Текст книги "Подари мне вечность (СИ)"

Автор книги: Меган Джой Уотергроув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Нууу…– протянул Джуд, хмуря брови, – Не угрожай мне. Это пустая трата времени.

– Посмотрим.

Джуд обреченно вздохнул и театрально изобразил разочарование. Как же он любил это – притворяться, изображать из себя невинную жертву, хотя сам был сущим дьяволом.

– Вообще-то, у меня для тебя новость, – вдруг сказал он.

– Какая еще новость? Ты умираешь?

– Забавно предполагать такое, – улыбнулся Джуд, закатывая глаза, – Но нет. Я решил покинуть сей грешный городок.

– Что? – удивился Хэлл.

– Да-да, можешь начинать радоваться, – сказал Джуд, пожимая плечами, – Хлопать в ладоши и все такое.

– Почему ты вдруг решил уехать? В чем подвох?

– Нет никакого подвоха. Я проведал старого друга, свое милое создание, а теперь пора и честь знать. Я, знаешь ли, соскучился по Франции…или нет – по Испании. У меня там осталось незаконченное дельце…– Джуд подмигнул Хэллу и заговорщически улыбнулся. Хэлл возвел глаза к потолку.

– И как же зовут твое незаконченное «дельце»?

– Паула. Она такая горячая! – Джуд плотоядно облизнулся. Хэлл почти добродушно рассмеялся. Но что-то, в глубине души, не давало ему покоя. Джуд никогда не отступает так просто. Однако Хэлл решил сделать вид, что поверил ему.

– Для тебя все они одинаковы, Джуд, – сказал он, – Они лишь твой обед или ужин.

– Не согласен, – сказал Джуд, – Бывают и полдники. Но спорить с тобой не буду, дружище.

– Мы с тобой не друзья, – в очередной раз напомнил Хэлл. Джуд лишь усмехнулся на это, и вышел за дверь, не сказав больше ни слова.

Стоял солнечный воскресный полдень, и ни единого дуновения ветерка. Кертис Стэфф шел по Хатчет-роуд в дом своей госпожи, и размышлял над тем, зачем же она его позвала в такое время. Может, что-то случилось?

Кертис открыл ворота и вошел. Окна, как всегда, были плотно занавешены, чтобы внутрь не пробрался ни один лучик света. Кертис вошел в дом и запер за собой дверь. Потом прямиком направился в подвал. Он знал, что когда госпожа пробудится, ей нужна будет свежая кровь…и он ей понадобится. Кертис благополучно добрался до последней ступеньки и достал свой ключ. Открыв дверь, он вошел в темное помещение. Кертис достал фонарик и посветил. В центре комнаты стояли два гроба. Один из них был пуст.

«Хэллоуин уже проснулся…» – подумал Кертис, подходя ко второму гробу. Только он хотел его открыть, как услышал за спиной властный голос:

– Где ты шляешься, бестолочь?

Кертис обернулся. Перед ним стояла Мэдэлин в длинном черном платье с глубоким декольте и разрезом на левом бедре. Кертис поклонился и поцеловал ее руку.

– Простите, госпожа, возникли небольшие проблемы…– виновато глядя на хозяйку, сказал Кертис. Она улыбнулась и погладила его по щеке.

– Хорошо, прощаю тебя. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня.

– Все, что угодно.

– Во-первых, я голодна…– начала Мэдэлин, и Кертис тут же подставил ей свою руку. Она блеснула клыками, а затем жадно впилась в запястье. Кертис издал еле слышный стон и затих. Мэдди пила неторопливо, аккуратно и, наконец, насытившись, отпустила руку Кертиса. Он блаженно улыбался. Мэдэлин притянула его к себе и поцеловала окровавленными губами. Поцелуй получился долгим, страстным. Кертис обнял госпожу за талию и еще крепче прижал к себе. Она тут же отстранилась.

– Довольно, – сказала Мэдэлин. Кертис выглядел недовольным, но подчинился.

– Что-нибудь еще, госпожа? – спросил он.

– Да. Я хочу, чтобы ты отдал вот это, – она вручила ему приглашения, – Амелии Вудс. Или ее брату, Томасу. Они обязательно должны быть этим вечером в «Рассвете». Понял? Найди их.

– Будет исполнено, госпожа.

– Можешь идти, – сказала Мэдэлин, и снова улыбнулась Кертису, который смотрел на нее с настоящим благоговением и преданностью. Кертис поклонился и исчез за дверью. Мэдэлин улыбнулась про себя.

