Текст книги "Будущее Эл (СИ)"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

   – И нет никакого выхода?

   – Только переломить сознание тех, кто верит, что Галактис – враг.

   Эл вспомнила, как Алик говорил в точности так же.

   – Я многих знаю на Плутоне, достаточно сомневающихся, – все же возразила она.

   – Наверное, тебе неизвестно, что мы формально воюем с Галактисом. На наши суда нападали несколько раз. Здесь такая станция, куда стекается информация со всей Солнечной системы. Ты здесь служишь. Большинство таких, как ты, не интересуется, что происходит за пределами сектора. Вы мните, что находитесь в безопасности. А до войны нам – один шаг.

   – Я не знала. Но зато знаю, что Галактис с нами не воюет. Это мы с ними воюем. Неужели неясно, что вместо союзников мы можем стать рабами.

   – Мы уже рабы, собственного страха и самомнения.

   – Уолтер, неужели нет никакого, пусть даже самого безумного способа выйти из этой ситуации?

   – Тебе-то это зачем? Не ломай голову, лучше найди способ свою жизнь спасти. Возьми и сбеги в Галактис, если тебя там знают. С таким умением летать ты угонишь любой корабль.

   – А почему же вы не улетите? Ведь у вас есть корабль.

   – Меня там никто не ждет. Я некогда грубо оборвал все связи. Оставим это. Что ты еще хочешь знать?

   – Что такое Галактис?

   Уолтер рассмеялся, кашлянул.

   – Я не Бог, чтобы все знать. Не знаю. За те двадцать пять лет, что я ему посвятил, узнал я немного. Дело в ином способе мышления, в другом сознании. Это целая иерархическая система цивилизаций, невообразимых нами форм коммуникации. Каждая занимает свое место. Одна сменяет другую. Сначала главенствуют одни, потом другие. Что-то гибнет, что-то рождается. Все заключено в одну систему, непостижимую для человеческого ума. Масштаб слишком большой для человеческой жизни. Понадобится несколько поколений, чтобы нам это понять. Особенно, их уровень коммуникации. Мы не самые плохие, но отнюдь и не такие достойные. Мы можем быть, или не быть... Им на нас наплевать, если мы не хотим сотрудничать...

   Он продолжал говорить. Эл не смела прервать его, она боялась пошевелиться, чтобы не обнаружить себя. Уолтер Уолис забыл о ее существовании, он рассказывал, рассказывал. Вместо агрессивного циника появился исследователь, философ, политик. Уолтер знал много, но утверждал, что знает крупицы. По уровню мышления он является настоящим галактожителем, подобным Торну. В этом человеке был виден масштаб.

   Вдруг Уолтер вспомнил о ней. Он пристально смотрел на нее, будто испугался своего откровения или не понимал, что она здесь делает.

   Эл в ответ решила рассказать свою историю. Начиная с Тобоса, про то, как сцепилась с пиратами. Про Торна, про комнату, которую спалила, и про события на Плутоне, про инспекторов и комиссию. У нее не было никакого плана, откровенность Уоллеса заставила ее откровенничать в ответ. Чтобы он ей доверял. Чтобы выговориться, наконец.

   – Так Торн, что же, жив? – спросил с удивлением Уолис.

   – Да. Он капитан громадного крейсера.

   Эл сунула руку в нагрудный карман и вытащила золотую пластинку – пропуск в Галактис, который дал ей Торн.

   – Вот. Держите. Если вы знаете Торна, с этим вас всегда примут в Галактисе. Улетайте, Уолтер. Берите своих и летите.

   Она встала.

   – Подожди. – Уолтер опередил ее и преградил путь.– Ты отдаешь это мне?

   – Да.

   – Но это твой шанс.

   – Нет. Это ваш шанс. Меня там и так знают. Распознали, как только я появилась. Вы не заслуживаете той жизни, какой живете сейчас. А я найду другой способ, если это будет надо.

