Текст книги "Проклятие принцессы (ЛП)"

Автор книги: Мерри Хаскелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Все выглядело так, будто они специально создают шум, чтобы отвлечь остальных от меня. Я бы в это даже поверила, но борьба Отилии и Лакриморы выглядела слишком натурально. А затем Рада наклонилась и ударила Марикару прямиком в нос. Кровь потекла рекой по лицу старшей дочери принца Василия. Я наклонилась к уху Па и тихим голосом произнесла:

– Это я, Па.

И разрезала веревки на его запястьях.

– Нет, Ревека!

Голос Па был тихим и взволнованным, звуки вокруг его хорошо скрывали. Только из-за кляпа у него получилось что-то похожее на «нет Бебека!» Мне захотелось ударить его по голове за то, что он назвал мое имя, но я уже совершила большую ошибку. Веревки, удерживающие Па упали. И ничто это не скрыло.

– Хм, интересно – сказал лорд Драгос и посмотрел прямо на меня, – кажется, у меня еще один гость!

Он подошел ко мне и стянул шапку-невидимку с головы.

Все споры и драки тут же прекратились, когда появилась я.

Зрелище, должно быть, то еще. Я стою над отцом с ножом, рядом лорд Драгос, держащий шапку-невидимку над моей головой.

Я сделала реверанс, адресованный змею, и тут же меня осенило, я была абсолютно уверена в том, что должна сделать, чтобы спасти всех нас.

– Лорд Драгос. Теперь вы можете всех отпустить. Я стану вашей женой.

Глава 22

– Я принимаю твое предложение, – раздался голос лорда Драгоса, прозвучав, как гром среди ясного неба.

И тут я увидела всю картину целиком, как будто время замедлилось, и между ударами сердца могли бы уместиться несколько дней. Я не развязала ноги Па, из-за чего, пожалуй, он еще не успел сорваться с места и кинуться на змея. Лакримора, наконец, вырвалась из рук Отилии и вскочила на ноги. Принцесса Марикара держалась за истекающий кровью нос, пока Тереза и Виорика не давали Раде причинить еще больше вреда. Лицо Михаса выражало то страдание, то недоумение.

Лорд Драгос удивительно мягко удерживал Па за грудь, не давая ему развязать оставшиеся веревки. Я увидела первую шапку-невидимку, лежащую на столе.

Незаметно спрятала шапку в сумку для трав, зная, что никто этого не заметит.

Затем мое сердце забилось чаще и время пошло с прежней скоростью. Вернулась атмосфера хаоса и замешательства.

– Вы освобождены от клятв, – сказал Драгос принцессам. – Вы свободны. Идите. Сейчас же!

– Но… но остальные… – произнесла Отилия

– Забирайте, забирайте их всех. Но вам придется их разбудить. Сейчас их разум мутнее болота.

Затем он повернулся ко мне и сказал:

– Подойди, Ревека.

И тут мне стало страшно, комок подступил к горлу, но я с ним справилась. Я не ступлю в новую жизнь со слезами на глазах. И не позволю, чтобы последним воспоминанием Па обо мне стала испуганная, рыдающая девчонка. Я вздернула подбородок с храбростью, которой не ощущала, сморгнула слезы и улыбнулась Па, сделав шаг к змею.

Лорд Драгос протянул мне руку с длинными когтями и, каким-то невероятным образом, я смогла преодолеть себя и принять ее. Он потянул меня к себе и обнял. Его объятия были настолько горячими, что я ощутила себя попавшей в печь к стеклодуву. Я услышала, как он взмахнул крыльями за спиной. Крепко меня обняв, он взмыл в воздух, оставляя за спиной светлый зал и крики принцесс и моего отца.

Казалось, меня сейчас вывернет наизнанку, желудок как будто сжался, потом перевернулся, и я была на волоске от того, чтобы выплеснуть все его содержимое прямо на змея.

«Не смей! – приказала я себе. – Просто не думай об этом, и все будет в порядке.»

Это сработало.

Лорд Драгос тяжело дышал мне в ухо, он крепко сжимал меня руками. Крылья размеренно двигались за его спиной, и я никак не могла решить, хотелось бы мне видеть происходящее вокруг, или я рада кромешной тьме. Хотя, подождите, я вижу. Свет от зала остался позади, но за плечами змея виднелись яркие огни на воде. Двенадцать теней разбивали идеальное отражение зала на воде: лодки двигались по озеру.

