Текст книги "Отважный спаситель (Буря в Колорадо)"
Автор книги: Мэри Рич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Мэри Лу Рич
Отважный спаситель
Посвящается мужу Раймонду, самому любимому моему герою, внуку Джонатану О'Шеллу за проявленное терпение, моим критикам и друзьям: Белле, Тэлли, Джойс, Терри, Лиз и Сью, за то, что они умели меня приободрить, когда я в этом нуждалась, а порой и подстегнуть, чтобы я не останавливалась. Спасибо!
О, сколько страданий заключено в маленьком ободке обручального кольца!
Колли Сиббер. Вдвойне талантливый. Действие I, сцена 2.
Глава 1
Каньон-Спрингс,
Колорадо Август 1866 года
Тоненькая полоска солнечного света достигла лица Саманты Сторм и коснулась ее сомкнутых век. Она замычала и отвернула лицо от назойливого луча. Почувствовав озноб от утренней прохлады, девушка потянула на себя одеяло и придвинулась поближе к источнику тепла сбоку…
– М-м-м, – сонно пробормотала Саманта. Голова ее покоилась на чем-то жестком, и она попыталась устроиться поудобнее. Потеревшись подбородком об упругую подушку, Саманта нахмурилась. Что за дела, это скорее похоже на плечо! Но такого просто не может быть. «Наверное, это мне снится», – подумала она и тут же выбросила дурацкую мысль из головы.
Над ее ухом послышался тихий мужской храп.
Открыв глаза, Саманта ахнула. Невозможно! Она заморгала, отказываясь верить увиденному – рядом с ней спал черноволосый мужчина. Губы у него были слегка приоткрыты, и он негромко и сладко похрапывал.
Саманта вскочила, ошеломленно уставившись на спящего незнакомца. Она хотела было закричать, но лишь слабо пискнула. Девушка рванулась прочь столь стремительно, что свалилась с кровати, стукнувшись голыми ягодицами о пыльный, холодный деревянный пол. Боже! Саманта взглянула на себя и, к своему ужасу, обнаружила, что она совершенно голая.
Она вскочила на ноги и схватилась за голову. Комната опасно покачнулась, Саманта оперлась о стену, чтобы удержаться на ногах. Что с ней? Голова не просто болит, она раскалывается. И почему так качает? И куда задевалась одежда? Саманта попыталась найти свое черное платье, но ни его, ни других ее вещей нигде не было видно. Не обнаружив ничего, чем можно было бы прикрыть наготу, Саманта схватила за край серое шерстяное одеяло, которым был укрыт мужчина, сдернула его со спящего и набросила себе на плечи. Оно было колючим, пахло плесенью, застарелой пылью, и Саманта сморщила от отвращения нос. Она посмотрела на кровать и… застыла, вытаращив глаза от изумления, не в состоянии даже дышать.
Спящий мужчина был абсолютно раздет. Саманта успела заметить, что фигура у него поджарая, а кожа – бронзового цвета.
– Боже милостивый! – Саманта прижала ладонь ко рту и некоторое время в ужасе пятилась, пока не уперлась в стену из деревянных горбылей. Мужчина шевельнулся и перевалился на место, нагретое Самантой, которое она только что освободила. Что-то пробурчав, он снова захрапел.
Саманта испуганно смотрела на него, боясь шевельнуться. Незнакомец продолжал храпеть, и Саманта наконец перевела дух.
Она бросила затравленный взгляд в дальний, самый темный конец комнаты, в которой неведомо каким образом оказалась. В одном углу громоздилась черная пузатая печь, в другом – неуклюжий стол, сбитый из грубо обтесанных досок, с двумя стульями по обе стороны. Где она? И как сюда попала? К тому же голая! И вместе с мужчиной! Она подняла трясущуюся руку к отчаянно болевшей голове и облизала пересохшие губы.
Саманта снова посмотрела на кровать и остановила взгляд на лице мужчины. Кто он такой? Как получилось, черт возьми, что она оказалась в его кровати? Никогда в жизни она не ложилась в постель вместе с мужчиной, и мужчину этого прежде не видела, в этом Саманта была уверена.
