Текст книги "Отважный спаситель (Буря в Колорадо)"

Автор книги: Мэри Рич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 21

Звуки музыки словно оплели Ника шелковыми путами, голос певицы завораживал и манил его. Сердце его стучало, как кузнечный молот. Ник приоткрыл вращающуюся дверь и заглянул внутрь прокуренного зала. На небольшом возвышении он различил стройную фигурку.

– Проклятие, я не могу разобрать, – пробормотал Ник.

– «Он пылко клялся мне в любви и сердце мне разбил», – пела девушка, прикрывая черным кружевным платком глаза.

Ник вошел в зал и стал протискиваться сквозь толпу, пытаясь рассмотреть лицо певицы. У него пересохло во рту, когда он увидел, что глаза всех были устремлены на соблазнительную фигурку девушки, одетую в весьма открытое атласное платье красного цвета. Ее белоснежные груди трепетали во время пения и грозили вырваться на волю из декольте при каждом вдохе. Юбка была скандально короткой, она едва прикрывала ее аппетитную попку. Длинные стройные ноги, затянутые в черные чулки, ритмично раскачивались, приковывая к себе внимание всех мужчин. Воздух, казалось, был наэлектризован.

– «Потом, смеясь, уехал прочь и про меня забыл», – с надрывом пела девушка, и в ее голосе можно было уловить сдерживаемые рыдания. Закончив петь, она опустила платочек.

– Тысяча чертей! – ахнул Ник и подскочил так, словно его огрели палкой. Затем попытался подойти поближе к возвышению, но его ботинки словно приклеились к полу.

Лицо певицы просветлело, видимо, она почувствовала себя увереннее, когда тишину взорвали бурные аплодисменты и возгласы одобрения. С кокетливой улыбкой она прикоснулась пальцами к юбке и бросила кружевной платочек в толпу.

– Однако! – Глаза Ника готовы были выскочить из орбит. На помосте стояла, одетая в платье, которое едва ли способно было прикрыть нижнее белье, его сбежавшая заблудшая жена. – Саманта! – ахнул он. Неудивительно, что он не мог ее найти. Ему и в голову не приходило искать ее в салуне.

Ник заморгал глазами, отказываясь верить увиденному. Он потрясенно наблюдал за тем, как она рассыпает улыбки и машет пьяным ковбоям. «Эта проклятая женщина ведет себя так, словно она только что закончила петь в церкви», – подумал Ник. Он сжал кулаки, почувствовав неодолимое желание стащить ее со сцены и задушить собственными руками.

Тихое рычание, которое зародилось в груди Ника, переросло в бешеный рев. Однако даже этот рев потонул в неистовых криках восторга, в грохоте стульев, когда мужчины стали ловить брошенный в толпу кружевной платочек.

Плотный ковбой метнулся к сцене.

– Это я, малышка! Я не отпущу тебя! – Он схватил Саманту за руку и потянул к себе.

Саманта вскрикнула и стала вырываться, молотя ковбоя по лицу кулачками.

– Нет! – заревел в ярости Ник. – Отпусти ее! – Он подскочил к ковбою и левой рукой схватил его за грудки. Тот страшно удивился, что его оттаскивают от певицы, и недоумевающе захлопал глазами. Правой рукой Ник нанес ему мощный удар, и тот, закатив глаза, тяжело рухнул на пол.

Ник увидел, что Саманта опустилась на колени, закрыв руками лицо. Преисполненный решимости защитить ее, он поднял ногу, чтобы взобраться на возвышение. Какой-то ковбой схватил его за руку и стал тянуть назад. Ник упал на пол, едва увернувшись от удара ботинком – это сцепились между собой в драке еще два ковбоя. Ник успел закатиться под стол, чтобы его не растоптали.

– Проклятие! Ну и кашу она заварила!

Выбравшись из-под своего укрытия, он увидел, что еще двое мужчин дерутся, пытаясь добраться до певицы. Один из них, стукнув своего соперника бутылкой по голове, забрался на сцену и схватил Саманту за руку.

Ник вскочил на ноги. Мимо него пролетел стул и с треском ударился о стену. Ник увидел, что Саманта бьется в объятиях ковбоя, который стянул вниз лиф ее платья.