«Прекрасно. Мы снова встретимся…Елизавета». 

16 сентября 1856 года. Лондон.

– Она вернулась! – воскликнул Хэллоуин, вбегая в комнату сестры. Мэдэлин стояла у зеркала и любовалась своим новым нарядом. Платье из великолепной парчи подчерчивало все достоинства ее фигуры.

– И что? – равнодушно спросила она.

– Я так рад!

– Хм…поздравляю…– буркнула Мэдэлин, доставая пудреницу. Хэлл посмотрел на сестру с удивлением. Его удивляло ее поведение и то, что она никак не отреагировала на возвращение его возлюбленной. Хэлл подошел ближе и теперь они вместе отражались в зеркале.

– Зачем ты пудришься? Ты же итак бледная, как смерть.

– Неужели? – насмешливо спросила Мэдди, – Как смерть, говоришь?

– Извини, не хотел тебя обидеть.

– Ты и не обидел, лишь разочаровал в который раз, – сказала Мэдди, поправляя корсет. Ее тело было таким прекрасным, что она невольно улыбнулась собственному отражению в зеркале.

– Почему? – недоуменно спросил Хэлл, глядя на сестру.

– Она не пара тебе, братец.

– Мэдэлин! Опять ты за свое! – возмущенно воскликнул Хэлл, отступая от нее.

– Мое мнение не изменилось.

– Почему же? Она ведь замечательная! Добра, приветлива, красива. Что еще тебе нужно?

– Она просто тебе не подходит. И еще, я нашла для тебя более подходящую партию…

– Не смей мне указывать, что делать. Ты мне не мать, – прошипел Хэлл, хватая сестру за руку. Она злобно зарычала, приблизив к нему лицо. Оно было искажено диким, неконтролируемым гневом.

– Отпусти меня.

– Скажи, что ты не против наших с Елизаветой отношений…

Мэдэлин пристально посмотрела брату в глаза и прошептала:

– Никогда.

Хэлл зарычал и оттолкнул сестру так, что она чуть не упала. Глаза ее округлились и наполнились слезами.

– Хэлл…– пролепетала она, – Мы ведь семья…как ты можешь так поступать со мной? Вы навеки связаны! А она всего лишь девка!

– Не смей так говорить о ней! Ненавижу тебя, – прошипел ее брат и кинулся к выходу. Мэдэлин преградила ему путь.

– Нет, прошу тебя…не уходи! – причитала она, – Ты обещал, что всегда будешь любить меня, несмотря ни на что!

– Так и будет. Но сейчас…я тебя ненавижу. Дай пройти, – грубо отчеканил Хэллоуин и, оттолкнув сестру, вылетел за дверь.

Мэдэлин медленно осела на пол, захлебываясь горькими слезами. Брат – это то, единственное, что осталось у нее. Он не может покинуть ее ради какой-то заморской шлюхи!

 Боль сжигала Мэдди изнутри. Сначала родители…теперь Хэлл…все ненавидят ее. Все отвернулись от нее. И, казалось бы, жизнь кончена. Но только не для нее, Мэдэлин Скрим, вампира, существа без души.

Девушка встала с пола, утирая слезы, и подошла к зеркалу. В тот день, когда она стала вампиром, откололся лишь кусочек от ее сердца, но теперь…оно разбито вдребезги. И осколков не собрать.

Мэдэлин решила для себя, что станет такой, каким должен быть настоящий вампир. Кровожадным убийцей, без сердца и души. И они все заплатят за то, как обращались с ней. Мэдди улыбнулась своему отражению в зеркале и тихонько вздохнула.

«Что ж, пора начинать игру»

В тот вечер, после ссоры с Мэдэлин, Хэлл отправился в театр, чтобы снять напряжение и успокоиться. Елизавета, вместе с матерью, сидела в ложе, отведенном для художников. Видимо, места им занял отец Елизаветы. Хэллоуин взял билет как можно ближе к их ложе и, проходя мимо, поклонился княгине и Елизавете. Та улыбнулась и кивнула.

Хэлл сел на свое место и спектакль начался. Сегодня ставили Ромео и Джульетту. Потрясающе трогательная и одновременно трагичная история любви двух молодых людей. Елизавета с интересом и восторгом наблюдала за действиями на сцене, а Хэлл наблюдал за ней. Господи, как же он ее любит…он бы отдал за нее жизнь, не колеблясь ни секунды. Ведь она – смысл его жизни. Когда Джульетта умерла, Ромео последовал за ней. Хэлл был уверен, что поступит точно также.

