Текст книги "Князья Хаоса Кровавый Восход Сатанинского Андэграунда (ЛП)"

Автор книги: Майкл Мойнихам

Соавторы: Дидрик Содерлинд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Сравниться с которым не могла ни одна панковская или металлическая

команда тех времён, известность Venom удвоилась благодаря сознательному

включению в их имидж Сатанизма до такой степени, что это вызвало бы ночные

поллюции у средневековых инквизиторов. Учитывая степень богохульства,

ставшую их фирменным знаком, неудивительно, что группа была воспринята как

панацея для души теми подростками, что воспитывались в удушающих

христианских обычаях и искавших выхода оттуда. Практиковали ли члены

группы ритуалы, которые они воспевали в своих песнях, не имело значения

для их слушателей, которые находили откровения в таких например стихах:

 Мы пьем блевотину жрецов

 Трахаем умирающую шлюху

 Мы высасываем звериную кровь

 И храним ключи от двери смерти

 Такие высказывания нашли большой отклик в сердцах их фэнов и ранние

альбомы Venom – Welcome Tо Hell ("Добро пожаловать в Ад" 1981), Блэк-метал

("Черный металл" 1982) и At War With Satan ("На войну с Сатаной" 1983)

продавались сотнями тысяч. В названии их второго альбома будущий стиль

Сатанинской музыки обрёл своё название. Эта запись также высекла в камне

одни из самых главных черт жанра, первейшими из которых следует признать

открытую политику насильственного противостояния иудео-христианству,

бесконечное богохульство и отказ от всякой утончённости в пользу

грандиозного театра, повисшего над пропастью китча и самоиронии.

Помпезный образ Venom был в значительной степени подпорчен благодаря

присутствию некоторых песен на их ранних альбомах. Несмотря на вес

Сатанинские ухищрения, в конце концов они были рок-группой и такие песни

как "Учительский любимчик", "Ангельская пыль" и "Лихорадка красного света"

являются ничем иным, как низкосортными одами сексу, наркотикам и дешёвым

удовольствиям.

 Ранние интервью с Venom ясно подтверждают тот факт, что они были

накачавшимися пивом рок'н'роллерами, мечтавшим хорошо провести время.

Сатанизм, присутствующий в подаче их образа и в стихах, был просто

образом, на который они случайно наткнулись и поняли что таким образом

гарантированно получат внимание и известность. За этим не было никакой

философии, кроме подросткового бунта, представлявшего анти-христианское

богохульство в самом мрачном варианте. Ответ Абаддона па вопрос, считает

ли он себя Сатанистом, искренен, но в то же время показывает, что для него

это не было большой заботой:

 Да, раньше я без сомнения был (Сатанистом). Я не потратил много

времени на какую-либо религию в течение последних лет. Я просто пытался

отдать то, что заимствовал у других и очень много мне дали такие люди как

ЛаВей. Я твердо верю во все религии. Религии сегодня превратились в деньги

и это очень опасная зона, поскольку люди становятся легко внушаемыми. Мы

всегда пытались сделать Venom настолько мощным и громким и

бескомпромиссным, насколько могли, но без проповедей. К этому мы подходили

очень сознательно. Все наши фэны называют себя легионами и мы стоим во

главе их, но никогда не занимаемся проповедованием. Это довольно сложная

штука. Мы не хотим, чтобы нас рассматривали как организованную религию, в

которой нужно купить майку или альбом, чтобы финансировать Venom. Если вам

не хочется более слушать Venom, пусть так.

 В интервью 1985-го года Керрангу Кронос был ещё более откровенен:

"Послушайте, я никогда не исповедывал ни Сатанизм, ни оккультизм,

колдовство и всё, что имеет к этому отношение. Рок'н'ролл всего лишь

развлечение и дальше этого он не может пойти". Если свести Сатанизм просто

к кредо "делай что хочешь", тогда Venom можно считать "Сатанистами", но

тогда под этот критерий попадают и Beach Boys. После альбома "На войну с

Сатаной" имидж Venoma сильно поблек и перемены в составе привели к хаосу и

потери целостности на их последующих записях. Но всё же ранние альбомы

группы ещё продолжают оставаться на слуху у тысяч подростков и образ

(выдуманный) группы, как безжалостных осквернителей святости, подготовил

приход нового поколений, которое приняло эстафету, подхватив вновь

зажжённый факел блэк– метала.

