Текст книги "Небесный огонь"
Автор книги: Мелани Роуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Глава седьмая
Когда я проснулась, первым, кого я увидела, был Тоби.
– Мама, вставай! – кричал он, подпрыгивая рядом с кроватью. – Папа говорит, ему надоело ждать, когда ты проснешься. Он хочет пойти на работу.
Ничего не соображая, я посмотрела на часы, стоящие на тумбочке. Половина десятого. Не так плохо для каникул, утешила я себя.
– Я думала, он взял неделю отпуска.
Тоби улыбнулся, от усиленных прыжков его лицо порозовело и слегка напряглось.
– Папа идет на работу, на работу, на работу!
– Да, хорошо, Тоби, я поняла, спасибо.
Слегка раздосадованная бесцеремонным пробуждением, я вылезла из постели и обошла вокруг малыша, чтобы пройти в ванную. Дома я любила несколько минут понежиться в кровати, потом, не торопясь, пойти на кухню, чтобы приготовить чай и накормить Фрэнки в мирной тишине квартиры.
Не доходя до двери ванной, я поняла, что, несмотря на вчерашний трудный день, беспокойную ночь и непрерывную болтовню Тоби, я почти не чувствую боли в плече.
– Может, пока я принимаю душ, ты пойдешь к папе и скажешь, что я проснулась?
К счастью, малыш послушался. Я посмотрела на грязную ночную рубашку, которую ночью бросила в ванну. Запах рвоты напомнил мне о Тедди. Бедный ребенок, подумала я, вся эта история его ужасно пугает.
Я бросила рубашку в корзину для белья, открыла воду и встала под горячий душ, повернувшись так, чтобы вода не попадала на обожженное плечо. Несмотря на все мои усилия, повязка слегка намокла. Выйдя из душа, я отлепила уголок пластыря и осмотрела рану в зеркало. Ожог Лорен заживал очень быстро, но я понимала, что непременно должна сходить на прием к врачу.
Приклеив пластырь на место, я стала снова думать о Тедди. Почему из всех детей только он отказался признавать во мне свою маму? Я знала, что мне придется поговорить с ним об этом, но не знала, с чего начать.
Когда я оделась и спустилась вниз, Грант ждал меня на кухне. В это утро из обширного гардероба Лорен я выбрала кремовые брюки и топ абрикосового цвета, сверху повязала двухцветный шарф в тон. Более подходящей одежды для дома у Лорен не оказалось, а без привычных джинсов или спортивного костюма я чувствовала себя чересчур разряженной. В ее дорогущих шмотках мне было ужасно неуютно.
– Вот и ты, – сказал Грант. Он окинул меня оценивающим взглядом, потом отодвинул табурет и подошел ко мне, чмокнув в щеку. – Отлично выглядишь, Лорен.
– Спасибо.
– Я просил Тоби сказать тебе, что собираюсь на пару часов съездить на работу.
Я подошла к столу и нажала кнопку чайника.
– Он сказал.
– Ты не возражаешь?
– Разве ты не поедешь с нами за песочницей и животными?
– Лорен, я все-таки прошу тебя изменить свое решение. Ты не любишь, когда дети пачкаются, а теперь они постоянно будут таскать в дом песок и сено. Это прибавит тебе хлопот.
– Грант, детей необходимо чем-то занять. Неудивительно, что наша няня уволилась, ведь ей приходилось целыми днями таскать их за собой.
Я замолчала и положила в фарфоровую чашку чайный пакетик.
– Хочешь чаю?
Он покачал головой.
– Это отвратительная привычка, Лорен. Разве нельзя заварить чай в чайнике? От использованных чайных пакетиков столько грязи.
Я с негодованием посмотрела на него.
– Ты так любишь порядок, что я даже удивляюсь, как ты… как мы решились завести четверых детей. Дом не должен быть таким безупречным, как этот!
– Я не стану напоминать тебе, почему у нас появились мальчики. Если твоя память когда-нибудь вернется, ты узнаешь, что я был против. – Грант запнулся, словно сообразил, что наговорил лишнего. Он взял меня за руку и посмотрел в глаза. – Любимая, я знаю, тебе трудно. Мне тоже нелегко, но вместе мы справимся. Поверь, я тебя очень люблю, но нам придется заново узнавать наши маленькие слабости. Постепенно, шаг за шагом. Давай потихоньку начнем.
