Текст книги "Будущее Эл (СИ)"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

   – Плутон шесть, я пилот дальней разведки Элли Светлова. Это борт Дельта тридцать один. Приписан к восьмому сектору базы. Борт имеет повреждения навигационной системы. Пилотирую вручную. Я вернулась с опозданием. Проверьте реестр полетов. Не тяните с посадкой.

   Эл пришлось еще раз объяснять, кто она и что управляет катером вручную.

   На внешней посадочной площадке было полно пустых пирсов, рабочие сутки были в разгаре. Ее направили в ремонтную зону, на пирс с охранной системой и защитой от несанкционированного взлета.

   – Борт "Дельта-31" разрешаю стоянку в боксе пятнадцать, – сообщил механический голос диспетчера.

   Эл села у дальней стены бокса. Ее "Дельта", повинуясь ручному управлению, замерла у самого выхода из бокса. На экране Эл увидела, как несколько техников бросились к кораблю выставлять защитный экран. "Посадка вручную встревожила их", – подумала Эл. Их яркие оранжевые комбинезоны выделялись на фоне темно-серой площадки. Эл шагнула в зев трапа, и встретилась с десятком любопытных глаз. Поле не включили. Она улыбнулась им, кивнула, сделал предупредительный жест, что поле не требуется. В ответ увидела лишь одну смущенную улыбку старика Ведена, остальные смотрели настороженно. На легком автомобильчике подкатило еще трое в форме Космофлота. По знакам на одежде Эл распознала людей из инспекторского корпуса. Что-то будет. Эл, наконец, спустилась по трапу, техники расступились, пропуская ее к инспекторам.

   – Совсем новая обшивка, – услышала Эл шепот за спиной.

   Действительно "Дельта" теперь выглядела как новенькая. Эл вспомнила о нарушенных инструкциях, о невыполненном распоряжении, о длительно отсутствии, об отремонтированной "Дельте" и в одно мгновение осознала, что ничего хорошего все это не сулит. Она миновала автомобильчик, решив не останавливаться, и услышала ожидаемое обращение:

   – Вы пилот "Дельты-31"?

   Эл обернулась, не успев заметить, кто из них говорил.

   – Верно, я. Здравствуйте, – ответила она.

   – Каковы ваши планы, пилот? – голос был тем же, принадлежал старшему из них.

   – У вас ко мне вопросы? – спросила она. – Я арестована?

   – Нет. Нам хотелось бы услышать ваш рапорт.

   – Я отправляюсь к командиру сектора, если угодно, вы можете идти со мной. Я представлю рапорт ему.

   Эл не в первый раз сталкивалась с инспекторами. В ее тоне они могли распознать вызов. После Тобоса Эл испытывала к ним неприязнь. Она так устала, что не хотела притворяться, что этот визит на пирс ничего не значит. Если это не арест, то они явились лично убедиться, что это она.

   По правилам субординации, прежде всего, нужно идти к начальнику сектора. Опередить Леона Дантела они не могут. Поздно она вспомнила о субординации, но сейчас было не зазорно уйти под защиту начальства. А потом ей, вероятно, грозит арест. Эл посмотрела в сторону этой троицы, ее лицо едва ли могло что-то выразить. От усталости все время хотелось зевать.

   Леон Дантел, мрачный лысый человек, выслушивал Эл в присутствии троих инспекторов. Он не смотрел на нее, потому что испытывал в эти минуты жгучее желание выгнать ее из летного состава базы. За подобное нарушение он имел право наказать ее увольнением, чем избавил бы себя от последующих разбирательств. Он удерживался от этой резкости исключительно из-за строгих физиономий людей в инспекторской форме. Сложно сказать, что будет с дальнейшей жизнью девушки, если она сейчас попадет в руки этой тройки. Он уже поверил, что она не вернется. За эти дни его засыпали вопросами, ему хотелось по-человечески сорвать на ней злость. Но он коротко и сдержанно ответил:

   – До завтрашнего вечера можешь отдыхать, потом я тебя вызову снова.

   – Разве я недостаточно ясно все объяснила? – удивленно спросила Эл.

   – Мне не все ясно! – сказал он, едва не перейдя на крик.

