Текст книги "Удача Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Меган Марч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Он сидит здесь ночью? Я понятия не имела, как он расслаблялся. Очевидно, мне ещё многое нужно узнать о Джерико Фордже.

Он возвращается с полотенцем и халатом.

– Как вода?

Я отхожу от своего мгновенного ступора и протягиваю руку к одному из трёх кранов.

– Идеальная.

Он кивает.

– Она быстро наполнится. Здесь есть пульт для струй, и даже встроены несколько меняющих свет лампочек, если хочешь повеселиться.

– Думаю, сегодня вечером я откажусь от света, – говорю я. Мой голос звучит не так отчаянно, как раньше. Может быть, он прав. Возможно, это именно то, что мне нужно.

Фордж вешает халат и полотенце на крючок и снова исчезает внутри. Я проверяю уровень воды в джакузи и решаю, что её достаточно. Затем быстро снимаю туфли и платье перед тем, как забраться в неё. Ноги оказываются в тёплой воде, она уже почти доходит до пупка.

Абсолютный рай. Я закрываю глаза и наклоняю голову назад, пока джакузи продолжает наполняться.

– У меня есть немного…

Мои глаза резко открываются от звука его голоса.

Широкие плечи Форджа заполняют дверной проем, а его белая льняная рубашка полностью растегнута, обнажая его скульптурную грудь и кубики пресса. Песочного цвета льняные штаны висят на его узких бедрах. Я снова возвращаю свой взгляд к его тлеющему.

Мой первый порыв – прикрыться, но он уже видел меня всю. Чёрт, он уже ко всему прикасался. И я хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне.

– Я не знал, что ты уже… – он говорит медленно, как будто тщательно подбирая слова, прежде чем замолчать.

– Всё в порядке, – отвечаю я, сжимая бедра вместе. – Что у тебя?

Фордж протягивает бутылку.

– Соли для ванн. Я никогда ими не использовался, но подумал, что они тебе понравятся.

У жесткого, как гвоздь, пирата-генерального директора в кабинете есть соли для ванн… и он принёс их для меня. Я не знаю, почему его забота так сильно влияет на меня, но это так.

– Спасибо. Я ценю это. Всё, на самом деле. И сегодняшнее твоё стремление помочь Аланне.

Фордж качает головой. Его тёмные пряди цепляются за воротник, когда он выходит вперёд.

– Это пустяки.

– Вот тут ты ошибаешься. Это не пустяк. Это было всем. Спасибо тебе, Джерико.

– Не стоит благодарить, – произносит он резко, протягивая мне банку. – Тебе нужно что-нибудь ещё, прежде чем я уйду?

«Постепенно», – напоминаю я себе. – «Постепенно». Так, почему бы не закончить сегодня день так, как я хочу, а завтра будь что будет?

– Да.

– Что?

– Ты присоединишься ко мне?

43

Фордж

Я не могу ей отказать. Не тогда, когда её загорелая кожа омывается лунным светом, который делает её похожей на богиню, отдыхающую в своей ванне. И определённо не после того, как я почувствовал ранее, как она дрожит в моих руках. Я бы пообещал всё, чтобы успокоить Инди.

И я не шутил. Я способен нести её бремя. Оно ничто по сравнению с весом, который я нёс все эти годы.

– Ты уверена?

– Пожалуйста.

Блядь. Это слово на её губах убивает меня. Мне нужно посчитать до ста, пока снимаю рубашку и штаны, чтобы не дать члену подняться, как ему хочется.

Хотя я давал ей уединение, чтобы раздеться, она не делает того же самого. Нет. Она следит за каждым моим движением.

Я всегда поддерживал своё тело сильным, подтянутым и здоровым, поэтому не было такой работы, которую я не мог бы выполнить на борту корабля. Дисциплина и рутина стали частью моей жизни. Что значило, я никогда не заводил женщин, потому что они никогда не были проблемой. Но теперь я рад, что Инди нравится то, что она видит.

Она быстро заходит в воду, подняв одну руку, чтобы прикрыть грудь. Я вхожу в джакузи позади неё. Оно достаточно большое для четырёх человек, но я пользовался им только один раз, когда успокаивал ушибленные рёбра после драки.

