Текст книги "Бессмертная и недооцененная"
Автор книги: Мэри Дэвидсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
– Мы что собираемся простоять в прихожей всю ночь? – пожаловалась Джессика.
– Я удивлена, что нам удалось пройти уже сюда, – ответила я.
– Нет, вы не будете стоять здесь всю ночь. На самом деле вы уйдете, немедленно, – она покопалась в кармане и вытащила оттуда крест, который она очевидно сделала из палочек от мороженного.
– Силой Христовой вынуждаю вас! Силой Христовой вынуждаю вас!
Я рассмеялась, в то время как Тина и Синклер сделали шаг назад и отвели взгляд.
– Я говорила тебе, – сказала Джессика, – это срабатывает только с черными людьми.
– Как ты можешь шутить над такими вещами? – заныл Марк.
– Вот и подумай над этим, Марк, – терпеливо ответила она.
– Убирайтесь из моего дома, вы отвратительные ходячие мертвецы!
– Она сделала то же самое, когда бойскауты приходили продавать рождественские гирлянды, – разъяснила я для остальных, а затем шагнула вперед и вырвала у нее крест
– Куда ты ходила на курсы «умелые ручки»? Неужели нельзя было побеспокоиться и сходить в ювелирный магазин, чтобы купить посимпатичнее? Я удивлена, что не выжала из отца четырехзначную сумму на покупку креста из бриллиантов.
– Убирайся из моего дома, – прошипела она, – считается, что ты не можешь так делать.
– Ты это мне скажи, мы собираемся спросить тебя о другом ребенке моего отца, и мы не уйдем, пока ты нам все не расскажешь.
– Я не скажу вам ничегошеньки, отвратительные мертвецы. Сейчас вы уберетесь отсюда, а я пойду спать.
– О, – сказал Синклер, выступая вперед, раз я убрала палочки от мороженного в свою сумку, – сон, это последнее о чем вы будете думать в ближайшее время Миссис Тейлор.
Глава 7
Я спустилась назад в гостиную, после пятиминутного перерыва, за время которого я успела сунуть духи Антонии в сушилку и нажать кнопку «пуск». Антония сидела в дальнем углу дивана, наклонившись вперед, и неотрывно смотрела на Синклера. Ее ладони лежали на коленях, и она бессознательно царапала по коже, но взгляд от Синклера так и не отводила.
Я чувствовала какую-то странность во всем происходящем. Почему на самом деле мы этим занимаемся? Я даже не была уверена, что именно чувствую по этому поводу, но как бы то ни было мы здесь и пытаемся рыться в ее испорченных мозгах. А почему Синклер так заинтересован? У него что нет других королевских дел, которыми стоит заняться? Может примерка костюма? Присмотреть за новообращенными или поучит их чему-либо? Однако он здесь, сидит на скамеечке для ног, обитой джинсой, и держит руки Антонии в своих, вытягивая из нее все что можно. Абсолютно все.
– … а затем я попыталась заставить его сделать мне предложение, но он не сделал этого, так как боялся, что Бетси рассердится на него, если он бросит ее мать, поэтому мы расстались.
– Да, но что насчет ребенка? – спросил Синклер.
– Ребенок…ребенок…
– Послушай, она становится какой-то странной, – пробормотал мне Марк, – посмотри на нее.
Я посмотрела. Ее ногти все царапали и царапали ее кожаную мини-юбку, и с одной стороны ее рот обвис, как будто ее сковал паралич.
Я могла почувствовать запах ее тревоги. Она пахла горелым клеем.
– Я не помню…
– Антония, ты помнишь, – уверил ее Синклер, – Просто ты не задумывалась об этом долгие годы. Специально. Ребенок был жив?
Ее рот открылся, она шевелила губами, как будто старалась ответить ему, но вслух не произнесла ни единого слова. Наконец, она нащупала руки Синклера и заключительная часть ее гнусной истории просто… просто выплеснулась наружу. Как рвота.
– Это была не я! Это была не я! Я забеременела, чтобы выйти замуж, но это не сработало, а потом, когда ребенок родился, это была не я! – она не просто кричала, она вопила и визжала, а ее ногти впились в руки Синклера. Она вцепилась в них, как будто от этого зависела ее жизнь.
