Текст книги "Обольщение в красном"

Так ли это? Действительно ли все, что с нею связано, вызывает у него волнение? Или это в самом деле лишь чувство собственника, переживающего за новую покупку? Эти вопросы застали его врасплох.

Хоксуэлл обошел его вокруг, чтобы загородить Одрианну.

– Если кто-то когда-либо заключал брачный союз исключительно из чувства долга, так это ты, Саммерхейз. И вы с ней оба это понимаете. Ты же знаешь, что рано или поздно и ты заведешь себе любовницу, и она – любовника. Думаю, что сначала ты, а потом она. Обычно это происходит именно так.

– Не всегда.

– Да, не всегда. Иногда жена остается верной и обиженной. Так что иди и надавай ему тумаков, чтобы она знала, как это бывает.

В этом не было необходимости. Себастьян снова увидел Одрианну – она шла по комнате. Одна.

– Временами ты бываешь таким мерзавцем, так раздражаешь меня, Хоксуэлл, – проговорил Себастьян.

– Лишь тогда, когда ты ведешь себя как осел, Саммерхейз.

Одрианна вспоминала бал, а Нелли расстегивала ей платье. Все прошло хорошо, думала она. В такой огромной толпе ее незначительность сыграла ей на руку и даже защищала. Несмотря на это, она познакомилась со многими людьми, и ее даже одаривали приветливыми улыбками. Так что, вероятно, в течение нескольких месяцев она не будет чувствовать себя незваной гостьей на подобных сборищах, несмотря на то что на самом деле она все равно будет считать себя там чужой.

Одрианна подняла руки, чтобы снять платье.

– Пока не нужно.

Одрианна удивленно оглянулась. У двери, ведущей в ее спальню, стоял Себастьян. Он оперся плечом о косяк, скрестив на груди руки. Галстук и фрак он уже снял. Свет свечи подчеркивал белизну его сорочки и темные глаза, наблюдавшие за ней.

Если он не хочет, чтобы она снимала платье, она не станет этого делать. Одрианна молча застыла перед мужем. Себастьян сделал знак горничной, чтобы она вышла, и шагнул к жене.

– Ты в этом платье выглядишь потрясающе, – проговорил он. – Все так решили.

– Не думаю, что в этой суете кто-то вообще обратил на меня внимание.

– Я обратил. Я не мог оторвать от тебя глаз.

Себастьян подошел к ней поближе и остановился за спиной. Одрианна шагнула к туалетному столику, но рука Себастьяна обхватила ее и вернула назад. От горячего поцелуя в шею Одрианна судорожно вздохнула.

Его ладони пробежались по шелку платья. По всему ее телу. Одрианна задрожала, чувствуя, как возбужденная плоть мужа прижимается к ней сзади. От этого давления в ней стало подниматься наслаждение. Когда его руки коснулись ее отвердевших сосков, Одрианна выгнулась, чтобы опереться об него, а ее тело уже изнывало от сладостной пытки.

Поцелуи-укусы. Лихорадочные, уверенные, нетерпеливые. Себастьян осыпал поцелуями ее шею и плечи, и Одрианна повернулась к нему лицом, чтобы получить больше ласк.

А потом она почувствовала, что парит в воздухе: это Себастьян поднял ее и понес к кровати.

– Встань здесь на колени.

Одрианна не поняла его, но повиновалась, когда Себастьян положил ее на кровать. Но вскоре ей стало понятно, что он задумал. Одрианна удивилась. Где-то глубоко, в нижней части ее живота разлилась приятная истома.

Щекоча кожу, шелк скользнул вверх по ее бедрам. Все выше и выше, пока красная волна не поднялась до ее талии и облаком не упала на кровать. Себастьян стянул до колен ее панталоны.

Прикосновение. Одно уверенное глубокое проникновение. Одрианна не смогла сдержать стон.

