Текст книги "Роковая татуировка"

Автор книги: Мелисса Марр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23

Очнулся Айриэл с воплем.

В следующий миг он обнаружил, что по-прежнему лежит в кресле, но путы уже развязаны. От веревок на руках и ногах остались красные следы. От иглы – огромный синяк на внутреннем сгибе локтя.

Он попытался сесть. Все тело пронзила боль.

И тут, глотая вырвавшийся у Айриэла стон, к его губам внезапно приникла Эни.

Когда она отстранилась – с пылающими щеками, расширенными зрачками, красными как кровь губами, – он изумленно открыл рот. Полукровки не могли, не имели такого дара – питаться эмоциями фэйри. Над их волшебной природой главенствовала смертная кровь. Кое-какими способностями они все же обладали, но этой – никогда.

Новая забота.

– Как это у тебя получается? – спросил он.

Она пожала плечами.

– Эни, если тебе нужно… – он запнулся.

– Есть? – подсказала она, улыбнувшись в точности как Габриэл – хищно и недобро.

– Да, есть. Тебе нельзя здесь оставаться. Понятно, почему Кролику так трудно с тобой.

Айриэл попытался сосредоточиться на возникшей проблеме, борясь с желанием увидеть Лесли. Сейчас не время. Не место. Сейчас он слишком слаб. И она еще не готова к встрече.

– Твоя боль – как сливочное мороженое с орехами. Знаешь? – Эни облизала губы. – Вишневое. С сиропом.

– Тиш тоже так умеет?

Он надел рубашку, поданную Эни. Сначала дело. Лесли потом. «Делом» она ему почему-то больше не казалась.

– Нет. Только я. – Эни придвинулась ближе. – Можно еще попробовать?

И до крови укусила его маленькими острыми зубками за подбородок.

Айриэл отпихнул ее со вздохом. И не накажешь ведь – она дочь Габриэла.

– Я могу питаться смертными без всякого магического обмена. Сама, – произнесла Эни мечтательно. – Если их вывести из себя, это все равно что пить радугу. Большую, сладкую радугу.

– Питаться смертными? – снова удивился он.

Эни опять придвинулась.

– Если они сильные, с ними ничего не случается. Но иногда попадаются плохонькие, и они потом теряют разум. Так же делаешь и ты, верно? – Она уселась рядом. – А с ней все хорошо. С Лесли. Отдыхает себе.

– Кролик! – крикнул Айриэл. И отправил мысленный вызов Габриэлу.

Эни следовало отсюда забрать.

– Что она натворила? – Кролик встал на пороге.

– Она ест чувства.

Кролик кивнул:

– Я думал, не потому ли…

– Думал?! Почему мне не сказал? И никого не предупредил? Она могла попасть в беду, могла пострадать! – Айриэл гневно уставился на него. – И еще могла оказаться именно тем, что нужно…

Он недоговорил, ощутив непривычный страх – от того, что никакой связи с Лесли не было бы, если бы он раньше узнал о способностях Эни.

Возможное решение проблем явилось слишком поздно. И в глубине души Айриэла это радовало.

Спокойный и невозмутимый, в отличие от него, Кролик сказал:

– Она моя сестра. Зачем мне подвергать ее испытаниям, если у тебя был план, который мог сработать?

Эни попыталась протиснуться мимо него в дверь. Кролик подхватил ее и оторвал от пола – держал перед собой на отлете, словно кусачего зверька, но глядел на сестру с любовью, как в те времена, когда она была новорожденным щенком.

Потом сменил тему:

– Лесли уходит.

Айриэл попытался скрыть чувства, всколыхнувшиеся в нем от этого известия. Он уставился на хохочущую, дрыгающую ногами Эни и сказал:

– Твоя сестра не может здесь оставаться.

– Знаю. – Кролик поцеловал ее в лоб. Хитро блеснув глазами, добавил: – Папе с ней придется нелегко.

Айриэл ощутил приближение гончих псов. Его омыло волной страха, как целебным бальзамом. Этот страх псы нагнали одним своим видом на летних фэйри, находившихся на улице неподалеку. Он немного подкрепил силы Айриэла.

– Папа! – взвизгнула Эни и снова задрыгала ногами.

Рядом с Кроликом появился Габриэл. Кивнул сыну:

– Здорово, малыш.

