Текст книги "Где моя страна, чувак? Америка, которую мы потеряли"

Автор книги: Майкл Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Итак, пожалуйста, позвольте познакомить вас с вашими согражданами – американцами.

Пятьдесят семь процентов американцев выступают за легализацию абортов во всех или почти во всех случаях. Пятьдесят девять процентов считают, что решение об аборте должны принимать женщина и ее лечащий врач, а шестьдесят два процента не желают, чтобы Верховный суд потрошил заново дело «Роу против Уйэда»^[167]. В целом пятьдесят три процента считают, что легализация абортов пошла нашей стране НА ПОЛЬЗУ (по сравнению всего с тридцатью процентами тех, кто считает, что это пошло во вред), и пятьдесят шесть процентов из нас хотят, чтобы аборты оставались для женщины такими же доступными, как сейчас, или даже – уясните хорошенько! – стали еще более доступными!

Неудивительно, что у правых шарики начинают заезжать за ролики – БОЛЬШИНСТВО АМЕРИКАНЦЕВ ЯВЛЯЮТСЯ ДЕТОУБИЙЦАМИ!

После того как аборты были узаконены в 1973 году, в Соединенных Штатах было сделано более сорока мнллионов таких операций. Каждая третья женщина совершает к сорока пяти годам по крайней мере один аборт, а из тех, кто делал аборт, почти половина делала его больше чем один раз.

О чем это говорит консерваторам? О том, что женщины сами решают, когда привносить в наш мир новую жизнь. Женщины сами полностью отвечают за это решение. Консерваторам очень нелегко проглотить эту горькую пилюлю; в конце концов, прошло всего восемьдесят три года с тех пор, как женщины получили право голоса. И предоставлять им право решать, кому из нас предстоит появиться на свет, – тпру!!! Это означает, что, быть может, сейчас следующего Шона Хэннити^[168] выбрасывают в корыто в операционной! Только представьте себе, какими беспомощными чувствуют себя при этой мысли мужчины правых взглядов. «Мы вас оплодотворяем, вы ничего не решаете». Вот как обстояли дела до самого недавнего времени. От представления, укоренившегося в сознании на протяжении нескольких тысячелетий, избавиться не так-то просто.

Восемьдесят шесть процентов американцев (подавляющее большинство) заявляют, что они «согласны с целями и задачами движения за гражданские права». Из пяти американцев четверо говорят, что «университеты и колледжи не должны создаваться по расовому признаку». Проклятие, с этим согласен даже Верховный суд США! И более половины из нас выступают за решительные меры, призванные помочь тем, кто в силу исторических причин был ранее лишен каких-то прав. Семьдесят четыре процента не согласны с утверждением: «У меня мало общего с людьми других национальностей и рас», – что ставит нас в этом вопросе впереди Великобритании, Франции, Германии и России. Семьдесят семь процентов из нас усыновили бы ребенка другой расы, а у шестидесяти одного процента есть друзья или родственники, женившиеся или вышедшие замуж за представителя другой расы. И действительно, за последние двадцать лет количество межрасовых браков более чем удвоилось (с 651 тысячи до 1,46 миллиона).

СОВЕРШЕННО ВЕРНО! МЫ, АМЕРИКАНЦЫ, ЯВЛЯЕМСЯ НАЦИЕЙ СМЕСИТЕЛЕЙ РАС!

О, вы буквально видите, как вскипает кровь консерваторов, не так ли? Куда ушли те благословенные времена, когда каждый знал свое место и не высовывался из своего угла? Джей Ло!^[169] Вот кто виноват во всем этом! Она забрала с собой всех хороших белых мужчин! Еще немного, и мы уже не сможем определять расу младенцев! (Правда, когда это произойдет, мы, возможно, наконец поймем, насколько абсурдно само понятие расы, и займемся сообща более важными проблемами. А эти проблемы, друзья мои, не найдешь в списке первоочередных задач правых.)