Он замер, оставив ее в такой позе, выжидая. Она дрожала от нетерпения. Таких ощущений она еще не испытывала. Оглянувшись, Одрианна увидела, как упала его рубашка и как Себастьян устроился сзади…

Он брал ее жестко и уверенно, а она желала, чтобы его толчки были еще сильнее. Его плоть проникала все глубже в ее лоно. Его движения вызывали в ней какой-то новый голод, становившийся все сильнее и сильнее и перераставшей в новое наслаждение. Одрианне хотелось этого, она желала, чтобы напряжение в ее теле достигло высшей точки и довело ее до экстаза. Это было дикое безумие – как волна красного шелка, разделяющая их.

Ощущения становились все более острыми. Забыв о стыдливости, она сходила с ума от испепеляющей страсти, теряла над собой контроль. А потом, закричав, наконец ощутила, как тело словно воспарило к сияющим высотам оргазма.

Себастьян снял платье с ее обмякшего, удовлетворенного тела и отбросил его в сторону. Должно быть, платье было теперь испорчено, но это не волновало Одрианну.

Отбросив подушки, Себастьян уложил ее на кровать и лег рядом. Он не спал. Чувство удовлетворенности было настолько полным, что он не хотел терять его.

Одрианна инстинктивно пододвинулась к нему. Себастьян обнял ее и привлек к себе.

Наслаждение было божественным, но таким скорым. Одрианна постепенно возвращалась в реальный мир. Разум Себастьяна вновь начинал подчиняться ему. Он стал вспоминать события минувшей ночи. Воображению Себастьяна долго представлялась картинка ее обнаженных и таких эротичных ягодиц в окружении красного шелка, ее раздвинутых бедер, трепетавших в ожидании проникновений.

Однако вскоре его мысли вернулись к балу. В особенности к одному событию этого бала. Еще два часа назад он не стал бы спрашивать о нем, да и спустя столько же времени после близости – тоже. Однако сейчас, когда секс так сблизил их, пусть и на время, он все же решился.

– Что это был за мужчина? – спросил Себастьян. – Ну тот, на балу?

Одрианна замерла, хотя вопрос застиг ее, когда она сладко, как кошка, потягивалась. Кажется, у нее даже дыхание остановилось. Себастьяну казалось, что он чувствует, как помчались вскачь ее мысли, как она старается подобрать правильные слова, лихорадочно обдумывает, сказать ему правду или солгать. Одного ее смятения было достаточно для того, чтобы у Себастьяна появилось желание убить этого типа.

– Он мой старый друг, – ответила она. – Военный офицер. – Наступила долгая пауза. – До его поездки во Францию мы были обручены, – наконец добавила Одрианна.

– Но когда он вернулся, помолвка была расторгнута, – промолвил Себастьян. – Что же произошло?

– Я освободила его от обязательств, – сказала Одрианна. – Время многое меняет.

– Для него или для тебя?

– Для нас обоих. Думаю, это обычная история. Часто союзы, заключенные перед долгой разлукой, не выдерживают испытания временем.

Едва ли. Они выдерживают его именно потому, что женщины плохо переносят перемены. Стало быть, она ему лжет. Этот негодяй разбил ей сердце. Об этой боли и была написана ее печальная песня.

– Как давно ты расторгла помолвку с ним?

– Больше года назад. Перед прошлым Рождеством.

– Ты все еще любишь его? – спросил Себастьян. Трудно было задать этот вопрос. Труднее, чем он думал. И еще ему было не по нраву то чувство, с каким он ожидал ответа.

– Я бы не смогла выйти за тебя замуж, если бы по-прежнему любила его, – промолвила Одрианна. – Это было бы нечестно, несмотря на то что у нас брак по расчету. Я тщательно исследовала свое сердце, прежде чем дала тебе окончательный ответ.

У Одрианны был талант удивлять его. Не многие из людей, которым предложили бы роскошь и богатство, положение в обществе и избавление от многих проблем, стали бы раздумывать, принять или не принять предложение.

– Мне следовало рассказать тебе обо всем до свадьбы? Ты сердишься из-за того, что я этого не сделала?

