Текст книги "Отважный спаситель (Буря в Колорадо)"

Автор книги: Мэри Рич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 6

Джефф натянул повод из лосиной кожи и перевел тяжело дышащего жеребца на шаг. Он не имеет права загонять лошадь. Перед его глазами возник образ рыжеволосой девушки, лежащей без сознания. Она нуждалась в его помощи.

Он сцепил зубы, и на скулах у него задвигались желваки. Надо же, чтобы случилось именно это! Краем глаза он видел, как она подняла бумагу, когда ее порывом ветра сдуло с крыльца. А после этого рухнула как подкошенная. Черт побери, вероятно, она ничего не помнила после той порции виски, и для нее было настоящим шоком узнать, что она замужем. К тому же именно за Ником. Джефф покачал головой, вспомнив, в какую ярость пришел его кузен.

Ника боялись почти все. Похоже, они считали, что он готов в любую минуту снять с них скальп или сделать что-нибудь вроде этого. Джеффа пробрал озноб, когда он вспомнил свирепый, совершенно безумный взгляд Ника. Застав его в этом состоянии, люди начинали ходить на цыпочках и спешили побыстрее убраться.

До этого Джеффу довелось наблюдать подобный взгляд лишь однажды, когда Ник увидел, как жестоко обращаются с дикой гнедой лошадью. Джефф не сомневался, что будь в тот момент у Ника ружье, скотник уже покоился бы под могильной плитой.

Он поднял дрожащую руку и стер кровь с рассеченной губы. Джефф никак не ожидал, что Ник обрушит свою ярость на него. Впрочем, и он никогда не заходил столь далеко. А все то виски. Он хотел немного подшутить, но события повернулись по-другому.

– Господи, а что Ник сделает со мной после того, как увидит бумагу? – застонал Джефф. – Наверное, убьет.

Мысли его перескочили на Саманту. Бедняжка! Что теперь будет с ней? Джефф испытал чувство стыда, вспомнив, как она выглядела: волосы спутались и сбились, на них налипли листья и всякий мусор, лицо обгорело на солнце, сама она была закутана в ветхое, грязное одеяло. А теперь еще и ушиблась. И во всем этом была его вина.

«Будь я проклят, будь проклята моя дурацкая затея!» – подумал Джефф.

– Боже, если ты поможешь мне выпутаться из этой истории, обещаю тебе, что до конца жизни не буду устраивать никаких розыгрышей, – произнес Джефф, поднимая взор к небу. Когда жеребец фыркнул и навострил уши, Джефф со вздохом сказал: – Поверь, Бак, я говорю это на полном серьезе. – И пустил лошадь галопом.

«Какого черта я тогда так набрался? Как получилось, что все события смешались и сплелись?» Под мягкий цокот копыт лошади Джефф вернулся мыслями к роковым событиям.

Тогда он считал, что это будет доброй шуткой, что он разыграет и Джейка, и Ника. Они с Ником решили, что снимут с дилижанса новую певицу салуна, принадлежащего Молли, до ее приезда в город и предложат ей двадцать долларов, если она притворится, что выходит замуж за Ника. Будучи пьяными, они решили: Джейк, узнав, что на самом деле Ник не женился на девушке из салуна, настолько обрадуется, что забудет о своем желании его женить. Джефф вздохнул. Вероятно, все получилось бы, если б тогда не появился старый священник-испанец и не попросил Джеффа помочь ему добраться до Санта-Фе. Искушение оказалось слишком сильным. Джефф застонал, вспомнив, как он пообещал падре предоставить упряжку лошадей, если тот совершит обряд бракосочетания, и отправился за девушкой.

Джефф нахмурился. Когда она сошла с дилижанса, он так и не понял, почему на ней надето безобразное черное платье. Возможно, она не хотела, чтобы запачкались ее нарядные вещи. Она обрадовалась, увидев Джеффа, как если бы его ожидала. Она тоже чувствовала себя неважно. У нее кружилась голова, ее мучила жажда. Поскольку воды у него не было, он предложил ей свою бутылку. Джефф ухмыльнулся, вспомнив, как она в мгновение ока опорожнила ее, а затем набросилась на него с руганью. Когда они добрались до хижины, где их ожидал падре, она рухнула под дерево и заснула.