– Это должно было сработать, но не сработало! Я не знала, что произошло, поэтому я избавилась от нее… пошла в больницу и оставила ее в вестибюле… поблизости никого не было, но я знала, что ее наверняка кто-нибудь найдет… поэтому я оставила ее там и никогда… никогда…
– Господи, – произнесла я потрясенно.
– Последний раз Анти была так расстроена, – прошептала мне Джессика, – это когда ты вернулась домой из летнего лагеря на день раньше.
– Все в порядке, Антония, – успокоил ее Синклер, – конечно, это была не ты. Кто же это был?
– Я не знаю, я не знаю, – она наклонила голову и зарыдала без слез, – Я была беременна, а потом уже не была, и ребенок… ребенок…
– Антония, когда именно ты обнаружила, что ты беременна?
– На Хэллоуин. В 1965.
– А какой день шел за ним? День, когда ты проснулась, а ребенок уже родился?
– Шестого августа 1966. Она была… она уже не была новорожденной. Я не знаю, сколько ей было, но она не была новорожденной.
Повисла мертвая тишина, пока мы переваривали услышанное. Марк торопливо подошел к Синклеру и прошептал ему на ухо вопрос.
– Антония, мы почти закончили…
– Хорошо, – прошипела она, продолжая смотреть в пол, – я больше вам ничего не скажу.
– Да, Антония, хорошо. А теперь посмотри на меня, вот так-то лучше. Антония, а кто-нибудь в вашей семье страдал психическими расстройствами?
– Мы не обсуждаем такое.
– Конечно, нет. Только скверные люди говорят об этом.
Она закивала так сильно, что даже ее волосы начали колыхаться.
– Да, правильно, абсолютно верно, только скверные люди… неудачники и…и…
– Но кто все же был болен? В вашей семье?
– Моя бабушка. И обе мои тетки. Но не моя мать и не я.
– Нет, конечно, нет. Ты не такая как они.
– Это все мои нервы, – объяснила она, – у меня просто очень слабые нервы. Она не понимает.
– Да, она не из особо понимающих людей, не так ли?
– Эй! – я мягко запротестовала.
– Кто-нибудь другой на ее месте остался бы мертвым, – продолжала Анти обиженным тоном, – ей не хватило достоинства, чтобы сделать это. Ей надо было поступить иначе… и… иначе… и подняться, чтобы стать вампиром. Вампиром! Она разбила сердце своему отцу.
– Достоинства? – взвилась я, – это что же значит, что быть вампиром теперь недостойно? И не то, чтобы у меня был выбор, ты безмозглая, глупая, пустоголовая, накачанная ботоксом, бесхарактерная, слабовольная…
– Она живет с этой богатой негритянкой, – призналась Анти, – и они обе не замужем. Понимаете, что я имею ввиду?
Я стукнула себя по лбу. Негритянка! Кто же употребляет такие слова?
– Я и не знала, что я лесбиянка, – прокомментировала Джессика.
О господи, позволь мне еще раз умереть прямо сейчас!
– Антония, где ты оставила ребенка?
– Не было никакого ребенка.
– Нет, конечно, нет. Больше это тебя не касается. Но где же ты ее оставила?
– Она не плакала, когда я ее оставила, – продолжала бубнить Анти, – она была теплая, – у меня было… у меня было много полотенец и я могла их не жалеть. Но сначала я их положила в сушилку.
– Ну, конечно, ты так и сделала, ты же не чудовище.
– Это она чудовище!
– Да, она ужасна, так, где же ребенок?
– В сиротском приюте.
– Святого Павла, – прошептал Марк.
– Хорошо Антония, ты очень помогла нам.
– Да, и я стараюсь делать пожертвования в детский фонд, когда хожу в кино, – сказала она.
– О, это замечательно. А теперь ты не будешь ничего помнить.
– Да, я точно ничего не вспомню.
– Ты поднимешься наверх и приготовишься ко сну. А затем ты заснешь как младенец.
– Да, как младенец.
– Как младенец, которого ты бессердечно бросила, – сказал он, грубо отбрасывая ее руки.
– Жалкая женщина, – заметил Синклер, когда мы все вышли на улицу.
– Очень жалкая, – согласилась Тина. Она взглянула на меня уголком глаза. И это было также противно как и звучит, – тяжелый случай.