– Да нет, у тебя не было причин рассказывать мне эту историю, – пожал плечами Себастьян. – Все это в прошлом и для нас не имеет значения.

Глава 15

Среди предметов роскоши, свалившихся на Одрианну после замужества, была новая карета. Спустя три дня она попросила приготовить экипаж и велела кучеру отвезти ее в «Редчайшие цветы».

Все обитательницы ее бывшего жилища находились в оранжерее: они рассортировывали горшки с лилиями и гиацинтами. Сквозь стекло Одрианна увидела, что сад постепенно оживает: из земли показались ровные ряды зеленых ростков.

Женщины не стали суетиться из-за ее приезда. Точно так же они вели бы себя, если бы Одрианна просто вернулась с одного из уроков музыки. Круг обитательниц «Редчайших цветов» разомкнулся и впустил ее, как будто она и не уезжала отсюда вовсе.

– Сезон начинается, и у нас полно дел, – сказала Лиззи, объясняя на ходу Одрианне, почему Дафна велела всем заняться горшками. – Нас попросили повторить в двух садах то, что мы сделали в церкви на твою свадьбу.

– Люди порой бывают такими неоригинальными, – заметила Селия. – Одна леди даже попросила поставить те же самые цветы. Дафне пришлось объяснять ей, что нелепо выставлять тюльпаны и нарциссы в горшках, когда в это время они уже могут спокойно расти в земле.

– После непогоды, случившейся два года назад, все боятся, что их собственные цветы будут маленькими или не вырастут вовсе. Да и нашему саду понадобится немало времени, чтобы прийти в себя. – Дафна имела в виду год, когда лета не было вовсе и им пришлось очень нелегко. Она пересчитала цветущие лилии. Довольная результатом, Дафна сняла с себя фартук. – Ну вот, цветы готовы, мистер Дэвидсон может отвезти их. Лиззи, проверь, чтобы он забрал все лилии, когда придет.

Потом подруги вернулись в гостиную. Селия пошла сварить кофе. Дафна внимательно осмотрела Одрианну с головы до пят.

– Похоже, ты вполне довольна своей семейной жизнью, – промолвила она. – Прошу тебя, скажи, что это так.

– Я довольна больше, чем ожидала, – кивнула Одрианна. – Разумеется, не обошлось без сюрпризов.

– Уверена, ты имеешь в виду вмешательство леди Уиттонбери в вашу жизнь, – сказала Дафна.

Одрианна говорила совсем не о вмешательстве леди Уиттонбери, а о чувственной стороне брака. И признаться, она привлекала ее больше, чем экипажи и шелка. Погружаясь в море наслаждения, она забывала о том, кем была. На время она даже забывала об обстоятельствах, уложивших ее в постель лорда Себастьяна.

– Да, порой она портит мне настроение, появляясь на небосклоне темной тучей, но, к счастью, эта туча не так велика, как могла бы быть. Да и маркиз стал мне добрым другом. – Честно говоря, он стал ее лучшим другом. Даже единственным во всем мире. А Себастьян по сравнению с братом все еще оставался для нее незнакомцем. Она не чувствовала себя с ним так же свободно, как с маркизом. Не забывала быть осторожной. Себастьян до сих пор настолько волновал ее и внушал ей благоговение, что она терялась в его присутствии, а ночами это чувство растерянности становилось еще сильнее.

– Маркиза пытается манипулировать тобой? – спросила Дафна.

– Конечно! Однако я пришла сюда не для того, чтобы плакать у тебя на плече или говорить о плохих качествах леди Уиттонбери. Я хочу побыть вместе с любимыми подругами, почитать газеты Лиззи с новостями и сплетнями.

Селия принесла поднос с кофе.

– Принеси газеты, Лиззи. У нее теперь целые пачки газет, ведь мы ездим в город очень часто. И все из-за того, что твоя свадьба намного увеличила наши продажи, Одрианна. И даже головная боль не останавливает Лиззи: она прочитывает все газеты, – промолвила Дафна с улыбкой.