Они уплывали. Как и должны были.

– Иди, – прошептала я, как молитву, адресованную Лакриморе. Я представила, как она входит в западную башню и будит спящих, ведь проклятия больше нет. Дидина, она проснется! Ее мама будет спасена! Я подумала о том, как засияет от улыбки веснушчатое лицо госпожи Адины, и сама расплылась в легкой улыбке.

Интересно, а Па тоже в одной из лодок…

Улыбка померкла, и я почувствовала, как сжимаю руки в кулак. Лучше бы ему быть там.

Мы где-то приземлились, вокруг была непроницаемая темнота, и пахло минералами, водой и глиной.

– Мы на месте – сказал лорд Драгос, отпуская меня, оставив только руку на плече, чтобы показывать мне дорогу.

– Боюсь, что с тех пор, как я отпустил своих слуг, некому будет зажечь нам свет на нашем пути. Но я создан для темноты, – усмехнулся он.

– Почему ты сказал, что тебя зовут Фрумос?

Он оступился и тяжело вздохнул, но продолжил подталкивать меня вперед.

– Как ты сама заметила, я никогда не говорил, что мое имя Фрумос, – сказал он. И тут в его голосе появились теплые нотки. – Ты догадалась, когда согласилась выйти за меня?

– Я узнала недавно, но да.

Он некоторое время молчал, а потом произнес довольно резко:

– Если ты надеешься, что то было мое истинное обличье, а это лишь только видимость, то ты совершила ошибку.

Я благодарна темноте за то, что она скрыла выражение моего лица. Я не думала, что Фрумос это его истинное обличье, а Драгос нет; но я надеялась, что Фрумос достаточно реален, что сделало бы Драгоса выносимым.

Я сделала глубокий вдох и попыталась собрать всю храбрость, что у меня была.

– Куда мы идем? – спросила я, вместо того чтобы задать миллион других вопросов, крутящихся у меня в голове.

– За свечами. Пока для тебя тут слишком темно.

Он вел меня, и я шла, полностью ему доверившись. Если бы он хотел скинуть меня, он бы это уже сделал, и неважно подошла бы я к краю мелкими шажками или бы уверенно переступила через край.

– Получается ты… – я замолчала, не зная, как лучше задать ему этот вопрос: – С кем конкретно я обручена?

– Что?

Я нетерпеливо махнула рукой, надеясь, что он увидит.

– Получается, ты лорд… повелитель темного королевства

– Это Подземный мир. На юго-востоке от нас находится Элизиум, на юго-западеТартарус. Это Тонос, собственно так и называется королевство, гора и мой замок. Ты, получается, королева, а я твой король.

Не просто лорд, а еще и король?

– Если бы ты сказал принцессам, что одна из них может стать королевой, Марикара бы вышла за тебя еще в первый же день. Даже если это ад, – я почувствовала дрожь, – это ад?

– Нет, ад – это огненное озеро. А это часть Подземного мира, пристань и промежуточный этап для умерших душ. Некоторые отсюда отправляются в ад, некоторые в рай. А некоторые остаются здесь. О! Вот мы и пришли.

Он убрал руку с моего плеча, и на мгновение, очень длинное мгновение я осталась одна в темноте. Совсем одна. Где тут верх? Где низ? Куда я смотрю, назад или вперед? Темнота как будто давила на меня, сжимая ребра, сковывая дыхание.

Что-то зашипело, и вспышка света озарила пространство слева от меня. Я повернулась и увидела, как с губ лорда Драгоса срывалось пламя и зажигало свечи. Приятный аромат тающего воска разлился в воздухе.

Он расставил свечи вдоль стен просторного каменного зала, в одном конце которого стоял длинный стол, а в другом несколько кресел, повернутых к пустому камину.

Становилось все светлее от свечей, которые зажигал лорд Драгос. Я смотрела на его руки, на длинные узкие когти, его кроваво-красную кожу. Я почувствовала, что дрожу, и начала осматриваться. Куда здесь можно спрятаться? Залезть под стол – не лучшая идея, там он меня легко найдет.

