Текст книги "Повелители мечей"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

Глава 3
СЛИЯНИЕ МИЛЛИОНА СФЕР

Перед ними лежал Танелорн.

Голубой город в голубой дымке, сливающийся с необъятным голубым небом.

Здания всевозможных оттенков голубого цвета сверкали и переливались.

Иссиня-черные башни и бледно-фиолетовые купола со шпилями подымались ввысь, словно гордясь своей красотой.

– Не может быть, чтобы здесь жили смертные, – прошептал Принц в Алой Мантии, замерев в восхищении, чувствуя себя ничтожной букашкой на фоне голубого великолепия.

– Ты прав, – угрюмо ответил вечный странник. – Такого Танелорна я еще не видел. В нем чувствуется нечто зловещее…

– Что ты имеешь в виду?

– Он прекрасен и удивителен, но непохож на настоящий. Быть может, это антипод Танелорна или Танелорн абсолютно чуждого нам мира…

– Я тебя не понимаю. Насколько я помню, ты утверждал, что Танелорн существует во всех временах и в каждом из миров. Если вечный город кажется тебе несколько необычным, разве от этого он перестал быть Танелорном?

Джерри вздохнул.

– Я думал, назначение Танелорна, возвышающегося над Добром и над Злом, даровать покой Бессмертным Воинам и Героям. Теперь я вижу, что ошибался.

– Ты полагаешь, нам грозит опасность?

– Что ты считаешь опасным? Для одного человека знание опасно, другому же оно необходимо. Все зависит от того, кто этот человек. Ты на своем опыте мог убедиться, что в благополучии таится опасность, но ведь ты с радостью подвергаешь себя опасности ради благополучия. Мы видим проблески истины, когда сталкиваемся с парадоксальными ситуациями, а следовательно – я мог бы понять это и раньше, – Танелорн – город парадоксов. Пойдем, Корум. Нам надо выяснить, почему мы оказались именно здесь.

Вадагский принц нахмурился.

– Хаос теснит Закон на десяти измерениях из пятнадцати. Гландит-а-Край готовится завоевать мой мир. Ралина исчезла. Нам нельзя ошибиться, Джерри. Мы слишком многим рискуем.

– Да. Всем.

– В таком случае, прежде чем войти в город, давай убедимся, что мы не стали жертвами чудовищного обмана. Вечный странник весело рассмеялся.

– Каким образом? Корум посмотрел на Джерри долгим взглядом, затем опустил глаза.

– Ты прав. Мы пойдем в Танелорн:

Они пересекли лужайку, озаренную голубым светом, очутились на широкой улице, по обеим сторонам которой росли голубые цветы. Воздух источал неуловимо-нежные ароматы, тишина звенела.

И Корум упал на колени и заплакал, не в силах вымолвить ни слова, чувствуя, что он с радостью отдаст свою жизнь за эту необъяснимую красоту. А Джерри положил руку на плечо Принца в Алой Мантии и прошептал:

– Ты нашел свой Танелорн.

Корум чувствовал необычную легкость во всем теле. Он почему-то не сомневался, что теперь ему все по плечу: победить короля Мабельрода, уничтожить Облако Раздора, которое заставляло людей бессмысленно убивать друг друга, отыскать Ралину, где бы она ни находилась.

Два друга шли вперед, каждую секунду ожидая встречи с жителями Танелорна, но улица оставалась пустынной. В конце ее виднелся большой голубой фонтан, рядом с которым стояла странная статуя. Глядя на нее, вадагский принц неожиданно подумал (хоть он и не смог бы объяснить, почему такая мысль пришла ему в голову), что всем его мытарствам пришел конец. Он ускорил шаг, и Джерри схватил его за руку.

– В Танелорне нельзя спешить, Корум. По мере их приближения контуры статуи становились все отчетливее.