– У меня есть связи в сиротском приюте, – произнес Марк. Он хорошо подрожал Шерлоку Холмсу и меня это раздражало. – Готов поспорить, что мы сможем найти след этого ребенка. И готов поспорить, что я смогу добраться до медицинской карты Анти, тоже. Ну, или, по крайней мере, попытаюсь. Я могу попытаться.
– Зачем ты хочешь взглянуть на эти записи? – спросила я. Мы еще не были готовы сесть в машину, поэтому болтались на лужайке перед входом.
– Потому что ни у кого не случаются провалы в памяти если с ним все в порядке. Вы слышали ее. Сейчас она беременна, а минуту спустя она уже «проснулась» с плачущим ребенком. Итак… что же случилось за эти десять месяцев.
– Думаю, что я знаю, – тихо произнесла Тина.
– Тина, – произнес Синклер.
– Эрик, – ответила она. Она практически никогда не называла его по имени.
– Тина? – удивилась я. Она не выглядела такой взволнованной даже когда Ностро бросил нас в яму к демонам. Но тогда она была не так опытна. В том, как надо разговаривать.
– Эй, ты в порядке? Ты забыла перекусить?
Я заметила, что она сжала руки в замок, а затем, смотря на свои руки, она быстро и без запинок проговорила:
– Моя Королева, вы мне всегда нравились, но теперь я восхищаюсь вами, потому что вы не сошли с ума после того, как вас вырастила эта женщина.
– Аааа, – ответила я, едва не ухмыльнулась. – Это и сделало меня тем, кто я сейчас, Тина.
– Это правда, – сказал Синклнр, – просто чудо, что ты не стала более тщеславной, пустоголовой и невежественной.
– Спасибо, – проговорила я, а затем, – что?!
Глава 8
– Ух ты, – сказала Джессика, качая головой, – я слышала это собственными ушами и все равно не могу в это поверить. Эй, это слишком жестоко, даже для нее.
– Ужасно противно, – согласился Синклер.
– Ну, – Марк помедлил и макнул свое печенье в чай, пока оно до половины не опустилось в чашку, издав с тихим плеском.
Фууу! Никогда не могла понять, почему он пьет свои печенья вместо того, чтобы их есть.
– Я не большой поклонник отца Бетси и ее мачехи, но если в семье у Антонии уже происходили вещи подобного рода, психозы, ну, или что угодно, представьте, как она, должно быть, себя чувствует. В эту секунду она еще беременна, а через мгновенье оказывается, что она пропустила почти целый год.
Он покачал головой.
– Она, должно быть, напугана до чертиков.
– Любой был бы, – добавила я, но она особенно из-за истории ее семьи, – я заметила, что все на меня уставились. – Что? Я могу представить себя на ее месте, в ее башмаках другими словами. Ее жалких пластиковых башмаках. Я не люблю ее, и уж точно не считаю, что ей следовала оставлять мою малышку сестру в вестибюле больницы, но я все же как-то за нее переживаю.
– Хмммм, – протянула Джессика. Она ничего не ела и не пила, а просто сидела за столом вместе с нами, скрести на груди свои костлявые руки. – Послушай, Тина, ты говорила, что ты знаешь, что случилось за эти девять месяцев, о которых Анти и понятия не имеет.
Тина ничего не сказала. Наступил неловкий момент.
– Э, Тина? Ау?
Синклер вздохнул.
– Ого, – проговорил Марк, глядя в свой чай.
– Элизабет, – начал он, – есть кое-что, что я должен сказать тебе.
Я осторожно поставила свою кружку. Это никогда, ни разу не предвещало ничего хорошего. Это никогда не было чем-то в этом роде – «Я купил тебе шесть дюжин желтых цветов, позабыв, что ты не любишь желтый цвет». А всегда было примерно так – «между прочим, ты теперь королева» или «привет, я переезжаю к вам».
– Ущипните меня, – я бы сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом, но от этого у меня только голова начнет кружиться.
– Это…личный разговор.
– Ладно, – сказал Марк, вставая и потянув Джессику с ее стула, – мы, пожалуй, пойдем.
– Верно, – дошло до Джессики. Мы…эээ… пойдем вытрем пыль где-нибудь. В одной из комнат.