– Ну, хватит! – взревел он. Сдернув скатерть со стола, он прыгнул к Саманте. Та подняла лицо, по щекам ее катились слезы. Глаза девушки округлились.

– Ник! – ахнула она.

– Заткнись! – приказал Ник. Железной хваткой он сжал руку мужчины, вынудив его отпустить Саманту. Взбешенный ковбой повернулся к Нику.

Ник приставил ботинок к плечу ковбоя и с силой толкнул. Мужчина, набирая скорость, врезался в толпу. Повернувшись к Саманте, Ник увидел, что она пытается прикрыть свое тело остатками платья. Схватив за руку, он потянул ее к себе.

– Что… – начала было Саманта.

– Больше ни слова! – рявкнул он. Он развернул скатерть и обмотал вокруг Саманты, сделав из нее нечто вроде кокона. Подавив протест в ее глазах властным взглядом, Ник нагнулся и взвалил жену на плечо.

– Оставь меня! Поставь немедленно на пол! – взвизгнула она, извиваясь в его руках.

– Ни за что на свете! – прорычал Ник и в сердцах смачно шлепнул ей по ягодицам.

– Нахал! – выкрикнула Саманта.

– Мне нужно было давно это проделать с тобой, – сказал Ник.

Ковбои, услышав ее крики, прекратили свару и бросились к сцене.

В мгновение ока Ник, пригнувшись, выхватил револьвер и взвел курок. Раздался выстрел. Пуля врезалась в пол, осыпав щепками и пылью ближайшего ковбоя.

– Это зашло слишком далеко! – крикнул Ник.

Мужчины в растерянности затоптались на месте. Наставив револьвер на толпу, Ник боком продвигался к двери.

– Кто дал тебе право убегать вместе с ней? – выкрикнул один из них.

– Да, какое право ты имеешь? – раздался второй голос.

Ник на секунду задержался, перед тем как выйти. Кипя от гнева, он прищурил глаза и убийственно негромким голосом отчеканил:

– Имею право, потому что она – моя жена!

Все ошеломленно замолчали. Затем мужчины зашевелились и стали разбредаться в разные стороны. Один молодой ковбой, заикаясь, пробормотал:

– Черт побери, мистер, мы ведь не знали.

Ник выскользнул в дверь и сунул револьвер в кобуру. Он сбежал вниз, громко стуча ботинками о деревянные ступеньки, и направился к гостинице. Тело Саманты, теплое и мягкое, подпрыгивало у него на плече. Он прижал ее к себе покрепче, ему захотелось задушить ее в объятиях, отшлепать, зацеловать и затискать. Он ощутил слабый аромат роз, и ему сделалось страшно. Что случилось бы с ней, если бы он не оказался в салуне?.. Ник открыл стеклянную дверь в вестибюль и, подойдя к стойке, ударил ладонью по колокольчику, который отчаянно затрезвонил, наполнив эхом помещение.

– Ник Макбрайд, немедленно отпусти меня! – взвизгнула Саманта.

– Прекратите дебош! Что здесь происходит? – возмущенно спросил маленький клерк. Он оставил недоеденный ужин и подошел к стойке. Узнав Ника, фыркнул, откровенно выразив неудовольствие тем, что его побеспокоили. Переведя взгляд похожих на бусинки глаз с Ника на извивающуюся девушку, он поджал губы. – Мы не…

– Заткнись и дай мне ключ от комнаты! – рявкнул Ник, обрывая его.

Клерк судорожно сглотнул.

– Это будет стоить два доллара, – пропищал он и выложил ключ с металлической биркой на прилавок.

– Потом, – сказал Ник, схватив ключ. Он двинулся к лестнице и стал подниматься, шагая через ступеньку, на второй этаж. Найдя нужную комнату, сунул ключ в замок и отпер его. Однако дверь заклинило. Ник пнул в нее ногой с такой силой, что та распахнулась, с грохотом ударившись о стену. Войдя, он повернулся, поднял ногу и так же шумно захлопнул дверь.

Саманта вновь заерзала у него на плече и сердито забарабанила кулачками по спине.

– Отпусти меня!

Выведенный из терпения, Ник снова смачно шлепнул ладонью по прыгающей попке.

– Тебе следует задать хорошую порку! – сказал он.

– Негодяй и нахал! – выкрикнула Саманта.

У Ника зазвенело в ушах от ее крика.