Но больше нигде не спрячешься от его демонического лица и рук.

– Уже достаточно светло, – произнесла я резко.

Он повернулся ко мне. Я подняла глаза и увидела, как вился дымок из одной из его ноздрей.

– Пожалуйста. Пожалуйста, я больше никогда не попрошу. Наверное. Я не могу обещать, ведь это будет ложью. Но не мог бы ты стать Фрумусом всего на мгновенье?

Хотела бы я понимать, какие эмоции выражало его лицо. Он пожал плечом.

– Я не могу управлять своей формой. Прости.

Я сделала глубокий вдох и невольно задрожала.

– Я слышала тысячу историй о девушках, которые выходили замуж за монстров и даже не знали об этом. Я завидую им.

– Ты бы предпочла жить в подобной лжи?

Мне пришлось отвернуться.

– Я бы предпочла жизнь во лжи, если нам придется пожениться, – сказала я, обращаясь к каменным плитам.

Тишина. Я не посмела поднять на него глаза, пока не услышала, как он фыркнул.

– Ты еще слишком юна для брака, Ревека, не так ли?

Я должна была почувствовать облегчение от новости, что мне не придется выходить за него сию же секунду. Но я чувствовала лишь раздражение.

– Но девушки моего возраста выходят замуж повсеместно. Особенно те, что из знатных. Крестьяне и рабочие, что разумно, делают это позже.

– Разумеется, девушки твоего возраста часто выходят замуж. Но если девушка твоего возраста вышла замуж, она еще долгие годы живет в семье мужа как дочь семьи, как сестра, до тех пор пока пара не подтвердит свою зрелость перед родителями. До… закрепления брака дело доходит не сразу. Они ждут и иногда очень долгие годы.

Я ничего такого не слышала о знати, но все встает на свои места. Именно по этому принцесса Дасиана все еще не стала матерью.

– То есть ты хочешь сказать, что ты так старался заполучить себе невесту и теперь, ее получив, будешь ждать не один год до появления наследников?

– Не будет наследника по крови моей в этом мире, – ответил Драгос и только на секунду его голос, нет, его интонации, звучали совсем как у Фрумоса. Если закрыть глаза, можно представить себе, что передо мной стройный молодой человек, который претворялся, что не знает моего имени?

– Все, чего я хотел, это невесту, королеву для своих земель. И я очень благодарен тебе, что ты пожертвовала собой и согласилась стать моей женой. И да, я дракон, я змей, и это просто ужасно. Но у тебя должно быть были какие-то планы? Возможно, ты хотела… семью? Детей?

– У нас не будет детей? – что сказать, это хорошая новость. Я не могла представить себе, что буду вынашивать маленький краснокожих рогатых детишек. Но в тоже время я почувствовала укол досады от потери того, что я даже не могла всецело осознать. Я никогда и не собиралась становиться чей-то женой, но как я смогла получить мужа и утратить даже вероятность стать матерью? И это всего за один день, всего за один час.

– Я повелитель Подземного мира. Это владения тьмы и смерти. Здесь жизнь начаться не может, – в его голосе сквозила такая грусть, что от моей злости не осталось и следа, как и от радости и ощущения потери. Меня захватила жалось. А это чувство, казалось, открывает дверь во тьму.

– Однако, каждая жизнь начинается во тьме, – сказала я, рассматривая свечи. Им не очень удавалось удерживать тьму. – Все семена начинают свой путь из земли, – мой голос звучал очень глухо. Я ощущала, как тьма давит на меня. Я почувствовала, что меня начало пошатывать.

Драгос в то же мгновенье подскочил ко мне, подхватил и посадил на кресло у холодного камина. Я не успела моргнуть, как он зажег огонь в камине.

– Посиди здесь недолго. Я принесу тебе немного еды. Теперь ты будешь в порядке, пока горит камин и свечи?

Я кивнула и закрыла лицо руками, думая лишь о том, как же я буду здесь жить? В тот же момент тьма накинулась на меня, как будто моя душа уже ей принадлежит, и мне стало трудно дышать. Не знаю, как долго это продолжалось, но все, о чем я могла думать, была та ложь, что я произносила, та полуправда, что я не сказала и страх, невероятной силы страх наказания. Я застонала, и в тот же момент тьма отступила.