Девушка не отрывала взгляда от незнакомца. Черные густые всклокоченные волосы обрамляли лицо, которое выглядело суровым даже во сне. Длинные темные ресницы отбрасывали тень на бронзового оттенка щеки. Щеки и подбородок покрывала свежая густая щетина. Широкие, мощные плечи поблескивали, словно отполированное красное дерево, на фоне изношенного матраца. Поросль шелковистых черных волос украшала его грудь, которая вздымалась и опадала при дыхании. Пониже бугрились тугие мышцы живота, а между бедер находилось убедительное доказательство его принадлежности к мужскому полу.
Щеки у Саманты жарко вспыхнули. Она торопливо отвернулась и стала оглядывать комнату в поисках какого-нибудь куска материи, которым можно было бы его прикрыть. Но не было ровным счетом ничего, даже мешковины.
Мужчина пошевелился.
Саманта оцепенела. Что, если он проснется? Холодок пробежал по ее спине, она задрожала при одной мысли об этом. Нужно выбраться отсюда! Не спуская глаз с мужчины, Саманта шагнула к двери.
Мужчина издал невнятный звук и повернулся, представив ее взгляду спину и зад. Возобновившийся храп подсказал ей, что он не проснулся.
Облегченно вздохнув, Саманта осторожно попятилась к выходу. Она пошарила за спиной, нащупала круглую дверную ручку и осторожно потянула на себя. Сбитая из грубых досок дверь приоткрылась с громким скрипом. Саманта замерла, бросив испуганный взгляд на мужчину.
Тот лежал неподвижно.
Ощущая страшную слабость в коленях, она скользнула в приоткрытую дверь и оказалась на крыльце. Девушка осторожно закрыла за собой дверь.
Дрожа от страха и утренней прохлады, Саманта привалилась к стене и вознесла благодарную молитву. А теперь надо бежать как можно дальше отсюда, решила она.
Придерживая одеяло, она спустилась во двор, не обращая внимания на то, что острые камни больно впиваются в подошвы ног, и огляделась по сторонам. Никаких признаков жилья… за исключением небольшой лачуги в отдалении, которая, судя по ее плачевному состоянию, была давным-давно заброшена.
Вокруг лачуги гулял студеный ветер, гремел барабаном на полуразрушенной крыше. Болтавшаяся на одной петле ставня грозила вот-вот оторваться и присоединиться к другим, уже давно валявшимся на усыпанной хвоей земле. Высокие сосны стонали и отчаянно раскачивались, словно в каком-то залихватском танце. Вдали белели снежные вершины гор.
Дрожа от холода, Саманта плотнее запахнулась в одеяло, чувствуя, насколько она мала и беззащитна в этом диком, враждебном окружении. Стараясь сдержать подступающие слезы, она снова огляделась вокруг, на сей раз более внимательно. В душе ее шевельнулась надежда, когда она заметила узкую каменистую тропинку, ведущую в сторону кустов. Девушка бросилась по этой тропинке и через минуту наткнулась на поломанный забор, окружающий пустой загон для скота. Саманта укусила свою руку, чтобы не разрыдаться. Нет лошади? Тогда как же она… как они попали сюда?
Она бросилась назад к хижине, стала осматривать кусты.
– Но ведь должна быть лошадь! – крикнула она, чувствуя, что ею овладевает паника.
Однако местность вокруг была совершенно пустынна.
Саманта топнула ногой о мягкую землю и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
– Проклятие! – воскликнула она и упрямо повторила: – Лошадь должна быть!
Внезапно девушка ощутила колющую боль в ногах.
– О черт!
Несметное количество рыжих муравьев облепило ее ноги. Саманта отпрыгнула в сторону и отбросила одеяло. Она принялась отчаянно топать ногами и шлепать себя по икрам и коленям.
– Прочь! Прочь! – приговаривала она.
Разделавшись с насекомыми, Саманта подняла одеяло и энергично его встряхнула. Затем, плотно завернувшись, направилась обратно к хижине, но на полдороге в полном смятении опустилась на подвернувшийся пень. Кажется, лишь теперь она осознала, в какую попала беду. Она оказалась совершенно голая в каком-то ужасном месте, во власти незнакомого мужчины, который спал рядом. Боже милостивый, что же делать? Под порывами холодного ветра Саманта подтянула колени к груди и обхватила их руками. Вокруг нее летели опадающие листья. Потирая искусанные муравьями ноги, она дала волю слезам. Что с ней произошло? Что привело ее сюда?
