Текст книги "Узники неба (Сборник)"
Автор книги: Майкл Джон Муркок
Соавторы: Колин Мак-Апп,Джон Рэнкин
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)
Доктор Мэй явно испытывал облегчение. Он стоял, протирая очки, в голой пустой комнате, в которой Фаустафф опознал свою штаб-квартиру в Хайфе на Земле-Один.
Фаустафф ожидал, пока у него прояснится голова, перед тем как обратиться к Мэю.
– Мы уже думали, что нам никогда не удастся вас вернуть, – сказал Мэй. – Мы все время пытались это сделать, с тех самых пор, как вы пропали во время разрушения З-15. Я слышал, наш адъюстор уничтожен?
– Я сожалею, – сказал Фаустафф.
Мэй пожал плечами и вновь надел очки. Его круглое лицо выглядело необычно изможденным.
– Это ничто в сравнении с тем, что происходит. У меня есть для вас кое-какие новости.
– У меня для вас тоже, – Фаустафф подумал, что Мэй начнет взывать о помощи аккурат в самое неподходящее время. Но он не счел это достойным упоминания. Наконец он вернулся на собственную базу и, возможно, сумеет составить план, который полностью выведет Орелли из игры.
Мэй двинулся к двери. Техники уже разбирали большой инвокер, который вытянул Фаустаффа через подпространство сразу, как только они уловили сигнал инвокационного диска на его запястье.
Фаустафф проследовал за Мэем в коридор, и Мэй вызвал лифт. Поднявшись на четвертый этаж, они прошли в офис Фаустаффа.
Там их ожидали несколько человек. В одних он узнал руководителей различных подразделений центральной штаб-квартиры, другие были специалистами по связи.
– Вы имеете сообщить нам что-либо, прежде чем мы начнем? – сказал Мэй, снимая трубку телефона, после первых взаимных приветствий. Он приказал принести кофе и положил трубку.
– На мое сообщение не уйдет много времени, – сказал Фаустафф, садясь в кресло. Он рассказал им о попытке Стеффломеиса убить его, и что, как выяснилось, Стеффломеис знает много больше о планетах подпространства, чем признался, когда ссылался на своих могущественных «хозяев» и указал, что организация Фаустаффа не сможет устоять перед крупной атакой, так же, как альтернативные миры. Затем он перешел к описанию «образцов» Орелли и сделанного им открытия.
Реакция оказалась не столь бурной, как он ожидал. Мэй просто кивнул, плотно сжав губы.
– Это согласуется с нашим собственным открытием, – сказал Он. – Мы только что вступили в контакт с новой альтернативной Землей. Или, я бы сказал, с ее частью. В данный момент она лишь формируется.
– Альтернатива действительно создается? – возбуждение охватило Фаустаффа. – Мы не можем сидеть здесь посмотрим как это происходит. Это может многое открыть нам…
– Мы постарались проникнуть на Землю-Ноль, как мы ее назвали, но каждая попытка была блокирована. Эта Земля создается не естественным путем – здесь скрывается разум.
Фаустафф легко согласился. Логическим допущением было бы признать, что некая негуманоидная сила проявляет себя, как стало сейчас ясно, не только разрушая миры, но также их создавая. Добавим существование У-легионеров, Стеффломеиса, Мэгги Уайт – и это может сказать о многом. Последние события показали, что с этой точки зрения ситуация значительно ухудшилась. И трудностей, с которыми они столкнулись, больше, чем предполагалось.
Фаустафф взял чашку кофе с подноса, который успели принести.
Доктор Мэй, казалось, терял терпение.
– Что мы сможем сделать, профессор? Мы не готовы перейти в нападение, мы плохо экипированы даже для того, чтобы отразить новое крупное наступление У-легиона вроде того, с чем вы столкнулись на З-15. Совершенно очевидно, что до сих пор эти силы только играли с нами.
Фаустафф кивнул и отхлебнул кофе.
– Нашей первоочередной задачей должна стать штаб-квартира Орелли, – сказал он и ощутил тошноту, переходя к следующему утверждению. – Она должна быть уничтожена со всем, что там находится.
