Текст книги "Удача Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Меган Марч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– У неё была охрана? Кто-нибудь из людей Форджа? – я закусываю губу, ожидая ответа, потому что не могу вынести мысли о том, что Аланна рискует своей безопасностью теперь, когда раскрыта моя личность и возникнет какая-то угроза.

– Да, он настоял. Её это немного возмутило, но она на неё согласилась.

– Хорошо. Это хорошо, – говорю я, кивая, хотя она этого не видит. – Прошу, скажи Аланне, что ей нужно продолжать в том же духе. – «Пока всё это не закончится», – добавляю я себе.

– О, и Джульетта перенесла дату начала работы с понедельника на сегодня. Очевидно, у неё заняло больше времени дела в Сен-Тропе, чем она думала, так что я уезжаю через несколько минут. Пожелаешь мне удачи?

Меньше всего мне сейчас хочется думать о бывшей любовнице Форджа. Но всё же я не неблагодарная сука.

– Конечно. Будь вежливой и профессиональной. Ты знаешь, что справишься со всем, что она тебе поручит. И если она попытается из-за меня создавать тебе сложности…

– Стоп. – Саммер прерывает мою речь ещё до того, как она начинается. – Не волнуйся, Инди. Я поняла. Я позвоню вечером и сообщу все подробности.

Когда моя сестра вешает трубку, я понимаю, что катер за мной не придёт. У Саммер есть более важные дела – например, обезопасить своё будущее, произведя хорошее впечатление на нового босса.

Шлюха.

Джульетта, а не сестра.

В любом случае, с её стороны не будет никакой помощи и спасения. Это означает, как обычно я сама по себе.

Я открываю раздвижную дверь, ведущую из главной спальни во внутренний дворик и к бассейну. И сразу замечаю приметный чёрный катер, который больше похож на военное боевое судно, чем на гражданский катер. Он на высокой скорости отплывает от острова. Но он всё ещё достаточно близко, чтобы я могла разглядеть развеваемые ветром чёрные волосы человека у руля.

Фордж.

О нет, он этого не сделал. Только, он, блядь, это сделал.

Ещё более преисполненная решимости найти способ выбраться с этого острова, я достаю телефон и просматриваю свои контакты. Меня здесь не будет, когда он вернётся.

51

Фордж

– Я не ожидал увидеть тебя до нашего завтрашнего отъезда. Думал, ты сказал, что у тебя всё под контролем? – спрашивает меня Крейтон Карас, открывая дверь в свой номер.

Я оглядываю комнату в поисках Холли. Мне не очень хочется говорить об этом при ней.

– Где твоя жена? – спрашиваю Караса, когда он закрывает за мной дверь.

– Из Милана прилетел дизайнер передать ей платья, которые она отобрала на весь сезон для церемоний награждений. Они в спальне. – Он смотрит на меня с подозрением, приподняв брови. – А теперь скажи мне, что ты пришёл сюда не только для того, чтобы увидеть мою жену, пока я не вмазал тебе.

– Поверь, это последнее, что мне охереть, как нужно сегодня утром.

Карас хмурится на мои натянутые слова.

– В чём дело?

– Сегодня утром Фёдоров прислал мне имейл, в котором заявил, что откажется от всего, что отметил, но только при одном условии. И я ни за что не соглашусь на это условие, если вы с Рискоффом не подпишете его.

– Он готов отказаться от всех внесённых лично исправлений? – бровь Караса приподнимается.

Если бы я был на его месте, я бы спросил то же самое. Когда кто-то, имеющий репутацию невозможного переговорщика, говорит, что во всём уступит, ты не можешь не задаться вопросом, почему он так кардинально cменил своё поведение.

– В обмен на что? – спрашивает Карас.

– Ты в это, блядь, не поверишь.

У меня есть распечатка приложения к письму, которое Фёдоров прислал мне с его «должно восприниматься буквально» дополнением к сделке. Без него он не согласится.

Карас перечитывает его и смотрит на меня, так же удивляясь, как и я.

– Он, блядь, серьёзно?

– Абсолютно.

– Но в этом нет смысла, – произносит Карас, перечитывая формулировку, в которой говорится, что единственный вариант, при котором Федоров согласится подписать контракт – это если он станет полноправным партнёром в организации, созданной Карасом, Рискоффом и мной. А после его смерти его дочь получит его долю и все связанные с ней права.