Всего лишь два месяца назад она вернулась домой после окончания школы. Тогда был июнь, а сейчас уже скоро наступит сентябрь. Два месяца – а кажется, прошла целая жизнь.
Она сжала губы. Два месяца ада, когда все ее розовые мечты разбились вдребезги. События этого времени запомнятся ей на всю жизнь: внезапная смерть отца, разлад с мачехой, Лусиндой, и ее сыном Мэтью, ее собственная подозрительная болезнь. Саманту бросило в дрожь при одной мысли о том, как они давали ей снадобья, чтобы заставить выйти замуж за Мэтью. Мелькнуло воспоминание о той ночи, когда она сбежала, – ночи, когда она его убила. Саманта содрогнулась и поднесла ладони к глазам, словно пытаясь вырвать из памяти ужасную сцену.
Она подняла голову. Теперь ее будут разыскивать представители правосудия. Она представила себе афиши со своим портретом. Но как же она очутилась голой в постели за много миль от цивилизации? Саманта потерла виски. Голова раскалывалась от боли. Почему она не может вспомнить?
Она ехала к Билли и… Кое-что всплыло в памяти. Дилижанс. Саманта посмотрела на сосновые шишки, усыпавшие землю. Голова кружилась. Она сошла с дилижанса и оказалась в повозке с белобрысым ковбоем. Девушка озадаченно огляделась по сторонам. Но где он? Где его повозка? Это он привез ее сюда? Саманта покачала головой.
Она вздохнула и свела брови. Единственное, что она смутно помнила, был какой-то странный сон. Сияли свечи. Она стояла, освещенная их светом, и, кажется, почувствовала себя плохо. Чтобы не упасть, она прислонилась к какому-то высокому незнакомцу. Забавного вида мужчина-коротышка обратился к ней… Кто-то спросил ее имя… Поистине странный сон… хотя как будто бы произошло еще что-то.
Вверху на сосне сердито заверещала белка. Саманта испуганно подпрыгнула, но тут же убедилась, что она по-прежнему одна-одинешенька на фоне незнакомого ландшафта. Девушка прижала руки к вискам. Она должна вспомнить это, случилось что-то очень важное! Однако, как Саманта ни пыталась, больше в памяти ничего восстановить не удалось.
На ветру покусанные муравьями ноги нестерпимо зудели. Она попыталась натянуть на них края рваного одеяла, но тщетно. Саманту сильнее стал бить озноб – похоже, воздух делался все студенее.
Очередной резкий порыв ветра вынудил ее бросить взгляд в сторону хижины. С минуту она колебалась, затем встала и, закутавшись поплотнее в одеяло, побрела к хижине. Каждый ее шаг отдавался болью в голове. Ее мучила жажда, она замерзла. Оперевшись о стойку крыльца, Саманта поискала взглядом колодец. Должно быть, он за хижиной. Она прикрыла глаза. «Кажется, у меня нет сил заниматься его поисками», – подумала она. Ей ничего другого не оставалось, как подняться по ступенькам на покосившееся крыльцо. Она протянула было руку к двери, но затем вдруг отдернула ее и покачала головой. «Я не могу туда вернуться!» – в отчаянии подумала она.
Подавив готовые вырваться из груди рыдания, девушка нашла на крыльце более или менее защищенное от ветра место и опустилась на пол, привалившись спиной к стене. Черепаховый гребень выскользнул из волос и скатился на одеяло. Она подняла его, а затем вытащила из своей густой гривы все остальные заколки. Тряхнув головой, она позволила волосам свободно рассыпаться по плечам. Их необычный темно-рыжий цвет, отливающий золотом, как ей сказали, она унаследовала от своей бабушки – испанской цыганки. Саманта пригладила густые локоны и сердито собрала их в тугой узел на макушке. Лучше бы та передала ей что-нибудь другое – например, способность заглянуть в будущее.
Свирепый ветер забирался под рваное одеяло и щипал ей кожу своими ледяными пальцами. Напрасно Саманта пыталась поплотнее закутаться в одеяло – ее трясло все сильнее, и она снова бросила взгляд на дверь. Перед ее мысленным взором предстал распростершийся на кровати обнаженный мужчина, и непонятный трепет пробежал по ее спине. Она не знала этого человека. Как не знала того, где находится и как сюда попала. Ясно было лишь одно: оставаться на холоде она больше не могла. Саманта поднялась и робко шагнула вперед. Сделав глубокий вдох, она взялась за ручку двери.
