Текст книги "Две девочки в голубом"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

73

Энджи устроила Кэти на полу ванной, уложив на подушку. Потом включила душ на полную мощность, так что крохотная ванная комната вскоре наполнилась паром. После этого заставила Кэти разжевать и проглотить еще две таблетки детского аспирина с апельсиновым вкусом.

По мере того как проходила минута за минутой, Энджи впадала во все большее беспокойство.

– Не вздумай здесь загнуться, – сказала она Кэти. – Мне не надо, чтобы еще одна гостиничная ищейка сунула сюда нос и обнаружила, что ты не дышишь. Эх, если бы удалось впихнуть в тебя еще пенициллина!

С другой стороны, она начинала беспокоиться по поводу того, нет ли у Кэти аллергии на пенициллин. На груди и руках девочки появилась красная сыпь, довольно густая. Энджи задним числом вспомнила, что жила как-то с парнем, у которого была аллергия на пенициллин. Тот тоже покрылся красной сыпью сразу после того, как принял первую дозу.

– А-а, так в этом, что ли, дело? – обратилась Энджи к Кэти. – Зря я надумала ехать в Кейп-Код. Забыла, что выехать из города можно только по одному из двух мостов. А теперь меня, наверное, ищут и вполне могут там поджидать. Забудь старый КейпКод.

Кэти не открывала глаз. Ей было трудно дышать. Она хотела к маме. Хотела домой. Внутренним взором она видела Келли. Та сидела на полу с куклами. Кэти слышала, как Келли спрашивает ее, где она.

Несмотря на то что ей было запрещено разговаривать с Кэти, она шевельнула губами и шепнула:

– Кейп-Код.

Келли проснулась, но не захотела вставать с пола гостиной. Сильвия Харрис принесла поднос с молоком и печеньем и поставила его на стол, за которым сидели мишки Тедди. Келли не стала есть. Стив так и сидел по-турецки на ковре.

Через некоторое время он нарушил молчание.

– Доктор Сильвия, помните, когда они родились – Маргарет пришлось делать кесарево сечение, – то между большим пальцем Келли на правой руке и большим пальцем Кэти на левой была тонкая мембрана, которую потом рассекли?

– Помню, Стив. В полном смысле слова они родились не только однояйцовыми, но и сросшимися близнецами.

– Сильвия, я не хочу позволить себе верить… – Он помолчал. – Вы понимаете, о чем я. Но теперь даже агенты ФБР допускают возможность, что Кэти жива. Господи, если бы мы только знали, где она, где ее искать. Как по-вашему, возможно ли, что Келли это знает?

Келли посмотрела на отца.

– Я знаю.

Сильвия Харрис предостерегающим жестом подняла руку.

– Где она, Келли? – спросила она спокойно, ничем не выдавая своего волнения.

– Кэти в старом Кейп-Коде. Она только что мне сказала.

– Когда Маргарет сегодня утром взяла к себе в постель Келли, она говорила, что во время своего вчерашнего помутнения ехала, сама не зная куда, а увидев табличку «Кейп-Код», точно очнувшись, повернула обратно, – прошептала Сильвия, обращаясь к Стиву. – Тогда Келли и услышала про Кейп-Код.

Келли захлебнулась в приступе кашля. Сильвия схватила ее, посадила себе на колени и резко ударила между лопатками.

Келли заревела, и доктор Харрис прижала ее к себе.

– О, моя дорогая, прости, прости, – успокаивающе говорила она. – Я так испугалась, думала, тебе что-то попало в дыхательное горло.

– Хочу домой! – рыдала Келли. – Хочу к маме!

74

Агент Карлсон позвонил в дверь скромного дома Лайлы Джексон. По дороге, в машине, он несколько раз звонил ей, но домашний телефон был занят, а мобильный она не брала.

– По крайней мере, можно предположить, что в доме кто-то есть, – постарался он успокоить Маргарет.

Три мили до дома Лайлы они преодолели со скоростью, существенно превышающей дозволенную.

– Она должна быть дома, – словно заклинание, повторяла Маргарет по пути. – Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы она сообщила нам что-то полезное.

Дверь открыла мать Лайлы. Когда она разглядела, что на крыльце двое незнакомцев, приветливая улыбка на лице пожилой женщины исчезла. Молниеносно прикрыв дверь, она накинула цепочку. Но не успела произнести и слова, как Карлсон уже протягивал ей удостоверение ФБР.