– Есть, если учесть, что он не доверяет мне, потому что я женился на его дочери за его спиной.

И я отказываюсь чувствовать за это вину. Это было правильно. Я бы сделал так снова. Даже когда я говорю себе это, меня одолевает небольшое сомнение, но я подавляю его. Я сделал то, что должен был сделать.

Карас возвращает мне приложение.

– Чёрт возьми. Это всё меняет. – Он идёт к окнам от пола до потолка, ведущим на террасу. – По сути, если мы согласимся, вы получаете две доли партнёрства.

Из меня выходит сдавленный смех.

– Отнюдь.

Карас оборачивается. Он пристально смотрит мне в лицо.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что, чёрта с два мой брак продолжится после того, как мы подпишем сделку с Фёдоровым. Инди разведётся с моей задницей прежде, чем высохнут чернила, и сбежит от меня как можно дальше.

– Что, чёрт возьми, ты сделал? Вчера она выглядела в порядке.

Я сую руки в карманы.

– Ты решил, что это был я?

Карас запрокидывает голову назад, всё его тело трясётся от смеха.

– Конечно, это был ты. Так поступают мужчины – портят всё, потому что не могут вытащить голову из своих задниц. Особенно мужчины, у которых денег больше, чем у Бога, и которые не подчиняются ничьим приказам.

Я тоже смотрю в окно, не зная, что ответить. И решаю сказать правду.

– Пока мы говорим, она ищет катер, чтобы покинуть остров. Мне пришлось пригрозить увольнением всех сотрудников, если ей удастся сбежать.

– Господи, Фордж. Ты что, совсем ничего не знаешь о женщинах?

Мои руки сжимаются в кулаки.

– Видимо, недостаточно. Я не рассчитывал, что ты поймёшь ситуацию.

Карас пересекает комнату и останавливается перед буфетом.

– Давай, тебе нужно выпить. Я расскажу тебе историю, потому что ты сильно ошибаешься.

После того, как он налил нам по три пальца виски, мы садимся на балконе.

– Я вынудил Холли выйти за меня замуж. Может, это была не та ситуация, в которой оказался ты, но я сделал это по своим эгоистичным причинам. В основном потому, что я увидел её однажды и понял, что она должна быть моей.

Его слова звучат слишком знакомо, поэтому я молчу и позволяю ему продолжить. Мне интересно, к чему приведёт этот разговор. В основном потому, что я надеюсь, что у него хватит мудрости, которая послужит моей панацеей, чтобы исправить то, в чём я явно облажался.

– Она была в сложном положении, – говорит Карас, придерживая пальцами стакан. – Её звукозаписывающий лейбл пытался принудить её к липовой помолвке с бывшим музыкантом, чтобы сохранить его известность. Очевидно, что у него не было шанса сделать чёртово липовое предложение, потому что вмешался я.

– Ты спас её.

Карас поворачивается, чтобы встретиться со мной взглядом.

– В какой-то степени. Но по большей части она меня спасла.

– В каком смысле?

– Ты знаешь, каково это – иметь всё. Больше денег, чем ты можешь потратить за десять жизней. Никогда не нужно беспокоиться о стоимости, когда решаешь, что что-то хочешь. Когда все вокруг целуют тебя в задницу и просят об одолжении. Это надоедает.

Он говорит правду, но опять же, почему бы и нет? Карас был миллиардером, сколотившим состояние своими руками, дольше, чем я. Моё богатство было частично унаследовано, а затем выросло в результате тщательного взращивания моего гнева и плана мести.

– Грёбаные мужики, – говорю я, салютуя виски.

– И тебе известно, каково это – встретить женщину, которая прекращает скучное однообразие всего, что передаётся тебе по первому требованию или даже до того, как ты можешь подумать чего хочешь. Я видел, как ты смотрел на Инди, когда она говорила что-нибудь остроумное или умное. Ты выглядел впечатлённым. Даже гордым. – Карас делает глоток, теперь выражение его лица стало задумчивым, когда он перешёл на неловкую личную тему.