– Уничтожена? – Мэй хорошо знал, как маниакально привержен Фаустафф своим воззрениям на святость жизни.
– Нам больше ничего не остается делать. Я никогда не думал – я надеялся, что никогда не окажусь в подобной ситуации, но нам придется только следовать принципу «убить нескольких ради спасения многих». – Даже когда Фаустафф говорил, он словно слышал собственный голос, совсем недавно твердивший, как опасно оправдывать спасение жизни при таких условиях.
Доктор Мэй, похоже, был почти удовлетворен.
– Вы сказали, он на З-4. В местности, расположенной примерно между 38 и 62 секторами. Хотите возглавить экспедицию? Полагаю, мы должны послать коптеры с бомбами.
Фаустафф покачал головой.
– Нет, я не хочу туда отправляться. И вот что – дайте им пять минут на эвакуацию. Скажите, что это последнее предупреждение. Тогда им не хватит времени включить туннеллер и бежать с деструктором. Я опишу вам место – его легко опознать, это собор.
Когда доктор Мэй отправился готовить экспедицию, Фаустафф принялся изучать информацию, касавшуюся Земли-Ноль. Ее было очень мало. По-видимому, открытие произошло почти случайно. Во время разрушения З-15, когда возросли трудности при создании туннелей между мирами, техники на З-1 обнаружили, что их приборами отмечены необычайные показания. Их проверка привела к контакту с З-0. Взятые пробы показали, что планета еще не стабильна, в этой стадии она – только сфера из элементов в состоянии мутации. Вскоре затем все попытки взять новые пробы были заблокированы, и приходилось довольствоваться лишь смутными показаниями о состоянии новой планеты. Все они действительно знали, что она там, но никто не знал, как она там оказалась и кто несет за это ответственность. Фаустафф, сверх того, хотел получить ответ на вопрос «почему?»
Возможно, это не научный подход, размышлял он, вставая. Никогда прежде у него не было такого сильного ощущения, что он потерял контроль над ситуацией, как теперь. В нынешней ситуации он мало что мог изменить. Поэтому он принял философское решение все бросить, отправиться к себе домой, в один из пригородов Хайфы, и проспать целую ночь – впервые за все последнее время, в надежде, что к утру его посетят какие-нибудь идеи.
Он покинул здание и вышел в жаркий полдень современного делового города. Поймал такси и назвал свой адрес. Рассеянно слушал, как таксист рассуждает о кризисе, который, похоже, приключился, пока он отсутствовал. Он не мог уловить деталей, да и не особенно пытался, но, кажется, между Востоком и Западом опять завязалась очередная склока, на сей раз из-за какого-то государства в Юго-Восточной Азии и Югославии. После смерти Тито Югославия заигрывала с обоими блоками, и, хотя югославы неизменно противились всем колониальным потугам как Востока, так и Запада, их положение становилось все неустойчивее. Революция, предпринятая в сущности маленькой группкой коммунистических фундаменталистов, послужила для СССР и США предлогом для посылки Сил умиротворения. Из рассказа таксиста следовало, что были уже открытые столкновения между русскими и американцами, что русский и американский послы только что отозваны из соответствующих государств. Фаустафф, привыкший к тому, что такие происшествия периодически случаются, не способен был заинтересоваться ситуацией так же, как таксист. С его точки зрения, тот напрасно беспокоился. Вероятно, все уладится само собой. Так всегда бывает. Фаустаффу предстояло подумать о более важных вещах.
Такси остановилось возле его дома – небольшого бунгало, окруженного садом, полным цветущих апельсинов. Фаустафф расплатился с таксистом и пошел по бетонной дорожке к передней двери. Пошарил по карманам в поисках ключа, но тот, как обычно, потерялся. Потянувшись к наддверному косяку, нащупал запасной ключ, отпер дверь, вернул ключ на место и вошел. В доме было прохладно, царил порядок. Он редко пользовался большинством комнат. Он прошел к себе в спальню, которая оставалась все в том же виде, в каком он оставил ее несколько недель назад. Всюду – на полу, на неприбранной кровати – валялась одежда. Он подошел к окну и открыл его. Включил в сеть телевизор, стоявший в изножье кровати, и направился прямиком в ванную, под душ.