– Может, промыть тебе рот мылом? – спросил он, ища глазами кусок мыла на умывальнике, затем пересек комнату и бросил Саманту на кровать.

Девушка, глаза которой сверкали зелеными брызгами, выпуталась из скатерти и отшвырнула ее прочь. Она вскочила на ноги.

– Как смеешь ты ставить меня в такое щекотливое положение?

– Я… ставить тебя… в щекотливое положение? – взревел Ник. Прищурив глаза, он смерил ее взглядом с ног до головы. Разорванное платье свалилось с плеча, обнажив розовый сосок. Он медленно подошел к ней и прошипел: – Что, по-твоему, я должен был почувствовать, найдя свою жену в салуне и увидев, как она, полуголая, поет перед пьяными ковбоями?

Саманта широко раскрыла глаза и стала пятиться назад, пока не уперлась спиной в стенку.

Кипя от ревности, Ник ощупывал ее взглядом.

– Кто из них тот, с кем ты собиралась подняться наверх? – гневно спросил Ник. Даже мысль о том, что какой-то другой мужчина станет прикасаться к ее телу, приводила его в бешенство. Он сделал еще один шаг к ней. – Или, может, ты хотела принять их всех?

Саманта прищурила глаза. Придвинувшись к умывальнику, она схватилась за ручку фарфорового кувшина.

– Саманта! – предостерегающе процедил сквозь стиснутые зубы Ник.

Однако смириться было выше ее сил. Схватив сосуд, она метнула его в голову Ника.

Он сумел уклониться, и кувшин врезался в стену.

– Проклятие, женщина! – взревел Ник.

Саманта проглотила в горле комок, увидев ярость на его лице. Серые глаза стали похожи на осколки гранита, а сам он – на оскалившегося, рычащего волка.

– О Господи! – прошептала она и оглянулась, ища, чем бы защититься. Она схватила фарфоровую чашку.

Ник прыгнул на Саманту, выбил чашку, сжал ей руку и прижал девушку к себе.

– Пусти! – завопила она, пытаясь вырваться из его железных объятий.

Он засмеялся, но этот смех не сулил ничего хорошего. Его хватка стала еще крепче.

– Как ты смеешь? – возмущенно выкрикнула Саманта и обмякла, притворившись, что теряет сознание. Ник разжал руки. Наклонившись, она ткнулась головой ему в предплечье.

– Саманта?!

И в этот самый момент она открыла рот и впилась в него зубами.

– Ах ты, маленькая ведьма! – Ник отдернул руку, потирая укушенное место.

Это был шанс для побега, и Саманта бросилась к двери.

– Э-э, нет! – решительно сказал Ник и схватил ее за платье сзади.

– Пусти! – завопила она.

– Тебе нравится ходить полуголой, а почему бы совсем это не сбросить? – Ник с силой дернул за платье, послышался треск материи, и Саманта, охнув, обнаружила, что на ней нет ничего, кроме тонкого шелкового белья и чулок в сетку. Зардевшись от стыда, она отвернулась.

Пока она пыталась прикрыть себя одной рукой, ее взгляд упал на отброшенную скатерть. Саманта бросилась к ней, однако, не успев до нее добежать, ощутила холодную ладонь на своей полуголой попке. Ник снова резко дернул за материю, и Саманта вдруг обнаружила, что, если не считать чулок, оказалась в костюме Евы. Ошеломленная и шокированная, она повернулась к нему.

– Да ты с ума сошел! – воскликнула она.

Подняв глаза, Саманта встретила его суровый взгляд.

Ник стоял перед ней, высокий и грозный, уперевшись ладонями в узкие бедра, и не мигая смотрел ей в глаза.

– Может быть, – сказал он.

Она сглотнула, чувствуя, что сердце ее готово выпрыгнуть из груди. Осторожно попятилась назад.

– Ты не имеешь права это делать!..

Он не сводил с нее глаз.

– Может, не имею, а может, имею. – И, шагнув к ней, спросил: – Ты получила развод?

– Развод? – ошеломленно спросила Саманта. – Я стою перед тобой в чем мать родила, а ты спрашиваешь меня о разводе? – Она недоуменно сдвинула брови. Обида и гнев лишили ее способности думать, страх сменился яростью. – Проклятие! Ты до сих пор стараешься отделаться от меня?

