Текст книги "Мой сексуальный препод (СИ)"

Автор книги: Меллиса Мертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 33. Рома

На улице были густые сумерки. Ночь вовсю торжествовала, а я ощущал близость к нервному срыву. Рывком открыл машинную дверь и сел на переднее сидение.

На часах почти два ночи. На меня нахлынуло отчаяние, которое тут же сменилось злостью. Завел двигатель с выраженной почти что яростью. Пусть только попробуют прикоснуться к ней. Я убью каждого.

Машина медленно тронулась с места. Я пытался контролировать себя, и все же, все же… Руки белели от силы, с которой я сжимал руль. В голове мелькали образы, которые я хотел уничтожить. Они были слишком яркими и слишком живыми.

Хворостов. Он донимал Милену еще в вузе, черт возьми. Попался бы он мне на глаза… Я за себя не отвечаю.

Словно наяву слышался ее голос.

– Милена, моя девочка… – молил я, лишь бы ничего не случилось. Лишь бы она дала мне все объяснить. Лишь бы не вышвырнула за дверь при первой же возможности. – Дай мне все исправить. Позволь, прошу…

А я просто гнал машину. От злости и ярости мне хотелось кричать. И я кричал. Крик эхом отдавался в голове. Все тело сотрясалось от ярости, от злости, от отчаяния. Я хотел ненавидеть весь мир, но не мог.

Она отражалась только на меня.

Ненависть не могла сравниться с тем, что я чувствовал сейчас. Чувствовал к ней, к той, которую любил, которой не было рядом по моей, мать его, вине.

Стрелка на спидометре стремилась к сотне километров. Езда не доставляла особого удовольствия. Не чувствовалось скорости. Хотелось ехать быстрее и быстрее. В голове стоял гул. Все мои мысли были сосредоточены на одном. Я старался не думать о том, что меня ждет впереди.

Закралось внутри сомнение. А если это все зря? Если она даже слушать меня откажется? Милена имела полное право отдохнуть, отпустить ситуацию целиком. И я не имел никаких прав быть против этого.

В конце концов, отдых был ей необходим. А что необходимо ей – необходимо мне.

Резким выездом развернул машину в обратную сторону. К черту. Рядом был ближайший бар. Я мог зализать раны, пока моя милая отрывалась.

Пусть. Так и должно было случиться.

Глава 33. Милена

По телу прошла болезненная дрожь. Даже сквозь сон я ощутила неприятный, колющий холод в конечностях, а в голове клубилась пустота.

Не открывая глаз, я прислушалась к тишине комнаты. В помещении царила тревожная тишина. Сердце колотилось с бешеной скоростью. Дыхание стало тяжелым и прерывистым.

Голова болела, в горле пересохло. Я попыталась встать с постели, но не смогла. Тело сковал страх, я чувствовала себя беспомощной и уязвимой. В комнате было тихо, только тикали часы. Я посмотрела на часы и удивилась.

Стрелки показывали лишь половину шестого. Я встала с кровати и подошла к окну. Занавески были задернуты, и я смогла разглядеть лишь очертания деревьев и крыши соседних домов.

В комнате слышалось тихое дыхание спящих людей. Я попыталась повернуться на бок, но не смогла. Мне не хватало сил пошевелиться, тело казалось налитым свинцом. Алкоголь прилично затруднил мне работу. Чертовски тяжелое состояние. Неудивительно, учитывая, сколько я выпила вчера.

Я оглянулась, а рядом со мной лежал… голый Хворостов. Мать его, что произошло? Как я могла это допустить?!

Сквозь сон парень будто ощутил мое недоумение и обнял сзади, сжимая грудь. Я почувствовала его горячие губы на шее, дыхание опалило кожу.

Я хотела отодвинуться, но он не отпустил, а наоборот, крепче к себе прижал. У меня перехватило дыхание. Это не могло быть правдой. Я закрыла глаза, и тут же на меня накатила волна паники. Начали всплывать картинки вчерашней ночи. Нашего секса с Хворостом в ванной.

Его руки, губы, дыхание, запах. И то, как он меня обнимал. Не отрываясь. Без слов. Сомнений не было. Я не могла ошибиться.

Я попыталась отстраниться, но Хворост не отпускал, словно боялся, что я сбегу.

