Текст книги "Смертные тени"

Автор книги: Мелисса Марр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 27

Рей вернулась в зал, где под стеклянным колпаком спала Сорша. Мир за окнами дворца неумолимо лишался красок. Они смывались, выцветали, исчезали. Не было ни дня, ни ночи, а только нескончаемые сумерки. Сумерки означали для Рей возможность свободно бродить где вздумается, однако в исчезающем мире эта независимость была слабым утешением.

– Разве вы не можете вернуться обратно в мир смертных? – спросила Рей у двух девушек, постоянно находившихся при спящей королеве.

Ее удивляло, что свои довольно миловидные лица обе прячут вод вуалью. Наверное, этого требовал этикет Высокого двора.

– Нет, – ответила одна из них. – Мы остаемся с нашей королевой. Если умрет она, мы тоже умрем.

– Почему? – недоумевала Рей.

– Нам нечего делать в мире смертных. Наша королева поселила нас здесь. А там нас никто не ждет. Наши родные и друзья давно умерли, нет больше прежних манер и правил… Теперь этот мир для нас чужой.

Тем не менее в голосе девушки Рей уловила глубоко спрятанную тоску.

В сумеречном свете, лившемся из окон, стеклянный купол опочивальни отбрасывал серые тени. Кровать Сорши уменьшилась в размерах и теперь больше напоминала открытый гроб. Рей не знала, связано ли это с общим исчезновением Страны фэйри или здесь кроется что-то еще. Чем бы это ни было, зрелище вызывало у нее неподдельную тревогу.

Оставалось лишь ждать полного растворения этого мира. Но Рей должна была передать королеве ответ Девлина, и потому она вновь вошла в сон Сорши.

Крылатые львы сердито зашипели на Рей.

– Я не желаю тебя видеть, – не отрываясь от зеркала, сказала Сорша.

– Девлин обещал привести к тебе Сета. Но чтобы Сет смог сюда проникнуть, Страна фэйри должна вернуться в прежнее состояние.

Кивком головы Сорша указала на зеркало. В нем Сет шел по улице.

– Я его вижу. И это вовсе не Страна фэйри.

– Твой сын сюда вернется, – повторила Рей. – Быть может, тебе стоит подготовиться заранее.

На сей раз Сорша оторвалась от зеркала и так посмотрела на Рей, что та сникла.

– Запомни, дитя: мне достаточно мгновения, чтобы подготовиться. Я – Высокая королева, а не какая-нибудь смертная, которая тщится достичь совершенства. Едва он окажется здесь, я проснусь, но ни секундой раньше. Ступай и более не тревожь меня до самого его возвращения.

Больше она не сказала ни слова. Один из крылатых львов разинул пасть, и Рей показалось, что он насмешливо улыбается. Стражники сна Высокой королевы были продолжением ее воли, а воля Сорши в этом мире значила все.

Вздрогнув под взглядом крылатого льва, Рей вернулась в сумерки Страны фэйри.

Спустя несколько часов тишину дворца разорвал пронзительный крик, затем другой и еще несколько. Выглянув из окна, Рей увидела приближающуюся к дворцу фэйри крайне странного вида. Та на ходу размахивала боевым топором и бросалась ножами в редких прохожих, обращая их в бегство. С лица воинственной фэйри не сходила злорадная улыбка.

«Кажется, я знаю, кто ты», – подумала Рей.

За спиной фэйри виднелись массивные крылья; ее темные пряди представляли собой диковинное сочетание волос и перьев, а лицо было покрыто боевой раскраской. Взгляд у нее был хищный и оценивающий.

Фэйри остановилась, запрокинула голову и поглядела на Рей. Ее улыбка была искаженным подобием улыбки Девлина.

«Бананак, вторая его сестра», – догадалась Рей.

– Вот ты где, девка.

Слова Бананак проникали сквозь камень и стекло, словно были ядрами, пущенными внутрь. Рей отступила назад, к стеклянному куполу, невольно оказавшись между двух сестер Девлина. Разумеется, она никак не могла задержать Бананак; призрак бессилен остановить тех, у кого есть реальное тело. Вообще-то у Рей не было намерения защищать Высокую королеву: Сорша не сделала ничего, дабы снискать ее верность. Действия Рей были инстинктивными – уберечь ту, от кого зависел окружающий мир. Сорша создавала, Бананак разрушала. Одного этого было достаточно, чтобы в данный момент избрать сторону Сорши.