Я сажусь и прислоняюсь к изогнутому краю спинки. Из-за моего веса повышается уровень воды. Инди пододвигается назад между моих раздвинутых ног, и, словно это самая естественная вещь в мире, я кладу руку под её грудь и притягиваю Инди ближе.

– Откинься назад. Отдыхай.

Её жёсткая осанка расслабляется, следуя моим указаниям. Вместе мы смотрим на звёзды, мерцающие в небе, и луну, отражающуюся на водной ряби Средиземного моря.

Когда джакузи наполнено, я отключаю воду и достаю пульт, чтобы включить струи.

– Оу! – Инди залезает ко мне на колени, когда вода наполняется пузырьками.

– Я могу их отключить.

– Нет, я просто была не готова. Так приятно. Всё это… очень приятно. – Она снова прислоняется ко мне, и я соединяю наши пальцы.

– Согласен.

Несколько минут мы проводим в тишине. Я позволил своему разуму поблуждать. Конечно же, он направляется прямо к женщине, лежащей на мне. Моё собственное тело расслабляется в воде. Чувство удовлетворенности, не похожее ни на что, когда-либо испытанное мною, охватывает меня. Это больше, чем приятно. Это… откровение.

Это могло бы быть моим будущим.

Картинка становится более отчётливой в моей голове. Инди. Я. Строим совместную жизнь. Чёрт, если она беременна, мы уже могли бы двигаться в этом направлении. Она никогда не знала того мира и безопасности, который я мог бы ей дать. Я никогда особо не задумывался о том, чтобы остепениться или иметь другие приоритеты, помимо своего бизнеса. Теперь это тоже изменилось. Всё из-за женщины в моих руках.

Всё могло бы получиться… если бы я мог заслужить её доверие.

Инди сдвигается напротив меня, её позвоночник напрягается. Предполагаю, что началась новая вспышка беспокойства.

– Обещаю, у Саммер и Аланны всё хорошо, – говорю я ей. – Я не позволю, чтобы с ними что-то случилось. Я скажу Голиафу спать в коридоре напротив двери Аланны, если это поможет тебе снова расслабиться.

Инди оборачивается через плечо с полуоткрытым ртом.

– Откуда ты…

– Я начинаю понимать тебя. Возможно, понадобится некоторое время, но начало неплохое.

– Тогда скажи, о чём я сейчас думаю?

– Если честно, я не знаю. Но я знаю, о чём думаю я.

– О чём? – спрашивает она, её брови хмурятся.

– Я так сильно хочу поцеловать тебя. Именно это я сейчас сделаю.

44

Индия

Это просто смешно, но мысль о поцелуе Джерико Форджа сейчас кажется даже более интимной, чем секс. Возможно, потому что у меня нет большого опыта в поцелуях с мужчинами. А он целовал меня всего несколько раз.

Не случайно Джулия Робертс не позволяла целовать себя в «Красотке». Может, я и не понимала этого раньше, но теперь понимаю.

Фордж подносит наши соединённые руки к моей щеке и использует мои пальцы, чтобы повернуть мой подбородок к нему. Двигаясь очень медленно, словно ожидая, что я попытаюсь вырваться, он опускает губы на мои.

Остатки беспокойства и страха, которые владеют мной, исчезают, как только мои губы открываются и его язык проникает внутрь.

Моя рука выскальзывает из его захвата, когда я поворачиваюсь в джакузи, прижимаясь к нему грудью, не выпуская его рта. Его язык сплетается с моим, и я оборачиваю пальцы вокруг его шеи, наполовину плавая, наполовину опираясь на него.

Как будто я парю в альтернативной реальности, где я влюблена в этого мужчину, который выбил двери и сделал всё возможное, чтобы защитить мою семью. Поцелуй становится глубже. Моё тело переполнено желанием к нему. Этот момент настолько совершенен, что я не хочу, чтобы он заканчивался, потому что его, возможно, никогда не удастся повторить.

Я прижимаюсь ближе к Форджу, располагая колени по обе стороны от его бёдер. Мои соски прижимаются к его груди, когда пузырящаяся вода плещется на нас. Я хочу большего.

Его рука скользит по моим волосам, сжимая затылок, словно он не может прижать меня достаточно близко. Его другая рука обхватывает спину, прижимая меня к себе.