Ник Макбрайд пошевелился.
– Черт возьми! – Он поднес трясущуюся руку к виску и потер его. Это не помогло, боль не проходила. «Должно быть, я здорово с вечера нализался», – подумал он.
Ник приоткрыл один глаз и увидел, что находится в какой-то довольно темной хижине. Он недоуменно огляделся. Это явно было не ранчо и не стойбище шайеннов. Он слегка ухмыльнулся. Дядя Два Пера поджарил бы его дочерна в своем вигваме. По мнению дяди, все, что делал Ник, было оскорблением для племени. Ник вздохнул, вспомнив о том, сколько он выслушал лекций о вреде алкоголя.
Он открыл второй глаз и остановил взгляд на грубо сколоченном столе и двух шатких стульях. Неподалеку располагалась черная приземистая печка. Ник озадаченно нахмурился. Тысяча чертей! Если он не дома и не в деревне, то где в таком случае?
Ник закрыл глаза и стал размышлять. Он потер подбородок и по густой отросшей щетине понял, что с ним что-то произошло не менее двух дней назад. Ему смутно припомнилось, что он, кажется, с кем-то поспорил. Но в этом не было ничего необычного. Он постоянно с кем-нибудь спорил и дрался последнее время.
Ник провел ладонью по глазам, словно пытаясь разогнать туман, который застилал ему сознание. Его мысли снова перенеслись на ранчо, и урчащий желудок подсказал, что этот спор возник за завтраком. Ник застонал, припомнив слова деда.
С побагровевшим от гнева лицом Джейк затряс головой с такой силой, что его густые седые волосы встали дыбом. Своей пышной гривой он напоминал старого льва.
– А ну, щенки, прекратите дурить, сию минуту заткнитесь и успокойтесь! – рявкнул он на Ника и Джеффа, младшего кузена Ника. Старик с такой силой трахнул кулаком о стол, что загремела и подпрыгнула посуда. – Я уже сыт этим по горло! И вам пора жениться!
Джейк погрозил пальцем Нику.
– Найди какую-нибудь приличную женщину и остепенись наконец! Я хочу услышать звонкие голоса малышей до того, как мне придется уйти в мир иной. – Джейк сделал глубокий вдох и продолжил с новой силой: – Ник, позабудь про Аманду! Она вышла замуж и устроила свою жизнь. Если хочешь знать мое мнение, она никогда мне не нравилась, очень узколобая девица!
Лежа сейчас на кровати, Ник от нечего делать разглядывал паутину. «Узколобая!» Джейк говорил о ней, словно о какой-то лошади. Боль еще была слишком свежа. Ник помнил, что он стукнул чашкой с кофе о стол и выскочил за дверь.
Его нагнал скрипучий, напоминающий звук пилы голос Джейка:
– Да, и сделай что-нибудь с этим диким жеребцом. Он уже целый месяц находится в загоне.
Оглядывая незнакомую комнату, Ник с отвращением фыркнул. «Я рад, – подумал он, – что Джейк не может видеть меня сейчас, когда я лежу в чем мать родила. И даже не знаю, где нахожусь, а жеребец все еще в том самом чертовом загоне».
– Уфф! – Ник сел и обхватил раскалывающуюся от боли голову. Вглядываясь в темные углы, недоуменно пробормотал: – Тысяча чертей, как я здесь оказался? И где, черт побери, моя одежда? Я даже шляпы не могу найти.
Он снова рухнул на спину и стал наблюдать за полетом перьев, выбившихся из старого дырявого матраца. Нахмурив брови, он вновь попытался припомнить, где он был в течение последних двух дней.
Он отправился в Каньон-Спрингс, чтобы приобрести недоуздок для лошади. Джефф последовал за ним на повозке, чтобы прикупить продукты. Именно тогда Ник увидел Аманду с ее новым мужем. Глаза Ника сощурились от гнева, и он отправился в салун Молли, чтобы выпить и охладиться.
