Текст книги "Мой сексуальный препод (СИ)"
Автор книги: Меллиса Мертон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
Глава 3. Милена
Господи, как же меня выбесил этот маразматик-препод на паре. Сначала вывел из себя, а после его все демонстративно покинул аудиторию, уверена, специально, чтобы однокурсники поиздевались надо мной как следует.
И его план сбылся. Я нагрубила местному задире, отчего теперь ожидала ответной бомбы. Но и это не было честно пугающим. Скорее интересовала личность этого мужчины с завышенным чувством собственного достоинства. Роман явно с виртуозностью создавал образ самодостаточного мужика, хотя на деле был обычным тюфяком.
Почувствовал себя богом и решил, что мог вертеть мной как хочет? Что я не стану сопротивляться, не буду возникать, а просто проглочу и сделаю вид, что так и должно быть? Черта с два он угадал! Я планировала показать ему это во всей красе. Милена Дягерева так просто спуску идиотам никогда не давала.
Назначенная индивидуальное встреча была поставлена на время после пар, я не могла досидеть до конца оставшихся, ведь не знала, чего мне ожидать от этого неадеквата. По словам других ребят из университета, этот Роман Матвеевич было относительным новеньким, преподавал не так много, да и тот опыт сомнительный.
У него была жена, но и та не выдержала его идиотской натуры. Что ж, я прекрасно её понимала. Ребята говорили, что он дикий бабник, и, получив от женщин желанный секс, исчезал в закат.
Благодаря собранной информации я примерно представляла, что именно потребуют препод в обмен на молчание. Но сказать, что я была к этому на сто процентов готова, было бы самой наглой ложью в моей жизни.
Ведь я была девственницей. Меня это никогда не парило, ведь парни были, а сам физический контакт не был для меня чем-то важным. Зачем это надо, если в моральном плане у нас все прекрасно? Видимо, это не про моего нового препода. Моего адского препода.
А этот мудак наверняка уже себе нафантазировал, как натягивает меня на свой вставший член, или как я сосу ему под столом, пока он ведет лекцию сидя.
От откровенных мыслей мгновенно волосы встали дыбом по всему резко похолодевшему телу. Нет уж. Лучше отчислиться, чем остаться таким способом…
Но как только я собралась в ту самую заброшенную аудиторию, где меня уже скорее всего поджидал Роман Матвеевич, с истерическими возгласами подбежала моя одногруппница, Маша Вернадская. Моя хорошая подруга, с которой мы часто общались вне университета, схватила меня за плечи и прижала к себе в поисках поддержки. – Боже, Маша, что с тобой? – обеспокоенно протянула я, глядя на её лицо. Она явно рыдала до нашего разговора. – Говори, что стряслось. – Милена, это какой-то кошмар, – красные глаза выдавали в ней практически истерику на грани. – Меня Миша бросил! Миша – капитан команды по футболу у нас в универе, довольно популярный парень среди девчонок и недавний, а теперь уже и бывший парень Маши. Я с самого начала предполагала, что их отношения обречены на провал, если честно. Они слишком разные.
Первое знакомство произошло на вечеринке, где все праздновали триумф местной команды по футболу на турнире среди других универов. И ребята решили сыграть в бутылочку. Конечно, по классике жанра местному красавчику досталась неприглядная и невзрачная девчонка. На что Миша ответил, что если она не выпьет, то никакого поцелуй не будет.
Она, девочка, которая в принципе никогда не пила, была согласна и не на такое, чтобы добиться внимания со стороны. Она залпом выпила практически пол-литра мартини, а после он её поцеловал на глазах у всего потока.
По её рассказам, это была лучшая ночь в жизни. Потому что следом он повел ее в ванную, где хорошенько трахнул под душем, пока остальные пускали сплетни о невозможности существования такой пары.
Так думала и я. Миша иногда приходил к нам в блок только с одной известной всем целью. А я, вежливая дура, оставляла им комнату на пару часов, а сама шла в библиотеку. Так продолжалось около месяца. До сегодняшнего дня.
