинуть ее на
заднее сиденье машины, она была тяжелой. Если Титус собирался отправиться по делам, Вернон
будет готовым.
Частный детектив, может, и забыл упаковать бутерброды, но на заднем сидении у него была
сумка с вещами, а в бардачке лежал паспорт. Живя в одиночестве, он имел возможность уехать в
любой момент. Компания, нанявшая его, была убеждена, что действия Титуса незаконны. Отчаянно
нуждаясь в доказательствах, когда время уже было на исходе, они дали Вернону волю делать все
необходимое. Проверив ключ в замке зажигания, Вернон ждал, когда Титус выедет на дорогу, и
надеялся, что он отправится в какое-то интересное место. Нью-Йорк или Барселону. Любое место,
известное своими ресторанами и уличной едой.
Вернон держался на расстоянии, пока они выезжали из города. На протяжении всей своей
карьеры он часто следил за людьми и ни разу не был замечен. Следовать за Титусом было несложно.
Он был осторожным, рассудительным водителем. Ни разу не превысил ограничение скорости и
сбавлял газ задолго до приближения к радару. В некотором смысле это было даже слишком просто.
Вернон вел машину одной рукой, иногда вздыхая, когда приходилось притормаживать, чтобы
соблюдать дистанцию. Вне всяких сомнений, Титус направлялся к окружной автомагистрали.
Частный детектив хорошо знал этот отрезок дороги. Также ему было хорошо известно, что они
должны проезжать мимо придорожного кафе. Урчание в его животе было громче, чем радио в
фургоне. В последний раз он ел аж утром, поэтому сейчас изнемогал от голода. Заказать большую
коробку куриных наггетсов и клубничный шейк не займет много времени. Он с легкостью догонит
Титуса еще до того, как тот выедет на автомагистраль. Как только неоновая вывеска придорожного
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
кафе оказалась в поле зрения, ему показалось, что других вариантов нет. Учитывая, что следующий
прием пищи может быть только после того, как он пристегнет ремни в салоне самолета, был смысл в
том, чтобы перекусить сейчас. Оставив Титуса плестись дальше, Вернон поспешил с дороги и с
визгом шин остановился у окошка заказа. Это, вне всякого сомнения, было самым захватывающим
из того, что он сделал за весь день.
– Поторапливайся, – сказал он юнцу, который его обслуживал. – Нужно успеть на рейс.
Минутой спустя, забрав заказ и поставив шейк между ног, а коробку наггетсов на сиденье
рядом, Вернон выехал обратно на дорогу и нажал на газ. По его подсчетам, Титус снова появится в
поле его зрения не более чем через тридцать секунд.
Двадцать миль спустя, ругаясь во весь голос, Вернон Инглиш был вынужден выехать на
автомагистраль, признав, что потерял из виду человека, за которым должен был следить. Он даже не
был уверен, что Титус направлялся к аэропорту. В любом случае, ему оставалось лишь довериться
своим инстинктам и отправиться туда. И когда с шейком было покончено, последний наггетс в
коробке на вкус показался ему горькой пилюлей действительности.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
11
К счастью для Саведжей, Лулабель Харт была гибкой и податливой и удобно складывалась в
сумку. Из собственного опыта Титус знал, что мышцы у трупа через три часа медленно начинают
коченеть. Чтобы тело на какое-то время стало абсолютно жестким, необходимо от двенадцати до
двадцати четырех часов. Пока все шло по плану, как в предыдущих случаях, но ему нужен был запас
времени, чтобы распаковать ее. Титус, конечно, предвидел небольшое сопротивление, но он на
самом деле не хотел напрягаться, выпрямляя конечности модели, прежде чем отпустить ее.
Даже несмотря на приближающееся трупное окоченение, Титус не торопился. Спешка
приводила к ошибкам, что он узнал еще в очень раннем возрасте. Важности терпения его научила
покойная мать. Мы тратим время на кухне, но вскоре видим результат этого, сказала бы она. То
же самое касается и заметания следов.
По дороге Титус размышлял, что делать с сыном. Иван был сложным мальчиком, но этот
инцидент в ванной послужил довольно тревожным звонком. Во многих смыслах даже криком о
помощи, рефлекторно подумал он про себя. Из-за этого Титус чувствовал себя виноватым. Будучи
отцом, как он мог это допустить? Работа занимала слишком много времени, особенно в последнее
время, когда близилось крупное поглощение. И все-таки это не оправдание. Если бы он провел день
с Иваном, вместо того чтобы отсиживаться в кабинете, ему не пришлось бы ехать ночью с мертвой
звездой в багажнике.
