Текст книги "Удача Дьявола (ЛП)"

Автор книги: Меган Марч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– На сегодня хватит. Тебе нужно выспаться.

– Ещё несколько минут, – говорю я, пытаясь удержать открытыми глаза, пока зеваю.

– Спи, Инди. Я просмотрю остальных. Завтра ты будешь готова. Обещаю.

Сильные руки скользят под моим телом и поднимают меня.

Я прижимаюсь к его теплу.

– Тебе тоже нужно поспать.

– Я привык обходиться без сна. Со мной всё будет в порядке.

– Но… – всё, что я собиралась сказать, прерывается, когда его губы касаются моих.

– Спи, Туз. У нас всё получится.

65

Фордж

Раньше я испытывал гордость. Например, когда поймал свою первую рыбу. Исаак взъерошил мне волосы и научил чистить и жарить рыбу на ужин. Или, когда я впервые купил грузовой корабль, а Исаак лучезарно смеялся от одобрения. Когда мои активы достигли отметки в миллиард долларов, я знал, что он будет улыбаться мне сверху за то, что я хорошо распорядился его наследием.

Но я никогда не испытывал такой гордости, как сейчас, когда смотрю, как Инди одерживает за столом свою первую победу в игре с печально известным Чен Яном. С каждым раскладом спокойное лицо мужчины напрягается, когда он понимает, что ничего не может сделать, чтобы остановить её Она монстр. Хитрая, но блестящая в своей стратегии делать ставки и подстрекать его, в то же время обращаясь с остальными игроками за столом так, будто они едва ли для неё существуют.

Это мастер-класс по покеру. Толпа вокруг стола выросла до такой степени, что люди толкаются, чтобы лучше рассмотреть Инди. Её атласное платье дерзкого фиолетового цвета больше подходит для вечера, но она носит его как королева.

Когда игра заканчивается, игроки за столом встают и хлопают в ладоши – все, кроме Чен Яна. Он опускает голову от стыда – чувство, с которым он, вероятно, не привык иметь дело.

Инди машет зрителям, собирает свои фишки и отходит. Голиаф мгновенно оказывается рядом с ней, чтобы забрать лотки, и она без вопросов передаёт их, осматривая толпу в моих поисках. Как только она видит меня, стоящего в стороне от толпы, там, где я мог лучше её видеть, ослепительная улыбка расплывается на её губах, когда она быстро бежит ко мне на своих высоких каблуках.

Инди бросается ко мне.

– Я выиграла! У Чена!

Радость, которую я никогда раньше не чувствовал, наполняет всё моё существо, когда я ловлю её с распростёртыми объятиями, поднимая в воздух.

– Ты не просто выиграла, ты так сильно проучила беднягу, что он, возможно, никогда больше не покажется.

Инди визжит, когда я кружу её и уношу подальше от наступающей толпы. Донниган и Голиаф держат их на расстоянии, пока мы отходим за угол.

Я ставлю Инди на ноги, и она прыгает, как ребёнок на Рождество.

– Не могу поверить в то, что только что произошло. Первая игра.

– Ты произвела чёртов фурор. – У меня так сильно болят щёки от улыбки за последние несколько часов, пока Инди уничтожала Чен Яна.

– Я просто разрывалась. Я могла позволить ему выиграть, а самой остаться подающим надежду игроком. Но слишком много людей в этой комнате уже знают меня и мою репутацию. Скорее всего, они изучили меня также, как я изучаю их.

– Так ты просто сказала «пошло оно всё», и сокрушила его?

– Да, и это было невероятно. – Она наклоняется и целует меня в губы. – Спасибо, что сделал это возможным.

Не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, что Инди целует меня без приглашения, но в этот момент я клянусь, что никогда не буду принимать её поцелуи как должное.

– Это твоя заслуга, Туз. – Я обнимаю её за талию. – Давай добудем тебе еду и воду и вернём тебя обратно к следующей игре.

Утро задает тон всему остальному дню. Инди выигрывает за каждым столом. Она выбивает ещё одного фаворита и вычёркивает множество претендентов из середины списка. Никто в комнате не может оторвать от неё глаз, и уж тем более я.