Рома…

Вспомнилось то, из-за чего я оказалась в объятиях Димы. Препод изменил мне с подругой, а я решила ему отомстить перед тем, как выбросить из своей жизни, как самую больную ошибку. Только почему-то от мести было больно только мне, а не ему.

Я не имела право делать это. Любви к Хворостову никогда не было, в то время, как по Дмитриевскому я сгорала.

Ошибка. Ошибка. Ошибка.

Едва приподнялась с постели, лишь бы никого не разбудить скрипами. На теле не было одежды, кроме трусов. Лифчик был заброшен на пол. Между ног дико саднило. Хворостов никогда не знал меры в сексе. И в эту ночь долбил страшно.

Вся шея в алых засосах. Последствия решения, о котором я буду жалеть многие годы.

Нужно уйти. Как можно скорее, чтобы никто не увидел моего ухода. Чтобы никто не узнал о произошедшем. Буду молча залечивать предательство Ромы. А вместе с ним и свое собственное.

В комнате полный бардак. После вечеринок всегда оставался беспорядок, но чтобы таких масштабов. Кругом валялись пустые бутылки из-под алкоголя, чьи-то мелкие вещи, какие-то бумаги. Последствия хаоса.

Всё тело ныло. Но больше всего ныли руки. От усталости и боли.

Кое-как натянула мятые вещи. Лиф почти не застегнулся, но было плевать. Я судорожно искала хоть какие-то вчерашние пожитки. Лишь бы сбежать отсюда как можно быстрее. И забыть обо всем. Забыться самой.

Покачиваясь, тихонько прошла в ванную. По дороге заметила остатки веселья со вчера. Некоторые товарищи спокойно уснули в коридоре, на полу, а особо стойкие расположились на кухне. Все были до беспамянства пьяны?

Холодная вода помогла прийти в себя разве что на доли. Засосы Димы дико ныли. Он буквально высасывал из меня силы, забирал все. На тумбе нашла одну сигарету и спички. Если раньше я не курила, то сейчас была готова выпросить пачку у незнакомца.

Раннее утро. Дом на другом конце города. Денег с собой у меня не было, а Руслана дергать было некомфортно. Последнее, что можно было сделать – позвонить Роме.

Нет. Лучше позориться, чем просить Дмитриевского о помощи.

«У тебя все в поряде?» – смс от… Руслана. Либо мой ангел-хранитель наконец вспомнил обо мне, либо я все же обзавелась хоть какой-то малой удачей.

«Не очень… Сможешь приехать? Нужно домой».

«Уже еду».

Его решительность успокоила меня.

Напоследок решила заглянуть в комнату, что была рядом со спальней Димы. Приоткрыла щель и… не поверила собственному зрению.

На потрепанной постели лежала голая Ленка, обнажив скромные сиськи первого размера, а за талию вполне интимно ее держал Илья. Тот самый Илья, что чуть не трахнул меня в ту ночь. И та самая Лена. которая была готова волосы мне выдрать.

Иронично получилось. Я трахнулась с парнем той, которая клялась ему в любви, а сама раздвинула ноги перед его другом. Ну и мерзость.

Сама не поняла, что мною двигало, но перед тем, как уйти оттуда, я сделала одну фотографию вечеринки. И больше эта тварь в мою сторону рот не откроет, а иначе весь вуз увидит ее скромности.

«Спускайся. Я внизу». – спасительное смс от Руслана.

Уже сидя у него в машине, я всучила в рот сигарету и подожгла с позволения Руса. Дым сладостно наполнил легкие. Я почти смирилась с произошедшим. По крайней мере, в ту секунду я так думала.

– Ты в норме? – наконец нарушил тот тишину, спокойно ведя машину.

– Охренительнее некуда, – выдышала дым. – С каждым днем все чудесатее.

– А если серьезно? – его голос устрашал и успокаивал одновременно. – Милен. Я же вижу все.

– А что? Мой парень всего лишь трахнул мою подругу, – сбросила пепел в окно.

Руслан молчал, а после напряженно выдал:

– Мудак, – парень крепче взялся за руль. – Ты как? Держишься?

Я горько усмехнулась.

– А я трахнулась с главарем университетской спортивной команды ему в отместку.

Руслан посмотрел на меня, как на чокнутую.

– Если обзовешь шлюхой, даже возражать не буду, – хрипло оправдывалась я. – Самой от себя тошно.