– Агент Уолтер Карлсон, – представился он. – Со мной Маргарет Фроли, мать похищенных близнецов. Ваша дочь, Лайла, обслуживала Маргарет в магазине. Она продала ей праздничные платья для девочек. Мы только что из «Эбби Дискаунт». Миссис Хауэлл сообщила нам, что Лайла сегодня ушла пораньше, потому что неважно себя почувствовала. Нам необходимо с ней побеседовать.

Мать Лайлы рассыпалась в извинениях и сняла цепочку.

– О, простите. Входите, прошу вас. Лайла отдыхает в своей комнате. Проходите.

«О, пусть она скажет то, что нам поможет, – думала Маргарет. – Боже, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста».

В зеркале напротив она увидела свое отражение. Утром волосы были стянуты в пучок, но ветер растрепал нехитрую прическу, и теперь пряди свисали на шею. Вокруг глаз залегли темные круги, контрастировавшие с бледностью лица. Взгляд был утомленный, погасший. Из-за нервного спазма уголок рта подергивался. Маргарет так часто кусала нижнюю губу, что теперь она распухла и потрескалась.

«Неудивительно, что при виде меня эта женщина накинула цепочку», – подумала она, но тут же всякие мысли о собственной внешности покинули ее, потому что они вошли в комнату и увидели на диване молодую женщину.

Лайла была в своем любимом халате с кантом. Закутанная в одеяло, она полулежала на диване, потягивая горячий чай. Подняв глаза на вошедших, девушка сразу узнала Маргарет.

– Миссис Фроли! – воскликнула она, ставя чашку с чаем на столик.

– Пожалуйста, не вставайте, – сказала Маргарет. – Простите, что вот так врываемся, но мне надо с вами поговорить. По поводу того, что вы рассказали мне в тот день, когда я покупала у вас праздничные платья для моих дочерей.

– Лайла об этом рассказывала! – воскликнула миссис Джексон. – Она даже хотела сообщить в полицию, но мой друг, Джим Гилберт, а он в таких делах разбирается, посоветовал ей забыть об этом.

– Мисс Джексон, что именно вы хотели сообщить полиции?

По тону Уолтера Карлсона было ясно, что он хочет получить честный и четкий ответ.

Лайла переводила взгляд с него на Маргарет. Ей было знакомо это выражение в глазах женщины – выражение голодной надежды. Зная, что своим ответом разочарует бедняжку, она ответила Карлсону:

– Как я сказала миссис Фроли в тот вечер, незадолго до нее я обслуживала женщину, которая пришла за одеждой для трехлетних близняшек, не зная их размера. После похищения мне удалось выяснить, как ее зовут. Но, как вам уже известно со слов мамы, Джим, детектив на пенсии из Данбери, сказал, что для полиции это не стоящая информация. – Лайла посмотрела на Маргарет. – Сегодня утром, когда мне сказали, что вы приезжали в магазин и искали меня, я решила в обеденный перерыв сходить по адресу этой женщины.

– Вы знаете, где она?

Маргарет замерла.

«Менеджер магазина сказала, что Лайла ходила куда-то, потому что "дурная голова ногам покоя не дает"», – мрачно припомнил Карлсон.

– Ее зовут Энджи. Она живет со смотрителем в домике на территории клуба. Я заранее приготовила историю – будто футболки, которые она купила, оказались из бракованной партии. Но смотритель мне все объяснил. Он сказал, что Энджи подрабатывает няней. Ее наняла женщина, которая уезжала в Висконсин с двумя детьми. Дети не близнецы, просто близки по возрасту. Мать уже собиралась ехать за Энджи, когда заметила, что забыла один из чемоданов. Тогда она позвонила Энджи и попросила ее купить кое-что из одежды. Потому та и не была уверена в размере.

Все время, пока девушка говорила, Маргарет стояла. Внезапно колени у нее подогнулись, и она тяжело опустилась на противоположный от Лайлы конец дивана.

«Тупик, – подумала она. – Наш единственный шанс».

Она закрыла глаза и первый раз стала прощаться с надеждой увидеть Кэти.

Однако Уолтер Карлсон еще не был удовлетворен ответом.

– Бросились ли вам в глаза какие-то детали, по которым можно предположить, что в доме были дети, мисс Джексон? – спросил он.

Лайла отрицательно покачала головой.

– Это совсем маленький домик. Гостиная, слева отгорожено место для еды, отделенное от кухни перегородкой. Дверь в спальню была открыта. Уверена, Клинт был там один. У меня сложилось впечатление, что женщина, которая наняла Энджи, заехала за ней и, не задерживаясь, продолжила путь.

– Вам не показалось, что этот Клинт чем-то взволнован? – продолжал Карлсон.