– К чему ты клонишь? – спрашиваю я, когда мои пальцы сжимают бокал в руке так сильно, что он чуть не раскалывается.

– Я хочу сказать, что, когда ты находишь женщину, которая даёт тебе повод проснуться утром, больше, чем просто заработать деньги, которые ты никогда не сможешь потратить – ты, блять, держишься за неё обеими руками.

– Я уже всё испортил. Она не сможет уйти от меня достаточно быстро.

Карас откидывается на спинку стула и кладёт ноги на оттоманку, прежде чем бросить на меня искоса взгляд.

– Если ты думаешь, что я не облажался и не заставил Холли уйти, ты явно меня сильно переоцениваешь. Я сделал это. И сделал это в настоящей эгоцентричной манере миллиардера. Я поставил её в конец списка своих приоритетов. Считал само собой разумеющимся, что она всегда будет ждать, до тех пор, пока будет удобно мне. И ты знаешь, что произошло?

– Что?

– Я, блять, потерял её. – Он делает ещё глоток, пока я пытаюсь собрать воедино его историю.

Учитывая, что Карас и его жена вместе, никогда бы не подумал, что он настолько сильно всё испортил, чтобы потерять её. Это кажется невозможным.

– Но ты вернул её…

Карас садится прямее. На его лице появляется кривая ухмылка.

– Конечно. Я не долбанный идиот.

– Как?

– Я разыскал её и умолял простить меня за то, что я был таким придурком. Я сделал её мечты, цели и желания центром своего мира. Я сделал её центром своего мира. Если бы ты сказал мне, что солнце не встает и не садится над изгибами идеальной задницы моей жены, я бы сказал, что ты чёртов лжец. Плевать, что люди говорят или делают, или какая на кону выгодная сделка. Всё это на втором месте после неё

Я слышу всё, что он говорит, но, похоже, это полностью расходится с тем человеком, которого я знаю.

– Ты хочешь сказать, что я должен отказаться от сделки с Фёдоровым, чтобы что-то доказать?

Карас усмехается над краем стакана.

– Надеюсь, до этого не дойдёт. Но если она собирается уйти, то не из-за этой сделки. А потому, что ты не стал выяснять, что для неё важно. Ты не слышал её слов о том, что ей нужно для счастья.

– Ты знаешь, что звучишь как дурацкая книга «Помоги себе сам», верно? – я опускаю пустой стакан на стол между нами и сдвигаюсь вперёд.

– Отвали, Фордж. Я знаю, о чём говорю. Только один из нас счастлив в браке и имеет самую прекрасную дочь в мире, которая никогда не будет встречаться, пока я не умру и не буду похоронен, потому что ни один мужчина никогда не будет достаточно хорош для моей Розы.

Выражение лица Караса смягчается, когда он говорит о своей дочери. Не могу не думать о том факте, что Инди и я не использовали защиту. Из-за своего дерьмового детства до неё я никогда не думал, что буду не против иметь детей. Но теперь я могу представить Инди с маленькой девочкой, которую она учит блефовать в покере. Или себя с маленьким мальчиком, которому я помогаю научиться ловить рыбу с пирса на острове.

Внезапно я чертовски завидую тому, что Карас имеет. Семью.

Исаак говорил мне, что я его семья, а семья всегда на первом месте. Как я мог забыть о чём-то настолько существенном и важном? Как я так сильно всё испортил?

Я должен всё исправить. У меня нет выбора. Я не могу её так отпустить.

– Что мне делать? Как мне спасти эту ситуацию?

– Во-первых, – произносит Карас, вставая, чтобы войти в пентхаус. – Это не ситуация. Это твой брак. И поздравляю, теперь он твой главный приоритет. Он требует больше усилий, чем всё, что ты делал в своей жизни, включая создание судоходной империи почти с нуля до самой большой в мире.

– Кстати, у тебя прекрасно получается продавать это.

Он исчезает внутри и через минуту возвращается с бутылкой виски. Жестикулируя ею, он говорит:

– Заткнись, блядь, Фордж, и слушай. Ни на минуту не думай, что с ней будет легче вести переговоры, чем с её рассерженным русским отцом. Это твоя первая ошибка. Я не знаю, что, чёрт возьми, произошло между вами, но я точно знаю, что ты, вероятно, как-то причинил ей боль. Теперь ты должен это исправить. Чего она хочет сейчас больше всего на свете?