Они поспешили выйти из комнаты, и я услышала ее шепот:
– Она нам все равно потом расскажет.
– Возможно и нет, – сказала Тина.
– У меня была скрытая причина, чтобы поехать в дом твоей мачехи.
– Правда? Была? Скрытая причина? У тебя? Не может быть!
– В книге мертвых говориться о твоей сестре.
– Откуда ты знаешь? Я думала, что если читать ее слишком долго, ты сойдешь с ума.
– Я читал по немного маленькими кусочками в течение последних десятилетий.
Я постаралась это переварить.
– Хорошоооооо. Итак, книге было известно что где-то там на просторах неизвестности бродит моя сестра, – затем до меня дошло, что он говорит. – Ты знал, что у меня есть сестра.
– Да.
– Ты знал, что у меня есть сестра, – я что считала, что если я повторю это вслух достаточно много раз, то мне станет легче? – Ты знал, что у меня есть сестра.
– Да. До сегодняшнего дня я полагал, что это говорилось о том ребенке, которого сейчас вынашивает твоя мачеха.
Затем он абсолютно спокойно добавил:
– Я как раз думал над тем, как тебе об этом сказать.
– Эрик! – закричала Джессика из коридора, – тебе следовала спросить об этом меня!
Она влетела в комнату, а на пятки ей наступал Марк.
– Да, что с тобой такое? Я все уладила, чтобы ты смог переехать сюда, но от подобных штучек она становится психованной. Сумасшедшей, безумной!
– Я думаю, можно сказать, – проговорила я онемевшими губами, – что я чувствую себя немного безумной прямо сейчас.
– Это просто потому, что у тебя и так слишком много других дел, о которых надо волноваться, – быстро произнесла Тина, стараясь прикрыть задницу Синклера как обычно. – Быть монархом и улаживать проблемы с убийствами этим летом и … ситуацию с домом, и то, что другие вампиры не принимают твой статус и все в таком же духе. Поэтому ему пришлось поехать в Евр… не важно. Он… мы думали, что на тебя и без того слишком много свалилось, чтобы еще волноваться о своей сестре, которая является дочерью дьявола и ей будет править миром.
В руках у меня была чашка с чаем, которую я нечаянно раздавила как насекомое. Джессика вздрогнула. Марк просто уставился на всех нас.
– Что?!
Тина прикусила губу.
– Господи!
– Спасибо за помощь, – сухо произнес Синклер.
Джессика сбросила печенье и крекеры с серебряного подноса, подошла к столу, и треснула им Синклера по голове. С глухим «дцинь» поднос погнулся. Синклер не повернулся, сохраняя спокойствие, и мрачно на меня уставившись.
– Разжалован, – сказала я.
– Это значит тебя выселили, – пояснила она ему.
Глава 9
Рассвет будет уже скоро, поэтому я подумала, что мне пора переодеться в шорты и футболку. Но что я на самом деле хотела сделать, так это поговорить с Джессикой о том, что произошло этой ночью, но она исчезла сразу же после нападения на Синклера. Хотя было еще время, чтобы ее выследить…
Я решила развеселить себя и надеть мое новое приобретение: черно-белые мокасины по 180 долларов за пару. Я буду лучше всех одетой мертвячкой в доме. Когда я встану завтра вечером, я буду готова действовать. Как именно действовать, я пока не имела понятия, но я подумаю об этом позже.
Тем временем я дополнила свои туфли черными браслетами на лодыжки, черно-белой юбкой, моей водолазкой – подделкой под кашемир (подарок Джессики… в хорошей химчистке эту вещь практически нельзя было испортить) и свою черную шерстяную кофту. Я проверила себя в зеркале и подумала – прелестно. Мне сразу же стало лучше.
Возможно, это звучит немного легковесно, но мне гораздо легче справляться с унынием, когда я отлично выгляжу. А если это не так, то моя жизнь снова полетит в унитаз, но когда мои волосы расчесаны, тени на глазах подправлены, а лифчик подходит к трусикам, я готова ко всему, что мне сулит этот мир.
Я вышла из комнаты, спустилась по ступенькам, миновала около шести коридоров и приблизилась к кухни, где Марк ел Cheerios. Я могла слышать как Джесс копошится в дальнем углу комнаты.