   Эл сунула ему в руку пластину, отстранила Уолтера и вышла. Время пронеслось стремительно. До вылета считанные минуты. Ей стало легко на сердце оттого, что она отдала пластинку тому, кто больше нуждался. Она вспомнила Лилу, ей понравится такое решение. Для Эл пластина была, словно второй выход в лисьей норе. Паспорт – веский аргумент в ее сделке с совестью. Легко воевать, когда знаешь, что подстрахован. Теперь страховки не было.

   Эл торопилась улететь. Юноша, имя которого она так и не узнала, убеждал подождать еще:

   – Я заложил курс. Он поможет обогнуть сложные участки и попасть в зону порта с другой стороны. Подожди. Потом сотри курс – и все в порядке. Ускоришься в той отметке, что я заложил и по времени точно пройдешь. Перегрузок не будет.

   – Откуда ты знаешь? -спросила Эл.

   – Я иногда балуюсь. Летаю туда. Нам нужны приборы, медикаменты. Так проще, нет нужды связываться с властями. Дай слово, что не сболтнешь.

   – Даю. Значит, вы не так уж изолированы от цивилизации.

   – Мы еще в хорошем положении, вот у других похуже. Это все Уолтер. Он все здесь знает, это помогает нам выжить. Конечно, может так не честно, но мы не часто злоупотребляем.

   – Я не осуждаю. Спасибо, за помощь и теплый прием.

   – Не злись на Уолтера, он бесится, когда речь идет о Галактисе и Космофлоте. Он начинает всех ненавидеть, он ведь уже старый.

   – А как ты сюда попал?

   – Я сын местных вольных поселенцев, они погибли в бурю три года назад, меня приютили здесь.

   – А сколько вас?

   – Пятеро. Есть еще жена Клима, но она не любит встречаться с гостями, стесняется, она мутант.

   – Как тебя зовут?

   – Зачем тебе. Ведь мы больше не увидимся.

   – А вдруг.

   – Да, нет.

   Он помог ей натянуть скафандр и усадил в катер.

   – Стой! – услышала Эл хриплый окрик.

   Уолтер грузно бежал по площадке. Он сильно запыхался, и это выдало его преклонный возраст.

   Он протянул Эл пластину и, переводя дыхание, сказал:

   – Я ... не могу... это взять. Слишком велика услуга...

   Эл посмотрела на него из кабины сверху вниз, отсюда он казался не таким высоким. Эл решила не идти напопятную.

   – Уолтер Уолис, вы окажете мне большую услугу, если доберетесь до Галактиса. Найдите капитана Торна и расскажите обо мне, что знаете. Пусть примут решение помочь мне или нет. Если я окажусь на Земле, пусть кто-нибудь из них свяжется со мной.

   – С какой стати им помогать тебе? – недовольно и удивленно спросил Уолтер.

   – Я такой же гражданин Галактиса, как и вы. До свидания, когда-нибудь.

   Эл закрыла кабину и подала знак уйти с площадки.

   Юноша с опаской потеребил Уолтера за рукав.

   – Что это, штурман? – обратился он к Уолису и указал на пластину.

   Уолис повертел пропуск и ответил:

   – Это подарок небес. Приглашение в Галактис на пять персон.

Глава 16. Отдых

   Не выходя из катера, Эл уничтожила все данные о своем полете. Парнишка дал хороший совет. Обратно она вернулась без затруднений. Сделано так, что не подкопаешься.

   Лила ждала ее у стоянки. Она заметила, что Эл не совсем здорова.

   – Что случилось? Ты его видела?

   – Да, все хорошо, – кивнула Эл в ответ.

   – Ты странно движешься?

   – Тело затекло, – пояснила Эл.

   – Давай уйдем, расскажешь дорогой, – предложила Лила.

   Эл отлично понимала, что Лиле лучше не знать о том, что рассказал штурман. Что Уолтер Уоллес грубоват и научился ненавидеть людей. Эл в самых обтекаемых выражениях передала Лиле ход событий.

   – ... Уолтер Уолис не рассказал ничего особенного, – заканчивала рассказ Эл. – По его мнению, Галактис не преследует корыстных целей. Они проводили меня. Вот и все.

   – Странно, он живет не один, – нахмурилась Лила. – Уолтер – известный одиночка. У него кроме отца и друзей-то не было.

   – Люди меняются, – заключила Эл.