Ник оказался в еще более непрезентабельном состоянии. Слезая с лошади, он шлепнулся прямо в грязь.

Джефф помнил, что он и сам был пьян, хотя трезвее других, за исключением, естественно, падре. После венчания Ник завалился спать, а девушка вышла из хижины. Джефф обнаружил ее в сарае, где ее вырвало. Он не мог оставить ее, больную и замерзшую, в грязной, противно пахнувшей одежде, поэтому раздел и положил на кровать.

Ему показалось несправедливым, что Ник будет лежать рядом с девушкой одетым, тем более что это был его медовый месяц. Поскольку тот был не в состоянии что-либо сделать самостоятельно, Джефф раздел его, уложил рядом с девушкой и накрыл одним одеялом. Священник торопился попасть в город, и Джефф, собрав одежду и упряжь, бросил все это на повозку, намереваясь вернуться сюда на следующий день.

Когда они добрались до Каньон-Спрингс, Джефф сдержал слово и дал священнику одну из упряжек. Затем отправился к Молли, купил еще одну бутылку… Он не помнил, как добрался до ранчо. Джейк нашел его на следующее утро спящим в повозке.

Джефф покачал головой. Это было вчера. Он проснулся с такой головной боль, что был не в состоянии думать о том, что произошло, вплоть до сегодняшнего полудня. Когда он открыл дверь и увидел Ника на лошади, ему захотелось бежать со всех ног.

Джефф вспомнил побитое лицо Ника. Интересно, в какую еще историю он вляпался? Ник ни словом не упомянул о том, что произошло в хижине. У Джеффа было подозрение, что он ничего не помнил, иначе что-нибудь сказал бы. Джефф потер ноющую скулу – Ник готов был убить его, даже ничего не зная. Джеффа вдруг прошиб холодный пот.

– Рано или поздно он найдет ту бумагу и прочитает ее, – пробормотал он в ужасе. – И я не хотел бы в тот момент оказаться поблизости.

Джефф прискакал в Каньон-Спрингс, оставив за собой густое облако пыли. Он соскочил со взмыленной лошади перед конторой доктора и вбежал внутрь. Поскольку в приемной никого не оказалось, он прошел вперед и открыл дверь, на которой висела табличка «Не входить».

Доктор Генри Джонсон, склонившийся над операционным столом, резко повернулся и раздраженно сказал:

– В чем дело, Джефф? Или ты не умеешь читать? Я занят!

– Простите, док, но нам на ранчо срочно требуется ваша помощь.

– Найди коляску и подожди, – бросил тот. – Или же загляни пока к Молли. Я скоро освобожусь.

Доктор вновь повернулся к лежащему к нему спиной полному мужчине и поднял скальпель, собираясь вскрыть нарыв.

– Вы не могли бы запереть дверь, док? – проворчал клиент. – Уже полгорода побывало здесь с той минуты, как я спустил штаны.

– Простите, ваше преподобие, – весело сказал Джефф, попятился, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Подавив смешок, он подумал о человеке на операционном столе. Его преподобие Герман Уилкес постоянно читал наставления ему и Нику, пугая их адскими муками и Божьей карой. Его преподобие носил розовые кальсоны. Теперь старина Святой Герман не будет смотреть на него свысока. С этими мыслями, довольно улыбаясь, Джефф вышел из конторы.

Однако его улыбка быстро исчезла. Ему предстояло сообщить Молли, что ее новая певица заболела и находится на ранчо. Однако он вовсе не хотел рассказывать ей, что Ник женился на этой девице. Джефф тяжело вздохнул, подумав о той каше, которую заварил.

Возле лошади стоял маленький чумазый мальчишка лет семи, держа в руке уздечку. Его голубые ясные глаза с надеждой посмотрели на Джеффа из-под копны рыжих волос.

– Джефф, я могу напоить твою лошадь?

– Конечно, Томми. И скажи Морту, чтобы он приготовил повозку дока.

Томми с готовностью кивнул.

Джефф бросил монету щербатому мальчугану. С минуту он наблюдал за его действиями, затем пересек улицу, толкнул двери, напоминающие крылья летучей мыши, и вошел в салун.

Сидящая за стойкой бара Молли подняла глаза.

– Привет, Джефф! – Глаза у нее вдруг округлились. – Какая лошадь тебя так помяла?