Ко времени прибытия в пункт назначения, который оказался пустой парковкой на мысе,
Титус решил вернуться домой другим человеком. Он задолжал не только сыну, но и Саше. Он был
слишком строг с ней насчет того мальчика. Она показала зрелость в разрешении данной ситуации, и,
как ее отец, он должен был это признать. Однако он должен был сделать и свою работу. Титус вылез
из машины, прихватив с пассажирского сиденья пальто и шарф. Ночь была холодной и ясной, с
привкусом соленого ветра. Застывшая луна висела над океаном. Вода под ней сверкала, словно
серебряный ковер, раскинутый до самого горизонта, но сейчас было не время любоваться видами.
Выдвинув ручку сумки на колесах, Титус пошел вдоль мыса к обрыву.
Бичи-Хед12 был очень красивым местом, но буквально притягивал самоубийц своими
высокими меловыми скалами, навевающими унылые мысли. Учитывая рану от удара на затылке
Лулабель Харт, сбросить ее тело на камни у подножья казалось Титусу единственным вариантом. В
конце концов, по пути вниз она получит намного больше ран, что скроет реальную причину смерти.
У подножья скал она станет лишь еще одним пунктом в печальной статистике. Эти рассуждения не
доставили ему никакого удовольствия. Он даже чувствовал вину, таща ее тело по траве. На самом
деле, Титус был так погружен в собственные мысли, рассуждая о том, как подвел сына, что не сразу
заметил фигуру, сидящую на краю скалы, свесив ноги вниз. Наконец поняв, с какой ситуацией
столкнулся, он остановился как вкопанный и выпустил ручку сумки. Затем, двигаясь медленно,
чтобы не спугнуть и не потревожить юношу, Титус описал круг, чтобы оказаться рядом с ним. Он
догадался, что парню едва ли было двадцать лет, несмотря на его тихий плач, который делал его
похожим на маленького потерянного ребенка.
– Красивая ночь, – наконец сказал Титус, сунув руки в карманы пальто. – Было бы обидно,
если бы она стала твоей последней ночью.
Юноша оглянулся. Он поспешно вытер слезы со щек. Титус приветственно кивнул и снова
обратил взгляд на линию горизонта.
– Оставьте меня, – услышал он бормотание. – Вы даже не знаете меня.
– Нет, но я знаю, почему ты здесь. Ты ведь хочешь спрыгнуть, верно?
– Не говорите так.
12 Бичи-Хед (англ. Beachy Head) – мыс на южном побережье Великобритании. Одно из самых популярных мест
самоубийств (около 20 человек в год).
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
– Но это правда. – Титус повернулся к нему лицом. – И тот факт, что ты не можешь
принять эти слова, говорит о нежелании умирать. В данный момент сама идея более
привлекательная, чем реальность.
Юноша сдавленно всхлипнул. Титус заметил велосипед в траве позади него и понял, что
парнишка местный.
– Все пошло не так, – прохрипел он. – Все.
Какое-то время Титус наблюдал за его слезами. Но затем достал из кармана платок.
– Возьми, – сказал он и подступил немного ближе. – Вытри слезы.
Сначала молодой человек отказался, но Титус настоял.
– Я любил ее, – высморкавшись, сказал он. – Я знаю, все говорят, что расставаться больно,
но я не представляю жизни без нее. Для меня нет причин и дальше быть здесь.
– Думаю, одна причина все-таки есть, – напрямую сказал Титус. – Семья.
– Какая им разница? – фыркнул он. – Год назад я ушел из дома.
– Но не из их сердец, – сказал Титус и похлопал себя по груди. – На каком этапе жизни ты
бы ни находился, тебе всегда будет там место.
Юноша вытер нос рукавом. Затем прищурился и попытался сдержать рыдания.
– Моим родителям все равно, – сказал он и зарылся пальцами в траву, словно собираясь
оттолкнуться.
– Ох, не все равно! – Титус взял его за руку, заставляя прекратить. Но в то же время был
готов, если парень надумает потянуть его за собой. – Поверь мне. Моя участь как отца – быть со
своими детьми, даже если они повернулись ко мне спиной.
– Думаете? – Молодой человек выглядел так, словно как минимум слушал его.
– Не сомневаюсь, – заверил его Титус. – Каждый человек должен найти свою тропинку в
жизни, при этом совершая ошибки. Я просто надеюсь, что мои дети знают: если у них что-то не
получится, двери моего дома всегда для них открыты.
Теперь юноша просто смотрел на Титуса. Наконец он моргнул, словно чары спали.
– В любом случае, что вы делаете здесь в такое время?