Спор, который случился у нас с Инди прямо перед тем, как я уехал, гремит в моей голове.

– Развод.

Карас отмахивается от меня, пока наливает виски на два пальца в мой пустой стакан.

– Кроме этого.

– Сыграть на Гран-при в Праге. Но это слишком опасно, чтобы думать о нём после того, что случилось.

Он прищуривается на меня.

– Ты грёбаный миллиардер или нет? Ты мог бы купить чёртову Секретную службу, чтобы защитить её. Так что это просто отговорка. Если она хочет пойти туда, и для неё это настолько важно, ты перевернёшь небо и грёбаную землю, чтобы дать ей это.

Сжав челюсть, я киваю.

– Продолжай.

Карас глубоко вздыхает, наполняя свой стакан.

– Может быть уже и поздно, брат. Ненавижу так говорить, но не думаю, что в твоём теле есть романтическая жилка.

Карас вытаскивает из кармана две сигары и падает в кресло. Он протягивает мне одну. Я беру её.

– Подумай в течение пары секунд обо всём, что ты мог бы для неё сделать. Чтобы это было для неё самым невероятным опытом. Как ты постараешься изо всех сил потрясти её своей внимательностью, потому это то, что тебе нужно сделать – быть чертовски внимательным. Слушать. Думать. Сделать лучше. И иногда… иногда, возможно, придётся пойти на компромисс или пожертвовать значащими для тебя делами, чтобы показать Инди свою искренность. Потому что, если ты неискренен во всём этом, какой тогда смысл?

Я покручиваю сигару в руке, размышляя над его словами, думая обо всём, что я мог бы сделать, чтобы исправить то, в чём я явно облажался.

Очевидно, что моё молчание длится слишком долго для некрепкого терпения Караса.

– Ты собираешься действовать или нет? Мне нужно знать, что, блядь, сказать Рискоффу о сделке. – Он достает гильотину для сигары и отрезает её конец, прежде чем передать гильотину мне. – Мы всегда можем перейти на китайскую сталь или полностью потратить прибыль, покупая североамериканскую.

– Позволь мне сначала вернуть свою жену. А потом уже подумаем о сделке.

Сигара у Караса сдвигается во рту, когда он улыбается.

– Чертовски хороший ответ. Надеюсь, она не убьёт тебя, как только увидит.

52

Индия

Спустя семнадцать телефонных звонков за мной приплывет катер. Должно быть, Фордж, сказал своим работникам, что я собираюсь сбежать, потому что они патрулируют всю территорию и причал, а Дорси прицепилась ко мне, как ракушка на одном из кораблей её босса.

– Вы уверены, что не голодны? Вы сегодня ничего не ели. Я бы с удовольствием приготовила для вас хороший обед.

Учитывая, что она уже в десятый раз делает такое предложение, моё терпение заканчивается.

Я поворачиваюсь и вежливо улыбаюсь.

– Пока не голодна.

Выражение её лица становится безнадёжным, словно она проиграла битву.

– Мы можем поговорить откровенно, миссис Фордж? – Дорси сглатывает и складывает пальцы вместе на уровне талии.

– Прошу, я – Инди. И не стесняйся говорить всё, что хочешь сказать.

– Инди, у вас когда-нибудь была работа, которую вы не готовы потерять?

Понятия не имею, к чему она клонит, но киваю.

– Для меня это эта работа. Работать лично на мистера Форджа – шанс всей моей жизни. Он заботится обо всех людях, которые продвигаются по служебной лестнице в его компании. Даёт им потрясающие возможности, когда они докажут свою преданность и готовность сделать всё, что потребуется, чтобы хорошо выполнить работу.

Я изучаю женщину с её напряжённой осанкой и сжатыми пальцами. Я знаю, на что она намекает, но ещё пытаюсь сосредоточить своё внимание на синих водах, окружающих остров, и на катере, который должен прибыть в любую минуту, чтобы вывезти меня отсюда.

– Дорси, к чему ты клонишь? – спрашиваю я, смотря за неё, но она сдвигается, чтобы оказаться прямо передо мной.

