Текст книги "Индейская страсть"

Автор книги: Мэдлин Бейкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Все в порядке, – шепнула она голосом, полным желания.

– Ты уверена? – Ни за что на свете Калеб не решился бы навредить ей или ребенку.

– Уверена. Возьми меня, Калеб! Люби меня.

– Всегда, всегда буду тебя любить! – с жаром прошептал он, растворяясь в ее сладости, с каждой лаской, с каждым поцелуем заново открывая ее для себя, заново принося клятву верности.

Келли прильнула к нему, задыхающаяся, теряющая рассудок. Мир перестал существовать, в нем остался один только Калеб, каменно-твердые мускулы его рук под ее неутомимыми пальцами, горячее дыхание, руки, скользящие по ее телу, заставляющие задыхаться от восторга.

Когда Келли затрепетала, дойдя до высшей точки и совершенно уверенная, что прямо сейчас умрет, поглощенная его страстью. Калеб решительно повел ее дальше; и вместе они пережили тот великий миг, когда две души сливаются в одну, две половинки объединяются в целое…

Глава 34

Стоя у бельевой веревки, Келли глубоко вздохнула, подняв лицо к солнцу.

До чего же прекрасна жизнь! Зима, так страшившая ее раньше, оказалась на деле великолепным сном. Когда в трубе завывал ветер, а по крыше стучал холодный дождь, она находила убежище в объятиях Калеба. Вместе со снегопадом пришло Рождество. Земля накрылась белоснежным пушистым одеялом. Праздник Рождества они отметили вдвоем, обменявшись подарками – парой перчаток, отороченных мехом, для Калеба и серебряным медальоном в форме сердечка для Келли. Потом супружеская чета мирно поужинала при свете свечей и занималась любовью в мерцающих отблесках камина. Это было лучшее Рождество, которое когда-либо справляла Келли.

Затем совершенно внезапно наступила весна.

Все это похоже на чудо, радостно думала Келли, нежась в теплых солнечных лучах. Всего несколько недель назад она была твердо убеждена, что тучи навсегда закрыли солнце, и вот теперь мир снова возрождался к жизни. Свежая травка покрыла прерии зеленеющим ковром, море ярких весенних цветов затопило поля и луга. Деревья, заново одевшиеся в зеленые одежды, наполнились громким писком птенцов.

Свиноматка принесла десять толстеньких розовых поросят; повсюду желтыми комочками сновали пушистые цыплята. Одна из кобыл родила двух жеребят-близнецов. Чудо – но оба выжили. За домом весело резвились ягнята.

Иногда, по вечерам, супруги видели олененка, на неверных ногах идущего следом за матерью-оленихой к речке. «Скоро и наши телята окрепнут, – думала Келли, – и придется заняться их отловом и клеймением».

Теперь, убедившись в любви Калеба, Келли изгнала из сердца ревность и даже время от времени приглашала в гости Энжелу. Она больше не видела в ней соперницу и даже жалела ее. Несколько раз она пыталась выяснить у Энжелы, кто отец ее ребенка, но та сразу замыкалась в себе. Энджела не раскрыла свою тайну даже Калебу.

Уютно устроившись в гостиной, женщины штопали одежду или шили распашонки для малыша Келли, обсуждая друг с другом недомогания и боли, сопровождающие беременность, оплакивая свои расплывшиеся фигуры, жалуясь на рыхлость груди, тошноту и резкую смену настроения.

Келли призналась, что очень опасается родов.

В ответ Энжела поведала, что ее больше беспокоят сплетни горожан и то, что ей придется растить ребенка одной в безжалостном мире, который никогда не простит ей опрометчивого поступка.

Обе жаловались на то, что в закрытом помещении их бросает в жар.

Келли уронила снятое с веревки белье в корзину, стоящую у ног. Из-за своего живота она теперь все делала на ощупь. До родов осталось совсем немного, ребенок должен появиться на свет в начале мая. Будущая мать раздулась, как дом, сделалась такой громоздкой, что не могла самостоятельно надеть туфли. Ей уже не верилось, что она когда-нибудь похудеет. Конечно, не стоило показываться сейчас на людях, но она во что бы то ни стало хотела купить новую шляпку, отделанную рюшем, и материю на одеяльце для малыша. Келли хотелось поесть чего-нибудь, что не было бы приготовлено ею самой, хотелось повидаться с Фанни.