 Милостивый король.

 Группы начала 80-х годов, имевшие огромное значение для становление

блэка как жанра, так или иначе признавались во влиянии, оказанном на них

Сатанинской библией ЛаВея, но в случае с Кинг Даймондом и его группой

Merciful Fate она была мощным вдохновляющим стимулом. Даймонд вспоминает,

как он наткнулся на неё в оккультном книжном магазине.:

 Я прочитал книгу и подумал – эй, да ведь именно так я и живу, я

чувствую то же самое внутри! Это было не как религия или что-то в этом

духе, это был образ жизни, на который я бы мог положиться на 500%. И это

просто прекрасно, когда ты видишь свои мысли и взгляды изложенными на

бумаге, это тебя успокаивает и обнадёживает. И я почувствовал себя именно

так... и вы можете увидеть что это отражено в моих ранних стихах для

Merciful Fate и Кинг Даймонд. Я использовал имя Сатаны в то время и для

меня оно имело особое значение, не такое, как у других.

 Черпая вдохновение у крёстных отцов хэви-металла, таких как Black

Sabbath и Deep Purple, совмещая их с фирменным вокалом Кинг Даймонда,

Merciful Fate дебютировали с одноимённым мини-LP в 1982– м году, в котором

прозвучал гимн "С монашками не повеселишься". За ним последовали два более

зрелых альбома – Melissa ("Мелисса" 1983) и Don't Break The Oath ("He

нарушай клятвы" 1984), наполненные историями о магических ритуалах,

кошмарными фантазиями на тему последствии нарушенных договоров и

утверждении Сатанинской приверженности:

 Скажешь – Небеса, я отвечу – Крепость лжи

 Скажешь – прости, я скажу – отомсти

 Мои дорогой Сатана, ты единственный

 Эти богохульные проповеди Кинг Даймонд воспевал в зловещем

театральном черно-белом гриме, этот образ дополнял микрофон с

укреплёнными на нём скрещёнными человеческими костями. Во многих

отношениях записи Merciful Fate оказали на своих фэнов такое же влияние,

как Black Sabbath на становление Даймонда как музыканта. Даймонд иногда

получал освещение в бульварной прессе и часто был критикован за рекламу

всего, имеющего отношение ко злу, но сам он всегда подчёркивал

приверженность к Сатанизму по ЛаВею. Он отмечает, что потусторонние и

зловещие образы в его стихах не должны восприниматься серьёзно:

 Я стараюсь всегда быть уверенным в том, что никто не сможет прийти ко

мне и сказать: Эй, да ты пытаешься вдохновить людей на то-то и на это, или

хочешь обратить людей во то-то и так далее. Не выйдет. Конечно, ко мне

возникает много вопросов. Но я стараюсь не давать, говоря прямо, ответа

что я чувствую по этому поводу... Вы никогда не увидите меня за подобными

занятиями. Люди должны доходить до всего сами. Если же люди не хотят

вникать в тексты песен глубже, что ж, и это прекрасно. Мы развлекаем, мы

не священники. У меня есть свой стиль жизни, который, конечно же, влияет

на мою музыку и на мои стихи. В них я вкладываю свои чувства.

 Даймонд представляет собой единственного исполнителя Сатанинского

металла 80-х, который представлял из себя нечто большее, чем позёр,

использующий дьявольский образ для того чтобы шокировать публику. Разница

между его откровениями о личных пристрастиях и театром масок его

сценического персонажа стала особенно отчётлива, когда в блэк вливалась

новая кровь в 1990-91 годах. Трудно себе представить, что Кинг Даймонд

способен заставить кого-либо повторить злодеяния, описанные в его

композициях. Этот стимул проявился во всё более открытых богохульствах

групп, которые развили эту тематику дальше и дали молодёжи более

дурманящую смесь.

