Текст книги "Две девочки в голубом"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

57

– Мы все не железные, Маргарет, – мягко произнесла доктор Сильвия Харрис.

Был час дня субботы. Доктор Сильвия и Келли только что разбудили Маргарет.

Сейчас она сидела на кровати, Келли устроилась рядом с ней. Маргарет попыталась улыбнуться.

– Что такое вы мне дали? Я уже забыла, когда в последний раз так отключалась. Вы знаете, что я проспала двенадцать часов?

– А вы знаете, какой недосып у вас накопился за последнюю неделю?

Доктор Харрис старалась придать своему голосу легкость, но ее глаза смотрели очень внимательно и серьезно.

«Маргарет так похудела, – думала она, – и ужасно бледная».

– Я и сейчас не стала бы вас будить, но звонил агент Карлсон. Он хочет зайти побеседовать. Стив вот-вот приедет. Он попросил меня разбудить вас.

– Люди из ФБР, наверное, хотят понять, что творилось со мной вчера. Не удивлюсь, если они сочтут, что я не в себе. Вчера, сразу после того, как вы ушли, я позвонила агенту Карлсону. Стала кричать в трубку, что Кэти жива и что он должен ее найти. – Маргарет притянула Келли к себе и обняла ее. – Потом я поехала в то место, где покупала платья, и буквально набросилась на администратора. Наверное, на меня просто нашло.

– А вы представляете себе, куда пошли после магазина? – спросила доктор Харрис– Вчера вечером вы сказали, что не помните абсолютно ничего.

– У меня и вправду в воспоминаниях полная пустота – до того момента, как я увидела табличку «Кейп-Код». Это меня словно разбудило. Я поняла, что заехала слишком далеко. Я чувствую себя такой виноватой. Бедному Стиву хватает переживаний и без того, чтобы мне еще терять голову.

Доктор Харрис припомнила то выражение отчаяния, которое увидела на лице Стива вчера вечером, когда пришла в восемь вечера и узнала, что Маргарет дома нет.

– Доктор Сильвия, – мучительно подыскивая слова, стал объяснять Стив. – Сразу после того, как я привел Келли из дошкольной группы, она, снимая курточку, вдруг издала крик и схватилась за то самое место, где у нее раньше был синяк. Наверное, ушиблась о ножку стола в прихожей. Но что творилось с Маргарет! Она твердила, что с Келли это происходит потому, что в этот момент кто-то причиняет боль Кэти, а Келли чувствует боль сестры. Маргарет вырвала у меня ключи от машины и заявила, что ей надо срочно поговорить с кем-то в магазине, где она покупала праздничные платья для девочек. Когда прошли все разумные сроки и она не вернулась, а я не смог вспомнить названия магазина, я позвонил в полицию и заявил о ее исчезновении. Доктор Сильвия, она ведь ничего с собой не сделает? Как вы думаете, она может что-то с собой сделать?

Только через три мучительных часа позвонили из полиции и сообщили, что Маргарет нашли. Она сидела в своей машине неподалеку от аэропорта Данбери. Когда ее привезли домой, она не могла сказать, как провела эти часы.

«Я дала ей сильное снотворное, – подумала доктор Харрис, – и это было самое лучшее, что можно было сделать в тот момент. Я не могу утешить ее в скорби, но могу, по крайней мере, дать ей короткую передышку».

Сейчас она смотрела, как Маргарет гладит Келли по щеке.

– Эй, кто-то очень-очень тихий, – нежно произнесла Маргарет. – Как ты, Кел?

Келли подняла на нее серьезный взгляд, но промолчала.

– Наша девочка и в самом деле все утро молчит, – заметила доктор Харрис. – Мы с тобой спали вместе этой ночью, правда, Келли?

Келли молча кивнула.

– Она хорошо спала? – спросила Маргарет. – Мне показалось, что она немного сильнее обычного реагирует на все. Плакала во сне и довольно много кашляла. Поэтому я и подумала, что лучше мне остаться с ней.

Маргарет прикусила губу. Стараясь, чтобы ее голос не дрожал, она произнесла:

– Наверное, Келли перенимает простуду от сестры. – Она поцеловала дочку в макушку. – Мы справимся с этим, правда, доктор Сильвия?

– Разумеется, но уверяю вас, что легкие у нее абсолютно чистые.

«И если уж на то пошло, – закончила про себя доктор Харрис, – кашель выглядит абсолютно беспричинным. Малышка не простужена».

Она встала.