Не поднимая глаз от своей каши, Марк сказал:
– Нет.
Я потащилась назад в комнату, но не сразу, или я не смогла бы услышать, что Джессика скажет Марку.
– Что это было? Куда она пошла? Я искала ее.
– Она слишком высокая, чтобы напяливать школьную форму.
– Мне показалось, что она выглядела мило.
– Она выглядела как зебра-блондинка. Послушай, я ее друг, это моя обязанность говорить ей такие вещи.
– Твоя обязанность платить арендную плату. А говорить ей таки вещи – это МОЯ обязанность. Ты придирчивый сукин сын
– Ну и кто теперь следует клише? Я гей и поэтому я сукин сын?
– Нет, ты просто гей и сукин сын. Я думаю, у нее выдалась нелегкая неделька, а ведь сегодня только вторник!
– Правильно, поэтому последнее, что ей нужно так это неудачный… – он запнулся (ну, или я просто слишком далеко отошла), и я захлопнула дверь своей спальни.
Просто великолепно. Ладно, я сменила юбку на брюки, подходящие к водолазке и куртке, а также одела босоножки. Нет, снаружи ведь тридцать градусов (это по фаренгейту). Но ты не одет окончательно, пока на твоих ножках ничего нет. Думаю, дешевые мокасины в самый раз.
Я как раз клала свои туфли обратно в шкаф, когда услышала стук в дверь.
– Входи, Джесс.
– Ну, я думала, что ты выглядела мило, – сказала она вместо приветствия.
– Я думаю, он прав. Я слишком высокая. Тебе больше подошел это наряд. Хочешь его?
– Нет, спасибо. Я хочу поговорить с тобой, о том, что случилось раньше… – Она выглянула в окно, – у тебя еще есть время?
– Да, по крайней мере, полчаса, – я никогда не видела солнца, хотя оно и не могло причинить мне боль. Одно из преимуществ быть королевой вампиров, – хмм, насколько все это ужасно?
– Неудивительно, что Синклер был так заинтересован в том, чтобы поехать, – добавила она, садясь напротив меня на кровать, – он знал и не сказал тебе. Не предупредил тебя или что-нибудь в этом роде.
– Я знаю! Понимаешь, понимаешь? Все остальные говорят: «О, дай Синклеру шанс, он не такой плохой» только потому, что они не видят его злую, темную, противную, безумную сторону. Он просто «счастье» всей моей жизни.
– Милая, ты меня убедила. Это было слишком подло даже для него. Ты в порядке? Для тебя это было настоящее потрясение. Хочешь чашечку чая или что-нибудь еще?
– Нет, – я хотела не быть мертвой, но, конечно, в ближайшее время этого не случится. Нет смысла возмущаться по этому поводу прямо сейчас. Но зная меня, уверена, что позже еще вернусь к этому, – я уже по горло сыта чаем. Я засыпаю. Спасибо, что вмазала ему за меня.
– Передо мной стоял выбор стукнуть ли его подносом либо заколоть его собственным ножом для масла.
– Это было бы весело. И спасибо за то, что выселила его.
– Я не думаю, что это сработает, – нахмурилась она, – он не уедет.
– Вампиры и тараканы. Ни тех ни других невозможно вывести.
– Так что? Что это значит?
– Понятия не имею. Я начинаю привыкать к мысли, что Анти просто вырубили.
– Врешь.
– Ладно, ты права. Она все еще не по себе. Но сейчас я уже свыкаюсь с мыслью, что у меня есть сестра, и не имеет значения, что она дочь дьявола. Не Анти. ДЬЯВОЛА. Но – останови меня, если ты это уже слышала – что я должна предпринять по этому поводу?
Джессика пожала плечами.
– Мне кажется, за этим кроется что-то еще. Мне придется пойти к нему и вытянуть остаток этой истории.
– Черт бы все это побрал.
– Аминь – я шлепнулась на покрывало, – я знала, что последнее время было слишком тихо, – пробормотала я в подушку. – Что-то просто должно было случится. Я ожидала, что из стен полезут зомби или что-то в этом роде.
– Бетс, я думаю тебе уже пора.
– Нет.
– Да, именно так. Тебе нужно это и ты уже готова.
– Слишком рано.
– Я знаю, это страшно, – сказала она, гладя меня по спине.