 Боги грома: Bathory

 Вместе с Venom шведская группа Bathory стала провозвестником эволюции

современного блэк-метала. Название группы происходит от имени "Кровавой

Графини" Эржебет Батори, венгерской аристократки, которая в 18-м веке была

осуждена за убийства сотен молодых девушек, в чьей крови она

предположительно купалась, чтобы сохранить красоту своей юности. С очень

большой вероятностью можно утверждать, что ранняя песня Venom "Графиня

Батори" с альбома "Чёрный металл" послужила прямым вдохновителем для

названия группы, поскольку в самом начале карьеры звук и вид Bathory во

многом обязаны английским основателям блэка. Движущей силой группы

является Пуг Рогерфельдт (Pugh Rogerfeldt), использующий более

привлекательное сценическое имя "Квортон" (Quorthon), хотя за всё время

своей карьеры Bathory не отыграли ни одного концерта вживую. Квортон

описывает первые усилия группы:

 В то время мне было лет 15 и я помогал звукозаписывающей компании

прослушивать новые команды, потому что в то время шло вроде как

наступление металла, благодаря "новой волне британского металла". В то

время я узнал что они готовят какой-то металлический сборник из пяти или

шести шведских команд и я попросил: пожалуйста, послушайте мою группу,

потому что мы играем новый и очень крутой хэви-метал. Это было в январе

1984 года,

 Я думал, что нас больше не пустят в студию, потому что звучание у нас

было очень грязным. Но оказалось, что 85-90% отзывов, которые пришли в

звукозаписывающую компанию после выхода этой записи (пластинка называлась

"Скандинавская металлическая атака"), были по нашей песне. И тот парень из

компании позвонил мне и сказал: "Эй, тебе надо снова собрать свою команду

и написать материал, потому что этим летом вам надо записать

полноразмерный альбом".

 Я думал, что мы продадим две или три тысячи копий, а этот альбом

продаётся бешеными темпами и девять лет спустя. Это меня до сих пор

удивляет, поскольку запись обошлась мне примерно в двести долларов и была

сделана за 56 часов в 12-ти дорожечной демо студии к югу от Стокгольма. С

тех пор мы записывали каждый альбом в более или менее "заимствованное

время", поскольку у нас не было никаких амбиций до тех пор как Импортант

Рекордз (Important Records) попросила нас сделать тур с Celtic Frost и

Destruction летом 86– го. Пока все это происходило, у меня конечно же не

было постоянного состава, потому что, если вы знаете хоть что-нибудь о

шведской музыке в ту пору, все музыканты старались изо всех сил подражать

Европе (Europe)! Так что когда я затаскивал ударника на репетиционную базу

и ставил ему первую пластинку Bathory, он тут же хватался за голову: О,

нет! О, нет! В то время не было той традиции и той атмосферы в дэт-метале,

что есть сейчас. ... Все думали, что у меня мания величия или что-то в

этом роде, но на самом деле это была не моя ошибка – мне надо было

родиться в месте типа Сан-Франциско или Лондоне, где мне было бы гораздо

легче сколотить банду.

 Для первых трёх альбомов Bathory избрали тот же способ самовыражения,

что и Venom, хотя музыка стала более зловещей благодаря мощному арсеналу

шумовых примочек и дисторшну. Гиперкинетическая ритм-секция растворяется в

вихре бури тональностей – идеальный фон для лающего и неразборчивого

вокала. Объяснением такого саунда служат обстоятельства записи – группа

вынуждена была записываться в течении двух с половиной дней при бюджете в

несколько сотен долларов. Окончательный результат был более экстремальным

чем что-либо выпущенное в 1984 году, если не считать нескольких английских

индустриальных электронных команд вроде Whitehouse, Ramleh и Sutcliffe

Jugend. Bathory произвели неизгладимое впечатление на металлическое

подполье. Квортон вспоминает первый альбом: "Если слушать его сегодня,

мурашки уже не бегут по телу и испуг не пробирает, но в те дни он

производил примерно такое впечатление. Вспоминая как он был записан,

удивляешься как много можно сделать, обладая такими малыми ресурсами".