   Эл поняла, что он раздражен. От усталости она сразу не сообразила, что Леон оттянул время, якобы для повторного рапорта, чтобы помочь ей. Догадалась она только за дверью его кабинета.

   – Ну, каково ваше мнение? – спросил старший инспектор у Леона. – Ее преждевременно обвинили в дезертирстве?

   – Мнение я составлю завтра к вечеру, когда выслушаю ее снова. Она еле на ногах держится.

   – Вам что-то непонятно?

   – Мне неясен мотив. И еще есть десяток вопросов. Она ничего противозаконного не сделала. Она нарушила протокол по оповещению базы в экстренной ситуации. Не каждый день курсант оказывается вблизи от взрыва. Она вернулась. Будем разбираться. Я уверен, если была ошибка в ее действиях, я найду ее сам.

   Тем временем Эл вернулась на площадку к своей "Дельте". Там был один Веден, который, прохаживаясь вдоль борта, гладил рукой в перчатке новенькую обшивку.

   – Нравиться? Все как обещала, – сказала Эл с улыбкой.

   – Те сделали. За что такое?

   – Меня обстреляли на границе Галактиса. Полагаю, пираты. Осталось два двигателя и половина систем с повреждениями. Вот спасатели меня и подобрали.

   – Ты уж извини, тут болтают всякую ерунду о тебе. Говорили, ты сбежала. Разное говорят.

   Эл посмотрела на недовольного старика и решила пошутить.

   – Тебе не нравиться, что "Дельту" подновили? Сам, небось, хотел месяц с ней возиться? А? Ей начинку придется менять. Ты поменял регламент обращения к экипажу? Она называла меня капитаном, – Эл сощурила глаза.

   – Ну, тебя, – отмахнулся Верден. – После их ремонта она два срока отлетает, я такое видел. Из чего они это делают?

   Он постучал по обшивке, глянул на Эл из-под седых бровей.

   – А тебя там не подновили? Мозги не вправили?

   Эл нахмурилась.

   – Ты о чем?

   – Кто ты теперь есть? – нервно спросил он.

   – Тоже что и было. – Обиделась Эл. – Капитан Космофлота, если тебя это интересует.

   Эл сказала довольно жестко, глаза не опустила, значит, не врет. Верден снова заговорил, теперь мягче:

   – Ты хоть думала куда влезла? Ведь все знаки сдернут. Какой ты теперь капитан?

   – За что меня лишать звания? – Эл опять нахмурилась.

   – Будто не знаешь?

   – Знаю, что не за что.

   – Вот, упрямая!

   – Верден, расскажи, просвети глупую.

   – Ладно-ладно. Ты не глупая. Пойдем, я тебе покажу что-то.

   Эл улыбнулась. Верден казался чудаковатым, сейчас он был похож на придворного шута – весь изогнулся и наклонил голову так, будто шея у него была без костей

   – Только без глупых шуток, – сказала она.

   – Идем. Держи штаны, капитан.

   Эл двинулась за ним следом. Соседние площадки не были разделены стеной, они шли друг за другом террасами. Она и Верден стояли на самом верху бокса, впереди были видны пять площадок в ряд. Эл оцепенела. Две нижние террасы были заняты ее "старыми знакомыми". Это были два судна, похожие на те, что ее обстреляли. Эл заметила повреждения обшивки и сомнения пропали.

   – Я пошел посмотреть, – стал объяснять Верден, – присмотрелся, они как новенькие, а на борту у одного полоса горелая, как от луча... Они в бою побывали. Не с тобой? Ты летела с включенным оружием.

   Эл прервала его:

   – Мне тоже надо посмотреть поближе. Пошли.

   – Там у них охрана. Своя. Скоро улетят.

   – Когда?

   – Я не знаю. Иди к наблюдателям, у них узнай, они без оповещения их не выпустят. Чувствую, они ждут чего-то. Ты ж разведчик, только оттуда, поди, узнай. Я бы не рискнул сейчас лезть к ним на пирс. Мало ли что.

   – Сначала я к командиру сектора ... пойду.

   Она свесилась за ограждение и внимательно смотрела на пришельцев. Они ли это?

   – Поспать бы тебе. Вид у тебя... Как только ходишь. Наверняка слопала все ободряющее на борту.