– Я еще не готова, – ответила испугавшись.
– Нет, ты готова. Все в порядке. С тобой там буду я.
Я покачала головой, но ее было не переубедить.
Следующим вечером…
– О, Мой Бог! – сказала педикюрша, – что вы сделали со своими ногами?
– Она была мертва в течении последних шести месяцев, – услужливо сказала Джессика с противоположного стула.
– Мне все равно, это не является оправданием. Боже, они похожи на копыта. Вы должны лучше ухаживать за ними. Что насчет того огуречного крема, что я давала вам прошлой весной? Он не наносится сам по себе, вы знаете.
– Я была занята, – сказала я в свою защиту, – ну, знаете, всякими делами.
Раскрывая убийства. Пытаясь управлять «Скрежетом». Удерживая себя от того чтобы не прыгнуть на Синклера. Ну, не то чтобы мне очень хотелось. Я думаю, будет справедливо признать, что мое желание к нему полностью исчезло. Я не хочу этих больших рук на мне, этих твердых губ на мне или этого большого… все равно исчезло, полностью исчезло.
– У всех есть дела, вы должны заботиться о своих ногах.
– И тогда они позаботятся о вас, – покорно произнесли мы с Джессикой.
Педикюрша как раз пилила мои пятки с помощью пемзы.
– Правильно! Видите девушки, вы слушаете меня. Дела – это не важно. О ногах надо заботиться в первую очередь.
– Угу, – может я и могла бы принимать ее всерьез, если бы она закончила школу раньше, чем двадцать мину назад, – я буду держать это в уме.
– Вот и чудненько пречудненько.
Джессика округлила глаза, а я скорчила рожу в ответ.
– Для богатой девушки у тебя слишком жесткие ноги.
– Отстать от меня блондиночка. Твои то не лучше.
– Да, но…
– Разве мы не установили только что, что нет ничего, ни единой вещи, важнее, чем уход за ногами.
– О, дай мне перерыв, – пробормотала я.
Педикюрша погрузила мои ноги в бурлящую воду, затем встряхнула бутылочку с лаком для ногтей.
– Хороший выбор, – сказала она мне.
– Я люблю классику, – ответила я, «Вишня в снегу» от Ревлон. Яркий темно красный. Я не любила темные оттенки на руках, но когда ногти на ногах такого цвета мне нравились.
– Вот так-то, – вздохнула Джессика, пока ее педикюрша полировала ее ногти, – я же говорил, что тебе это необходимо.
– Я и не спорю. Ей, на пару минут я даже забыла что моя сестра ребенок Сатаны.
– А как ее ноги?
– Не так хороши как ваши, – сказала я девушке, и это вероятно было правдой.
Когда я проснулась следующим вечером, мои ногти снова были не накрашены и не ухожены. И без намека на результат работы пемзой. Они выглядели точь-в-точь как в тот день, когда я умерла. Я поплакала минут пять, не над моими ногами, а над тем, что все это значило, а затем спустилась вниз и заперлась в библиотеки с книгой мертвых.
Глава 10
Я осторожно подняла кресло с подголовником, стоящее у камина (эта штуковина должно быть в десять раз старше меня) и зафиксировала его под дверной ручкой. Ну не то чтобы кто-то собирался искать меня, Тина и Синклер меня старательно избегали, а Марк и Джессика вероятно еще спали, но я все же не хотела рисковать.
Я уже по горло была сыта такими фразами – «О, разве я забыл тебе рассказать? Это тоже было в Книге Мертвых». Я собиралась усесться с этой кошмарной гребаной штуковиной и прочитать ее от корки до корки. Больше никаких сюрпризов. Никаких переживаний по поводу того, что еще утаивает от меня Синклер.
И не придется идти к Синклеру, чтобы узнать всю историю целиком. Уже успев обругать ее, я сняла книгу со стойки.
Ее переплет был сделан из человеческой кожи, редкостная гадость, она была теплой, когда я коснулась ее, хотя наверное это от того, что она лежала на расстоянии всего лишь нескольких футов от камина.