Стихи вращались вокруг тем чёрной магии и Сатанизма а ля Venom, хотя несли

на себе отпечаток скандинавской невинности и юношеского мелодраматизма,

что в итоге сделало их более экстремальными. Квортон весьма искренен,

рассказывая о своём понимании Сатанизма в те дни:

 Да, в то время это было очень серьёзно, потому что сегодня, десять

лет спустя, я не думаю, что знаю больше, чем знал тогда. Я ни на дюйм не

продвинулся вглубь вопроса, но в таком возрасте разум ещё только

развивается и склонен придавать больше достоверности всяким историям

ужасов. Конечно, был большой интерес и увлечение, просто потому что в это

же самое время ты пытаешься бунтовать против мира взрослых и ты хочешь

показать всем, что я лучше обращусь к Сатане, нежели Христу и носишь все

эти перевёрнутые кресты и всё такое прочее. Сначала стихи не подразумевали

в себе смысловой нагрузки, он были что-то вроде невинных истории ужасов.

Но тем не менее в таком возрасте ты думаешь, что всё это очень серьёзно,

хотя на самом деле это не так.

 По мере возмужания от альбома к альбому (The Return...

("Возвращение..." – 1985), Under The Sign Of The Black Mark ("Под знаком

чёрной метки" – 1987)) музыка Bathory становилась заметно медленнее, песни

всё более вычурными, а тематика приобрела степень искушённости, далеко

обогнавшую первые синглы. В это же время произошло смещение акцентов,

которое, как и ранняя примитивность, оказало огромное влияние на

блэк-метал будущего. Blood, Fire, Death ("Кровь, Огонь, Смерть"),

четвёртая пластинка Bathory появилась в магазинах в 1988 году и успешно

расхватывалась всеми экстремальными металлистами по всему миру. Вместо

обложек предыдущих альбомов, напоминавших афиши к малобюджетным фильмам

ужасов, покупателей встречал совершенно иной образ – стая летящих по

воздуху валькирий на чёрных лошадях, подгоняемая северным богом Тором с

воздетым топором; один из всадников в волчьей шкуре хватает с опалённой

земли обнажённую девушку. Эта выдающаяся картина в стиле романтизма

норвежского художника Петера Николаи Арбо, изображающая знаменитую "Дикую

Охоту" или Оскорей (Oskorei) скандинавского и тевтонского фольклора,

давала идеальное представление о новом саунде Bathory. Более доступный для

восприятия, чем предыдущие праздники шума, новый альбом был таким же

брутальным. "Кровь, Огонь, Смерть" содержала в себе то же количество

неприкрытой агрессии, которая была донесена до слушателей через хорошо

аранжированные песни и понятный вокал, а также более реалистичные и

вдумчивые стихи. Первая вещь – это впечатляющий инструментал "Один скачет

над Северным краем", который является чем-то вроде саундтрека к обложке -

отец скандинавских языческих богов скачет по небу на своей восьминогой

лошади Слейпнире. Северные боги появляются вновь на заглавной композиции

диска:

 Дети всех рабов / Объединяйтесь, возгордитесь / Восстаньте из тьмы и

боли Громовая золотая колесница примчится с грохотом / И воин с громом и

дождём С волосами белыми как снег / Стальным молотом / Освободит вас от

цепей И поведёт вас всех / Туда, где лошади бегают без узды / И правят

духи ваших предков

 В «Кровь, Огонь, Смерть» Bathory отказывается от наивного и

непонятого ими Сатанизма, что в начале послужил им вдохновением и

открывает такую же привлекательную и богатую тему – языческое

мифологическое наследство их собственных праотцов. Обращение к архетипам

предков станет позднее главной темой для грядущего поколения блэк-метала и

неотъемлемым компонентом жанра.