   – Не... Еще осталось. Они на ремонте?

   – Вроде того. От помощи отказались. Агрессивные. Говорят, среди них есть на нас похожие. Я ведь оттуда никого не видел, хоть здесь всю жизнь.

   А ведь верно было то, что Верден прожил на Плутоне-6 пятьдесят лет, ни разу его не покидал. Он ровесник этой базы. Шутили, что он боится летать. Эл подумала, что ему, наверное, очень уютно и спокойно в своем добровольно ограниченном мире, где есть корабли, работа, знакомые люди. Для Эл он был будто в скорлупе, за которую вряд ли когда-то выберется. Разве сама судьба разобьет ее, нарушив его устоявшуюся программу жизни. Эл вдруг стало жаль его. Про себя она называла таких людей, как Верден, "спящими". Они жили и умирали в узких рамках своего сознания, руководствуясь лишь одним, однажды выбранным способом жизни, сменить его, означало крушение и разрушение всего. Для Эл все было иначе, она отчетливо понимала, что достаточно неудачного стечения обстоятельств, чтобы иллюзорный мирок рассыпался. Эл не стала бы делиться с Верденом подробностями своего недавнего путешествия, чтобы не рушить его мирок.

   – Я пошла, – сказала она, обернувшись к Вердену.

   Тот кивнул. Эл быстро вернулась к уже опустевшему зданию командования сектором. Коридоры были пустыми, в холле – никого. Эл знала, что Леон еще там. Она дала себе отдышаться перед его дверью и нажала "вызов". Дверь открылась.

   – Можно? – спросила Эл.

   – Я звал тебя завтра, – ответил хмурый Леон.

   – Это важно.

   – Что еще?

   – На тринадцатой и четырнадцатой площадках в моем боксе стоят два судна, одинаковые. Именно эти обстреляли меня. Такие же.

   – Эл, прошло меньше часа, а я вижу тебя уже второй раз. Не слишком ли много за один день?

   Он не шутил.

   – Это важно.

   – Для тебя важно внятно объяснить свои действия. Завтра.

   – Но...

   – Я сказал, завтра.

   Эл приняла решительную позу и заявила:

   – Я не уйду, пока вы меня не выслушаете.

   Леон опешил. Подобного себе никто из его подчиненных не позволял. Он знал, что с Эл – особый случай. Он хотел ей помочь и понимал, что делала она все это по своей молодой запальчивости и от недостатка жизненного опыта, от самонадеянности, которой многие страдают в ее возрасте. Теперь Эл перешла черту, за которой терпение Леона могло кончиться.

   Вот уже несколько дней наблюдатели и инспекторы не оставляли его в покое, только потому, что версия о дезертирстве Эл была принята как действительность, и девушке угрожала серьезная опасность – навсегда распрощаться с полетами. Временами Леон действительно думал, что лучше было бы ей остаться там. Отношения с Галактисом не стали бы не лучше, не хуже от измены Эл. Сегодня Эл вернулась. Это он заставил наблюдателей держать ее на орбите пару часов. Он отложил ее рапорт на завтра. Как ей было объяснить, что она рискует всем? Леон понимал, что испугать ее не возможно. Не было подчиненного упрямее ее. Сейчас у него почти кончилось терпение, и он понимал, что его ответственность по должности несоизмеримо выше значимости Эл. Поэтому он сказал:

   – Неофициальной беседы быть не может. Только рапорт.

   Эл смотрела на Леона, на своего прямого командира, и подумала, что помощи она то него не получит, по крайней мере, в случае с чужаками. Останется разбираться самой. Если не верил Леон, значит, и другие не верили. Ей стало обидно, правда была на ее стороне, оправдываться было противно ее натуре.

   – Когда я выполняла спасательный рейс, – начала Эл, впившись взглядом в Леона, – и подобрала спасательную капсулу, как я уже говорила, меня обстреляли три неизвестных судна малого размера. Одно из них я уничтожила, другие скрылись. А теперь я вижу два подобных судна у нас на пирсе. Поэтому я думаю, будет очень важно узнать, откуда они и зачем они здесь?

   – Где гарантии, что это те самые?