Когда последняя карта, наконец, была сдана, я забираю фишки Инди и передаю их Голиафу.

– К тебе скоро подойдёт куча народу, которые хотят с тобой поговорить, а это не то, что тебе сейчас нужно. – Я шепчу ей на ухо, улавливая лёгкий намёк на цитрусовые в её волосах.

Осанка Инди поникла в последней игре. Я знаю, что однодневное мероприятие сказалось на ней, даже если никто этого не заметил.

– О боже, я не хочу ни с кем говорить. Я так наболталась. У меня в голове каша.

Я киваю головой на Голиафа. Он и Донниган образуют вокруг нас защитный барьер.

– Тогда мы проведём тебя в номер, и ты сможешь расслабиться в ванне.

– Но мне ещё нужно изучить остальных.

– Ты расслабляешься в ванне. Я помогу.

Вместо ответа она благодарит меня ещё одним поцелуем, который я добавляю к своему списку.

66

Индия

Когда Бейтс открывает дверь пентхауса, от запаха еды у меня урчит в животе. Несмотря на то, что Фордж кормил и поил меня весь день, последняя игра казалась бесконечной. Я очень мечтала оказаться в тишине и освободить свои руки от карт и фишек.

Фордж останавливается в дверях, отдаёт приказы мужчинам, а потом закрывает за собой дверь.

Как голодный зверь я накинулась на ужин, и меня не волнует, как это выглядит. Через стол от моей огромной тарелки с пастой Фордж с улыбкой режет свой стейк. Очевидно, он тоже не возражает.

– Чёрт возьми, как вкусно. – Свежие овощи сделаны лёгкими и хрустящими, а соус, политый сверху на курицу и лапшу, восхитителен. Я нанизываю ещё один кусочек, не успев проглотить предыдущий.

– Я заказал тебе два десерта. Не был уверен, любишь ли ты шоколад. Когда мы гуляли с Холли и Карасом, ты выбрала ягодное мороженое, так что я перестраховался, – говорит он прежде, чем засунуть кусок стейка в рот.

– Будет десерт? Я просто могу держать тебя рядом, Фордж, – комментирую я, как будто это шутка, но это не так.

Если эта версия мужчины достаточно близка к его истинному «я», я могу привыкнуть. К нему. К ощущению, что я важна. Как будто он ценит меня. Видит меня такой, какая я есть, и ценит это.

Я боюсь увлечься всеми этими чувствами, которые крутятся в моей голове сейчас, и вместо этого хочу продолжать кайфовать после дня победы. Боюсь, что, если я слишком привяжусь к этому Форджу, он снова исчезнет, когда больше не будет веселья и игр.

Я собираюсь насладиться всем, как если бы это был уникальный жизненный опыт.

Фордж прерывается, его столовые приборы всё ещё находятся над тарелкой. Он смотрит на меня, как будто хочет что-то сказать, но его губы не двигаются.

– Что-то не так? – спрашиваю я.

– Нет. Ничего. Я горжусь тобой, Инди. Ужасно горжусь.

Слова, которые я не ожидала услышать, звучат мягко и искренне. Они вызывают у меня жжение в глазах, которое, я знаю, предвещает слёзы. Я несколько раз моргаю, чтобы сдержать их.

Когда в последний раз кто-нибудь, кроме Аланны или Саммер, говорил, что гордятся мной? Никогда.

– За последние восемнадцать часов я смеялся больше, чем за последние годы. Спасибо тебе за это. За то, что показала мне, что в жизни есть что-то большее, чем мой остров, мои лодки и мой бизнес.

– Корабли, – поправляю я его, как он это сделал, когда разговаривал с Карасом, и подмигиваю ему, чтобы остановить слёзы. – Что, действительно?

Фордж опускает столовые приборы на тарелку и хватается руками за край стола.

– Я никогда не планировал жениться, но думаю, это потому, что я никогда не знал, что существует такая женщина, как ты. Индия, ты – уникальная находка. Я горжусь быть твоим мужем.

Блин. На глаза наворачиваются слёзы, даже если я их не хочу. Я бросаю вилку, чтобы взять для лица салфетку и вытереть их.

– Я не хотел… – он тянется к салфетке, чтобы протянуть её мне.