 Это же вдохновение проявило себя ещё сильнее на следующем релизе -

альбоме 1990 года Hammerheart ("Сердце-молот"), где песни написаны с более

личной точки зрения. Чуть позже в шведской газете "Афтонбладст" появилась

статья о возрождении северного язычества, где Квортон описывал свое

духовное пробуждение:

 Я чувствовал себя потерянным сыном. Во время своего взросления я

постоянно был окружён христианской пропагандой. Нас крестят в шведской

(национальной) церкви, хотим мы того или нет. В школе нам то и дело

преподают христианство. Тогда я не интересовался ни религией, ни историей.

Христианство конечно же было еврейской историей. И затем, когда я впервые

прочёл об эпохе викингов и Асатру, я заинтересовался.

 Асатру, что переводится как "вера в Эзир (пантеон дохристианских

северных богов)" – современное слово, обозначающее возрождение и

воссоздание религиозных верований норманнов и тевтонцев с Севера Европы.

Это возрождение зачастую подразумевает сильную ненависть к христианству,

которое рассматривается как чужеродная религия, навязанная предкам под

страхом смерти. Bathory не была единственной в то время шведской группой,

ратовавшей за возрождение Асатру (одно время вокалист байкеровской

панк-группы Leather Nun стоял во главе организации Асатру), но именно

Bathory произвело своей деятельностью наибольшие изменения.

 На "Сердце-молоте" музыка Bathory подвергается эпическому

реструктурированию. Многие песни длятся по десять минут, вокальные

партии исполнены внятно и иногда даже окружены хоралами. В списке

благодарностей числится Рихард Вагнер. На обложке воспроизведена картина

"Последнее путешествие викинга", изображающая похороны знатного воина,

тело которого отправляют в море на драккаре, подожжённом факелами. Не

потребовалось долго ждать, как норвежские фаны взяли в руки уже настоящие

факелы и воплотили свою нео– викинговскую фантазию в жизнь.

 Последним релизом из "трилогии Асатру" стал выход альбома Twilight Of

The Gods ("Сумерки богов") в 1991 году, который ещё больше укрепил в

музыке элементы европейской классической композиции. Темы лирики основаны

на предупреждениях Ницше о том, что современное человечество поражено

духовным недугом. Кроме этого, в альбоме появились и намёки на Немецкие

дивизии СС времён Второй Мировой войны в песне "Под рунами", что, как

признаёт Квортон, было намеренной провокацией:

 Я написал её для того, чтобы вызвать небольшой хаос. Начнём с того,

что "Под рунами" означает то, что я хотел сказать, независимо от того,

воздухе ли, на земле или глубоко под водой мы будем сражаться за право

богов наших отцов участвовать в любой дискуссии, касательно Швеции...

 Мы стараемся думать о себе как о современных, практичных протестантах

и здоровых христианах. И мы никогда не говорим о том, чем была Швеция до

этого, более 900 лет назад, потому что у нас есть история веры Аса и всего

лишь 970 лет христианства. И если они не хотят говорить об этом, я готов

вести с ними войну любыми способами с большим воодушевлением, под рунами,

за богов моих отцов. Потому что с тех времён остались определённые

ценности, за которые стоит сражаться.

 И создавая хаос. дабы я был способен высказаться о чём эта песня, я

написал её так, чтобы все принимали её за песню о Второй Мировой войне. Я

знал, что люди будут цепляться к этим стихам н начнут задавать вопросы,

отвечая на которые, я буду способен изложить свои идеи.

 Уже не первый раз Bathory попадали на сомнительную территорию в плане

символизма. На задней стороне обложки "Сердце-молот" был изображён

крест-солнцеворот, часто использующийся в эмблемах праворадикальных

организаций. Квортон пытается объяснить всё своей наивностью, но трудно

поверить, что он был в неведении относительно оказываемого подобными

визуальными элементами. Как он объясняет:

 В Швеции это также символ археологии, но в Германии он означает нечто

совсем другое. В оригинале эмблема была сделана чёрным, красным и белым -

это традиционные немецкие цвета. Я даже не задумывался об этом, но люди

весьма обеспокоились, поэтому мы были вынуждены напечатать эмблему

золотом.