   – Я никого еще не обвиняю, но может быть...

   – Тебя это не касается. Они гости. Думай о себе.

   – Как это может меня не касаться, меня чуть не убили!

   – Это может установить только расследование.

   – Каким интересно образом, если они улетят? Значит, мне уже не верят?

   – Могу сказать одно. Все объяснения у тебя еще впереди. Лучше будет, если ты придешь завтра с внятным докладом. А эти два борта оставь разведке.

   – Что такого криминального я сделала, кроме нарушения протокола?

   – Эл я не буду обсуждать это сейчас. Иди и отдыхай.

   – А если они пираты?

   – Оставь свои фантазии.

   Безрезультатно Эл пыталась вывести его на разговор. Через десять минут она вышла из здания и решительно направилась к пирсу. Ей ничего не оставалось, как самой заняться сбором фактов. Эл думала сейчас о Галактисе. О той огромной разнице между приемом на крейсере и встречей здесь. С миром Мая лучше не сравнивать. Несопоставимо. Возникло желание развернуться, угнать "Дельту" и вернуться в Галактис, разом прекратить эту возню. Пускай догонят. При нынешних характеристиках корабля даже при ручном управлении черта с два им это удастся. Эл тряхнула головой. Спокойно.

   Она вспомнила последний разговор с Торном. Казалось, беседа ему давалась нелегко. Он не хотел ее отпускать. Она почувствовала это по особой интонации в разговоре, по тому, как он смотрел. Эл вернулась "из гостей" другой.

   Он сказал, что она быстро меняется, от впечатлительного подростка до взрослого капитана, от яростного человека с задатками бойца до обаятельного существа. После возвращения она создавала вокруг себя атмосферу покоя и умиротворения. Никто не посмел поинтересоваться, что же произошло за время ее визита. На вопросительный взгляд Торна она ответила:

   – Это невозможно передать. Со мной никогда ничего подобного не случалось. В мире существует много реальностей, эта была самой лучшей.

   Она больше не извинялась за свою ярость, забыли об этом и на корабле. Торн теперь понимал, что она едва ли осознает, в каком масштабе могут развиться ее способности. В каком спектре она способно действовать.

   Она собиралась лететь, когда он вышел на площадку. Эл спустила трап и вышла к нему.

   – Можем мы поговорить искренне еще раз? – спросил он.

   – Попробуем, – ответила она.

   – Эл вы представляете, как будет нелегко возвращение назад? Доверия не будет.

   Она задала вопрос, которого он ждал:

   – Вы хотите, что бы я осталась?

   – Я не питаю большой надежды. Я не имею права настаивать, но пытаюсь, я сам проходил через подобное, это будет очень не просто.

   – Что именно?

   – Доказать вашу невиновность.

   – Невиновность в чем?

   – Вы отсутствовали две земных недели.

   – Вот вы о чем? Правда – на моей стороне.

   – Мы почти воюем. Сложная ситуация.

   – То есть?

   – Нас обвиняют в попытке психологического давления и захвата ваших колоний, так это, кажется, звучит.

   – Положение ухудшается?

   – Боюсь, что да. Оно ухудшается быстро, будет еще ухудшаться. Эл, вы не боитесь?

   – Меня многое связывает с Землей. Я все равно вернусь.

   – Надеюсь, что вы не решите, будто это провокация.

   Он достал из кармана маленькую пластинку похожую на золото и протянул Эл.

   – Возьмите.

   – Что это?

   – Паспорт, если переводить на ваш язык.

   – Паспорт? – удивилась Эл и взяла пластинку.

   – Если будет очень тяжело, отыщите наших наблюдателей, они есть на каждой планете вашей системы, вам помогут... Или прилетайте сюда. Этот сектор космоса – мой.

   Он слабо улыбнулся.

   – Вы думаете, будет настолько плохо? – усомнилась тогда Эл.

   – Я хочу быть уверен, что с вами ничего не случится. Вы мне нравитесь.

   – Спасибо.

   – Спрячьте и держите в тайне. – Он покосился на пластину.

   – Значит, я почти гражданин Галактиса.

   – Не почти.