Джефф подошел поближе.

– Жеребец по имени Ник.

– Садись, выпей пивка. Ты вовремя появился, сейчас будет выступать наша новая певица.

Джефф взял предложенное пиво и сделал глоток.

– Я как раз и пришел, чтобы сказать тебе, Молли, что она… – начал было он.

– «Девчонки из Буффало», – прозвучал хриплый голос.

Джефф опустил кружку и повернулся к сцене. Рот у него сам собой открылся, он ошалело уставился на крупную, ярко накрашенную женщину лет тридцати. Ее рыжие волосы морковного оттенка развевались и подпрыгивали, когда она пританцовывала на сцене, вскидывая вверх ноги в такт непристойной песенке, которую пела.

– Это твоя певица? – ахнул Джефф, вскакивая на ноги.

– Да, наконец-то добралась. Она опоздала на дилижанс, и ей пришлось ехать на повозке с коммивояжером по продаже виски. – Молли сделала гримасу, когда певица сфальшивила. – Я не собираюсь долго ее держать, как только закончится срок контракта, отделаюсь от нее. Она отпугивает моих посетителей.

Джефф покачнулся и снова шлепнулся на стул.

– Дай-ка мне виски, – прохрипел он.

Боже милостивый, если певица сейчас перед ним, то кто была та девушка, которую он снял с дилижанса? Девушка, которую он раздел и оставил в хижине… и которая теперь была женой Ника?!

Ник и Джейк в смятении смотрели друг на друга. Ник снова и снова изучал документ, втайне надеясь, что он – фальшивый. Однако документ – увы! – не оставлял сомнений в своей подлинности.

– Ник, что с тобой? Ты женился на этой девушке или ты не женился?

Джейк был настолько взволнован происходящим, что его трубка выпала изо рта и лежала всеми забытая на полу. Лишь когда снизу потянуло дымком, Ник нагнулся, поднял трубку и передал деду.

– Не знаю. Я был пьян, – ответил Ник. Он все еще не мог прийти в себя. – Но во что бы то ни стало все выясню. Обязательно выясню, черт побери!

Ник понял, что ему нужно немедленно уйти. Он должен все обдумать. Прежде чем дед успел задать ему новые вопросы, он сорвал с вешалки одежду и по дороге к дверям прихватил ботинки. Сбежал вниз по лестнице и направился за дом.

Много лет назад, когда Джейк построил Г-образную комнату над природным горячим источником, он вырыл бассейн глубиной в три фута и канавой для слива лишней воды. Огромные окна со ставнями открывались летом, чтобы дать доступ легким ветеркам, и закрывались зимой, образуя парилку. На ранчо было в изобилии горячей воды, а вот воду для питья приходилось брать из горного источника и привозить в бочках.

Озабоченный тем, чтобы побыстрее вернуться к девушке, Ник помылся наскоро – не так, как обычно, когда он подолгу нежился в бассейне. «Саманта», – слетело имя девушки у него с языка. Во всяком случае, именно это имя фигурировало в брачном свидетельстве. Он застонал, смутно припоминая дурацкое пари, которое заключил с Джеффом. Ник чертыхнулся. Проклятие, он вовсе не был расположен к тому, чтобы жениться по-настоящему! Однако бумага, судя по всему, была самая что ни на есть настоящая. Ник опустил голову и обхватил ее руками. Боже, кажется, он в конце концов это сделал. Он все еще не мог окончательно поверить в происшедшее. Ну да, это была одна из шуток Джеффа, но Джефф не смеялся. Он выглядел озабоченным… и напуганным.

Ник выбрался из бассейна, вытерся и надел мягкие хлопчатобумажные подштанники, затем черные габардиновые штаны, которые плотно обтягивали его поджарую фигуру. Он вздохнул. Черт побери, как хорошо быть одетым в то, что на тебе прилично сидит, не обвисает в неподходящих местах, не вызывает раздражения и зуда. Он сел на грубо сколоченную деревянную скамью, натянул носки и черные сапоги, чувствуя, как приятно мягкая кожа облегает его израненные ноги. Затем надел шелковую черную рубашку, застегнул перламутровые пуговицы и заправил ее в брюки.