Ник непроизвольно сжал пальцы в кулак и поморщился от боли. Он потер ободранные, распухшие суставы и смутно припомнил драку с двумя или тремя скотниками. После того как Молли вышвырнула его из салуна, Джефф помог ему перейти улицу, и они оказались за столиком закусочной мамаши Грин.
Ник вспомнил, как ел огромный бифштекс, а Джефф говорил ему о том, что на дилижансе должна приехать новая певица салуна, и еще о том, что поделом будет Джейку и Аманде, если Ник на ней женится.
– Жениться?! – Он вскочил на кровати. – Ну нет! – Он еще раз оглядел углы комнаты. – У Джеффа вечно появляются какие-то дурацкие идеи.
«Однако же, – подумал он, – какого черта я здесь делаю, сидя совершенно голый? Не мог же я уехать из города в таком виде! Это не иначе как шуточки Джеффа. Наверное, сейчас ждет не дождется, как бы выставить меня в еще более дурацком положении». Ник чертыхнулся. Нужно признать, иногда кузен бывает оригинален. Но, черт побери, на сей раз он зашел слишком далеко.
Ход мыслей Ника нарушил какой-то шум на крыльце. «А вот и Джефф, – решил Ник. – Для начала я прикинусь спящим, а потом с ним разберусь». На его лице появилась мстительная улыбка, он повернулся на кровати спиной к двери и стал ждать.
Глава 2
Изобразив легкий храп, Ник услышал, как дверь открылась и снова закрылась. До него долетели звуки легких шагов, которые затем замерли. Что-то мягко толкнулось о кровать. За этим последовал прерывистый вздох.
Его тело распрямилось, словно сжатая до упора пружина, В мгновение ока Ник повернулся, бросился на не ожидавшую нападения жертву, швырнул на кровать и взгромоздился сверху. Правая рука его сложилась в кулак, левой он вцепился своей жертве в горло.
– Ну, теперь ты у меня получишь! – торжествующе воскликнул он и вдруг увидел, что под ним вовсе не Джефф. – Что за черт! Женщина! – ахнул Ник, глядя в сверкающие искрами зеленые глаза. Какая-то сумасшедшая голая рыжая женщина!
– Слезь с меня, гад! – взвизгнула она. Выпростав тонкую руку, она дернула за край рваного одеяла, лежащего на кровати.
Ошарашенный Ник отпрыгнул, но, внезапно осознав, что он голый, потянул за другую сторону того же одеяла.
Девушка встала на колени, пытаясь удержать одеяло перед собой.
– Пошел прочь! – крикнула она, не выпуская из рук прикрывающую ее рвань.
– Но, мисс, я просто не могу этого сделать. Если вы, конечно, не хотите, чтобы я предстал перед вами в костюме Адама, – возразил Ник. Он огляделся вокруг. – Черт побери, ну хотя бы моя шляпа оказалась где-нибудь поблизости!
Она прищурила зеленые глаза.
– Кто вы такой? Почему я здесь? И что вы сделали с моей одеждой? – засыпала она вопросами Ника и тряхнула головой, чтобы отбросить рыжий с золотистым оттенком локон с глаз.
Ник зачарованно наблюдал за тем, как черепаховая заколка выпала из волос девушки, скользнула по шее и задержалась на ее розовом соске. Он даже поднял было руку от неожиданности, пытаясь поймать заколку.
– Не смейте!
Спохватившись, Ник отдернул руку.
Девушка резко потянула одеяло, рыжие волосы обвились вокруг ее тела.
– Да ответьте же, черт возьми!
Ник ухмыльнулся и покачал головой:
– Я не знаю. Не могу вспомнить.
Она напомнила Нику котенка, которого он однажды нашел, – маленького и задиристого. Он готов был поклясться, что если бы она сейчас стояла, то непременно топнула бы ногой. Ник крепко держал свой край одеяла, пока она тянула его за другой край, а в результате этой потасовки из дырки рваного матраца выбивались и взлетали в воздух пух и перья.
Одна из пушинок опустилась ей на нос, и девушка вытянула нижнюю губу, чтобы ее сдуть. Одновременно она дернула за одеяло, и вокруг них поднялось целое облако белого пуха.
Ник хмыкнул:
– Такое впечатление, что мы оказались в гнезде.