   Эл улыбнулась, помолчала и отвела взгляд. Торн ждал, что она ответит. Он боялся, что из страха или по другой причине она откажется. Это был самый искренний жест, не только с его стороны, таково было желание торнианцев. Весть об отважном землянине стала общим достоянием, о ней знали за пределами его корабля. У Торна это вызывало лишь беспокойство. Эл знать не могла, как высоко ее оценили, и как опасна эта оценка. Торн попутно ощущал волнение, которое мог испытывать землянин. Она летит домой.

   – Для меня это большая честь! – громко сказала она и протянула ему руку.

   И только тут Торн вдруг понял, что на ее руке нет перчатки. Этот старинный жест приветствия и благодарности в исполнении еще молодой девушки усилил его волнение. Он осторожно взял ее теплую ладонь, без намерения сжимать, она стиснула его пальцы. Крепкая рука.

   – Вы удивлены? – улыбнулась она.

   Он не понял, о чем она. Торн держал ее руку и спросил:

   – Вы здесь уже освоились?

   – Вы уже который раз спрашиваете меня о страхе. Я дышу вашим воздухом, точнее смесью из фильтров. Не волнуйтесь, капитан. Ни о чем. Мне приятно, что я стала галактожителем, это расширение границ. И для меня не будет необычным явлением, если рано или поздно мы опять встретимся, что бы ни было между нашими системами. Я счастлива знакомству с вами и вашим экипажем, капитан. Спасибо за все. И простите еще раз за капсулу.

   Она высвободила руку. Торн не знал, зачем сказал ей это:

   – Знаете, что считает наш врач?

   – Что? – она выразила интерес.

   – Вы – архаическое существо. Он пока затруднился определить истоки этого эволюционного явления.

   Торн тихо засмеялся. Он сказал это, потому что именно сейчас ему стал понятен смысл этого замечания.

   – Что значит архаическое?

   – Древнее. Что-то есть в вас из далекого прошлого. Как рукопожатие.

   Эл улыбнулась и хитро сощурила глаза.

   – Он прав. В какой-то мере.

Глава 9. Расследование

   Эл осторожно взялась за ограждение пирса. Внизу был аварийный колодец. Требовалось несколько мгновений, чтобы попасть в него и оказаться на четырнадцатом пирсе, минуя лифты и проходы. Она убедилась, что никто не смотрит в ее сторону и, перескочив через ограждение, нырнула в колодец. Подъемник под тяжестью тела легко и бесшумно поплыл вниз.

   Оказавшись на полуметаллическом полу пирса, Эл шмыгнула в тень. Эх, стоило узнать у Вердена, как именно корабль был поврежден. Эл наблюдала за происходящим на пирсе. Несколько охранников стояли по периметру площадки метрах в пяти от корабля. Живая охрана – это очень странно. Проникнуть внутрь не было никакой возможности, но Эл это было не нужно. То, что стояло перед ней, без сомнения было кораблем, напавшим на нее. На брюхе виднелась метка, которую она видела в прицеле. Они.

   Эл повезло, она увидела своими глазами обитателей корабля, которые сошли на пирс и направились к выходу. Они шли не в порт. Оставив корабль без внимания, Эл отправилась следить за ними. Нельзя было идти прямиком по коридору, заметят, поэтому она вернулась назад через аварийный колодец, снова очутившись на своем пирсе, она собралась бежать в общий коридор, но в проходе мелькнула тень. Эл забежала в укромный угол. Это были они. Наглухо запакованные в костюмы, они следовали мимо нее к "Дельте. Она забилась глубже в нишу, когда расстояние стало минимальным, и молилась, чтобы они не были столь чуткими, чтобы ее заметить. Их поведение казалось подозрительным. Они вышли на пятнадцатый пирс, как хозяева, пошли к ее кораблю и стали внимательно осматривать, тихо совещаясь. Эл различила колониальное наречие. Кто-то из них некогда был землянином. Они долго совещались около борта, указывая на него. Скоро пара техников вышла на пирс и присоединилась к этой группе. Завязался разговор. Техники вели себя так, словно их не тревожит чужое присутствие. Верден бы их выгнал. Эл решилась выйти из своего убежища, пока техники не наболтали лишнего.

   – А вот капитан этой "Дельты", – сказал один из техников.