– Мне нравится твой вкус, – говорит он мне в рот. Я стону в ответ.

Каким бы ни был его план, я точно знаю, какой план сейчас у меня, особенно с его жёстким и твёрдым членом между нами. Я протягиваю руку, чтобы обхватить его рукой и сжать.

– Блядь… Сделай так снова.

Мой сексуальный опыт небольшой, но я понимаю, что, когда мне говорят, что делать в постели – это обогащает мой познания. Или, может, это просто связано с Форджем. Несмотря на это, я поглаживаю его член в своём крепко сжатом кулаке, и моя киска становится всё влажнее и влажнее с каждым рывком.

Я отрываю свои губы от его.

– Я хочу… Я хочу объездить тебя.

Тёмный взгляд Форджа прикован к моему лицу, когда он наклоняется, чтобы обхватить ладонями мои бёдра, и поднимает меня: очевидное «да, чёрт возьми» – ответ на моё заявление.

Когда он опускает меня – искренне улыбается. Его взгляд теплеет и смягчает резкие черты его лица. Я уже знаю, что Фордж сильный, но этот мужчина, который держит меня с такой заботой, настолько нежен, что разрушает любые оставшиеся барьеры, которые я укрепляла.

Но как только головка его члена прижимается к моему входу, он напрягается. Я теряю улыбку, которую постоянно хотела бы видеть на его лице.

– Блядь, Туз. Нет презерватива.

Это глупо и безрассудно, но я качаю головой.

– Ты сможешь вытащить. Всё будет хорошо.

Мне в голову пришел ужасный план положиться на его надежность. Но, если у меня не будет его прямо здесь, прямо сейчас, я потеряю свой единственный шанс на то, чего я никогда не знала, что хотела. Нет – того, что мне очень нужно. Его.

Это должно быть ужасным осознанием. Но сейчас мне всё равно.

Я отбрасываю мысль обо всех последствиях, и в течение трёх вдохов мой взгляд останавливается на нём. Хотела бы я прочитать мысли за этими штормовыми серыми глазами, но я не могу. Пока нет.

Наконец он снова опускает меня. Я скольжу по его жёсткому члену и прикусываю губу, чтобы громко не застонать, когда он растягивает меня.

Сквозь стиснутые зубы он произносит:

– Просто охуенно. Боже мой. Ты собираешься уничтожить меня, женщина.

«Не больше, чем ты собираешься уничтожить меня», – думаю я. «Потому что сейчас я ничего не скрываю».

Я качаю бедрами, нетерпеливо двигаясь. Фордж крепко сжимает мою талию. Он наклоняется вперёд, чтобы коснуться губами моего подбородка.

– Объезди меня.

45

Фордж

Киска Инди и так уже тугая, но, когда я говорю ей объездить меня, её внутренние мышцы сжимаются ещё крепче. Каким, блядь, образом она так идеально подходит мне? Вплоть до той части, где она возбуждается, когда я беру контроль?

С моей помощью она встаёт на колени, позволяя тёплой воде плескаться о мой член, а потом опускается на меня до самых яиц. Это самая невероятная пытка, которую я когда-либо испытывал. Медленно и спокойно, она трахает меня, пока вода разбрызгивается вокруг нас.

Я нахожусь внутри Индии, и мне это чертовски нравится. Возможно, даже слишком.

Мне не следует брать её без презерватива. Мы оба знаем риски. Но, может быть, какая-то маленькая часть меня надеется, что, если она забеременеет, то я смогу оставить её за рамками сделки.

В любом случае, если бы она хотела меня так же сильно без защиты, как я хотел её, я бы никогда не отказался. Мои инстинкты ревут от необузданной, примитивной потребности, заявляя, что так и должно было быть всегда.

Шаг за шагом я начал её понимать. Сложная и увлекательная головоломка, которой является моя жена, начинает проясняться. В любом случае я до сих пор не знаю, чего она хочет от меня.

Захочет ли она когда-нибудь поменять условия сделки и договориться об изменении тридцатидневного срока? Смогу ли я уговорить её дать мне шанс сделать это реальностью? Неважно, тридцать, триста или три тысячи дней – никакое ограничение времени не удовлетворит меня. От неё я хочу большего.

Твёрдо осознав это, я сжимаю её бёдра и мучаю себя и её медленными, устойчивыми движениями. Она хнычет. Я поднимаю её со своего члена.