– Тише, милая, спокойно, – успокаивала я подругу, еле удерживая себя от острых высказываний в адрес Миши. – Он… просто идиот. Не заслуживает такую, как ты. – А кто заслуживает? – чёрная тушь стекала по её щекам, когда она поднимала взгляд на меня. – У меня больше не было парней. Никто не хочет со мной встречаться, потому что я гадкие утёнок. – Т-ш, зачем ты наговариваешь на себя? – продолжала гладить её волосы, спасать себя от потопа. – Просто ты не встретила своего человека. Твоя половинка ещё не найдена, вот и все. – А как ее найти? – по-детски наивно прозвучал голосок подруги, но я не стала ничего язвить в ответ. – Начать действовать, конечно. Сжечь все старые шмотки из прошлого, заполнить гардероб стильными нарядами и бежать вперёд навстречу судьбе! – так позитивно говорили, разве что, феи в детских сказках. Но мне не хотелось расстраивать подругу, всё-таки она пережила серьезное потрясение. – Думаешь, мне стоит быть более раскрепощенной? – Естественно, детка! Соверши какой-нибудь безбашенный поступок, на который у тебя бы никогда не хватило смелости в реальном адекватном мире. Сделай это и посмотри на результат. Да к тебе штабелями побегут! Есть кто-то на примете? – Ну, есть один, – зарделась Вернадская, будто никакого Миши уже не существовало. – Только я не знаю, как нему подступиться. Он ведь такой… – Знаю я, знаю. Можешь не продолжать, милая, – тепло улыбнулась, максимально поддерживая Машу. – Значит, его и бери! Бери и не оглядывайся! Запомнись ему до конца жизни, чтобы он потом вспоминал и краснел. – Нет, ты что! Я так не хочу. Я хочу в душу запасть, чтоб потом спать без меня не мог. – Ну, значит, сделай так, чтобы он в действительности не могу уснуть без тебя. Вернадская, соберись! Ты же умная девчонка, вроде как красный диплом зреет. Придумай какую-нибудь ахинею и сотвори с ним. Так ты запомнишь ему надолго, а может быть – и сна лишишь.
Девчонка задумалась на несколько минут, потом крепко обняла меня, вновь засияв.
– Милена, ты чудо! – она оставила мне на щеке лёгкий дружеский поцелуй. – Ты лучшая. Лучшая во всём!
– Не торопись с выводами, а беги покорять сердца твоего ловеласа, – рассмеялась я, пока Маша размышляла над тем, что бы она могла сделать такого особенного. – Все в твоих руках.
Но не успела я оглянуться и, проводив Машу, пойти наконец к Роману Матвеевичу, меня окликнул завкафедрой. Мать его, я сегодня всем стала необходима? И, конечно, я не имела права его проигнорировать. Хоть и очень хотелось. – Дягерева Милена, пройдёмте со мной в кабинет, пожалуйста, – козёл даже не поздоровался со мной, а уже тащил в неизведанные дали. – Это важно! – Андрей Петрович, это не может подождать завтрашнего дня? Я правда очень тороплюсь, дело срочное. – Вы смеете ставить под сомнение слова завкафедрой? – его холодный взгляд отправил мое желание спорить в нокаут. Какая разница, кто отчислит, психопат-препод или этот оленеподобный завкафедрой, если исход в любом случае одинаков?
Манилов Андрей Петрович – одна из исключительных личностей, которые вызывали у меня только тошнотворные ощущения. Даже этот мудак Дмитриевский не так выводил меня из себя.
А этот Манилов три сотни раз дергал меня по поводу и без, во время выходных и пар, зазывал в профессиональный комитет, хотел, чтобы я вела общественную жизнь нашего универа.
Самым утомительным было его недвусмысленное внимание: комплименты по поводу и без, вечные подмигивания и неловкие прикосновения, от которых меня тошнило. Он настолько хотел завалить меня в постель, даже на свидания звал под прикрытием "важных встреч университета".
Конечно, будто мне больше заняться нечем! Но каждый раз, когда я уклонялась от ответа, мужчина странно злился на меня, намекая, что с ней лучше не шутить. Однако за несколько лет учёбы я так и не ощутила последствий его негодования. Их просто не существовало.
– Вы нужны мне прямо сейчас, Дягерева. Попробуйте хоть единожды обойтись без препираний и просто сделать так, как говорю я, – он взял меня за руку, точно беспомощную, либо боялся, что всё-таки ускользну, и повёл в противоположную сторону от той, где сидел Роман Матвеевич. Мать его, он меня убьет.
Следующие полчаса мне хотелось, чтобы тело схватил неожиданный сердечный приступ. Ибо то, что мне вещал этот Андрей Манилов было настолько мозговыносящим, что легче застрелиться. Посетила лишь одна мысль: зачем обычной студентке пояснять так много бесполезной информации?
Петрович так активно вербовал меня во всю эту университетскую кабалу, что к концу его пламенной речи я была готова даже на животный секс с психом Романом, лишь бы сбежать от этого неадекватного!