Книга. Если Библия была Книгой Добра, то эта книга была Ужасной Книгой Зла. Предполагалось, что в ее мерзком переплете были сокрыты всевозможные сведения о вампирах, и Синклер спас ее из своего сгоревшего особняка и засунул ее ко мне домой. Мы все избегали ее, как будто к нам она не имела никакого отношения. Ну, по крайней мере, я привыкла так думать. Но, очевидно, что Синклер время от времени заходит в библиотеку и читает отрывок, то там, то тут. И держит при себе большую часть прочитанного, предатель.
Я уселась и взглянула на обложку – Tabla Morto. «Книга Всевозможных Гадостей». Это что Латынь? Не знаю я латынь. Я посмотрела в самый конец… Здесь есть содержание? Могу я просмотреть только «Сестра Бетси» и сэкономить кучу времени? Нет, в конце книги было всего лишь несколько смутных пиктограмм. Не имеет значения, я здесь не для того, чтобы сэкономить время, а чтобы сэкономить себе нервы.
Глава 1, страница 1. Отсюда и начнем.
Я не была напугана. Это была просто книга. Она не может причинить мне боль. Ничего не может причинить мне больше… Кроме разве что Синклера. Нет, неправда. Я зла на него просто потому, что он имел секреты от меня, вот и все. Мой король не должен иметь секретов от меня. То есть король не должен иметь секретов.
Король. Именно. Просто какой-то король. Немного помощи мне от него было, да кому-нибудь другому тоже. Ладно, вся эта борьба за корону и этот почти смертельный случай, но он просто хотел власти, а не меня. У него была информация, личная информация обо мне, но вместо того чтобы помочь мне, он хранил свои секреты и все что я слышала, так это – «Не читай книгу мертвых по долгу за один раз, иначе сойдешь с ума». Ну, раз уж я не сошла с ума, когда была первокурсницей, то и сейчас это не сработает.
«Да будут вампиры и да будут Королева и Король вампиров. Вначале не будет у вампиров правителя и да прибудет тогда хаос на тысячу и двенадцать лет».
Правильно, правильно, смотрим дальше. Это было, когда Ностро и другие мелкие диктаторы создавали Демонов и, как правило, все были отвратительными личностями. По-настоящему не было никаких предводителей, пока не появились я и Синклер. Что было странно, если посидеть и поразмыслить об этом. У человечества всегда были предводители… короли, королевы, президенты, кредиторы. Вампиры умудрились обойтись без них, но случайно ли, преднамеренно нарисовалась я.
Видите, что происходило – какой-то вампир начинал запугивать и мучить группу других вампиров, пока он или она не становились их предводителем, до тех пор, пока не появлялся другой соискатель и все начиналось по новой.
Может быть, несмотря ни на что они не так уж и отличались от людей.
«После хаоса появится Претендент на трон, которому будет предначертано проиграть. И восстанет Королева, по силе превосходящая всех вампиров. Жажда не будет одолевать ее, крест не причинит ей боли, а звери будут считать ее другом, и будет она править мертвыми. Претендент потерпит поражение, а Королева одержит победу»
Хммм, как вам это? Я одержуууууу побееееедууу….
«И первый, кто познает королеву, как муж познает жену, будет ее Консортом, и будет править вместе с ней тысячу лет.
И королева будет править мертвыми, всеми мертвыми, и никто не сможет утаить от нее свои секреты».
Да, да, это уже мне известно. Тина и Синклер рассказали мне это, еще в то время, когда Ностро превратился в прах. А то, что они мне не рассказали я выяснила самостоятельно, как оказалось, я могла видеть привидения. В отличие от представлений о них героя Хейли Джоэля Осмента из «Шестого чувства», они знали, что мертвы.
А вот насчет утаивания секретов «Мерзкая Книга» ошибалась, ошибалась, ошибалась. Последние дни мертвые только этим и занимались.
«Сестра Королевы будет Возлюбленной утренней звезды и будет править миром».
Возлюбленной утренней звезды? Это как я понимаю, это так причудливо говорится о Дьяволе. Править миром? Править в смысле поработит? Ааа, так выходит у меня не только есть таинственная сестра, но ей еще и предначертано поработить мир, как мне было предначертано править вампирами с Синклером?
Проклятье. Ну что за семейка? Что не так с генами моего отца?
И что в этом такого? Почему не сказать мне? Ладно, может это звучит и не очень хорошо, когда это на тебя вываливают – «Ты королева, если займешься со мной сексом, я буду королем, а твоя сестра дочь Дьявола, и может быть, а может и нет, она поработит мир. Со сливками или с сахаром?» Что это так чертовски трудно сказать?