Я отмахиваюсь от него, прежде чем он успевает извиниться.

– Ты тут не при чём. Я просто… Думаю, потому что это был долгий и трудный день, и мои слёзные протоки решили, что им тоже нужно потренироваться. – Вытираю слезы и опускаю салфетку.

– Меньше всего я хочу заставлять тебя плакать. Веришь ты мне или нет, будь в этом уверена.

Когда мои слёзы высыхают, я кладу салфетку себе на колени.

– В этом я уверена. Возможно, я ещё не поняла тебя до конца, но это я знаю.

67

Индия

Я вхожу в заключительный день Гран-при в золотом платье в стиле русалки от Софии Руссо, которое сидит на мне как вторая кожа.

С тем же успехом на моей спине могла висеть мишень, потому что все смотрят на меня. У меня всегда была тактика оставаться незамеченной, потому что большинство мужчин-игроков в покер недооценивают женщин, а если это не помогает – я отвлекаю внимание.

Однако для этого турнира моя тактика изменилась. Вместо этого я чувствую себя тараном, пробивающим всё на своем пути, за исключением более элегантной и лучшей одежды.

Распределения объявлены. Фордж следует за мной к моему столу, а Донниган и Голиаф идут по обе стороны от нас. Куда бы мы ни пошли, люди смотрят.

До Форджа они свели бы меня с ума, но сейчас меня это едва ли волнует.

Мы не спали до двух часов ночи, просматривая оставшихся игроков и все их бессознательные привычки – всё, что может помочь мне сегодня. Я очень стараюсь держать свои ожидания и своё эго под контролем, но это очень сложно после вчерашних больших побед.

Стол для финала установлен в другой комнате, и сегодня я собираюсь заслужить за ним место. Я кладу руки на спинку стула, который собираюсь взять первым, но, прикрыв глаза, я уже представляю себя встающей победителем и переходящей к следующему раунду. Этому небольшому приёмчику я научилась много лет назад. Я так нервничала ночью в Ла Рейне, что забыла сделать это… и проиграла.

– Надери им задницу, Туз. Ты сможешь. – Фордж наклоняется, чтобы поцеловать меня в щёку, но вместо этого я поворачиваюсь и подставляю ему свой рот.

Может, я не совсем проиграла в ту ночь. Может быть, судьба взяла на себя ответственность и отправила меня по новому пути. Тот, который включает в себя этого мужчину, в которого я больше не боюсь влюбляться. Может… может это действительно сработает.

Когда Фордж отстраняется, у него на губах остается красный след, и я протягиваю руку, чтобы стереть его большим пальцем. Это выглядит так по-домашнему. Что-то в этом делает меня счастливой.

– Спасибо.

– За что? – спрашивает он, целуя подушечку моего большого пальца.

– За всё.

После того, как я выиграла свою полуфинальную игру, Джерико подхватывает меня и поднимает в воздух, как делал каждый раз, когда я выигрывала с тех пор, как мы здесь. Это часть моего нового распорядка в играх, которую я с радостью продолжу.

Мы едим. Сегодня перед вечерним финалом у меня более долгий перерыв, поэтому я возвращаюсь к изучению игроков, которые будут сидеть вместе со мной за столом. Джерико извиняется, чтобы ответить на телефонный звонок, и я размышляю, не мой ли это отец.

Вместо того, чтобы ощущать гнев и негодование, больше всего мне любопытно. Хочу ли я с ним встретиться? Тот ли это вариант, который я готова принять?

Выбросив все мысли из головы, я вернулась к изучению, потому что не хочу отвлекаться от оставшейся игры, стоящей на моём пути к победе. К тому же я не забыла о дополнительной ставке Белевича. Если я продолжу надирать задницы, то выйду отсюда ещё более богатой женщиной. Может, тогда Джерико позволит мне купить ужин.

Да, Джерико снова в моей голове. Что, по всей видимости, бывает только тогда, когда я счастлива и не злюсь на него. Это когда он становится Форджем – звучит также сурово, как и он может выглядеть, когда ведёт себя неразумно.

Фордж возвращается в комнату, сунув телефон в карман своих тёмно-серых костюмных брюк. Я не могу прочитать его сдержанное выражение лица.

– Всё хорошо?