   – Да. Конечно, – согласилась Лила. – А обо мне он не спросил?

   – Нет. У нас было мало времени. Думаю, он не подаст знака, потому что боится навредить тебе. Он осторожен.

   Эл врала, волновать Лилу понапрасну она не желала. На сегодня ей было достаточно впечатлений.

   Они расстались у входа в порт. Разошлись в разные стороны, чтобы их не видели вместе.

   На вопрос:

   – Что я могу еще сделать для тебя?

   Эл ответила:

   – Будь объективной.

   Эл не собиралась злоупотреблять ее добрым расположением. Они едва ли еще раз поговорят по душам. Лиле стало грустно. Она всегда мечтала о сильном друге, как Эл. Капитан Эл отошла на второй план, она видела живого человека, странного в своей прямоте, немного загадочного. Эл теперь виделась ей неоднозначным человеком. Лила вспоминала свое возвышенное состояние. Первое, что она сделает – будет защищать Эл, в память об отце. Дома ее ждало уведомление от Леона с приглашением на осмотр корабля Эл. Все будет решаться завтра. В этот день она заснула счастливым человеком.

   С Эл было по-другому. Беседа с Уолесом заставила ее поменять план действий. То будущее, которое обрисовал Уолтер, было безрадостным. Он был прав, сейчас она не могла ничего сделать. Но кто знает? Может быть, она не случайно соприкоснулась со всеми этими событиями. Собрав воедино то, что знает, Эл стала думать о том, что можно изменить. Но прежде, нужно добиться, чтобы с нее сняли обвинения, доказать свою невиновность и остаться в Космофлоте. Тогда ее, как капитана-новичка, отправят на одну из транспортных линий. Пресловутый психологический фактор сыграет свою роль, и экипаж ей не доверят. Ее ждет нормальная жизнь. Через пару лет можно подать рапорт в одну из экспедиций, точно возьмут, ведь в запасе у нее подготовка разведчика и штурмана. Уж очень долго. Этот вариант весьма реален, потому что фактов подтверждающих ее измену нет, только самовольные действия в полете. Самое сложное – исследование, которое затевает Светлана Бернц. Это уже решать Ставинскому, ведь на половину она еще курсант, пока Академия ее не атестует. Запретить исследование он не в силах, но повлиять на решение он может.

   А если совсем плохой вариант...

   До обдумывания плохого варианта дело не дошло. Эл добралась до жилых боксов, потом оказалась дома. Выдвинув кресло на середину маленькой комнаты, она опустилась в него с ощущением небывалого удовлетворения и усталости. Мышцы стали расслабляться, местами отступила боль, и Эл решила недолго посмаковать это состояние, не думая ни о чем плохом. Комната наполнилась ароматом, который система жизнеобеспечения создала произвольно. В комнате появился сквозняк, запах свежей травы и цветов. Эл услышала музыку. Глаза закрылись. Тело вибрировало. Красота.

   "Все. Сдаюсь. Надо отдохнуть", – подумала Эл.

   Она заснула. Теперь это был другой сон, совсем не тот, который был после возвращения из космоса. Эл разобралась в ситуации, поняла, к какой цели следует идти, она расслабилась, человеческая природа взяла верх. Эл спала спокойно, ей снился красивый пейзаж. Словно она стоит на самом верху скалы, внизу шумит открытое море до самого горизонта, кругом множество трав всех цветов и оттенков, и Солнце такое яркое, что слепит глаза. Земля ли это или другая планета, в сущности, было не важно. Эл чувствовала, что может летать, но она намеренно медлила. Эти мгновения счастья и покоя, твердой почвы под ногами, окружение трав и серо-голубых камней вокруг, создавало ощущение счастья.

   Она не скользнула с обрыва, чтобы полететь, а развернулась и пошла вдоль него по пологому спуску. Она знала куда идти. Где-то далеко была расщелина – проход среди скал. Эл устремилась туда. Перескочив через небольшой ручей, Эл без труда отыскала трещину в скале. Осталось скользнуть внутрь...

   – К вам посетитель, капитан! – довольно громко проговорил голос домовой системы.