– Тебе нужно больше, чтобы кончить. Повернись и схватись за край джакузи. Я дам тебе именно то, что тебе нужно.

Она встаёт на неустойчивые ноги. Я обхватываю талию Инди, чтобы держать её попку прямо перед своим лицом.

Я целую сначала одну половинку, а затем другую.

– Каждая твоя часть так чертовски красива. Однажды я возьму эту тугую маленькую попку и заставлю тебя кончить сильнее, чем прежде.

Жена дрожит. Я отпускаю её, чтобы она могла дотянуться до края джакузи, пока я встаю. Её сиськи свисают, и я прижимаюсь своей грудью к её спине, чтобы дотянуться и поиграть с её сосками.

– Пожалуйста…

Мольба проникает в меня, и я не могу больше ждать. Никакого больше поддразнивания. Мне нужно снова оказаться в ней.

– Держись крепче.

Одной рукой я хватаю свой член и выравниваю его напротив ее входа. Как только я ощущаю тепло её киски, скольжу внутрь. Инди стонет, пока её мышцы сжимают мой член ещё сильнее.

– О Боже мой, – шепчет она. – Больше. Мне нужно…

Мои пальцы скользят на её киску.

– Я знаю, что тебе нужно.

Я выхожу и толкаюсь внутрь снова и снова, пока потираю пальцами её клитор. Вода расплёскивается повсюду. Мне плевать на то, что мы тут устроили. Всё, что меня волнует – это каждое хныканье и мольба с губ Инди.

Она офигенно прекрасна, когда толкается навстречу, принимая меня глубже и сильнее. Её внутренние стеночки трепещут, а затем сжимают мой член, пытаясь удержать в плену, когда она кончает.

Я беру её быстрее, увеличивая свой темп, растягивая её оргазм, поскольку мой угрожает выстрелить мне в позвоночник, словно молния, и вырваться из моих яиц.

Я не готов к тому, чтобы это закончилось. Я трахаю её снова и снова, пока из её рта не доносятся непонятные звуки, и она снова кончает.

Только тогда я вытаскиваю и хватаю свой член. Моя сперма покрывает её задницу.

Я отшатываюсь назад. Мои колени ослабли, и я снова падаю в воду. Моё сердце громко бьётся, словно я проплыл отсюда до берегов Ибицы. Ноги Инди дрожат, и я протягиваю руку, чтобы удержать её и направить обратно ко мне в воду.

– Я держу тебя.

Я прижимаю ладонь к её груди. Её сердце колотится так же сильно, как моё. Когда удары замедляются до нормального ритма, она делает глубокий вздох.

– Похоже, ты правда знал, что мне нужно. – Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня через плечо, как раньше. На этот раз на её лице ленивое удовлетворенное выражение. – Спасибо.

Когда Инди наклоняется ко мне и целует в губы, я понимаю, что нет абсолютно ничего, чего бы я не сделал, чтобы удержать эту женщину в своей жизни.

46

Индия

В сумочке на тумбочке звонит телефон. Я поворачиваюсь. Первое, что замечаю – рядом нет твёрдого тёплого тела. Мне его не хватает, несмотря на болезненные ощущения между ног, напоминающие о прошлой ночи.

Вчерашнее утро началось именно с такого, какой мне нужен, траха. Я бы не возражала повторить его.

Но теперь это неважно, потому что Джерико ушёл.

Я сажусь в постели и тянусь за чёрным клатчем от Валентино, лежащем на тумбочке. Сообщение пришло с неизвестного номера, а не с привычных номеров Саммер или Аланны. Когда я разблокирываю телефон, чтобы прочитать его, спокойствие, с которым я проснулась, смывается, словно вода в ванной.

«Ваше приглашение является официальным. Жду вас в Праге. Принесу свои пять миллионов».

Я сразу же задумываюсь: «Как, чёрт возьми, Белевич получил мой номер?» И тут же возникает второй вопрос: «Хочу ли я вообще пойти?»

После всего, что произошло, знаю, что это рискованно. Но кусочков пазла по-прежнему не хватает, и никто не собирается мне их приносить. Придётся самой их найти.