Тот закатил глаза в ответ на приветствие, потом повернулся к Айриэлу:

– Тебе пора догонять Лесли. С Эни папа справится сам. – Он ухмыльнулся, став на миг точной копией сестры. – Да мне еще вещи ее надо собрать. Не уйдет же она со сворой как есть.

Айриэл сделал вид, что не заметил паники, мелькнувшей в глазах Габриэла.

– Не отпускай ее никуда, пока собираешь.

Самому же Габриэлу, после того как Кролик унес хохочущую сестру, он велел поторопиться.

– Что я с ней делать буду? – испуганно спросил гончий пес, предводитель самых страшных созданий в мире. – Она ведь самка, Айриэл. С ними как-то по-другому нужно…

– Она такая же, как ты в юности. Посоветуйся с какой-нибудь из твоих самок.

Айриэл подкрепился и смешанными чувствами Габриэла – паникой, смятением, гордостью. Перед встречей с Лесли ему требовались силы. Как можно больше пищи, чтобы не тянуть пока через нее слишком много человеческих эмоций. Сначала она должна поговорить с ним, привыкнуть к нему. Судьба принадлежавшей ему отныне смертной тревожила Айриэла. Непозволительная слабость для короля, даже если другие темные фэйри, прошедшие через магический обмен, тоже страдали этим.

Он заставил себя прислушаться к тому, что говорит Габриэл.

– Какой пример они подадут моему щенку? Ты сам давно их видел? Чела со своим пометом чуть не убила подданных Сорши в прошлую луну.

– Не луну, а месяц, Габриэл. В прошлом месяце.

Пес только отмахнулся, без всякого почтения к словам короля.

– Для Эни они слишком грубы. Она еще совсем маленькая.

И он принялся расхаживать по комнате, бубня себе под нос что-то нелестное о гончих самках.

Те были воистину свирепы. Однако благодаря их нраву в дела Айриэла остерегался вмешиваться даже Высокий двор, поэтому причин смирять Габриэла он не видел.

– Умеет ли она бегать? – Пса вдруг обуяла приторно-сладкая гордость.

Айриэл прикрыл глаза, смакуя ее апельсиновый привкус.

– Спроси у нее.

– Тебе еще что-нибудь нужно? – Габриэл повернулся к двери, но застыл, подобно готовому обрушиться морскому валу.

– Нет. Только забери с собой Эни. И запиши номер телефона Кролика. Сможешь посоветоваться с ним в случае чего.

Габриэл протестующе зарычал.

Айриэл сердито сверкнул на него глазами, хотя на самом деле чувствовал облегчение. Привычная проблема – гордость Габриэла.

– Он вырастил Эни. Ты ее совсем не знаешь. Запиши номер.

Выражение лица Габриэла заставило бы пойти на попятный любого фэйри, не говоря уж о смертных. Повиновение – даже королю – противоречило его инстинктам. Айриэл добавил мягче:

– Допустим, тебе его номер ни к чему, но между собой дети должны общаться. У них своя стая.

Габриэл чуть наклонил голову и спросил:

– Тебе нужен кто-нибудь еще, чтобы подкрепить силы?

Айриэл улыбнулся заметно смутившемуся псу.

– После тебя? Зачем?

Тот расправил плечи.

– Тогда пойду за щенком. За дочкой. – Тут его вновь охватили смешанные чувства. – Это всего лишь моя дочь.

Айриэл снова улыбнулся.

– Всего лишь Эни.

– Ну ладно. Я пошел.

– С Тиш поздороваться не забудь, – подсказал Айриэл. – Потом отправь ее ко мне. Мы пойдем гулять.

«Искать Лесли, – добавил про себя. – Мою Л если, мое счастье, мою силу. Мою сумеречную деву. Мою».

Глубоко вздохнул, радуясь тому, что искать ее на самом деле не придется – он точно знал, где она находится, мог представить ее себе как наяву. Покинув салон, Лесли шла сейчас по улице уверенным шагом, с самой очаровательной улыбкой, какую он видел в жизни.

Скоро. Очень скоро он будет рядом. Айриэл пригладил волосы, проверил, нет ли пятен крови на рубашке. Рубашка оказалась чистой, зато брюки оставалось только выбросить.