Глядя ему в глаза, я почувствовала прилив теплоты. Конечно, он чересчур придирчив и излишне аккуратен, но у него доброе сердце. В конце концов, во всей этой истории нет его вины, и он старается изо всех сил. Я понимала, что перегнула палку, упрекая Гранта в неумеренной любви к порядку, ведь это был его дом, а не мой.
Я кивнула, а когда он снова наклонился, чтобы поцеловать меня, не стала отворачиваться, и его губы коснулись моих. От его прохладной кожи исходил легкий запах корицы, и я подумала о том, как будут развиваться наши отношения, если я останусь здесь на неопределенное время в качестве его жены. Потом я представила себе лицо Дэна и устыдилась своих мыслей. У меня было такое чувство, будто я изменяю обоим сразу.
– Ты уверена, что тебе не понадобится моя помощь, пока я на работе?
– Не волнуйся. Все будет хорошо.
Я смотрела, как он взял пальто и пошел в сторону гаража. Вскоре до меня донесся звук включенного двигателя, потом открылись и закрылись автоматические двери, раздался визг шин, и все стихло.
Тяжело опустившись на табурет, на котором сидел Грант, я обхватила ладонями горячую чашку и стала потягивать слабый чай. О будущем думать не хотелось.
– Куда поехал папа? – требовательно спросила Софи, вырвав меня из задумчивости.
Она стояла в дверях игровой комнаты и сверлила меня взглядом.
– На работу.
– Значит, у меня не будет кролика, – сказала она. – Так и знала, что ты никогда не позволишь мне его завести. А теперь ты разозлила папу, и он уехал на работу. Я тебя ненавижу!
Она так громко хлопнула дверью, что я даже подскочила, чашка из тонкого фарфора задребезжала на блюдце, едва не выскользнув из пальцев.
Что она слышала из нашего разговора? Я поставила чашку на стерильную поверхность стола и устало потерла глаза. Надеюсь, девочка не поняла ничего из того, что говорил отец о ее братьях. Для меня эта семья оставалась тайной за семью печатями, и мне только предстояло узнать все их секреты. Неожиданно я с новой силой почувствовала всю нелепость своего положения.
Я побрела в прачечную и обнаружила, что кто-то достал белье из стиральной машины и переложил его в сушилку. Значит, и от Гранта есть какая-то польза.
– Все в порядке, миссис Ричардсон?
Я резко обернулась и увидела пожилую даму с тряпкой в одной руке и бутылкой полироли в другой.
– А, вы, наверное…
– Элси, дорогая. Мистер Ричардсон сказал, что у вас проблемы с памятью. Надеюсь, вы не имеете ничего против того, что я достала белье из стиральной машины. Малышу Тедди опять было плохо?
Ну конечно, подумала я, это же помощница по хозяйству.
– К сожалению, – ответила я.
Она внимательно посмотрела на меня и поцокала языком.
– У вас очень усталый вид, дорогая. Сделать вам чашечку чая?
Я улыбнулась и покачала головой. Такой способ лечения был мне знаком. Всякий раз, когда мне надо было подумать или отвлечься от грустных мыслей, я включала чайник.
– Спасибо, Элси, я только что пила. Расскажите мне лучше о Тедди. Его часто рвет?
– Ему часто снятся кошмары. А рвет его только тогда, когда он чем-то очень расстроен.
– Спасибо, что положили белье в сушилку. Я думала, это Грант.
Элси улыбнулась.
– Вряд ли мистер Ричардсон знает, где в доме сушилка, моя дорогая.
Я улыбнулась в ответ.
– Думаю, вы правы.
– Теперь я пойду наверх, а вы пока позавтракайте. Мистер Ричардсон сказал, что доктор велел вам отдыхать. Когда я приготовлю постель, я позову вас и вы сможете прилечь.
Из игровой комнаты донеслись крики, и она поморщилась.