Когда он, обнаженный, вернулся в комнату, на постели сидела девушка, скрестив великолепные ноги и сложив на коленях не менее превосходные руки. Это была Мэгги Уайт, с которой Фаустафф столкнулся в тот раз, когда впервые встретил Стеффломеиса в мотеле посреди пустыни на З-3.
– Привет, профессор, – холодно сказала она. – Вы что, никогда не пользуетесь одеждой?
Фаустафф вспомнил, что, когда впервые встретил ее, он тоже был обнажен. Он усмехнулся, что сразу позволило ему снова почувствовать себя свободнее.
– Так редко, как возможно, – улыбнулся он. – А вы тоже всегда стараетесь застать меня в таком виде?
Ее улыбка, лишенная веселья, смутила его. Он гадал – может ли любовный акт пробудить в ней хоть какую-то настоящую эмоцию. Она действовала на него гораздо сильнее, чем Стеффломеис.
Она не отвечала.
– Ваш друг Стеффломеис на этот счет более скромен, – продолжал он. – Или вы с тех пор действовали с ним сообща?
– С чего вы взяли, что Стеффломеис – мой друг?
– Вы явно путешествовали вместе.
– Это еще не делает нас друзьями.
– Полагаю, нет. – Фаустафф выдержал паузу, а затем спросил: – Какие последние новости касательно симуляций? – Последним термином пользовался Стеффломеис. Он надеялся, что если представится более осведомленным, то спровоцирует ее выдать больше информации.
– Ничего свежего, – сказала она.
И снова Фаустафф удивился, как может женщина, столь богато одаренная внешне, выглядеть абсолютно бесполой.
– Зачем вы здесь? – спросил он, направляясь к платяному шкафу и доставая чистую одежду. Он натянул джинсы и перехватил ремнем свой объемистый живот.
«Перебрал в весе», – подумал он – ремень с трудом сошелся только на первой застежке.
– Визит вежливости, – сказала она.
– Не смешите меня. Я знаю, что сейчас идет процесс формирования новой Земли. Почему?
– Кто может объяснить тайны Вселенной, кроме вас – профессора, ученого?
– Вы?
– Я ничего не знаю о науке.
Из любопытства Фаустафф сел на постель рядом с ней и погладил ее колено. Она снова холодно улыбнулась, полузакрыв глаза, затем улеглась на спину.
Фаустафф лег рядом с ней, поглаживая ее живот. Он заметил, что дыхание ее оставалось ровным, даже когда он стал ласкать ее груди, расстегнув ее серый костюм. Он отодвинулся и встал.
– Может вы – Модель-Два? – спросил он. – Не так давно я препарировал У-легионера. Они – роботы, знаете ли, или андроиды – я думаю, этот термин подходит.
Возможно, вспышка ярости в ее глазах ему почудилась. Но они явно на мгновение расширились, потом снова полузакрылись.
– А вы что такое? Андроид?
– Вы можете узнать, если займетесь со мной любовью.
Фаустафф улыбнулся и покачал головой.
– Дорогуша, вы – совершенно не мой тип.
– Я думала, что любая молодая женщина – ваш тип, профессор.
– Я тоже, пока не встретил вас.
Ее лицо оставалось бесстрастным.
– Зачем вы здесь? – спросил он. – Вы пришли не потому, что у вас кровь взыграла, это же ясно.
– Я говорила вам – визит вежливости.
– С приказаниями от ваших хозяев. Догадываюсь, какими.
– Убедить вас, что продолжать игру, в которую вы играете, – глупо. – Она пожала плечами. – Стеффломеис не смог убедить вас. Может быть, я смогу.
– Какую же линию вы изберете?
– Единственно разумную. Логическую. Или вы не в силах понять, что столкнулись с чем-то, недоступным вашему пониманию, что вы всего лишь мелкий раздражитель для тех, кто обладает почти абсолютной властью над параллельными…
– Симуляциями? Что же они симулируют?
– Плохо соображаете, профессор. Они, естественно, симулируют Землю.
– Тогда какую именно Землю они симулируют? Эту?