У меня начинала болеть голова, что было очень необычно, ведь я читаю всего…. что? Я посмотрела на свои часы. Господи, я заперта здесь уже три часа! А прочитала я, ну может страниц десять. У меня не было таких проблем с романом Умберто Эко.
Это был текст. И его было практически невозможно читать из-за всей этой устаревшей ерунды, и должна сказать, что видимо его никогда не проверяли на орфографические ошибки.
Головная боль усилилась. Ну и как я могла сосредоточиться, когда моя голова болела, как чертов гнилой зуб?
Но у тебя больше не болит голова.
Мне было чертовски трудно сосредоточиться.
У тебя не было головной боли, с тех пор как ты стала вампиром.
Здесь было плохое освещение. На самом деле, освещение было чертовски ужасным.
Вампиром.
Королева то-то, Вампир се то, а еще и таинственная сестра – все это было настоящей занозой в заднице.
Королева Вампиров.
Так, вернемся к тексту. Эта милая теплая книга (по крайней мере, для разнообразия мои руки не холодные) не собиралась читать себя сама.
«… и утренняя звезда предстанет перед своим ребенком и поможет ей покорить мир, и предстанет перед Королевой в одеянии из тьмы»
Так ведь не о чем волноваться. На самом деле тебе надо волноваться только об одном. Ни о чем. Дьявол не будет такой задницей как ты думаешь, по большому счету все эти разговоры про Повелителя Лжи – все тот же обман.
Твоя сестра может оказаться проблемой, но ничем такого, что бы ты не смогла уладить. Что ты действительно должна уладить, так это отношения с Эриком Синклером, потому что, несмотря на то, что он заноза в заднице, он может быть очень умелым, поэтому держи его при себе.
И еще, что ты делаешь со всеми этими овцами? Ради всего святого. Это же твой чертов дом, и чем раньше эти вши, ползающие вокруг, поймут это, тем лучше.
Хммм, ну для книги зла написанной, сумасшедшим вампиром, кто мог предсказывать будущее…
Откуда я это могу знать наверняка?
…и написанной кровью в переплете из человеческой кожи, в ней много здравого смысла.
Поэтому, просто делай свою работу…будь хозяйкой, правь так, как тебе хочется, и вырви глотки всем, кому это не понравится.
Знаешь, я собираюсь немного отпустить вожжи, не могу поверить, что я беспокоилась о том, что читаю «Книгу Здравого Смысла»! Наконец-то, я вижу все отчетливо. Это все было так очевидно. Первое, что я должна сделать, так это пойти в «Скрежет» и сказать Неправильному Прикусу, что он был прав на сто процентов про то, что лучший способ все организовать, так это превратить это место в вампирский бар для насыщения. Затем я…
– Бетси, ты там? Что ты там делаешь? – бум, бум, бум, – что-то не так с дверью!
…очищу мой дом. Это было чертовски типично. То, что происходило в этой комнате, никоим образом не касалось Джессики, но она шумела под дверью и стучалась и требовала ответов. Я слишком долго с этим мирилась, теперь с меня хватит.
Я встала с маленького дивана, закрыла книгу, осторожно положила ее на стойку и пошла к двери.
– Бетс! Что происходит? Ты в порядке? Ты ведь не делаешь там ничего странного и вампирского, не так ли?
Я отодвинула кресло, которое удерживало дверь, и с силой бросила его так, что оно с треском упал у дальней стены комнаты. Я заметила, что рванула его так грубо, что даже погнула дверную ручку. О, да ладно. Там откуда оно появилось таких еще куча.
Я резко открыла дверь.
– Все в… – она округлила глаза, – с тобой все хорошо?
Отлично, – сказала я и залепила ей такую сильную пощечину, что ее голова откинулась назад, стукнулась о дверной косяк и отскочила назад. Она пошатнулась и едва удержалась на ногах. Он потянулась к моему плечу за поддержкой, но потом подумала еще раз и облокотилась на дверь. Одну руку она прижала к щеке, а другой схватилась за голову. Я учуяла кровь прежде чем увидела как она сочится сквозь ее пальцы.