Итак, ясным весенним утром Калебу пришлось-таки сопровождать в Шайенн свою жену и Энжелу. На Келли были платье с высокой, под грудью, талией и широкая накидка, скрывающая фигуру от шеи до лодыжек. В таком одеянии беременность была практически незаметна.

Энжела скрыла будущее материнство под свободным платьем и шалью.

Два часа спустя Калеб был готов признать, что денек удался на славу. Они попили кофе с пирожными в ресторанчике Дайера, потом навестили Фанни. Келли, как и задумала, приобрела яркую шляпку, украшенную шелковыми цветами, красивыми оборками и страусиным пером, и несколько метров хлопчатобумажной ткани и ватина.

Энжела купила коробку ароматизированной пудры и муслин для нового платья, которое просто необходимо было сшить, чтобы скрыть расплывающуюся талию.

Теперь троица шествовала по 16-й улице. Келли взглянула на витрину кондитерской Добсона и задумалась: что купить – леденцы или лакрицу.

Глубоко вздохнув, Калеб поклялся себе никогда больше не ездить за покупками в город с двумя беременными женщинами.

Келли как раз решила остановиться на леденцах, как вдруг Энжела приглушенно вскрикнула, схватила Калеба за руку и спряталась за его спиной.

– Что случилось? – спросил метис.

– Не хочу, чтобы он видел меня! – воскликнула Энжела.

– Кто?

– Ричард.

– Ричард? – Калеб нахмурился. – Ты имеешь в виду Эштона?

– Да.

Лицо Страйкера помрачнело, когда он увидел направлявшегося к нему Эштона. Калеб скользнул взглядом по побледневшему лицу Энжелы. Наконец все встало на свои места.

– Он отец ребенка, не так ли? Вдова нехотя кивнула.

– Когда? Где?

Энжи вспыхнула от смущения.

– В особняке.

– Что?! В особняке? – воскликнул Калеб. – Так ты воспользовалась моим домом для встреч с этим пронырой?

– Я… мы… То есть, понимаешь, он хотел Келли, я хотела тебя, вот мы и встретились, чтобы придумать какой-нибудь способ разлучить вас. А потом это произошло, ну… просто так получилось. – Энжи сконфуженно пожала плечами, решив не признаваться, как долго в действительности длилась эта связь.

Она обернулась к Келли за поддержкой и повторила:

– Так получилось.

– Ты его любишь? – спросила Келли.

– Нет! Я ненавижу этого подонка! Пожалуйста, Калли, сделай так, чтобы он убрался отсюда. Я не желаю его видеть.

Не дожидаясь ответа, Энжела нырнула в дверь кондитерской Добсона.

Когда Ричард подошел к ним вплотную, Келли взяла мужа под руку.

– Прочь с дороги, Страйкер, – грубо рявкнул Эштон.

– Она не хочет с тобой разговаривать.

– Это тебя не касается.

– Вот тут ты не прав – меня это очень даже касается. Энжи мой друг, и я за нее отвечаю.

Откинув голову, Эштон пренебрежительно посмотрел на Калеба.

– В чем дело, метис? Тебе мало одной белой женщины?

Страйкер шагнул вперед, глаза его недобро сузились от гнева.

– За эти слова я могу и убить.

– Можешь попробовать позже. А сейчас – прочь с дороги. Мне нужно поговорить с миссис Бристол на личную тему.

– Она не хочет тебя видеть, – повторил Калеб, чеканя каждое слово.

– Если не возражаешь, я бы хотел услышать это лично от Энжелы.

Калеб упер руки в бока, чувствуя, как с каждой секундой нарастает ярость.

– Келли, зайди-ка в кондитерскую.

– Калеб, не надо!

– Делай, как сказано. Нам с Эштоном нужно уладить одно незаконченное дельце.

На губах Эштона заиграла кривая усмешка.

– К твоим услугам в любое время в любом месте.

– Здесь, – коротко бросил Калеб. – Сейчас. Келли взвизгнула, увидев, что Эштон замахнулся на Калеба. Но он промахнулся. Кулак Калеба вылетел вперед, как змея в броске. Раздался неприятный хруст, и из носа Эштона хлынула кровь. Ричард отпрянул назад, и Келли с облегчением решила, что драка закончена.