   Сон исчез, Эл поморщилась, открывая глаза.

   – Пропусти, – сонным голосом сказала она.

   Эл ждал неприятный визит. В ракушке входа возникла Светлана Бернц.

   – Эл. Мы с командором тебя ждали после обсуждения, – начала она с явной претензией в голосе.

   Эл менее всего хотелось говорить с ней. Она бы согласилась на чудо, только бы исчезнуть из виду Светланы. Она была слишком цепкой и вызывающе откровенно пользовалась своим положением и влиянием командора.

   – Я могу отдохнуть спокойно? У меня отпуск. Мне потом в аварийном режиме работать. Возможно, я опять спать не буду. Вообще-то, я за то, чтобы назначать встречи заранее. А мы не договаривались, – Эл так и осталась вальяжно сидеть в кресле, размахивала руками, позволяя себе ворчать.

   Светлана не ожидала такого приема и нашлась лишь через несколько секунд. Она впилась глазами в лицо Эл, которое еще выражало отпечаток сна, и пошла в наступление:

   – Тебя не могли найти после заседания. Ты не оставила сообщения, где тебя искать в случае необходимости. Если бы я не спросила местную систему, то не узнала бы, что ты вернулась домой. С момента заседания прошло много времени. Тебе не пришло в голову, что нужно побеседовать с командором?

   – Я попросила Алика. Мы свяжемся и поговорим. – Эл пыталась изображать только что проснувшегося и еще плохо соображающего человека.

   – Командор ждет тебя. И с каких пор Алик стал твоим секретарем?

   – Он просто помог.

   – Собирайся, пойдем к Ставинскому, – скомандовала Светлана.

   – А вы здесь причем? Командор может сам вызвать меня. А я, по желанию, могу пойти к нему или отказаться. Вы слышали, что сейчас он мной не командует. Так что, извините, я хочу отдохнуть.

   Светлана начала раздражаться. Эл удивилась: что она так нервничает? Поведение не совсем совпадало с первым впечатлением о ней. Тем не менее, Эл задалась целью выставить ее прочь. Тело после недавнего приключения плохо слушалось, поэтому Эл надо было остаться одной. Если известие о неожиданном недомогании Эл дойдет до Светланы, то вызовет подозрения, объяснениям не будет конца.

   – Я наблюдающий специалист. Я помогаю командору. Все остальное обсудим по дороге, – настаивала она.

   – Я никуда не пойду, – четко выговаривая слоги, с наивным лицом сказала Эл.

   – Что?

   Эл пренебрегла этическими правилами, уважением и вежливостью.

   – Я прошу оставить меня в покое. Мне трое суток треплют мозги и нервы. Я хочу и имею право отдыхать столько, сколько считаю нужным. А вы, мадам, явились явно не к командору звать, вам не терпится начать свои опыты. Так вот, если я помню точно, то я не дала еще согласия на них. Если мне понадобиться посоветоваться с командором, то я явлюсь пред его светлы очи своими ножками, без приглашения. Аудиенция окончена. Я спать хочу. Вы у меня дома, а я не помню, чтобы звала кого-то в гости.

   Эл попала в точку. Удар по самолюбию, нанесенный ею, заставил Светлану выразить презрение и уйти.

   Вибрация от кресла приятно расходилась по телу.

   – Сколько я спала? – задала она вопрос.

   – Девять часов, сорок две минуты, – ответила система. – Завтрак?

   – Уже утро?

   – По местному времени восемь часов. Что еще нужно из информации?

   – Ничего. Спасибо. Можно завтрак.

   – Приятного аппетита, – сказал незримый собеседник Эл, и в полу возникло движение.

   Появился столик, на нем несколько блюд. Аппетитно это выглядело, но все было синтетикой. Эл вздохнула – делать было нечего, хотелось есть.

   И почему это она стала скучать по обычным, привычным с детства вещам: по еде и молоку, по ветру и осадкам. Все можно смоделировать здесь. Окружающие ее люди не страдали от недостатка всего этого. Иллюзионы пустовали, редко, кто приходил и заказывал дождь, пляж или ледник, по которому можно было лазать. Эл ходила туда чаще, чем занималась гимнастикой. Особенно ее занимали исторические периоды.