   "Болван", – подумала Эл и обратилась к ним на межгалактическом наречии

   – Что вас интересует?

   Хриплое рокотание раздалось в ответ, и переводчик, скорее всего устройство, выдало ответ:

   – Этот корабль не похож на другие.

   "Они и о других знают", – подумала Эл. Тут ей пришло в голову, что один из них оказывает воздействие. Техники выглядели, как пришибленные.

   – Да, его ремонтировал Галактис, – ответил за нее тот же техник.

   – Почему вас это интересует, и что вы делаете рядом с моим кораблем? – возмутилась Эл.

   – Это любопытство и только. Вежливость. Этот корабль не похож на другие.

   – У нас любопытство не является вежливостью, – сурово ответила Эл. Она решила пойти ва-банк. – Его ремонтировали потому, что меня обстреляли в космосе корабли похожие на ваши. Может быть, мы встречались? И мне бы тоже хотелось знать, почему вы не обратились в Галактис за помощью? Ведь до него было ближе лететь.

   Реакции не последовало, ответ был таков:

   – Это ошибка. Мы не просили ремонта.

   Другого Эл не ждала. Она опять пошла в наступление.

   – Еще бы. Ведь одному из ваших уже никогда не потребуется ремонт. Я его, кажется, сожгла.

   – Это невозможно, – прохрипел в ответ переводчик. – Наши корабли намного совершеннее и летают в десять раз быстрее.

   Эл поняла, что они все равно не признаются, поэтому решила закончить разговор.

   – Дело здесь не только в умении летать. Правда?... А теперь я прошу покинуть этот пирс. Я отвечаю за этот корабль. Вам здесь делать нечего.

   Эл умышленно говорила резко. Она почувствовала взгляд. Нет, не просто наблюдающий, кто-то хотел залезть в ее мысли. Прикосновение было слишком тонким. Она напряглась, пусть поймет, что она чувствует его. Влияние исчезло.

   Когда они ушли техники засуетились. Они не совсем поняли, что происходило.

   – Зря ты так грубо, – сказал один из них.

   – Может быть, – ответила Эл, развернулась и пошла прочь.

   Через час странные гости улетели. Неужели, ждали ее? Эл потеряла шанс узнать что-нибудь самостоятельно. Оставались любопытный Верден и наблюдатели, которые, наверняка изучали чужаков.

   Эл поспешила в диспетчерский корпус.

   Ирма, молодая девушка, чуть старше Эл, наблюдатель, встретила ее радостно. Ей было скучно дежурить одной, основные работы на сегодня были закончены. Наблюдатели знали всех пилотов и капитанов в порту.

   Эл нравилась Ирме. Во-первых, она была девушкой-капитаном, что поднимало Эл в глазах Ирмы на большую высоту; во-вторых, Эл всегда была приветлива, никогда не "возносилась", как другие. Она шутливо называла наблюдателей "ангелами взлета и посадки", Ирме очень нравилось. И, наконец, Эл помогала Ирме готовиться к сдаче экзаменов в академию на штурманский курс. Ирма вообще была уверена, что у Эл нет недостатков. Когда заговорили, что Эл пропала, она расстроилась, первые дни переживала за нее. Потом пошли плохие слухи. Ирма не хотела верить, но все же стала сомневаться в ней. Она была готова согласиться с тем, что Эл могла уйти на другую сторону. Она была известна среди пилотов независимой манерой поведения. Иногда Ирма задавалась вопросом: откуда в Эл столько свободы? Она будто играла в игру, в капитана Космофлота, в полеты в космос, в жизнь вообще, в это же время, параллельно, в Эл текла какая-то другая жизнь. Эл словно смотрела на все издали, не особо чувствуя происходящее. Вот и теперь она выглядела не как все. Она похудела, глаза горели, каким-то странным любопытством. И все же она была где-то далеко, словно явилась из другого мира, чтобы бросить пару фраз.

   По своему обыкновению она сказала:

   – Здравствуй.

   Больше ничего.

   – Здравствуй, – так же коротко ответила Ирма.

   – Не помешаю?

   – Что ты! Я ждала, что ты зайдешь!

   – Ирма, что за "тузы" были на четырнадцатом и тринадцатом?