– Да-да, я обязательно просмотрю все брошюры, который вы мне дали, Андрей Петрович! – выкрикивала я на ходу, пока выбегала из аудитории.
– Милена… – вновь придержал меня за руку, а я уже была готова вырвать ее силой. – Вы умная девушка, какие, как вы – редкость…
Опять завел свою шарманку!
– Да, Андрей Петрович, вы что-то хотели? – не подала виду.
– Зови меня просто Андрей, – его рука медленно спустилась на талию, поползла ниже, устремяясь к бедру. Я заметно напряглась. – Мы знакомы достаточно давно, считаю, что мы вполне можем провести время и вне университета.
О Господи, я лучше застрелюсь.
– Андрей, мне очень приятно твое внимание, но…
– Вот мой номер, – на бумажке написаны небрежным почерком несколько цифр. – Набери, как надумаешь, – финальное касание его холодной руки, я едва не влепила ему по морде.
– Обязательно, спасибо за предложение!
Я опаздывала, причём прилично. Скорее всего, Дмитриевский уже ушел, потирая ладони перед выполнением своего плана мести. Черт возьми, если бы не все мешавшие люди, я была бы уже там час назад!
Вышла в абсолютно неизвестное ранее крыло универа. Студентов нет, ведь пары закончились уже давно. И только Дягерева Милена – максимально умная барышня – додумалась остаться, видать, до самого конца. Дернула ручку старой двери, и та, протяжно скрипя, поддалась.
Внутри помещение выглядело так, точно там прошел мини-апокалипсис. Уборщики вообще забили на эту аудиторию, ведь кругом лежала пыль, старые книги стояли невпопад, а из современного здесь была только дешевая упаковка презервативов в мусорке. А, нет, всё-таки даже в таком захудалом в местечке была жизнь! Правда, очень сомнительная.
Я подошла к столу, на котором были разбросаны какие-то документы. Все они были записаны разными шрифтами, подписаны рукой многих людей. И на одном клочке бумаги я заметила инициалы – Р. М. Дмитриевский. Неслабое любопытство одолело меня, хоть и риск возвращения препода оставался высоким. Одной рукой подняла бумагу, обнажая десятки под ней, остальных.
На них были расписаны названия объектов, но таким стилем, что я бы скорее подумала на иностранный язык. И только я начала вчитываться в один из документов, как услышала посторонние звуки снаружи.
Черт побери! Я уже говорила, что удача не на моей стороне. Так вот, явно я где-то ей насолила. Выбора не было, недолго думая, я залезла под стол, забыв, как дышать. Колени тряслись от страха, соприкасаясь с поверхностью стола. Глаза метались в поисках спасения. Напрасно, его не было.
Дверь щелкнула и медленно отворялась, пока через щель я не увидела ноги. Его ноги. Роман Матвеевич направлялся к столу, а я ощущала, что сейчас настанет мой самый большой провал.
Глава 4. Милена
Я в ужасе закрыла глаза, и, сжавшись в комок, уткнулась лицом в коленки. Какого хрена происходило?! Почему в первый же день нашего знакомства я оказалась у него под столом?
Почему со мной так часто происходит подобная хрень? Это ведь ненормально, черт возьми. Я студентка. А он – преподаватель. Мы изначально из разных вселенных. Это ведь очевидно даже ребенку!
Извинения не помогли бы. Он не поймет. А если и поймет, то на всю жизнь запомнит последней идиоткой. И будет прав.
– Господи, как же она осточертела, – Роман Матвеевич сел в кресло, едва не задевая туфлями мои ноги. – И где носит эту заучку?
Я промолчала, сжавшись в комок, вжавшись в угол. Препод поежился, и я услышала его дыхание. Он не заметил меня, а значит, еще был шанс выйти из воды и не намокнуть. Мужчина слегка замолк, а после снова начал тираду.
– А жаль, что она продинамила. У этой Миленочки такие ноги, такая кожа, – в голосе слышалась ухмылка, а я краснела и разъярялась с каждой секундой. Он совсем берегов не видел? – Такую целочку и трахнуть не жалко. И класть, что студентка. Ее тело стоит этих рисков.
Вид снизу на тело препода был очень соблазнительным, как бы я того ни отрицала. Жесткие икры ног, натянутая ткань в области паха… Я закусила губу, слушая его демагогии на тему того, в каких позах он бы хотел трахнуть меня. Внутри лона стало тепло и влажно. Видимо, мне окончательно отшибло мозг, но руки сами стянули колготки вместе с трусиками. Ловкие пальцы погрузились внутрь, исследуя и лаская.