Восемьдесят три процента американцев заявляют, что согласны с целями и задачами экологических движений. Три четверти из нас считают, что загрязнение окружающей среды серьезно угрожает уровню жизни в Соединенных Штатах. Восемьдесят пять процентов из нас беспокоит загрязнение рек и озер, восемьдесят два процента тревожат выбросы ядовитых веществ и загрязнение питьевой воды, семьдесят восемь процентов беспокоит загрязнение атмосферы, и шестьдесят семь процентов тревожит разрушение озонового слоя. Восемьдесят девять процентов американцев сдают на переработку вторичное сырье, и семьдесят два процента изучают этикетки на товарах и не покупают те, которые загрязняют окружающую среду, а шестьдесят процентов предпочли бы, чтобы правительство больше внимания уделяло сокращению расходов энергии, чем увеличению добычи нефти, природного газа и угля. Поставленные перед выбором «экономический рост» и «охрана окружающей среды» (при условии, что то и другое одновременно невозможно), американцы отдают предпочтение охране окружающей среды. Во время одного опроса общественного мнения даже две трети республиканцев заявили, что будут голосовать за кандидата – защитника окружающей среды. В вопросах охраны окружающей среды вчетверо больше американцев доверяют экологическим организациям, чем правительственным органам.

СОВЕРШЕННО ВЕРНО, АМЕРИКАНЦЫ ЛЮБЯТ ПРИРОДУ!

Они предпочитают спасти от исчезновения какой-то вид пятнистой рыбки, чем получать каждую неделю несколько лишних долларов. Какое же это заблуждение! Неужели они не понимают – это НАША планета и мы можем делать с ней все, что заблагорассудится, черт побери! Дайте американцам возможность покупать больше энергосберегающего транспорта (промышленные эксперты ожидают, что вскоре доля автомобилей на альтернативном топливе составит десять – двенадцать процентов американского автомобильного рынка в целом), и они выстроятся за ним в длинные очереди! Куда только идет наш мир!

Девяносто четыре процента американской общественности выступают за введение общефедеральных требований безопасности, регулирующих производство и применение всех видов огнестрельного оружия, и восемьдесят шесть процентов хотят этого даже в том случае, если оружие станет более дорогим! Семьдесят три процента американцев хотят обязательной проверки прошлого каждого человека, покупающего огнестрельное оружие. Они настаивают на обязательном пятидневном сроке между подачей заявления о покупке оружия и собственно приобретением его. Эти люди считают: для того чтобы иметь в личном пользовании огнестрельное оружие, необходимо получить разрешение в полиции, что оружие следует прятать от детей и что человеку, избивающему свою жену, необходимо запретить владеть любым огнестрельным оружием. А в таких штатах, как Нью-Йорк, пятьдесят девять процентов населения выступают за полное запрещение любого огнестрельного оружия.

На выборах 2000 года Комитету Брэди по предотвращению насилия с применением огнестрельного оружия удалось победить девять кандидатов из двенадцати, перечисленных в «Опасной дюжине» – списке выборных официальных лиц, прикормленных оружейным лобби. В том же году Национальная стрелковая ассоциация израсходовала двадцать миллионов долларов, сосредоточив свои усилия на двух штатах с самым большим числом охотников – Мичигане и Пенсильвании, намереваясь выбрать в них губернаторов, выступающих за смягчение законов об оружии, и победить Эла Гора. И что произошло? Гор одержал победу в обоих штатах, а жители Мичигана и Пенсильвании выбрали губернаторов, которых НС А окрестила «настроенными против оружия». Это случилось через два года после того, как силы, выступающие за жесткий контроль на право владения оружием, одержали в Мичигане верх над сенатором-республиканцем Спенсером Абрахамом, которого поддерживала НСА.

Национальная стрелковая ассоциация полностью потеряла контакт даже со своими членами. Во время опроса членов НСА в штате Мичиган, проведенного компанией ЭПИК-MPA, занимающейся исследованием рынка, выяснилось, что:

    64 процента членов НСА выступают за обязательное уведомление о каждом случае продажи личного огнестрельного оружия;

    59 процентов поддерживают принятие закона, обязывающего хранить огнестрельное оружие без боеприпасов;

    68 процентов поддерживают разработку единых требований безопасности для огнестрельного оружия американского и зарубежного производства;

    56 процентов поддерживают закон, устанавливающий пятидневный срок ожидания перед покупкой огнестрельного оружия;

    55 процентов выступают за запрет оружия с магазинами и обоймами большой емкости.

АМЕРИКАНЦЫ ХОТЯТ, ЧТОБЫ ОРУЖИЕ ВЫРВАЛИ ИЗ ИХ ХОЛОДНЫХ, СМЕРТОНОСНЫХ РУК!