Время пролетело быстро, спектакль закончился. Елизавета с матерью направились к выходу. Хэлл поспешил за ними, чтобы поприветствовать.

– Добрый вечер, княгиня, мисс Вернэ, – поклонившись, сказал он. На лице Елизаветы тут же засияла улыбка.

– Добрый вечер, мистер Скрим. Какой приятный сюрприз увидеть вас здесь, – сказала княгиня, – Но, к сожалению, мы должны идти.

– О, это ничего, я провожу вас.

– Не стоит, мы доберемся сами.

Княгиня сдержанно улыбнулась и поторопила дочь. Та виновато улыбнулась Хэллу, и они ушли. Хэллоуин еще какое-то время стоял и смотрел им вслед. Потом вздохнул и отправился домой. У него было странное и необъяснимое ощущение беспокойства и тревоги.

Утром пришел дворецкий Сафоновых. Хэлл был в подвале, но все прекрасно слышал.

– Передайте мистеру Скриму мои соболезнования, это страшная потеря для всех нас…но я знаю, как он любил мисс Елизавету…– говорил дворецкий.

– Господи…горе-то какое…– причитала Катерина, служанка Мэдэлин.

У Хэлла возникло ощущение, будто его сердце вырвали из груди и растоптали. «Что говорит этот человек? Этого не может быть…»

Хэлл слышал, как захлопнулась входная дверь, и пулей понесся наверх. Катерина стояла в коридоре и рыдала, прикрывая лицо ладонями.

– Катерина…ч-что случилось? – осторожно спросил Хэлл. Он боялся услышать ответ. Катерина подняла на него заплаканные глаза и покачала головой.

– Ох, мистер Скрим…беда…беда случилась с мисс Елизаветой!

– Ч-что? Она заболела?

Голос Хэлла дрожал. Служанка зарыдала еще громче.

– Умерла, сэр…накануне вечером…

Время остановилось. Хэлл стоял неподвижно, словно статуя, и молчал. В горле встал огромный, мерзкий комок крови, а дыхание и вовсе прекратилось. Не может быть, не может быть!

– …нашли в ее комнате…– продолжала Катерина, – В…ох, Господи…в луже собственной крови…

Служанка снова зарыдала, спрятав лицо в ладонях.

– Она…умерла не своей смертью? – пораженно спросил Хэлл. Катерина замотала головой.

– Нет, сэр, убили…говорят, что ей сердце вырвали…Господи ты боже мой, да что же за чудовище смогло такое вытворить? – пропищала служанка и поплелась в кухню.

Глаза Хэлла наполнились слезами. Ему хотелось рыдать, биться головой о стену, умереть…

Ее больше нет.

Значит и ему жить незачем.

Хэлл бросился к двери и уже хотел открыть ее и выйти на свет, но тут кто-то схватил его за руку и оттолкнул. Это был Джуд.

– Ты что, совсем спятил? – прошипел он. Хэлл сел у стены, по щекам покатились горячие слезы. Слезы горя. Он потерял ее…потерял навсегда. Она больше никогда к ему не вернется. Не войдет в эту дверь, не улыбнется ему. Никогда.

– Успокойся.

Джуд присел рядом и положил руку на плечо друга.

– Она…она умерла, Джуд! Кто-то убил ее! – кричал Хэлл, – Но кто, Господи, кто мог сделать это?!

Джуд тяжело вздохнул.

– Я…не знаю, друг…не знаю…

– Я должен увидеть ее…– пролепетал Хэлл, вставая с пола, – В последний раз…

– Ты не можешь пойти сейчас. На улице день, солнце светит вовсю.

– Мне плевать, – буркнул Хэлл, направляясь к двери. Джуд схватил его за руку.

– Ты моментально превратишься в пепел! Даже с крыльца не успеешь спустится!

Хэлл обессилено кивнул.

– Я хочу умереть…она больше не вернется ко мне…к нам не вернется, Джуд! Боже, кто-то вырвал ей сердце…

– Я слышал, что говорила служанка, – вяло сказал Джуд, – Но ты должен понять, что на этом твоя жизнь не заканчивается.

– Моя жизнь закончилась шесть лет назад! – вскричал Хэлл, на глазах которого выступали слезы. Джуд еще какое-то время стоял, глядя на стенания друга, а потом просто исчез.