Любой мой писк, стон мог выдасть меня в тот же момент. Приходилось действовать тихо, хоть и хотелось орать во всю глотку от удовольствия. Тело свела судорога, и два пальца вошли до упора. Я не могла остановиться, с каждым погружением мозг мерк от нереальных ощущений, подобных действию наркотика.
Вздохи вырывались из груди, мне было дьявольски жарко и тесно под столом, но поражающие раз за разом оргазмы стоили того. Мои пальцы буквально тонули в том количестве смазки, что успела выделиться, пока я доводила себя до исступления.
Сама не поняла, как забросила трусы подальше, оставляя ткань под столом. Но резко пришла в себя, натягивая юбку, чтобы не спалиться в край. Это было уже слишком.
Окончательно потеряла контроль над гневом. Как этот индюк только смел говорить о том, как он будет меня трахать, будучи преподавателем? Не выдержала, рывком вылезла из-под стола и посмотрела на его бесстыжее лицо, которое сейчас выражало лишь злорадство, и я поняла, что сейчас начнется самое интересное.
– Какой же вы урод. Да к черту формальности! – багровела, а Роман лишь томно улыбался, наблюдая за порывом злости. – Ты! Ты урод и извращенец!
– А вот и Дягерева соизволила вылезти из-под моего стола, – Рома странно посмотрел на меня, и я поняла, что он меня развел. – Это было слишком просто. Озвучить самые мерзкие мысли, чтобы вытащить пронырливую студентку оттуда, где ей совсем не место. Или ты правда решила, что я не замечу твои крохотные ножки?
– Ты… Ты… – Я не могла подобрать слов.
– Да, я, – он нагло улыбался. – И не смотри на меня так, детка. Еще полюбезничаем, или я могу приступать к основному плану?
Резко развернувшись, посмотрела прямо ему в глаза. Они были мертвенно-бледными, мертвыми. Я видела в них звериный оскал. В них плясали чертики.
– Я не буду с вами спать, – отчеканила без сомнений я. – Даже не мечтайте.
– Успокойся, я не настолько заинтересован в вагине студентки, чтобы потом иметь дела с полицией, – вновь растекся в улыбке Роман, доставая бутылку коньяка и пачку сигарет. – Овчинка выделки не стоит.
Я фыркнула, вспомнив про кружевные трусы у препода под столом.
– Не забудьте вернуть бельишко владелице, – я указала пальцем на красную тряпку под столом, на что Роман Матвеевич недоуменно взглянул на меня, а после расплылся в улыбке, точно тюлень. Боже, я решила снять с себя ответственность, переключив внимание на невинную девочку. Как некрасиво, Дягерева, как некрасиво.
– Так вот в чем дело. Наша Милена включила режим ревности. Я понял.
– Мне плевать, глубоко и серьезно, – зло бросила я, поворачиваясь к двери. Его слова серьезно меня оскорбили.
– Не дури, – на этот раз Роман схватил меня за руку. – Я с тобой, Дягерева, еще не закончил. Нам нужно поговорить.
Я выдернула руку и пошла к двери, но на пороге обернулась:
– И не думайте даже, что я стану с вами разговаривать. После тех слов вас ждут огромные проблемы, Ро-ман Мат-ве-е-вич, – по слогам пробила его я. – Не думаю, что декан оценит ваши стремления вступить в половую связь со студенткой.
– В таком случае не забудь упомянуть про слежку за преподавателем и попытку вторжения в его личную жизнь. Забыла, как сидела у меня под столом и вынюхивала информацию? – он пожал плечами. – Ты тоже не безгрешная, Милена, далеко не безгрешная.
Я фыркнула и направилась к выходу, но он быстро меня догнал и схватил за руку. Поняв, что вырваться не получится, я начала вырываться, пытаясь ударить его головой, но он поймал мои руки, и, сжав их в одной руке, завел их за спину, прижав другую мою руку к себе.
– Куда же ты, Миленочка? – его похотливый взгляд облапал все тело с ног до головы. Пьяное дыхание обдало шею. Препод был слишком близко. Его рука медленно поднялась, залезая под кофту, нащупывая тонкую ткань бюстгальтера.
– Убери руки, – тихо произнесла я, но он не услышал или не захотел услышать. Я начала вырываться, но мои попытки были тщетны. Парень крепко держал меня за талию и не давал вырваться. – Отпусти, придурок!