   После завтрака она туда и отправилась. Натолкнул ее на это сон. Она вспомнила несколько картин из него, но не могла вспомнить, где и когда видела их раньше. Возможно именно в Иллюзионе. На всякий случай она нацепила на себя датчик связи, чтобы ее могли найти.

   Как не старалась Эл, так и не смогла найти нужную панораму. Похожих было сколько угодно. Она несколько раз представляла эпизоды сна, система считывала их, но ответ всегда был отрицательным. Наконец, Эл надоело это занятие, и она заказала морской берег.

   Вот она идет по берегу, шум прибоя гудит в ушах, даже ветер есть. Эл поднимает камушки с песка и кидает в волну, один за другим. Это занятие идеально отвлекало ее и чистило ум. Скоро Эл поняла, что это все искусственное и освободилась от моделирующей системы.

   – Это все не настоящее. А я хочу все это снова увидеть.

   Сейчас особенно остро Эл ощутила, как скучает по всему, что оставила в прошлом. Многолетнее путешествие в будущее одарило ее массой проблем, а совсем не захватывающими, почти сказочными событиями. И Эл мысленно вернулась к тому, с чего все началось тогда, когда ей было всего двенадцать лет.

Глава 17. Большие тайны маленьких людей

   В канун своего двенадцатилетия, Эл часто посещали мысли, что детство быстро кончается. Неумолимые перемены происходили внутри нее, когда не ребенок, но еще не взрослый начинает искать свое место в мире. Отношение взрослых меняется, они становятся внимательно-подозрительными и все чаще напоминают, что она уже не ребенок.

   Она жила в состоянии ожидания, не зная покоя. Ей казалось, что наступит день, и она утратит свою способность исчезать из этого мира и появляться в другом. Эл чувствовала, как растет. Еще год, может быть, меньше и... Все? Способность исчезнет? Эл не встретила среди людей этого века ни одного взрослого, который поверил бы в ее дар, никто не обладал чем-то подобным.

   "Это такая новая современная игра? Ты много читаешь фантастики", – говорили родители и их друзья. Какая там фантастика! Был с десяток путешествий и два живых свидетеля. Ее одолевали страх и боль оттого, что она не может жить так, как живут другие, как все люди. Она жила двойной жизнью, тайком от взрослых совершая путешествия. Вот только куда? Прошлое? Пожалуй. Однако древний мир не походил на учебники истории и исторические романы, те, кто их писал, никогда подлинной истории не видели. Ей казалось, что она чувствует дыры в пространстве и все чему ее учат в школе – просто смешно. Пространство неоднородно, время неоднородно, этот мир не единственный.

   Но стоило начать доказывать, непременно повели бы к врачу, решили бы, что Эл больна. У нее хватило сообразительности быстро это понять, как только впервые она решила рассказать маме о том, где была. Первый и последний раз. Пусть лучше взрослые считают ее поведение игрой.

   Первое путешествие было самым коротким и самым впечатляющим. Когда тебе десять лет и душа поет от ощущения сказки, все кажется прекрасным. Мир делиться на героев и злодеев. Это все, на что способна детская фантазия. Все ясно и понятно, искать объяснения скучно, вокруг все существует потому, что должно быть так. Нет времени думать о том, что будет потом, как опасен окружающий мир, хочется просто увидеть его. Первое путешествие. Старик Махали. Волшебник. Как он смеялся, когда она назвала его волшебником. Маленькая Эл была убеждена, что нет в мире такого секрета, которого он не знает. У него было все, что полагается старику – седая борода, длинные волосы, странная одежда и вредный попугай. Эл помнила их встречу до мелочей, каждый разговор, каждое слово и те мгновения, когда они молчали. "Мы учились друг у друга", – так сказал Махали. Что он мог узнать у десятилетней Эл? Эл, как ребенок умный, заключила, что она прошла из своей цивилизации, из своего мира, в тот, не менее удивительный, где жил он. Он – единственный взрослый, который ей поверил. Он дал совет не оставлять путешествий.