Похороны Елизаветы состоялись через день после ее смерти, 18 сентября. Этот день Хэллоуин запомнил на всю жизнь. Солнца в тот день не было, шел дождь. Даже небо плакало о ней. Родители Елизаветы были убиты горем, ведь она была их единственной дочерью. Хэлл, несмотря на протесты Джуда и Мэдэлин, все-таки пошел на похороны. Он стоял в тени деревьев и наблюдал за тем, как гроб с телом его возлюбленной погружают в землю, где оно пролежит долгие годы, перед тем, как обратится в прах. Его сердце предательски сжалось. Кто он теперь без нее?

Процедура погребения закончилась. Хэлл ждал пока все уйдут, чтобы попрощаться с ней…

Толпа потихоньку расходилась, и только когда у ее могилы не осталось никого, Хэлл смог подойти. На надгробной плите отпечатались слова:

«Лиззи, ты навсегда останешься в наших сердцах…»

Он знал, что это так. Она всегда будет в его сердце. Вечно.

Хэлл положил на могилу букет красных роз, рядом с другим букетом. Желтые розы. Ему почему-то показалось, что он когда-то видел точно такой же букет у нее дома. Наверняка, кто-то из родных принес его сюда.

– Прощай, Лиззи…– прошептал он и снова заплакал. Его жизнь потеряла всякий смысл. Теперь он лишь существовал. Вел никчемную бессмертную жизнь, которую ненавидел. Ему было противно все его существо.

Вампир прибыл домой и решил, что никого не хочет больше видеть. Но вечером к нему нагрянула сестра. Она тихо вошла в комнату и опустилась на кровать рядом с ним, положив руку его на плечо.

– Как ты? – спросила она, сочувственно улыбаясь. Хэлл молчал. – Я очень сожалею, Хэлл. Прости, что так относилась к ней…мне правда  жаль.

– Спасибо, Мэдэлин, – безжизненным голосом произнес он, беря руку сестры в свою. От нее больше не исходило тепла, как прежде, но он чувствовал, как она его любит. Дорожит им. – И прости меня, что наговорил этих глупостей. Я вовсе так не думаю.

– Я знаю.

– Ты – единственное, что у меня осталось, сестренка, и я люблю тебя.

Хэллоуин обнял сестру, она прижалась к нему и не отпускала. Долго-долго. Через какое-то время, Хэлл снова заговорил, но на этот раз его голос не был обреченным или печальным. Нет, это был голос уверенного в себе мужчины, готового на все, чтобы добиться своей цели.

– Я найду ее убийцу, – вдруг сказал Хэлл. Мэдди заглянула ему в глаза.

– И у тебя есть догадки, кто мог это сделать?

– Есть.

– Кто же? – удивленно спросила Мэдди.

– Вампир.

– Нет-нет, этого не может быть…

– Почему?

– Ее же обнаружили дома?

– Да…

– А «мы» не можем войти в дом без приглашения. Ну, только если она знала этого вампира…

– Никто из известных мне не мог этого сделать, – сказал Хэлл, – Это кто-то посторонний.

– Но зачем понадобилось убивать именно ее? – спросила Мэдди. Хэлл задумался.

– Быть может, хотели ударить по мне? – предположил он. Мэдди внимательно взглянула на брата.

– С чего бы? У тебя и врагов-то нет. Скорее… – она покачала головой, – …по Джуду…

– По Джуду?

– Ну да, у него множество врагов по всему свету.

– Что ж, возможно, ты права.  Расспрошу его, как только он вернется.

Хэлл, сидя в своей спальне ожидал возвращения Джуда. Как и в любой другой день, он ждал, когда друг вернется с охоты. Прошло какое-то время со смерти их любимой Елизаветы, но он не чувствовал, чтобы Джуд горевал по ней. Или он так хорошо скрывал свои эмоции?

Раздался стук в дверь.

– Входи, – сказал Хэлл, заранее зная, кто стоит за дверью. Джуд вошел и запер дверь. Его лицо не светилось насмешкой, как обычно. Он был расстроен.

– Здравствуй, – сказал Хэлл, пожимая ему руку, – Как раз хотел с тобой поговорить о…

– Я хочу уехать из города, – внезапно прервал его Джуд. Хэлл удивился, но ничего не сказал.

– Извини, что оставляю тебя вот так, одного, но мне это нужно. Хочу забыть все, что случилось здесь. Хочу забыть о ней, – казалось, грусть звучала в голосе вампира, но Хэллу почему-то думалось, что все это показное. Джуд не умел грустить, как человек.