Открыв дверь, он крикнул:

– Тиш! Выходим через пять минут, – и направился к своей сумке.

Появиться перед смертной в таком окровавленном виде – нет, это не лучший способ ее обольстить.

Глава 24

Лесли неудержимо хотелось двигаться, словно что-то подзуживало ее изнутри. Кожа между лопаток натянулась, горела. Просунув руку под блузку, девушка сорвала бинт, которым Кролик прикрыл татуировку. Тот оказался влажным от сукровицы и чернил. Блузка тут же прилипла к телу, и наверняка на ней проступили пятна, но Лесли было все равно. Ее прекрасный рисунок ничто не должно скрывать.

Она выбросила бинт в урну и зашагала дальше по Крофтер-авеню. При виде красной неоновой вывески «Вороньего гнезда» Лесли улыбнулась. Дойдя до темного переулка (он вел к железнодорожной станции) рядом с клубом, куда часто выходили покурить, она заметила там нескольких парней. Один вдруг размахнулся и ударил другого. Тот ответил, завязалась драка.

Лесли ощутила бодрящий выплеск адреналина и снова улыбнулась.

У входа в клуб ее остановил охранник Гленн. Он выглянул за дверь, посмотрел на дерущихся, и на его лице, озаренном красным светом вывески, сверкнули многочисленные колечки. Потом покачал головой и повернулся к Лесли.

– Сегодня за вход пятерка.

– Хорошо хоть не внутри, а на улице дерутся, – сказала она.

Вынула из кармана мятую купюру, передала ему, получила взамен штампик на руку.

– Там и останутся, – усмехнулся Гленн. – Или ты нынче водишь неприятности за собой?

Она засмеялась, но про себя подумала, что он, возможно, прав.

В клубе играла какая-то группа. Солист, исполнявший песню, голосил так, что Лесли поморщилась.

– Не переплатила ли я?

– Бывает хуже. – Гленн положил деньги в ящик и откинулся на спинку стула. Прислушался к громыханию басов и снова усмехнулся. – А может, и нет.

– Кто-нибудь из наших пришел?

В толпе Лесли никого не могла разглядеть.

– Сет и Эш. Там, за столиками. – Гленн мотнул головой, указывая в самый темный угол зала.

– Кинан с ними?

– Да, тоже здесь.

Он нахмурился, но больше ничего не сказал.

Дверь за спиной Лесли открылась. Гленн повернулся к вошедшему:

– Вход – десять долларов.

Лесли, пригнувшись к его уху, спросила:

– Инфляция?

– Нет. Прерогатива швейцара. – Гленн скривил рот в ухмылке.

Покачав головой, она двинулась в зал, но он придержал ее за руку:

– Будь осторожна. Сегодня полно каких-то уродов.

В толпе и впрямь мелькало множество незнакомцев помимо привычных лиц.

«Может, поэтому и драк в последнее время столько? – предположила Лесли. – В город съехались какие-нибудь банды? Нет…»

Ее томило странное подозрение, что все драки имеют отношение к ней. Думать так было верхом самомнения. И все же это походило на правду. Если она, конечно, не сошла с ума.

– Боишься? – Гленн повысил голос, перекрикивая разошедшихся музыкантов, и Лесли ощутила волну, хлынувшую от него к ней. Желание защитить. – Хочешь, попрошу Тима посидеть у двери и…

– Не надо. – Ее рука невольно потянулась к татуировке, скрытой под блузкой. Сегодня Лесли ничего не боялась. – Спасибо.

Пробившись сквозь толпу, она нашла за одним из столиков Айслинн и Сета. Сдвинув стулья вплотную, те сидели чуть ли не в обнимку.

Айслинн вскинула на нее взгляд:

– Привет.

Сет кивнул, потом выразительно покосился на Айслинн:

– Вам надо поговорить.

– Да. – Лесли уселась на придвинутый им стул. Наклонилась к подруге. – Сет уверяет, будто у тебя есть что рассказать. Тайны какие-то.

– Извини, что молчала раньше. Хотела уберечь тебя. – Айслинн закусила губу. – Когда я услышала, что Рен…

– Не надо, – перебила Лесли, готовясь к привычному приступу паники. Но ощутила лишь слабый отголосок былых чувств. – Мои тайны ты знаешь. Об этом мне уже известно.