Бананак схватила спящего фэйри и швырнула в окно. На каменный пол зловещим дождем посыпались осколки. Среди них лежал несчастный фэйри, весь в крови. Смертные служанки королевы безучастно взирали на происходящее. Обе замерли возле купола.

– Немедленно бегите отсюда, – сказала им Рей.

Она не сводила глаз с Бананак и не знала, послушались ли ее смертные.

А Бананак огляделась по сторонам, вырвала с корнем деревце и стволом его выбила остатки стекла из оконной рамы. Вновь посыпался дождь осколков.

Рей не шевелилась. Она и не могла шевельнуться под цепким взглядом Бананак.

Безумная сестра Сорши подпрыгнула и приземлилась на каменный пол тронного зала. Осколки громко захрустели под ее сапогами.

– Путаешься с моим братцем? – вместо приветствия спросила Бананак.

Фэйри-ворон подошла к Рей совсем близко. Казалось, она вот-вот войдет внутрь. Рей отодвинулась.

Бананак принюхалась, обогнула Рей и остановилась. Потом резко наклонила голову к плечу. Можно было подумать, что у нее оборвались шейные связки.

– На тебе – его запах. Но его здесь нет.

– Его здесь нет, – подтвердила Рей.

На улице собралось несколько фэйри. Они молча глядели сквозь разбитое окно на Бананак, не пытаясь прийти на помощь или убежать. Только смотрели, охваченные ужасом, забыв про все правила приличия, установленные в Высоком королевстве.

– А ты надевала его кожу. – Бананак снова принюхалась. – Частенько надевала. Он впускал тебя в свое тело.

– Девлин мой друг, – сказала Рей.

Бананак каркающе засмеялась.

– У него нет друзей. Не для дружбы его создавали.

Рей расправила плечи и сказала, глядя на незваную гостью:

– Я такая, какой он хочет меня видеть.

Бананак уставилась на нее так, будто обладала даром ясновидения. Рей заподозрила, что сестра Сорши действительно умеет заглядывать в будущее. Скорее всего, этим сейчас Бананак и занималась. Фэйри-ворон словно взвешивала и измеряла Рей, отчего той все более становилось не по себе. Если результаты не удовлетворят Бананак, она вряд ли оставит Рей в покое.

«Способна ли она меня убить?»

Их силы были несопоставимы. Рей утешала себя лишь тем, что призрака убить едва ли возможно. Потом ее охватило любопытство. Ей захотелось узнать, действительно ли Бананак увидела что-то серьезное. На лице женщины-ворона не отражалось ничего. Наконец она коротко кивнула, обогнула Рей и повернулась к стеклянной опочивальне.

– Вот куда ты забралась, сестричка.

Бананак протянула руку, намереваясь дотронуться до темно-синего стекла. Пальцы с длинными ногтями, больше похожими на когти, застыли в воздухе.

– Слышишь меня?

Рей пережила несколько тяжких мгновений. Ей захотелось затаиться и ничем не привлекать к себе внимания Бананак. Такое желание было вполне оправданным: добыче едва ли захочется попадаться хищнику на глаза. Но поступи она так, Бананак проникнет внутрь и покалечит Соршу, и тогда последствия будут непредсказуемыми.

– Она не в состоянии тебя услышать, – сказала Рей.

Бананак взглянула на нее, повернув при этом голову почти на сто восемьдесят градусов. Любой человек, выкрутив шею таким образом, непременно сломал бы ее.

– Зато тебя она слышит.

– Иногда, – пожала плечами Рей.

– И что же видит во сне моя свихнувшаяся сестрица?

Бананак рассеянно скребла когтями по стеклу. Звук был настолько отвратительный, что Рей передернуло.

– Девка, я тебя спрашиваю.

– Не знаю. Спроси об этом Девлина. Бананак изогнула крылья, заслонив скудный свет, льющийся из разбитого окна.

– Как я его спрошу, дурочка, если его здесь нет?

– Скоро будет.

– А-а, будет… Хочешь сказать, они с гончей получили мое послание? А я им там подарочек оставила.

– Подарочек?

– Весь в крови, но уже не кричит.

На лице Бананак появилось что-то вроде сожаления.

– Жаль, нельзя собрать в мешочек вопли. Я бы не прочь, но они умирают вместе с телом.