Лиззи подошла к шкафу и вытащила оттуда толстую пачку сложенных газет.

– Мне нравится узнавать, что происходит в мире, – сказала она. – И я не понимаю, почему ты все время поддразниваешь меня, Селия.

– Потому что она тебя любит, – объяснила за подругу Одрианна. – Я рада, что сегодня твой недуг отступил, Лиззи. А я-то боялась, что из-за головной боли ты даже не выйдешь ко мне и мы не увидимся.

– Боль начинается внезапно, без предупреждения, ведь так, Лиззи? – спросила Дафна. – Думаю, иногда дело в перемене погоды.

Они пили кофе и болтали о всяких пустяках. Одрианна наслаждалась этим незатейливым разговором. Никаких правил этикета. Никакого будильника, призывающего ее поспешить на утренний визит. Никакого беспокойства о том, что кто-то смеется слишком громко, да еще в неподобающее мгновение.

Одрианна смотрела на своих подруг, и тут ей неожиданно вспомнились слова Себастьяна: «Отсутствие у тебя любопытства производит впечатление». Прежде ей тоже приходило в голову, что правило – это глупость, потому что она изнывала от любопытства. Однако потом она поняла: все, что ей хотелось узнать об этих женщинах и их прошлом, не имеет никакого значения.

Но сейчас, когда они так мило болтали, Одрианна подумала о том, как мало в действительности ей о них известно. Она ничего не знает о Селии и Лиззи. Даже о Дафне, а ведь та ее кузина. Правда, было время в юности, когда они с ней совсем мало общались.

А когда Одрианна подумала об этом, ей пришло в голову, что она – единственная обитательница этого дома, которая стала открытой книгой для своих соседок.

Селия взяла одну из газет.

– Что ты тут ищешь? – спросила она. – Зачем тебе эти газеты?

– Я знала, что у Лиззи должно быть гораздо больше газет, чем попадает мне в руки, – отозвалась Одрианна. – Но с моей стороны было бы нелепо просить слуг покупать мне каждый день целую кипу изданий. Мне хотелось бы увидеть, нет ли в них очередного послания от Домино. Он ведь уже дважды публиковал свои объявления, так что может сделать это и в третий раз.

– Не помню, чтобы мне встречалось это имя, к тому же в последний раз это был просто намек, – промолвила Лиззи. – Мы тебе поможем, так что тебе не придется тратить на поиски время. – Взяв стопку в руки, она передала ее Дафне.

Спустя полчаса они закончили, так и не найдя того, что искали. Несколько странных объявлений в газетах им встретилось, но не было никаких оснований считать, что их опубликовал Домино.

– А почему бы тебе самой не послать объявление в газету? – предложила Лиззи.

– Я думала об этом, но не могла так составить его, чтобы только Домино догадался, что это я, а кто-нибудь другой – нет.

– Она не может рисковать и допустить, чтобы объявление увидел лорд Себастьян, – сказала Дафна. – Разумный человек не станет расковыривать болячку.

Одрианна поняла, что это очень подходящая метафора. Она объясняла буквально все в ее поспешном браке. Желание и удовольствие превращались в бальзам для этой раны, но они ее не лечили. А ежедневные уколы в эту болячку не давали ей зарасти: какие-то неясные намеки окружающих на ее отца, на то, что Себастьян женился на ней по необходимости, ее уверенность в том, что муж, если бы мог, доказал обратное.

Одрианна подумала о том, каким был бы ее брак, если бы этой болячки не было. Бессмысленный, романтичный вопрос! Потому что если бы не эта болячка, то не было бы никакого брака, в этом нет сомнений.

– К тому же я поняла, что не могу организовать серию встреч, на которые не может прийти кто-то еще, – промолвила Одрианна. – Ведь теперь мое время принадлежит не только мне.