– Спасибо, Элси, но мне надо ненадолго уехать с детьми, – ответила я. – Увидимся позже.
Я торопливо прошла к детям и поняла, что успела вовремя. Софи колотила Николь по голове пультом от телевизора. Николь визжала, Софи вопила, а близнецы от радости, что на них никто не смотрит, опрокинули кукольную коляску и все куклы вывалились на пол. Телевизор орал на полную громкость, а Тоби подпрыгивал на головах несчастных пупсов, отчего Николь визжала еще громче.
Не говоря ни слова, я перешагнула через лежащих на полу девчонок, взяла из руки Софи пульт и выключила телевизор. Потом рывком подняла Тоби и отнесла его подальше от кукол. Опрокинутая коляска вновь заняла правильное положение, а я встала перед детьми, решительно уперев руки в бока.
Все разом перестали кричать и воззрились на меня.
– Так. Обувайтесь, сходите в туалет и бегом в машину. Мы едем в зоомагазин.
Лицо Софи просветлело от счастья, и по ее изумленному виду я поняла, что девочка до последнего момента не верила мне. Я ласково улыбнулась, она улыбнулась мне в ответ и умчалась собираться.
Пока дети торопливо выполняли мои распоряжения, я взяла на кухне банан и, на ходу очищая его, поднялась наверх, чтобы обуться и надеть пальто. Когда я спустилась, дети уже сидели в машине, только Тедди оставался в игровой комнате, в растерянности глядя на ботинки, надетые не на ту ногу.
– Похоже, у тебя ноги перепутались, – сообщила я, подойдя к малышу. – Попробуй-ка их распутать.
Тедди уставился на меня, на свои ноги и широко улыбнулся. Потом снял ботинки и поменял их местами.
– Это ботинки перепутались, а не ноги, – медленно проговорил он. – Теперь все правильно.
– Молодец, Тедди, – похвалила я и протянула ему руку. – Идем.
Тедди с подозрением посмотрел на нее и после короткого колебания все же вложил свою руку в мою ладонь. Мы пошли в гараж, мяч он крепко прижимал к груди.
Все утро мы провели в магазине, разглядывали животных и нагружали машину разными полезными мелочами, которые могли пригодиться для кролика и морской свинки. Не забыли и о пластиковой песочнице. Потом я накормила детей обедом в ресторане торгового центра «Все для сада и огорода». Когда пришло время платить за еду, я посмотрела на чековую книжку Лорен и решила, что надо потренироваться с ее подписью. Пока же в ее кошельке было достаточно денег, поэтому я быстро заплатила и поторопила детей, чувствуя себя мошенницей.
На пути домой Софи и Николь бережно держали на коленях коробки со своими любимцами. Тоби со счастливой улыбкой поглядывал на кучу новых игрушек для песочницы, особенно он радовался покупке нового пластмассового экскаватора. Только Тедди по-прежнему не выпускал из рук мяч и не принимал участия во всеобщем веселье. К моему разочарованию, его не заинтересовали ни животные, ни песочница, и я очень боялась, что малыш чувствует себя обделенным.
До самого ужина дети возились в саду, раскапывали яму для песочницы и устраивали клетки. Мне было очень приятно, когда Софи поцеловала меня в щеку, словно прося прощения за свою недавнюю несдержанность.
До возвращения Гранта я решила приготовить детям ужин. Софи уверяла меня, что все хотят жареное филе цыпленка в панировке и запеченную картошку. По крайней мере, я знала, как это готовить. Однако, по словам Николь, няня обычно кормила их на ужин картофельным пюре и овощами с подливкой. Эта еда показалась мне более полезной для детей.
Я оставила девочек кормить животных, включила близнецам детский канал и отважно направилась на кухню. В морозилке большого американского холодильника нашлось куриное филе, а в отделении для овощей – брокколи. Чтобы разобраться во всех кнопках ультрасовременной духовки и плиты, мне потребовалось время, но вскоре передо мной уже кипели две огромные кастрюли с водой – одна для картофеля, другая для брокколи. В духовке жарилось филе.