– Ты права.

Айслинн сделала глубокий вдох, посмотрела в поисках поддержки на Сета.

Тут к столику подошел Кинан, неся содовую для них обоих и бокал с вином для себя. Он передал напитки Сету и повернулся к Лесли:

– Ниалла еще нет. Что тебе взять?

– Ничего.

Денег с собой у Лесли было маловато, а пользоваться щедростью Кинана она не желала, особенно после ночных событий.

Он бросил хмурый взгляд на толпу, преграждавшую путь к бару.

– Содовой? Чаю?

– Ничего.

– Может…

– Ничего, – твердо повторила Лесли и встала.

Ей захотелось вдруг отойти от Кинана. Немедленно.

– Найдешь меня, – обратилась она к Айслинн, – когда сообразишь, что хотела сказать.

Кинан шагнул ближе, остановился между ними.

«Отойди от него. Он опасен. Враг. Чужой».

Лесли уставилась на толпу. Музыка была ужасна, но танцевать все равно тянуло. Лишь бы двигаться, чтобы выплеснуть переполняющую ее энергию, невесть откуда взявшуюся.

– Нам нужно поговорить, Лесли, – услышала она настойчивый, встревоженный голос Айслинн.

Лесли заставила себя повернуться к подруге.

– Конечно. Как соберешься, найдешь меня на танцполе, – сказала и двинулась прочь от стола, прочь от Кинана, еле сдерживаясь, чтобы не бежать. От усилия даже руки задрожали.

– Лесли, стой! – Кинан вдруг вцепился сзади в ее блузку.

– Что ты делаешь? – изумилась Айслинн. Попыталась разжать его хватку, но не смогла.

Свободной рукой он развернул Лесли спиной к подруге и рывком задрал блузку:

– Смотри.

Айслинн ахнула.

– Что это, Лес?..

– Татуировка. Я тебе говорила. – Лесли вырвалась из рук Кинана. – Как у тысяч других людей. Может, все-таки узнаешь у этого идиота, зачем он это делает? Мне не нравится, когда со мной так обращаются.

– Она ничего не знает, Айслинн, – сказал Кинан странным голосом, похожим на дуновение теплого ветра, мягкое, успокаивающее.

Это вызвало у Лесли лишь гнев. Не мимолетную вспышку раздражения, как в последнее время, а настоящий гнев. И каждое слово, срывавшееся с уст Кинана, усиливало его.

Опасен. Он опасен… Для нас.

Для нас? Лесли озадачилась.

Кинан тем временем шагнул ближе. Из-за каких-то световых эффектов в клубе он казался сияющим с ног до головы и походил не на человека, а на ожившую золотую статую. Голос Кинана опалил Лесли огнем, когда он властно спросил:

– Кто это сделал?

Лесли обхватила себя руками за плечи. Почувствовала страх, не уступавший гневу. Но, подавляя желание убежать, она осталась на месте. Заставила себя взглянуть на него сердито.

– Зачем тебе? Тоже хочешь?

– Скажи мне кто.

Взгляд Кинана стал таким страшным, что сердце у нее ушло в пятки. Как у хищного зверя, готового напасть. Но никто, кроме Лесли, его не видел. Айслинн и Сет тоже смотрели на нее, а не на Кинана.

И это оказалось последней каплей. Страх и гнев внезапно улетучились.

Лесли холодно улыбнулась и ответила с жесткостью, какой не знала за собой:

– Отвяжись, Кинан. Я не твоя собственность, и не тебе мной командовать. Ни сейчас и никогда. Не вставай мне поперек дороги, королек.

Королек?..

Это были не ее слова. Они ничего не значили для нее. Но едва Лесли выговорила их, ей стало легче. Она отвернулась и стала пробираться сквозь толпу. Дошла до сцены со странным чувством, будто ищет кого-то, кто окончательно расставит все по местам.

«Где ты?» – как молитву, твердила она про себя и, видимо, случайно произнесла это вслух.

Он ответил:

– Я здесь.

Кто он, Лесли поняла, еще не успев его увидеть.

– Айриэл.

– Как настроение, любовь моя?

– Я в бешенстве. А ты…

Лесли, повернувшись, окинула его тем же взглядом, каким он смотрел на нее в «Холме». Прекрасен, как грех. Безупречен во всем, от ботинок из мягкой кожи до шелковой рубашки. Но привлекательная упаковка еще не повод простить его странное поведение в том клубе. Простить все.