Рей молчала. Какие тут могут быть слова? А что-либо сделать с Бананак у нее не было сил.

– Вот что, призрачная девка. У меня еще есть дела. Надо укокошить нескольких фэйри. Но я скоро вернусь.

Она вдруг со всей силой ударила кулаками по стеклу. По залу разнеслось громкое, клацающее эхо. В окнах задрожали стекла, а в зале – колонны. Испуганная Рей заткнула уши. Однако на темно-синей поверхности не возникло ни одной трещины или царапины.

– Жаль, – пробормотала Бананак, прикладываясь щекой к стеклу. – Приятных снов, сестричка моя. Пока ты тут спишь, я их всех поубиваю. Ну, не всех, – призналась она, барабаня пальцами по стеклу. – Сегодня мне на это времени не хватит. Нужно было развеяться, набраться сил, подготовиться к уничтожению предательницы.

Затем Бананак покинула дворец так же, как и вошла, – выпрыгнув на улицу. Оторопевшая Рей видела, что эта безумица времени не теряла. Всех, кто попадался ей на пути, она расшвыривала в разные стороны, некоторых била кулаком в живот и сворачивала шею. Спящие или бодрствующие – значения для Бананак не имело. Унылое пространство Страны фэйри стало жутким. Все предвещало войну. Где-то пылали здания, слышались крики умирающих, а воздух наполнялся густыми клубами дыма.

«Возвращайся скорее, Девлин!»

ГЛАВА 28

Они неслись на бешеной скорости обратно в Хантсдейл. Барри обходился без управления. Теперь он принял облик одной из моделей «ситроена» – элегантной, но уже давно не выпускавшейся. Эни знала: марки машин Барри черпает из ее разума, где запечатлелись их очертания. В «ситроен» он превратился, чтобы немного развеселить ее. Но даже это стремительное, похожее на полет путешествие в матово-черном автомобиле ее не радовало.

Груз осложнившейся ситуации стал осязаемым; он давил Эни на грудь, затрудняя дыхание. Страна фэйри исчезала, уходила в небытие, грозя утащить туда же всех ее обитателей. В том числе и Девлина. Путешествие с Девлином в мир фэйри представлялось Эни очень сомнительным. В свое время Сорша приказала ему умертвить Эни, а Девлин ослушался приказа.

«Убьет ли она меня, если я там появлюсь? А как это скажется на Девлине?»

Эти вопросы не выходили у девушки из головы. К тому же она не знала, кем окажется для Девлина в Стране фэйри, если все-таки отважится туда пойти, – помощницей или обузой.

Но и возвращение в Хантсдейл, в поле зрения Бананак, не сулило ничего хорошего. Ей понадобится серьезная защита от нападок госпожи Войны. Несколько утешало то, что в Хантсдейле были самые сильные фэйри, способные противостоять Бананак.

«Если мне в любом случае суждено погибнуть, уж лучше я останусь рядом с ним».

Для Эни это был весомый аргумент, но вряд ли он подействовал бы на других. Она посмотрела на Девлина. Тот сидел с закрытыми глазами и бесстрастным лицом, однако Эни ощущала его страх и гнев. Сейчас он не прятал своих чувств.

– А почему Сорша так носится с Сетом? – не выдержав молчания, спросила Эни. – Я только знаю, что раньше он был смертным. Она сделала его фэйри. И что тут такого?

– Этот вопрос я и намерен задать Высокой королеве.

Девлин положил свою руку на руку Эни, и их пальцы переплелись.

– Пока я знаю лишь то, что рассказала мне Рей.

– Но рассказываешь мне не все.

– Да, не все, – признался он. – Я не вправе раскрывать другим тайны королевы, но… могу сказать, что для меня крайне важно вернуть Сета в Страну фэйри.

– А эти тайны связаны с королевой и Сетом?

– Да.

Они помолчали, затем Девлин сказал:

– Я рад, что у нее есть Сет. Может быть, она не будет препятствовать моему превращению в фэйри-одиночку.

– Неужели ты способен на такое? – улыбнулась Эни.

– Многие фэйри не примыкают ни к каким дворам.

Так оно и было, но Девлин вряд ли входил в их число. Он не сможет без двора.

«И я тоже», – подумала Эни.

Сама мысль о том, что Сорша согласится отпустить брата, представлялась Эни смехотворной. Девлин принадлежал ей, как Габриэл принадлежал Темному королю.