– Всё в порядке.

– Ты заключил сделку?

Джерико продолжает идти ко мне и садится напротив того места, где я свернулась калачиком на диване.

– Говоря это, я не пытаюсь вести себя высокомерно, но не беспокойся об этом прямо сейчас. Сосредоточься на том, что нужно. Мы можем поговорить обо всём остальном сегодня вечером.

Это именно тот ответ, который мне нужен, но я не знала, что мне он нужен, пока муж не произнёс его. И снова, я благодарю его и ценю ещё больше.

68

Фордж

– Ты готова? – спрашиваю я с порога ванной, в которой Инди подкрашивает губы помадой, которая, я знаю, окажется на моих губах или щеке. Но меня это даже не заботит.

На самом деле, если бы на меня надавили, я бы сказал, что мне это чертовски нравится. Потому что я в восторге показывать у всех на глазах, что Инди моя, и мне нравится, что она тоже оставляет на мне свои метки.

Ещё мне нужно купить Карасу ящик его любимого виски. Я чуть полностью не облажался, а он спас мою задницу своими советами и опытом.

Инди с улыбкой поворачивается ко мне. Её светлые волосы волнами спадают на плечи, а красный цвет губ такой же смелый, как и женщина, носящая его.

– Я готова ко всему. Я запомнила каждую деталь их игры, и теперь просто хочу разгромить их, а затем отпраздновать с тобой… и Кракеном. – Она подмигивает, когда называет мой член своим любимым прозвищем. Моя грудь трясётся от смеха.

Я знаю, что сделаю всё, что угодно, чтобы моя жена была так счастлива… потому что я тоже становлюсь чертовски счастливым.

– Кракен и я согласны, что это идеальный план.

Пока Инди идёт ко мне, я вытаскиваю из кармана небольшую коробочку, которую Бейтс принёс сегодня в обед.

– Кстати, это для тебя. – Я протягиваю её. Инди моргает, а потом смотрит вниз на чёрный бархат.

– Что это?

– Подарок.

Она запрокидывает голову и снова смотрит на меня.

– Что еще за подарок?

– Тот, который открывается.

– Умник, – бормочет Инди, прежде чем, наконец, забирает его у меня и открывает крышку, обнаруживая танзанитовые гвоздики, которые идеально сочетаются с цветом индиго её глаз. Она прерывисто вздыхает, и, я надеюсь, что не облажался.

– Очевидным выбором были бы бриллианты, но я подумал, что они тебе понравятся больше.

Её губы дрожат, а потом растягиваются в улыбке.

– Они абсолютно идеальны. Как ты узнал? Потому что они мне определённо нравятся больше.

Я снимаю серьги с подушек, удерживающих их на месте, и протягиваю одну.

– Потому что я изучаю тебя, и это самая увлекательная тема, которую я изучал. – Её рука дрожит, пока она забирает у меня серёжку, и я понимаю, что мне нужно поднять настроение. – Не считая того, что порой она раздражает, но всегда готова трахнуться.

Плечи жены дёргаются от смеха, когда она снимает свои золотые сережки и надевает гвоздики.

Как только Инди закрепляет танзанитовые гвоздики, я провожаю её в комнату, где будут проходить финалы, весь путь игнорируя свой гудящий телефон.

Когда мы подходим к двери, Голиаф хлопает меня по руке. Он смотрит на свой телефон.

– Сэр, вам нужно ответить на звонок.

– Не сейчас. Нет ничего важнее этого.

Инди поворачивается и улыбается мне, подмигивая.

– Ответь на звонок, Джерико. Только не пропусти игру. Я хочу, чтобы ты увидел мою победу.

69

Индия

Я вхожу в комнату, с идущими за мной Голиафом и Бейтсом. Белевич стоит вдоль стены. Я иду к нему, расправив плечи, выставив грудь и чувствуя себя совершенно непобедимой.

– Вы хорошо играли, мистер Белевич.

Русский небрежно потягивает, как я полагаю, стакан его фирменной водки Белуга Нобл.

– Не так хорошо, как ты, миссис Фордж. – Он оглядывается. – Куда пропал твой муж?

Я поднимаю руку к одной из своих новых серёжек и улыбаюсь.