– Если вы покинете этот остров до возвращения мистера Форджа, мы все потеряем работу. Мы все.

Я вскидываю голову.

– Что?

Дорси закусывает губу, прежде чем продолжить:

– Я не пытаюсь заставить вас остаться, но это был приказ вашего мужа. Я не согласна держать человека там, где он не хочет быть. Но если бы вы не садились в тот катер, который, я знаю, вы сейчас ждёте, я была бы очень признательна, как и остальные женщины и мужчины на этом острове.

В её глазах столько эмоций. Все эти надежды и мольбы с таким же успехом могут быть мечом, воткнутым мне в живот.

– Я не знаю, с чем вы имеете дело, но, пожалуйста, прежде чем уйти, просто… учтите, что в ваших руках больше, чем ваша судьба.

Она слабо улыбается мне и поворачивается, чтобы вернуться в дом, оставив меня стоять со спортивной сумкой и моим спасением в поле зрения… но моя совесть поднимает свою уродливую голову.

Блядь.

Приближается белое с центральной консолью рыбацкое судно, и у меня всего несколько минут, чтобы принять решение. Я вешаю спортивную сумку на плечо и пересекаю территорию у бассейна к ступеням, ведущим вниз со скал. Шаги, которые уведут меня далеко отсюда и… будут стоить каждому человеку на этом острове их работы.

Будь ты проклят, Фордж. Это нечестно.

Я пытаюсь ожесточить своё сердце. Дело не в них. Дело во мне и моей жизни.

Мой телефон вибрирует от сообщения Руччо – итальянца, желающего стать профессиональным игроком в покер, у которого был катер и время приехать забрать меня в обмен на час уроков по покеру, чтобы он мог попробовать поучаствовать в профессиональном турнире. Поскольку он уже шесть раз пропустил его, я не думаю, что час моего времени ему поможет. Но это была цена, которую мне пришлось заплатить, чтобы получить то, что мне нужно.

«Пожалуйста, прежде чем уйти, просто… учтите, что в ваших руках больше, чем ваша судьба».

Чёрт возьми, взывание Дорси к чувству вины было сделано слишком эффективно, потому что мои ноги останавливаются.

И тогда я вижу другой катер. Чёрный. Он выглядит как акула, рассекающая воду, словно нож. Он догоняет катер Руччо так быстро, что может просто обогнать его до пристани.

Дорси всего лишь сказала, что они потеряют работу, если я покину остров до того, как вернётся Фордж. Если я уеду после его возвращения, он не сможет выполнить свою угрозу.

Мои ноги отрываются от пола, и я бросаюсь к лестнице. Но с моими глазами что-то не так, потому что их жжёт. И это не от ветра, доносящегося с моря. Нет, их жжёт от нелепого желания плакать.

Потому что мой брак, каким бы фальшивым он ни был, распался.

И снова, каким-то образом, независимо от того, имело ли это значение… эта реальность колет моё сердце. Мой брак не удался. И он был ненастоящим. Он никогда не должен был быть настоящим.

Неважно. Форджу на меня плевать. Всё, что его волнует – это его драгоценная сделка.

Это жестокая правда, и я принимаю её такой, как есть.

Я даю себе обещание – я больше не выйду замуж. Никогда. Этой клятвой я укрепляю стену вокруг своего сердца, мысленно выкладывая кирпичи и нанося на них слой бетона, а потом добавляю листы кевлара.

Моё сердце недоступно.

Голиаф стоит в конце причала. Интересно, ждёт ли он Форджа или они оставили самого большого парня на острове в качестве последней линии обороны, чтобы удержать меня здесь. Если честно, не знаю, что именно из этого, потому что он стоит ко мне спиной, когда я иду к нему по причалу.

Рыжие волосы Руччо развеваются на ветру, и он широко улыбается, когда замечает меня. Он машет рукой. Я поднимаю руку, изображая слабую имитацию радости, потому что я также вижу Форджа.

Его тёмная фигура кажется более угрожающей, чем когда-либо. Несомненно, он точно знает, что я собираюсь сделать. Носовая часть его катера слегка приподнимается, когда он разгоняет его быстрее. Гладкое чёрное судно рассекает воду, как будто нет никакого сопротивления, и опережает Руччо носовой частью. Итальянец не понимает, что это гонка, потому что он сбавляет обороты, когда Фордж жмёт на газ.