Но не тут-то было. Калеб бросился на Ричарда и снова ударил его кулаком в лицо. Мужчины упали на ступени, обмениваясь ударами, катаясь взад-вперед по улице. Мгновенно вокруг собралась толпа зевак.

Келли, беспомощно прижав руки к груди, наблюдала за дракой. У Калеба текла кровь изо рта, носа и рваной раны на щеке от огромного перстня с ониксом, который Эштон носил на правой руке.

Вот Калеб стукнул Ричарда в спину – раздался хруст, но тот извернулся и ударил Калеба в лицо. Келли только вскрикивала, бросая в толпу умоляющие взгляды в тщетной надежде, что что-нибудь остановит кровавую драку, но мужчины наблюдали за дерущимися с нескрываемым возбуждением, а женщины – с едва сдерживаемым восторгом. Шерифа видно не было.

Несмотря на то, что была в ужасе от происходящего, Келли не могла не восхищаться своим мужем. Казалось, он находил удовольствие в драке; глаза его горели жаждой мщения, а ударов Эштона он, казалось, совершенно не чувствовал. Лицо, рубашка, костяшки пальцев были в крови, но Калеб этого не замечал, целиком поглощенный противником. Тяжело дыша, метис схватил Ричарда за грудки и поднял на ноги. Господи, в страхе думала Келли, сколько же это будет длиться? Противники выглядели измотанными и едва держались на ногах, но ни один не думал сдаваться.

Наконец Калеб с торжествующей ухмылкой занес кулак, но тут по лестнице кубарем скатилась Энжела и принялась колотить его по спине.

– Прекрати! – пронзительно заорала она. – Оставь его! Ты что, не видишь, что он выбился из сил?

– Уйди отсюда, Энжи! – сквозь зубы процедил Калеб.

– Оставь его в покое. Ну, пожалуйста!

– Нет! Черт возьми, он оскорбил Келли!

Набрав полную грудь воздуха, Калеб вытер лицо рукавом рубашки.

– Он грозил мне ружьем. Черт, возможно, это он совершил поджог. Того и гляди, поднимет стрельбу на ранчо.

Калеб стряхнул с плеча руку Энжелы.

– Отстань!

Ричард Эштон потряс головой, чтобы прийти в себя.

– Что ты там мелешь, идиот краснокожий? – задыхаясь, пробормотал он. – Я не имею никакого отношения к этому пожару.

– Не ври, паршивый пес!

Ричард слизнул капающую из носа кровь.

– Я не лгу, – проговорил он с достоинством, на которое мог рассчитывать при данных обстоятельствах. – Ты городишь полную чушь. Зачем бы мне понадобилось поджигать ранчо?

– Из мести, – коротко бросил Калеб. Ричард покачал головой и почти простонал:

– Я этого не делал.

Какое-то время мужчины напряженно вглядывались друг в друга, потом Калеб глубоко вздохнул, с силой выпустил сквозь зубы воздух и внезапно разжал кулак. Ворот рубашки Эштона освободился. Калеб отступил на шаг.

– Ладно, я тебе верю.

Эштон рухнул на колени. Энжела, рыдая, опустилась рядом с ним и приложила к его окровавленному рту изящный носовой платочек.

Калеб бросил мрачный взгляд на толпу, которая не собиралась расходиться, и сказал:

– Пойдем, Энжи.

– Я не могу его оставить.

– Что?

– Я ему нужна.

Обхватив Ричарда за талию, Энжела помогла ему подняться на ноги, не переставая квохтать над ним, как несушка над цыпленком. Эштон, с разбитыми, опухшими губами и сломанным носом, представлял собой великолепный объект для насмешек.

– Так ты идешь с ним?! – все еще не веря, спросил Калеб.

Энжи кивнула и счастливо улыбнулась, когда Ричард обнял ее за плечи.

– Мы собираемся пожениться, – сообщил Ричард, морщась от боли, когда дотронулся до груди.

– О, Ричард! – воскликнула Энжела. – Это правда?

– Истинная правда. – Он взял у нее платок, пропитанный кровью, и прижал его к носу. – Пойдем-ка домой, Энжи.

Калеб беззвучно выругался, наблюдая, как они уходят.

– Она назвала его подлецом, трусом, сказала, что не желает больше его видеть…

– Энжи любит его, – улыбаясь, промолвила Келли. – Женщины, когда по-настоящему влюблены, всегда говорят странные вещи. Тебе следовало бы это знать.