Ещё есть моя репутация… Белевич получил для меня приглашение на Гран-при. Если я не появлюсь, – как это отразится на мне? Я знаю, что могу найти отговорки. Но после того, как он сделал всё возможное, чтобы получить приглашение, он мог сказать, что я слишком боялась, чтобы появиться. Покер по-прежнему остаётся мужским клубом. И какая-то часть моего эго хочет показать им, что я всё ещё лучший игрок.

В конце концов, это моя работа. Если я перестану играть в покер, мне придётся найти другое занятие, а у меня никогда не было терпения обучать онлайн начинающих игроков.

Дело не только в деньгах. Я не могу жить без цели и задачи. Покер помогает мне оставаться собранной и сконцентрированной. К тому же этот навык удерживается на таком уровне только при постоянной практике. Гран-при – это идеальный способ доказать всему миру, что я не только лучшая женщина-игрок в покер, но и нет мужчины, которого я не смогла бы победить.

Получается… Я должна пойти. Для себя и для того, чтобы узнать, какую информацию утаивает Белевич. Я была бы идиоткой, если бы побоялась рисковать.

Приняв решение, я набираю ответ:

«Встретимся там. Лучше принесите больше пяти миллионов».

Я встаю из постели и замечаю свой халат, лежащий поперёк стула, стоящего у раздвижных стеклянных дверей. Я хватаю его и засовываю руки в длинные рукава, а потом выглядываю за занавеску, чтобы увидеть джакузи. В утреннем свете оно кажется не менее декадентским. Этот опыт определённо нужно включить в мой список повторений.

Бодрым шагом я выхожу из спальни на поиски мужа. Сначала я проверяю кухню – его там нет. И нет сидящим за завтраком во внутреннем дворике.

Куда, чёрт возьми, он делся?

Его кабинет. Я иду обратно по коридору и стучу. Через несколько секунд получаю ответ:

– Войдите.

Внутри Фордж сидит за огромным столом. Сквозь открытые шторы проникает солнечный свет. Он поднимает голову. Первое, что я замечаю – это то, что его волосы в беспорядке, как будто он снова и снова ворошил их пальцами.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

– Ты что-то хотела? – сегодня утром его привычка отвечать вопросом на вопрос цветёт и пахнет.

– Просто интересно, где ты был. Ты завтракал?

– Нет. У меня были дела. – Его тон резок, а осанка жёсткая.

Я подхожу к столу, заваленному папками и документами.

– Что случилось?

Тёмно-серый цвет его глаз похож на облачную стену урагана. Почти чёрный и совершенно зловещий.

– Почему ты считаешь, что что-то случилось?

– Потому что ты не отвечаешь на мой вопрос. Ты уворачиваешься.

От его защитной реакции сжимается горло. Я чувствую, будто стою перед незнакомцем, а не перед мужчиной, который прошлой ночью обещал, что сможет нести бремя моих проблем.

Фордж скрещивает руки на груди и смотрит так, словно только и хочет, что вышвырнуть меня из своего кабинета. Внутри меня вянет то, что только начало расцветать.

– Всегда будут вещи, которые я не смогу тебе рассказать, Индия.

Отходя назад, я имитирую его позу, скрещивая руки на груди. Но в моём случае это защитный жест.

– Я не прошу ключи от замка. Ты выглядел расстроенным. А я вела себя как порядочный человек, спрашивая всё ли в порядке. Не волнуйся, я больше не повторю эту ошибку.

47

Фордж

Сегодня рано утром я не ожидал получить от своего механика вертолётов такое сообщение:

«Вертолёт починили, но нам нужно поговорить. Не думаю, что это произошло случайно».

Я провёл последний час в своём кабинете, пытаясь выяснить, как, чёрт возьми, кто-то мог повредить мой вертолёт.

У меня уже есть подозрения насчёт Кобы. У него был к нему доступ. Но я не стану обвинять его без доказательств. Тем более, что пока он был на острове нет записей с камер наблюдения с ним возле вертолёта.

После допроса пилота у меня по-прежнему нет никаких ответов, за исключением того, что он оставил вертолёт без присмотра только на десять минут после приземления на Майорке, чтобы сходить в туалет.

А значит целью был не я, а Инди.