На фоне воздушных строений вечного города она казалась довольно грубой и была не голубой, а темно-зеленого цвета. Существо стояло на четырех ногах и обладало четырьмя руками (две из них были скрещены на груди, две висели по бокам). У него были большая голова и человеческое лицо с плоским носом и большим ртом. Губы кривились в усмешке. Левая кисть одной руки (судя по остальным – с шестью пальцами) отсутствовала. Глаза сверкали созвездьями драгоценных камней.

– Он смотрит на меня, – прошептал Корум, как зачарованный.

Тело статуи тоже было усыпано драгоценными камнями, сверкающими всеми цветами радуги в голубом свете. Вадагский принц шагнул вперед, увидел одну из скрещенных на груди рук и замер на месте. Только сейчас он понял, кого видит перед собой, и кровь застыла у него в жилах, а сердце, казалось, чуть не выпрыгнуло из груди.

Губы статуи еще больше искривились в усмешке, руки, висевшие по бокам, медленно протянулись к Коруму.

А затем он услышал голос.

Голос этот был одновременно мелодичным и нежным, страстным и грубым, мягким и жестоким, ласковым и печальным. В нем сквозила ирония и чувствовались великий ум и великая мудрость.

– Ключ к моей свободе должен быть отдан добровольно.

Глаза из драгоценных камней сверкали и переливались; руки, скрещенные на груди, оставались неподвижными; четыре ноги были намертво прикованы к голубому пьедесталу.

Корум не мог вымолвить ни слова. Он сейчас походил на статую больше, чем существо, перед ним стоявшее. Джерри вышел вперед.

– Ты – Кулл, – спокойно сказал щеголь.

– Я – Кулл.

– И Танелорн – твоя тюрьма?

– Он стал моей тюрьмой…

– … потому что только вечный город, безвременный город в состоянии пленить такое могущественное создание, как ты. Я понимаю.

– Но даже Танелорн не способен удержать меня, если я завершен.

Джерри поднял безжизненную левую руку Корума и дотронулся до шестипалой кисти, искусно вделанной в живую плоть.

– Забрав то, что тебе принадлежит, ты станешь завершенным?

– Это – ключ к моей свободе, но я не смогу воспользоваться» им, пока он не будет отдан мне добровольно.

– Значит, мы, сами того не зная, были слепыми исполнителями твоей воли?

Силой мысли, которая не подвластна Танелорну, ты сначала объединил Троих в Одном, а потом завлек нас сюда? Мне следовало догадаться, что, кроме тебя и твоего брата, хоть вы и пленники, нет во вселенной никого, кто мог бы попрать все естественные законы, и основной из них: закон Космического Равновесия.

– Кулл и Ринн обладают такой силой, потому что они соблюдают только клятву верности, которую дали друг другу.

– Но вы ее нарушили и скрестили мечи. Ринн отсек тебе кисть руки, а ты выбил у него глаз. А затем…

– Он привел меня в Танелорн, и я не могу уйти отсюда вот уже вечность…

– А какое наказание ты придумал ему?

– Я сказал, что он будет искать без сна и отдыха свой глаз и найдет его только отдельно от моей руки.

– А глаз и рука всегда находились в одном месте.

– Как и сейчас.

– Поэтому поиски Ринна оставались безуспешными.

– Ты знаешь многое, смертный.

– Не удивительно, – пробормотал Джерри, словно разговаривая сам с собой. К сожалению, я из тех смертных, что обречены на бессмертие.

– Ключ к моей свободе должен быть отдан добровольно, – повторил Кулл.

– Это тебя я видел в Огненных Землях? – внезапно спросил Корум, обретая дар речи, но чувствуя слабость во всем теле. – И еще на холме у замка Эрорн?

– Ты не мог меня видеть. Но мое отражение не раз спасало тебе жизнь, а моя рука всегда убивала твоих врагов.