Я крепче сжимаю сумку и готовлюсь к предстоящей конфронтации.

53

Фордж

Я ещё не потерял её.

Это единственная мысль, которая приходит мне в голову, пока я задействую каждую из трёх тысяч семисот лошадиных сил, предусмотренных в мощных моторах «Чёрного Трепета». «Бостонский Китобой» направляется к причалу, к Инди со сниспадающими ей на плечи светлыми волосами, но я не позволю ей уйти, не дав себе последнего шанса исправить это.

Говорят, что ты не понимаешь ценности того, что имеешь, пока не потеряешь. До появления в моей жизни Индии Баптист я мог бы поклясться, что был не из тех мужчин, которых можно упрекнуть в этом. Но вот он я. Я не безупречный. Я, блядь, тоже человек.

Я поворачиваю катер, прорываясь сквозь воду, крепко сжимая руль в ладонях. Быстрее. Быстрее.

После беседы по душам с Карасом я знаю, что он прав. Если я хочу сделать этот брак настоящим, мне нужно изменить своё отношение и поступки.

В своей жизни я много раз терпел неудачи, но единственное, чего я никогда не делал – не бросал. Я не отпущу Инди без боя.

Я проплываю мимо «Бостонского Китобоя», когда поворачиваю к доку, в последнюю секунду сбрасывая газ, и плыву вдоль побережья к причалу. При соединении привальные брусья «Трепета» слегка отскакивают от мягких пилонов.

Инди, одетая в обрезанные джинсовые шорты и розовый топ, переводит взгляд с меня на «Бостонского Китобоя», а затем снова на «Трепет». Когда темноволосая женщина встаёт рядом со мной с пассажирского сиденья и впервые становится заметной, глаза Инди распахиваются.

Она стискивает челюсть, и её голубой взгляд становится ледяным.

– Я многого ожидала от тебя, Фордж, но не ожидала, что ты так быстро найдёшь замену. – Её тон ещё холоднее, чем её глаза. Инди качает головой, спортивная сумка на плече покачивается вместе с ней. – Хорошо, что я как раз собиралась уйти с твоего пути.

Голиаф заканчивает привязывать мой катер. Я спрыгиваю на причал, когда приближается её спасательный катер.

– Нет, это не то, чем кажется, – говорю я. Слова звучат грубо.

Инди отворачивается. Её внимание переключается на капитана другого катера, как будто я уже для неё не существую.

– Мне всё равно, что это, – отвечает она, по-прежнему показывая мне боковую сторону своего лица, а не глаза. – Я уеду через две минуты.

Катер приближается к причалу, управляемый каким-то рыжим мудаком.

– Синьорина! Ваш рыцарь в сияющих доспехах здесь!

Он смеётся. Мой первый инстинкт – запрыгнуть в его катер и избить его до полусмерти за то, что осмелился забрать то, что принадлежит мне. Но я знаю, что это не поможет ситуации.

Инди делает шаг к другому катеру, и я встаю у неё на пути.

– Прости. Я облажался. Мне не следовало пытаться тебя останавливать. – Это самое честное и искреннее, что я могу сказать, и абсолютная правда.

Инди упрямо задирает подбородок, и наконец переводит скептический взгляд на моё лицо.

– Это уже не важно. С самого начала всё это было ужасной идеей. Я была в отчаянии. Я бы вышла замуж за любого, чтобы спасти свою сестру. Это моя вина. Неважно, что я была для тебя всего лишь средством для достижения цели. Я делаю то, что нужно сделать. Пора покончить с этим фарсом.

Инди двигается, будто пытается обойти меня, и я сдвигаюсь вместе с ней.

Я тянусь к ней, но останавливаюсь, когда она отпрыгивает. Мои пальцы сжимаются в знак протеста, но я знаю, что заслужил её реакцию, и должен это исправить.

– Дай мне ещё один грёбаный шанс. Пожалуйста.

Её голова наклоняется вниз, её голубые глаза покрасневшие.

Ненавижу, что, блядь, заставил её плакать. Я хочу стереть морщинки на её лбу, показывающие, как ей пришлось тяжело.