Лишь двадцать пять процентов из нас имеют в личном пользовании огнестрельное оружие. Большинство американцев понимают, что безопаснее не иметь оружия в своем доме. Почему? Потому что с тех пор, как был убит президент Кеннеди, больше миллиона американцев стали жертвами огнестрельного оружия. Такое количество наших соотечественников не погибло бы даже в том случае, если бы война во Вьетнаме повторилась еще пятнадцать раз! Это означает, что у каждого жителя Соединенных Штатов был знакомый, которого застрелили из огнестрельного оружия. И знаете, что происходит, когда люди становятся очевидцами трагедии, обусловленной применением оружия? Они проникаются к оружию лютой ненавистью! И это можно сказать про большинство населения нашей страны.

Восемь из десяти американцев считают, что доступ к услугам здравоохранения должен быть равным для всех граждан страны. И пятьдесят два процента добавляют, что ради этого они готовы платить больше налогов или страховых выплат. Неудивительно, что мы хотим всеобщего бесплатного здравоохранения. Ведь каждый из нас и так тратит на медицину в среднем 4200 долларов в год, в то время как в странах со всеобщим бесплатным медицинским обслуживанием эта сумма значительно меньше: 2400 долларов в год на человека в Германии, 2300 долларов в Канаде и 1400 долларов в Великобритании.

ДА, АМЕРИКАНЦЫ – СОЦИАЛИСТЫ, И ОНИ ХОТЯТ НАЦИОНАЛИЗИРОВА ТЬ ЗДРАВООХРАНЕНИЕ!

Почему? Потому что они болеют! Кто не болеет – и кто не хочет лечиться? Этих безмозглых дураков не нужно брать в расчет. Многие миллионы из нас имели несчастье видеть, как сбережения, накопленные за всю жизнь, испарились в результате одного несчастного случая или одной тяжелой болезни. Тут уж никто не спрашивает, сколько это стоит. Люди думают только о том, чтобы вылечиться любой ценой. Когда у представителей поколения «бума рождаемости»^[170] суставы начинает ломить от артрита или им приходится ампутировать яички, мгновенно возникает мысль о необходимости бесплатной медицины.

А не становится бесплатная медицина всеобщей потому, что против нее выступают политики, защищенные щедрой медицинской страховкой. Эти люди в жизни не оплатили ни одного счета, выставленного врачами, но при этом они ничего не имеют против того, чтобы такие счета оплачивали мы. Что может быть более жестоко – и более иронично, – чем то, когда эти сливки общества, которые не платят ни гроша своим баснословно дорогим психологам и рефлексотерапевтам, называют «коммунистическим сбродом» тех, кто хочет просто удалить недоброкачественную опухоль! Вот, до революции рукой подать, и будем надеяться, что все эти незастрахованные «коммунисты» дадут богачам такую головную боль, избавиться от которой не поможет целый флакон эдвила^[171].

Шестьдесят два процента живущих в нашей стране выступают за изменение законов таким образом, чтобы лица, виновные в преступлениях без совершения насилия, отправлялись в тюрьму реже.

Совершенно верно, американцы хотят, чтобы преступники разгуливали по улицам! Восемьдесят процентов хотят, чтобы нарушившие закон шире привлекались к общественно полезным работам, а семьдесят шесть процентов уверены, что будет больше толку, если преступники вместо того, чтобы сидеть за решеткой, остались на свободе и постарались загладить ущерб, нанесенный жертвам преступлений. Семьдесят четыре процента американцев выступают за то, чтобы наркоманов, не совершивших тяжкие преступления, отправляли на лечение и назначали им испытательный срок.

АМЕРИКАНЦЫ ОТНОСЯТСЯ К ПРЕСТУПНИКАМ ТЕРПИМО! У них отзывчивые сердца!

И они в большинстве своем сами наркоманы! Девяносто четыре миллиона американцев хотя бы раз в жизни употребляли наркотики. Стоит ли удивляться, что они выступают за то, чтобы дать наркоманам полную волю!