– Вы думаете, ваша чем-то отличается от остальных? Они все – симуляции. Ваша, до последнего времени, просто была последней Из многих. Знаете, сколько всего было симуляций?
– Мне известно шестнадцать.
– Больше тысячи.
– Значит, вы уничтожили уже девятьсот восемьдесят шесть. Полагаю, на всех из них были люди. Вы – убийцы миллионов! – Фаустафф не мог сдержаться, потрясенный этим открытием до глубины души.
– Они задолжали нам свои жизни. И мы вправе их взять.
– Я не могу этого допустить.
– Включите телевизор. Прослушайте новости, – внезапно сказала она.
– Зачем?
– Включите и увидите.
Он подошел к выключателю и повернул его. Ради удобства он выбрал англоязычный канал. Там шло интервью с какими-то людьми. Они выглядели мрачно, голоса их были тусклы от фатализма.
Из слышанного Фаустафф понял, что между Востоком и Западом должна быть, объявлена война. Эти люди даже не говорили о возможности иного исхода. Они обсуждали, какие районы могут уцелеть. В результате они так и не смогли определить, подобного места.
Фаустафф обернулся к Мэгги Уайт, которая снова улыбалась…
– Что это? Атомная война? Я не мог допустить такого. Считал, что это невозможно.
– Земля-Один обречена, профессор. Это факт. Пока вы беспокоились о других симуляциях, ваша собственная катится к разрушению. И вы не можете проклинать за это кого-то еще, профессор. Кто стал причиной гибели Земли-Один?
– Это, наверное, искусственно спровоцировано. Ваши люди…
– Нет, виной всему ваше общество.
– Но кто же создал само общество?
– Они, полагаю, но неумышленно. Когда такое случается с планетой, это не в их интересах, уверяю вас. Они надеются на утопию. И отчаянно стараются создать ее.
– Их методы выглядят примитивно.
– Возможно и так – по их стандартам, но, конечно, не по вашим. Вы никогда не сможете понять всей сложности задачи, которую они ставят перед собой.
– Кто они?
– Люди. Если взглянуть глубже, их идеалы не так уж отличны от ваших. Их планы шире, вот и все. Человеческие существа должны умирать. Эта мысль многих из них огорчает. Им не симпатично…
– Не симпатично? Они походя уничтожают миры. Они допустили, чтоб это случилось… эта война – когда из ваших слов следует, что они могли ее остановить. Я не могу испытывать уважение к расе, которая так дешево ценит жизнь.
– Они – отчаянная раса. И прибегают к отчаянным средствам.
– Они когда-нибудь… размышляли?
– Конечно, много тысяч ваших лет назад, до того, как ситуация ухудшилась. Тогда были дебаты, аргументы, создались фракции. Было потеряно очень много времени.
– Ясно. Но если они так могущественны и хотят убрать меня со своего пути, почему же они не уничтожат меня, как уничтожают целые планеты? Ваши утверждения не стыкуются.
– Не слишком. Устранять отдельных индивидуумов – сложное дело. Этим должны заниматься агенты, вроде меня. Обычно находят целесообразным разрушить всю планету, если слишком много несогласных индивидуумов вмешивается в их планы.
– А вы собрались просвещать меня, рассказывая мне все об этом народе. Если мне предстоит погибнуть в атомной войне, это не дело.
– Я бы не стала рисковать. У вас обширный пай в области чистой удачи. Я бы пострадала, если б рассказала вам больше, а вы бы сбежали.
– Как они могут наказать вас?
– Прошу прощения. Я достаточно рассказала вам, – она произнесла это скороговоркой, впервые за все время.
– Значит, я умру. Тогда зачем вы явились меня отговаривать, если знали, что это случится?
– Как я уже говорила, вы можете остаться в живых. Вы удачливы. Или вы просто не можете допустить, что вы усложняете ситуацию, впутываясь в дела, которые выше вашего понимания? Не можете допустить, что за всем этим стоит великая цель?
– Я не могу признать смерть необходимым злом, если вы это имеете в виду – или, скажем, преждевременная смерть.
– Это наивное, дешевое морализаторство.
– Так говорил и ваш друг Стеффломеис. Но это не для меня. Я – человек простой, мисс Уайт.