– Маргарет, может быть, вам стоит принять душ и переодеться? Мы спустимся вниз, и Келли выберет книжку, которую я сегодня ей почитаю.

Келли словно бы колебалась.

– Отличная идея, – твердо произнесла Маргарет.

Внезапно Келли молча соскользнула с кровати и взяла Сильвию Харрис за руку. Они спустились в кабинет. Там Келли выбрала книжку и уселась доктору на колени. В комнате было немного прохладно. На ручке кресла висел плед. Сильвия сняла его и хорошенько укутала девочку. Открывая книжку, она второй раз за день приподняла рукав Келли.

Багровый синяк на предплечье проступил почти в том же месте, где прежде был предыдущий, теперь уже почти рассосавшийся.

«Вид такой, как будто кто-то ущипнул ее что было силы», – подумала Сильвия.

– У тебя синяк не оттого, что ты ударилась о стол, Келли, – задумчиво сказала она.

«Неужели это возможно? Неужели Маргарет права и Келли в самом деле чувствует боль Кэти?»

Она никак не могла заставить умолкнуть внутренний голос, задававший этот вопрос.

– Келли, – спросила она. – Ты иногда чувствуешь то, что чувствует Кэти?

Келли ответила ей испуганным взглядом и медленно кивнула.

– Шшш, – прошептала она, свернулась калачиком, сунула палец в рот и натянула плед на голову.

58

Специальный агент Коннор Райан назначил совещание в своем офисе в Нью-Хейвене на одиннадцать утра воскресенья. Присутствовали агенты Карлсон, Риалто и Джед Гюнтер, капитан полиции штата Коннектикут. Шло обсуждение статуса расследования.

Дискуссию возглавлял Райан как глава бюро расследований штата Коннектикут.

– Уол, по отзывам знавших его, мог совершить самоубийство. И физически это также возможно. Однако тогда это было бы очень необычное самоубийство. Типичный самоубийца вкладывает пистолет в рот или приставляет его к виску и спускает курок. Взгляните-ка на это.

Он передал остальным фото аутопсии Лукаса Уола.

– Из того, под каким углом пуля вошла в голову, можно заключить, что перед тем, как спустить курок, он держал пистолет над головой. Есть и еще одна проблема: прощальная записка, – бесстрастно продолжал он. – Отпечатки пальцев Уола на ней присутствуют, но не в таком количестве, как было бы, вставь он бумагу в каретку пишущей машинки, напечатай свое признание и потом извлеки лист. Если, конечно, он не проделал все это в перчатках.

Райан передал записку Карлсону.

– Реконструируем ход событий, – продолжал он. – Нам известно, что тут замешаны по крайней мере два человека. Один из них Лукас Уол. В вечер похищения няня, услышав плач одной из девочек, направилась в детскую. На верхней лестничной площадке ее схватили сзади. У няни сложилось впечатление, что в тот момент в детской с детьми находился кто-то еще. Это согласуется с другими данными: нам известно, что деньги, выплаченные как выкуп, несли два человека.

– Считаете, Крысолов один из них? – спросил Гюнтер.

– Нет. Я считаю, что Крысолов был третьим. Он не участвовал лично в похищении, но всем распоряжался. Впрочем, это лишь мое интуитивное ощущение.

– Мне кажется, в игре могла участвовать еще одна фигура, – произнес Уолтер Карлсон. – Женщина. Когда Келли вернули, она во сне произнесла два имени: Мона и Гарри. Отец сидел у постели и слышал. Оба Фроли твердо заявляют, что у них нет знакомых с такими именами. Так что не исключено, что Гарри – имя третьего похитителя, а Мона – женщина, которая следила за девочками.

– Итак, кроме Лукаса Уола мы разыскиваем двоих, а не исключено, что и троих: второго похитителя, по имени, возможно, Гарри, а также женщину по имени Мона. И если никто из вышеназванных не является Крысоловом, то мы ищем и четвертого тоже, – заключил Райан.

Легкие кивки подтвердили единодушное согласие.

– Что подводит нас к тем, кто мог быть заинтересован, – продолжал он. – На мой взгляд, их все-таки было четверо. У Стива Фроли есть сводный брат, Ричард Мейсон, который завидует Стиву. В свое время он положил глаз на Маргарет, а она ему отказала. Ричард знаком с Франклином Бейли. Он солгал, когда заявил, что ездил в Лас-Вегас. Кроме того, есть еще сам Бейли. А также Норман Бонд, тот самый человек из «Си-эф-джи-энд-уай», который принял на работу Стива. Он жил в Риджфилде, и в ранний период жизнь протекала параллельно жизни Стива. У Бонда было несколько разводов, и о своей пропавшей бывшей жене он говорит как о покойной.