– Нет. Ты нормальная. Просто забылась. Не отошла от боли предательства.

Хрупкая слеза скатилась по холодной щеке.

– Не отошла.

– Тебе стало легче от мести?

– Нет…

– Ну и зачем тогда оно было нужно?

Вопрос, на который ответ хранился глубоко в душе. А я лишь молчала.

– Приедь домой. Сними все вещи и налей горячую ванную. Подумай обо всем, что произошло. Какие выводы стоит сделать.

Ком в горле не дает вдохнуть.

– И на твоем месте я бы прервал все связи с парнями. Хотя бы на время. Разобраться в себе, а потом общение.

Я благодарно посмотрела на нового друга.

– Почему ты так много знаешь об отношениях? – улыбнулась я.

– Потому что сам много раз вляпывался в подобное. Стараюсь уберегать красивых незнакомок от разбитого сердца.

Глава 34. Рома

Первый бар, который попался мне по пути, оказался полупустым. Да и выглядел он заброшенно, да и плевать я хотел. Главное, чтобы здесь был виски, а остальное не имело значения.

Внутри было почти жутко: единственным посетителем остался я. Смиренно сев за стойку, принялся ждать.

– Виски с колой, только без колы. Двойной.

Мужчина хмыкнул, будто понимая причину моего нахождения здесь.

– С девушкой поругался? – хмурый голос.

Он протянул мне стакан, что был до краев наполнен янтарной жидкостью. Я выпил залпом, закурил, не отвечая на вопрос.

– Настолько очевидно? – горько усмехнулся я.

– По тебе видно, – незнакомец протянул еще одну стопку. – Взгляд, точно брошенная собака. Да и мечешься, места не находишь. Скучаешь. Страдаешь.

Я сбросил пепел с тлевшей сигареты.

– Давно в бармены начали брать психологов?

– С тех пор, когда в бары стали приходить грустные парни и заказывать двойной виски с колой без колы, – доброжелательно улыбнулся тот.

Хотел улыбнуться и я. Не смог. Кольнуло в районе груди.

– Слушай, – протянул я парню пятитысячную купюру. – Неси всю бутылку. Сдачу оставь себе.

Тот посмотрел на меня, как на идиота.

– Любишь ее? – бармен посмотрел в самую душу.

Молчал, хотя хотелось кричать.

– Если не любишь, зачем убиваешься?

– Люблю. До смерти люблю. Лучше бы уже сдох, чтобы не ощущать этого.

Я пил вторую порцию. В горле разжегся огонь, точно то был не алкоголь, а чистый бензин. Недолго думая, я залпом выпил все содержимое бокала. Языки пламени, взметнувшиеся в бокале, обожгли горло. В голове начало шуметь, но я не обращал на это внимания.

– Ответь честно: кто виноват в вашей ссоре. Она?

– Нет, – резко ответил, едва не отрезал в воздухе. – Она вообще тут ни при чем. Просто я дегенерат.

– А она идеальна?

– А она идеальна, – вторил я, чувствуя прилив алкогольного откровения.

– Интересно выходит. Ты готов взять на себя все грехи, лишь бы твоя девчонка вышла белой и пушистой?

– Да плевать мне, пусть хоть всю злость на меня выплеснет, только даст мне все объяснить.

– Почему же ты тогда сейчас не с ней?

– Она… не хочет меня видеть.

Четвертая порция. Медленно сходил с ума. От любви к ней, от ненависти к себе.

– Тогда дай ей время остыть. Прийти в себя. После уже сможете поговорить.

Пятая порция. Тело начинало гореть вместе с душой в унисон. Языки пламени перешли на меня изнутри.

– Я боюсь… Боюсь, что потерял ее навсегда.

– Тогда сделай, мать его, все, чтобы вернуть ее доверие и завоевать вновь. Ты же умираешь без нее, верно?

– Умираю, – почти не соображал от количества выпитого, а продолжал клясться в любви.

– Возьми себя в руки. Ты мужчина или тряпка? Сделай так, чтобы она больше никогда не пожалела о своем выборе.

– Боже, ты мой ангел-хранитель, что ли? – хмурый пьяный голос. – Я думал, что все обречено.

– Шанс есть у тех, кто ищет его, а не просто говорит впустую. Покажи ей, что такое настоящая любовь.