Она пожала плечами.
– И вы никогда не поймете, не так ли?
– Не знаю, о чем вы говорите.
О том, о чем говорю.
– Почему же вы, к примеру, не убили меня? – Он отвернулся и стал натягивать рубашку. Телевизор продолжал бубнить, но голоса звучали все глуше и глуше. – У вас была такая возможность. Я не знал, что вы в доме.
– Нам обоим – Стеффломеису и мне – предоставлена значительная свобода по части решения проблем. Меня кое-что удивляет в этих мирах, и вы в особенности. Я никогда прежде не занималась любовью. – Она встала и подошла к нему. – Я слышала, что у вас это хорошо получается.
– Только когда я получаю от этого удовольствие. Странно, что существа, подобные вам, так мало разбираются в человеческой психологии – а я в этом убедился.
– А вы во всех деталях понимаете психологию лягушек?
– Лягушачья психология неизмеримо примитивнее человеческой.
– Но не для созданий, чья психология неизмеримо сложнее человеческой.
– Я слишком устал, мисс Уайт. И должен вернуться в свою штаб-квартиру. Можете вычеркнуть меня из списка раздражителей. Я не надеюсь, что моя организация выживет в надвигающейся войне.
– А я надеюсь, что вы сбежите на какую-нибудь другую симуляцию. Это даст вам некоторую передышку.
Он с удивлением взглянул на нее. Она говорила почти с воодушевлением, почти с участием.
Он произнес более мягким тоном:
– Вы советуете?
– Если вам угодно.
Он нахмурился, глядя ей в глаза. Неожиданно он, сам не зная почему, ощутил к ней симпатию.
– Лучше будет, если вы уйдете сама, – коротко сказал он, поворачиваясь и толкая дверь.
Окрестные улицы были пусты. Для дневного времени это было несвойственно. Рядом остановился автобус. Фаустафф бросился, чтобы успеть вскочить в него. Так он мог доехать почти до самой штаб-квартиры. В автобусе, кроме него и шофера, никого не было.
Он чувствовал одиночество, когда они въезжали в Хайфу.
Бегство с З-1Фаустафф и доктор Мэй наблюдали, как люди с оборудованием спешили сквозь туннель, ведущий на З-3. У Мэя было безнадежное выражение лица. Бомбы уже начали падать, и последняя сводка, которую они видели, сообщала, что Британия полностью уничтожена, так же, как пол-Европы.
Они выделили себе час на полную эвакуацию всех и вся. Доктор Мэй сверил часы и посмотрел на Фаустаффа.
– Время вышло, профессор.
Фаустафф кивнул и последовал за Мэем в туннель. Его было довольно трудно выбить из колеи – но, увидев, как организация, построенная им и его отцом, рушится, пораженная в самое сердце, он был несчастен и неспособен трезво рассуждать.
Путешествие сквозь серый туннель в знакомый плюшево-позолоченный танцзал в «Золотых воротах», где расположилась главная перевалочная станция на З-3, прошло довольно легко. Когда они прибыли, кругом стояли люди, тихо переговариваясь между собой и глядя на Фаустаффа. Он знал, что обязан их подбодрить. Пересилив себя, он улыбнулся.
– Нам всем необходимо выпить, – это было единственное, до чего он додумался и направился к пыльному бару. Обойдя его, он заглянул внутрь, вытащил бутылки и стаканы и расставил их на стойке. Остальные подошли и стали разбирать стаканы, которые он для них наполнил.
Фаустафф подтянулся и уселся на стойку.
– Мы в чертовски отчаянном положении, – сказал он. – Враги – а я, к сожалению, гораздо лучше представляю их себе, чем вы – по какой-то причине решили развернуть массированную атаку на подпространственные миры. Теперь ясно, что все их предшествующие атаки с участием У-легионеров трудно назвать серьезными. Мы, если хотите, недооценили противника. Честно говоря, мое мнение такое – довольно скоро они успешно уничтожат все подпространственные альтернативы, чего они и добиваются.
– Значит, мы ничего не можем сделать? – устало произнес доктор Мэй.