Райан поджал губы.

– И наконец, у нас есть Грег Стэнфорд. Когда в «Си-эф-джи-энд-уай» шло голосование, платить выкуп или нет, он был ярым противником выплаты. Не исключено, что у него проблемы со своей богатой женой. В дополнение к этому, в свое время Лукас Уол был его личным шофером. К тому моменту, когда мы закончим собирать информацию об этих четырех, мы будем знать все: и когда каждый произнес свое первое слово, и каким это слово было. В этом я уверен. Но отсюда не следует, что все четверо не могут оказаться совершенно ни при чем. Не исключено, что в деле замешаны совсем другие люди. Мои сотрудники считают, что в тот вечер в доме Фроли орудовали люди, которые посещали его не впервые. Сейчас мы проверяем информацию агентства по продаже недвижимости. Может быть, удастся что-то узнать. Кроме того, я разговаривал с офицером, который первым добрался до Келли. Он сделал кое-какие интересные наблюдения. В день освобождения Келли была в той самой пижаме, в которой ее похитили. Однако пижама была абсолютно чиста. Ни один трехлетний ребенок не проходит пять дней в одной и той же одежде без того, чтобы ее не запачкать. Из чего следует, что ребенка или переодевали в другую одежду, или стирали эту. Это наводит на мысль, что в деле замешана женщина.

– У меня тоже такое чувство, – согласился Карлсон. – Другой вопрос, был ли Лукас тем человеком, который в угнанной машине привез Келли на парковку? В этом случае она могла стать свидетельницей его самоубийства. Где в это время находились остальные похитители? Логично предположить, что они были в курсе того, что Лукас собирается покончить с собой. В таком случае они могли поехать на парковку следом за ним, собираясь оставить Келли (или обеих девочек) в машине и уехать, прихватив с собой Лукаса. И вспомните, когда Крысолов звонил монсеньору Ромни, он сказал, что обе девочки живы и здоровы. Какой резон ему лгать? Не исключено, что известие о смерти Кэти стало для него шоком. Я подчеркиваю, что, по моему мнению, она мертва. Считаю, все произошло именно так, как нам известно со слов Лукаса. Это был несчастный случай. Очевидно, он похоронил тело в море. Я беседовал с механиком, который видел, как Лукас занес в самолет тяжелый ящик. Разговаривал также с водителем передвижного буфета. Он видел, как час спустя Лукас вышел из самолета уже без ящика. Все мы знаем, что профессиональные похитители, чья цель – получение выкупа, намеренно не причиняют вреда своим жертвам, в особенности детям. С моей точки зрения, вероятен такой сценарий: Лукас действительно нечаянно убил Кэти. Это повергло его в шок. Других его состояние обеспокоило. Возможно, они приехали на парковку вместе с ним, а затем один из них убил его, чтобы помешать ему напиваться и болтать лишнее. Надо поговорить с Келли и попытаться узнать, что она видела. В тот день в больнице она почти ничего не говорила. Со слов родителей, она и дома с тех пор все больше молчит. Но в четверг ночью она произнесла во сне эти два имени: Мона и Гарри. Может быть, удастся разговорить ее, и она расскажет что-нибудь еще. Надо побеседовать с родителями и получить их согласие на то, чтобы пригласить к ней детского психиатра.

– А что насчет Маргарет Фроли? – спросил Райан. – Тони, вы говорили сегодня с ее мужем?

– Я разговаривал с ним вчера, после того как полиция доставила женщину домой. Он сказал, что она в шоке и доктор, педиатр близнецов, дала ей сильное успокоительное. Очевидно, она не помнила ни где была, ни даже того, что приезжала в магазин, в котором покупала девочкам платья.

– А зачем она туда ездила?

– Сегодня утром я беседовал с менеджером магазина. С ее слов, Маргарет была вне себя. Хотела поговорить с продавщицей, которая продала ей платья. Когда же менеджер уже готова была дать ей номер сотового этой продавщицы, Маргарет вдруг разрыдалась и бросилась прочь. Одному богу известно, какие мысли проносились у нее в голове. Но ее муж говорил, что она упорно настаивает, будто новый синяк на руке Келли появился из-за того, что что-то происходит с Кэти. Как будто Келли чувствует боль Кэти.