– Ничего, – сказал Хэлл, – Я тебя понимаю. Но, перед тем как ты уедешь, я хотел спросить кое о чем. Ответишь?

– Да, спрашивай.

– Как ты думаешь, есть ли кто-то, кто мог бы желать смерти Лиз? Или твоей смерти? У тебя есть враги?

 – Так много, что и не перечислишь, – в привычной небрежной манере сказал Джуд.

– Среди них есть вампиры?

– Ты же знаешь, люди для меня – пища, я с ними не якшаюсь.

– И Елизавета была для тебя всего лишь пищей? – вдруг спросил Хэлл. Глаза Джуда полыхнули огнем.

– Эта тема закрыта.

– Конечно, для тебя точно закрыта. Но я просто уверен, что ее убил вампир.

– Это лишь твои домыслы, – спокойно произнес Джуд.

– Нет. Я уверен.

– Что ж, хорошо. Желаю тебе удачи, друг. И если найдешь этого ублюдка, разыщи меня – я помогу покончить с ним.

Хэлл вздохнул.

– До встречи, мой друг, – сказал Хэлл. Тот лишь улыбнулся и вышел за дверь.

С тех пор Хэллоуин не видел своего друга. Он бесследно исчез и больше не появлялся. Хэлл углубился в поиски убийцы Елизаветы. Он искал вампиров, которые могли знать Джуда и желать ему зла, но никаких результатов это не принесло. Хэлл все же не терял надежды и продолжал искать. Долгие годы.

«Я найду твоего убийцу, Лиззи…он за все ответит…».

Глава восьмая
«Тучи сгущаются»

 – Мэл, это безумие, – заявил Стивен, – Ты не сможешь ее убить, ей почти три века.

Я недовольно фыркнула и скорчила рожицу.

– Такая старая?

Стивен тяжело вздохнув, покачал головой. Он знал, что меня очень трудно переубедить. А я знала, что он знает о том, как можно убить вампира. Учитывая то, что он теперь являлся одним из них.

– Мэл, она вампир, а не какая-нибудь «королева школы», которую ты задумала сместить с трона.

– Да мне плевать, – раздраженно буркнула я, – Будь она хоть феей лесной, я все равно покончу с ней. А ты, пожалуйста, не мог бы покинуть мой дом? Или как там это делается? Я должна отменить приглашение?

– Да, но я прошу не делать этого…

– Я не могу, Стивен. В этом доме живу не я одна, еще и мама, поэтому я не могу быть уверена в том, что ты… – я почесала затылок, – …ну, что ты не решишь ею перекусить, пока меня не будет. Так что, я…отменяю свое приглашение.

Стивен начал пятиться к двери, на его лице я видела разочарование и досаду. Подойдя  к входной двери, чтобы выпроводить Стивена, я открыла ее и ужаснулась.

На пороге снова лежала та желтая роза. Я невольно ахнула. Стивен, который уже оказался за порогом, взял розу, с которой, как и в прошлый раз стекала кровь, и уставился на меня, как громом пораженный.

– Проклятье…– прошептала я.

– Что это за фигня? – спросил он, вытаращиваясь на розу. Она была знаком – знаком приближения чего-то плохого. И я это знала.

– Роза, – бесстрастно ответила я, – И она здесь уже не в первый раз.

– В смысле?

– В самом прямом смысле. Кто-то очень старается меня запугать. И, по-моему, вполне получается…

Я захлопнула дверь перед его носом и направилась на кухню. Обидится? Ну и пусть. Я должна подумать, побыть одна.

Открыла холодильник, достала бутылку бренди, припасенную мамой на какой-то ближайший праздник, и сделала пару глотков. Не подумайте, что я алкоголичка, просто сейчас мне очень требовалось что-то, что могло успокоить мои расшатавшиеся нервы, и глоток бренди вполне справился с этой задачей. Я присела на стул и молча уставилась в окно, из которого струился яркий лунный свет.

Спустя какое-то время, перестав любоваться луной, я закрыла лицо руками и тихонько заплакала. Плачу я редко, можно даже сказать, никогда. Но сейчас я чувствовала себя полностью разбитой, измотанной страхом за брата, который находился в логове этой чертовой вампирши, и возможно уже не был человеком, пораженная новостью, что Стивен, хороший парень и друг, стал чудищем, которого я боялась как огня. Господи, неужели это все происходит именно со мной?