– Меня посетила только одна мысль, – сказал Фаустафф. – Мы знаем, что враги расценивают миры как нечто, подлежащее уничтожению. Но как тогда быть с З-Ноль? Она только что создана – ими же или кем-то, равным им, из чего я заключаю, что для них не естественно желать уничтожения свежесозданного мира. Наш единственный шанс – проложить большой туннель на З-Ноль и разместить нашу штаб-квартиру там. А затем мы сможем эвакуировать людей с других планет на З-Ноль.
– Но что, если Земля-Ноль не сможет вместить так много людей? – спросил один из присутствующих.
– Придется вместить. – Фаустафф допил свой стакан. – Считаю единственным возможным направлением наших действий полную концентрацию на прокладке туннеля на З-Ноль.
– Не вижу смысла, – доктор Мэй покачал головой, вперившись в пол. – Мы разбиты. Нам рано или поздно предстоит умереть, как и всем остальным. Почему бы нам не сдаться сейчас?
Фаустафф сочувственно кивнул.
– Я понимаю – но мы должны нести ответственность. Мы все приняли ее на себя, когда вступили в организацию.
– Это было до того, как мы узнали истинные размеры того, с чем столкнулись, – резко сказал Мэй.
– Возможно. Но разве в данном случае это основа для фатализма? Если нас собираются уничтожить, мы можем в последний раз постараться использовать наш последний шанс.
– И что потом? – Мэй поднял на него взгляд. Казалось, он был в ярости. – Еще пара дней перед тем, как враг решит уничтожить З-Ноль? Не рассчитывайте на меня, профессор.
– Прекрасно, – Фаустафф оглядел остальных. – Кто чувствует то же, что доктор Мэй?
Больше половины людей разделяли точку зрения Мэя. Из оставшихся почти половина колебалась.
– Прекрасно, – повторил Фаустафф. – Возможно, это и к лучшему, что мы сейчас разделимся. Все, кто готов приступить к работе, останутся здесь. Остальные могут уйти. Некоторые из вас уже знакомы с З-3 и, вероятно, помогут тем, кто здесь впервые.
Когда Мэй и его сторонники ушли, Фаустафф обратился к местному шефу по коммуникациям Джону Махону и велел ему связаться с его коллегами на других подпространственных альтернативах, чтобы они начали работу по упреждению всеобщего разрушения. Агенты класса Эйч – те, кто работал на организацию, не понимая, что она собой представляет, были уволены. Когда Фаустафф коснулся этой темы, Махон прикусил пальцы.
– Только что вспомнил, – сказал он. – Помните, я послал нескольких агентов проследить за Стеффломеисом и Мэгги Уайт?
Казалось, это было очень давно. Фаустафф кивнул.
– Полагаю, ничего нового?
– Единственная полученная нами информация – они располагали собственным туннеллером – или, по крайней мере, каким-то иным способом перемещения сквозь подпространственные уровни. Два агента класса Эйч проследовали за ними в Л.A. до коттеджа, который они использовали в качестве базы на З-3. Они больше не покидали коттеджа, а проверка показала, что их там нет. Агенты сообщили, что обнаружили электронное оборудование, назначение которого им неизвестно.
– Это согласуется с тем, что я сам выяснил, – сказал Фаустафф и поведал Махону о своих встречах с теми двумя. – Если бы мы только могли принудить их дать нам больше информации, то получили бы гораздо больший шанс на разрешение проблем.
Махон согласился.
– Может быть, лучше всего нам отправиться в этот их коттедж, если выкроим время. Как вы думаете?
– Не уверен, – возразил Фаустафф. – Реальнее предположить, что они уже успели прибрать свою аппаратуру.
– Верно, – сказал Махон. – Забыл об этом. Сейчас мы не можем разбрасываться на то, чтобы послать кого-нибудь и посмотреть.
Фаустафф поднял металлический ящик. В нем содержалась информация о З-Ноль. Махону он сообщил, что идет к себе на квартиру и будет держать связь оттуда.
Он провел свой «бьюик» по солнечным улицам Сан-Франциско, и наслаждение атмосферой города на сей раз было омрачено его необычайно хмурым настроением.