«Неужто и вправду, – подумал он, – я нахожусь рядом с голой девицей, которая дерется за одеяло?» Когда это дошло до него, он засмеялся.
Выгнув дугой брови, девушка отвернулась.
– Вы не иначе как чокнутый, – буркнула она.
– Простите. Должно быть, это оттого, что я слишком долго общался с Джеффом, моим кузеном. Кстати, мое имя – Ник Макбрайд, если вы его не помните.
Она уставилась на него, в глазах ее мелькнуло подобие догадки.
– С Джеффом? – Она на мгновение задумалась, затем не на шутку рассердилась. – Как же, Джефф Макбрайд! Теперь припоминаю. Это тот белобрысый ковбой, который ссадил меня с дилижанса.
Ник застонал. Ничего этого он не помнил, но если онавспомнила его кузена, то он явно попал в большую передрягу.
– Вы одна из девушек Молли? – с надеждой спросил он. Проклятие, как бы он хотел узнать, что же все-таки произошло!
– Я не знаю никакой Молли! – сверкнули зеленым огнем глаза девушки. – Где я нахожусь? Он сказал, что отвезет меня на ранчо. Где он сейчас? И где моя одежда?
Ник спустил ноги с кровати и осторожно поднялся, продолжая прикрывать краем одеяла свои мужские достоинства. Он привалился к грубо обтесанной спинке кровати. Голова у него трещала, словно перезрелый арбуз, который того и гляди лопнет.
– Уфф…
– Не подходите ближе! – вскинулась девушка.
– Успокойтесь, маленькая леди, я не собираюсь вас обижать. Я просто хочу попытаться найти нашу одежду, – медленно и мягко проговорил Ник, как будто имел дело с норовистым жеребцом.
– Бесполезно, – сказала девушка. – Я уже искала.
– Вы уверены?
– Разумеется, уверена! – Она тряхнула головой. – Или вы думаете, что я хожу в таком виде потому, что мне это здорово нравится?
«Мне как раз нравится твой наряд», – подумал Ник и плотоядно улыбнулся.
Девушка бросила на него сердитый взгляд. Ник хмыкнул и задумчиво посмотрел на матрац. Он был настолько дырявый, что неминуемо развалился бы, если бы он попытался в него завернуться. К тому же перья из него так прилипали к телу, что от них потом не отчистишься. Он вздохнул. Это будет довольно неприятная штука – возвращаться на ранчо нагишом. Видит Бог, он не собирался спать в чем мать родила на этом дурацком матраце, а сейчас у него такой вид, как будто он провел ночь в курятнике.
– Все равно я должен еще раз посмотреть, – возразил Ник. Он потянул одеяло на себя.
– Нет, не смейте! – взвизгнула девушка и впилась ногтями ему в руку.
Он отдернул руку и хмуро посмотрел на появившиеся царапины.
– Легче отнять кость у рыси, – пробормотал он. – А, черт с тобой! Бери себе эту дерьмовую штуку!
Он с негодованием швырнул ей свой край одеяла и встал во весь рост. Кого она хочет одурачить? Обыкновенная девчонка из салуна. И сейчас она не увидит ничего такого, чего не видела раньше.
Он тщательно осмотрел каждый угол, надеясь, что она чего-то не заметила. Высоко на полке он увидел какой-то пыльный сверток. Ник достал его и развернул. Это была пара траченных молью шерстяных кальсон. Он приложил их к себе. Кальсоны едва доходили до колен. «Сойдет и это», – подумал он. Повернувшись спиной к девушке, Ник натянул их на себя.
Кое-как стянув их впереди, он обнаружил, что зад у него оказывается неприкрытым.
Пуговиц на кальсонах давно не было. Оторвав две узкие тесемки от рваных штанин и скрутив их, он пальцами проделал дырки в тех местах, где должны были находиться пуговицы, продел скрученные тесемки в дырки и стянул. Конечно, он ничего не мог поделать с тем обстоятельством, что кальсоны были на четыре размера меньше, а также справиться с дырками, проеденными молью. «Черт побери, ну и видок, должно быть, у меня!» – подумал он. И в этот момент услышал позади тонкий нервный смешок.
Обернувшись, он увидел, что девушка сидит на кровати, завернувшись в одеяло и прикрыв ладонью рот. Кажется, его муки ее позабавили.