Глава 35. Милена

Утро наступило быстро. На эмоциях отходняк от вчерашней тусовки проходил почти незаметно, алкоголь выветрился, будто его и не было в крови. Или на фоне моего общего состояния похмелье волновало меньше всего прочего. Я чувствовала собственное тяжелое дыхание. Глаз больше не сомкнула. Но решение касательно Ромы не изменилось. Я твердо решила идти до конца. Не смотря ни на что. Измену простить не смогу никогда. Не знаю, как он смог так подло поступить со мной. В душе была обида, злость, но я понимала, что это временно. И это не просто измена, а предательство. Предательство моей дружбы, моей любви, самого дорогого, что у меня есть. Что у меня было. Все рассыпалось в прах. Со временем я свыкнусь с этой болью. Но не сейчас. За окнами уже вовсю светило солнце. Ждать я больше не могла, решение пришло само собой. У Дмитриевского дома я оставила пару вещей. Тем самым днем. Мое платье, часы, браслет, украшения. И даже при диком желании уйти без этого означало в момент обнищать. Я все еще была бедной студенткой. Утром понедельника препод должен быть в университете, верно? Значит, я могла тихонько попасть к нему и забрать все необходимое. А после и порвать к чертям. К счастью, утренняя маршрутка подхватила меня по пути к его дому. Я успела заскочить в нее, когда двери уже закрывались, при этом чудом не ударившись об них. Уже вскоре я оказалась перед дверью его квартиры.

Но та… оказалась открыта. На мое удивление. Пройдя внутрь, на руках появились мурашки. Сознание подкидывало наших общих воспоминаний с Ромой.

Зайдя в квартиру, я сразу почувствовала запах его сигарет. И этот запах был мне знаком. Как и его запах. В квартире был ужасный беспорядок.

О нет. Могло ли это значить, что его квартиру взломали?

Предчувствие чего-то дурного накрыло с головой. Я побежала оглядывать другие комнаты, пытаясь найти иные улики взлома.

Распахнула кухню, ванную, которые точно так же были в плачевном состоянии. Осколки зеркала, что я разбила собственными руками. Погром и ощущение ужасного.

– Милена? – низкий голос из-за спины заставил вздрогнуть. Сигаретная хрипотца, что так была знакома. – Что ты здесь делаешь?

– Тебя спасать пришла, придурок! – вскрикнула от неожиданности я. – Думала, тебя тут убили! Или ограбили! Почему ты двери не закрываешь? Я чуть не поседела.

Мужчина, что стоял по пояс обнаженный, усмехнулся с долей сомнения.

– Не думал, что ты волнуешься за меня, – тот подошел ближе.

– И не думай, – я оскалилась. – Это обыкновенная вежливость. Никогда не вернусь к нему. Он может даже не пытаться.

– Хм, – Дмитриевский поднял бровь. – Я надеялся…

– Надейся, – перебила, чтобы не продолжал.

– Что ты дашь мне все рассказать. Что ты соскучилась, – в его голосе вдруг послышались обиженные нотки. – Мне казалось, ты хоть немного рада меня видеть.

– Послушай, – я отстранилась. – Лапшу будешь вешать своей новой подружке. Мне не надо. Я пришла за остатками вещей.

Рома замер, точно его облили кипятком. Или огрели чем-то тяжелым.

– Хорошо, – наконец проговорил препод. – Я не буду мешать тебе.

Я отвернулась и уставилась в окно. По стеклу бежали капли дождя, и я смотрела на них, пока они не исчезли. В комнате стало темно.

И я сделала еще шаг по направлению от него. Она медленно убрал руки, опустив их.

Взгляд, блуждающий по мне.

Он не убегал. Вместо этого напротив сделал шаг ко мне. В ее глазах не было нежности, они холодные и бесстрастные. Что-то сжало мое горло. Ком, что не давал проронить и слово.

– Ты пришла исключительно из-за вещей?

«Нет!»

– Да, – нагло врала я, хотя слезы уже стояли в глазах.

– Врешь.

– Я не собираюсь слушать твои оправдания. И не трать мое время попусту.

Рома молча наблюдал, как я искала те самые злополучные вещи, которые мне не сдались. И мы оба понимали причину моего присутствия у него дома.

– Милен… – его холодный голос пытался растоптить льды моего сердца, что он возвел собственными силами.