Открыв ридикюль, Келли достала прелестный носовой платок из ирландского льна, подарок Фанни, и, насколько это было возможно, стерла кровь с разбитого лица Страйкера. Ей казалось, что муж выглядит так, словно его только что лягнул мул. Нос, левая щека и нижняя губа распухли и кровоточили, на правом глазу красовался сине-черный синяк. «Ох уж эти мужчины!» – печально подумала она.

– Что ж, пора домой, там я тебя хорошенько отмою. Покачав головой, Калеб пошел по улице вслед за женой.

– Ох уже эти женщины! – тихо бормотнул он себе под нос. – Ни за что на свете не смогу понять их!

Глава 35

Калеб сидел на стуле в кухне городского особняка и время от времени морщился от боли, когда Келли слишком сильно дотрагивалась до ссадин на лице ваткой с дезинфицирующим раствором. Наконец она попросила его опустить разбитые пальцы в тазик с холодной водой.

– Ты не говорил, что подозреваешь кого-то в совершении поджога.

– Просто не хотел тебя волновать.

– Но кто бы мог это сделать?

– Понятия не имею.

– Но ведь наверняка это был тот же человек, что стрелял в тебя?

– Так. – Келли смочила карболкой костяшки пальцев, и он ругнулся. – Хватит, – решительно сказал метис, отдергивая руку, – лечение оказалось намного больнее, чем сами царапины.

– Скажи, Калеб, а ты не предполагаешь…

– Что?

– Ну, возможно, за последние восемь с небольшим лет ты мог нажить врагов.

Калеб проворчал:

– Возможно? Я бы сказал, чертовски вероятно!

– Стало быть, кто-то пытается таким образом отомстить.

– Я думал об этом.

– И ты не знаешь, кто это мог быть?

– Нет. Я за время службы убил многих. Предполагаю, у большинства остались родственники.

– А раньше кто-нибудь пытался с тобой поквитаться?

– Неоднократно, – признался метис.

У Келли все внутри сжалось, когда она вспомнила о многочисленных шрамах, покрывающих его спину и грудь, – следы огнестрельных ранений.

Заметив беспокойство, мелькнувшее в глазах жены, Калеб взял ее за руку.

– Не беспокойся, дорогая, все это пустяки.

– Пустяки?! – Она высвободила руку. – Какой-то неизвестный стрелял в тебя, поджег конюшню и… о Боже, перерезал подпругу. А потом появилась гремучая змея в твоем спальнике…

В глазах Келли метался ужас. Только сейчас она поняла, что все эти происшествия – не случайность.

– О, Калеб!.. – Расширившимися от страха глазами она уставилась на мужа, впервые осознав весь кошмар происходящего.

– Келли, я смогу о себе позаботиться.

Он притянул ее поближе и спрятал лицо в ложбинке между ее грудей.

– И о тебе тоже, – добавил он. Но как же, спрашивал он себя, как защитить любимую от врага, не имеющего лица и имени?

В особняке они провели несколько дней. Келли представилась редкая возможность отдохнуть; не нужно было хлопотать по хозяйству, можно было подолгу спать и все время проводить с Калебом. А он, в свою очередь, ходил с женой за покупками, водил ее в рестораны на ленч и обед.

Однажды они забрели в книжную лавку Джорджа Нолта. Келли приобрела «Портрет леди» Генри Джеймса, а Калеб купил книжку об индейцах. В магазине Онхауза и Донована Калеб заказал себе новые сапоги; Келли купила красивый капор, после чего супруги отправились ужинать в ресторан Кэппа.

На следующий день они два часа рассматривали присланные товары из фирмы Ф.И.Уоррена, восхищаясь импортными коврами, мебелью и фарфором. Для детской Келли выбрала обои светлых тонов, серебряную конфетницу и изящную музыкальную шкатулку, наигрывающую вальс Штрауса.

Келли понравилось выставленное в витрине ювелирного магазина ожерелье, и Калеб незамедлительно купил его, а когда ему приглянулась винтовка «винчестер», Келли сделала ответный подарок.

Как же это замечательно, думала она, иметь деньги и покупать то, что тебе нравится. Раньше она могла лишь смотреть на полюбившуюся вещь и безнадежно вздыхать, зная, что никогда не сможет ее купить.