Мне никогда не приходилось готовить на большую компанию, и я понятия не имела, сколько еды нужно для шестерых. Цыпленка я решила приготовить и на долю Гранта тоже, ведь я не знала, что он захочет на ужин и когда вернется домой, а готовить дважды мне не хотелось.
Для начала нужно было почистить груду картофеля. Исходя из расчета две-три штуки на каждого, получилась полная кастрюля. Вскоре вода снова закипела, вспузырилась и полилась через край. Я убавила огонь, но электрическая плита Лорен остывала постепенно. Желтоватая пена поползла по стенке кастрюли, собралась на плите и превратилась в зловонную черную массу.
– Фу, что это горит? – спросил Тоби, зайдя на кухню попить.
– Твой ужин, – кисло ответила я, пытаясь оттереть плиту вокруг кастрюли бумажным полотенцем, которое мгновенно становилось горячим и липким, пропитываясь крахмальной водой из кастрюли.
– Я не про то, я про это.
Тоби указал на духовку, откуда вырывалась тонкая струйка темно-серого дыма. Это горел цыпленок.
– О нет!
Перерыв все ящики, я наконец нашла рукавицы, вытащила сковородку с обугленными кусочками мяса и сунула ее в раковину. Потом вытерла вспотевшее лицо и уставилась на испорченную еду.
Тоби посмотрел сначала на то, что остаюсь от цыпленка, потом на меня и молча выскользнул из кухни. Следом за ним прибежали девочки.
– Чем это пахнет? – спросила Софи, подойдя ближе.
– Я сожгла цыпленка, – коротко ответила я.
Она округлила глаза, словно говоря: «От тебя никакого толку», и исчезла. Николь задумчиво покусывала губу.
– Можно сделать рыбные палочки, – предложила она.
– Что, с пюре и брокколи?
– Я же просила запеченную картошку! – закричала Софи из игровой комнаты.
– Няня всегда делала рыбные палочки с картофельным пюре, – сообщила Николь, не обращая внимания на сестру.
Она подошла к холодильнику и вытащила из морозилки большую упаковку.
– Мне, Софи и мальчикам по четыре штуки, – любезно подсказала она, словно говорила с ребенком.
Если дети съедят по четыре, значит, Грант захочет шесть, прикинула я. Плюс четыре для меня, всего получается двадцать шесть рыбных палочек – дома мне такого количества хватило бы на полгода, ведь я нечасто их ем. Я уложила палочки на противень, сунула его под гриль и начала чистить сковородку от пригоревшего цыпленка. Конфорка под кастрюлей с картофелем немного остыла, и вода мирно побулькивала. Я положила брокколи во вторую кастрюлю и принялась за поиски тарелок и столовых приборов.
К тому времени, как приготовились рыбные палочки, я уже сделала картофельное пюре, разложила его на шесть тарелок и пристроила рядом горки брокколи.
На кухню вернулась Николь и оценивающе взглянула на огромные кучи серого пюре и переваренные брокколи. Рядом с таким гарниром рыбные палочки казались просто крошечными.
– Многовато? – с тревогой спросила я.
– Ничего страшного, мамочка, – ответила Николь. – Няня Труди тоже ужасно готовила.
* * *
В шесть часов я начала готовить детей ко сну и до половины восьмого крутилась как белка в колесе. Когда я наконец села за стол Лорен и приготовилась потренироваться с ее подписью и выучить пин-коды ее банковских карточек, дверь спальни открылась.
– Привет, – сказала я. – Я не знала, когда ты придешь, поэтому оставила тебе ужин.
– Я не голоден, – проговорил он сдавленно. – Лорен, я хочу тебя, мы так давно не были вместе.
– Грант, мне некогда, – ответила я, от испуга повысив голос. – К тому же прошлой ночью я тебе уже все сказала – нам необходимо время, чтобы заново узнать друг друга.
– Ты меня больше не любишь, – проговорил он, затравленно глядя на меня.
– Просто я тебя совсем не знаю, и с этим ничего не поделаешь.
– Но ты моя жена, – он подошел ближе, притянул меня к себе и уткнулся лицом в мою шею, – и ты обязана меня любить.
– Ты пьян. – Я отворачивалась, когда он пытался поцеловать меня в губы своим слюнявым ртом. – Прекрати, Грант, я же сказала: нет.