 Хотя и бессознательно, Bathory умудрилось создать кальку для

скандинавского блэка во всех мириадах его проявлений: от яростной

какофонии, до оркестрованной, мелодичной помпезности, от наслаждения

излишествами средневекового дьяволопоклонничества до вдумчивых

исследований древнего язычества викингов, от черпания вдохновения в

европейских традициях до намеренного флирта с иконографией фашизма и

национал-социализма. Первые шесть альбомов Bathory воплотили темы, которые

затем вызвали беспрецедентные всплески насилия у молодёжи Скандинавии и

всего мира.

 Причудливая родословная демонического наследия Bathory, да и самого

блэк-метала, может быть прослежена через Venom. Merciful Fate и другие

металлические команды ранних 80-х, игравшие тёмную тематику, до тяжёлой

обречённости саунда Black Sabbath и мистического хард-рока Led Zeppelin,

через них к их блюзовым предшественникам Роллинг Стоунз, а от них – и к

бедному чёрному гитаристу с американского Юга, который в отчаянии продал

душу Сатане. Не совсем правдоподобная генеалогия для блэк-метала, но

факты говорят сами за себя и она предстаёт во всей своей красе, питьём, к

которому в пути добавились творческие соки. и оно в конце концов стало

колдовским зельем.

 Всего несколько лет и несколько особых ингредиентов понадобились для

того, чтобы столкнуть кипящий котёл блэк-метала с края плиты прямо в

огонь...

 Ужас мир сковал и вены его рвет

 Злоба небеса чернит

 Смерть поселилась в будущем и ждёт

 Нас там – зачем же жить?

 Не устоит человечества склеп

 Духи ждут когда будут разбиты

 Его стены; и в прахе останется след

 Раздвоенного копыта

 – Slayer «Отвердение артерии» 1985

 ДЭТ-МЕТАЛ УМИРАЕТ, БЛЭК-МЕТАЛ ПРИХОДИТ

 Блэк-метал – незаконнорожденное дитя, зачатое в причудливом смешении

семени зла, использовавшем только общие постулаты хэви– метала в качестве

плодовитой утробы. Абаддон осознаёт реальность ситуации, обсуждая сколько

металлических суб-жанров 80-х и 90-х годов родилось после Venom:

 Я не думаю, что какая-нибудь группа организовывается для того, чтобы

стать учредителем какого-либо направления. Группа просто хочет достичь

определённых целей в разные периоды своей карьеры. ... Однажды у нас брали

интервью и кто-то сказал: "Конечно, же Venom – не металлическая группа. У

вас не такой звук, вы выглядите не так, вы похожи на панков с длинными

волосами". Мы же ответили что Venom это и есть хэви-метал – это и

блэк-метал, пауэр-метал, спид метал, дэт-метал. Обо всех этих суб-жанрах

до Venoma никто и не слыхивал. А тут вдруг ни с того ни с сего одна

команда признаётся дэт-металлической, другая – спид-металлической, третья

– блэковой или пауэр. Мы же имели ввиду, что Venom – это всё сразу и все

эти жанры произошли от Venom. Мы это не планировали таким образом, но так

уж всё повернулось. Такая группа, как Pantera не имеет ничего общего с

какой-нибудь скандинавской командой, или такая английская группа как

Cradle Of Filth – их саунд совсем другой. Но когда начинаешь задумываться,

откуда они черпали вдохновение, то приходишь к Venom.