– Они не были моими врагами. – Корум с ненавистью уставился на шестипалую кисть. – Скажи, ты дал ей силу призывать мертвых мне на помощь? – Разве это сила? Обычный фокус. – Неужели твоя мысль так могущественна? – Она куда могущественней, чем ты думаешь. Но ключ к моей свободе должен быть отдан добровольно. Я не могу заставить тебя подчиниться моей воле, смертный. – А если я оставлю руку у себя? – Тогда мне придется ждать еще вечность, пока не начнется очередное Слияние Миллиона Сфер. Разве ты не понимаешь, что сейчас происходит?

– Я понимаю, – спокойно ответил Джерри-а-Конель. – Когда люди свободно перемещаются по измерениям и видят проблески истины, в которой им однажды было отказано; когда три грани одной личности соединяются, а я вспоминаю все свои инкарнации, – это означает, что настал момент Слияния Миллиона Сфер – явления настолько редкого, что Боги рождаются и умирают, так и не дождавшись, когда оно произойдет. Исчезают старые законы, появляются новые. Меняется природа пространства-времени.

– Значит, Танелорн будет уничтожен? – в ужасе спросил Корум.

– Быть может, да, – сказал Кулл. – Но это – единственное, в чем я не уверен. Ключ к моей свободе должен, быть отдан добровольно.

– Скажи, Джерри, кого я освобожу, если отдам руку? Вечный странник промолчал. Погруженный в свои думы, он рассеянно гладил кота, сидевшего у него за пазухой.

– Ты освободишь Кулла, – ответил пленник, прикованный к пьедесталу. – Мы с Ринном дорого заплатили за ошибку, сполна искупили свою вину.

– Что мне делать, Джерри?

– Я…

– Может, согласиться, но с условием, что он поможет нам победить Короля Мечей, отыскать Ралину, восстановить мир и спокойствие на наших измерениях?

Вечный странник промолчал.

И тогда Корум поднял голову и посмотрел Куллу в глаза.

– Ты слышал мое условие. Если ты поклянешься мне помочь, я с радостью отдам тебе твою руку.

– Я клянусь.

– В таком случае я добровольно отдаю тебе ключ к свободе. Твоя рука, Потерянный Бог, не принесла мне ничего, кроме душевных мук. Возьми ее.

– Глупец! – вскричал Джерри. – Разве ты не слышал, что… – Голос его пресекся. А Коруму на мгновенье показалось, что он вновь лежит на доске пыток.

От нестерпимой боли, пронзившей руку и глаз, он закричал. Красная пелена тумана застлала его мозг; словно издалека донеслись до него слова Джерри, -… они соблюдают только клятву верности, которую дали друг другу!

– Я… – Корум дотронулся до бельма на правом глазу, посмотрел на обрубок левой руки, -… опять… калека…

– А я завершен, – прозвучал странный голос Кулла. Потерянный Бог соскочил с пьедестала и с наслаждением потянулся. Драгоценные камни на его теле, так же, как глаз Ринна, который он держал в руке, вспыхнули разноцветными огнями, Завершен и свободен! Скоро, брат, мы вновь будем блуждать по необъятной вселенной, восхищаясь ее разнообразием, предаваясь радости и веселью! Кроме нас с тобой, нет не свете никого, кто познал бы истинное счастье! Я должен найти тебя, брат!

– Ты согласился на мое условие! – воскликнул Корум. – Ты поклялся помочь мне, Кулл!

– Смертный, я не выполняю ничьих условий, не повинуюсь никаким законам, не соблюдаю клятв, кроме той, о которой ты уже слышал. Мне безразличны Закон, Хаос, Космическое Равновесие. Кулл и Ринн существуют только ради любви к существованию, и их не интересуют иллюзорные битвы невежественных людей и еще более невежественных богов. Да знаешь ли ты, что вы сильнее этих жалких созданий, порожденных вашими собственными страхами? Неужели ты до сих пор ничего не понял?

– Нет. Ты должен выполнить свое обещание.

– Сейчас я отправлюсь на поиски брата, подброшу ему глаз. Эн найдет его и тоже станет свободен.