И только когда он вошел к себе в квартиру и увидел, как аккуратно она прибрана, он вспомнил о Нэнси Хант. Сейчас ее не было. Он гадал, не бросила ли она его и ушла, хотя заметно было, что это лишь временное отсутствие.
Он прошел к своему столу и приступил к работе, поставив перед собой телефон. По мере изучения данных он сообщал посетившие его идеи своей команде в «Золотые ворота».
Нэнси вернулась около полуночи.
– Фасти! Ты выглядишь ужасно. Где ты был? Что-нибудь случилось?
– Кое-что. Можешь сделать мне кофе, Нэнси?
– Конечно.
Рыженькая побежала на кухню и через некоторое время вернулась с кофе и пончиками.
– Хочешь сэндвич, Фасти? Есть датская салями, ливерная колбаса, ржаной хлеб и немного картофельного салата.
– Сделай несколько. Я и забыл, что голоден.
– Значит, для этого есть очень важная причина, – сказала она, поставив поднос на стол рядом с ним, и вернулась на кухню.
Фаустафф размышлял, что возможен путь создания новой модели искривления подпространства, нечто, о чем они думали в прошлом, но отказались, не найдя адекватных методов. Он позвонил в «Золотые ворота», обсудил это с Махоном и велел ему найти все заметки, сделанные в это время. Он понимал, что, прежде чем что-нибудь получится, понадобится несколько дней хорошенько попотеть, и еще больше времени уйдет на постройку туннеллеров. Но у него хорошая команда, хоть и поредевшая, и если что-то можно сделать, они сделают.
В голове у него все поплыло, и он понял, что должен сделать некоторую передышку в работе и расслабиться. Когда Нэнси вернулась с сэндвичами, он подошел и сел подле нее на кушетку, поцеловал ее и принялся за еду. Затем откинулся назад, уже чувствуя себя лучше.
– Чем ты тут занималась, Нэнси?
– Крутилась на подхвате, поджидая тебя. Сегодня сходила, посмотрела кино.
– Про что?
– Про ковбоев. А ты чем был занят, Фасти? Я беспокоилась.
– Путешествовал. Неотложные дела, знаешь ли.
– Ты мог бы позвонить.
– Оттуда, где я был – нет.
– Ладно, а сейчас давай ляжем в постель и наверстаем потерянное время.
Он почувствовал Себя еще несчастнее: – Не могу, – сказал он. – Я должен уйти, продолжать работать. Прости меня, Нэнси.
– Да что с тобой, Фасти? – Она сочувственно погладила его по руке. – Ты по-настоящему расстроен, верно? Это не связано с бизнесом?
– Да, я расстроен. Хочешь услышать историю целиком? – Он понимал, что нуждается в утешении Нэнси. Теперь не будет особого риска, если он расскажет ей всю историю. Он кратко обрисовал ситуацию.
Когда он закончил, она посмотрела на него с недоверием.
– Я доверяю тебе, – сказала она, – но я не могу – не могу всего этого допустить. Итак, мы все должны умереть, верно?
– Разве что я не придумаю, как помешать этому. И даже тогда большинство из нас будет уничтожено.
Затрезвонил телефон. Фаустафф снял трубку. Звонил Махон.
– Привет, Махон. Что у вас там?
– Проверяем новую теорию искривления. Похоже, в ней что-то есть, но я не поэтому звоню. Наверное, лучше сразу сказать вам, что на З-14 и З-15 – тотальное разрушение. Вы были правы. Враг пошел в наступление. Что мы можем сделать?
Фаустафф приступил к указаниям.
– Дайте приказ нашим командам эвакуировать всех, кого возможно, с отдаленных миров. Несомненно, враг действует систематически. Остается надеяться, что мы сможем объединиться здесь и на З-2 и принять бой. Лучше приказать перебросить все адъюсторы на З-2 и З-3 и развернуть их здесь. Тогда у вас будет шанс. Мы должны драться.
– Еще кое-что, – сказал Махон. – Помните, Мэй организовывал экспедицию на З-4 да того, как вы покинули З-1?
– Верно. Они собирались бомбить штаб-квартиру Орелли. Они преуспели?
– Они ее не нашли и вернулись.
– Но они должны были ее найти – ее невозможно пропустить.