Он прижал меня к столу, и деревянный край больно впился в мои ягодицы. Я замерла и почувствовала, как он возбужден. От ужаса у меня помутилось в голове, и, уже плохо сознавая, что делаю, я нащупала на столе стеклянное пресс-папье и схватила его. Однако прежде чем мне удалось размахнуться, Грант с силой ударил меня по руке.
– Черт возьми, Лорен, – хрипло проговорил он, глядя на тяжелое пресс-папье, которое валялось на ковре. – Ты что, действительно могла меня ударить?
Он был очень бледен. Выпустив меня, Грант рухнул на колени и схватился за голову.
– Грант, – хрипло выговорила я, задыхаясь от пережитого ужаса, – думаю, нам пока лучше спать в разных комнатах. Я могу перейти в комнату для гостей, если ты предпочитаешь остаться здесь.
– Я знал, что ты меня больше не любишь, – простонал он. – Я знаю это уже несколько месяцев.
Он поднял на меня покрасневшие глаза.
– У тебя кто-то есть.
– Если это и так, я ничего не помню, – сказала я. – Я все забыла, и ты должен наконец мне поверить.
– Это правда?
– Истинная правда.
Казалось, он немного успокоился.
– В комнате для гостей буду спать я, – сказал Грант, вставая. – Все равно мои вещи там.
– Обопрись на меня, – сказала я, радуясь, что приступ бешенства у него прошел.
Я закинула руку Гранта себе на здоровое плечо и помогла ему дойти до гостевой комнаты, потому что он постоянно норовил упасть.
В комнате он грузно опустился на кровать, я окинула взглядом его помятую фигуру. Несмотря на сильную дрожь в руках, я сняла с него ботинки, укрыла одеялом и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
В коридоре я прислонилась к стене и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь выровнять дыхание. Ну и вляпалась же я.
– Мамочка, с папой все в порядке? – услышала я тоненький голосок.
Я оглянулась и увидела Софи, которая выглядывала из своей комнаты. На девочке была бледно-голубая пижама, длинные каштановые волосы разметались по плечам, огромные глаза смотрели испуганно. Я кивнула.
– Папе стало нехорошо, и я уложила его в постель. Утром он поправится.
– А почему он в комнате для гостей?
– Его тошнило, и он не хотел мне мешать. – Я взяла ее за руку. – Иди спать, юная леди.
Я нагнулась, чтобы отнести ее в постель, и Софи тут же обняла меня за шею.
– Мамочка, прости, что я плохо думала о тебе, – сказала она. – Я так рада, что ты купила мне кролика. Как хорошо, что ты не умерла. Я счастлива, что ты вернулась домой.
Чувствуя странную радость оттого, что девочка приняла меня, пусть и ненадолго, я поцеловала ее и нежно отвела со лба прядь шелковистых волос.
– Я тоже счастлива, – ответила я.
Приглушив свет ночника, я вернулась в спальню Лорен. Улыбка по-прежнему не сходила с моего лица.
Может, я действительно чувствовала себя счастливой в этой семье? Ну, разве что иногда.
На следующее утро, пока я лежала в постели, свернувшись клубочком в обнимку с Фрэнки, меня вдруг осенило, что среду предстоит прожить заново. Я закрыла глаза и стала мысленно представлять себе разные виды мошенничества. Можно, например, узнать выигрышные лотерейные номера, будучи Лорен, а на следующий день заполнить билет, уже став Джессикой. А еще можно выяснить, какая лошадь придет первой на скачках, и поставить все свои сбережения на победителя. Одна беда – я органически не переношу вранья и каждый раз, тратя деньги Гранта, испытываю жуткие угрызения совести. К тому же зачем искушать судьбу, пока я окончательно не разобралась, что на самом деле со мной происходит? Добытые нечестным путем миллионы могут аукнуться мне совершенно непредсказуемым образом, и я уже никогда не выпутаюсь из этой передряги.