– Кулл! Ты многим мне обязан!

– Обязан? С чего ты взял? Я признаю одно обязательство: следовать нашим с Ринном желаниям.

– Если б не я, ты не обрел бы свободы.

– Если б не я, ты давно был бы мертв. Где твоя благодарность, смертный?

– Боги все время использовали меня в своих целях. Мне надоело быть пешкой в руках Хаоса, Закона, а теперь – Кулла. По крайней мере Повелители Закона признавали, что могущество к чему-то обязывает. А ты не лучше Повелителей Хаоса.

– Не правда! Мы с Ринном никому не причиняем вреда! Что за удовольствие вершить судьбы людей? Вы играете в глупые игры Закона и Хаоса, и вам нравится, что вас используют, потому что вы не желаете отвечать за свои поступки сами и с радостью возлагаете всю ответственность за них на выдуманных вами богов. Выкинь из головы и Закон, и Хаос, и меня заодно. Тебе будет легче жить на свете.

– Тем не менее ты не можешь отрицать, что использовал меня в своих целях.

Кулл поднял руку, достал из воздуха копье со многими заостренными наконечниками, бросил его в небо. Затем он небрежно махнул рукой, и копье исчезло.

– Я пользуюсь самыми различными предметами, – например, оружием, – но у меня нет перед ними обязательств. А когда они перестают быть мне нужными, я о них забываю.

– Ты несправедлив.

– Несправедлив? – Кулл рассмеялся. – Что такое справедливость?

Корум чуть было не бросился на Потерянного Бога, но Джерри удержал его и, обратившись к Куллу, спокойно спросил:

– Когда собака приносит тебе добычу, ты кидаешь ей кость? Если нет, она быстро тебя забудет.

Кулл резко повернулся на четырех ногах, и его глаза из драгоценных камней грозно сверкнули.

– Собак много.

– Я бессмертен, – сказал вечный странник. – И отныне я вменяю себе в обязанность предупреждать всех Богов, что выполнять поручения Кулла и Ринна бессмысленно.

– Обойдусь без собак.

– Ты в этом уверен? Даже Кулл не в силах предвидеть, что произойдет после Слияния Миллиона Сфер.

– Я могу убить тебя, смертный, который бессмертный.

– Тогда ты уподобишься тем, кого презираешь. – В таком случае я помогу тебе, – Кулл откинул назад голову, усыпанную драгоценными камнями, и рассмеялся так громко, что задрожали купола и башни вечного Танелорна. -Думаю, это сэкономит мне время. – Ты сдержишь свое обещание?

– Какое, смертный? Я не поникаю, о чем ты говоришь Но я помогу тебе.

Внезапно Кулл сделал шаг вперед и, схватив Корума одной рукой, а Джерри другой, сунул двух друзей себе под мышки.

– Поехали! Сначала – в королевство Повелителя Мечей. Голубой Танелорн исчез; вокруг них, словно лава из вулкана, текло вещество Хаоса, и сквозь него Корум увидел Ралину. Она была пять тысяч футов ростом.

Глава 4
КОРОЛЬ МЕЧЕЙ

Кулл отпустил их и уставился на гигантскую женщину.

– Обычный дворец, – пробормотал он. – Что ж, зайдем в гости. Не отставайте. – И он пошел впереди, ступая по серому веществу Хаоса, как по каменному полу.

Через несколько минут они увидели белые мраморные ступеньки, а наверху арку входа, расположенного между бедрами статуи. На удивление неуклюже перебирая четырьмя ногами, Кулл начал подниматься по лестнице, что-то напевая себе под нос.

Следуя за Потерянным Богом, Корум и Джерри прошли в дверь и очутились в большом, ярко освещенном зале. Казалось, здесь собрались все самые знатные рыцари Хаоса, и каждый из них был вооружен и готов к битве. Существа одновременно уродливые и прекрасные со звериными мордами или очаровательными женскими личиками громко смеялись, глядя на незваных гостей.