   – А если ты испугаешься, то подумай, что ты будешь делать, если потеряешь свои способности, – напутствовал он.

   – А у меня получиться? – со всей серьезностью спросила она.

   – Зависит от того, как сильно ты будешь верить и желать. Верь не только в возможность пройти в дверь, верь, что ты вернешься. – Твое жгучее желание привело тебя ко мне. Захочешь возвратиться – возвратишься. Верь.

   И Эл верила. Они о многом не успели поговорить. У нее было столько вопросов. Он не считал ее интерес ко всему назойливостью. Простые советы, простые объяснения, простые слова, а сколько было пользы от них.

   За эти годы Эл уходила "в путешествие", как она это назвала, больше десяти раз. Сначала одна, потом с друзьями. Эл пришла в восторг, что может прихватить с собой Альку и Димку. Мальчишки с восторгом разделили трудности путешествий. В дар Эл они всегда верили безоговорочно.

   Она никогда не попадала в одно место дважды, но так мечтала увидеть еще раз Махали, друзей из первого путешествия. На день или на час. Единственным воспоминанием о нем был медальон из желтого металла, который Махали подарил ей. Эл считала его золотым. Он был величиной с детскую ладонь, круглый с изображением Солнца и вращающихся вокруг него планет. Толстая цепочка была длинной, поэтому Эл не носила его на шее, а прятала в красный бархатный мешочек, который сшила сама. Его вместе с ценным грузом носила с собой, тщательно пряча от родителей и других любопытных глаз. Вторым подарком из тех времен был нож с красивой рукояткой и обоюдоострым лезвием – это был дар Такманди – воина странствующего по свету, ученика Махали. Он дарил его со словами: "Пусть защитит тебя твое оружие и пребудет с тобой твоя судьба". Слова задели душу и обожгли сердце. Такманди будто бы пожелал ей чего-то великого и опасного. Эл решила, что не прочь стать странствующим воином, о чем немедленно заявила. Махали взял с нее слово, что ее путешествия не будут простой забавой. Эл искренне поклялась. Они относились к ней, как к взрослой. Эл гордилась такой дружбой.

   Взрослые, вечно занятые суетой и делами, воспринимали ее жизнь как игру. Как бы они обеспокоились, если бы узнали что скрывается за стрельбой из лука, поисками кладов по компасу, детскими битвами на деревянных мечах, затрепанными атласами, сухариками, бинтами в карманах и складным ножиком под подушкой. Мать журила Эл, что она таскает в карманах целый походный арсенал, поэтому они отвисают, как у шалопая. Эл с боем не давала разгребать свои запасы. Мать отступала. Пусть играют, детям все в диковину. Да игры были. Эл обнаружила у себя талант – стоило ей взять в руки палку и представить, что это меч, она ощутила способность отразить любой удар. У нее обнаружилась отличная реакция. Неугомонный Димка атаковал ее много раз, но так и не смог уколоть и попасть по ней своим "оружием". Эл испытала вкус победы и щенячий восторг.

   После некоторого времени скитаний Эл чувствовала себя древней, будто невидимая нить протянулась из невесть какого прошлого, и один ее конец Эл сейчас держала в руках. Нить была крепкой и тянула туда, куда Эл своим сознанием еще не могла проникнуть.

   Ощущение исчезло и появлялось вновь на протяжении пары лет.

   Эл сделала открытие, если "уйти" из этого пространства, совершить путешествие, то вернешься через определенный промежуток времени, но меньше того, за какой происходили события по другую сторону. Как во сне события растягивались на годы, когда прошли часы. Эл быстро разуверилась в объективности времени.

   Она взрослела. Чаще и чаще обдумывала свое положение. Спросить совета было не у кого. Лишиться способности – страшно.

   Она хотела найти ответы.

   Однажды ей приснился сон со стариком Махали, сидевшем у огня в его доме в горах. Эл была счастлива и не торопилась что-то спрашивать. Время от времени она поворачивалась от огня и смотрела в маленькое окошко. Там были звезды до самого горизонта. В горах они казались близкими и более яркими, чем внизу.

   – О чем ты думаешь, когда смотришь на небо? – спросил Махали.