– Что в этом смешного, черт побери? – спросил Ник.
– Ничего! – Она зажала рот еще сильнее, пытаясь заглушить хихиканье.
Ник покраснел. Чертова девка, да она будет похуже Джеффа. Он бросил на нее грозный взгляд, чтобы заставить замолчать, однако это не помогло. Ник ринулся к двери и зацепил большим пальцем ноги ножку стула.
– Ой! – Обхватив ушибленный палец, он запрыгал по комнате. – Пропади все пропадом! – Спохватившись, он выпрямился и, пытаясь сохранить достоинство, проковылял к двери. Выйдя на крыльцо, он в сердцах хлопнул дверью, что не смогло заглушить громкий девичий смех.
Чувствуя, что у него горят уши, Ник пересек двор, проклиная на чем свет стоит Джеффа, женщин и острые камни, которые впивались ему в босые подошвы. Он остановился, чтобы вынуть из ноги колючку и понять, где он находится.
– Слишком долго я носил обувь, – пробормотал он, вспомнив свои детские годы, когда повсюду бегал босиком. Он был рад, что Два Пера не может его сейчас видеть, иначе он не пережил бы такого.
Ник посмотрел на хижину, выходящую окнами на север, на крутой склон позади нее. Место показалось ему знакомым, когда-то давно он здесь бывал. А вон и лачуга, в которой жил сумасшедший отшельник. Старикан умер два года назад, весной. Похоже, с того времени сюда никто не заглядывал.
Он заковылял по тропе к загону. Лошади нет и следа. Однако вряд ли Джефф увел Скаута. Может быть, он у ручья? Ник кое-как спустился по заросшей тропке, чертыхаясь и проклиная колючки. Приблизившись к ручью, он свистнул и вздохнул с облегчением, услышав в ответ знакомое ржание. Из-за кустов вышел пегий мерин.
– Привет, Скаут! – потрепал его по холке Ник, после чего направился в сторону зеленого, покрытого мхом и папоротником крутого берега.
Ник сунул голову под струю ручья, надеясь, что ледяная вода прочистит ему мозги, затем долго и жадно пил, смакуя освежающую жидкость.
Почувствовав себя значительно лучше, он выпрямился и отвел со лба гладкие черные волосы. Проклятие, нет ни седла, ни уздечки! Придется ехать без седла. Схватившись за гриву, он запрыгнул на мустанга и пустил его вперед по тропинке.
Доехав до загона, Ник нагнулся и выдернул из стойки обрывок веревки. Сидя верхом на Скауте и мастеря недоуздок, он обдумывал план дальнейших действий.
Ник прикинул, что находится примерно милях в двухстах от Каньон-Спрингс. Однако он не собирался ехать одетым в одни кальсоны, а точнее, раздетым. Первым делом он доберется до ранчо, убьет Джеффа, а затем…
– Черт побери, а что мне делать с ней?
Он бросил полный отвращения взгляд на хижину. Ну что ж, она не может ехать с ним. У него только одна лошадь. Кроме того, как бы она путешествовала голой? Ему придется развести костер, устроить ее поудобнее, после чего он уедет. Ник задумчиво потер подбородок. Скорее всего она наверняка разозлится, если он отправится без нее. Ну да ничего, как-нибудь образуется. Единственная проблема в том, что до ранчо не менее суток езды и девушку нужно будет оставить на это время одну. Ник нахмурился было, но затем лицо его просветлело. Он не заставит ждать так долго – лошадь у него выносливая, и если он будет скакать всю ночь, то сможет отправить кого-то за девушкой уже рано утром. Ее отвезут к Молли, и он благополучно забудет обо всей этой истории. Ник вздохнул с облегчением и направился к хижине.
Он вошел в комнату с охапкой дров и услышал приглушенные проклятия, несущиеся со стороны кровати. Удивленно повернувшись, он увидел в руке у девушки пучок перьев, которые она вытащила из матраца, глаза ее были красными от слез.
– Что случилось? – спросил Ник.
– Я… думала, что вы бросили меня, – хриплым шепотом объяснила та.