Лежа в постели, я слушала, как соседи собираются на работу. Один за другим заработали двигатели двух машин и тут же стихли вдалеке. Хлопнула входная дверь. Я уставилась в потолок и стала размышлять, почему сегодня утром квартира кажется мне такой тихой. Может, оттого, что в это время я бывала здесь только по выходным, а может, я просто скучала по детям?
Резко зазвонил телефон, от неожиданности я вздрогнула, с подозрением покосилась на аппарат и взяла трубку.
– Алло.
– Привет, Джессика, это Клара. Как дела?
– Валяюсь в постели и думаю, почему так тихо, – грустно усмехнулась я. – Лучше бы я пошла на работу.
– Мистер Армитидж пришел сегодня рано. Он сказал, что в перерыв зайдет тебя проведать, и я решила тебя предупредить.
– На случай, если Дэн здесь? – хихикнула я. – Я была бы счастлива.
– А вдруг придет? – ответила Клара. – Признайся, подруга, ты от него без ума. Все же любовь с первого взгляда существует.
– Да еще ничего не ясно, но, кажется, ты права. Я очень на это надеюсь.
– Мне пора. – Клара понизила голос. – Босс пришел.
– Пока, Клара. Спасибо за предупреждение.
Я положила трубку и выскользнула из постели. Разумеется, я не была больна и чувствовала себя виноватой в том, что переполошила всех своим обмороком средь бела дня. И хотя в семье Ричардсонов всегда находилось множество дел, вовсе не обязательно было целый день валяться в постели, чтобы от них отдохнуть.
Решено, сказала я себе, хватит ныть, пора наслаждаться выходным днем. Сухое лето сменилось чудесной осенью, хотя температура резко упала. Целый час я гуляла с Фрэнки, разбрасывая ногами первые опавшие листья, потом зашла за продуктами в магазинчик рядом с домом. После прогулки я навела порядок в квартире, загрузила стиральную машину и уютно устроилась с книгой, которую хотела прочесть с прошлого Рождества.
Едва я перевернула вторую страницу, как раздался звонок в дверь. Я посмотрела на часы. Начало второго. Начинался обеденный перерыв, значит, это Стивен.
Я бросила книгу на журнальный столик, подошла к двери и пригладила волосы. Фрэнки лаяла не переставая. Когда я отперла замок, то с удивлением увидела на пороге не Стивена, а Дэна.
– О! Привет.
– Привет. Не помешал?
– Нет, конечно нет. Входите.
Я взяла Фрэнки за ошейник, чтобы она перестала прыгать, и отошла, пропуская Дэна в квартиру. На нем был мягкий кожаный пиджак и свободные брюки, я уловила легкий аромат лосьона после бритья. Сердце вдруг тревожно забилось.
– Какими судьбами?
– Да вот, проходил мимо и решил вас проведать.
Повисла неловкая пауза, мы украдкой поглядывали друг на друга. Я очень боялась, что все мои чувства к нему написаны на моем лице, и от этой мысли залилась краской.
Когда я закрывала замок, мне пришлось отпустить Фрэнки, и она стала прыгать на Дэна, словно обрела потерянного друга.
– Фрэнки, уймись! – приказала я, радуясь, что могу свалить свою нервозность на плохое поведение собаки.
Я наклонилась, чтобы снова ухватить ее за ошейник, и Дэн тоже нагнулся, чтобы ее погладить. Неожиданно мы очутилась в сантиметре друг от друга, его волосы почти касались моих губ. Когда мы выпрямились, наши глаза вдруг встретились. Мы стояли так близко, что я чувствовала на лице его дыхание. Завороженная его взглядом, я замерла, не смея шевельнуться.
Внезапно его губы коснулись моих, и я растворилась в нем, возвращая поцелуй с такой силой, что у меня перехватило дыхание. Как будто я ждала этой минуты всю жизнь. Мы были одни в целом мире – только он и я.
И тут снова раздался звонок. Я застыла в объятиях Дэна.
– Ты кого-то ждешь? – шепнул Дэн, уткнувшись мне в волосы.
– Начальника, – ответила я и отстранилась. Мои щеки пылали. – Клара, моя подруга, звонила утром предупредить, что он может зайти.
В дверь снова позвонили. Дэн стоял на расстоянии вытянутой руки.
– Мне уйти?