 В последние годы 80-х самые передовые металлические группы впитали в

себя вдохновение от помпезной "новой волны британского металла" в виде

таких ультра-маскулиновых команд как Saxon и Judas Priest (последние дошли

в этом деле до того, что зачастую в образе затянутого в кожу вокалиста

Роба Хэлфорда переступали черту гомосексуальной эротики), а также от

зарождавшегося хардкоровского движения, воплотившего в себе отсутствие

претенциозности и суровое изображение действительности. Более упрямое

второе поколение панка и хардкора отразило ту же злость потерянного

поколения американской молодёжи, что и металл, и оба они процветали и

скрещивались в заградительной полосе пригородов. Надо всем довлел

панковский принцип сделай-сам и всё большее и большее число молодёжи

собирало свои команды, выпускало пластинки и устраивало концерты. Хардкор

начал смешиваться с элементами хэви-метала и наоборот. Границы размылись

и, как в ранний период Venom, поклонники различных жанров любили одни и те

же группы, ходили на одни и те же концерты и выкрикивали одни и те же

простые лозунги юношеского нигилизма и бунта.

 Объединенная Сатанинская Америка

 Открытое выражение Сатанизма по-прежнему оставалось в глубоком

металлическом подполье и Venom не достиг и Америке той же степени

популярности, что и в Англии. Ближайшая американская параллель Venom'a -

группа Slayer из Лос-Анжелеса, воспевавшая оды жертвоприношениям и

ритуалам при луне на своих ранних альбомах Showing No Mercy ("He давай

пощады" 1983), Haunting The Chapel ("Часовня с привидениями" 1984) и Hell

Awaits ("Ад ждёт" 1985). Команды из Штатов никогда не достигали той

безоглядной степени богохульства, что и британские основатели блэка, но

они старались вовсю. Slayer штамповал бесконечные песни о Сатане и чёрной

магии, но обильно разбавляли эти темы общими комментариями об ужасах войны

и прочих социальных болезнях. После некоторых ранних промо– фотографий в

гриме, коже и шипах группа сменила свой имидж на более реалистичный облик

повседневных пивных металлистов.

 В то время как большинство тяжёлых американских групп того периода

разрабатывало более обыденные стихотворные темы, Slayer были не

единственные, кто заигрывал с дьявольщиной. Другая калифорнийская команда

Possessed выпустила в 1985 году альбом Seven Churches ("Семь церквей"),

которому предстояло стать весьма вдохновляющим образчиком

прото-блэк-метала, другие же ждали в корридорах. Даже Motley Crue, позднее

превратившиеся в сопливых глэммеров. выпустили после своего

припанкованного дебюта альбом "Приветствуйте Дьявола", который позволил

сотням тысяч впечатлительных подростков из пригородов почувствовать сильно

разбавленный вкус демонической музыки.

 Так же следует отметить важность группы Misfits – панковского проекта

Гленна Данцига начала 80-х. Они никогда не касались в своих, песнях

политических проблем (как все остальные панковские и хардкоровские

команды), но обращались к царству малобюджетных фильмов ужасов и о

космических пришельцах. Начав с вампирского грима и "локонов Дьявола"

(заострённых прядей волос, висящих перед лицом) Misfits затем стали

Samhain'ом, добавили в своё звучание больше металла и пели языческие гимны

тёмным силам природы. В 1988 году группа снова сменила имя, на сей раз

просто на Danzig и продолжает работать вплоть до сегодняшнего дня, выдавая

всё тот же блюзо-ориентированный метал и шагая по тому же канату

противоречивых моральных и материальных категорий, что и Black Sabbath два

десятилетия назад.

 Время трэша

 Конец 80-х стал свидетелем краткого взлёта популярности трэша,

воплощённого в музыке таких команд как Anthrax, M.O.D., Metallica и более

жёсткий Slayer. В Европе оставили свой след немецкие группы Kreator и

Sodom, швейцарская Celtic Frost, начинавшая под названием Hellhammer.

Sodom заигрывали с Сатанинской тематикой на своих первых альбомах, члены

группы взяли себе псевдонимы Angelripper (Потрошитель ангелов), Witchunter

(Охотник за ведьмами) и Grave Violator (Осквернитель могил) – последний

псевдоним приобретает зловещее предзнаменование в свете последовавших

несколько лет спустя настоящих осквернении могил блэк-металлерами. Celtic

Frost в своих стихах флиртовали с более тёмной оккультной тематикой, но в

конце концов превратились в нечто, напоминающее металлизированную арт-рок

группу. Однако дни трэша, как и любого музыкального направления, постоянно

эксплуатировавшегося музыкальной индустрией, были сочтены. Жанр стал

слишком большим для того чтобы поддерживать необходимое качество и многие

трэш-коллективы вычистили свой саунд или же позабыли своё настоящее

предназначение ради демонстрации технических возможностей.