Восемьдесят пять процентов американцев поддерживают равноправие гомосексуалистов и лесбиянок при устройстве на работу. И шестьдесят восемь процентов требуют принятия законов, карающих дискриминацию подчиненных нетрадиционной половой ориентации. Семьдесят три процента осуждают уголовное преследование гомосексуалистов. Половина выступает за то, чтобы супружеские пары гомосексуалистов и лесбиянок имели те же права, что и разнополые пары, а шестьдесят восемь процентов считают, что гомосексуальные пары должны пользоваться социальной страховкой. При этом семьдесят процентов поддерживают страховое обеспечение супругов гомосексуальных пар. И половина из нас не видит ничего плохого в том, чтобы гомосексуалисты и лесбиянки усыновляли детей.

АМЕРИКАНЦЫ ЯВЛЯЮТСЯ МЯГКОТЕЛЫМИ ИЗ-ВРАЩЕНЦАМИ! Наша страна попала в руки педиков! Верховный суд США только недавно узаконил половые отношения между партнерами одного пола при условии обоюдного согласия сторон. Что будет дальше – гомосексуалисты-священннки? Как мы подготовим настоящих мачо к следующей войне, если наши мужчины повлюбляются в мужчин? Не все же могут получить ребенка от Дэвида Кросби^[172]!

Согласно опросам института Гэллапа, проведенным в 2002 году, пятьдесят восемь процентов американцев считают профессиональные союзы совсем неплохой затеей. Опрос, проведенный АФТ-КПП^[173], показал, что профсоюзы поддерживают пятьдесят шесть процентов населения, и даже справедливый и уравновешенный опрос телеканала «Фокс ньюс» (о-хо-хо, не преследуйте меня в судебном порядке... Хотя нет, преследуйте!) показал, что у половины страны сложилось благоприятное впечатление о профсоюзах (при этом против профсоюзов выступило только тридцать два процента). При том, что лишь около тринадцати процентов трудящихся Соединенных Штатов состоят в профессиональных союзах, дополнительной поддержкой профсоюзы должны быть обязаны рабочим, которые не являются членами профсоюза, но вступили бы в него при первой же возможности. И венчает все цифра семьдесят два процента – такова доля тех, кто считает, что Вашингтон слишком мало заботится о трудящихся американцах.

Средний трудящийся американец полностью перестал доверять Корпоративной Америке: восемьдесят восемь процентов совсем не доверяют или почти не доверяют руководству компаний; шестьдесят восемь процентов считают, что за последнее десятилетие руководители компаний стали более бесчестными и вероломными; пятьдесят два процента не верят бухгалтерской отчетности крупных корпораций, и только тридцать один процент доверяет ей хоть как-то; шестьдесят пять процентов считают, что необходимо коренное преобразование Корпоративной Америки; и наконец, семьдесят четыре процента считают, что все проблемы Корпоративной Америки являются следствием алчности и отсутствия моральных принципов. Американцы знают, что от этих ублюдков нечего ждать ничего хорошего и за ними нужно присматривать каждый день.

АМЕРИКАНЦЫ НЕНАВИДЯТ СВОИХ НАЧАЛЬНИКОВ!

Граждане США считают, что должны получать более справедливую долю общего пирога. Считают, что их рабочее место не должно становиться местом смерти. Считают, что работодателей необходимо заставить вести себя порядочно.

Как видите, мы живем в стране, чей народ выступает за расовое равноправие, за равноправие женщин, поддерживает профсоюзы и борьбу за охрану окружающей среды, требует нормального отношения к гомосексуалистам и лесбиянкам. И даже в том вопросе, в котором американцы остаются консервативными, – в отношении к смертной казни, – степень поддержки высшей меры наказания за последние пять лет значительно снизилась. (Отчасти благодаря работе студентов Северо-Западного университета, установивших, что в штате Иллинойс были казнены по крайней мере одиннадцать невиновных.) Еще совсем недавно восемьдесят процентов населения поддерживали применение смертной казни, но сейчас доля этих людей уже сократилась до шестидесяти четырех процентов. Если же вопрос об отношении к смертной казни дополнить уточнением, что виновный в убийстве при отягчающих обстоятельствах будет получать срок, гарантирующий, что преступник до конца жизни пробудет за решеткой, доля поддерживающих смертную казнь снизится до сорока шести процентов. Поразительно, как уменьшилась поддержка одной из самых зловещих и чудовищных традиций нашего государства. Кстати, смертная казнь давно отменена во всех остальных промышленно развитых государствах западного мира. Следует добавить, что недавний опрос, проведенный телекомпанией Си-эн-эн, установил: в настоящее время шестьдесят процентов американцев поддерживают общенациональный мораторий на приведение в исполнение смертных приговоров на то время, пока специальная комиссия будет устанавливать, справедливо ли вынесен такой приговор.