– С какой стати? – шепчет она.

– Потому что ты больше не средство для достижения цели. Ты внутри меня. В моей голове. В крови, текущей по моим грёбаным венам. – Я прочищаю горло и делаю небольшой шаг к ней. – Если ты уйдёшь, заберёшь всё это с собой вместе с моим грёбаным рассудком.

Её веки трепещут, а подбородок дрожит. Я молюсь, потому что сказал всё. Но Инди прикусывает губу, когда её взгляд направляется мимо меня на «Трепет».

– Кто она, чёрт возьми, такая?

Я совсем забыл о женщине, которую умолял поехать со мной. Я оборачиваюсь, чтобы представить её.

– Это София Руссо. Она приехала из Милана, чтобы подобрать для тебя платья для Гран-при в Праге. Если, конечно, ты позволишь мне сопровождать тебя.

54

Индия

Мой взгляд перескакивает между Форджем и Софией Руссо. Как только он произнёс имя, я узнала её.

Она не какая-то горячая молодая штучка, которую он привёз, чтобы заменить меня в своей постели, пока та ещё не остыла. Она невероятно известный дизайнер. Саммер всегда с ума сходила от её платьев. Как-то она умоляла меня купить ей одно, но даже я не смогла осилить пятизначную цену за платье. Величайшие звёзды всегда надевают её наряды на красные дорожки.

И Фордж привёз её сюда с платьями для Гран-при.

Здесь должен быть какой-то подвох. Я делаю шаг вперёд, пока мы не встречаемся лицом к лицу.

– Чего ты добиваешься, Фордж? Какой, чёрт возьми, у тебя интерес?

Даже когда задаю вопрос, я знаю, что ответ будет не тот, который хочу услышать – что он сделает всё, чтобы удержать меня. Что он безумно влюблён в меня и не хочет жить без меня. Что он хочет таких же отношений, как у Крейтона и Холли. Партнёрстких отношений. Тех, что выдержат испытание временем.

Это не про нас. Мы не влюблены.

Но, когда я думаю про это, моё сердце неспокойно. Возможно, это не вся правда. Я тоже чувствую к нему то, чего никогда не чувствовала к другому.

– Ты мой интерес, – отвечает он.

Фордж хмурится, и между бровями образуется морщинка в виде галочки. Его серые глаза напоминают мне грозовые тучи, нависающие над морем.

– Я не хочу быть мужчиной, который осознаёт, что у него было, только когда теряет. И это не имеет никакого отношения ни к какой сделке. Я могу купить сталь у других людей. Это не обязательно должен быть твой отец. Если ты никогда не захочешь с ним встречаться, видеть его или разговаривать с ним, это твоё решение. Всё, что я хочу – это шанс всё исправить.

Фордж делает паузу, чтобы перевести дыхание. Мои эмоции бушуют, пока он говорит. Но он ещё не закончил. Фордж протягивает руку и проводит костяшками пальцев по моей челюсти, и мои губы дрожат.

– Ты мне не безразлична, Инди. Трепать языком все горазды, но не я. Я докажу тебе. Я хочу, чтобы ты сияла. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы это произошло. Вот в чём мой интерес.

Моё сердце бешено колотится, но я заставляю себя дышать спокойно, даже когда его слова постепенно разбивают слои бетона и кевлара вокруг моего сердца. Даже когда я говорю себе не верить ему, потому что он юлит и скрывает правду. Но его хриплый голос кричит об искренности.

Он не блефует.

– Инди? – на этот раз меня зовет Руччо.

Я смотрю на рыжего.

– Прости. Я просто…

– Ах, бэлла. – Руччо улыбается. – Ты слушаешь мужчину, который практически признаётся в любви так, что мне хочется, чтобы он говорил вместо этого со мной.

Подняв одну руку, я провожу пальцами через взъерошенные ветром волосы, не зная, что, чёрт возьми, делать. Я чувствую себя так, словно стою в стихотворении Роберта Фроста, но вместо двух дорог, расходящихся в лесу, у меня пришвартованы два катера у причала.

Если я попаду в один из них, я знаю, что потеряю то, к чему у меня никогда не будет возможности вернуться. Но если я решу остаться и поверить в то, что Фордж говорит правду, я рискую сердцем и знаю, что лучше не ставить больше, чем могу позволить себе потерять.