Ник потер заросший густой щетиной подбородок и посмотрелся в зеркало. Нет, его слишком беспокоило состояние девушки, чтобы тратить сейчас время на бритье. Пнув злополучные кальсоны ногой, он заметил прядь рыжевато-золотистых волос и улыбнулся. «Куп», – проговорил он. Освободив волосы, он намотал их на палец, затем положил в левый карман рубашки. Швырнув отслужившие свое кальсоны в угол, Ник вышел из комнаты.

Он открыл дверь спальни и бесшумно проскользнул внутрь. Мягкий свет лился сквозь кружевные занавески, бросая ажурные тени на деда и Розу, сидящих у постели. Ник подошел поближе и взглянул на женщину. В груди тяжело застучало сердце. Она все еще была без сознания. Подняв глаза, он встретился со взглядом деда.

Джейк покачал головой. Медленно, как это и свойственно старику, которому без малого семьдесят, он поднялся и заковылял к окну. Раздвинув занавески, выглянул во двор. Подняв мозолистую ладонь, торопливо провел ею по глазам.

Ник отвернулся, зная, что его внешне суровый дед не любит, чтобы кто-то был свидетелем его слабости. Он сел на свободный стул, чувствуя, что им овладевает отчаяние. Его взгляд не отрывался от девичьей фигурки, лежащей на его массивной резной кровати.

Она выглядела такой маленькой, такой хрупкой! Губы девушки сделались бесцветными, лицо белым, словно фарфоровый кувшин на умывальнике. Мокрая тряпка покоилась на лбу, повыше длинных черных ресниц. Влажные прядки рыжевато-золотистых волос курчавились вокруг ее лица.

Ника охватило чувство вины и стыда.

Он посмотрел на Розу. Хотя она никогда ничего не скажет, он прочитал осуждение в ее выразительных карих глазах.

Она бормотала молитву, ее полные натруженные руки перебирали четки. Закончив молиться, она отложила четки, взяла бледную, в голубых прожилках руку Саманты и стала ее поглаживать своими смуглыми пальцами.

– Она так и не пошевелилась? – шепотом спросил Ник.

Роза медленно покачала головой:

– Нет, даже глаз не открывала. – Она накрыла руку девушки одеялом. Сняв тряпку со лба, Роза прополоскала ее в чаше с холодной водой.

Ник осмотрел висок Саманты и с облегчением убедился, что рана не такая страшная, как показалось сначала. Она закрылась, однако темно-лиловый кровоподтек чуть пониже пугал его. Ник проследил глазами за тем, как Роза выжала воду из тряпки, аккуратно сложила ее и вновь положила на лоб девушки.

Ник нервно провел рукой по влажным волосам. Еще никогда он не чувствовал себя до такой степени беспомощным. Что, если она вообще не очнется? Что, если умрет? От этой мысли ему сделалось совсем худо.

Он вскочил на ноги и присоединился к стоящему у окна Джейку, который смотрел на пустынную дорогу.

– Куда, черт побери, провалился доктор? – спросил Ник скорее у самого себя, нежели у Джейка или Розы. Он еще шире раздвинул занавески, вглядываясь вдаль, надеясь, что его острый взгляд разглядит нечто такое, чего не сумел увидеть дед. Увы, ничего не было видно. Он вернулся к кровати. Черт побери, надо что-то делать, нельзя просто так стоять! Но что он мог сделать? Только шагать от кровати до окна.

– Ник, подойди, – позвал его Джейк. – Посмотри-ка вон туда.

Ник бросился к окну и сквозь облако пыли различил повозку, двигающуюся к ранчо.

– Это доктор! Наконец-то! – воскликнул Ник, поворачиваясь к экономке.

Слезы покатились по загорелым щекам Розы. Она осенила себя крестным знамением и поцеловала распятие на своих четках.

Ник молча присоединился к ней, когда она заспешила из комнаты. Он бегом спустился по лестнице, открыл массивную дубовую дверь и стал ждать, когда экипаж остановится перед крыльцом.

Небольшого роста, подвижный мужчина, весь покрытый дорожной пылью, соскочил на землю и отряхнулся. Схватив черный чемоданчик, он поднял голубые глаза на Ника.

– Где моя пациентка? – деловито спросил он.

Велев поденщику позаботиться об измученной лошади, Ник пригласил доктора в дом и жестом показал на лестницу.