Как такое могло случиться? Это произошло потому, что у американцев доброе сердце и недремлющая совесть. Большинство граждан нашей страны никогда не выступят в поддержку убийства невиновного человека, даже если эти люди до сих пор еще верят в необходимость сохранения смертной казни. Вот почему в не слишком отдаленном будущем мы обязательно станем свидетелями отмены смертной казни. По мере того как люди все больше узнают о том, как предаются смерти невиновные, они перестают поддерживать подобную рискованную практику.

Именно эта доброта, которая, как я верю, есть в душе большинства моих собратьев-американцев, ведет нас значительно чаще по либеральному, чем по консервативному пути. Мы не хотим, чтобы страдали другие люди. Мы хотим, чтобы у всех были равные возможности. Мы хотим, чтобы эта планета осталась нашим внукам.

Консерваторы знают, что это и есть настоящая Америка, – и их бесит то, что им приходится жить в такой либеральной стране. Каждый день по радио или по каналу новостей «Фокс ньюс» можно услышать кричащих, брызжущих слюной правых. А вы никогда не задумывались, почему они так злятся! Я хочу сказать: послушайте их. Каждый день они только и делают, что поливают желчью предателей, либералов, педерастов, либералов, хорьков, либералов, французов, либералов, – порой мне кажется, что они захлебнутся в собственной злобе, после чего кому-нибудь придется изобретать процедуру Хаймлиха^[174] для лечения приступов злости. Вот несколько выдержек из выступлений, транслируемых нашими священными средствами массовой информации:

«ТЫ, ПЕДЕРАСТ! ТЫ ЗАСЛУЖИВАЕШЬ ТОЛЬКО ТОГО, ЧТОБЫ ЗАРАЗИТЬСЯ СПИДОМ И УМЕРЕТЬ, СВИНЬЯ! ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧИШЬ? ПОЧЕМУ НЕ УЗНАЁШЬ, МОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ПОДАТЬ НА МЕНЯ В СУД? РАЗВЕ ТЫ НЕ МЕЧТАЕШЬ О ТОМ, ЧТОБЫ СВАЛИТЬ МЕНЯ, ТЫ, КОМОК ОТБРОСОВ? НО У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ, ТАК ЧТО ИДИ, СОЖРИ КОЛБАСУ И ПОДАВИСЬ ЕЮ!»

Майкл Сэвидж^[175]

«ДЛЯ НИХ [либералов] ХОРОШО ВСЕ, ЧТО ГОДИТСЯ ДЛЯ УНИЧТОЖЕНИЯ ХРИСТИАНСТВА И ИУДАИЗМА. И ЭТО ПОТОМУ, ЧТО ОНИ – МОРАЛЬНЫЕ УРОДЫ, ПОТОМУ ЧТО ЛИБЕРАЛИЗМ – ЭТО НЕ ФИЛОСОФИЯ. ЛИБЕРАЛИЗМ – ЭТО ПСИХИЧЕСКОЕ РАССТРОЙСТВО».

Майкл Сэвидж

«ГОСПОДЬ ГОВОРИТ: «ЗЕМЛЯ ПРИНАДЛЕЖИТ ВАМ. ВОЗЬМИТЕ ЕЕ. НАСИЛУЙТЕ ЕЕ. ОНА ВАША».

Энн Коултер

«МЫ ДОЛЖНЫ ПРЕДАВАТЬ ТАКИХ ЛЮДЕЙ, КАК ДЖОН УОКЕР^[176][177], СМЕРТНОЙ КАЗНИ, ЧТОБЫ ФИЗИЧЕСКИ УСТРАШИТЬ ЛИБЕРАЛОВ, ЧТОБЫ ЗАСТАВИТЬ ИХ ПОНЯТЬ, ЧТО ИХ ТОЖЕ МОГУТ УБИВАТЬ. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ОНИ ПОГОЛОВНО СТАНУТ ПРЕДАТЕЛЯМИ».

Энн Коултер

«МЫ ДОЛЖНЫ ВВЕСТИ В ЭТИ СТРАНЫ СВОИ ВОЙСКА, УБИТЬ ИХ ЛИДЕРОВ, А НАСЕЛЕНИЕ ОБРАТИТЬ В ХРИСТИАНСТВО!»