Калеб был высок и красив; несмотря на репутацию наемника и смешанную кровь, женщины откровенно заглядывались на него. И всякий раз Келли ощущала легкий трепет от мысли, что этот статный красавец принадлежит ей и только ей.

Как-то раз она сидела в ресторане, лакомясь шоколадным тортом и охлажденным лимонадом. И вдруг заметила юного ковбоя Уитли, глядящего в окно с улицы. Парень с задумчивым видом помахал ей и зашел в ресторан.

– Добрый день, миссис Страйкер, – сказал он, снимая шляпу.

– Как дела, Уитли?

– Спасибо, мэм, отлично. – Он кивнул на торт. – Он и вправду вкусный?

– Изумительный. Не хотите присоединиться?

– Что вы, мэм, мне неловко…

– Вздор. Фанни, принеси молодому человеку кусочек торта, пожалуйста. И бокал лимонада. Или вы предпочитаете кофе?

– Сойдет и лимонад.

– Ну расскажите, как ваши дела?

Повесив шляпу на спинку стула, Уитли уселся напротив Келли.

– Все в порядке, мэм. Я нашел работу на «Бар-Джей». Келли понимающе кивнула. «Бар-Джей» было ближайшим от них ранчо к югу.

– А я думала, вы вернулись в Техас.

– Да, скоро поеду, – ответил Уитли, – но сначала мне нужно уладить одно дело здесь, в Вайоминге.

– Ах вот оно что. – Келли улыбнулась Фанни, которая принесла заказ Уитли. – Ну как? Я же говорила, это очень вкусно, – добавила она, увидев, что юноша с аппетитом накинулся на торт.

– Да, мэм, первый класс!

– Что ж, думаю, мне пора идти. В половине второго я должна встретиться с мистером Страйкером перед Межокеанским отелем.

– Я провожу вас, – предложил Уитли.

– Это не обязательно, – отказалась Келли. – Оставайтесь доедать свой торт.

– Нет-нет, я настаиваю.

– Хорошо, идемте.

Выйдя из ресторана, Келли повернула к 16-й улице.

– Нет, – неожиданно твердым голосом произнес Уитли и крепко схватил ее за руку. – Мы пойдем сюда.

– Я же сказала, что мне нужно встретиться с Калебом.

– Сожалею, миссис Страйкер, но вам придется пойти со мной.

Взглянув в светло-голубые глаза Уитли, Келли содрогнулась – в них читалась неприкрытая угроза.

– Не советую кричать, – предупредил он.

Окинув ее внимательным взглядом, Уитли нахмурился: только сейчас он заметил, что она ждет ребенка. Но отступать было поздно.

– Идите спокойно, я не причиню вам вреда.

– Куда… куда мы идем?

– Здесь недалеко.

Пальцы ковбоя тисками сжали ее руку. Он повел ее по улице, затем свернул в аллею, где ждали две лошади.

– Уитли, прошу вас…

– Извините, но сейчас мне придется связать вам руки, – перебил парень.

По спине Келли пробежал холодок. Тот дружелюбный юноша, с которым она путешествовала в резервацию, исчез; перед ней стоял незнакомец с твердым как сталь голосом и холодными как лед глазами.

Он ловко связал ее и посадил пленницу на невысокую гнедую кобылу. Взяв вожжи гнедой, ковбой вскочил на своего коня, и они выехали из города.

Калеб расхаживал взад-вперед перед зданием отеля, теряясь в догадках, куда могла подеваться Келли. Второй раз за десять минут он раскрыл дверь и оглядел вестибюль. Безрезультатно; Келли там не было.

Часы на здании суда пробили два, и Страйкер нетерпеливо выругался. Где же она, в самом деле?

Решив, что жена могла немного задержаться, чтобы повидаться с Фанни, он направился к ресторану.

– Ну да была она тут, – сказала Фанни, – но ушла около часа назад.

– И не сказала, куда направляется?

– Нет. – Толстушка озабоченно нахмурилась. – Что-нибудь случилось?

– Мы должны были встретиться в половине второго, но она не пришла.

– Ясно.

Фанни теребила рюшки на переднике и никак не могла решить, стоит ли сказать Калебу, что его жена пригласила за столик постороннего мужчину.