– Джим Гилберт знаком со смотрителем и его подругой, – вставила мать Лайлы. – Поэтому он и посоветовал нам забыть о них.

«Все напрасно, – подумала Маргарет. – Напрасно и безнадежно».

Она почувствовала, как напряжение во всем теле сменяется тупой болью.

«Я хочу домой, – подумала она. – Хочу быть с Келли».

Лайла как раз отвечала на вопрос Карлсона.

– Нет, я бы не сказала, что этот Клинт, или как там его зовут, как-то очень заметно нервничал. Разве что от него сильно пахло потом, но я подумала, может, это потому, что он довольно грузный, такие люди часто сильно потеют. Его девушке стоит подарить ему дезодорант. Он него воняло раздевалкой.

По ее лицу скользнуло выражение отвращения.

– Что вы сказали? – встрепенулась Маргарет. Лайла почувствовала неловкость.

– Миссис Фроли, мне очень жаль. Я не хотела говорить ничего несерьезного, легкомысленного. Как жаль, что я ничем не смогла вам помочь!

– Но вы помогли! – воскликнула Маргарет, лицо которой внезапно ожило и преобразилось. – Вы очень нам помогли!

Вскочив со стула, она повернулась к Карлсону и сразу поняла, что он также осознал важность этого случайного замечания Лайлы.

Единственное, что няня, Триш Логан, сумела припомнить о человеке, который схватил ее сзади, было то, что это человек грузный и от него разило потом.

75

Как ни торопился Крысолов в Кейп-Код, он нашел время, чтобы надеть под куртку старый свитер с капюшоном. А большие темные очки с успехом закрывают пол-лица. Приехав в аэропорт, он припарковался и вошел внутрь небольшого терминала. Там уже ожидал пилот. Последовавший разговор был краток. Пилот сообщил, что самолет стоит на площадке перед ангаром. Также, согласно требованию заказчика, в аэропорту Чатема его будет ожидать машина и карта местности. Пилот останется в аэропорту, с тем чтобы позже, ближе к вечеру, совершить обратный рейс.

Спустя час с небольшим Крысолов спускался по трапу. Было семь часов. Неожиданно ясная, безоблачная погода в Кейпе, усыпанное звездами небо вызвали у него странное чувство неловкости, словно он ожидал увидеть здесь те же облака и беспрерывный дождь, которые оставил в Нью-Йорке. По крайней мере, машина оказалась как раз такой, как он хотел, – черный седан среднего размера, точная копия половины машин, которые можно встретить на любой дороге. Изучив карту, он пришел к заключению, что мотель «Раковина и дюна» неподалеку.

«Предстоит убить, по крайней мере, час, – подумал он, – а может, и больше. Клинт, наверное, вылетел чартером в пять тридцать. Или же шестичасовым рейсом. Сейчас он, скорее всего, уже в Бостоне арендует машину. По словам пилота, от Чатема до Бостона примерно полтора часа езды. Припаркуюсь неподалеку от мотеля и подожду его там».

Во время телефонного разговора с Клинтом он хотел узнать у него номер фургона, но передумал, поскольку решил, что это заставит Клинта насторожиться. Лукас описывал фургон как видавший виды. Разумеется, номер на нем коннектикутский.

«Вряд ли составит большого труда найти его на парковке мотеля», – рассудил Крысолов.

Он ни разу не встречался ни с Клинтом, ни с Энджи. Знал только по описанию Лукаса, весьма язвительному. Может, он зря рискует, явившись сюда?

«Может, разумнее было бы предоставить Клинту прикончить Энджи и девчонку? Ну, взял бы он этот миллион. С другой стороны, если мертвы будут все трое, я смогу спокойно спать по ночам, – рассуждал он. – Лукас знал, кто я такой. Они не знают. Хотя… Лукас ведь мог рассказать Клинту. Мне ни к чему, чтобы он, растранжирив свою долю, явился ко мне за подзарядкой. В конце концов, ему может просто прийти в голову идея, что я должен с ним поделиться другими семью миллионами».

На шоссе 28 движение оказалось интенсивнее, чем он предполагал.

«Кейп, наверное, похож на другие города для летнего отдыха, – подумал он. – Теперь все больше и больше людей живут в них круглый год».

Господи, о чем он думает?