Я сделала глубокий вдох. Мне показалось, что кто-то убрал наковальню с моей груди. Это… это нечто была не просто темнота. Это была…Тьма.

Спустя какое-то время за моей спиной раздались шаги, и я резко выпрямилась в кресле, сжав ручки кресла. Но от лорда Драгоса раздается не звук шагов, а… цокот копыт. Это был кто-то другой. Кто-то, кого здесь не должно было быть.

– Кто здесь?! – закричала и чуть не подскочила, когда из угла на свет вышел Михас.

Глава 23

– Ревека, – прошептал Михас, опускаясь на колени передо мной, – у меня сообщение от твоего отца!

– Что?! – я подскочила на ноги, опрокинув пастуха. Он оказался на полу и смотрел на меня удивленно.

– Перед тем как я пришел сюда, твой отец и та злая принцесса, Лакримора, сказали, чтобы я посмотрел, как ты тут.

– Они приказали тебе прийти сюда?

– Нет, я вызвался сам.

– Что?! Почему?

Михас смутился.

– Глупая! Я пришел освободить тебя!

Он стоял, разинув рот и обведя рукой вокруг спросил:

– Ты сделала это для меня?

– Для всех вас! И для Па, конечно, в основном, для него, но и для вас всех, попавшихся идиотов! И для тех, кто спит непробудным сном в башне. Теперь Лакримора сможет их разбудить.

Меня настолько переполняла злость, что слезы хлынули из глаз.

Он медленно поднялся на ноги.

– Твой отец сказал передать: «Держись. Ничего не ешь. Не пей ни вина, ни пива, ни воды из реки Лета. Следуй моим указаниям, и ты сможешь покинуть Подземный мир снова». Он придет за тобой. Он тебя спасет!

– Остальные… они все пили вино и ели, и лорд Драгос освободил их от уз…

– Я задал такой же вопрос, – я почувствовала себя значительно глупее от осознания, что ход моих мыслей совпал с ходом мыслей Михаса.

– Принцесса Лакримора сказала, что лорд Драгос никогда тебя не освободит, если ты хоть что-нибудь съешь, потому что ты сама согласилась стать консорт-принцессой Подземного мира. Но твой отец шикнул на нее и сказал… Ой, он сказал не говорить тебе этого.

Я пропустила его слова мимо ушей.

– То есть я должна голодать? – темнота опять подступала, она давила на меня, затрудняя дыхание. Я пыталась не обращать на это внимания.

– Я буду приносить тебе еду из Верхнего мира, как только смогу, – сказал Михас, – я буду твоим слугой. Если я буду ставить перед тобой тарелку изящно и элегантно, значит, еда безопасна, и ты можешь спокойно есть. Но если я буду делать это неуверенно и скованно, то значит, она опасна.

Поразительно. Возможно, он и не был законченным дураком.

– Воду пить можно, если только она не из реки Лета.

Лета… я слышала об этой реке. В Греческой мифологии это река забвения, души умерших должны испить из нее, чтобы забыть обо всем и оставить земную жизнь позади.

– Хорошо. Никакой еды, никакого вина и никакой воды из реки. Я поняла. Туалетом хотя бы пользоваться можно?

Михас опять выглядел смущенным, затем потрясенным.

– Я не спросил! – закричал он.

– Михас, я пошутила

Он нахмурился:

– Как ты можешь над этим шутить?!

– А что мне остается? – я не могла отвести глаз от кувшина с водой, стоящего на столе. Я не хотела ни есть, ни пить, пока Михас не сообщил мне, что я теперь на строгой диете.

– Отец сказал тебе что-нибудь еще? Что-нибудь кроме «не ешь, не пей ничего кроме воды, если она не из реки»? – никакого тебе «спасибо» или «извини, что украл твою шапку-невидимку?»

– Я… я не помню, кажется, нет, – Михас выглядел все растеряннее.

– Забудь, – я наклонилась над кувшином. Пахло родниковой водой.

– Михас, а какая на вкус вода из Леты?

Михас задумался.

– Как обычная вода, – я тяжело вздохнула и поставила кувшин на место.

Я не слышала, как Драгос вошел, но я почувствовала, что комната заполнилась его присутствием. Я повернулась и увидела, как он пристально смотрит на Михаса.