Энн Коултер

(по поводу террористов, стоящих за событиями 11 сентября)

«Я СКАЖУ ВАМ ВОТ ЧТО: КОГДА МАЙКЛ МУР ГОВОРИТ, ЧТО НАШ ПРЕЗИДЕНТ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЗАКОННЫМ, ОН ПЕРЕСТУПАЕТ ЧЕРТУ, ОН ПЕРЕСТУПАЕТ ЧЕРТУ... ОН ПЕРЕСТУПАЕТ ЧЕРТУ И СТАНОВИТСЯ НА СТОРОНУ АНАРХИИ».

Билл О’Рилли

«ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, РАЗ ВЫ БЕДНЫ И НЕ МОЖЕТЕ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ ХОРОШЕГО АДВОКАТА, ВАШИ ШАНСЫ ПОПАСТЬ В ТЮРЬМУ ВЗЛЕТАЮТ ДО НЕБЕС. НО ЗНАЕТЕ ЧТО? СКОРЕЕ ВСЕГО ВЫ – БАНДИТ!»

Билл О’Рилли

«ФЕМИНИЗМ ВОЗНИК ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ УПРОЩАТЬ НЕКРАСИВЫМ ЖЕНЩИНАМ ДОСТУП В СТРЕМНИНУ ОБЩЕСТВА!»

Раш Лимбо

«ЭЙ ВЫ, НА ЛЕВОМ ФЛАНГЕ, ВЫ НЕ ПРИНИМАЛИ УЧАСТИЯ В «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЕ». СЕЙЧАС ВАС ЗДЕСЬ НЕТ. ЕСЛИ МЫ БУДЕМ СЛУШАТЬ ВАС, ТО ДЕЛО НЕИЗБЕЖНО КОНЧИТСЯ ТЕМ, ЧТО НАМ ПРИДЕТСЯ ЦЕЛОВАТЬ НОГИ КАКОМУ-НИБУДЬ ИНОСТРАННОМУ ДИКТАТОРУ!»

Шон Хэннити

«ЭТО КУЧКА ЖАЛКИХ ТРУСОВ!»

Шон Хэннити

(по поводу голливудских левых)

«КАНАДА – ЛЕВАЦКАЯ СТРАНА, ОПЛОТ СОЦИАЛИСТОВ. РАЗВЕ ЭТО ДРУЗЬЯ?!

Шон Хэннити

Как-то раз я беседовал с актером Тимом Роббинсом, часто становящимся объектом злобных нападок со стороны правых, и он сказал: «Почему они так злятся и бесятся? Ведь им уже принадлежат Белый дом, сенат, палата представителей, Верховный суд, Уолл-стрит, все информационное радио и три из четырех кабельных каналов новостей! Они получили свою войну, получили сокращение налогов, и их главнокомандующий пользуется поддержкой 90 процентов населения! Можно было бы ожидать, что они будут радоваться. Однако этого не происходит».

И действительно, когда тебе принадлежит почти все, а ты не радуешься, это уже какая-то патология. Представьте, как бы вели себя мы, если бы президентом был Джесс Джексон^[178], либеральные демократы контролировали бы обе палаты конгресса, Марио Куомо^[179] и Эд Кеннеди^[180] заседали бы в Верховном суде, а «Нейшн» был бы крупнейшим каналом новостей на телевидении. Господи, да мы были бы на седьмом – нет, на восьмом – небе от счастья, с наших лиц не сходили бы улыбки, и повсюду были бы слышны наши радостные крики.

И тогда до меня вдруг дошло: правые злятся именно потому, что знают – они в меньшинстве. Они знают, что американцы в глубине души не согласны с ними и никогда не будут согласны. Американцы, как и большинство нормальных людей, не хотят иметь дело с теми, кто переполнен ненавистью и злобой. Вот почему правые в ярости: они сознают, что являются вымирающим видом. Они сознают, что слюнтяи, латиноамериканцы и гомики одерживают верх, и поэтому стремятся успеть причинить как можно больше вреда до того, как их политическая порода окончательно исчезнет с лица Земли. Они воют, как воют подыхающие псы, как, наверное, выли в последние дни своего существования динозавры. Вместо того чтобы бороться с правыми, нам следовало бы их пожалеть.