– Нет, я хочу, чтобы ты остался.
Стараясь не наступить на снующую под ногами Фрэнки, я открыла дверь и увидела Стивена с букетом роз.
– Как ты себя чувствуешь?
Он наклонился и чмокнул меня в щеку.
Не успела я ответить, как он протиснулся мимо меня в гостиную и замер, увидев Дэна.
– О, не знал, что ты не одна.
– Это Дэн, – проговорила я охрипшим голосом.
У меня перехватило дыхание – то ли от поцелуя, то ли от волнения. Да и как не волноваться в такой ситуации, когда твой бывший возлюбленный знакомится со своим возможным соперником.
– Дэн отвез меня в больницу после того несчастного случая в субботу. Дэн, это Стивен Армитидж, мой начальник.
Стивен не сразу пожал протянутую ему руку, заставив меня изрядно понервничать. К счастью, хорошие манеры одержали верх над самолюбием, и он с нарочито безразличным видом коротко пожал руку Дэна.
– Гм… присаживайтесь, – сказала я обоим. – Пойду включу чайник.
Я ретировалась на кухню и стала наливать воду в чайник, Фрэнки тут же уселась возле моих ног. Неожиданно я почувствовала на своей талии чью-то руку и, обернувшись, увидела рядом Стивена.
– Как ты, Джессика? – шепнул он мне на ухо. – Я так волновался.
– Стивен! Какого черта ты делаешь?
Я отскочила от него, закрыла крышку чайника и нажала кнопку.
Стивен шагнул ближе.
Фрэнки зарычала.
– Я скучал по тебе, – бормотал он, не обращая внимания на собаку. – Когда я услышал, что ты в больнице, я понял, как много ты для меня значишь. Джесс, я был глупцом. Я хочу, чтобы ты вернулась.
– Слишком поздно, – ответила я. – Я уже не та, что прежде.
От скрытого смысла этих слов меня вдруг пробрала дрожь. Глубоко вздохнув, я постаралась изобразить на лице одновременно сочувствие и неприступность. Во всяком случае, мне так казалось.
– Большое спасибо за цветы, но сейчас тебе лучше уйти. Прости, Стивен, но мы расстались два года назад. У нас ничего не получилось тогда и вряд ли получится теперь.
Его глаза блеснули – то ли от ярости, то ли от боли. Но у меня не было желания разбираться в его чувствах, я думала только о том, что подумает Дэн.
– Ты об этом пожалеешь, Джессика.
Глядя на сердитое лицо Стивена, его лоб с первыми морщинами, легкую проседь в волосах, я вдруг заметила, как он постарел. Мне было восемнадцать, когда я начала у него работать, и тридцатидвухлетний Стивен казался мне зрелым, привлекательным мужчиной. Я совершенно искренне восхищалась им и ловила каждое его слово. Наверное, мне просто льстило его внимание, да и связь с человеком, с которым проводишь столько времени, подразумевалась сама собой. Теперь, когда ему перевалило за сорок, он внезапно показался мне старым и уставшим.
Не знаю, что так повлияло на него – напряженная работа или постоянный стресс, – но я вдруг отчетливо поняла, что ничего не чувствую к этому человеку. И мне захотелось, чтобы он ушел.
– Прошу тебя уйти, – резко сказала я.
Фрэнки продолжала рычать, я закрыла ее на кухне и решительно пошла впереди Стивена в коридор, стараясь не встречаться взглядом с Дэном.
– Спасибо за цветы, – сказала я, закрывая за ним дверь.
На пороге он остановился и попытался взять меня за руку, я отстранилась.
– Ты пожалеешь, – сказал он, качая головой. – Потом не говори, что я тебя не предупреждал.
– До понедельника. Пока, Стивен.
Когда я вернулась в гостиную, Дэн сидел на краешке дивана. Не глядя на него, я устроилась рядом.
– Можешь ничего не говорить, – нарушил молчание Дэн. – Это тот парень, с которым ты жила.
– Не понимаю, – покачала я головой, – ведь все давно закончилось. Теперь мы просто коллеги по работе. Что на него вдруг нашло?