Не хотелось оказывать медвежью услугу Келли. С другой стороны, Страйкер тоже не должен беспокоиться понапрасну.

Калеб взглянул на настенные часы.

– Ты уверена, что Келли ничего не говорила?

– Надеюсь, что не выдам чужой секрет, – решилась наконец Фанни, – если скажу, что она ушла с молодым мужчиной.

Калеб вздернул голову, глаза его сверкнули.

– С каким еще мужчиной?

– Никогда его раньше не видела.

– Как его зовут?

Толстушка поджала губы, пытаясь вспомнить, упоминала ли Келли при ней имя незнакомца, потом медленно покачала головой.

– Не знаю.

– Но хоть как он выглядит?

– Ну погоди, сейчас припомню. Ему около девятнадцати или двадцати лет, светлые волосы, очень бледные глаза. Носит огромную техасскую шляпу и ковбойские штаны.

– Не видела, куда они пошли?

– Нет, Калеб, ты уж прости, не видала.

Страйкер мрачно кивнул, простился с Фанни и вышел на улицу. Келли – и молодой мужчина. Метис почувствовал, что при этой мысли у него будто что-то оборвалось внутри. Он беззвучно выругался. Неужели она находила время встречаться с другим? Это, конечно же, не Эштон, тот сейчас с Энжелой. И какой мужчина пожелает ее сейчас, когда она вынашивает ребенка?

Калеб останавливал каждого, кто попадался на пути. В конце концов кто-то вспомнил, что видел Келли. Да, она была с молодым парнем.

Озабоченно хмурясь, Калеб направился на запад, к окраине города. Молодой светловолосый мужчина с бесцветными глазами, в техасской шляпе и ковбойских штанах…

– Черт, похоже на Уитли, – пробормотал метис.

– Эй, Страйкер!

Обернувшись на крик, Калеб увидел шагавшего к нему Орвилла Хоуга.

– Здравствуйте, Орвилл.

– Разыскиваете свою супругу?

– Вы ее видели?

– А как же. Около полутора часов назад. Она выехала из города верхом.

– Одна?

– Нет, с ней был мужчина, его я раньше не видал.

– Куда они направились?

– Прямо на запад.

Хоуг жестом предложил метису следовать за собой. Они свернули на безлюдную аллею и прошли метров десять. Тут Орвилл остановился и указал на землю.

– У него неплохой жеребец, большой и сильный. Вот следы, видите?

– Спасибо, Орвилл.

– Могу чем-нибудь помочь?

– Если не трудно, сообщите на ранчо, ладно? Передайте Большому Джорджу, что я на пару дней задержусь.

– Конечно, все сделаю.

– Да, и еще. Я оставил коляску перед отелем. Отгоните ее, пожалуйста, к Бон-Тон и попросите Тони присмотреть за лошадью.

Орвилл кивнул и зябко передернул плечами, встретившись с хищным взглядом Страйкера. Кто бы ни был этот незнакомец, Хоугу было заранее жаль его.

«Скорей! Скорей!» – отдавалось в мозгу Калеба, пока он галопом мчался домой. В особняке он быстро сменил городскую одежду на снаряжение наемника, застегнул кобуру и бросился седлать коня.

Через пятнадцать минут он уже галопом скакал по аллее. У Уитли было два часа в запасе, но это ему едва ли поможет.

Келли схватилась за луку седла. Уитли пришпорил своего жеребца, и она молча вознесла молитву Всевышнему, чтобы ее гнедая не ступила в яму и чтобы бешеная гонка верхом не повредила ребенку.

Часа через два Уитли остановил лошадей и протянул Келли свою флягу.

Вода была теплой и противной на вкус, но Келли жадно припала к горлышку и пила так долго, что ковбой наконец грубо отнял у нее флягу. От неожиданности Келли вскрикнула.

– Спокойно, миссис Страйкер.

– Зачем ты это сделал? Ты же прекрасно знаешь, что Калеб непременно бросится в погоню.

– Именно на это я и рассчитываю.

– Но почему?

– Он прикончил моего отца.

– Что?!

– Это случилось три года назад. А теперь я собираюсь прикончить его. – Уитли покачал головой. – Мне следовало вызвать его на честный поединок, но я видел этого парня в деле и знаю, что против него у меня нет ни малейшего шанса.