Разумеется, большинство американцев ни за что не назовут себя «либералами». За последние два десятилетия это слово превратилось в самое грязное ругательство в американской политике. Республиканцам достаточно повесить на противника ярлык «либерала», и это становится концом политической карьеры несчастного. И правым помогло то, что либералы сами им подыграли: сначала отказались использовать это слово, а затем постарались вести себя наименее либерально. Либералы так часто действовали и голосовали по-консервативному, что их название стало синонимом слова «слюнтяй».

Вот почему средний американец не хочет голосовать за либералов. Выражение «либеральный лидер» часто является оксюмороном – либералы не ведут, они следуют за кем-то. Настоящими лидерами являются консерваторы. Им хватает мужества отстаивать свои убеждения. Правые не гнутся, не ломаются, никогда не сдаются. Они беспощадно сражаются за свои идеалы. Они ничего не боятся и никому не спускают обид. Другими словами, они действительно верят во что-то. А когда вы последний раз сталкивались с либералом или демократом, поддерживающим какой-то принцип только потому, что он правильный?

Вот почему большинство американцев не доверяют либералам. Никогда не знаешь, в какую сторону они согнутся. От республиканцев и консерваторов по крайней мере получаешь то, что видишь, а в наше страшное время подобная определенность становится утешением для миллионов.

Другая проблема заключается в том, что многие либералы – люди угрюмые, и уж определенно по их виду не скажешь, что они радуются жизни. Кому охота иметь дело с такими людьми?

Однако в «Университетском словаре Уэбстера» слово «либеральный» определяется следующим образом: «Не замкнутый и узкий во взглядах; не эгоистичный... не спутанный ортодоксальными сетями или устоявшимися догмами политической пли религиозной философии; независимый во мнении; не консервативный; выступающий за более прозрачную и открытую деятельность правительственных органов...» «Либеральный» – это также «великодушный, демонстрирующий щедрость души в поступках, суждениях и так далее...».

И именно ток думают, верят и действуют в настоящее время большинство американцев. Хотя они ни за что не используют это определение, на самом деле в своей повседневной жизни они живут и дышат либерализмом. Точно так же независимые, свободомыслящие женщины сейчас редко используют слово «феминизм»; однако их действия красноречивее любых ярлыков, и по своей сути они являются феминистками.

Так что не будем цепляться к определениям. Большинство американцев оценивают окружающий мир не по ярлыкам, а с позиций здравого смысла. А здравый смысл говорит им – воздух и вода должны оставаться чистыми; государственным чиновникам не должно быть никакого дела до того, чем занимается в постели взрослый человек; несправедливо лишать человека каких-либо прав только на основании пигментации его кожи. Американцы называют все это не «политическими взглядами», а жизненной позицией. И если подобную жизненную позицию можно отождествить с классическим определением «либерализма», почему мы не спешим описать этот культурный сдвиг в совершенно ином свете?

Давайте начнем с заявления: в стране должна установиться «власть большинства тех, кто стоит на позициях здравого смысла». Хорошо ли, что семьдесят пять миллионов человек последние два года живут без медицинской страховки? Конечно, плохо. Хорошо ли, что все основные источники информации и новостей в Америке принадлежат всего пяти крупным компаниям? Разумеется, плохо. Хорошо ли, когда каждый человек имеет работу, за которую получает достойную зарплату? А то как же – естественно, хорошо.

И какой порядочный человек не поддержит эти и другие подобные утверждения? Нам необходимо составить повестку дня исходя из позиций здравого смысла и начать действовать. Небольшая кучка правых, в настоящее время контролирующая почти все стороны нашей жизни, принадлежит к «меньшинству тех, кто выступает против здравого смысла». И эти люди не отражают мнение большинства населения нашей страны.

Возможно, у вас возникнет вопрос: «Ну хорошо, предположим, это правда. Но почему в таком случае у Буша настолько высокие рейтинги?»

Для меня ответ на это очевиден. Америка подверглась нападению. Погибло больше 3000 человек. В природе человека заложено: в годину испытаний необходимо сплотиться вокруг вождя – не важно, какой именно этот вождь. Высокие рейтинги Буша не являются свидетельством одобрения его политики. Скорее, это ответ перепуганной страны, у которой нет другого выхода, кроме как поддержать человека, в чьи обязанности входит защищать, эту страну. Америка не влюблено в Буша – это скорее «привязанность к тому, с кем связала судьба».