Моя интуиция подсказывает, что Фёдоров ни черта не позаботился об угрозе, из-за которой похители Саммер. И я не думаю, что де Вир работает один. Он ничего не выиграет, причиняя ей вред, кроме того, что это ударит по мне. Хотя… учитывая мой план «создавать ему кучу мелких неприятностей», который я реализовывал последние десять лет, может, именно это он бы сделал.

В любом случае, у меня нет окончательных ответов на мучавшие меня вопросы. А они мне нужны немедленно. Вернее, ещё вчера, потому что Инди смотрит на меня с болью в глазах. А я ненавижу это.

Двенадцать часов назад она была близка к срыву. И последнее, что я хочу сделать этим утром – это сбросить на неё ещё одну проблему. Но и не могу скрыть от неё что-то подобное.

– Неисправность, которая помешала тебе улететь с Майорки, не была обычной механической проблемой.

Её глаза расширяются.

– Что это значит?

– Кто-то сделал это намеренно. Это не было случайностью или обычной ошибкой.

Инди вздрагивает, как будто её кто-то толкнул.

– Кто-то… кто-то хотел, чтобы мы разбились?

– Возможно. Или они хотели, чтобы ты осталась на месте и не смогла уйти. Но у нас всегда есть план Б. И когда ты заподозрила, что что-то не так, ты была права.

Она опускает руки, медленно идёт к деревянному стулу напротив моего стола и опускается на него.

– Бастиен.

– Возможно. Но он был там до и в течение всей игры, поэтому я не знаю, когда он воспользовался такой возможностью. Но кто-то из тех, кто работает на него, мог это сделать.

– Этот ублюдок. – Её грудь вздымается, раскрывая отвороты халата, когда на её лице отражается гнев. – В чём его чертова проблема?

– Это я и пытаюсь выяснить – выходит ли это за пределы моей мести, или это вызвано чем-то другим.

– Например?

Я хлопаю о стол контрактом, в котором её отец сделал пометки, пока она отсутствовала той ночью.

– Я знаю, что ты не хочешь слышать об этом.

Она глаз с меня не спускает.

– Это связано с моим отцом, не так ли?

– Возможно.

Она закрывает глаза и сжимает губы.

– Тогда просто скажи мне.

– Он – богатый человек. Очень богатый человек.

– И что с того? – спрашивает Индия, когда облака закрывают утреннее солнце, и в комнате становится темно.

– Это делает тебя очень богатой наследницей, потому что ты унаследуешь всё это.

48

Индия

Я ни какая-нибудь глупая дурочка… за исключением случаев, когда дело касается Джерико Форджа.

– Вот почему ты женился на мне без брачного договора. Так ты получишь половину всего, что у него есть, когда он умрёт.

Это не вопрос; это заявление. Он бы ни за что так не поступил, если бы это не было финансово выгодно. Сейчас я ненавижу эти слова даже больше, чем раньше.

– Я думал об этом, но также знал, что была очень маленькая вероятность того, что наш брак продлится так долго. – Он говорит непринужденно, но это похоже на пощёчину.

– Если не это было твоей мотивацией, то какого чёрта ты женился на мне?

– Веришь ты мне или нет, дело не только в финансовом преимуществе. Я сделал это, чтобы защитить тебя.

Поза Форджа излучает уверенность, как будто он знает, что поступил правильно и не чувствует ни капли вины за то, что скрыл это от меня.

«Он пытался рассказать тебе», – раздаётся голос у меня в голове. – «Ты не хотела этого слышать». Я говорю этому голосу заткнуться и впиваюсь взглядом в мужчину передо мной, надеясь, что мои голубые глаза заморозят его на месте.

– От чего защитить меня?

– Что бы ты ни думала обо мне, я не собирался искать тебя для твоего отца и передавать ему, не позаботившись о твоей безопасности. Может я и грёбаный засранец, но даже я не стал бы рисковать чьей-то жизнью.

Кровь стучит в моей голове, как грузовой поезд.

– Ты думал, что он захочет причинить мне вред после того, как он искал меня все эти годы? И тем не менее ты сказал ему, что нашёл меня?

В челюсти Форджа дёргается мышца. Я задела за живое этим вопросом.

– Я не знал, каков его план. Но не собирался жертвовать тобой, чтобы удовлетворить свои амбиции. Это был мой запасной план. Пока ты связана со мной, ты в безопасности.