Тело было словно парализовано. Знала, что надо бежать, но ноги, словно налитые свинцом, не хотели слушаться. В голове стучало, сердце готово было выпрыгнуть из груди.
А он лишь сильнее сжал мою грудь, отчего я вскрикнула.
– За все косяки приходится расплачиваться. И ты сделаешь это прямо сейчас, – простонал мне в грудь препод, сжимая нежную кожу. – Пойдем со мной, детка. Если хочешь, вырывайся, меня это заводит.
Его руки крепко держали меня, а я ничего не могла поделать. Он был слишком силен для меня. И все же я пыталась бороться, пока не поняла, что бесполезно. Мне не удалось даже сдвинуться с места. Ни на миллиметр. Мои ноги были прикованы к полу. Все тело было приковано к этому мужчине. Омерзительно, мать его.
Сама того не осознавая, я занесла ногу и ударила его в пах, да так, что он охнул от боли. Хватка Романа ослабла, а я получила шанс, чтобы сбежать. Но не тут-то было. Только я отвернулась к двери, его тяжелая рука схватила меня за талию и притянула к себе. Жесткие губы накрыли мои в ту же секунду.
Это было не похоже на поцелуй. Он был слишком грубым. Меня словно ударили дубинкой по лицу.
– Отпусти меня, – потребовала я, но препод только сильнее прижал меня к себе, лишая возможности двигаться. Я чувствовала, как его язык проникает в мой рот.
Это продолжалось так долго, что мне стало трудно дышать. Его руки блуждали по моему телу, а потом он прижал мои руки к бокам, так что я не могла вырваться. Роман целовал меня так, словно я была его последней женщиной, и это сводило с ума. Почувствовала кончиками пальцев, как его член встал, натягивая ткань штанов.
– Если ты сейчас же не прекратишь, я… – пробурчала в губы, отстраняясь. В мои планы внезапный секс с ненавистным индюком не входил.
– Тебе нечем угрожать мне, Дягерева, – одними пальцами растегнул лифчик, как я не противостояла.
– Я назло тебе пересплю с нашим завкафедрой! – заорала я. – Он давно уже хочет трахнуть меня, а я и против не буду. Чтоб тебе тошно потом было!
Я зло посмотрела на него. Мне хотелось треснуть его чем-то тяжелым. Как же мне осточертело находиться здесь, рядом с этим петухом.
– Значит, мы так заговорили? – Рома хмыкнул, наконец отваливая от моего тела. – В таком случае я отставать не буду. Пойду в бар и сниму первую попавшуюся шлюху. А потом буду драть всю ночь, представляя, что это ты.
"Мерзость".
– Или еще лучше, – продолжил тот, наливая алкоголь. – Найду отправителя трусиков и приглашу на чудное рандеву. Один-один, Дягерева.
Вспылила, замахнулась и отвесила нескромную пощечину преподу. Одной рукой он провел по месту удара, где кожа моментально покраснела. Роман поднял свирепый взгляд на меня, все еще пытаясь отдышаться. А я набрала контакт, который только недавно был добавлен в телефонную книжку.
– Алло, Андрей Петрович? – препод напрягся, как только понял, что именно я задумала. Подошел к столу, выпивая очередную стопку, но тут же поперхнулся. – Как насчет секса завтра вечером? Я подумала, что трата времени ни к чему, лучше потратить его с пользой, – я нарочито прикусила губу и закатила глаза, стараясь вывести Романа на эмоции. Что ж, у меня получалось. Венки на шее вздулись, а сам он нервно сглотнул. – Прекрасно, тогда увидимся в кафе на Залетной улице, там как раз рядом мотель.
Немного погодя, Роман Матвеевич все же подошел ко мне, едва сдерживая порыв ярости.
– Идиотка. Лишаться девственности с первым попавшимся олухом – это так тупо.
Приблизилась к нему, зашептав на ушко, да так, чтобы вновь возбудить до чертиков:
– Я надену кружевные чулки и коротенькую юбочку без трусиков. А потом, когда его член встанет, Андрей будет меня трахать и кончать на мою соблазнительную попку. А потом сделаю ему такой минет, что тебе и не снился. Он кончит мне в ротик, а я сглотну все до последней капли. Он будет смотреть, как я сосу ему…
Я провела пальчиком по губам мужчины, и он почувствовал, как его тело наливается кровью, а член встает. Все сделано верно.
– Не я начал эту войну, Дягерева, ох, не я.