Будущее зависело от уймы «если», от множества обстоятельств, неподвластных контролю Девлина и Эни. Сейчас они слишком многого не знали.

«А главное – я не знаю, почему Сорше понадобилось меня убить».

Эни вновь взяла Девлина за руку. Он повернулся к ней, открыл глаза.

– Прости, я не могу перестать думать об этом. Вот после…

– Это твой долг. Тут ни к чему извиняться. Я рада, что ты меня не боишься. Рада, что нашел меня и… – она улыбнулась, – не убил.

– Когда? – вполне серьезно спросил Девлин.

– И тогда, и сейчас.

– И я рад, что ты не убила меня.

Он опять держал себя в узде, однако Эни чувствовала, насколько ему тревожно.

– И что целовалась со мной, – добавил Девлин.

Эни коснулась его губ.

– Когда? – подражая Девлину, спросила она.

– И тогда, и сейчас.

Смотреть в окно было невозможно: от бешеной скорости окружающий пейзаж подернулся дымкой.

Эни достала мобильник и позвонила Тиш. После первого же гудка включилась голосовая почта.

– Позвони мне, – попросила Эни.

Она решила позвонить Кролику, когда раздался звонок. На дисплее телефона замигала надпись: «Дом».

Это были не Тиш и не Кролик. Из татуировочного салона, как ни странно, звонил Айриэл.

– Нужно, чтобы ты поскорее вернулась домой.

Она сжала мобильник. Бесстрастный голос Айриэла настораживал.

– Мы уже возвращаемся.

– С Девлином?

– Да. Он рядом. Хочешь с ним поговорить?

– Пока нет. Прошу, не вздумай от него никуда убегать. Обещаешь?

– Айриэл, что у вас происходит? – Ее ладони стали липкими от пота. – Пожалуйста, не молчи. Поговори со мной.

– Я с тобой говорю. Встретимся здесь… в салоне.

Голос его звучал мягко; как-то непривычно мягко.

– Возвращайся, Эни.

– У вас все в порядке? Где Кролик и Тиш? Они рядом?

Пауза была излишне долгой.

– Кролик здесь, а Тиш у меня дома.

Эни отключилась и мысленно спросила коня: «Барри, а еще быстрее можешь? Очень нужно».

«Могу, но ненамного».

Барри и так промчался почти весь путь, но нести в себе двоих пассажиров и двигаться с максимальной скоростью было нелегко.

«Никакой другой конь не сравнится с тобой в быстроте», – похвалила его Эни.

«И в этом мире тоже, – добавил Барри. – Между прочим, в Стране фэйри я способен бегать еще быстрее».

«Если я там окажусь…»

«Если мы там окажемся, – поправил конь. – Я ведь твой конь, Эни. Мы всегда будем вместе… даже если мне придется терпеть его».

Голос коня умолк у нее в мозгу. Тишина была невыносимой. Требовался «заполнитель тишины» – музыка или разговор. Но Эни сейчас вовсе не хотелось слушать громкую музыку, а разговор с Девлином не получался. Эни приготовилась стоически выдержать последний отрезок пути.

Девлин почувствовал ее состояние, молча взял за руку, так они и просидели в темном и тихом салоне несколько завершающих часов.

Потом она уснула и проснулась от голоса Девлина:

– Эни, подъезжаем.

«Да, просыпайся, – подхватил Барри. – Почти приехали».

Эни, моргая после сна, пыталась сориентироваться. В пределах города Барри перешел на дозволенную скорость и вновь принял облик «барракуды»,

«Я изможден, Эни», – признался Барри.

– Отдыхай, – вслух произнесла она и ласково погладила приборную доску. – Ни у кого нет коня лучше, чем Барри.

– Согласен, – сказал Девлин.

Они подъехали к «Иголкам». На пороге стоял Айриэл. Он подошел, открыл дверцу и подал Эни руку.

– Выходи.

Все еще сонная, Эни вылезла и позволила повести себя в дом, удивляясь, что сопровождает ее Айриэл, а не Девлин.

– Что тут происходит? – спросила она.

– Давай сначала войдем.

Айриэл оглянулся на Девлина, который шел слева от Эни, прикрывая левый фланг.

– Как-то мне страшновато, – призналась Эни, переступая знакомый порог.