– Ну, я не планировал прыгать с обрыва, – сказала Титус. – На самом деле, я бы предпочел
быть дома, с женой. Там мое место.
Какое-то время парочка просто молча смотрела вдаль.
– Прочитав записку, я поехал прямо сюда, – в конце концов сказал парень. – Она забрала
все свои вещи, абсолютно все. Самоубийство показалось единственным возможным вариантом.
– Ты хотел убить боль, – сказал Титус, поправляя его. – Это понятно, и я представляю,
насколько тебе стало легче, когда ты выговорился.
На этот раз юноша выдавил слабую улыбку.
– Наверное.
– Итак, почему бы тебе не взять этот дурацкий велосипед и не вернуться к родителям? Не
важно, как давно ты видел их в последний раз или что тогда сказал. Поверь мне, когда у тебя
проблемы, семья – единственное место, где тебе стоит находиться.
Несколько секунд парень просто смотрел на Титуса. Затем повернулся и склонил голову.
Титус наблюдал за ним, находясь на грани слез, а когда юноша поднялся на ноги, улыбнулся и
отошел от края скалы.
– У вас все в порядке? – спросил молодой человек, поднимая велосипед с травы. Подобной
фразой он обменяется со следователем несколькими месяцами позже, и касаться она будет
бритоголового ангела-хранителя, который только что спас ему жизнь, вовремя оказавшись рядом.
– Будет, – сказал Титус. – Как только я попаду домой.
Саша Саведж чувствовала себя странно. Ей казалось, что после трех блюд она должна быть
сытой и обрюзгшей. Но вместо этого она отложила десертную ложку в тарелку, которую только что
опустошила, чувствуя странную легкость.
– Это было... хорошо, – произнесла она.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
– Ты кажешься удивленной. – По ту сторону огня свечей Джек Гринвей следил за тем, как
последняя порция его ужина исчезла у нее во рту. – Мы, вегетарианцы, знаем, как получать
удовольствие, ты в курсе?
– Ладно, это было больше, чем просто хорошо, – призналась Саша. – Это было
замечательно.
Джек придвинулся немного ближе.
– Правда?
После эпизода с жареным цветком все пошло как по маслу. Саша молча наслаждалась
брускеттой с артишоками, которую Джек подал на закуску. Основное блюдо – гратен с большим
количеством бобов – определенно было съедобным. Чего, по ее мнению, не хватало, так это связок
и сухожилий. Но все-таки для нее ведь готовил сам Джек Гринвей. Большую часть времени он
потратил, рассказывая о себе. Когда он задавал ей вопрос, он непременно касался еды, которую для
нее приготовил. Но для Саши было ясно, каких огромных усилий это стоило. Даже если разговор
был немного однообразным, она лишь проявляла вежливость, нахваливая его кулинарные изыски.
Пища была намного лучше, чем она могла себе представить, даже несмотря на то, что она
задумывалась над тем, есть ли дома хоть кусочек мяса для позднего сэндвича.
– Мне понравилось, – сказала она, сложив салфетку.
– Приятно слышать, – сказал Джек, и его лицо осветила усмешка. – И что, после всего
этого ты согласна?
Глаза Саши распахнулись. Отмахнувшись от предупреждений отца касательно ужина наедине
с парнем, она внезапно задумалась, что, может, он был прав.
– Согласна на что?
– Стать вегетарианкой, – ответил Джек. – Отказаться от мяса ради меня? Я надеялся, что
этот вечер покажет тебе, что можно наслаждаться пищей, у которой раньше не было матери или
лица.
Саша сморщилась.
– Есть мясо не так ужасно, как кажется.
– На мой взгляд, это преступление, – сказал Джек. – Хищники не выказывают никакого
уважения к жизни и естественному порядку вещей.
– Но фалафель ведь не может всего заменить, – сказала Саша с такой обезоруживающей
улыбкой, что Джек не нашелся с ответом.
– Прости, – сказал Джек в конце концов. – Иногда я забываю, что не все разделяют мои
взгляды насчет еды.
Мне знакомо это чувство, подумала Саша.
– Верить во что-то хорошо, – вместо этого сказала она. – Это проявление силы духа.
Какое-то время Джек не отвечал. Он просто впился взглядом в Сашу, из-за чего ей пришлось
моргнуть и отвернуться.
– Знаешь, я подумываю стать веганом, – наконец сказал он. – Полностью перейти на
растительные продукты. Ни молочных продуктов. Ничего.
– Ух ты, – сказала Саша, которая едва ли знала, как реагировать на эту новость. – Жестко.