– Наверх, док. Она упала в обморок и ударилась головой. Все еще без сознания.

Доктор покрутил головой:

– Прежде всего мне нужно умыться.

Джейк крикнул сверху:

– Сюда, док! – Он проводил врача в умывальную комнату.

Прыгая через две ступеньки, Ник поспешил в спальню, где присоединился к Розе. Через минуту появился доктор и прогнал его из комнаты. С видимой неохотой Ник спустился по лестнице и подошел к деду.

Старик сидел перед камином и что-то рассматривал на каминной полке. Протянув руку, он взял с нее маленький портрет молодой женщины. Волосы на тыльной стороне его запястья были такого же серебристого цвета, как и обветшавшая от времени рамка.

Задумчиво глядя на портрет, он узловатым пальцем коснулся улыбающегося девичьего лица.

– Твоя бабушка, когда ей было шестнадцать. Эта девушка наверху чем-то напоминает мне ее. Правда, у твоей бабушки волосы были цвета спелого каштана. Она была маленькая и хорошенькая, как новорожденная кобылка. Когда смеялась, казалось, что это колокольчики позванивают на ветру. Я благодарен Богу за каждый прожитый с ней день и проклинаю тот день, когда он забрал ее у меня.

Ник смотрел на пламя и вспоминал, что Джейк изменился после того, как бабушка умерла от воспаления легких. От него ушло ощущение постоянно наполнявшей его радости и он сделался ожесточенным, надломленным человеком.

– Вот чего я хочу для тебя и для Джеффа. Потому-то я и говорю вам, чтобы вы женились. Любовь хорошей женщины может принести вам рай на земле. – Он поднял руку, прикрыл ею глаза. – А сейчас из-за моей нерасторопности эта бедная девочка лежит без сознания. Боже, прости меня, ибо я никогда себя не прощу!

Сердце у Ника сжалось. Он проглотил подступивший к горлу ком и положил руку на ссутулившуюся спину старика.

– Джейк, ты здесь ни при чем. Это я во всем виноват. – Испытывая отвращение к самому себе, Ник рассказал Джейку то, что помнил о событиях предшествующих двух дней.

Когда он закончил рассказ, дед продолжал согнувшись сидеть на большом кожаном кресле перед камином. Он смотрел на Ника широко раскрытыми глазами, как будто был не в силах понять услышанное.

Ник опустился на соседний стул и обхватил голову руками.

– Я страшно сожалею, что она ушиблась. Я отдал бы что угодно, лишь бы этого не случилось. Но видишь ли… – Он поднял глаза на Джейка. – Она женщина нехорошая. Певица из кабаре, шлюха из салуна Молли.

Он услышал скрип двери и, повернувшись, увидел Джеффа.

С каким-то странным выражением на лице Джефф медленно прошел в глубь комнаты. Затем остановился, набрал в легкие побольше воздуха и сказал:

– Ник, это вовсе не так. Я только что приехал из Каньон-Спрингс. Певица из салуна Молли – на своем месте. А та девушка, которую я снял с дилижанса, вовсе не из числа девиц Молли. Я не имею понятия, кто такая Саманта Сторм – девушка, на которой ты женат.

Глава 7

Джефф откинулся на спинку кресла и опасливо посмотрел на Ника.

– Это все, что я помню, – тихо подытожил он.

– Этого достаточно, – сказал Ник и некоторое время в упор смотрел на кузена. Затем наклонился вперед, уперся локтями в колени и снова схватился за голову. Дело оказалось хуже, чем можно было себе вообразить, но теперь по крайней мере все стало понятным – женитьба, голая девушка в его постели, отсутствие одежды… и все последующие события.

Его мысли обратились к девушке, к тому, как она воспринимала его. Неудивительно, что ее реакция была столь буйной. Вероятно, она смотрела на него как на маньяка, который пытается соблазнить ее при каждом удобном случае. Он ведь принимал ее за девицу из салуна! Хотя она и сказала, что не знает никакой Молли, он ей не поверил. Однако она так и не объяснила, кто она такая… и почему согласилась пойти с Джеффом, вот что главное.

– Проклятие и еще раз проклятие! – Чем больше Ник думал обо всем, тем в большую ярость приходил. – Изо всех твоих дурацких фокусов этот – самый худший! – Выпрямившись, он сверкнул очами на Джеффа. – Ты заслужил хорошую взбучку.