– Змея, – в ужасе прошептала Келли, – и перерезанная подпруга. Так, значит, это был ты…

– Ага. Хотел, чтобы он немного понервничал, как мой отец. Как моя мать.

– Уитли…

– Он выслеживал моего старика неделю, а потом застрелил. Но отец умер не сразу. Я знаю это, я был там.

Невидящими глазами он смотрел куда-то вдаль, взгляд был холоден и тяжел.

– Этот тип настиг отца неподалеку от Рио-Гранде. Я спрятался в зарослях полыни, и меня никто не видел. Страйкер крикнул, чтобы отец сдался, и когда он отказался, началась перестрелка. Пуля отца угодила метису в руку, а Страйкер попал ему в живот. Старик умирал очень долго и мучительно.

– Мне жаль, – пробормотала Келли, – но раз за ним охотился Калеб, значит, твоего отца разыскивали федеральные власти.

– Он был не виновен! Говорили, что он ограбил банк и пришил охранника, но все это чистое вранье.

– Ты уверен?

– Конечно, уверен! Мой старик был честным человеком, он в жизни не сделал бы ничего подобного. – Уитли перевел глаза, полные слез, на Келли и коротко бросил: – Поехали. Мы теряем время.

Он с силой пришпорил коня, и Келли закусила губу, чтобы не разрыдаться. От долгой тряски в седле у нее разболелась грудь, ныли спина и плечи, а по позвоночнику струйками стекал холодный липкий пот.

В сумерках Уитли остановил лошадей под скалой в узком каньоне. Сверху до них добраться было невозможно, так как их надежно укрывали сдвоенные острия скал. Тропа, по которой они сюда приехали, была единственной.

Ковбой помог Келли спуститься с кобылы, расстелил для нее одеяло и бросил ей кусок вяленого мяса, толстый ломоть хлеба и флягу.

При виде еды Келли замутило. Она выпила воды, пытаясь не обращать внимания на металлический привкус во рту, а потом задала вопрос, мучивший ее уже несколько часов:

– Слушай, Уитли, что ты будешь делать, когда появится Калеб?

– Собираюсь заставить этого гада страдать, – злобно процедил Уитли. – Так же, как страдал мой старик. Из меня не получился меткий стрелок, и поэтому бой лицом к лицу я бы непременно проиграл.

– Поэтому ты стрелял ему в спину. Он слегка покраснел.

– Признаю, я действовал, как трус, но я уже сказал, что у меня нет шансов одолеть его в честном поединке. А я, миссис Страйкер, собираюсь его убить, можете в этом не сомневаться.

В бесцветных глазах мелькнуло сожаление.

– Поверьте, мне неприятно, что из-за меня вы страдаете, но только так я мог заставить Страйкера следовать за мной, не рискуя быть им застреленным немедленно…

– Уитли, пожалуйста…

– Не старайтесь понапрасну. Я поклялся на могиле отца, что отомщу за него, и не намерен нарушить клятву.

Спорить было бесполезно: парень не откажется от задуманного. У сидевшей в неудобной позе Келли затекли руки и ноги, саднили запястья в тех местах, где веревка врезалась в кожу.

Когда совсем стемнело, Уитли связал ей руки за спиной, а рот заткнул платком, чтобы она не могла предостеречь мужа криком.

– Этой ночью я его не жду, – пояснил ковбой. – Уверен, что даже такая змея, как Калеб Страйкер, не может идти по следу в такой темноте. А вам надо поспать, – заключил он. Накрыл Келли одеялом и растворился в ночи, оставив перепуганную женщину одну.

Келли проснулась с рассветом. От того, что она спала на земле, да еще в такой неудобной позе, все тело одеревенело и ныло, но все это отошло на второй план, едва она вспомнила, где находится и что должно случиться, когда за ней приедет Калеб.

Невесть откуда появившийся Уитли опустился рядом с ней на колени, помог сесть удобнее, вытащил кляп и предложил напиться.

– Позавтракаем позже, – сказал он, завинчивая флягу. – Он скоро будет тут.

– Уитли, прошу тебя… – начала было Келли, но он быстро заглушил ее мольбы, снова всунув в рот кляп.

Келли молча смотрела, как ковбой спрятался за валуном с ружьем в руках. Она была совершенно беспомощна, оставалось сидеть тут, служа приманкой, давиться слезами и ждать, когда на тропинке появится Калеб.