В салоне был погашен весь свет. В окне виднелась табличка «Закрыто». Из окна Эни увидела нескольких гончих, охранявших квартал. Войдя, Девлин остался возле двери. Если кто-то прорвет оборону гончих, то вначале наткнется на него. Встревоженная Эни не возражала против такой защиты и не пыталась встать рядом с ним. Девлин бросил на нее короткий взгляд и сейчас же вновь повел наблюдение за улицей.

– Айриэл, ты, наконец…

– Садись. – Айриэл пододвинул ей стул и попытался усадить. – Можем поговорить здесь. Кролик наконец уснул.

– Кролик спит?

Эни вслушалась, и тишина, царившая в салоне и в жилой половине, показалась ей подозрительной.

– А где Тиш? Почему она у тебя дома?

– Прости, – зачем-то сказал Айриэл, все еще пытаясь усадить ее на стул.

– Ты можешь ответить: что здесь произошло? – Эни резко вырвала руку. – С ними что-то случилось? Они ранены? Кто это…

– Мне очень больно, Эни. Я думал, они в безопасности. Я думал, она…

Его голос дрогнул, а в глазах блеснули слезы.

Эни охватила паника.

– Отведи меня к Тиш! Слышишь?

Она посмотрела на Девлина. Тот шагнул к ней.

– Эни… – начал Айриэл.

– Нет! Где она?

Эни вырвалась от Айриэла и подбежала к двери, что вела на жилую половину.

– Эни, ее… нет.

Айриэл силой отцеплял пальцы Эни от дверной ручки.

– На нее напала Бананак. Тиш мер…

– Нет! – крикнула Эни, отпихивая Айриэла – Она… нет. Тиш ничем ей не мешала. Никогда не вставала на пути у Бананак. Она…

Эни начала сползать по стене. Казалось, пол поднимается навстречу. С миром творилось что-то неладное. С ее желудком творилось что-то неладное. Мир уходил из-под ног, исчезал, проваливался.

– Тиш… мертва? Моей Тиш больше нет? – Эни подняла глаза на Айриэла. – Когда?

– Вчера вечером, – ответил он, опускаясь на корточки перед нею.

– Как?

Эни подавила в себе все чувства, иначе они захлестнули бы ее. Она дрожала от закипавшей внутри ярости. Правда, гнев сейчас был полезен, он высушил слезы. Вся кожа ее зудела, будто от муравьиных укусов. Даже поднимающийся гнев причинял боль.

«Сосредоточься», – мысленно приказала себе Эни.

Несколько раз глубоко вздохнув, она медленно выдохнула, поймала взгляд Айриэла и спросила:

– Как она… как все случилось?

– Все произошло очень быстро, – уклончиво ответил Айриэл. – Можно оставить это на потом?

Эни уперлась в него глазами. Бывший король, ее многолетний защитник и покровитель – он сам был раздавлен случившимся и чувством собственной вины.

– Только на несколько минут, – прошептала она.

Слезы были совсем близко, но выпустить их наружу означало бы согласиться, что Тиш действительно больше нет.

«Не хочу в это верить».

Эни встала.

– Я должна увидеть Кролика.

– С ним все в порядке. Сейчас твой дом будет самым безопасным местом в городе. Я обещаю.

Айриэл осторожно протянул руку и откинул ей волосы со лба.

– Я сам до сих пор очухаться не могу. Мы думали, у нас достаточная охрана. Она спокойно сидела дома. Внутри были гончие. И если бы Тиш…

– Если бы что?

– Она выскользнула из дому.

Было непонятно, на что больше сетует Айриэл: на свою непредусмотрительность или на своеволие Тиш.

– Ты спросишь: почему гончие не последовали за ней? Даже не знаю, как она вылезла из дому… И зачем.

– Неужели непонятно? Да не любила она сидеть взаперти! У нее было больше терпения, чем у меня. Но ты попробуй день за днем держать взаперти дочь Габриэла!

Эни содрогнулась при мысли, что ей придется сообщать ужасную новость отцу.

– Он знает?

– Он знает. Вся Охота знает.

Наверное, Айриэл сейчас подыскивал какие-то утешительные слова. Но утешать можно, когда кого-то просто ранили. А сейчас любые слова бесполезны.

– Эни…

Она молча посмотрела на него. Айриэлу самому было тяжело, но утешать его – это не для нее. Она не хотела его слушать и не хотела продолжать разговор.

– Сходи проверь, как там Кролик. Ладно? Мне нужно… Мне нужно…

Она не договорила и посмотрела на Девлина.