– Я уже получил ее, – ответил Джефф, покрутив израненной головой. Уголки его распухшего рта печально опустились, заплывшие глаза обреченно глянули из узких щелок.

– Черт побери! – Ник тяжело вздохнул и подумал, что Джефф сейчас похож на побитого щенка.

– Угомонись, Ник. Джефф был не единственным болваном во всей этой истории. – Джейк провел ладонью по своей седой гриве. – Проблема в том, что мы будем делать дальше?

– Перво-наперво нужно перестать кричать друг на друга, – раздался сзади невозмутимый голос. – Леди, безусловно, нуждается в покое и тишине.

Ник вскочил на ноги и шагнул навстречу седовласому доктору.

– Док, как она себя чувствует?

Доктор Джонсон посмотрел на Ника в упор.

– В настоящий момент она чувствует себя плохо. Кажется, у нее сотрясение мозга, порезана ступня, ноги в укусах, она сильно перегрелась на солнце и к тому же основательно устала. Ее надо бы перевезти в город, но в таком состоянии лучше не трогать. Кроме того, я уверен, что могу положиться на Розу, которая будет ухаживать за ней.

Он поставил чемоданчик на край стола и подошел к камину. Протянув руки к огню, он потер их, чтобы согреть над душистым, пахнущим сосной пламенем.

– Но она поправится? – сдавленным голосом спросил Ник.

Доктор выпрямился и тронул пальцем кончик носа.

– Полагаю, что да, – сказал он, глядя поверх очков в золотой оправе на Ника. – Я оставил Розе лекарство, которое она даст ей, как только больная очнется.

– Когда это случится? – продолжал допытываться Ник. Ему казалось, что девушка находится без сознания уже целую вечность.

– Не могу сказать определенно, Ник, но надеюсь – сегодня вечером. – Поколебавшись, он назидательно поднял палец. – Ты должен помнить, что она серьезно ушибла голову и у нее горячка. Поначалу она может быть не в себе.

– Что мы можем сделать для нее, Генри? – спросил Джейк своего старого друга.

– Прежде всего убери от нее этих двух буйных мужчин. Утихомирь их. – И, обращаясь к Нику и Джеффу, добавил: – Я не хотел бы, чтобы ее что-то расстраивало.

– Тогда нам лучше не напоминать ей о том, что она была пьяна и вышла замуж за Ника, – пробормотал Джефф.

Доктор Джонсон на минуту застыл от изумления.

– Боже упаси! Разумеется, это будет крайне неуместно! Вы же не хотите убить ее? – Он вопросительно поднял бровь, переведя взгляд на Джейка.

Джейк вздохнул и покачал головой.

Доктор взял в руки чемоданчик и на прощание обвел всех глазами.

– Помоги ей Бог.

Джейк пошел проводить старого друга.

– Я скажу, чтобы в твою повозку впрягли свежую лошадь. А твою пришлю тебе завтра.

– Не беспокойся. Я так или иначе здесь буду, чтобы навестить больную.

Когда дверь за ними закрылась, Ник отошел от камина и шагнул к лестнице.

– Ник! – окликнул его Джефф. – Не делай…

Ник остановился и с вызовом посмотрел на кузена.

Джефф, очевидно, решив, что сказал достаточно, пожал плечами и вернулся к камину.

– Я намерен подняться наверх, и никто меня не остановит, – негромко, но решительно проговорил Ник. – В конце концов, благодаря тебе она – моя жена.

Когда он вошел в спальню, Роза приложила палец к губам и похлопала по соседнему стулу, приглашая его сесть.

– Как она? – спросил Ник.

– Док намазал ей мазью ноги, прочистил и перевязал ступню. Он думает, что она поправится. Больше всего его беспокоит ее голова.

Ник посмотрел на хрупкую фигурку, лежащую на кровати. Саманта, его жена. Жена. Это звучит так странно. «Котенок, – подумал он, – чем мне тебе помочь?» Он посмотрел на белую повязку повыше уха.

– Рану не придется потом зашивать? – обеспокоенно спросил он. Его ужаснула мысль о том, что игла будет прокалывать эту нежную кожу.

Роза погладила его по руке.