– Позволь ему прийти к тебе, – сказала Селия. – Напиши объявление и просто попроси в нем о встрече. А адрес укажи не свой, а магазина, чтобы не получить ответ на домашнюю почту. Так многие поступают – любовники, например. Для этого даже издатели и владельцы книжных магазинов предлагают свои услуги. Также можно воспользоваться адресами гостиниц и даже некоторых адвокатов.

– Возможно, я именно так и поступлю. – Одрианна заставила замолчать собственное любопытство по поводу того, откуда Селии все это известно. Конечно, она больше не одна из них, так что может не соблюдать правила, но поступить так значило предать их.

Однако может ли она написать такое объявление, чтобы его не заметил Себастьян и чтобы в то же время оно привлекло внимание Домино? Для этого понадобится поломать голову.

– Ты ведь можешь еще распространить свое объявление в таком месте, где собираются иностранцы, – предложила Лиззи. – Или договорись с тамошними служащими – заплати какому-нибудь клерку, чтобы он искал человека, которого ты ищешь, а тот потом пусть напишет тебе, если, конечно, появится в этом месте.

– Да уж, заплатить клерку – это лучше, чем болтаться у гостиницы, выискивая глазами Домино, – проговорила Селия с многозначительной улыбкой. Что ж, это прямо указывает на то, что ей известно об их походе в отель Миллера.

– Звучит неправдоподобно, но вообще-то такой ход может сработать, – сказала Дафна. – Ты предоставишь описание Домино. Твой нанятый помощник будет наблюдать. А если нужный тебе человек объявится, помощник прямо спросит, не Домино ли он. Если он ошибется, тот человек, разумеется, подумает, что ему задают какие-то нелепые вопросы, однако он быстро об этом забудет. Но если он действительно окажется Домино, то ему скажут, как с тобой связаться.

– Но где же мне нанять помощников? Наверное, в определенных отелях, – пробормотала Одрианна.

– Например, отель «Ройял иксченч», – сказала Селия.

– Или в местах, где люди развлекаются, – добавила Лиззи. – В театрах, например. Или в магазинах, где продают книги на иностранных языках. – Лиззи постучала пальчиком по подбородку. – Какие еще заведения, в которых можно хорошо провести время, отвлекают мужчин от дома?

– Бордели.

Деланный равнодушный ответ Селии заставил всех надолго замолчать.

– Между прочим, это весьма разумное предположение, так что не исключено, что стоило бы поискать и там тоже, – заявила после долгой паузы Дафна. – Однако есть одно «но»: Одрианна не может пойти туда, чтобы нанять себе помощника.

Селия пожала плечами:

– Какая неприятность! Скорее всего этот Домино посещает бордели, а в таких заведениях всегда можно кого-то нанять.

Приехал мистер Дэвидсон. Одрианна помогла подругам отнести горшки в повозку, чтобы мистер Дэвидсон развез их по лондонским цветочным магазинам, в которые «Редчайшие цветы» поставляли свой товар. Ей нравилось делать что-то вместе с бывшими соседками.

Тоска охватила Одрианну, когда она вышла из «Редчайших цветов» и возвращалась в Лондон. Оказавшись дома, она принялась составлять объявление в газету.

– Леди Офелия обратилась в «Редчайшие цветы» с просьбой организовать ей вечер в саду. Должна признаться, что они сумели превратить весьма унылый сад в настоящее чудо, учитывая нынешнее время года. Никто даже не заметил, как нелепо она подстригает самшит.

Леди Феррис настойчиво продолжала говорить о «Редчайших цветах», несмотря на усилия леди Уиттонбери сменить тему разговора.

Она и леди Уиттонбери вместе заехали к леди Феррис. Леди Уиттонбери заявила, что этот визит необходим для того, чтобы в свете лучше приняли Одрианну.

Леди Уиттонбери тщательно разработала тактику: свекровь Одрианны надеялась, что с помощью этой тактики Одрианна получит пропуск в «Олмак», однако сама она при этом не будет обращаться за протекцией к хозяйкам клуба. Дело в том, что маркиза не хотела мириться с мыслью о том, что другие леди обладают не меньшим влиянием в обществе.