Сдавленный смех застревает в горле.

– Ты серьёзно? Очевидно, что я не нахожусь в грёбаной безопасности, потому что кто-то испортил твой проклятый вертолёт, и я могла умереть!

Я встаю со стула и мечусь по комнате. Сейчас в моей голове крутится слишком много информации, которую я никогда не хотела знать.

В прошлый раз я не захотела слушать, когда он пытался рассказать мне о моём отце, а не стоило отказываться. Или, может быть, мне хотелось бы вернуться в то время, когда я лежала в постели и ничего этого не знала. В любом случае, я предпочитаю незнание холодной, суровой правде.

Что, если мой отец ужасный человек? Что, если он совершал ужасные вещи? Вот почему Фордж хотел принять дополнительные меры предосторожности?

Кресло Форджа скребётся по напольной плитке.

– Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Если ты не веришь ничему, что я говорю, поверь этому.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

– Я больше не знаю, во что верить. Всё, что я знаю, что чем скорее ты завершишь эту грёбаную сделку, тем скорее я смогу развестись и вернуться к нормальной жизни.

– Всё не так просто. Теперь ты знаешь, кто ты. Другие люди знают, кто ты. Твоя жизнь никогда не будет такой, как прежде. – Он стоит, как тиран, за своим столом. А мне не нравится, когда мне диктуют.

Я запускаю руки в растрёпанные волосы и хватаюсь за голову, идя в другом направлении.

– И кто в этом виноват? Чем я заслужила это? Я ничего не могу сделать, так почему я должна сдаться и стать пешкой в твоей грёбаной игре?

Когда я снова поворачиваюсь, опускаю руки и использую их, чтобы подчеркнуть каждое последнее слово, которое я должна сказать.

– Нет. К чёрту. Я упакую своё дерьмо и отправлюсь в Прагу. Выиграю кучу долбаных денег в Гран-при, а потом уеду. Ты, блядь, никогда снова не найдёшь меня, Аланну и Саммер.

49

Фордж

Когда Инди говорит, что исчезнет, и её никогда не найдут – это всё равно, что получить удар в грудь.

Я знал, что потеряю её. Знал это с самого начала. Но теперь, столкнувшись лицом с реальностью, я этого не допущу.

Я сую руки в карманы, пытаясь держать себя в руках. И с треском проваливаюсь.

– Что за хрень ты несёшь? Ты никуда не поедешь. Не говоря уже о Праге, чтобы сыграть в какой-то чёртов гран-при.

Инди приближается ко мне, похожая на принцессу воинов, готовую сражаться голыми руками.

– Даже не думай, что сможешь остановить меня. Это не грёбаный Алькатрас. Ты не мой надзиратель. Я ухожу и больше не вернусь.

Миллионы эмоций вспыхнули во мне, как мерцающее пламя, но я затушил их все льдом. Кроме ярости. Я хватаю Инди обеими руками и выдаю:

– Попробуй уйти. И. Посмотришь. Что. Будет. – Я выплёвываю каждое слово, словно проклятие, обхожу стол и нависаю над ней.

Если понадобится, я, блядь, запугаю её, чтобы заставить слушать меня. Я не буду шутить с её безопасностью.

Ярость превращается в лёд, когда я обдумываю последнюю угрозу. Мой голос становится низким и тихим, просто чтобы убедиться, что она всё понимает.

– Если ты попросишь Бастиена прийти и спасти тебя, клянусь Богом, я убью его голыми, блядь, руками.

Рот Инди открывается, а её голубые глаза расширяются от шока.

– Ты думаешь, что в прошлый раз я просила его приехать сюда? Разве ты не понял? Я ненавижу его! Он последний человек, к кому я обращюсь за помощью. – Она так убедительно говорит, но история не лжёт.

Мое самообладание выходит из-под контроля.

– Раньше ты уж точно, блядь, не теряла зря времени, побежав к нему за помощью. Сразу после того, как взяла мой чек на миллион долларов, пообещав, что никогда больше не подойдёшь к нему снова.

Ноздри Инди раздуваются, и она бросает на меня мятежный взгляд.

– У меня не было выбора! И тогда мне было плевать на тебя.

Её почти наверняка непреднамеренное высказывание меня останавливает.

– Что ты сказала?