Я судорожно вздохнула и, сделав еще пару глотков бренди, побежала наверх, в комнату Томаса. Он ведь не забрал с собой ноутбук, и я смогу порыться в интернете. Хотя, я и так знала все, что можно о вампирах. Судя по фильмам и некоторым книгам. Черт, но ведь это все фантазии безумных писак и режиссеров! Мне была нужна точная информация. Достоверная.

Я залезла на сайт по розыску людей и ввела по очереди слова «ясновидящие», «маги», «колдуны». Поиск выдал кучу результатов. И кого мне прикажете выбрать? И тут, разглядывая резюме претендентов, я наткнулась на одного охотника. Господи, охотник на вампиров? Кто бы видел меня сейчас за этим занятием…

Я набрала номер и стала ждать ответа. Трубку сняли не сразу, но все же сняли. Грубый мужской голос оповестил меня о том, что я попала куда надо.

– Это Энди Марсел? – спросила я. Мужчина тут же прокашлялся, и голос его перестал быть таким грозным. Скорее, он напоминал голос восьмиклассника. Что я делаю, черт возьми?

– Ага, я. Чем могу быть полезен?

– Ты занимаешься… – «всякой фигней», хотелось сказать мне, но вместо этого я произнесла, –  …охотой на вампиров?

– Да, – совершенно серьезно ответил парень, и я, вздохнув в который раз, задала следующий вопрос:

– Можешь мне рассказать что-нибудь о них?

– Ты лучше спрашивай, что тебе интересно, а я буду отвечать.

Парень сразу согласился на все, даже не спросив как меня зовут? Странно.

– Что ж…ладно. Как можно убить вампира?

– Это зависит от его возраста.

Я встала и принялась наворачивать круги вокруг стола, прокручивая в голове вопросы, которые меня интересовали.

– Ну, если вампиру, к примеру, двести с хвостиком?

– Осиновый кол, отрубание головы, конечно если ты сможешь поймать этого вампира, – усмехнулся Энди в трубку, – Кровь мертвеца очень помогает его обезвредить. На пару часов. Но если она попадает в сердце…в общем, тоже способ. Но не со всеми прокатывает.

– Это все способы? А солнечный свет? Он их убивает? – спросила я. Парень хмыкнул и на некоторое время замолчал. Потом сказал:

– Может убить, но не всякого. Я на своем пути встречал и более сильных вампов, которых нельзя было убить даже солнечным светом. У некоторых иммунитет к этому.

Я усмехнулась.

– Они умеют читать мысли?

– Да. Все вампиры это умеют.

– Хм…а летать?

– Нет, ты что книжек начиталась, деточка? – насмешливо спросил «охотник». Я фыркнула и продолжила его допрашивать:

– Святая вода?

– Не-е-е-е-т.

– Ну, про распятие даже спрашивать не буду…это средневековый бред, так?

– Именно, – подтвердил Энди.

– Мне вот еще что интересно…а могут они днем не спать?

– Конечно! Они же мертвые, могут вообще не спать веками. Но сон, так называемый, лечебный сон, помогает им восстановиться после тяжелого ранения, к примеру.

Черт, значит, убить ее днем не получится. А ночью преимущество на ее стороне.

– Это все? Или есть еще что-то важное?

– Есть. Не каждому вампиру требуется приглашение в дом, – сказал Энди, – Так что, будь осторожна. Кем бы ты не была…кстати, как тебя зовут?

Я не стала отвечать, и только сказав тихое «спасибо», повесила трубку.

Стараясь осмыслить все услышанное, я поднялась обратно в комнату Тома и улеглась на кровать. Закрыла глаза. В голову тут же полезли самые ужасные мысли. Открыла глаза – ничего не изменилось. Да уж, с такой сумятицей в голове не уснуть.

Я встала с кровати и подошла к зеркалу. Что ж, выглядела я не ахти. Темные круги под глазами, бледное лицо. Прямо как вампир…нет! Все, не хочу об этом думать. Я опустилась на пол, прислонившись спиной к шкафу, и заплакала. Второй раз за день. Плакала без остановки, наверное, за всю свою жизнь. Жизнь, которая быть может, скоро закончится. Мне нужно спасти Томаса. Я обязана это сделать. Любой ценой.