– Получила или нет? – тихо повторил Ник свой вопрос, делая к ней еще один шаг.

– Нет, не получила, – сказала Саманта и слегка отступила назад. Ногами она почувствовала край кровати и, нащупав и схватив скатерть, закрылась ею.

– Хорошо. – На секунду глаза Ника посветлели, но затем снова стали суровыми и темными.

Саманта почувствовала себя загипнотизированной устремленным на нее взглядом, словно кролик. Как бы окаменев, она наблюдала за тем, как он поднес руки к талии и отстегнул пояс для ношения оружия. Она вздрогнула и даже подпрыгнула, когда револьвер ударился о пол. Саманта не в силах была сдвинуться с места.

За револьвером на пол полетел жилет. Медленными, расчетливыми движениями он расстегнул рубашку. Улыбаясь волчьей улыбкой, он стянул ее и отбросил прочь.

Прикусив нижнюю губу, Саманта некоторое время наблюдала за ним, а потом решилась спросить:

– Что… что ты делаешь?

Подняв ногу, Ник стянул один ботинок и отбросил его в сторону. Затем, нагнувшись, то же самое проделал со вторым. В глазах его появился серебряный блеск.

– То, что я должен был сделать давно. – На лоб ему упала прядь черных волос.

Грудь Саманты часто и высоко вздымалась. Она прикрыла ладонью рот, засмотревшись, как играют мышцы под его смуглой кожей. Вот он поднес руки к своей талии, и брюки, которые можно было назвать второй кожей – настолько плотно они на нем сидели, – полетели на пол. Потрясенная и шокированная, Саманта смотрела на него, широко раскрыв глаза.

Ник стоял перед ней нагой и гордый, не стесняясь своей готовности к любовному акту. В эту минуту он был похож на какого-то языческого бога.

– Боже милостивый! – ахнула Саманта. Она оттолкнулась от кровати и бросилась к двери.

Метнувшись, словно пантера, Ник преградил ей путь.

– Не надо так спешить, – промурлыкал он. – Мы ведь еще не закончили. – На его лице появилась плутовская улыбка. Протянув руку, он повернул ключ в замке и бросил его на кровать.

«Ключ… Я должна заполучить ключ», – мелькнуло в голове у Саманты. Она бросилась к кровати и схватила желанный кусочек металла.

– Он у меня, – крикнула она и, обернувшись, столкнулась с могучей фигурой, которая возвышалась над ней. Подняв ресницы, Саманта встретила тяжелый взгляд обсидиановых глаз, устремленных на нее.

Ник извлек ключ из ее кулака и швырнул в дальний угол.

– Он тебе не понадобится. Как и это.

Саманта успела лишь ахнуть, с ужасом увидев, что скатерть последовала вслед за ключом, а она стоит перед Ником голая.

Он положил руки ей на талию и привлек к себе, прижав ее груди к своей груди. Придерживая девушку одной рукой, второй он вынул у нее заколки из волос, и золотисто-рыжие волны упали на плечи, спустившись к бедрам.

– Так получше, – сказал Ник. Его руки соскользнули с ее талии и легли на голые ягодицы.

Саманта откинула голову назад и открыла было рот, чтобы высказать протест, когда его горячее мужское естество прижалось к ее телу.

– Нет! Я не… – начала она.

Нагнувшись, он запечатал ей рот поцелуем, не дав вымолвить слова. А затем обрушил целую лавину жарких поцелуев на ее лицо.

Саманта почти лишилась сознания, попав под столь мощную любовную атаку. Чтобы не упасть, она подняла руки и ухватилась за плечи Ника. Кожа у него была гладкая и упругая, мышцы так и перекатывались под ее пальцами. Она застонала, когда его язык пробрался между ее приоткрывшимися губами и стал бесчинствовать у нее во рту. Саманта схватила Ника за волосы, притянув его еще ближе к себе.

Внезапно ей вспомнился его последний поцелуй, который пробудил в ней неодолимую тягу к нему. Тогда он, смеясь, бросил ее на кровать и ушел. Она не должна ему отдаваться! Он хочет ее, однако не любит. Он даже не желает быть женатым на ней. Саманта оттолкнула Ника и отвернулась.

– Нет! – разрыдавшись, воскликнула она.