– Почему ты не ушел со всеми? – спросил он мальчишку.

– Я поклялся служить Вам, – ответил Михас.

Драгос фыркнул в ответ, переводя взгляд с Михаса на меня.

– Я освободил тебя от всех клятв. Тебе стоило воспользоваться шансом покинуть этот мир. Больше такого шанса не предоставится, второй раз я тебя не освобожу.

– Я пришел сюда служить Вам. Могу я показать комнату Вашей гостье?

– Она моя невеста и твоя будущая королева, а не какой-то гость. Она сама скажет тебе, чего хочет.

– Я бы отдохнула, – мой голос прозвучал безжизненно.

– Прекрасно, – лорд Драгос протянул мне руку, и так как вариантов у меня больше не было, я позволила его пальцам прикоснуться к моим. Он склонился ко мне, практически согнувшись вдвое, и прижал свои драконьи губы, которые были и не губами вовсе, а холодными клыками, торчащими из его рта, к моей руке. Я еле сдерживала дрожь.

Он сделал шаг назад.

– Я попробую найти тебе слуг. Одного Михаса будет недостаточно. Доброй ночи, Ревека.

И его рука и клыки, да и весь он исчезли по взмаху красных крыльев и черного плаща.

Я смотрела ему вслед так долго, что Михасу пришлось покашлять, чтобы я пришла в себя. Что показало его осмотрительность, о наличии которой я и не догадывалась. Он протянул мне руку в лучших традициях придворного этикета, и я приняла ее так спокойно, как будто каждый день ученица травника играла роль королевы, а пастух ее слуги.

Михас захватил пару свечей и повел меня в спальню. Спальня, как и все вокруг, была также окружена камнем, все было из камня. В этом месте не было ничего теплого и мягкого, ни ковров, ни гобеленов. У кровати даже не было полога, который бы очень пригодился, я чувствовала, как холод от камней пробирает меня до костей. Хотя бы матрас был набит чем-то более мягким, чем камни, а поверх кровати лежала шкура медведя, голова которого осталась с ним.

Я упала на одно из кресел, которое, разумеется, было сделано из камня. Кресло напоминало маленький трон, каждое кресло так выглядело и остро нуждалось в подушке. Закрыв лицо руками, я еле сдерживала слезы, спасало только то, что Михас все еще стоял рядом.

Впервые за все время я была рада его компании.

Пока я боролась со слезами, Михас успел разжечь камин.

– Теперь в комнате станет теплее. Мне нужно идти, мой лорд ждет меня.

– Наш лорд, – сказала я тихо, скорее пробуя эти слова на вкус.

Но Михас все равно меня услышал.

– Да, наш лорд.

После того, как Михас ушел, тьма навалилась на меня. Мне стало трудно дышать. Я закрыла глаза, погружаясь в свою собственную тьму… я сама выбрала эту судьбу, ведь так? Я спасла Па, разрушила проклятье, пыталась спасти Михаса, не то чтобы он хотел быть спасенным…

Тьма, которую, казалось, можно было потрогать руками, немного отступила. Мне этого хватило, чтобы забраться в кровать. Я развернула медведя так, чтобы его голова была как можно дальше от меня. Мне не хотелось провести ночь, думая о том, что он может съесть мое лицо. Или поцеловать меня.

Размышляя над тем, чтобы поплакать, я уснула. Спала недолго и уж точно не безмятежным сном. Мне снились землетрясения и разрушающиеся здания, и сны были слишком реальны.

Глава 24

Проснувшись, я почувствовала, что в комнате стало значительно теплее, благодаря камину температура была выносимой. Уже неплохо. Но Тьма поглотила яркость огня и как будто вжала меня в кровать. Я не могла пошевелиться, как будто она парализовала меня весом бесконечной ночи. Мне потребовалась вечность, чтобы убедить себя, что я могу пошевелиться. Я никак мне могла понять сплю я, или это все наяву. Я попыталась произнести: «Вставай! У тебя открыты глаза! Ты не спишь! Шевелись!»

Но Тьма не позволила мне даже слова произнести, и все, что вырвалось изо рта, было больше похоже на мычание.