Кулл, стоя на пороге, поклонился им и улыбнулся. Смех затих; придворные удивленно переглядывались, явно не понимая, кто с ними поздоровался. А затем ряды их разомкнулись и вперед вышли король Мабельрод и Ралина. В черной мантии, накинутой на голое тело, высокий, стройный, с прекрасной фигурой, Повелитель Мечей стоял перед ними в небрежной позе. Короля Мабельрода недаром называли Безликим: волнистые белокурые волосы обрамляли гладкую кожу его лица без малейших признаков черт.

– Я надеялся, что вы придете, когда увидите мой дворец, сказал он, хотя у него не было губ, которые могли произносить слова. – Верность смертных друг другу вошла у нас в поговорку!

– В чем-то ты прав, – согласился Корум. – Ралина, любимая, тебе не причинили вреда?

– Со мной все в порядке, Корум, и моя ярость не дала мне сойти с ума.

Когда воздушный корабль потерпел крушение, я подумала, ты погиб, но потом поняла, что этого не может быть. Скажи, ты добился того, чего хотел? Впрочем, я сама вижу, что нет. И ты снова лишился руки и глаза. – Она говорила безжизненным тоном, в глазах ее застыло безнадежное выражение.

Из груди Корума вырвалось приглушенное рыданье.

– Король Мечей дорого заплатит за каждую твою слезинку, Ралина, – сказал он.

Безликий Бог и придворные Хаоса громко расхохотались. Затем Мабельрод сделал неуловимое движение, и в его руке появился огромный золотой меч, сверкающий, как солнце.

– Я поклялся, – торжественно произнес Мабельрод, – что отомщу и за герцога Ариоха, и за королеву Ксиомбарг. Я поклялся, что не стану рисковать и подожду, пока ты сам ко мне не явишься. И когда рыцарь Тир был обманут тобой (Тир стыдливо опустил голову) и вступил в бой с нашим слугой, Гландитом, который заманил тебя в ловушку, ты чуть было не попался мне в руки. Каким-то чудом ты и твой друг ускользнули от нас, но мы поймали женщину, и я использовал ее как приманку. Ожидания мои сбылись: я вижу тебя перед собою. А теперь я должен придумать тебе наказание. Для начала, думаю, я слегка расплавлю твою плоть и смешаю ее с плотью твоей любовницы, чтобы ты выглядел омерзительнее самого последнего из существ, которых презираешь. Поживешь так годик-другой, а затем я верну вам обоим первоначальные облики и заставлю любить и ненавидеть друг друга в одно и то же время. Надеюсь, ты уже испытал на себе это состояние и понимаешь, о чем я говорю.

– Что за идиотское воображение у Повелителей Хаоса, сказал Кулл своим странным голосом. – Какими жалкими развлечениями они себя тешат) Какие глупые сны видят! – Он рассмеялся. – Право, я скорее назвал бы их недочеловеками, чем богами.

Наступила мертвая тишина. Рыцари Хаоса, как один, уставились на Потерянного Бога.

Мабельрод сжал эфес меча обеими руками. Тысячи теней, извиваясь в причудливом танце, поднимались от его лезвия, и Коруму показалось, что он различает среди них знакомые образы.

– Ты назвал великого Мабельрода жалким, тварь? Как смеешь ты издеваться над самым могущественным Повелителем Хаоса?

– Я не издеваюсь, а констатирую факт, причем очевидный. Я-Кулл.Потерянный Бог небрежно вытянул руку и достал из воздуха несколько мечей со многими лезвиями.

– Кулл погиб! – выкрикнул Мабельрод. – Ринн погиб! Оба они погибли! Ты шарлатан! Твое фиглярство нас не развлекает.

– Я – Кулл.

– Кулл мертв.

– Я – Кулл.