Ник притянул ее к своей груди и поцеловал в макушку. Ее обнимали сильные руки, шелковистые волосы на груди щекотали ей щеку. Она слышала, как громко стучит его сердце. Ласковые пальцы Ника скользнули по ее бедрам, рождая волны возбуждения во всем теле. Чуть нагнувшись, он мягким, как крылья бабочки, языком слизнул со щек Саманты слезы. Затем тихонько произнес какие-то шайеннские слова. Руки его блуждали по ее телу, лишая способности думать и протестовать, воспламеняя и пробуждая страсть.

Мало-помалу Саманта оказалась втянутой в некий чувственный вихрь и потеряла способность протестовать и сопротивляться. Вскинув руки, она обвила шею Ника, вцепилась пальцами в жесткие черные волосы и притянула к себе его голову. Закрыв глаза, она приникла ищущими губами к его горячим упругим губам.

– Мой котенок, – еле слышно проговорил Ник. Подсунув руки ей под колени, он осторожно поднял ее, прижал к своей груди и стал баюкать. Пронеся пару шагов, опустил на шелковое покрывало и лег рядом, притянув поближе.

Саманта подняла ресницы и увидела, что он смотрит на нее и на его лице блуждает ленивая, лукавая улыбка. Затем он хмыкнул.

Девушка прищурила глаза. Опять он смеется над ней! Сжав кулаки, она сердито ткнула его ими в грудь.

– Пусти меня!

– Ни за что! – пробормотал Ник, поймал ее руки и поднял их над головой. Удерживая их в этом положении, он с улыбкой опустил свое тело на ее.

Скрипнув зубами, Саманта старалась выскользнуть из-под него, сбросить с себя тяжесть тела, вдавившего ее в матрац. Однако вынуждена была прекратить свои попытки, когда он коленями сжал ей бедра.

Саманта ощутила, как подергивается и прижимается к ее животу горячее мужское естество. Ник не спускал своего гипнотизирующего взгляда с ее глаз, и у нее исчезло всякое желание сопротивляться. Его губы, ласковые и жаркие, скользнув по лицу, вновь впились ей в рот.

У нее не было сил до конца выдохнуть воздух. Она делала это постепенно, тихо постанывая. Он целовал ей глаза, волосы, снова возвращался к губам. Исходящий от Ника специфический запах волновал и возбуждал Саманту. Палец Ника прочертил дорожку от ее щеки через шею и стал сначала кружить по груди, затем дразнить напрягшийся сосок. Наконец он накрыл ладонью нежное полушарие и стал его мять, ощущая, как оно пружинит под его рукой.

Саманта чувствовала, что пожар охватывает все ее тело. А вместе с этим ощущением родился страх: вот она сейчас отдастся ему, а он внезапно уйдет. Если бы он любил ее… Но ведь это не так! Терзаемая подобными мыслями, она пришла к выводу, что Ника следует остановить, пока у нее еще сохранились остатки здравого смысла.

– Ник! – отчаянным шепотом обратилась к нему Саманта.

– Да, котенок?

– Пожалуйста, не делай этого, – сдерживая подступающие слезы, сказала она.

Ник заколебался. Глаза его вновь потемнели. Сделав глубокий вдох, он стал тихонько целовать ей лицо и шею. Рука его возобновила сладостную игру с грудью. Коленом он раздвинул ей бедра.

Пламя в Саманте вспыхнуло с новой силой. Она понимала умом, что ей следовало отстраниться, оттолкнуть его, попытаться убежать, но тело отказывалось повиноваться.

– Не надо, – простонала она, когда его рука оставила одну грудь и стала мять и ласкать другую.

– Я не возьму тебя до тех пор, пока ты сама об этом не попросишь, – пробормотал Ник у нее над ухом и сжал губами мочку.

– Я… я никогда… не попрошу тебя, – задыхаясь, сказала Саманта.

Ник приподнял голову и взглянул на нее из-под прикрытых век.

– Посмотрим. – Он улыбнулся медленной улыбкой, показав ряд ровных белых зубов. А тем временем его рука оставила в покое грудь и опустилась ниже. Теперь кончики его пальцев стали чертить круги на атласном нежном животе. Затем погрузились в шелковистую поросль густых волос между ног.