   Было приятно слышать его речь. Он говорил на другом языке, таком же понятном для Эл, как родной.

   Старик глядел пристально. Эл поняла, что он не совсем тот Махали, уже совсем старый, и себя она почувствовала много старше. Она видела только руки и часть своей одежды. Сначала Эл насторожилась, но потом приняла это как должное. Она взрослая.

   Махали был близко. Приятно снова увидеть родного человека. Спокойствие его и прямой взгляд заставили Эл отмести сомнения. Это он. Он не торопил ее с ответом, и Эл задумалась.

   – Я хочу когда-нибудь полететь туда, к звездам, – сказала Эл, снова ощущая себя настоящей и маленькой.

   – И вовсе не так сильно. Это ведь сон, – вмешалась она же сама, словно возражая самой себе. Она снова стала взрослой. – С чего я так говорю. Я сплю.

   – Разве ты еще не знаешь, что во сне человек испытывает самые искренние желания? – спросил старик.

   Героиня сна снова задумалась.

   – Да. Я знаю. Потому так и говорю. Ты думаешь, я смогу? – спросила она.

   – Полететь? – спросил старик. – Это же возможно. Все могут летать.

   – Как же я полечу? – спросила та, что спала.

   – Это тебе решать, – пояснил старик. – Найди способ. Ведь ты научилась управляться с мечом и водить парусник, если так пойдет, то и до звезд добраться сумеешь.

   Героиня сна встала и подошла к окну. Она была высокая и одета странно. Хотя одежда была удобной, наяву Эл такую никогда не носила. Она рассматривала широкие тупые носки своих высоких сапог и рукав серой куртки.

   – Эй, – обернулась она к старику. – А сколько мне лет?

   – Откуда мне знать. Ты никогда не говорила, сколько тебе, – ответил старик и засмеялся.

   – Я ребенок или взрослый? Я сплю или нет? – стала она расспрашивать.

   – Если будешь много думать – запутаешься или проснешься, – пояснил старик. – Лучше наблюдай.

   Наступила тишина. Действительно лучше было помолчать. Потянуло прохладой, а звезды показались ближе.

   – А может попробовать прорваться туда к звездам?

   Эл очнулась. Раннее утро и домашняя тишина. Сон прервался, пока она решала, кто она. Так и не узнала ответ.

   Этот сон все утро не давал Элли покоя, днем, к вечеру не ушел из головы. Кем она была, и сколько ей было лет?

   Взрослые говорили, что она плохо росла, и что ей можно дать лет десять. Она и правда была ниже всех в классе. Все дело в этих исчезновениях, там время идет по-другому. Димка с Аликом выросли немного, но мальчишки взрослеют не так быстро. Во сне ей все равно было больше лет, наверное, она была уже совсем взрослая, раз голос у нее был такой звучный, спокойный, похож на мамин.

   Эл не нашла ответа на вопросы о сне, которые сама себе задавала. Она обсудила сон с друзьями. К единому мнению они не пришли. Димка почесал затылок.

   – Спроси у моей бабушки, – сказал он. – Она много знает.

   Димка жил со своей бабушкой двумя этажами выше Эл. Эл с серьезным видом попросилась на разговор.

   Димкина бабушка прияла гостью, "длинноногую белянку", как она ее называла. Димка по-мальчишески тайно был в нее влюблен, где-то прятал им самим сделанную фотографию. Поэтому мудрая баба Лиза, а для взрослых Елизавета Сергеевна, не упустила случая поговорить с самой таинственной девочкой во дворе и закадычной подружкой внука. Вопрос Эл о сне порядком озадачил Елизавету Сергеевну. Она посмотрела на Эл, которая, подобрав ноги под табурет, сидела в углу кухни и смотрела в стол.

   – Не в том ты, барышня, возрасте, что бы сны разбирать, – начала она.