В этот момент он увидел большой щит с названием мотеля «Раковина и дюна» и с мигающей неоновой надписью «Свободные номера». Снаружи мотель был обшит белыми досками, на окнах – зеленые жалюзи. Заведение на вид разрядом выше тех затрапезных мотелей, которые попадаются вдоль крупных магистралей на каждом шагу. Сразу за въездом дорожка разделялась на две. Одна вела прямо под козырек офиса, вторая – вокруг него. Свернув с шоссе направо, он покатил по той дорожке, которая шла в обход офиса. Не желая привлекать к себе внимание, он ехал со средней скоростью, разыскивая глазами фургон. Он был почти уверен, что фургон не виден с шоссе. Объехав вокруг, Крысолов повернул к задней части парковки. Там было припарковано гораздо больше машин, чем перед зданием. Скорее всего, машины принадлежали людям, номера которых выходят окнами на эту сторону.

«В каком-то смысле это даже лучше, – заключил он. – Когда я найду фургон, можно будет припарковаться рядом. Если у Энджи голова хоть немного варит, она не станет парковаться чересчур близко к зданию».

Из-за яркого света фонаря, освещавшего вход, номера на припаркованных машинах были отчетливо видны. Изучая автомобили, мимо которых проезжал, Крысолов сильно замедлил ход.

Наконец попался подержанный темно-коричневый фургон, на вид лет десяти-двенадцати, с вмятиной на боку и коннектикутским номером. Он был почти уверен, что это машина Энджи. Через пять машин в следующем ряду нашлось свободное место. Крысолов припарковался, вышел из седана и приблизился к фургону. Света было достаточно, чтобы разглядеть детское кресло на заднем сиденье.

Он посмотрел на часы. Времени еще много, а он голоден. Можно заглянуть в закусочную. Почему бы и нет?

Надев темные очки, Крысолов двинулся через стоянку к закусочной. Войдя, обнаружил, что в ней не протолкнуться.

«Все к лучшему», – подумал он.

Единственное свободное место у стойки было рядом с отделом, где продавали еду навынос. Усевшись, он потянулся за меню. В этот момент женщина рядом с ним стала делать заказ. Она хотела взять с собой гамбургер, черный кофе и апельсиновый шербет.

Крысолов резко обернулся, но еще до того, как увидел тощую женщину с жидкими волосами, он узнал этот грубый, агрессивный голос.

Он спрятал лицо за меню. Это была Энджи. Он знал, что не ошибся.

76

Офис уборочной компании располагался в подвале дома Стэна Шафтера. Через час после разговора с Джедом Гюнтером Марти Мартинсон решил еще раз побеседовать с Шафтером. Он изучил заявления сыновей Стэна, а также двух женщин, старых работниц компании, которые фактически и выполнили всю работу, вычищая, отскребая, стирая пыль в доме Фроли за день до того, как семья должна была въехать туда. Все они утверждали, что за время их пребывания в доме никто не приходил.

Пока Марти читал заявления работников Стэна, его поразила одна деталь: никто из них не упоминал, что во время уборки приходил сам Стэн. Он же, напротив, утверждал, что, как всегда в таких случаях, пришел, чтобы проинспектировать дом и проверить работу. Если им не пришло в голову сказать о нем, то, может быть, они нечаянно забыли упомянуть о ком-то еще?

«Определенно необходим разговор с глазу на глаз», – решил Марти.

Дверь открыл сам Стэн Шафтер, невысокий, но крепкого телосложения, лет под шестьдесят, с пышной рыжей шевелюрой и живыми карими глазами. Говорили, будто у него всегда такой вид, словно он куда-то спешит. Марти заметил, что он одет в плотную куртку. Или собирался уходить, или только что вернулся.

При виде посетителя его брови поползли вверх.

– Заходи, Марти! Или мне следует сказать «капитан»?

– Марти сойдет, Стэн. Если тебе не надо уходить, я отниму не больше двух минут.

– Я только что вернулся. Теперь до вечера буду дома. Соня оставила записку, что телефон звонил весь день. Надо ответить на сообщения.

Спускаясь по ступенькам вслед за Стэном, Марти возблагодарил звезды, что жены Стэна нет дома. Болтунья, каких мало, и сплетница высшего класса, она бы забросала его вопросами о расследовании.

Стены подвального офиса были обшиты нестругаными сосновыми досками. Это напомнило Марти дом его бабушки в деревне. На большом щите за столом Стэна красовались рисунки на темы домашней уборки.

– Я только что получил новые, Марти, – сообщил Шафтер. – Очень смешные! Взгляни.

– Как-нибудь в другой раз. Стэн, я хочу поговорить с тобой о доме Фроли.

– Пожалуйста, но твои ребята нас всех уже поджарили!

– Знаю, но остались кое-какие неясности. В погоне за похитителями мы проверяем все несовпадения показаний, какими бы малозначительными они ни казались. Уверен, ты отнесешься с пониманием.