Но если я выиграю… Я сглатываю, прежде чем встретиться с его беспокойным серым взглядом. А может и наоборот.

Однако, я пока не могу потерять бдительность. Я тщательно подбираю слова, чтобы ответить.

– Почему я должна тебе верить? Откуда мне знать, что это не твоя очередная хитрая уловка, чтобы держать меня под контролем? Способ получить то, что ты хочешь?

Фордж вытаскивает из кармана телефон, нажимает на экран и протягивает его перед собой.

– Я прямо сейчас позвоню твоему отцу и скажу ему, что сделка отменяется.

Опять же, это может быть уловкой. Я делаю шаг вперёд и беру телефон у него из рук. На экране отображается контактная информация Григория Фёдорова.

Моего отца.

Я касаюсь экрана, чтобы позвонить. Выражение лица Форджа невозмутимо, пока звонит телефон.

– Это Фёдеров.

Боже мой, это мой отец. Его голос низкий с сильным акцентом.

У меня на руках поднимаются мурашки, и я позволяю им покрыть себя. Без сомнений, он русский. Это так странно, потому что я не чувствую себя русской. Я просто чувствую себя… собой. Комок поднимается в горле, когда Фордж тянется к телефону. Знаю, что, если я позволю ему взять его, он сделает всё сказанное.

– Фордж?

Я касаюсь экрана, чтобы завершить звонок, в тоже время как пальцы Форджа касаются телефона.

– Господи, Инди, ожидание убивает меня. Ты останешься с ним или нет? – спрашивает Руччо.

– Мне это тоже интересно, – произносит София Руссо из чёрного катера, где она держит чехлы для одежды. – И не только потому, что у меня есть для вас мои новейшие образцы.

Телефон в моей руке вибрирует, и мы с Форджем встречаемся глазами. Это перезванивает мой отец. Мой отец. Причина, по которой Фордж женился на мне, но не причина, по которой он хочет, чтобы я осталась. Моя голова кричит мне бежать, но сердце умоляет схватить мужа и никогда не отпускать.

– Что ты хочешь, чтобы я ему сказал, Инди? Тебе решать.

Я делаю глубокий вдох и принимаю решение, чёрт возьми, надеясь, что с ним я смогу жить.

– Извинись за то, что случайно ему позвонил.

Фордж резко выдыхает:

– Ты не пожалеешь об этом. Клянусь могилой Исаака.

55

Фордж

Она всё ещё не доверяет мне. Это становится очевидно, когда самолёт взлетает, направляясь в Прагу.

Инди притворяется, что меня не существует, даже когда сидит напротив меня и просматривает скрепленную стопку бумаг. Она ведёт себя так с тех пор, как поблагодарила друга за то, что тот пришёл ей на помощь, и извинилась за его потраченное время. Когда он уехал, Инди провела Софию Руссо вниз по пирсу с высоко поднятой головой и расправленными плечами, будто она была чёртовой королевой.

Индия Фордж абсолютно невероятна. Близость к тому, чтобы потерять её, преподала мне важный урок. Это то, чем я больше не хочу рисковать.

Хотя я не сильно преуспел в возвращении её расслабленности. Я никогда не сталкивался с такой неловкой тишиной в нашей роскошной обстановке в конце самолёта. Голиаф, Донниган, Бейтс и Коба сидят впереди, несомненно, тоже чувствуя неловкость. Я подумывал оставить Кобу дома, но решил, что лучше буду за ним присматривать, пока не подтвержу или не опровергну свои прежние подозрения.

– Желаете выпить, сэр? Мадам? – вежливо спрашивает бортпроводница. Инди смотрит вверх.

– Кофе. Чёрный.

– Виски. Чистый. Спасибо, Моника.

Стюардесса уходит приготовить напитки, а я сосредотачиваюсь на Инди.

– Чем занимаешься?

Её внимание сфокусировано на лежащих перед ней бумагах.

– Изучаю список игроков. Пытаюсь вспомнить, с кем играла раньше. Обычно у меня больше времени на подготовку, но мне нужно это сделать.

– Я могу помочь.

Наконец-то она смотрит на меня.