– Иди к черту, – не вытерпела. – Ты ломаешь мою жизнь в гребаные кусочки.

Он посмотрел мне в глаза, положив руки на талию.

– Мне жаль, что все сложилось именно так.

Его дыхание кругом сводило с ума, и я готова была в тот же миг сдаться. Ему.

– Это был твой выбор, – отрезала я. – Ты сам принял решение. Поверь мне, я ни о чем не жалею.

Он был рядом. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание на своей щеке, но не мог прикоснуться к ней, обнять, поцеловать. Видела это по его глазам, видела, как он жаждал этого, но он боялся. Боялся, что я оттолкну его.

– Остановись. Ты не понимаешь, что делаешь со мной, – хрипло прошептал мужчина в сантиметре от меня.

– Мы оба понимаем. И оба хотим.

Я впилась ему в губы, вкладывая в поцелуй всю свою боль и отчаяние. А он и не пытался остановить меня. Рома лишь углублял наш поцелуй, а я сильнее сжимала его в объятиях. Все мое тело было полностью подчинено ему.

Не собираюсь делиться им с кем-либо. Он мой, и я не хочу, чтобы кто-то еще прикоснулся к нему.

Я жила им, дышала им. И сейчас он мой. Мое счастье, мое горе, моя жизнь. Мне больше никто не нужен. Только он.

Глава 36. Милена

И так же обжигало. Его губы были мягкими и теплыми. Они не требовали. Они просили. Он целовал так, будто бы это был его последний поцелуй. Как будто он не хотел, чтобы она останавливалась. Как будто она не хотела, чтобы он останавливался.

– Я хочу тебя. Хочу, чтобы ты была моей. Хочу любить тебя, – шептал Рома, целуя мою шею.

Влюбленные. Безумные. Нежные. Целующиеся. И ничего больше не желающие, кроме того, чтобы это никогда не заканчивалось.

Я не ощущала ничего, кроме его губ, его рук, которые ласкали мою кожу, и его тела, которое прижималось ко мне. Словно мы были единым целым.

Дмитриевский отстранился от меня и, взяв на руки, понес в спальню. Положив меня на кровать, он начал жадно целовать меня, стараясь вобрать в себя все мое тело. Я была полностью в его власти. В его кровати. На его простынях. Со мной. Его. Любимой.

– Что ты со мной делаешь… – простонала я.

– Наслаждаюсь.

Я боялась, что он сейчас отстранится, и я не почувствую его губы на своих губах. Но он не спешил разрывать поцелуй. Он был нежен и осторожен.

Я словно потеряла контроль над собой. Словно мы не в кино, а в реальной жизни. Словно это все происходит на самом деле. Рома оторвался от моих губ, чтобы вдохнуть воздух. На его лице была написана страсть и желание. Он смотрел на меня так, словно я была единственной женщиной на свете.

Я ощущала его каждой клеточкой своего тела. И мне это нравилось.

– Прости меня за все, – прошептал он.

– Заткнись, – резко отозвалась я, не прерывая поцелуй. – Не смей рушить момент.

Мозг отключился напрочь. Я не хотела думать о последствиях, не хотела слышать никаких слов. Просто хотела быть рядом с ним, рядом с тем, к кому так давно тянулись все мои чувства.

– Ты уверена? – спросил он, когда мы отстранились друг от друга. Его голос дрожал и был хриплым от переполнявших эмоции. Он хотел ответа. Я хотела его. Все мои мысли были заняты лишь им. Но я все же нашла в себе силы ответить:

– Да.

Преподу не стоило повторять дважды. Его руки блуждали по моему телу, заставляя меня испытывать восхитительное чувство. Мое тело жаждало его прикосновений, и я с удовольствием отвечала на них.

Я запустила руки в его волосы, наслаждаясь их мягкостью и нежностью. Мои ощущения были настолько сильны, что я не могла думать ни о чем, кроме его губ. Его язык, словно змея, извивался и дразнил меня, заставляя выгибаться дугой. У меня закружилась голова.

– Мы совершаем ошибку, – стонал Рома. – Ты пожалеешь.

– Пожалеешь ты, если сейчас же не трахнешь меня до боли в теле.

В этот момент я перестала дышать, когда он обхватил ладонями мою грудь. Его губы переместились на мою шею, оставляя за собой дорожку из поцелуев.