Он тотчас же подошел к ней.

Эни обхватила себя руками, но это не помогло. Ее колотила дрожь,

– Если Бананак попытается добраться до Эни, ей вначале придется убить меня, – сказал Девлин, четко выговаривая каждое слово. – А убить меня еще никому не удавалось.

Айриэл посмотрел на него, затем на Эни, после чего прошел в жилую половину.

Тишина комнаты ожидания была еще хуже, потому что это была не тишина, а пустота. Больше уже никогда Тиш не ворвется с радостным воплем в салон. Больше не будет до хрипоты спорить с Эни, какую музыку им сейчас слушать. Не будет отчитывать Эни. Тиш уже ничего не сделает, поскольку ее самой больше нет. И убила ее… Бананак.

Эни казалось, что у нее остановится сердце. Наверное, она не возражала бы.

«На ее месте должна была оказаться я».

Но оказалась Тиш, оставив ее один на один с этим жутким миром.

– Я хочу смерти Бананак, – сказала Эни.

ГЛАВА 29

Девлин не знал, что сказать застывшей в молчании Эни. Наверное, слова поддержки и утешения. Их всегда говорят в подобных случаях. Логика требовала не оставаться безучастным. Но нужные слова не находились. Его сестра убила ее сестру. О чем тут говорить?

Эни не плакала. Она глядела на него сухими глазами.

– Поможешь мне? – спросила она. – Я должна это… исправить.

– Ты это никак не исправишь.

Если бы он мог хоть что-то ей пообещать. Ничего. Бананак привыкла разрушать жизни, семьи, надежды. Если не найти способ ее обуздать, Тиш окажется лишь первой жертвой в семье Эни.

Слова были бесполезны. Девлин молча обнял Эни.

И тогда слезы, с которыми она боролась до последнего, хлынули и потекли по щекам.

– Если бы могла, я бы повернула время вспять. Лучше бы ты убил меня еще в детстве. Тогда бы и Тиш, и Джиллиан жили спокойно и…

– Нет, Эни. Они бы не согласились на такой обмен, – возразил Девлин, нежно целуя ее в лоб.

Он не знал, сколько они простояли так. Эни плакала почти беззвучно, только его рубашка все сильнее намокала от ее слез. Это была лишь вершина айсберга горя, однако Эни помнила о Кролике, спящем совсем рядом, и не хотела своими стенаниями добавлять ему страданий.

Девлин вслушивался во все звуки в доме и снаружи, но слышал лишь всхлипывания Эни и ощущал присутствие гончих, охранявших ее безопасность. Айриэл несколько раз куда-то звонил. Он говорил вполне спокойно, по-деловому, только Девлин все равно ощущал ярость, бушующую в душе бывшего Темного короля и требующую выхода. Весь двор для Айриэла был его семьей. Ни при каком ином дворе не было такого благоговейного почитания семейного единства, как при Темном дворе. Естественно, для Айриэла случившееся было равносильно потере собственной дочери.

«Как это не похоже на Высокий двор».

Горе захлестнуло всех, кто находился в доме и за его пределами. Однако Девлин не имел права поддаваться общим чувствам. Ведь ему нужно было как можно скорее доставить Сета в Страну фэйри. О дальнейшей судьбе Эни он не решался сейчас даже думать.

Айриэл открыл дверь.

– Он проснулся.

Эни быстро поцеловала Девлина и скрылась за дверью.

Айриэл и Девлин молча смотрели друг на друга. Им было трудно начать разговор, но и откладывать его было нельзя. Нужно поскорее вернуть Сета в мир фэйри. Не самое лучшее время, но реальность не спрашивает ни фэйри, ни смертных, нравится ли она им. Трагедии не подчиняются ничьим планам.

– Нам надо поговорить, – начал Девлин. – С Соршей не все ладно.

Айриэл поднял руку.

– Давай я сначала сделаю кофе. Я со вчерашнего дня глаз не сомкнул.

Девлин кивнул и последовал за бывшим Темным королем на жилую половину. Ему было тяжело находиться здесь. Он смотрел на скромные комнатки, в которых Эни провела не один год, приходя в себя после случившегося по приказу Сорши. И здесь же она сейчас плакала от того, что произошло по вине другой его сестры.

Сорша и Бананак – источник всех ее страданий. Девлин затолкал эмоции поглубже. Он сделает все, что нужно, и попытается добиться лучшего будущего для Эни.