Три рыцаря Хаоса выбежали из толпы придворных, занеся мечи высоко над головами.

– Убейте самозванца! – вскричал Мабельрод. – Он мешает мне насладиться местью!

Кулл позволил рыцарям несколько раз ударить себя по телу, усыпанному драгоценными камнями, затем неторопливо обезглавил их одного за другим.

– Я – Кулл, – сказал он, – Величие множественной вселенной принадлежит мне!

– Ни одно существо не может обладать таким могуществом! воскликнул Король Мечей. – Космическое Равновесие никогда этого не допустит!

– Плевать я хотел на Космическое Равновесие. – Кулл повернулся к Коруму и Джерри и протянул вадагскому принцу глаз Ринна. – Я тут позабавлюсь немного, а ты тем временем возьми глаз моего брата и брось его в любое море твоего мира.

Прощай.

– А Гландит?

– Послушай, смертный, ты совсем обленился. Имей совесть.

– Но Ралина…

– Ах, да! – Рука Кулла вытянулась непомерным образом, раздвигая придворных в стороны, отпихнула Мабельрода и схватила Ралину. – Держи!

Ралина упала в объятия Корума и разрыдалась.

– Ко мне, верные мои рыцари! – завопил Мабельрод. – Приготовьтесь к сражению! Мы должны во что бы то ни стало защитить священное дело Хаоса!

– Боишься ли ты хоть кого-нибудь, Безликий Король? спросил вечный странник.

Плечи Мабельрода поникли, золотое лезвие меча потускнело.

– Я боюсь Кулла, – прошептал он.

– И правильно делаешь. – Потерянный Бог одобрительно кивнул и нетерпеливо махнул рукой. – А сейчас прекратим глупую болтовню и предадимся прелестям битвы!

Дворец, сделанный по образу и подобию Ралины, растаял в воздухе. Рыцари в ужасе закричали. Мабельрод начал увеличиваться в размерах; его огромное безликое лицо заслонило черный горизонт.

Небо полыхало всеми цветами радуги. Послышались чавкающие, хлюпающие, каркающие звуки. К тому месту, где недавно стоял дворец, со всех сторон мчались летающие, ползающие, прыгающие создания Хаоса, которым, казалось, не было числа.

Кулл дотронулся до Джерри пальцем, и вечный странник исчез.

Корум, глядя на огромное войско Мабельрода, задрожал.

– Даже ты, Кулл, не способен выстоять против всей мощи Хаоса, – хрипло сказал он. – Я сожалею, что поставил тебе невыполнимое условие и освобождаю тебя от клятвы.

– Я не давал тебе никакой клятвы. – Две руки похлопали Ралину и Корума по плечам. Вадагский принц почувствовал, как непреодолимая сила толкает его в бездонную пропасть, разверзшуюся сзади.

– Они уничтожат тебя, Кулл!

– Придется мне кое-что вспомнить. Давненько я не дрался! Краешком глаза Корум увидел, как кошмарные ревущие твари накинулись на Потерянного Бога.

– Нет… – Он попытался выхватить шпагу из ножен и понял, что падает совсем как тогда, когда воздушный корабль потерпел крушение. Но на этот раз Принц в Алой Мантии крепко держал Ралину в своих объятиях. А потом он потерял сознание и очнулся, услышав ее голос:

– Корум! Корум! Мне больно!

Он открыл глаза, посмотрел по сторонам. На том месте, где они стояли, когда-то высился замок Мойдель, который Гландит-а-Край сжег дотла.

Начинался отлив, дамба постепенно выступала из воды.

– Смотри! – воскликнула Ралина, указывая рукой на лес. Побережье было усеяно трупами.

– Наш мир так и не излечился от безумия, – прошептал вадагский принц Они медленно спустились с горы. Внезапно почувствовав, что все еще сжимает в кулаке глаз Ринна, Корум размахнулся и зашвырнул его в море.

– И слава богу, что я от него избавился, – пробормотал он.