Губы Инди сжимаются, и она отступает. Но не может забрать обратно то, что сказала. Я, блядь, слышал это.

Тогда ей было плевать на меня. Это означает… теперь ей не плевать.

– Что ты сказала? – я повторяю свой вопрос. Она качает головой, волны светлых волос вьются над её плечом.

– Неважно. Мы заключили сделку. Ты завершаешь сделку и даёшь мне чёртов развод. До тех пор я не хочу видеть тебя или разговаривать с тобой, если ты собираешься обращаться со мной как с ребёнком в лучшем случае или как с заключённой в худшем.

Инди разворачивается на босых ногах и выбегает из моего кабинета. С её губ срывается рыдание, прежде чем она захлопывает за собой дверь.

– Блядь! – я беру стул, на котором она сидела, и запускаю через всю комнату. Древесина трескается при ударе о стену, раскалывается на части и оставляет след.

По коридору раздаются шаги. Кто-то стучится в дверь моего кабинета.

– Сэр, всё в порядке? – это Дорси.

Вместо того, чтобы схватить другой стул, я подхожу к двери и распахиваю её. Сжав руки в кулаки и вдохнув в лёгкие воздух, я отдаю приказ:

– Скажи всем, что моя жена не должна покинуть этот грёбаный остров. Если она это сделает, вы все уволены. Все вы. Поняла?

Дорси отступает на шаг и кивает.

– Да сэр. Поняла, сэр.

Я хлопаю дверью своего кабинета с такой силой, что трескается древесина, затем обхватываю шею руками и издаю яростный рёв.

50

Индия

Моя спортивная сумка набита принесёнными сестрой вещами. Я оделась и готова поскорее свалить с этой, богом забытой, скалы.

Меня не волнует, что говорит Фордж; он не сможет удержать меня здесь. Я украду лодку или спрячусь и уплыву «зайцем». Сделаю всё, что в моих силах. Чёрт, если я окажусь в отчаянном положении – украду водонепроницаемый мешок и спасательный жилет и доплыву до берега по-собачьи.

Я мысленно перебираю список тех, кому могу позвонить, владеющих катером, когда в кармане халата звонит телефон. Я достаю его и смотрю на экран.

Саммер.

– Пожалуйста, скажи, что больше нет плохих новостей, – говорю я вместо приветствия.

– Оу. Похоже ты злишься. Критические дни?

Я закатываю глаза на её предсказуемую реакцию на моё расстройство.

– Нет, но мне нужно грёбаное спасение с этого острова. Фордж сказал, что мне запрещено уезжать.

Саммер хихикает. Мне хочется встряхнуть её за то, что она не воспринимает меня всерьёз.

– Почему он не разрешает тебе уехать?

– Он заботится о моей безопасности, – говорю я ей, хватая случайную пару трусиков, торчащих из ящика.

– Ну, это звучит мило.

– Даже не пытайся встать на его сторону. Я так быстро положу трубку, что у тебя не будет возможности ни слова сказать. У кого-то из твоих друзей есть катер? Можешь попросить об услуге? – мой голос становится резче. Поведение моей сестры сразу меняется.

– Ладно, ладно. Нам нужен катер, чтобы тебя забрать. Поняла.

Затем я вспоминаю, что не звонила Саммер. Она позвонила мне.

– Зачем ты позвонила? Что-то случилось?

– В какой-то степени ты права…

Я жду, пока она расскажет, не в настроении задавать двадцать вопросов.

– Я просто хотела сказать тебе, что они уже выбросили все сломанные вещи. А пока мы говорим уборщики приводят всё в порядок… Я хотела попросить тебя поблагодарить твоего мужа за Аланну… но похоже, ты предпочтёшь скорее его зарезать.

Крошечная часть моего гнева утихает, но только потому, что я не неблагодарная сука.

– Это всё?

– Аланне показалось, что она видела одну из проституток сегодня утром, когда была на рынке. Я сказала ей, что это невозможно. Но она клянётся, что это была одна из них. Ну ты же знаешь, что теперь она наверняка захочет их тоже спасти.

Это было моей первой мыслью, когда я увидела их вчера вечером. Затем я вспоминаю, что сказал Фордж о моей безопасности, и немедленно экстраполирую это на сестру и Аланну.