   Ирма не совсем поняла что такое "тузы". Поверила по названию пирсов.

   – Стояли неделю. Говорили, что им нужна профилактика. Странники, что ли. Торговцы, но ничего не предлагали покупать. Охрана своя. От помощи отказались. От кого только тут охраняться? Злобные существа.

   – Говорили с начальством?

   – Да. Их кто-то обстрелял на нейтральной территории. Представляешь? По описанию наша "Дельта". Всех подробностей не знаю, но какая чушь! А? "Дельта" же невоенный корабль, только универсальный катер с оружием.

   Эл изобразила удивление.

   – Вот как? Сильно пострадали?

   – Обгорели только. Верден знает. Старик ведь кораблей видел видимо-невидимо. Спроси у него, он же твой техник.

   – Спрошу... Слушай, Ирма, что тут за история с моим отсутствием? Верят, что дезертир?

   Ирме совсем не хотелось говорить на эту тему. Вдруг Эл обидится. Она, конечно, догадывалась, что Эл спросит, но лучше бы не спрашивала. Она помедлила. Как-то мягче надо выразиться.

   – В общем, решили, что ты не вернешься.

   – С чего это?

   – С Земли на счет тебя пришел запрос. Из Академии, в тот же день когда ты пропала. Это секрет, я случайно узнала. А ты как раз исчезла. Леон сам не свой ходил. Неудачно вышло. Между собой, на базе, Леон бы затер твое отсутствие, но с Земли требовали встречи. Тебя нет. День. Два. Неделю. Чужаки прилетели. Вот откуда инспекторы. Не повезло тебе. Эл. Что будет?

   – Я что-то не пойму? Какой запрос? Леон ничего не сказал.

   – Эл, я толком ничего не знаю. Правда. Одни слухи.

   Ирма ждала, что Эл устроит допрос, но Эл больше ничего не спросила. Эл смотрела, как на большом объемном экране дрейфуют корабли. Картина была правдоподобной. Звезды казались звездами, а модели кораблей, как настоящие скользили в пространстве. Иллюзия была захватывающей.

   – А как там? – осторожно спросила Ирма.

   Ирма, не отрываясь, смотрела на экран, занималась своей обычной работой.

   – Они такие же, как мы, только чуть цивилизованней, – ответила Эл.

   – Неужели? Ты говорила с ними?

   – Немного. Они же "Дельту" ремонтировали.

   – А с "Дельтой" что было? Тебя маяк не распознал, по параметрам другой корабль получался.

   – Мне обшивку поменяли. И двигатель. Меня обстреляли. Те самые корабли, которое Леон сегодня отпустил. Вообще-то их было три.

   – Это тебя крейсер Галактиса до самой границы доставил?

   – Да. Побоялись, что гости вернуться. Вы меня за чужака приняли.

   – По виду на посольский катер было похоже. У них бывают похожие конфигурации.

   – Послы без предупреждения не прилетят. И какие проблемы им решать в этом секторе?

   – Говорят, они о нас все знают, – заметила Ирма вкрадчиво.

   – Не все конечно, но достаточно, чтобы уважать нас.

   – Почему же мы тогда почти воюем с ними?

   – Вот именно, что мы с ними, – вздохнула Эл.

   – Они тебе предлагали остаться?

   – Нет, – солгала Эл.

   – А ты бы хотела?

   – На Земле мой дом. Меня слишком многое держит.

   Ирма, наконец, решилась задать вопрос, который давно ее интересовал.

   – А для тебя разве важно все это? Земля, люди? Мне казалось всегда, что для тебя это как игра.

   Эл удивилась. Ее взгляд оторвался от действия на экране и сосредоточился на Ирме. В нем была усмешка и интерес.

   – Странно. Не уж-то я произвожу такое впечатление?

   – У тебя все отдельно – эмоции, мысли.

   – Ирма, разве можно оценить человека по его внешнему облику? Ты уверена, что хорошо знаешь меня? Если я сдержана внешне, не означает, что я миролюбива вообще. Я сбила чужой катер две недели назад. В хлам разнесла. Ни одна душевная струна не дрогнула.

   Ирма недоверчиво посмотрела на нее.

   – Это был бой?