– Может, он почувствовал в тебе какие-то перемены, – заметил Дэн. – Он привык видеть тебя каждый день, знал, что у тебя никого нет, и при желании ему не нужно прилагать больших усилий, чтобы снова завоевать тебя. Может, он продолжает считать тебя своей собственностью, пусть и без обязательств и прежних отношений.
– Ты что, мозгоправ? – засмеялась я.
– Нет, но ревнивца распознать могу. Когда он пошел за тобой на кухню, он пометил свою территорию, словно хотел показать мне, что он для тебя больше, чем просто начальник.
– Но ты остался.
– Я не из тех, кто быстро сдается.
– А я так испугалась, ведь мы с тобой познакомились совсем недавно. Ты мог посчитать себя третьим лишним.
– После такого поцелуя? Ну уж нет, Джессика. В первую же минуту, когда мы встретились в Даунсе, между нами словно искра пробежала. Ты ведь тоже это почувствовала?
– Да.
Он легонько накрыл ладонью мои сложенные на коленях руки. Когда его палец коснулся моего колена, меня вдруг бросило в жар. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. С пылающим лицом я повернулась к нему.
Я знала, что он снова хочет меня поцеловать, и закрыла глаза.
Прикосновение его губ было нежным и напоминало легчайший удар током. Едва касаясь кожи, губы мягко скользили по моему лицу, от уголков рта, по скулам, к уголкам глаз. Он целовал мой лоб и волосы, и мне казалось, что от желания сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
Я открыла глаза и посмотрела на него. Дэн улыбался, и в его взгляде было столько страсти, что у меня перехватило дыхание.
Продолжая удерживать ладонью мои руки, он обрисовал мой рот кончиком пальца, нежно погладил шею и остановился, взявшись за молнию моей спортивной куртки. Я кивнула, словно отвечая на его безмолвный вопрос, и погрузилась в восхитительные ощущения от его прикосновений.
Молния медленно поползла вниз, открывая белый кружевной бюстгальтер; он опустил голову к ложбинке между грудями, и, когда его язык коснулся кожи, я задрожала.
Потом Дэн отпустил мои руки и начал раздевать меня, серебристо-серая куртка соскользнула с моих плеч и упала на пол. Когда он остановился, чтобы снять пиджак, я стала расстегивать его рубашку, сгорая от возбуждения при виде его загорелого мускулистого торса.
Дэн ловко снял с меня бюстгальтер и снова начал ласкать мою грудь. Я закрыла глаза и отдалась нежности его теплого рта.
Потянувшись к нему, я нащупала застежку его ремня и быстро расстегнула ее. Потом торопливо стянула с себя оставшуюся одежду и бросила ее на пол. Я едва верила в происходящее. Больше двух лет у меня ни с кем не было близости, да и раньше подобных ощущений я никогда не испытывала.
– Дэн, – задыхаясь, проговорила я, и он прижал меня к себе.
Его кожа коснулась моих сосков, и я почувствовала себя на верху блаженства от ощущения его сильного горячего тела. Он снова поцеловал меня, на этот раз более властно и уверенно, и, когда я открылась ему навстречу, он вошел в меня. Сначала наши движения были плавными и нежными, но постепенно страсть нарастала и наконец захлестнула нас волной дивного наслаждения. Мокрые от пота, мы перебрались в спальню и, не разнимая объятий, счастливо смеялись, снова и снова отдавались друг другу, словно никак не могли утолить любовный голод.
Близился вечер, серые сумерки окутали комнату, и я рискнула бросить быстрый взгляд на часы. Уже пять. Какое счастье, что Тедди спокойно спал всю ночь и меня никто не будил.
Стало прохладнее, мы укрылись одеялом и лежали, обнявшись, в уютном тепле.
– Как я рада, – сказала я, с улыбкой глядя в его глаза, – что сегодня мне не пришлось идти на работу.
– И я, – хихикнул он. – Честно говоря, это был лучший день в моей жизни.
Опершись на локоть, я привстала и внимательно посмотрела на него.
– Это правда?
– Конечно, это же лучше, чем работать, – ответил он.
Я шмякнула его подушкой по голове, и мы с хохотом повалились на кровать.