Но даже сдавленный звук моего голоса освободил меня, и я смогла пошевелить пальцами, а дальше уже и сесть.

Я медленно сползла с кровати и подобралась поближе к огню. Мне кажется, я просидела рядом с ним как минимум вечность, пока в голову не пришла мысль. А вспомнит ли кто обо мне? Вероятно, нет. Лорд Драгос ясно дал понять, что лакеи в ливреях были его единственными слугами, и если Михас теперь один выполняет работу 30 мужчин, то вряд ли кто-нибудь придет ко мне и услужливо поинтересуется, не нужен ли мне ночной горшок. Или смена одежды. Или горячая ванная.

Я содрогнулась. Сомневаюсь, что в Подземном мире существуют ванные комнаты в привычном понимании. Если тут и есть ванна, то она, скорее всего, наполнена ледяной водой, а вместо полотенца – наждачная бумага.

Но ведь тот зал внизу горы был довольно благоустроенным и приятным. В нем было достаточно тепло. Почему замок нельзя было сделать таким же?

За свою жизнь привыкла обо всем заботиться сама. Запихнув ноги в обувь, я была невероятно благодарна судьбе за то, что в тот день я была в шерстяных носках. Если бы я была одета как принцессы, то, скорее всего, уже замерзла бы насмерть. Понадеявшись на интуицию, заглянула под кровать. Там и обнаружился ночной горшок, которым тут же воспользовалась.

Меня посетила мысль, а я вообще могу покидать комнату по своему желанию? Я подошла к двери, и та беспрепятственно открылась.

– Ну, конечно. Ты же будущая королева! Да и куда ты пойдешь… – сказала я себе.

Я взяла свечу, зажгла ее от камина и направилась на поиски зала, в котором была прошлой ночью. Труда это не составило. В зале горел камин, на полу появился ковер из шкуры волка и парочка мохнатых подушек. «Миленько», – пробормотала я, подкладывая одну из подушек на каменный стул.

Тьма навалилась на меня, она давила на глаза. Несмотря на все свечи и огонь, тени подползали все ближе.

Я услышала стук копыт, идущий от каменного пола в коридоре, и постаралась взять себя в руки.

– Ты поспала? – спросил лорд Драгос, зайдя в комнату.

– Немного.

– В Верхнем мире уже утро.

– Уже? – спросила я, нахмурившись – Возможно, я спала несколько дольше, чем думала.

– Здесь время идет несколько иначе, относительно Верхнего мира.

Этого можно было ожидать. Существует очень много историй о людях, которые танцевали с феями всю ночь, а на утро обнаруживали, что прошло уже 100 лет, и все, кого они знали и любили, уже давно мертвы. Но…

Тьма подбиралась все ближе, проникая в мою кожу, сжимая, как корсет.

Я застонала, и Тьма прорвалась, пролетев через меня, как волна. Стены покачнулись, и я поняла, что обмякла в кресле, вытянув ноги и руки, как будто пытаясь удержать тяжесть Тьмы. Я не могла пошевелиться, пока Тьма не отступила.

Не удивительно, что люди пьют воду из Леты. После такого забвение принесло бы облегчение.

Когда я пришла в себя, обнаружила, что Драгос озабоченно смотрит на меня. Он протянул серебряный кубок и сказал:

– Мне очень жаль. Выпей это

– Я не хочу, – ответила я, ощущая, что у меня нет сил. Я приподнялась в кресле и запихнула ладони под бедра, чтобы они не предали меня и не взяли кубок. – О чем ты сожалеешь?

– Что я забыл, каково это впервые оказаться здесь. Прими мои извинения. Мне стоило помнить об этом.

В его глазах все еще не было ничего от Фрумоса, но это и не имело никакого значения. Я не доверяла ни принцу Фрумосу, ни лорду Драгосу. Или королю Драгосу. Или как он там себя зовет. Но сейчас искренность и грусть отразилась на его лице.

Я не могла оторвать глаз от кубка.

– Когда ты впервые здесь оказался? Разве ты не всегда тут был?

Он наклонил кубок и посмотрел на его содержимое.

– Я такой же новорожденный в этом мире, как и ты, если говорить глобально. Пей. Так будет проще. Это та же самая вода, что ты пила из Маленького Колодца. И именно то, что ты ее уже пила, вероятно, и помогает тебе держаться.