Повторяю еще раз: война в Ираке получила поддержку подавляющего большинства американцев уже после того, как началась. До начала войны большинство американцев говорили, что Соединенные Штаты не должны вторгаться в Ирак до тех пор, пока не заручатся одобрением всех своих союзников и Организации Объединенных Наций. Но как только война началась, средний американец стал поддерживать наших солдат и думать о том, чтобы они вернулись домой живыми. В конце концов, это ведь его детей направили на войну. Что еще он должен отвечать сотруднику агентства изучения общественного мнения, задавшему свой вопрос по телефону, когда опасность угрожала его сыну или сыну его соседа?

На самом деле поддержка Буша очень слаба. Американская экономика завязла в дерьме. Людям приходится выбиваться из сил, чтобы только свести концы с концами. И Бушу никак не удастся одновременно учитывать интересы простых американцев и потворствовать своим богатым дружкам. Хотя американские граждане любят свою родину, если у них нет работы – или зарплата не позволяет оплачивать счета, – то именно об этом они будут думать в день выборов.

Поэтому успокойтесь. И оглянитесь вокруг себя. Вы живете среди прогрессивно мыслящих, либерально настроенных, добрых людей. Похлопайте себя по спине – вы одержали победу. Мы одержали победу! Давайте пробежим вместе круг почета, после чего примемся за работу по устранению «великого противоречия» – как это так: страна левых – но правые контролируют всё! Они не отражают волю большинства, и такое положение дел должно измениться. Начинайте вести себя как победители -каковыми вы и являетесь – и предъявите свои требования на страну, которая принадлежит вам по праву.

Глава 10. Как говорить со своим консервативным шурином

Вам прекрасно известна эта сцена. Праздничный обед в День благодарения. Большая семья собирается за круглым столом, чтобы разделить вкусную трапезу и хорошо провести время. Клюква сочная и спелая, индейка жирная, но ваш шурин, сидящий напротив, снова принимается за свое: «Снижение налогов, осуществленное Бушем, вернет нашу страну на путь процветания!» В комнате наступает неловкая тишина, кто-то пытается поспешно переменить тему разговора. Однако шурин – всезнайка, который хорошо относится к вашей сестре, но при этом все равно остается занудой, – неумолимо продолжает. Он опять принимается твердить знакомые заклинания: «обилие иждивенцев отрицательно сказывается на благосостоянии населения», «политика позитивных действий^[181] является дискриминацией наоборот», «надо понастроить больше тюрем, а ключи от них выкинуть». В конце концов ваша кузина Лидия, приехавшая домой на каникулы из Антиохского колледжа^[182], теряет терпение и называет шурина «расистом» и «цербером». Внезапно картофельное пюре с укропом, фирменное блюдо бабушки, летит через стол подобно американской крылатой ракете, обрушивающейся солнечным утром на жилые кварталы Багдада, – и милая, теплая встреча родных и друзей превращается в кулинарный вариант программы «Под перекрестным огнем».

Давайте скажем честно: почти в каждой семье есть по крайней мере один свой правый реакционер, и с этим ничего нельзя поделать. Статистика гарантирует, что на каждых двух либералов найдется человек, тоскующий по дням Строма Термонда^[183] и узаконенных изнасилований, которыми оканчивались свидания^[184].

Кажется, за последний год я перевидал почти всех реакционеров. Многие пишут мне длинные письма, наполненные страстью, которую редко встретишь по нашу сторону политического забора. Кто-то останавливает меня прямо на улице и пытается завязать разгоряченный спор. Иногда я предлагал этим людям сесть за столик и выпить по чашечке кофе (хотя я кофе на дух не перевариваю, а они, судя по всему, напились его в огромном количестве). Я не вступаю с ними в спор, а вместо этого выслушиваю поочередно славословия и ругательства в адрес Буша и либералов, арабов и матерей-одиночек, не желающих работать. Они извергают блевотину. Их скорбные причитания весьма долги, и все они звучат поразительно одинаково, словно эти люди свои ежедневные темы для обсуждений черпают прямо из фильма «Конан-варвар». Они мечтают минимум о том, чтобы избавить раз и навсегда нашу планету от мягкотелых космополитов-гомосексуалистов.