– Я не стал бы уезжать, не объяснив, что к чему, – сказал Ник. – Сейчас я разведу огонь, чтобы можно было греться. – Он нагнулся к плите и высек искры с помощью кресала, которое обнаружил на столе. Стоя на коленях, Ник смотрел, как разгорается пламя. Услышав скрип, он обернулся и увидел, что девушка тащит через комнату один из двух расшатанных стульев.
Поставив его перед печкой, она осторожно присела на край стула, тщательно обернувшись одеялом. Ее зеленые глаза казались огромными на маленьком белом личике. Девушка вперила взгляд в Ника.
Взглянув на нее, Ник покачал головой. «Наверняка начнет кричать, устроит истерику, когда я скажу ей, – подумал он. – Ну, что делать, надо и это пережить». Он встал и набрал в грудь побольше воздуха.
– Мы не можем здесь оставаться без пищи и одежды. Я нашел лошадь, так что я собираюсь оставить тебя здесь, а сам отправлюсь на ранчо. У тебя будет огонь и достаточно дров, так что в этом плане все в порядке. Я буду ехать всю ночь, а утром пришлю за тобой кого-нибудь. – Набранный в грудь воздух иссяк, и последние слова он произнес почти шепотом.
Она налетела на него вихрем. Он зашатался, когда ее обнаженные руки отчаянно вцепились ему в плечи. Он сглотнул комок в горле, увидев, как край одеяла соскользнул на пол, открыв его взору изящную девичью спину.
– Прошу вас! Вы не должны оставлять меня одну в этом кошмарном месте! Вы должны взять меня с собой! – рыдая, проговорила она.
Ник ошеломленно таращил на нее глаза, не зная, что и как ответить. Ее брови выгнулись, словно крылья птицы, над длинными черными ресницами, влажными от слез. Она смотрела на него умоляющим взглядом. Если раньше цвет ее глаз напоминал свежую весеннюю зелень, то теперь они стали темно-изумрудными, как вода в бездонном пруду. Он ощутил их гипнотическое воздействие, почувствовал, что тонет в них и вода смыкается над его головой.
Пятнышко грязи, смоченное слезами, поползло по ее щеке. Дрожащим пальцем он неумело, но осторожно стер со щеки пятно. Черт побери, он не ожидал, что она будет плакать! Белоснежная кожа лица показалась ему атласной на ощупь. Девушка шмыгала маленьким прямым носиком, пухлые красные губки дрожали и были похожи на яблочко, которое хотелось попробовать на вкус.
– Я не могу взять тебя, – каким-то жалобным, ломающимся, как у подростка, голосом проговорил он. – У меня нет седла, ты не сможешь без него ехать, – добавил он, пытаясь аргументировать свой отказ. При одной мысли о том, что ему придется сжимать всю дорогу в объятиях вот эту аппетитную голую девушку, он ощутил слабость в коленях.
Она приникла к нему, сотрясаемая рыданиями.
Ник поднял руку и погладил ее по голове, пытаясь успокоить, как успокаивал бы ребенка, но сейчас перед ним был вовсе не ребенок. Неловкой рукой он задел оставшуюся в волосах черепаховую заколку, удерживающую волосы незнакомки. И тут же перед его глазами мелькнуло воспоминание, когда чуть раньше одна ее заколка соскользнула с головы и нашла убежище на розовом соске. Ему тут же стало жарко, и он ощутил своим телом прижавшийся к нему девичий живот. Проклятие, он не допустит, чтобы она командовала им! Никакие слезы тут не помогут. Она не может ехать, и точка! Ник заскрипел зубами, пытаясь справиться с возбуждением. Слишком уж он распалился.
Отдернув руку от ее головы, он зацепил гребень, и тот свалился на пол. Ник затаил дыхание, увидев, как вырвавшиеся на волю волосы упали ей на лицо. Густая прядь шелковистых волос накрыла, словно лаская, его руку. Золотистая волна опустилась до крепких округлых бедер. Господи, он так не договаривался!
Дрожащие пальцы девушки вцепились ему в затылок, посылая огненные импульсы по всему его телу. Он задрожал, словно необъезженный жеребец. Розовый сосок одной из полных белоснежных грудей обжег ему кожу. Ник закачался и часто, прерывисто задышал.
– Пожалуйста, умоляю вас, возьмите меня! Я боюсь, что вы не вернетесь за мной, – шепотом проговорила девушка.