– Нет, не придется.

– Слава Богу!

Он откинулся на спинку стула и обвел глазами комнату, начиная от украшенной резьбой кровати и туалетного столика и кончая яркими вязаными индейскими ковриками на полированном деревянном полу. На стене над умывальником висела шкура огромного черного медведя с колышками для ружей, ножей и других причиндалов. Другую стену украшала выделанная шкура лося. В дальнем углу находился дубовый письменный стол, над которым нависали полки для книг. Перед столом располагалось кожаное кресло, и точно такое же находилось перед камином. Это была комната мужчины, пропахшая кожей и табаком, чисто мужская комната, если отвлечься от кружевных занавесок на окнах.

Он снова перевел взгляд на лежащую на кровати девушку. Такая женственная, такая миниатюрная, так странно, что она оказалась здесь. Она не вписывалась ни в его комнату, ни в его жизнь. Ник нахмурился. Тем не менее она была здесь, и он женат на ней. Вписывается или нет – а пока не поправится, нужно все сделать, чтобы она встала на ноги.

– Господи! – Роза устало вздохнула. Подняв руку, она потерла себе виски.

Ник обругал себя за то, что не заметил, как устала эта пожилая женщина. Он положил руку ей на плечо.

– Почему бы тебе не отдохнуть? Я побуду с ней.

Седовласая экономка подняла глаза, ее лицо выразило сомнение.

– Ты позовешь меня, если что-нибудь случится?

– Позову. А теперь иди. – Поднявшись, Ник взял ее за локти и помог женщине встать. Он проводил ее до двери и поцеловал в мягкую морщинистую щеку. – Иди. С ней будет все в порядке.

Чуть поколебавшись, Роза похлопала его по руке и пошла к лестнице, чтобы отправиться в свою комнату.

Ник подошел к окну. Отодвинув занавески, он стал смотреть на усеянное звездами небо. Сколько событий произошло за столь короткое время! Сколько судеб изменилось! Заметив, что в комнате стало холоднее, он направился к камину. Нагнувшись, добавил к догоравшим углям несколько крупных поленьев. Огонь вспыхнул с новой силой, поленья затрещали, разбрызгивая ливень искр. Некоторое время Ник смотрел на пляшущее пламя, затем, зевнув, уселся в кресло, которое освободилось после ухода Розы, и предался размышлениям о своей жизни.

Он ткнулся подбородком в грудь и проснулся. «Черт побери, кажется, я задремал», – подумал он. Нагнулся к лежащей девушке, чтобы убедиться, что она укрыта. Саманта лежала все в той же позе. Сонная, она была похожа на ребенка – и уж никак не на ту ведьму, которая оказалась с ним в хижине. Он нахмурился. Кто она? Он не знал о ней ничего, кроме имени – Саманта Джейд Сторм, которое она ему так и не назвала. Она вообще ничего ему не рассказывала о себе. Почему? Что она скрывала? У него было множество вопросов, но с ними придется подождать до того времени, пока ей не станет лучше.

Он взял ее ладошку и побаюкал в своей руке, провел кончиком пальца по тонким голубым венам. Ее рука была такой маленькой по сравнению с его ладонью… и такой горячей. Наклонившись, он дотронулся до ее лба. Да она вся пылает! Он вскочил и побежал к умывальнику. Схватил фарфоровый кувшин, но обнаружил, что в нем нет воды. Ник ринулся с кувшином к выходу. Повернув ручку и открыв дверь, он столкнулся с Розой, которая собралась проведать больную.

– В чем дело, Ник? – с тревогой спросила она.

– У нее жар. Что нам делать?

Роза бросилась к постели, приложила руку ко лбу девушки.

– Madre de Dios! – ахнула она. – Да она как огонь! – Роза повернулась к Нику. – Беги в подвал, принеси лед. Скажи Джейку и Джеффу, чтобы они принесли наверх большое корыто! И наполнили его водой. Да поживей!

Ник бросился вниз. Приоткрыв по дороге дверь в комнату Джеффа, он просунул в нее голову и крикнул:

– Джефф, вставай! Мне нужна твоя помощь! – И, не дожидаясь ответа, побежал по коридору дальше.

– Что за шум? – ворчливо проговорил Джейк. Он вышел босой из спальни, на ходу натягивая штаны.