   – Да. Не жить бы мне, если бы не галактожители. Так за что мне их не любить?

   – Я давно наблюдаю за тобой, и мне иногда кажется, что все, что окружает тебя, не имеет для тебя значения. Тебе все равно, что о тебе думают и говорят, какие последствия у твоих поступков.

   – Это не так, – заверила Эл. – Может быть, мое поведение вызывает такое отношение. Правда, с хладнокровием после последних событий стало плоховато. Но я же не робот. Я тоже умею чувствовать плохое и хорошее, я люблю и ненавижу, как все люди. Я самый обычный человек.

   Эл уловила во взгляде Ирмы незнакомое раньше выражение. Эл не торопилась дать ему определение, но лицо Ирмы изменилось, и она будто напряглась при ее последних словах. Она сомневалась.

   Знала бы Ирма, какой букет чувств испытала Эл за мгновения паузы. Эл загорелась идеей вытащить из Ирмы, что та знает, хотя минуту назад отказалась от этого намерения. Эл боролась с собой. Для Ирмы прошли секунды, для Эл время растянулось, дав шанс обдумать ситуацию.

   Потом ни говорили в ином духе. Эл спрашивала, какие корабли прилетали и откуда. Кто остался на Плутоне. Какие новости и сообщения. Иногда вкрапляла шутки о своем отсутствии и даже рассказала, как искала саркофаг. Ирма и не подозревала, что Эл вытаскивает из нее информацию. Тут Ирма дала промашку, утратив изначальную подозрительность. За безмятежной беседой Эл коварно узнавала, что творилось на базе во время ее отсутствия. Эл про себя извинялась перед Ирмой, наблюдатели всегда знают больше всех. Это было нечестно, но Эл пошла на хитрость, чтобы не усугублять подозрительность Ирмы прямыми вопросами. Она вставляла закамуфлированные вопросы, затянув беседу на пару часов.

   Сначала посчитали, что она вернется. Когда отменили вылет "Центуриона" прокатилась молва, что Эл пропала. Через неделю возникли версии о дезертирстве, потому на базе появилось три инспектора сразу. Пресечь пересуды Леон не смог.

   – Ой, я забыла! – воскликнула Ирма. – Тебя ждет гость с Земли!

   – Кто?

   – Молодой человек. Уже дней пять.

   – Ты знаешь, где он?

   – В портовой гостинице номер восемь. Эл, я забыла. Дежурю давно. Шок был, когда ты села, и я забыла послать тебе сообщение. В реестре посадок на сегодня тебя еще нет. Леон приказал не вносить. Так что гость о тебе не знает.

   – Все, я пошла. Спасибо за новость. Как ты могла забыть такое! Я сама его найду.

   Эл убежала. Ирма проводила ее взглядом, и улыбка исчезла с ее лица, выражение стало печальным. Хорошо, что они поговорили. Беспокойство поутихло. Эл ничем не отличалась от себя прежней, видно только, что устала. Ирма не поделилась последней сплетней. По базе поползли слухи, что Эл – модификация.

   Эл бежала из корпуса наблюдателей к территории общественного порта, через служебные площадки, а потом коротким путем по транспортному коридору. Она бежала без остановки и была уже у пассажирских причалов, когда вдруг поняла, что его нет в гостинице. Нет и все. Но она отправилась туда, чтобы убедиться, что он еще не улетел. Эл даже не сомневалась, что это Алик.

   В гостинице ей сказали, что такого человека в списке нет. Ошибки быть не могло. Эл стала перебирать известные ей имена и фамилии. Никого. Она села в фойе и задумалась. Мягкое кресло действовало, как снотворное, сердце перестало биться часто, она успокоилась, а потом и вовсе задремала. Сладостное погружение в забытье было очень коротким.

   Эл проснулась, потому что кто-то тряс ее за плечо. Она подняла тяжелые веки и посмотрела перед собой. Она смотрела в потолок, такой бледно-голубой пастельный цвет, очень красивый, цвет земных небес, краски моделировали глубину. На фоне потолка появилось женское лицо. Эл с трудом сообразила, где она, потом попыталась встать.

   – Сидите-сидите, – сказала ей девушка в гостиничной форме.

   – Извините, я не спала нормально несколько суток.