– Я не понимаю, – сказала я, нахмурившись. – Ты сам сказал мне не пить из колодца в третий раз!

– Да. Но тогда ты принадлежала Верхнему миру и должна была прожить там всю жизнь. А здесь… Подземный мир принадлежит мертвым. Любому живому существу тяжело адаптироваться к нему. Скажем так, ты подвержена воздействию… хм, воздуха, назовем это так.

– Мои слуги, из которых остался только Михас, выпили воды из Леты, это помогло им забыть мир, из которого они пришли, чтобы их не терзало чувство от утраты прошлой жизни и растерянности. Некоторые называют ее Вода Смерти. А я пью воду из реки Алеты, которая является полной противоположностью Леты, и потому мы зовем ее Вода Жизни.

– А что пили принцессы?

– Воду Алеты. Им необходимо было помнить о своей жизни в Верхнем мире, ведь они возвращались туда каждую ночь.

Я нахмурилась.

– В любом случае, источником воды Маленького Колодца является река Алета, и ты ее уже пробовала. А выпив еще, ты только упростишь себе жизнь в этом мире.

Я подняла голову и посмотрела на него.

– Так ты разрешишь мне помнить свою прошлую жизнь? Даже если я буду жалеть о том, что потеряла? Даже если я буду сбита с толку?

– Вода не позволит тебе сбиться с толку окончательно. Тьма уже давит на тебя, да? А скоро она затуманит твой разум, и ты сойдешь с ума, если не выпьешь воды из Алеты или Леты. Выбор за тобой: помнить или забыть. Но ты должна выпить воды, – он опять протянул мне кубок. – А если ты будешь жалеть и грустить по прошлой жизни, так будет даже лучше.

Я потянулась к кубку, но меня сомнения охватили сомнения.

– А что если это вода из Леты? – прошептала я. – Что если ты врешь?

– Я не вру, – ответил он, теребя в руках застежку плаща.

– Никогда? Даже если хочешь уберечь чьи-то чувства или свою жизнь?

Драгос взял кубок у меня из рук и начал жадно пить, а затем вернул обратно мне.

– Вот. Доказательство.

– Но ты же змей. Это ничего не доказывает. Я ведь просто человек.

Он вздохнул, чувствовалось, что он раздражен, но не зол. Я поднесла кубок к лицу и вдохнула запах воды. Она пахла точь-в-точь как вода Маленького Колодца. Но пить не стала. Мне вспомнился последний раз, когда вода Маленького Колодца касалась моих губ, а я, как глупая девчонка, размышляла о том, где его губы касались ведерка, и считается ли это поцелуем. Насколько же я была глупа! Я думала о поцелуе со змеем!

– Клянусь, эта вода не принесет тебе вреда.

– Потому что я юна? Это ты мне сказал там, у Маленького Колодца. Ты сказал, я юна и невинна. И… у меня благие намерения и светлая душа. Ах, ты врал! У меня совсем не светлая душа. Она темна и никогда не была прекрасна.

– Если на то пошло, я имел в виду твою непредубежденность. Твою преданность своим убеждениям.

Ну что сказать…Черт меня побери. А ведь так было приятно слышать, как кто-то говорит, что у меня светлая душа, даже если это и не так. А теперь у меня даже это отобрали.

Я сделала глоток.

Вода была сладкой и отдавала камнем. Желудок воспринял ее с радостью.

И в тот же миг Тьма отступила. Еще глоток, и я смогла сделать глубокий вдох. Я выпила все до последней капли и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза и тяжело дыша.

Открыв глаза, я увидела Драгоса, который сидел рядом со мной, аккуратно расположив крылья за спинкой кресла.

– Я нашел тебе слуг, – сказал он, как будто в продолжение беседы. – Первое время с ними будет трудно найти общий язык, они эйдолоны, то есть призраки, души давно умерших язычников. Земли, которые находятся над нами, еще со времен Римской Империи населяли христиане. Души христиан после смерти отправились дальше, а души язычников остались здесь.

– Души язычников… – повторила я, вспоминая один разговор принцесс. Они говорили о предложении, предложении лорда Драгоса, теперь я понимаю, что к чему. Лакримора сказала: «Нет, нет, мы зашли слишком далеко, чтобы сдаться и лишиться души.»