– Вы ведь не верите в этот бред, Тони?

По тону Райана можно было заключить, что уж он-то сам точно не верит.

– Конечно нет. Я ни на секунду не допускаю, что Келли каким-то образом общается с Кэти. Но я хочу, чтобы она начала общаться с нами. И чем раньше, тем лучше.

59

Жилище Нормана Бонда располагалось на четырнадцатом этаже многоквартирного дома рядом с Ист-Ривер, на 72-й улице Манхэттена. Панорамный круговой обзор служил в его уединенной жизни неизменным источником удовольствия. По утрам он часто вставал на заре, чтобы понаблюдать за восходом солнца. По ночам же наслаждался созерцанием сверкающих огнями мостов над рекой.

В это субботнее утро, впервые за всю неделю, распогодилось. Воздух был чист и прозрачен, но даже яркое солнце не улучшило настроение Бонда. Уже несколько часов подряд он сидел на диване в гостиной и размышлял над сложившейся ситуацией.

«Вариантов у меня не так уж много, – заключил он. – Что сделано, то сделано, и ничего теперь не изменить. Как говорится, что написано пером, того не вырубишь… нипочем. Как я мог так сглупить? Как мог проговориться и назвать Терезу "покойной женой"?»

Агент ФБР сразу взял след. По поводу исчезновения Терезы от Бонда уже давно отстали. Теперь все начнется сначала. Но ведь по закону, если человека не нашли в течение семи лет, его юридически объявляют погибшим. Разве не естественно в таком случае говорить об этом человеке как о покойном? Терезы нет уже семнадцать лет.

Конечно, это совершенно естественно.

Так же естественно, как носить на цепочке обручальное кольцо, которое он в свое время подарил Терезе, – то самое, что она оставила на туалетном столике. Но стоит ли продолжать носить и другое ее кольцо, подарок второго мужа? Расстегнув замочек, он снял с шеи цепочку. Теперь оба кольца лежали у него на ладони. Он пристально смотрел на них. «Любовь вечна», – гласила надпись крохотными буквами на внутренней стороне обоих колец. «Подарок того типа весь в бриллиантах, – с завистью подумал он. – Я-то подарил ей простое серебряное. Ни на что большее у меня в то время денег не хватало».

– Моя покойная жена, – вслух повторил он.

И теперь, спустя столько лет, похищение двух девочек стало причиной того, что ФБР опять им заинтересовалось.

«Моя покойная жена!»

Сейчас было бы опасно уволиться из «Си-эф-джи-энд-уай» и уехать за границу. Слишком резкая перемена, противоречащая всем планам, которые он во всеуслышание обсуждал.

Время приближалось к полудню. Внезапно он отдал себе отчет в том, что все еще в нижнем белье. Терезу это всегда раздражало.

– Приличные люди не рассиживаются среди бела дня в нижнем белье, Норман, – говорила она в таких случаях презрительным тоном. – Так не делают. Или накинь халат, или оденься как следует.

Когда близнецы родились недоношенными и потом не выжили, она плакала без конца. Но не прошло и недели, как она сказала что-то вроде: «Кто знает, может, это и к лучшему». Вскоре жена ушла от него, переехала в Калифорнию и подала на развод. Не прошло и года, как она опять вышла замуж. Он несколько раз случайно подслушал, как служащие «Си-эф-джи-энд-уай» смеялись по этому поводу.

«Ее новый муж не из того теста, как бедняга Норман», – сказал один из них.

Даже сейчас он вздрогнул от обиды и боли.

Когда они только поженились, он говорил Терезе, что когда-нибудь станет председателем совета директоров и исполнительным директором «Си-эф-джи-энд-уай».

Теперь он знал, что этому, разумеется, случиться не суждено. Но почему-то это его больше не волновало. Ни к чему ему трудности, связанные с этой работой, а теперь ни к чему и деньги, которые она приносила.

«Но я не могу перестать носить эти кольца, – подумал он, защелкивая замок цепочки. – Они источник моей силы. Они напоминают о том, что я не просто снедаемый скрытой тревогой трудоголик, как думают обо мне знакомые».

Норман улыбнулся: ему припомнилось выражение ужаса, которое появилось на лице Терезы, когда она, оглянувшись, увидела его, спрятавшегося на заднем сиденье машины.

60

– Сандалии слишком велики, – сказала Энджи, но я не собираюсь больше тратить на них время. Она припарковалась возле «Макдоналдса», неподалеку от торгового центра, где были куплены злополучные сандалии. Сейчас она застегивала ремешки.