– Он скоро вернётся. Не волнуйтесь.

– Похоже, он твой счастливый талисман. Мне не хотелось бы, чтобы ты сейчас его потеряла.

Что-то в голосе Белевича вызывает у меня тревогу и по спине пробегает холодок.

– Что, чёрт возьми, это значит?

Русский снова отпивает, золотой перстень на его мизинце блестит на свету.

– Ничего. Я просто надеюсь, что у вас обоих всё будет хорошо. Но больше всего я надеюсь, что уйду отсюда победителем нашего пари.

За своей спиной я чувствую порыв воздуха, оборачиваюсь и вижу четырёх мужчин в чёрных костюмах, которые выглядят как частная охрана для другого хайроллера (прим. пер. – игрок, играющий с высокими ставками), вышедшего за дверь. Голиаф следует за ними на небольшом расстоянии, оставив только Бейтса, ожидающего в стороне, пока я закончу разговор с Белевичем. Я ищу Джерико, но не вижу его.

– Не смотри на них так пристально. Тебе не нужно их внимание, – тихо говорит Белевич, и я снова резко перевожу на него взгляд.

– Вы о чем?

– О тех людях, за которыми следит твоя охрана. Он не должен следовать за ними. Ему следует уйти в другую сторону.

Что, чёрт возьми, происходит? Озноб, который я чувствовала несколько минут назад, пробежал по моей коже, когда исчез Голиаф.

– Кто они, чёрт возьми?

– Братва. Один из них играл, но проиграл мне последний раунд. – Белевич ворчит, но выглядит так, будто он этим гордится.

– Разве вы не должны беспокоиться о них больше, чем я или Голиаф?

Белевич оттягивает воротник накрахмаленной белой рубашки настолько, чтобы я могла увидеть контур крыла, вытатуированного у него на шее. Именно тогда я вспоминаю слухи, которые ходили на Ибице о связях Белевича с русской мафией.

– Конечно нет. – Его русский акцент усиливается. – По крайней мере, не из-за этого.

– Куда они идут? – я сглатываю, пытаясь остановить панику, окутывающую меня сильнее.

– Наверное, пить водку. – Он салютует своим бокалом, и я выдавливаю маленькую улыбку.

Он просто издевается надо мной? Пытается выкинуть меня из игры? Конечно, да, и я, блядь, на это попалась.

Я отхожу от Белевича с кивком, который говорит, что: «Я вижу, какого хрена ты делаешь, и это не сработает».

– Увидимся за столом, Белевич.

– Аналогично, королева Мидас.

Я пытаюсь избавиться от тревожного предчувствия, сосредоточившись на дыхании, но оно полностью не утихает. Голиаф возвращается в комнату, но Джерико не видно.

Что-то не так. Но разве тогда Голиаф не был бы с Джерико? Я оглядываюсь через плечо на гиганта с дредами, но он остаётся совершенно неподвижным, ничем мне не помогая.

Я слишком остро реагирую. Ничего не случилось. Джерико просто опаздывает.

Карты розданы, и я сосредотачиваюсь на игре, забывая про всё, кроме других игроков.

70

Индия

Я выиграла. Я выиграла. Блядь, я выиграла!

Я вскакиваю со стула и оборачиваюсь, чтобы броситься в объятия Джерико… но его там нет. Голиаф тоже пропал. Бейтс приближается, чтобы забрать мои фишки, пока вокруг меня собирается толпа, аплодируя и открывая бутылки Дон Периньона.

Напротив меня Белевич слегка приподнимает свой пустой стакан из-под водки. Он сбросил карты в начале финальной раздачи, что тогда меня удивило, но сейчас мне всё равно.

– Где Фордж? – спрашиваю я Бейтса, страх снова скручивается у меня в животе. – Он сказал, что будет здесь. Я его упустила?

Бейтс качает головой.

– Нет. Думаю, у него возникли дела. Голиаф пошёл проверить его минут двадцать назад, чтобы мистер Фордж не пропустил последнюю раздачу. Я не знаю, что с ним случилось тоже.

Теперь страх ползёт по моим венам с каждым ударом сердца.

Я хватаю Бейтса за руку.