Как подозревала Одрианна, леди Феррис была давней фавориткой леди Джерси, а слово, замолвленное этой дамой, могло стоить больше, чем все эти надоедливые и повторяющиеся утренние визиты.

– Я была там, когда миссис Джойс приехала, чтобы все устроить, – упрямо продолжила разговор леди Феррис, словно она считала, что менять тему разговора можно лишь в том случае, если больше не о чем говорить. – Такая элегантная и приятная женщина.

– Все, кто знакомится с моей кузиной, говорят о ее грации, – заметила Одрианна. – Однако ей все равно будет приятно, когда я расскажу, как вы о ней отзывались.

– Слышала, что несколько лет назад она была гувернанткой. Можно лишь посочувствовать тому, что обстоятельства вынудили ее заняться торговлей. Кстати, с ней была одна девушка. Очень хорошенькая хрупкая блондинка, – пояснила леди Феррис. – Я сразу поняла, что у нее очень живой характер, хотя она и казалась подавленной.

– Это Селия, – кивнула Одрианна.

Леди Уиттонбери наклонилась вперед, чтобы разделить их своей фигурой.

– А вы собираетесь устроить собственный вечер в саду, когда начнется сезон? – спросила она. – В прошлом году о нем с восхищением говорили еще долгое время.

– Да. В середине апреля, – ответила леди Феррис. -Я тоже обязательно обращусь в «Редчайшие цветы». – Помолчав, она добавила: – Я узнала ее. Ту, что помоложе, Селию.

Одрианна не знала, что и сказать. Леди Уиттонбери – тоже. Так они и сидели молча, пока леди Феррис не заметила предостерегающего выражения в глазах маркизы.

– Я однажды видела ее в экипаже, – промолвила она. – Кажется, это было год или два назад. Мы с леди Джерси гуляли в парке, и тут мимо нас проехал этот особенный экипаж. Он всем известен. Он принадлежит – уж простите меня, моя дорогая, надеюсь, вы не будете слишком шокированы – женщине, известной тем, что она выбирает себе высокопоставленных любовников, которые ее содержат.

– Уверена, что вы ошибаетесь, – промолвила Одрианна. – Несколько лет – достаточно большой срок для того, чтобы вспомнить лицо, которое вы мельком увидели в экипаже.

– Это была открытая карета – такие женщины всегда предпочитают передвигаться в подобных экипажах. К тому же лицо женщины трудно забыть. «Кто это такая?» – спросила я у леди Джерси, так сильно меня поразило лицо этой молодой красавицы. «Это ее дочь, – ответила мне она. – Девушка росла в деревне, но теперь, когда выросла, мать привезла ее в Лондон».

Даже леди Уиттонбери, умевшая держать себя в руках при любых обстоятельствах, не смогла полностью скрыть своего смятения. Ее спина оставалась прямой, на лице застыла дружелюбная маска, но все же любой бы заметил, что в ее глазах загорелись сумасшедшие огоньки.

– Поскольку миссис Джойс живет не в городе, а за городом, то вы все же, должно быть, ошибаетесь, – наконец промолвила маркиза.

– Может быть. – Леди Феррис удовлетворенно улыбнулась.

Глаза леди Уиттонбери словно метали маленькие кинжалы. Она нашла какой-то предлог, чтобы завершить визит.

Но как только они оказались в экипаже, ее самообладание испарилось.

– Это невыносимо! Ради твоих интересов я вынуждена якшаться с ничтожествами вроде этой леди Феррис, а она смеет унижать меня… – Маркиза воззрилась на Одрианну. – Ты порвешь сразу со всеми этими женщинами из «Редчайших цветов», – заявила она. – Мне следовало с самого начала потребовать этого. Господи, что будет, если все узнают, что ты жила с этой… Селией?! – Маркиза была в таком ужасе, что ее глаза широко распахнулись, а рот открылся.