– Помни, ты должна молчать, а если кто-нибудь спросит, как тебя зовут, отвечай: «Стиви». Поняла? Повтори!

– Стиви, – прошептала Кэти.

– Отлично. Пошли.

Новые сандалии тоже было больно носить, хоть и не так, как предыдущие. Те жали. В этих нога скользила, а сами сандалии так и норовили соскочить. Но Энджи тащила ее за собой так быстро, что Кэти боялась даже заикнуться о своих трудностях.

Она почувствовала, как одна сандалия соскочила.

У дверей «Макдоналдса» Энджи остановилась и купила в автомате газету. Потом они вошли внутрь и встали в очередь. Когда еда была куплена, они уселись за столик в таком месте, откуда Энджи могла видеть фургон.

– Никогда не думала, что придется беспокоиться, как бы не угнали эту развалюху, – произнесла она. – Но с моим везением, да когда там чемодан с добычей, на мою голову вполне может принести желающего поживиться.

Кэти не хотелось сэндвича с яйцом и апельсинового сока, которые Энджи заказала для нее. Она не была голодна и больше всего хотела спать. Но, опасаясь рассердить Энджи, стала жевать сэндвич. – Пожалуй, сначала вернемся в мотель, а потом поищем, где можно купить подержанную машину, – разглагольствовала Энджи. – Главная проблема в том, что расплачиваться придется пачкой пятидесяти– и двадцатидолларовых купюр. А это привлекает внимание.

Кэти чувствовала, что Энджи становится все злее. Девочка смотрела, как та разворачивает газету. Вдруг Энджи отрывисто пробормотала себе под нос что-то непонятное и накинула капюшон на голову Кэти.

– Боже всемогущий, газеты пестрят твоими фотографиями, – произнесла она. – Если бы не волосы, тебя узнал бы первый встречный. Пошли отсюда.

Кэти не хотела, чтобы Энджи опять на нее разозлилась. Тихонько соскользнув со стула, она взяла Энджи за руку.

– Где твой второй сандалик, малыш? – дружелюбно спросила женщина, которая убирала соседний столик.

– Ее второй сандалик? – Произнеся «ее», Энджи тут же прикусила язык, нагнулась и увидела, что на Кэти только одна сандалия. – Ох, – сказала она, – ты опять расстегнул ремешки, пока мы ехали?

– Нет, – шепнула Кэти. – Она соскочила. Она слишком большая.

– Вторая тоже слишком большая, – сказала женщина. – Как тебя зовут, малыш?

Кэти, как ни напрягалась, никак не могла вспомнить, что Энджи велела ей говорить.

– Ну же, как тебя зовут? – настаивала женщина.

– Кэти, – шепнула девочка, но тут же ощутила, как Энджи сильно сжимает ей руку, и неожиданно вспомнила. – Стиви, – поправилась она. – Меня зовут Стиви.

– О, наверное, это твою выдуманную подружку зовут Кэти, – улыбнулась женщина. – У моей внучки тоже есть выдуманная подружка.

– Ага, – поспешила согласиться Энджи. – Ну, нам пора.

Оглянувшись, Кэти увидела, как женщина берет со стула забытую газету. Даже на таком расстоянии девочка разглядела в газете свою фотографию. Келли тоже была на фотографии. Это оказалось выше ее сил. Она завела с Келли «близнецовый разговор» и говорила до тех пор, пока не почувствовала, что Энджи очень больно сжимает ей руку.

– Шевелись!

Энджи рывком протащила девочку на целый метр вперед.

Вторая сандалия из новой пары лежала на том месте, где соскочила. Энджи нагнулась и подобрала ее, потом открыла заднюю дверь фургона.

– Залезай, – злобно произнесла она, швыряя сандалию внутрь.

Кэти вскарабкалась в салон и, не дожидаясь приказаний, легла на подушку и потянулась за одеялом. Вдруг мужской голос произнес:

– Где у вас детское сиденье безопасности, мэм?

Полицейский.

– Как раз едем его покупать, – нашлась Энджи. – Мы вчера ночевали в мотеле, и я не заперла фургон, а наутро оказалось, что сиденье украли.

– В каком мотеле вы останавливались?

– В «Саундвью».

– Вы сообщили в полицию о краже?

– Нет, – отвечала Энджи. – Сиденье все равно было старое.

– Если в Хайянисе случаются кражи, мы должны об этом знать. Можно ваши права?