 Питер Стил из готической группы Type О Negative (и бывший +($%`

"нео-варварской" команды конца 80-х Carnivore) точно характеризует трэш

как "музыку городского упадка", бледнолицую кузину рэпа. Его реплика была

пророческой и не прошло много времени, когда такие трэшовые группы как

Anthrax на самом деле стали сотрудничать с рэпперами и включать в свои

песни элементы хип-хопа. Менее конформистское подполье ошарашено взирало

на подобные эксперименты и свято верило в возрождение своего стиля из

пепла.

 Нововведения в экстремальность музыки почти всегда шли со стороны

фэнов, тех фэнов, которые брали инструменты в руки, либо намереваясь

обскакать своих наставников, либо от отвращения к коммерциализации их

любимой музыки и вмешательству корпораций в дела андерграунда. Говоря о

долгожительстве экстремального металла, Абаддон из Venom замечает: "Такая

музыка всегда дробится на небольшие жанры, но она постоянно подпитывается

страстью своих поклонников, которая не позволяет ей распасться совсем.

Сила фанов позволит остаться этой музыке навсегда."

 Муки смерти

 Появившись в виде двух соперничающих кланов в Европе и Америке,

дэт-метал стал тем самым противоядием, которого так ждало металлическое

подполье, и внёс в его жизнь ощущения непосредственности и опасности,

пропавшие было вместе с безвременной кончиной трэша. Для своего скелета

дэт-метал заимствовал скорость хард-кора и трэша. облёкши его в плоть

ревущих, настроенных ниже чем полагается гитар и рычащего вокала, ставшего

радикальной антитезой фальцету и высокому вокалу, доминировавших в

металлическом мэйнстриме в те времена. Тематика дата не сильно отличалась

от того, что воспевали Misfits, но вместо малобюджетных ужасов 50-х годов,

за основу были взяты кровавые страсти из фильмов 70-х и 80-х. Песни,

изобилующие бесконечными подробностями убийств, пыток, изнасилований и

расчленёнки штамповались растущей армией дэт-металлических команд по всему

миру. Родственный жанр грайнд-кора, обязанный своему появлению английским

анархистам Crass и Rudimentary Peni, произвёл на свет весьма популярные

группы Extreme Noise Terror, Napalm Death и Carcass. Последние

прославились тошнотворными обложками к своим пластинкам, таким, например,

как Symphonies Of Sickness ("Симфонии тошноты") – коллажи мяса со

скотобоен и фотографий аутопсий, сопровождённые стихами, списанными из

справочников по медицинской патологии.

 Двумя мировыми столицами дэт-метала стали не вполне подходящие по

своему географическому положению города Тампа во Флориде и Стокгольм в

Швеции. Эти полюса жары и холода дали миру самые известные группы, такие

как Entombed, Hypocrisy, Dismember и Unleashed из Швеции, Morbid Angel,

Death, Obituary и Deicide из болотной глуши во Флориде. Другие местности в

Америке также старались не отставать – в Нью-Йорке появились

женоненавистники и любители крови Cannibal Corpse, в Калифорнии – не менее

грубая команда Autopsy, но именно два вышеупомянутых города имели

соответствующее студийное оборудование и продюсеров, которые очертили

звуковые границы жанра. Дэт-метал отказался от театральности своих

предшественников и взял на вооружение внешний вид по типу "парня из

соседнего дома", остававшегося неизменным как на сцене, так и за её

пределами. Разорванные джинсы или спортивные штаны, высокие кроссовки и

простые кожаные куртки стали униформой дэт-метала и члены группы не

опасались быть узнанными на улице своими фэнами, потому что выглядели

точно так же, как и тысячи других городских парней.

 Исключение составили несколько откровенно Сатанинских команд, которые