От сладостных прикосновений у Саманты закружилась голова. Ник целовал ей веки, нос, губы, затем грудь и соски. Его язык повторял путь, проделанный его пальцами. Вот он описывает круги вокруг сосков, а затем легонько сжимает их по очереди зубами.

Тело Саманты выгнулось навстречу, ей захотелось чего-то большего.

– Ник! – хрипло произнесла она и открыла глаза. Боже, что она делает?

Ник поднял голову и, вскинув брови, посмотрел ей в глаза.

– Да?

– Да нет, ничего… – Саманта закусила губу, надеясь, что боль от укуса приведет ее в чувство. Однако несмотря на появившийся солоноватый вкус крови, она поняла, что проиграла.

Глаза Ника некоторое время искали на ее лице ответ на невысказанный вопрос. Затем он наклонился и в поцелуе слизнул капельку крови с ее губ. После этого он стал целовать сначала одно, потом другое ухо Саманты.

Не имея больше сил сопротивляться с нарастающей страстью, Саманта вздохнула. Сомкнув руки вокруг шеи Ника, она приникла к его телу и стала, рыдая, целовать его, чувствуя, как колется чуть наметившаяся щетина на его подбородке.

Он прижал губы к ее губам, раздвинул языком ей зубы и стал выманивать ее язык. А тем временем его рука скользила вверх и вниз между ее бедер, ласкала нежный холмик, перебирая шелковистые волосы. И Саманта не только не сопротивлялась этим нарастающим ласкам, но даже разводила ноги и выгибалась навстречу его руке.

Она стонала и ерзала под рукой Ника, однако он не делал последнего шага. Она вцепилась в волосы на его затылке, ее язык горячо отвечал на действия его языка. Крепко поцеловав ее, он отстранился. Саманта снова потянулась к нему.

– Ну ладно, – вынуждена была она вымолвить в отчаянии.

– Ты что-то сказала? – спросил Ник.

– Я сказала «ну ладно», – прошептала она.

– А что это означает? – притворился непонимающим Ник.

– Ну ладно! – Саманта обвила руки вокруг его шеи и притянула к себе. – Ник, пожалуйста, возьми меня.

Она заплакала, понимая, что надо платить, сколько бы это ни стоило. По крайней мере эта ночь ей запомнится.

Ник улыбнулся, глядя на нее сверху.

– Ах, котенок, я уж думал, что ты скорее умрешь, но не отдашься.

Саманта сердито надула губы.

Ник нагнулся и поцелуем размягчил ее суровость, затем стал целовать набухшие губы. Когда они запылали от возбуждения, его рот опустился к ее животу.

– Котенок, если бы ты только знала, как давно я этого хотел!

Саманта шокированно ахнула, когда его голова опустилась ниже и губы коснулись золотистых волос. Он, отыскал горячую расщелину с маленьким розовым бутончиком и принялся целовать, ласкать губами нежный цветок, сводя Саманту с ума. Она извивалась и стонала, она никогда раньше не переживала столь сладостных мучений.

– Ник! – крикнула она, достигнув пика наслаждения, и забилась в конвульсиях, изливая нектар, подобно тому как кратер разбушевавшегося вулкана изливает горячую лаву. – Я не могла даже вообразить такое! – в изумлении призналась она, когда Ник поднял голову от ее бедер.

– Гм… это еще не все, – с ухмылкой сказал он.

– Ты научишь меня и этому? – шепотом спросила она.

Он посмотрел на нее полными истомы глазами. Затем расположился над ней и, раздвинув лепестки цветка, наконец-то вошел в нее. Одновременно он прижался губами к ее губам, и это помогло ей быстро позабыть о кратком болевом ощущении. Медленно и осторожно он стал двигаться в ней, и с каждым толчком Саманта испытывала все более сладостные и изысканные ощущения. И очень скоро она стала помогать ему, все ее страхи улетучились, и они двигались как одно целое. Саманта повторяла его имя, отдаваясь ему без колебаний, без сожаления, желая стать частью его, даже если это будет всего лишь один раз. Ее любовь к нему все возрастала. Ник двигался все быстрее, и она закричала от восторга, когда сладострастие достигло пика.

Их души слились воедино, и тогда Ник поднялся над Самантой и воздел руки к небу. Из его груди вырвался клич на шайеннский лад – свидетельство того, что отныне эта женщина принадлежит ему.