– Конечно. Вот.

Кэти смотрела, как Энджи достает из кошелька бумаги.

– Мисс Хейген, чей это фургон? – спросил полицейский.

– Моего друга.

– Понятно. Что ж, вам придется сделать перерыв. Необходимо пойти в магазин и купить детское сиденье. Я не доверю вам машину с ребенком, пока у вас нет специального кресла.

– Благодарю вас, офицер. Отправляюсь немедленно. Пошли, Стиви.

Наклонившись, Энджи взяла Кэти на руки, прижимая девочку лицом к своей куртке. Заперев фургон, она двинулась в сторону галереи магазинов.

– Коп за нами наблюдает, – прошипела она. – Не знаю, разумно ли было показывать ему права Линды Хейген. Он на меня странно посмотрел. С другой стороны, в мотеле я зарегистрировалась под ее именем. Господи, ну и вляпалась.

Как только они оказались внутри торгового центра, она опустила Кэти на пол.

– Давай-ка наденем этот башмак. Я туда затолкаю носовой платок. Тебе придется ходить самой. Я не могу таскать тебя по всему городу. Теперь еще надо искать, где продают эти сиденья.

Кэти казалось, что их хождению не будет конца. Наконец они разыскали магазин, в котором торговали сиденьями. Там Энджи опять разозлилась, на этот раз на продавца.

– Распакуйте и разложите его, – потребовала она. – Я понесу его на руке.

– От этого сработает сигнализация, – возразил продавец. – Я могу открыть коробку, но доставать сиденье из коробки нельзя до тех пор, пока вы не выйдете из магазина.

Кэти чувствовала, как в Энджи нарастает злоба. Поэтому она не решилась сказать ей, что сандалия, несмотря на засунутый внутрь носовой платок, слетела опять. Но на обратном пути к машине какая-то женщина остановила Энджи.

– Ваш мальчик потерял сандалию, – сказала она.

Энджи сгребла Кэти в охапку.

– Бестолковый продавец завернул не ее размер, – затараторила она. – В смысле, не его. Придется купить ему другую пару.

Резко развернувшись, она быстро зашагала прочь от женщины, но вдруг остановилась, одной рукой держа за руку Кэти, а другой волоча по земле злополучное сиденье.

– Проклятье, этот коп все еще ошивается тут. Если он с тобой заговорит, не смей отвечать.

Открыв машину, Энджи усадила Кэти вперед, а сама стала прилаживать сзади детское кресло.

– Ну же, прикрепляйся, – бормотала она. Взяв Кэти на руки, она усадила ее в кресло. – Отвернись, – шепотом приказала она. – Сейчас же. Не смотри на копа.

Она наводила на Кэти такой ужас, что девочка расплакалась.

– Заткнись! – свирепо зашептала Энджи. – Немедленно закрой рот! Коп за нами следит!

Захлопнув заднюю дверцу, она уселась на место водителя. Наконец-то можно ехать. На обратном пути в мотель она орала на Кэти.

– Ты сказала свое имя! Завела этот ваш «близнецовый разговор»! Я же тебе велела молчать! Велела тебе заткнуться! Из-за тебя у нас могли быть жуткие неприятности. Больше ни слова. Слышала? Еще раз откроешь рот, изобью.

Кэти зажмурилась и ладонями закрыла уши. Она чувствовала, что Келли пытается завести с ней разговор, но знала, что отвечать нельзя, иначе Энджи сделает ей больно.

В комнате мотеля женщина швырнула Кэти на кровать.

– Не шевелись и не говори ни слова. Вот, выпей микстуру от кашля. И еще аспирин. Глотай! Ты опять вся горячая.

Кэти проглотила микстуру и аспирин. Закрыла глаза, напрягая все силы, чтобы удержаться от кашля. Несколько минут спустя, уже задремывая, она слышала, как Энджи разговаривает по телефону.

– Клинт, это я, милый. Слушай, мне страшно. Когда я выхожу с ней наружу, люди обращают внимание. Ее фотография во всех газетах. Наверное, ты был прав. Надо было отпустить ее домой вместе с сестрой. Что мне теперь-то делать? Надо от нее избавиться. Но как?

Послышался звонок входной двери. Энджи лихорадочно зашептала:

– Клинт, я тебе потом перезвоню. Кто-то пришел. О господи, что, если это коп?

Разговор прервался. Кэти зарылась лицом в подушку.

«Домой, – думала она, засыпая. – Хочу домой».