* * *

Я проснулась на полу. Хотя «проснулась» это громко сказано, скорее разлепила глаза. Подползла к зеркалу и ужаснулась. Опухшие красные глаза. Да, ночь безостановочных рыданий дала о себе знать. Честно говоря, уснула я примерно в пять утра, и толком поспать, естественно не удалось. Нацепив чистые джинсы и футболку, спустилась вниз. На кухонном столе до сих пор стояла бутылка бренди, которую я вчера оставила. Она была наполовину пуста. Хм…мне казалось, я сделала всего один глоток. Я взяла ее в руки и попыталась открыть крышку, но вдруг услышала:

– Что это ты делаешь?

Я резко обернулась. В дверях кухни стояла мама. На ее лице было выражение осуждения, как в те дни в Нью-Йорке, когда я приходила домой утром и не совсем трезвая. Мама буравила меня взглядом.

– Ма-а-а-м?

Я поставила бутылку на стол и кинулась в объятья матери. Она была такая теплая, родная, что захотелось снова разрыдаться, но я остановила себя, вспомнив о том, что я уже нарыдалась года на три вперед.

– Что ты собиралась делать? – спросила она с укором, выпустив меня из объятий. Я придала лицу самое веселое выражение, на какое только сейчас была способна, и улыбнулась.

– Ничего, я тебя ждала! – воскликнула я.

– И поэтому пила бренди? – спросила она, с интересом и тревогой, – С тобой все в порядке?

– Да! Со мной все...отлично.

– А что с твоими глазами? Ты плакала?

– Нет, что ты, конечно нет. Просто вчера намазала лицо кремом, и нечаянно попала в глаза…– пробормотала я. Мама недоуменно смотрела на меня. Все, нужно срочно менять тему.

– Мам, а ты…ээ…надолго приехала?

– Что значит надолго? Я приехала насовсем, – улыбнулась она, – Я ведь говорила, что вернусь. А ты что не рада?

– Рада, конечно!

– Кстати, здесь у меня остался всего один проект, на него уйдет примерно неделя, может меньше, и все – мы вернемся в Нью-Йорк. Как ты и хотела.

Мамино лицо сияло от счастья, а в моей голове все просто кипело. Что же интересно я ей скажу, когда она спросит про Томаса?

– Пойду, разберу вещи, – сказала она и направилась наверх. Я выдохнула с облегчением. Ничего не спросила. Повезло. Я взяла сумку, накинула пальто, и уже открыла входную дверь, как услышала:

– Мэл, а где Томас? – спросила мама, спускаясь по лестнице, – Его нет в комнате.

– Он поехал в библиотеку, – быстро соврала я.

– Так рано?

– Э… да, ему нужно доделать какой-то доклад, по-моему…он с утра ушел.

– Ох, в этом весь наш Томми, – ласково сказала мама и улыбнулась, – Я позвоню ему и скажу, что приехала.

– Нет! – крикнула я неожиданно громко. Мама даже подпрыгнула.

– Почему это? – ошеломленно спросила она.

– Я сама ему скажу, – я выдавила из себя  улыбку, – Пойду к Стивену, не жди меня, ладно? Мы собирались в кино. Томас скоро придет.

Ну и лгунья ты, Амелия!

– Хорошо…– сказала мама, все еще ошарашено глядя на меня. Я улыбнулась ей и, наконец, вышла из дома.

На улице было прохладно. Я застегнула пальто и направилась к машине. Нужно придумать, что делать. Срочно. Маму не так легко обмануть этими россказнями про походы в библиотеку и прочее. Если я не приведу ей Томаса сегодня или, в крайнем случае, завтра, она поднимет панику. А ей ни в коем случае не надо знать, где ее сын, и что с ним.

Проезжая меня парка, я остановила машину. Это отличное место для размышлений. Никто не станет мне мешать, беспокоить расспросами. Схватив сумку и заперев машину, я направилась в сторону парка.  Проходя мимо больших, высоких деревьев, я услышала шорох. Остановилась. Пригляделась. Никого. Паранойя, моя верная подруга, ты снова со мной.

Я села на скамейку и достала из сумки пачку орехового печенья. Через некоторое время мой мобильный оповестил меня о пришедшем сообщении. Оно было от мамы: «Мэл, я сегодня работаю допоздна, можете меня не ждать. Поступил новый чертов заказ. И скажи брату, чтобы включил телефон, я не могу до него дозвониться! Целую, мама»

Ха! Интересно, как же я ему это скажу, если сама не видела его уже четыре дня!

Я засунула пачку с печеньем обратно в сумку. Тут мне снова послышался какой-то шорох. Обернувшись, я присмотрелась. Ветка дерева, росшего совсем рядом, тихонько моталась из стороны в сторону.

Кто-то следил за мной.