   Елизавета Сергеевна не симпатизировала Эл, но никак это не выказывала, чтобы не потерять доверие Димки. Их дружба ее беспокоила. Эл казалась старше и слишком характерной. Димка же обладал нравом мягким и Эл вертела им, как хотела, по мнению бабы Лизы. Она считала семью Эл довольно бестолковой. Отец Эл, Павел Тарасович, полковник танковых войск, оставлял семью на несколько месяцев. Эл отца видела время от времени. Он всегда где-то командовал, хотя надо отдать должное очень любил и баловал дочь. Эл ждала встречи и очень гордилась им. Таких отношений баба Лиза не понимала. Елена Васильевна, мама Эл, была геологом, что уже совсем не давало покоя бабе Лизе. Она тоже надолго отлучалась из дому – в экспедиции, месяца на два-три с завидной регулярностью. Эл гордилась и мамой, была счастлива, когда та возвращалась. Еще у Эл был брат на тринадцать лет старше, он-то преимущественно и воспитывал эту девочку. По мнению бабы Лизы ничего толкового из такой семьи не выйдет. Правда, на первый взгляд, семья Светловых являла противоречие мнению Елизаветы Сергеевны и жила дружно в редкие периоды объединения. Все соседи считали их порядочной семьей: дети не хулиганы, дочь отличница, родители хоть и странные, но милые люди. От всех таких парадоксов у Елизаветы Сергеевны иногда болела голова, особенно, когда Эл и Димка стали друзьями "не разлей вода". А как стали дети пропадать – кричи: "Караул!" Три, четыре дня нет, а вернуться ремнем из Димки не выбьешь, где были.

   Пятнадцать минут назад Эл появилась в дверях их квартиры, баба Лиза гордо заявила:

   – А Димка во дворе.

   – А я к вам, – сказала Эл.

   – Ко мне? – удивилась баба Лиза и про себя решила, что они опять набедокурили и Эл, как водиться, зашла оправдаться. Димка в таких случаях подсылал подружку.

   – Мне приснился странный сон. Димка посоветовал обратиться к вам, Елизавета Сергеевна.

   Тут то Елизавета Сергеевна и назвала Эл "барышней". Когда Эл передала суть дела, Елизавета Сергеевна еще больше удивилась и более пристально оглядела девочку. Шутка ли? Ребенок задает такие вопросы.

   – А ты знакома с тем, кого видела? – спросила баба Лиза из интереса.

   – Да. Я была знакома с этим стариком, хотя на того, моего знакомого, он почему-то не очень был похож.

   – А как же ты его узнала?

   – Не знаю.

   – Ой, придумала ты все, – усомнилась Елизавета Сергеевна.

   Эл сразу же насупилась.

   – Ладно. Я пойду, – обиженно сказала она.

   – Ты что, обиделась? – захлопотала баба Лиза. – Брось. Хорошо. Дай, подумаю маненько, а ты пока чайку попей.

   Баба Лиза остановила Эл, усадила обратно и налила чаю с травами.

   Она подумала о том, что Эл, небось, наслушалась внука ее, что мол бабушка у него – колдунья. Димка любил придумать что-то такое, а потом весь двор ходил за нею с просьбами. То заговоры, то рецепты таких блюд, что баба Лиза и не знала, приходилось покупать книгу по кулинарии и искать нужный рецепт. Прямо беда с этим Димкой. Вот и теперь Елизавета Сергеевна попала в затруднительную ситуацию. Не хотелось ей отпускать Эл ни с чем. Ведь полезно будет потом иметь знакомство с Димкиной подружкой, а что сказать не знала. Вот и решила баба Лиза придумать толкование.

   – Видишь ли, детка, – начала она, – сон иногда человеку хочет что-то сказать. Вот мучается он вопросом, а ответ во сне видит. Может этот дед прав, и станешь ты космонавтом, когда вырастешь.

   Баба Лиза мыслей Эл не знала, и удивилась бы сильно, если бы выведала, что эту девчушку мучают вопросы вроде тех, что иные люди и в ее, Елизаветы Сергеевны, возрасте себе не задают. Димка, тот иногда ввернет вопрос, только старушке невдомек, что ее внук где-то путешествует.

   – Елизавета Сергеевна, – с серьезным лицом заговорила Эл, – а для чего люди вообще на Земле живут?

   – Да кто же тебе скажет, – пожала плечами Елизавета Сергеевна. – Каждый для своего. Главное, чтобы польза была.