– У Саманты сильный жар, – на бегу объяснил Ник. – Роза сказала, что нужно принести наверх корыто и наполнить его водой. А я побежал за льдом. – К тому времени, когда он добежал до входной двери, Джейк и Джефф уже спускались вниз.

Ник домчался до приземистого деревянного сооружения, встроенного в холм. Он вынул болт из тяжелого засова и открыл дверь. Смел покрывавшие лед опилки. При свете луны он увидел, что осталось лишь несколько кусков льда. Ник запер дверь и побежал с большим куском льда к дому.

Пробежав мимо деда и Джеффа, которые дожидались в комнате, Ник внес лед в комнату.

Роза, сняв ночную рубашку с девушки, повернулась к нему.

– Помоги мне посадить ее в корыто, Ник.

Поддев руки под полыхающее тело Саманты, он поднял ее и осторожно опустил в воду. Девушка слегка задрожала, когда холодная вода сомкнулась вокруг нее.

Роза, закатав рукава, опустила руки в корыто, чтобы поддержать больную.

– Разломай лед на мелкие куски и разложи в воде вокруг нее, – скомандовала она.

Ник подошел к стене, снял с колышка увесистый охотничий нож и стал им откалывать кусочки льда, сразу же опуская их в воду.

– Достаточно? – спросил он у Розы.

Придерживая одной рукой Саманту и взяв другой влажную тряпку, Роза кивнула.

– А теперь иди. Остальное я сделаю сама.

«Иди?» Он должен сидеть в комнате и ждать? Не зная, что и как с ней? Он сурово прищурил глаза.

– Я не уйду. Тебе понадобится помощь, и в конце концов я женат на ней.

Роза выгнула дугой бровь и передала ему тряпку.

Ник взял тряпку и стал водить ею по телу девушки. Через некоторое время вода потеплела, а тело сделалось прохладнее.

– Я думаю, ей стало лучше, – сказал он. Ник поднял мокрые пряди волос с плеча. Волосы спутались и были в крови. – Ты думаешь?.. – начал было он, подняв глаза на Розу.

– Хорошо бы нам не промочить повязку, – сказала она.

Они вместе тщательно промыли волосы, после чего Роза обмотала голову Саманты сухим полотенцем, и Ник поднял ее из корыта. Она показалась ему легкой как перышко.

Сейчас, когда жар спал, Саманта дрожала от холода.

Чтобы согреть девушку, Ник прижал ее к себе, не обращая внимания на то, что вода стекает ему на одежду.

– Ники, ты так и будешь стоять с ней всю ночь?

Ник удивленно поднял голову. Экономка ожидала возле кровати, держа наготове полотенце.

Ник застенчиво улыбнулся и подошел к кровати. Уложив Саманту на одеяло, он взял полотенце и помог Розе растереть дрожащее тело девушки. Кожа ее казалась шелковистой и атласной, когда он прикасался к ней своей мозолистой рукой.

После этого Роза заменила повлажневшее полотенце вокруг ее головы сухим. Она развернула одну из своих ночных рубашек и накинула на голову девушки. Затерявшись в пышных складках, Саманта показалась еще более маленькой и изящной.

– Подержи-ка ее, Ник, пока я постелю свежее белье на кровать.

Ник наклонился и взял Саманту на руки. Он прижал ее к себе и почувствовал, как сердце девушки бьется о его собственное – два удара слились в одно. Это было странно… невероятно… замечательно.

Ее голова лежала у него на плече. Густые черные ресницы выделялись на фоне белоснежных щек. Боль и раскаяние охватили Ника.

– Котенок, я так сожалею… – Нагнувшись, он нежно прикоснулся губами к ее лбу.

Веки Саманты задрожали при звуке его голоса. Она вздохнула и ткнулась головой ему в грудь.

– Теперь можешь положить ее, Ники, – мягко сказала Роза.

– Ты слышала? Я думаю, она просыпается, – с надеждой сказал он.

Роза взглянула на девушку и медленно покачала головой. Развернув одеяло, она стояла в ожидании.

Вздохнув, Ник неохотно положил Саманту на матрац. Подоткнув вокруг нее одеяло, он некоторое время не отрывал от нее взгляда, однако девушка продолжала пребывать в глубоком сне.