– Разумеется, но, надеюсь, ты не намекаешь на то, что кто-то из моих людей солгал.

Тон голоса Стэна, внезапно ставший колючим, и его резко раздувшаяся, бочкообразная грудь делали его похожим на рассерженного петуха.

– Что ты, ничего такого о твоих людях я не думаю, – поспешил заверить Марти. – Скорее всего, это лишь один из многих тупиков, в которые уперлось расследование. Говоря проще, мы считаем, что кто-то разведал расположение комнат и знал заранее, в какой из нескольких спален будут находиться дети. Как ты и сам знаешь, дом гораздо вместительнее, чем кажется снаружи. В нем пять спален, каждая из которых вполне подошла бы для детей. Тем не менее человек точно знал, в какой из них спят близнецы. Фроли въехали через день после того, как твои люди сделали уборку. Маргарет Фроли утверждает, что до похищения дом ни разу не посещали посторонние. Мы сомневаемся, что похитители пошли бы на такой риск, как забраться в дом, не зная заранее расположения комнат.

– Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что кто-то точно знал, как подняться наверх и куда повернуть. Твои люди, конечно, не вводили нас в заблуждение намеренно. Однако в твоем заявлении написано, что вечером того дня, когда проводилась уборка, ты заехал в дом Фроли для инспекции. Никто из твоих людей об этом не упоминает.

– Они, наверное, думали, что их спрашивают о том, заходили ли в дом посторонние. Я для них свой, член коллектива. Поговорите с ними еще раз. Они скоро вернутся за своими машинами.

– Кто-то из вас знал, какая комната предназначалась детям?

– Мы все знали. Родители собирались ее покрасить, и в большой задней комнате у стены были приготовлены банки с голубой краской, а в углу стоял свернутый белый ковер. Они даже привезли и сложили там кое-что из игрушек и деревянную лошадку. Все это было в той спальне.

– Ты рассказывал об этом кому-нибудь, Стэн?

– Только Соне. Ты знаешь мою жену, Марти. Она сама может работать следователем. Много лет назад, когда старая миссис Каннингам устроила благотворительную лотерею, Соня была в доме и принимала в этом участие. Хочешь – верь, хочешь – нет, но после смерти миссис Каннингам она уговаривала меня купить дом. Я велел ей забыть об этом. Стэн Шафтер снисходительно улыбнулся.

– Когда Соня узнала, что здесь будут жить близнецы, то пришла в восторг. Сгорала от желания узнать, в какой спальне они будут спать, будет у них общая детская или раздельные и собираются ли Фроли оклеить стены обоями с Золушкой, как это сделала бы она сама. Я сказал ей, что близнецы будут спать в одной комнате, большой, дальней от лестницы, и что стены покрасят в небесно-голубой, а на пол постелют белый ковер. Потом я сказал: «Знаешь, Соня, а теперь дай мне пропустить по паре пива с Клинтом».

– С Клинтом?

– С Клинтом Даунисом. Он смотритель данберийского кантри-клуба. Я уже много лет его знаю. Мы проводим в клубе генеральную уборку каждый год перед открытием нового сезона. В тот вечер, когда я вернулся из дома Фроли, Клинт случайно оказался у нас, и я пригласил его остаться выпить пивка.

Марти встал и потянулся за форменной фуражкой.

– Что ж, если что-то вспомнишь, позвони мне, Стэн. Договорились?

– Конечно. Иногда я смотрю на наших внуков и стараюсь представить, каково это, если бы кто-то из них пропал навсегда. Ужасно.

– Понимаю. – Преодолев первые несколько ступеней, Марти оглянулся. – Стэн, насчет этого твоего приятеля, Дауниса. Ты знаешь, где он живет?

– Да, в домике на территории клуба.

– Он регулярно у вас бывает?

– Нет. В тот раз он заходил рассказать о новой работе, которую ему предложили во Флориде. Сказал, что принял приглашение и скоро уезжает. Спрашивал, не знаю ли я кого-нибудь, кому нужна работа в гольф-клубе. – Стэн рассмеялся. – Я знаю, Соня кого хочешь может утомить, но Клинт был достаточно вежлив, чтобы выглядеть искренне заинтересованным моим рассказом о доме Фроли.

– Отлично. Ну, пока.

Уже в машине, по дороге в полицейский участок, Марти обдумывал рассказ Шафтера.

«Данбери вне моей юрисдикции. Однако можно связаться с Карлсоном и предложить ему заняться этим, – решил он. – Скорее всего, это еще один тупик, однако, поскольку мы сейчас хватаемся за любую соломинку, следует изучить этого парня под микроскопом».