Она припомнила свое тогдашнее замешательство, страх и гнев. Взглянула Айриэлу прямо в глаза и сказала:

– Ты меня не впечатляешь. И не интересуешь.

– Лгунья.

Он улыбнулся, провел пальцем по ее руке. Глубоко вздохнул, как будто пытался уловить и удержать некий иллюзорный запах. И Лесли неожиданно успокоилась. Не чувствовала ни страха, ни тревоги, как следовало бы. Лишь трепет в глубине существа – словно некая тень зашевелилась там, принялась извиваться, вытягиваться.

Глаза закрылись сами собой, сердце сладко замерло. Но Лесли, спохватившись, сказала себе: «Нет». Отступила от Айриэла на шаг.

– Тебе лучше уйти.

– И оставить тебя одну? – Он покачал головой. – С какой стати? Рядом рыскает королек, вот-вот привяжется. Я присмотрю за тобой. Прикрою от надоедливого мальчишки.

– У меня свидание, – сказала она.

Но радости при этой мысли она не испытала. Ниалл – родственник Кинана, его телохранитель. Никуда от Кинана не деться. С досады Лесли захотелось кого-нибудь ударить. Вдруг она сообразила, что именно услышала от Айриэла. И застыла.

– Королек?..

– Мальчишка. О нем не стоит говорить. – Он взял ее за руки. – Потанцуй со мной, Лесли. Я буду милым. Хорошим. Давай наслаждаться жизнью, пока нас не призвали дела.

Разумней было просто отойти от него… Но не хотелось. Сколько бы все ни твердили, что Айриэл опасен, он ее не пугал. Сейчас, во всяком случае. Ее пугал Кинан. А то, что Айриэл рядом, казалось правильным и естественным.

Не находя ответа, Лесли промолчала.

Айриэл сказал самым чарующим голосом, какой она только слышала:

– Давай же, Лесли. Даже Ниалл не возражал бы против одного танца. Неужели откажешься?

– Надо бы.

Но отказываться она не стала. И даже прикрыла на миг глаза – так закружилась голова от внезапно охватившего ее восторга.

– Считай, что таким образом я прошу у тебя прощения. В «Холме» я напугал тебя? – Голос Айриэла звучал искушающе, обещал покой. – Всего один танец, а потом мы сядем и поговорим. Просто поговорим.

Лесли подалась к нему, как змея, услышавшая дудочку заклинателя. Его руки обвились вокруг ее талии.

Музыка больше подходила для быстрого танца, но Айриэл этого как будто не замечал.

– Видишь, любимая? Ничего страшного.

Так и было. Они просто танцевали. Когда танец кончился, Лесли чувствовала себя вполне уверенно. Разве что голова слегка кружилась.

Айриэл к ней больше не прикасался. Скромно шел рядом, пока они выбирались из круга танцующих. Потом взял у официантки две бутылки воды. Встал перед Лесли, загородил ее от всех взглядов.

– Ну, как тебе работа Крольчонка?

Она открыла бутылку, прислонилась к стене, наслаждаясь щекочущей вибрацией, которую вызывало в теле грохотание басов. Переспросила:

– Что?

Айриэл медленно приблизился к ней. Скользнул правой рукой под блузку, провел пальцами по спине, остановил их там, где кожу еще слегка пощипывало.

– Рисунок. Наша татуировка.

– Наша?

Он придвинулся еще ближе и прошептал:

– Я знаю, ты слышала меня. Видела меня. Когда Кролик расписывал эту нежную кожу. – Крепко прижал к татуировке ладонь, и Лесли поморщилась.

Сердце у нее колотилось, как после долгого бега. Кошмарные сны оборачивались явью.

Он лжет. Он безумен. Он…

Нет. Он говорил правду. Все существо ее знало, что это правда.

– Я чувствовал каждое прикосновение игл, притягивавшее нас все ближе друг к другу. На твоей коже – мои глаза, Лесли. Моя сущность – в тебе, любимая. – Айриэл чуть отодвинулся, чтобы она могла видеть его глаза. – Ты мое упование, мой праздничный пир, моя сумеречная дева. Только моя.