Потом снова вернулись к губам. Поцелуи становились все настойчивее, все требовательнее, и я уже чувствовала, что больше не могу сопротивляться. Все тело горело, пульсировало от желания.

Я выгибалась, прижимаясь к нему. Я не могла оторваться от него, не хотела. По-моему, это был первый раз, когда я чувствовала себя в безопасности. В безопасности и… счастливой.

И в тот момент плевать хотелось на все прошедшее. Были лишь его горячие прикосновения, поцелуи в шею, наслаждение на грани…

– Перестань тянуть, – хрипела я, ощущая тепло его плоти. – Это невыносимо.

Я чувствовала, как внизу живота разливается жар. Чувствовала, как его твердая плоть упирается в меня, пытаясь проникнуть в меня. Его руки на моей талии. Мои руки на его затылке. Его губы на моем лице. Я прижалась к нему всем телом. Это было так неправильно.

Так неправильно, что я перестала себя контролировать. Его язык проник мне в рот, и я позволила себе утонуть в этом поцелуе. Он был таким нежным, таким теплым. У меня перехватило дыхание. И тут я поняла, что это не просто поцелуй. Что-то большее. В этом поцелуе было столько страсти.

«Нет», – кричало мое сознание. Но тело никак не хотело подчиняться разуму. Оно жаждало его прикосновений. Оно жаждило его поцелуев. Я застонала и прижалась еще сильнее. Когда он отодвинулся, то на меня пахнуло свежестью. С его губ сорвался хриплый стон.

– Я хочу, чтобы ты была моей, – произнес он. – О, Боже.

Дмитриевский посмотрел на меня по-особенному. Его член одним движением вошел в мое лоно, вынуждая сорваться на крик.

Я содрогнулась от наслаждения, задохнулась, закусила губу. Его рука скользнула мне под голову, и он прижал меня к себе, продолжая погружаться в меня. А я сходила с ума от желания, от ощущения его внутри себя. С моим мужчиной.

Я чувствовала, что он не может больше сдерживаться, и сама все быстрее и быстрее насаживалась на его член, то и дело прося его:

– Еще, еще, быстрее…

Его движения были короткими, резкими, но в то же время наполненными силой, уверенностью, страстью. Он двигался все быстрее и быстрее, не давая мне опомниться. Его взгляд горел, губы были влажными, горячими.

– Черт, как же хорошо, – простонал Рома, доводя меня до пика. – Как же…

Не было ни одного лишнего движения, только ритмичные толчки, сильные и страстные. Я чувствовала, как он ускоряется, а я все сильнее прижимаюсь к нему. Мы оба задыхались, его дыхание обжигало мое ухо, он шептал мне на ухо слова, которые в тот миг казались мне самыми прекрасными.

– Я люблю тебя, – произнес он, даже не отстранившись.

– Нет, – ласкала нас обоих. – Не говори об этом.

В моменте его стимуляции стали реще, сильнее, доводящими до кипения. Я почти не могла дышать. Лишь хрипели, иногда постанывая.

– Люблю тебя, и пусть все катится к чертовой матери, – двинулся внутри меня препод, будто на стадии оргазма. – Люблю.

Я вскрикнула, когда он, наконец, излился в меня, но в ту же секунду Дмитриевский подхватил меня на руки, поставил на ноги и, глядя прямо в глаза, сказал:

– Запомни мои слова.

Я выдохнула, глядя ему в глаза. Чистые, безупречно искренние зеленые глаза.

– Нет, Роман. Не будет уже так, как было раньше.

Легкими движениями натянула трусики на прежнее место.

– Еще минуту назад ты стонала рядом со мной. А сейчас пытаешься расстаться?

– Ты изменил мне, черт возьми, – воспоминание кольнуло сердце. – Это был прощальный секс.

– Да не изменял я тебе! – препод загородил мне проход, лишь бы я осталась выслушать его.

– Довольно вранья. Я устала.

Сгребла в охапку вещи, что оставила когда-то. Хватит терять время попусту.

– Но я не смогу без тебя, – уже у входной двери отрезал Дмитриевский. – Не вывезу.

– Не мои проблемы, – сглотнула ком в горле. По щеке стекла мелкая слезинка. – Твоя жизнь меня не касается.

Дверь захлопнулась. И пусть все катится в Ад.