– Что-то не так. Он бы не пропустил игру. Не после всего этого.

– Миссис Фордж, я не могу вас оставить. Таков мой приказ.

Я сжимаю его сильнее.

– Сейчас тебе приказываю я. Пойди и найди моего грёбаного мужа, пока я сама тебя не уволила. – Я отпускаю хватку, сдерживаясь, чтобы не подтолкнуть его.

– Миссис Фордж…

– Я в полной безопасности в комнате полной людей, и я собираюсь принять огромный чек, снимаясь на телевидение. – Мой голос резок, потому что я потеряла чёртово терпение. – Со мной ничего не случится, если ты пойдёшь и поищешь его. Вернёшь сюда свою задницу через десять минут. А теперь бери мои фишки и иди.

Бейтс хочет возразить, но организатор Гран-при проталкивается между нами, держа хрустальный бокал пузырящегося шампанского. Комментатор идёт следом с микрофоном и начинает задавать вопросы о моей игре и как я себя чувствую после победы в таком престижном турнире.

Понятия не имею, что говорю им обоим, потому что мой мозг работает со скоростью миллион миль в час в другом направлении. Я стараюсь говорить коротко и мило, улыбаясь в камеру, пока принимаю гигантский чек. Когда я наконец выхожу из толпы, Бейтс всё ещё не вернулся.

Что, чёрт возьми, происходит?

Я проталкиваюсь сквозь толпу, пожимая руки и используя чек словно щит, пока не добераюсь до лифта и нажимаю кнопку пентхауса.

К счастью, я засунула ключ-карту от номера в свой маленький клатч вместе с помадой, чтобы подправить макияж. Паники не возникает, пока я не выхожу из лифта на уровне пентхауса и не вижу двух мужчин, лежащих на ковре передо мной.

– Нет! – я мчусь по коридору и останавливаюсь рядом с Бейтсом, чья шея повернута под неудобным углом.

О, срань господня. Он мёртв. Он мёртв.

Бегу к следующему телу. Это Донниган. Проверяю пульс. Он тоже мёртв.

Слёзы жгут глаза, когда я прикладываю ключ-карту, чтобы открыть дверь.

– Джерико!

Я осматриваю гостиную. Она полностью разрушена. Столы перевернуты, зеркало над столиком около стены разбито. Осколки разбитого стекла смешаны со следами тёмно-красного цвета.

Голиаф лежит на полу лицом вниз, а на ковре рядом с ним растекается тёмное пятно.

– Нет! Нет!

Я встаю и оборачиваюсь, моя голова поворачивается быстрее, чем моё тело. Я оказываюсь в спальне. В ней тоже беспорядок. Покрывало отсутствует, а на ковре тёмное пятно. По всей комнате разбросаны бумаги, а в моих чемоданах кто-то рылся.

Кровь шумит у меня в ушах, когда я бросаюсь в ванную, но она пуста. Нигде нет никаких признаков Джерико.

«Где же он?» – кричу я про себя.

Я бегу обратно к двери. Мои лёгкие горят, желудок тянет, пока я несусь по коридору. Нажимаю кнопку лифта и бросаюсь к дверям, когда они открываются.

Но лифт не пустой.

Внутри стоит Белевич.

– Ты ушла и даже не забрала остаток своего выигрыша.

Белевич прищуривается, глядя на меня, когда я спотыкаясь отхожу назад до тех пор, пока мои лопатки не ударяются о противоположную стену, крутя головой туда-сюда в поисках какого-либо оружия. Но ничего нет. Даже грёбаной вазы.

– Что, чёрт возьми, с тобой? – на его лице появляется замешательство.

– Держитесь от меня подальше. Отвалите, на хрен, от меня сейчас же.

Двери лифта начинают закрываться, но Белевич останавливает их рукой. Он выходит. Его внимание привлекает огромный чек, который я уронила, как только вышла из лифта.

– Что случилось?

– Это они сделали? Ваши люди сделали это? – мой голос звучит как хриплый крик. Белевич смотрит на меня так, словно я потеряла свой чёртов рассудок.

– Сделали что?

Я указываю в сторону коридора.

– Убили их… – мой голос срывается, прежде чем я успеваю закончить говорить слова. – И забрали моего мужа.