Я что, лишусь души? Своего шанса на жизнь после смерти? Как я еще могу думать о рае, когда являюсь невестой лорда Подземного мира…

Драгос не заметил, что я задумалась, и продолжил:

– Михас будет одним из твоих слуг, он сам попросился, и я не вижу причин ему отказывать. Но у тебя должны быть и служанки. Слишком долго этот замок представлял из себя холостяцкое гнездышко. Боюсь, я многое упускаю. Тебе нужно что-нибудь? Что-нибудь, чтобы тебе стало комфортнее находиться здесь? Очевидно, тебе нужна чистая одежда.

– Да, одежда и потеплее.

– Разумеется.

– И мне нужно знать, где опустошать ночной горшок.

Трудно сказать, чего на его лице отразилось больше, смущения или ужаса. Он был аристократом до мозга костей, даже для дракона-демона. Возможно, мой вопрос про ночной горшок привел его в смятение и ужас в такой же степени, как меня его наросты на щеках и красная кожа.

А может быть, змеи вообще не какают…

– Хм, да, хорошо, думаю, что твоя будущая служанка об этом, кхм, позаботится. А пока, кхм, вероятно, Михас…

– Что на счет ванной комнаты?

– Это я могу устроить.

– И еще… ковер в спальню, полог для кровати, возможно, парочку одеял, к которым не прилагается чье-то лицо? И возможно еще… – я засомневалась.

– Спрашивай, давай. Если это в моих силах, то ты это получишь.

– Гербарий? – спросила я его тихим голосом.

Щеки Драгоса опустились.

– Я мог бы попробовать это организовать, но я не понимаю зачем, – произнес он мягким голосом, как будто стараясь не задеть меня. – В Подземном мире не нужен травник. Те смертные, которых можно было бы вылечить уже давно мертвы, а бессмертные никогда не болеют. В землях смерти нет места лечению.

Это стало для меня настоящим ударом. Все остальное, о чем я размышляла, после принятия этого решения, как будто померкло. Возможность потерять душу? Слишком глобально, чтобы переживать. Отсутствие настоящего брака и детей от Драгоса? Ну и черт с ним. Но жизнь без трав, без той единственной вещи в мире, в которой я могла найти утешение?

Тишина повисла между нами.

– Прости меня. Я прикажу Михасу принести тебе поесть.

Он ушел и практически сразу появился Михас.

– Ревека, ты в порядке? – спросил пастух. Он принес поднос, на котором был хлеб и фрукты, и желудок свело от голода.

– Я же могу это съесть? – спросила я шепотом.

Михас резко поставил поднос. С него скатилось несколько виноградин, и он прыгнул за ними, пока они не укатились в тень навечно.

– Понятно, не могу, – бросила я и побежала к себе в комнату.

Я забыла захватить свечу и практически сразу поняла, что не вижу, куда бегу. Но бежать не перестала, я держалась за стену и передвигалась на ощупь. Ковров в замке не было, и пол был сложен из гладких камней, так что споткнуться было не обо что, было абсолютно безопасно бежать по коридорам в темноте…

И тут резкий удар, и я почувствовала, как кровь полилась по лицу, я врезалась в стену. Упав на спину, еще и ударилась головой.

Я пропустила поворот. Я должна была свернуть налево в конце коридора, и тогда бы моя дверь была шестой справа. Но забыла, что коридор заканчивается стеной.

И я заплакала. Плакала долго. Обычно, когда начинаю плакать, то довольно быстро вспоминаю, что в этом нет смысла, и слезами делу не поможешь, но на этот раз я просто не видела выхода.

Довольно быстро я поняла, что кровь, текущая ручьем из носа, капает с подбородка на рубашку и, конечно, от этого я расплакалась еще сильнее. Я пыталась убедить себя, что нет смысла переживать из-за гербария и трав, ведь Па спасет меня. Но я не верила этому. У Па не было возможности меня спасти. Драгос гигантский огнедышащий змеей с обсидиановыми когтями.

Я готовила себя к тому, что мне суждено тут остаться, потому что, боюсь, это неизбежно.

Как же холодно и одиноко в этом замке. Не удивительно, что Драгос хочет жениться.