День близился к концу, а я сходила с ума. Повсюду мне мерещилось что-то, слышалось и, вконец оставшись без сил, я буквально упала на кровать. Включила ноутбук, проверила e-mail. Ни единого письма. Никто из моих Нью-йоркских  друзей ничего мне не написал. Наверное, это даже к лучшему. В Нью-Йорк я, скорее всего не вернусь.

Я выглянула в окно. На улице совсем стемнело. Ветра не было, и поэтому было очень тихо. И тут я подумала – а ведь Хэлл легко может сейчас проникнуть в мой дом, я ведь его приглашала! Я вскочила и  кинулась бежать вниз.

Но паранойя снова сыграла со мной злую шутку. В прихожей, гостиной и вообще во всем доме никого не было. Двери и окна закрыты, не тронуты. Никаких зловещих подарков на крыльце или где-либо еще.

Здесь только я.

Решив послать все к черту, я снова поднялась наверх и как только вошла в комнату, то сразу почувствовала, что что-то не так. Стало холоднее. Ветер просто гулял по комнате. И ничего удивительного – окно было открыто. Я подошла и быстро закрыла его.

Я искренне надеялась, что это был обычный ветер. Это он открыл чертово окно.

Не включая света, я переоделась в пижаму и прилегла с краю на кровать. Думать о чем-либо больше не хотелось, и поэтому я решила попытаться заснуть.

Как только я начала переворачиваться на другой бок, почувствовала некий дискомфорт, а затем в мое бедро что-то вонзилось. Я укололась! Крик вырвался из моего горла прежде, чем я успела заткнуть рот рукой.

Я вскочила и включила свет. Проклятье! Простынь была вся в крови, и на ней лежал букет роз. Желтые, мать их!

Заперев, на всякий случай, дверь, я сдернула одеяло с кровати и принялась собирать розы и лепестки от них. Чертов психопат хочет довести меня до ручки? Ладно, посмотрим еще, чья возьмет.

– Чертов ублюдок! Со мной такие шутки не пройдут, Скрим! – рявкнула я в тишину своей комнаты. Я надеялась, что он слышит меня. Но почему он до сих пор не прикончил меня, а оставляет эти глупые послания в виде роз? Что за извращенная фантазия?

Я выбросила розы в урну и свернула окровавленную простыню в большой комок. Затем положила в пакет, решив выбросить ее утром, постелила чистую, и снова легла на кровать. Все тело тряслось от неизведанного страха. Я не знала, кого бояться больше – Скримов или маму, которая скоро узнает, что с ее сыном случилась беда, и придушит меня собственными руками.

Поразмышляв какое-то время, я все-таки пришла к решению пойти к Скримам днем. Завтра. Хотя вероятность того, что Мэдди проснется и прикончит меня, велика, попытаться все же стоит.

Том определенно стоит такого риска.

Начнем с того, что я не выспалась. Ночью меня мучили кошмары, и я постоянно просыпалась. Мне снилась моя семья – мама, отец и Томми. Мертвые. Безжизненные. Убитые вампирами, которых я так бездумно пустила в свою жизнь. Идиотка!

Мама еще не возвращалась с работы, но я упорно ждала ее. Мне нужно защитить хотя бы ее. Чуть позже пришло осознание того, что я не знаю, где она сейчас. Ее работа была непостоянной, и быть она могла где угодно. Я набрала ее номер, но ответа не было. Абонент недоступен. Черт!

В дверь постучали. Я замерла и прислушалась. Сейчас ведь день? Значит, вампиры сюда проникнуть не смогут. Поэтому я решила открыть дверь. И очень даже удивилась.

– Что ты тут делаешь? – ошарашено спросила я, таращась на Стивена. Он взял меня за локоть и вывез на крыльцо. Я вывернулась, продолжая испытующе смотреть на его бледное лицо.

– Сегодня пасмурно, солнца нет, и я решил проведать тебя, – сказал он тихо, – Но, честно говоря, не ожидал, что ты окажешься дома. Думал, ты уже вовсю воюешь со Скримами.

– Очень смешно, комарик, – съязвила я, – Что тебе нужно от меня? И не боишься, что я побегу по всей округе с криками «Вампир»?

– Нет, ты ведь не дура, Мэл, – сказал Стив, слегка улыбнувшись, – Слушай, я просто хотел сказать, чтобы ты была осторожна. И ни в коем случае не ходи к ним сейчас. Кажется, Мэдди что-то задумала насчет тебя.