Ноги у Лесли подогнулись. Она начала сползать по стене, но Айриэл подхватил ее, не дал упасть.

– Страх, который ты сейчас чувствуешь, – сказал тихо, почти касаясь ее губ своими, – я могу убрать. Вот так.

Он коротко вдохнул, и на нее снизошло абсолютное спокойствие. Словно речь меж ними шла о каких-то пустяках.

Рассудок Лесли молчал. Попросту отказывался постигать смысл того, что говорил Айриэл. Ясно было лишь одно: в нем причина всех странностей, происходивших в последнее время. Причина всех перемен. Это из-за него с ней что-то не так.

– Не может быть, – сказала она. То ли ему, то ли себе самой.

– Ты меня выбрала. Кролик предупреждал, что это тебя изменит.

– Значит, Кролик нарисовал твои глаза. Вот беда-то. – Лесли шагнула в сторону, отодвигаясь. – И что такого? Нас это никак не связывает. Всего лишь рисунок.

Он молниеносно скользнул к ней, встал рядом. И сказал, глядя не на Лесли, а на танцующих:

– Ты сама в это не веришь. Ты уже все понимаешь. Все чувствуешь. Я знаю. Как знаю и то, что ты ждешь Ниалла и надеешься, что на этот раз он меня ударит.

– Что? – Лесли повернулась к нему.

– Не ударит. Не сможет. Мало кто может меня коснуться, и он не из их числа. Но… – Он глубоко вздохнул, с силой выдохнул, всколыхнув прядки ее волос. – Мне нравится, что ты этого хочешь. Здоровые чувства – ярость, тревога, страх, капелька соблазна и вины. Они приятны на вкус.

Айриэл засмеялся. Смех обратился в струйку дыма, тень, обретшую форму, – вроде той, что померещилась Лесли. Нет, не померещилась. Тень на самом деле плясала над флаконом с чернилами в салоне Кролика. Лесли окинула взглядом зал и увидела их повсюду – тени, плывущие в воздухе, крадущиеся по полу, тянущиеся к ней, желающие прикоснуться, погладить. Но ей совершенно этого не хотелось. Или хотелось?.. Лесли облизала губы, чувствуя во рту вкус меда – вкус страстного желания, и оттолкнулась от стены.

Сквозь толпу, сквозь живые тени к ней пробивались Кинан, Айслинн и Сет. Никто из них не был весел, но больше всего ее смутила тревога на лице Сета. Не нужны ей сейчас эти трое. И тени не нужны. Лесли вновь охватил гнев на Кинана – такой же, как тот, что плыл перед ним самим подобно облаку, горько-соленому туману, стелющемуся над морем.

Айриэл развернул ее лицом к себе, посмотрел так, что она затрепетала от желания.

– Ммм, мне это нравится. Но, – он нежно поцеловал ее в лоб, – пора заняться делом. Для остального время у нас еще будет, и довольно скоро.

Лесли попятилась, не отводя от него взгляда, и тут сзади ее подхватил Кинан. Ее гнев мгновенно вскипел – Лесли и не подозревала, что способна так разъяриться. Кровь в жилах как будто обратилась в соль.

– Не прикасайся ко мне, – прошипела Лесли. – Не смей! Никогда, королек.

– Прости, Лес, – тихо сказала Айслинн. – Мне очень жаль.

По щекам ее покатились слезы – золотые, как показалось Лесли. В следующий миг Айслинн уже отвернулась и позвала:

– Сет!

– Я здесь. – Тот притянул Лесли к себе, обнял. Сказал: – Пойдем.

Кинан положил руку ему на плечо:

– Отведи ее к Ниаллу.

– Я никуда не пойду, – заявила Лесли всем сразу. – Не знаю, что происходит, но…

– Иди домой. Там этот сброд тебя не достанет, – сказал Айриэл.

Он вдохнул, и Лесли вдруг отчетливо увидела трепещущую в воздухе темную лозу, покрытую перьями вместо листьев. Она исходила из ее тела, соединяя их с Айриэлом, и по этой ветви к нему скользили тени. Едва лоза застыла неподвижно, Лесли снова ощутила спокойствие. В душе воцарились мир и тишина.

Оставаться там ей больше не хотелось.

Не сказав ни слова, она повернулась ко всем спиной и ушла.