«Может быть, у меня получится вернуть ей Джиллиан».

Эни стояла в коридорчике между кухней и комнатами.

– Кролик, – тихо позвала она.

– Эни, – хриплым, не своим голосом отозвался брат.

Кролик вышел, сжал Эни в объятиях.

– Ты живая… Я был… Хватит самовольничать. Ты сделаешь все, что надо… только не попадайся ей на глаза. Скажи, что сделаешь. Скажи… Обещай.

– Тсс.

Эни обняла брата. По щекам Кролика катились слезы. Потоки слез.

– Я дома. Если бы я вернулась пораньше! Это моя вина.

– Нет, – в один голос возразили ей Кролик и Айриэл.

– Моя, – упрямо повторила Эни.

– Нет, – сказал Девлин. – Смертные уязвимее нас. Твое присутствие не спасло бы ее.

Эни оттолкнула его, побежала в салон и к выходу. Шумно хлопнула вторая дверь, сопровождаемая совершенно неуместным сейчас треньканьем колокольчика и сердитым возгласом Эни.

Кролик кинулся было за ней, но Айриэл схватил его за руку, после чего вопросительно посмотрел на Девлина.

«Как будто мне нужно чье-то напоминание».

Девлин не раз попадал в опасные ситуации, но тогда он вел себя совсем не так. Только разум, только логика, и никаких эмоций. Но ведь он никого никогда не терял. Его чувства и сейчас были надежно заперты внутри, хотя и бушевали, угрожая его разорвать. Смотреть на горюющую Эни ему было больно и страшно.

Он вышел в салон. Остановился. Во дворе несли вахту гончие. Эни он увидел возле широкого окна.

«В случае опасности прыгну через окно», – подумал Девлин.

А опасность могла подстерегать на каждом шагу.

«Я должен быть рядом».

Он втянул в себя воздух и только потом распахнул дверь.

Эни не желала смотреть на него. Она упрямо глядела в темноту. Девлин подошел, встал рядом.

– Ты ни в чем не виновата. Пойми это.

По лицу Эни струились слезы, и она даже не пыталась их смахивать. Они катились по щекам, падали на подбородок, а оттуда – на шею и воротник рубашки.

– Я сейчас вообще ничего не понимаю, – сказала она, глядя в сторону. – Кончилось понимание.

Девлин вздохнул и попытался начать разговор по-другому.

– Чего ты хочешь?

– Безопасности для Кролика. И смерти для твоей сестры.

Она совсем по-волчьи оскалила зубы.

– Смерть за смерть. Она убила мою сестру.

– Ты не сможешь убить Бананак.

– Ты так думаешь?

Эни отскочила от стены, встав напротив Девлина. Это была боевая стойка. В глазах появился тот же фосфоресцирующий блеск, что и у коней гончих.

– Почему я не смогу ее убить? Назови причину.

Девлин никому не выдавал тайны своих сестер. Целую вечность он жил ради них. Но сейчас мир фэйри распадался, а если Бананак удастся втянуть дворы в войну, то опустошение грозило также миру смертных. Хранить тайны сестер и дальше становилось бессмысленным и опасным.

– Идем в дом, – попросил Девлин, протягивая Эни руку.

Она покачала головой. Девлин понимал, каково ей сейчас, однако отказ его задел. Он все равно останется рядом, даже если ее отношение к нему изменилось, но сердце у него непривычно защемило.

Эни устремила на него пылающие зеленые глаза гончей на охоте.

– Там Айриэл. Он не позволит мне схватиться с Бананак.

Девлин кивнул.

– Я гончая. Тиш моя сестра… Была. Она была мне больше чем сестра. Часть меня, моя лучшая подруга. Я не могу оставить эту тварь безнаказанной.

Она уже не плакала. Теперь ею владел гнев.

– Тиш не была в стае, но это ничего не меняет. Я должна отомстить. Пусть Габриэл и не считал ее частью стаи, зато я считаю.

Девлин продолжал стоять с протянутой рукой.

– Идем со мной внутрь. Я тебя очень прошу.

Эни взяла его руку.

– Я жажду ее крови, Девлин. Ее смерти. Я хочу, чтобы она покорчилась от боли.

Он открыл дверь, кивнув Эни, чтобы входила первой.

– Я понимаю тебя.