– Все, что они нашли – кратер во льду. Выглядел он так, будто целый собор исчез – переместился. Вы говорили, что там был Стеффломеис, и они захватили двоих У-легионеров и деструктор. Легко предположить, что Стеффломеис помогает Орелли. Вероятно, он знает возможности деструктора. Или, может быть, они в чем-то ошиблись и собор каким-то образом был уничтожен. Единственное, что можно с уверенностью утверждать – они исчезли.
– Не думаю, что они сами себя уничтожили, – отвечал Фаустафф. – Считаю, что мы их встретим в ближайшем будущем. И комбинация «Орелли – Стеффломеис» нам многим грозит.
– Я не забуду. И я должен еще подготовить план эвакуации. У вас есть для нас дополнительные указания?
Фаустафф почувствовал себя виноватым. Он потратил слишком много времени на разговор с Нэнси.
– Я дам вам дополнительные указания позже, – сказал он.
– О’кей, – Махон положил трубку.
– Теперь придется продолжать, Нэнси. – Фаустафф пересказал ей услышанное от Махона, уселся за стол и снова принялся за работу, делая заметки и вычисления в лежащем перед ним блокноте. Завтра ему необходимо будет вернуться в центр, чтобы воспользоваться компьютером.
Пока он работал, Нэнси снабжала его кофе и готовила ему перекусить. К восьми часам следующего дня он почувствовал – что-то получилось. Он собрал свои записи, сложил их в папку и уже собрался попрощаться с Нэнси, когда она сказала:
– Что, если я пойду с тобой, Фасти? Мне совсем не хочется болтаться здесь и ждать тебя.
– О’кей, – согласился он. – Идем.
По прибытии в «Золотые ворота» они обнаружили там посетителя. Это был Гордон Огг. Он вышел вперед вместе с Джоном Махоном через беспорядочное скопление техников и техники, заполнявших ныне танцевальный зал.
– Мистер Огг хочет видеть вас, профессор, – сказал Махон. – Думаю, он принес какие-то новости об Орелли.
– Нам лучше пройти наверх, Гордон, – заметил Фаустафф.
Они поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в маленькую комнатку, где была свалена в кучу старая мебель.
– К делу, – сказал Фаустафф, когда они разместились, где сумели. Нэнси оставалась с ними. Фаустафф не хотел просить ее, чтобы она подождала где-нибудь в другом месте.
– Я должен извиниться, что оставил вас на З-11, – Огг оглаживал свои длинные усы, глядя еще более уныло, чем обычно. – Но тогда я понятия не имел, к чему идет дело. Вы, вероятно, все знаете – о разрушении З-14 и З-13, о войне, опустошающей З-1?
– Да. – Фаустафф кивнул.
– И вы знаете, что Орелли объединился с ним вместе – с этим типом с комичным именем?..
– Стеффломеис. Я подозревал это. Хотя я еще не понял, какие у них могут быть общие интересы. Ведь вам и Орелли нужно, чтобы в основе все оставалось неизменным.
– Чистильщикам – да. Но у Орелли другие планы. Вот почему я решил увидеться с вами. Он связался со мной Нынешним утром, на моей базе на З-2.
– Выходит, он жив. Так я и думал.
– С ним был тот, другой тип – Стеффломеис. Они просили моей помощи, из чего я заключил, что Стеффломеис работал на другую группу, но совершил предательство. Все это было не совсем вразумительно, и я так и не смог понять, что это за «другая группа». Полагаю, это как-то связано с новым параллельным миром, что сейчас формируется…
– Верно – Земля-Ноль. Они еще что-нибудь о ней рассказали?
– Больше ничего. Стеффломеис сказал что-то насчет того, что она еще «не активирована», не знаю уж, в каком смысле. Во всяком случае, они планируют отправиться туда и создать там собственное правительство – что-то в этом духе. Орелли был осторожен, он мало разговаривал со мной. В основном он напирал на то, что все другие миры обречены на скорую гибель и ничто не в силах остановить происходящее и что мне следует быть в одной упряжке с ним и Стеффломеисом – тогда я ничего не потеряю, а кое-что и выиграю. Я ответил, что мне это неинтересно.