Он действительно это понимал. Если бы что-то случилось с Эни, он бы чувствовал то же самое. Но трагедия с Тиш не меняла главного: он не мог убить Бананак.

«Возврата нет», – подумал Девлин.

А был ли прежде? Девлин в этом сомневался.

– Эни, я пойду с тобой куда угодно. Но вначале нам надо поговорить. Мне нужно кое-что сообщить тебе и Айриэлу.

Он был не вправе об этом говорить. Последствия, конечно же, неизбежны.

Эни посмотрела на него долгим взглядом.

– Я хочу, чтобы ей было плохо и больно.

Девлин не отвел глаз.

– Эни, я все понимаю, но мне очень важно, чтобы ты меня выслушала.

Она неохотно кивнула.

Взяв Эни за руку, он повел ее в кухню.

– Кролик… он сейчас вернется, – сказал Айриэл, поглядывая в коридор – Теперь ты здесь, и ему легче.

Не выпуская руки Девлина, Эни уселась за стол. Девлин выдвинул себе стул и сел рядом. То, что он собирался сообщить, должно быть сказано прямо, без вежливых прелюдий и церемонных иносказаний. На все это просто не было времени.

– Возможно, тебе и удалось бы убить Бананак. Но если ее убить, умрет и Сорша. А если умрет Сорша, нам всем конец. Мои сестры – две первичные энергии, появившиеся, когда еще не было никаких фэйри. Они уравновешивают друг друга. Возможно, кто-то из полукровок и выживет, но остальные… Если Сорши не будет, мы тоже перестанем существовать. Сорша жизненно необходима. Она источник всей нашей магии, нашего долголетия, всего. Бананак с незапамятных времен мечтает убить Соршу. И убила бы не колеблясь, если бы не это обстоятельство.

Айриэл тоже сел.

Какое-то время Эни молчала, затем попыталась найти брешь в логике Девлина. Когда она чего-то хотела, остановить ее было невозможно. А сейчас она отчаянно хотела крови Бананак.

– Откуда ты знаешь? – спросила она. – Может, они просто…

– Я знаю, Эни, потому что они создали меня. Я зову их сестрами, но до меня их было только двое. Две взаимно уравновешивающие противоположности. На этом строится весь мир фэйри. Каждый двор имеет свою противоположность. Сильное нарушение равновесия всегда оборачивалось большой бедой. Сорша нейтрализует весь порождаемый Бананак хаос.

Девлин перехватил взгляд Айриэла.

– Сорша не питает любви к Бананак, но сознает свою роль в поддержании равновесия.

Произнося эти слова, он все время смотрел на Айриэла.

– Она поддерживает равновесие, невзирая на то, что двор, служивший ей противовесом, покинул Страну фэйри и переместился в мир смертных. Темный двор уравновешивает Высокий двор, однако Сорше требуется нечто большее, ибо с незапамятных времен ее истинным противовесом была и остается Бананак.

– Нечего сказать, захватывающая история, – мрачно произнесла Эни, но свою руку из руки Девлина не выдернула. – Я тоже расскажу такое, чего Айриэл еще не слышал. Бананак приказала мне убить Сета и Ниалла. Я не выполнила ее приказы, и теперь она явно хочет разделаться со мной. Смотрите, нам шагу не ступить без убийств.

Все молчали. Говорить было нечего.

Эни молча высвободила свою руку и ушла.

– Сорша согласится спрятать Эни? – Первым заговорил Айриэл.

Девлин покачал головой.

– Сорша еще четырнадцать лет назад приказала мне убить Эни.

– Она что-то увидела в Эни? Поэтому? – спросил Айриэл.

– Сорша не пожелала мне ничего рассказывать, – ответил Девлин, поглядывая в коридор. – Знаю только, что я не позволю Эни убить моих сестер, а им – убить ее.

Айриэл вздохнул и снова опустил голову.

– Постараемся всеми силами сохранить жизнь Эни, Кролику, Сету и Ниаллу и будем надеяться, что госпожа Война найдет себе иное развлечение.

Девлин вдруг ощутил себя виноватым. Новость, которую он должен был сообщить Айриэлу, лишь усугубляла и без того тяжелую ситуацию.

– Я считаю, что гибель Сета имела бы катастрофические последствия. Честно говоря, катастрофа случится и в том случае, если Сет как можно скорее не вернется в Страну фэйри. С недавних пор Сорша погрузилась в сон и терзается его отсутствием.